Лавка фальшивых чудес. Кинжал обмана

В лавке стояла атмосфера скуки и лени, Джон сидел за роскошным круглым столом и резцом по дереву наносил какие-то символы на, найденную во дворе, палку. Время от времени он поднимал ее к глазам и в тусклом дневном свете, что проникал через огромную витрину, что-то бормотал под нос, иногда довольно, иногда критически, и возвращался к своему занятию. Рядом с ним, развалившись на столе, лежал огромный черный кот, внимательно пялившийся на Марину.

Маринка, одетая в крайне короткую юбку, лежала на не удобной софе с биркой «Прокрустово ложе», свесив ноги через подлокотник и пялилась в потолок.

– Джон! А может мне бросить учебу? – Внезапно прервала она тишину.

Антиквар поднял взгляд от своего изделия и уставился на девушку.

– Это с чего бы?

– А зачем мне, эта медицина? – Девушка подняла одну ножку так, что ее короткая юбочка опустилась ниже, открывая совсем уж не пристойное зрелище. Кот на столе мучительно взвыл – Я брошу универ, выйду за тебя замуж, потом отравлю, и унаследую твой магазинчик! И буду богатой владелицей солидного бизнеса.

– Уффф! – Облегченно выдохнул торговец. – Аж напугала. Ну начнем с того, что можно замуж за меня не выходить, честно скажу, ты и так, по завещанию унаследуешь все мое имущество. Во-вторых, тому, как правильно и без последствий травить людей, ты как раз и учишься в этом своем универе. Ну и в-третьих, запомни, мудрость от старшего товарища, все в твоей жизни приходящее, кроме знаний и умений, деньги ты можешь промотать в карты, жилье, заберет банк, машину разобьют хулиганы, а вот знания, они останутся навсегда. Поэтому не ленись, учение свет, а не учение тьма, тьма проблем в трудную минуту.

– Но ты то обходишься без всего этого? – Маринке похоже просто хотелось поспорить, ну и демонстрация длинных стройных ноже, тоже, похоже, входила в ее планы, юбочка упала, еще ниже открывая взгляду кружево трусиков, кот на столе вздохнул еще мучительнее, вскочил и убежал.

– Ты над ним зачем так издеваешься? – Укоризненно посмотрел на нее антиквар – Ты представляешь, сколько он без женщины? Марина. Бертольд молодой мужчина, почти подросток, просто он заперт в теле кота, ты представляешь какое ему мучение видеть твои прелести без возможности, что-либо с ними поделать?

– А тебе? – Страстно выдохнула Марина, проведя ладонью по бедру

– А мне, засранка, ты как дочь. Кстати, отличные трусы! – Антиквар показал большой палец. – На рынке брала?

– Дурак. – Заключила Маринка, и обиженно поправила юбочку до приличных рамок – Я твоему Бертольду, на новый год подарок сделаю, кошку в приюте возьму, серую и полосатую, пусть стресс снимает. Достал, на самом деле, пялиться.

– Не вздумай, – Рассмеялся Бо – Марина. Он не кот! Он человек, следовательно и тянет его к женщинам, а кошку он воспримет как издевку. Так что, не смей. Кстати, раз уж близится Новый год, что тебе подарить, радость моя?

Маринка вскочила с софы, пересекла магазин, и усевшись перед антикваров ухватила его ладонь, зажав между своими.

– Я могу выбрать всё всё? – Она пристально смотрела в его глаза и во взгляде читалась страсть.

– В рамках приличия, вообще все, хочешь корсет Елизаветы второй? – Он изобразил ответную страсть во взгляде, но с его стороны, она была показательно наигранной. – Мне вчера одна старушка принесла, только я еще не придумал, точно от второй, или еще первой, но вещ знатная, с китовым усом, ты в нем будешь так эротично смотреться, что все однокурсники будут у твоих ног.

При этих словах Марина скривилась, будто проглотила горькую пилюлю, несколько месяцев назад, вечеринка с одногруппниками, чуть было не обернулась для нее групповым изнасилованием, после чего, она стала брезгливо к ним относиться, да и они ее избегали.

Глаза девушки стали серьезны, она выпустила ладонь антиквара и откинулась на стуле.

– Я молодец! – Заявила она безапелляционно – Я закончила сессию на пятерки! Почти все предметы автоматом! Так?

– Так. – Улыбнулся ей Джон – Я, кстати, тобой очень горжусь. Не так сильно, как твой отец, но тоже очень.

– Не перебивай – Прервала его Марина – Итак. Я молодец, на улице Новый год, у меня каникулы! А еще, ты спрашиваешь меня, чего бы я хотела. И вот! Я бы хотела, чтобы ты меня отвез к морю! Хочу идти с тобой под ручку по пляжу, и чтобы все смотрели на нас и думали…

– И думали, вот идет жирный богач с молодой любовницей, как же она, наверное, любит деньги, чтобы умудриться спать с таким мерзким стариканом?

Марина на мгновение вспыхнула, но быстро справилась со смущением

– Да, я люблю деньги и старого, толстого мужчину.

– Это, Вы моя милая, поторопились! – Не знакомый голос от входа в магазин, заставил девушку вздрогнуть, колокольчик на двери не звенел, она точно это знала. – Ведь есть мужчины, которые гораздо богаче, старше и толще этого лентяя, не способного заработать денег на красивый отдых для такой девушки.

В дверях стоял толстый, коротконогий лысеющий армянин, в кожаной куртке и с золотой цепью в палец толщиной на шее. Ноги его украшали потертые спортивные штаны и шикарные лакированные туфли.

– Армен Айкович, доброго Вам здоровьечка -В один голос поприветствовали его оба, причем сделано это было одинаковыми словами и таким же одинаковым показательно дружелюбным тоном.

Армянин подозрительно поводил взглядом то на антиквара, то на девушку.

– Это вы сейчас чего? – Настороженно спросил он. – У меня, если честно, сейчас от вашего дружелюбия холодок по спине пробежал, ну знаете, не хороший такой, как от недополученной прибыли. Может я в какой другой раз зайду? – Армянин попятился, но Маринка уже устремилась к нему, подхватив под руку и провожая к столу.

– Зачем же в другой раз? Мы Вам рады здесь и сейчас, и вообще в любое другое время, ну кроме ночи конечно, ночью мы спим. – Девушка плела сладкоречивую паутину слов, и по спине старого торговца бежали все более крупные мурашки, он чувствовал, что сегодня сверхприбыли ему не видать – Что привезли? Чем порадуете сегодня любимую клиентку? – Марина, обошла кресло Джона и встала за его спиной, обняв за шею и положив подбородок на его голову.

– Мариночка! При все моем уважении, это как женщина, Вы мною невероятно горячо любимы, причем настолько, что дай Вы свое согласие, я бы прямо сейчас начал готовить свадьбу. Не люб я, старый и потертый, так у меня есть трое племянников, они умны, деловиты и молоды. А если Вы готовы чуть-чуть подождать, то подрастет мой сынишка, он тоже будет надежным мужем для такой прекрасной девушки, как Вы. Но как клиентка, тут уж извините, я до сих пор со слезами вспоминаю, как Вы торговались за новую витрину, для этого чудесного магазина, да не даст соврать моя молодая любовница, иногда, ночами я просыпаюсь в холодном поту и кричу, кричу от ужаса, я рыдаю в темноте о том, что нельзя продавать такую вещь, за такие маленькие деньги.

– Маленькие деньги? – В голосе Марины мелькнула злость – Да я за эту витрину переплатила вдвое, нет даже втрое больше, чем планировала!

– Втрое больше? – Старый армянин потерял дар речи от такой наглости – Втрое больше! Да если бы я скинул еще хотя бы сто рублей, то был бы в убытке! Вы вообще представляете стоимость бронированного стекла, да еще такого размера.

– А мне вот, тогда, на платье не хватило. – Резонно перебила его Маринка.

– Ах милое дитя, – Проворковал армянин – Если вместо того платья, Вы купили эту восхитительную юбочку, то я сожалею, что не торговался яростнее, ведь в таком случае она была бы еще короче.

Марина ни на секунду не смутилась

– Армен Айкович, ну Вам ли не знать, что стоимость юбки вовсе не зависит от ее длинны, но если уж Вы подняли этот вопрос, то я присмотрела одну совсем уж провокационную мини, и возможно, на сэкономленные сегодня денег я смогу ее приобрести. Заинтересованы?

– Дорогая моя! – Схватился за грудь старый торговец. – Боюсь, что вида более провокационного наряда на Вас, не выдержит мое старое больное сердце, поэтому, я предпочту деньгами.

Бо любовно наблюдал за этой перепалкой, хоть какое-то развлечение, этим зимним днем, но больше его интересовал Маграбян, было в нем сегодня некое волнение, нервозность, Маринка, да и любой посторонний человек бы этого не заметил, но антиквар слишком давно и хорошо знал этого человека.

– Деньги! – Задумчиво протянул между тем Марина – Вы не подумайте, что мы жадничаем, мы вовсе не жадные, и денег этих, готовы раздавать всем желающим, но сами понимаете Новый год, траты разные, в общем мало у нас денежек, ой как мало. А что Вы, кстати, привезли? Скажите, что привезли мне того чудесного сока? Ну скажите! – При этом она запрыгала словно маленькая девочка.

– Привез – Согласно кивнул Маграбян. – И сока привез и коньяк и чурчхелу, а еще икры черной.

– Не хочу чурчхелу! – Скривилась Маринка. – Я ее с прошлого раза еще ем. И икры не хочу, слышала, что нынче вся черная икра поддельная, просто продавцы берут селедочную икру и красят ее гуашью, вот прям берут кисточки и красят. Жулье кругом. А коньяк, Ва нам в подарок привезли? К Новому году? Ой! Скажите, что в подарок, я тогда буду так рада!

– Что ты, милая, как можно! Подарок он же как, он должен быть в красивой бутылке, чтобы радовать сначала глаз, потом уже вкус, а у меня даже упаковка не подарочная, в канистрах у меня все, в пятилитровых, поэтому ты уж не обессудь, но по сто долларов.

Бо пожал плечами и поднял глаза на Марину.

– Сто долларов за пять литров, вроде нормально.

– За пять литров? – Снова схватился за грудь старый торгаш. – Что это за место такое, как приезжаю сюда, так меня пытаются разорить. Сто долларов за литр! Конечно, за литр. Это натуральный коньяк, двадцатилетний! Такой в магазине стоит сорок тысяч за бутылку.

– Так и привозили бы в бутылках! – Перебила его Марина – Тогда бы, это был подарок, и мы бы сэкономили сто долларов.

Армянин заморгал глазами от такой наглости.

– Ладно! – Выдохнул он. – Четыре сотни за канистру.

– Ну какие четыре сотни? – Не унималась Марина – Вот что нам с того коньяка, представьте, приезжает к нам важный гость, например полковник, мы сажаем его за стол и выставляем канистру коньяка? Это же не презентабельно! Сто пятьдесят!

– Вы за того полковника не беспокойтесь – Перебил ее Маграбян – Тот полковник, у меня, две таких канистры купил, и даже не торговался, кстати. Триста пятьдесят!

– Тем более! Значит коньяк нам совсем и не нужен, мы будем к полковнику ходить, его коньяк кушать! Хотела я прикупить канистру, для личных, так сказать, нужд, ну там в тортики добавлять или царапинки протирать, для обеззараживания, но тратить на эти цели больше двух сотен долларов, уж извольте, мне тогда проще йода в аптеке купить!

– Обеззараживать царапинки двадцатилетним коньяком? – Торговец схватился за голову, и даже Бо поперхнулся чаем. – Нет! Это кощунство! Я не продам Вам его. Он создавался для того, чтобы люди пили его, восторгались им, и радовались… Нет! Определенно не продам! Дешевле чем за триста.

– Какие мы принципиальные. – Передразнила его девушка. – И знаете, я Вас в чем-то понимаю, и даже готова уважить Ваши принципы, и только поэтому я сделаю шаг на встречу, но это исключительно из уважения к Вам и Вашему не легкому труду.

– Так уважение к принципам или не легкому труду? – Лукаво прищурился старый армянин, и Марина немного смутилась. – Двести пятьдесят?

– Двести пятьдесят! – Согласно кивнула девушка.

– Вот и по рукам, сходи пожалуйста проконтролируй разгрузку, я там сок привез, фрукты кое какие. Не переживай. – Остановил он готовую возмущаться девушку. – Разгружать ничего не надо, у меня там два юноши, родственники мои, они молоды, сильны и расторопны, но им обязательно нужен контроль.

– Так бы и сказали, что поговорить надо. – Пробурчала Марина, удаляясь прочь.

Армянин проводил ее взглядом и уселся напротив антиквара.

– Какая у тебя замечательная девочка растет, красивая, умная, хваткая. Слушай, а как ты моешь витрину? – Внезапно перевел он разговор. – Ты не подумай, я ничего тебе не пытаюсь продать, но витрина то здоровая, тут, наверное, робот мойщик нужен.

– Не! – Отрицательно помотал головой Джон. – У меня робот Маринка есть.

– Эх Марина! Золото девушка, был бы я лет на триста моложе.

– Ага – Хохотнул антиквар – Ты и триста лет назад был таким же старым и нудным. Ладно рассказывай уже, что за робот мойщик?

Вскоре, Бо выложил перед торговцем солидную пачку денег, за совершенно не дорогого робота мойщика, и безумно дорогой набор моющих средств, щеточек, тряпочек, скребочков и прочих атрибутов. Торговец совершенно будничным жестом, будто для него это ничего и не значило, смахнул деньги со стола и спрятал в карман

– Ну. А теперь, когда предварительные ласки закончились. – Джон пристально посмотрел на Армена. – Говори, старый друг, что тебя тревожит?

– Да не то, чтобы тревожит… – Замялся Маграбян. – Так, слегка волнует, причем очень похоже, что волнения мои, они, по-твоему, так сказать, ведомству.

– О как! А поподробнее? – Антиквар напрягся как спаниель, если бы у него был хвост, ну хотя бы обрубок, то он сейчас возбужденно махал им из стороны в сторону.

– Не торопи! Это сложно и немного стыдно. Ты же знаешь, что для нас, Торговцев, в отличии от остальных эмиссаров хаоса, семья, значит крайне много, у меня, наверное, десятки детей, и сотни племянников и со всеми ими я поддерживаю связь, все они звенья моей торговой сети. Вам, Охотникам, проще, вам по одному добычу выслеживать сподручнее, Всадникам еще проще, напейся, да чуди хоть один, хоть толпой, Рыцарям вообще компания противопоказана, делиться славой, никто из них не хочет. А мы… мы без разветвленной сети не можем, а с кем еще делать дела, кроме как с родственниками?

Бо терпеливо слушал, не перебивая старого друга, все это он прекрасно знал и без него, да, все они, порождения первых восьми богов великого Хаоса, были самодостаточны, кроме Торговцев, и пожалуй, строителей империй, этим, по сути своей, для достижения их целей приходилось строить семьи, приближать к себе людей, привязываясь к ним, а потом, неизбежно терять. Но в отличии от имперцев, Торговцы крайне тяжело это переносили, они хоть и были прожжёнными дельцами, но сохраняли в себе очень много человеческого, иначе им было никак. И если честно, Бо считал, что их привязанность, а также нужда в семье, это проклятье, он тут с одной Маринкой то изнервничался весь, а у Армена огромное семейство.

– Пару месяцев назад, произошел довольно постыдный случай. – Продолжал Торговец. – Моего племянника, хорошо хоть не родного, троюродного, арестовали за убийство, доказательства железобетонные, это точно сделал он.

– Ну ладно. – Пожал плечами антиквар. – В семье не без урода, сам знаешь, все не могут получаться хорошими, у кого-то злоба, у кого-то амбиции.

– Знаю, знаю. – Антиквар сделал останавливающий жест ладонью. – Не перебивай, и так трудно выносить сор из избы. Так вот, убил он случайного знакомого, воткнул уму нож в сонную артерию, и что странно, ни в теле, ни вокруг практически не было обнаружено следов крови. Его арестовали, осудили и уже даже посадили. И что бы ты думал, второй мой племянник арестован по подозрению, уже в серии точно таких же преступлений. Так же убийство, так же удар в шею, и снова нет крови. На этот раз убиты трое туристов, есть видео с камер наблюдения, как это произошло. И знаешь, что странно? – Бо вопросительно мотнул головой, но продолжал хранить молчание, не перебивая друга – Удар. Точный, четкий, выверенный. Всего один удар и тело валится на землю. Я понимаю, если бы мальчик торговал мясом, если бы он был привычен к забою скота и разделке туш, но он торговал обувью, и с таким профессионализмом, он мог бы только впарить клиенту настоящие итальянские туфли, сшитые в Баку, а тут…

– Я могу взглянуть на видео? – Джон задумчиво глядел на армянина, пока тот кряхтя и по привычке жалуясь на жизнь копался в карманах. Достав оттуда новеньки смартфон последней модели, Маграбян, шустро потыкав в экран пальцем, передал его антиквару.

На экранчике телефона развернулась драма, пьяненький мужичок, одетый в шорты и футболку, покачиваясь идет по улице, к нему, сзади подходит молодой, темноволосый парень, и втыкает ему в шею нож, после чего мужик мгновенно падает замертво, а чернявый безразлично и спокойно уходит с места преступления.

– Бред – Почесал голову антиквар. – Так люди не умирают. Где конвульсии, где бьющая кровь? Там фонтан должен был быть, как в японском слэшере. А тут подошел, ткнул, пошел дальше, мимоходом, как высморкался. А поговорить с ним можно?

– Нет! – Отрицательно помотал головой Армен. – Он не разговаривает ни с кем, сидит и улыбается, будто бы знает нечто, нам не доступное, и брат его, кстати ведет себя так же. Бесит, прям невообразимо, ладно бы с ума сошли, или там под заклятие какое-то попали, нет, совершенно же нормальные люди, только улыбаются и не общаются ни с кем.

– Странно – Задумчиво почесал подбородок Бо – Очень странно, ты с ними лично виделся? – Маграбян кивнул – И ничего? Совсем ничего? Может, есть смысл у них сильно спросить?

Старый торгаш злобно сверкнул глазами.

– Я спрашивал. – Пояснил он, смущенно опустив глаза в пол. – И сильно спрашивал и по-особенному. Оба просто молчат, улыбаются и молчат, и что странно, копаться в их мозгах, у меня тоже не получилось.

– Даже так? – Джон ненадолго задумался – И где, говоришь, события происходят?

Старый торгаш принялся излагать антиквару вводные, и уже с первых слов на лице продавца фальшивых чудес, появилась ехидная улыбка. Маграбян заметил это и вопросительно кивнул головой, как бы спрашивая: «В чем дело?». Бо, лишь отмахнулся от него и продолжил слушать.

Они уже почти закончили, когда звякнул колокольчик, и в дверях появилась Марина.

– Если, вы еще не закончили, мне все равно, я туда больше не пойду. Во-первых, там холодно. Во-вторых, Армен Айкович, родственники Ваши, Вы уж извините вульгарны и наглы. Не привозите их больше, это ж надо, мне и такого наговорить.

– Ничего не показывали? – Насторожился торговец, Марина отрицательно помотала головой, и он выдохнул – Ну слава Богу, хоть так, Вы Мариночка, их простите, молодые, кровь играет, а воспитали их плохо, вот ко мне их и прислали, я же из любого сделаю, не просто человека, а бизнесмена. Но, к сожалению, пока из них эти провинциальные повадки не выветрились!

– Маринка! – Прервал их антиквар. – Сбылась твоя мечта! Мы едем к морю!

И Маграбян и Марина уставились на него, и только тут по лицу старого армянина промелькнуло понимание, и точно такая же ехидная улыбка, что не так давно покинула Джона, озарила и его лицо.

– К морю? – Маринка захлопала в ладоши. -Когда? Куда заказывать билеты?

– Давай, на первое января! В Новосибирск! – Марина подозрительно сощурилась, затем достала телефон и что-то начала в нем искать.

–Знаешь. – Хмуро заворчала она – По запросу: «Море, Новосибирск.», выдает только какое-то водохранилище, куда вечно канализацию случайно сливают на регулярной основе и Новосибирские острова. И вот тут я даже не знаю, куда я хочу меньше.

– Не переживай – Успокоил ее Джон – Новосибирск, это только перевалочный пункт. Что ты знаешь о свернутых улицах?

– Герхарду привет передавай! Я Тебе для него в подарок коньяк передам. Канистру!

– Эй! – Возмутилась девушка – Вы же говорили, что подарочный коньяк должен быть в бутылке, а теперь выясняется, что Вы меня обманывали? Все это время? Как теперь верить людям? Я тоже теперь хочу подарочную канистру коньяка, иначе веру в людей не вернуть! – Девушка показательно надулась.

Старый армянин, жестом фокусника, вытащил из воздуха серебряный кулон, невероятно тонкой работы, с бирюзой и вручил его Марине, та забрала кулон, но недовольное выражение лица не сменила.

– Ладно! – Расхохотался торговец. – Будет тебе подарочная канистра коньяка.

– И цепочка для кулона! – Марина была непреклонна.

– Ах, что за девушка! – Присвистнул армянин. – И Цепочка! Марина! Если Джон тебя когда-нибудь обидит, ты приходи ко мне, я тебя на такую работу устрою, будешь в золоте ходить.

– Ага! – Хохотнул антиквар. – Будешь директором овощного павильона в подмосковной Балашихе! Не верь ему, девочка! Все мужики обманщики! И если я, обману не сильно, то этому точно верить нельзя!

– Так, что такое свернутые улицы? – Прервала его Марина.

– Свернутые улицы, это пространство между пространствами, тайные пути, позволяющие перемещаться из одной точки в другую. Причем, как в рамках одного мира, так и разных, а возможно и времени. Придумал и создал их наш добрый друг, профессор Герхард Брон. Штука эта, чрезвычайно удобная, только есть проблема. Найти вход на свернутые улицы, крайне сложно. Но! Один такой выход я знаю! Как раз в Новосибирске! В итоге, мы можем здорово сэкономить на билетах!

– А как их находят вообще? – Заинтересовалась Марина, она пропустила мимо ушей информацию об экономии, зато ее крайне заинтересовала возможность путешествия между мирами. Истории Джона, о таинственных бродягах, путешествующих в иные миры, об их приключениях, о могущественных артефактах и технологиях, которые они таскают через вселенные, будоражили ее мечты.

– О! Тут куча косвенных признаков. Во-первых, как правило в таких местах люди постоянно попадают туда, куда не хотят. Вот, к примеру в Новосибирске, это подземный переход, есть у них такой, спускаешься в одном месте и вроде идешь правильно, а оказываешься в совершенно другом выходе, все потом, что пространство чуть свернуто и мозг не осознает, что сворачиваешь не туда, куда нужно. А во-вторых, сны. На яву, ты эту улицу не видишь, но подсознание твое, ее отмечает. И именно во снах, ты видишь истину, именно там и появляется лишняя улица.

– И это огромная редкость? – Марине было страсть как любопытно, и она пользовалась по полной тем, что Бо разоткровенничался. Такие моменты были не часты, но если случались, то из него можно было вытянуть массу полезного.

– Нет – Хохотнул Бо – Я вообще думаю, что на свернутые улицы можно попасть откуда угодно, просто вход найти надо. Я так и не понял, как их искать. Тогда, в Новосибирске, я охотился на дорожного сгрызателя, это такой артефакт, который уничтожает асфальт на дороге, тамошние дорожные подрядчики, где-то его заполучили и превратили городские автодороги в непойми что, чтобы ремонтировать их почаще. Поймал то я их быстро, артефакт отобрал, они всё плакались, как же теперь будут, так я им предложил асфальт поверх снега начать класть, эффект тот же, и никакая магия не нужна. Ну так вот. До вылета оставалось мне еще два дня, я и подумал, пойду смотреть достопримечательности, а там их две, театр с куполом и часовня. Театр красивый, а вот в часовню я так и не попал. Захожу в переход подземный, и выхожу, черте, где, ругаюсь, иду снова. Так три раза в переход спускался, а потом смекнул, свернутая улица! В общем рейса своего ждать не стал и через нее добрался до дома. Вот такая история.

– Ха – Усмехнулся армянин. – Асфальт на снег, надо будет запомнить. Отличный анекдот.

– А то! Я известный в узких кругах шутник! – Антиквар отвлекся на девушку. -Маринка! Не тормози! Билеты заказывай! И бикини себе беги покупать! К морю едем!

Девушка торопливо удалилась, а Маграбян, прицокнув языком ей в след, повернулся к антиквару.

– Злится будет! – Пропел он с улыбкой.

– Нет! – С уверенностью заявил Бо. – Она ж вся в меня. Посмеется!

– Ну да! Ну да! – С сомнением пробормотал армянин. – А если не посмеется, пусть ко мне приходит работать.

– И не мечтай!

В аэропорту Новосибирска их встретила скульптурная композиция, всадник на изможденной лошади, прорывающийся, через препятствие к вырезанному в прозрачном пластике лицу, перед ним сидел такой же тощий, но при этом чрезвычайно смешной волк.

Бо осмотрел скульптуру, судя по всему, она ему очень понравилась, поцокал языком и с видом знатока, указав на лошадь, произнес.

– Самец!

– С чего ты взял? – Поинтересовалась Марина, тащившая за собой здоровенный чемодан – Аааа!– Поняла она.

– То то! Всегда надо подмечать детали! Ну здравствуй Ермак Тимофеевич! – Обратился он к всаднику. – Вот и снова я! – Он развернулся и размашистой походкой, уверенно направился к выходу.

Их пытались заманить в свои сети таксисты, но Бо уверенным жестом, отклонял все предложения

– Все таксисты в аэропортах аферисты. – Заявил он. – Никогда нельзя пользоваться их услугами. Причем, такая история во всех аэропортах, во всех странах. Они поклонники секты золотого козла. Для того чтобы состоять в этой секте, нужно обладать всего двумя свойствами. Очень любить деньги и … – Заканчивать он не стал.

Вызвав такси, через приложение, что обошлось им раз в пять дешевле, чем просили таксисты в порту, Джон с Мариной загрузились в аккуратную, пусть и старую тойоту и помчались по утренней трассе.

Таксист ловко огибал выбоины в асфальте, и летел на приличной скорости, время от времени машина то попадала в ямы, то подпрыгивала на кочках.

В очередной раз, подскочив на кочке, Бо, стукнувшись головой о потолок машины, выругался.

– У вас что, дороги совсем не ремонтируют?

Водитель пожал плечами.

– Почему не ремонтируют? Ремонтируют! Просто у нас асфальт поверх снега кладут, поэтому, его надолго не хватает, теперь ремонта дороги, до следующей зимы ждать!

– Ха! Асфальт на снег! Придумают же. – Пробурчал покрасневший Джон – Они бы еще дорожную разметку поверх снега красили…

– Вы не поверите! – Рассмеялся таксист. – Так и делают! А вообще, Вы к нам, лучше бы летом приехали! Летом у нас тут красота! Как в Венеции! Каналы, гондолы!

Бо прищурил один глаз и с подозрением уставился на таксиста.

– Вот сейчас не понял. Это с чего?

– А у нас ливневые канализации не работают! Старые не чистят, новые не строят. Поэтому, даже после небольшого дождя, дороги превращаются в каналы, а водители, в утонувших машинах сидят и думают про себя, что дорожники-гондолы, мэрия-гондолы! Говорю ж, как в Венеции – Засмеялся таксист. Машинка летела по утреннему городу и вскоре, они были на месте. Бо рассчитался с водителем и встал на тротуаре в горделивой позе уперев руки в бока.

– Вот! Мариночка! Это и есть знаменитая часовня! – Они стояли на широком проспекте, перед совершенно обычной на вид часовней.

– А что в ней знаменитого? – Задала вопрос девушка.

– А черт его знает. Вон переход, – Он указа на вход в подземный переход. – Подойди поближе, посмотри. – Марина, оставив Джону свой здоровенный чемодан с пляжным гардеробом, спустилась под землю и через какое-то время вышла, на противоположной стороне проспекта, но вовсе не у часовни, она не понимающе завертела головой, затем снова спустилась вниз, и снова показалась через пару минут, и опять не там, где надо. Яростно матерясь и запыхавшись, минут через двадцать, она вернулась к Бо, который стоял на прежнем месте и ржал в голос.

– Да как так-то? – Выдохнула Марина – Где этот выход к часовне?

– Там все написано! – Всезнающим тоном сказала ей проходящая мимо женщина. – Там в переходе указатели, даже самые глупые понимают!

Щеки Марины вспыхнули, и она уже было хотела сказать какую-то грубость, но Бо прервал ее.

– Вот! Смотри! Это улица Октябрьская! Это улица Горького. А теперь… – Он взял девушку за руку и потащил за собой в переход.

– Не хочу в переход! – Канючила Маринка. – Там сыростью воняет! К тому же, я тут уже все избегала! – Но Бо непреклонно тащил ее за собой, второй рукой волоча сумку на колесиках. Они поднялись наверх, и Марина опешила.

– Но как? Откуда?

Между ранее показанными ей улицами, была еще одна, а что совсем невероятно, на этой улице стоял высокий угловой дом, на первом этаже которого была огромная витрина, а в витрине стоял скелет мамонта.

– Вуаля – Раскланялся Бо. – Вот она! Свернутая улица!

Марина подошла к витрине с мамонтом и не веря глазам принялась трогать ее ладонью.

– Руки грязные убери! – Раздался грубый женский голос – Я только витрину помыла, натерла, так нет, приперлись тут и лапают.

На пороге дома стояла высоченная, фигуристая женщина, вызывающая ассоциации с метанием молота, но лицо у нее было чрезвычайно красиво, а фигура, хоть и крупная, но идеальная, соразмерная росту, она, скрестив руки на груди с неприязнью смотрела на посетителей.

– Не бойся. – Засмеялся Джон – Это голем! Герхард, не очень любит живых людей, зато, он великий Ученый, творец. И надо сказать в производстве человекообразных големов достиг высот. Ты только посмотри на эту красоту, она идеальна! Боже, была бы она настоящая… Красотка! – Он подошел к женщине и потыкал пальцем ей в грудь. – Черт! На ощупь шикарно! Не отличишь от настоящей! – В этот раз, он протянул ладонь и жмякнул грудь уже ладошкой.

Звонкая оплеуха прилетела ему незамедлительно.

– Придурок! – Орала женщина. – Я его жена!

Зал, где они расположились, больше всего напоминал анатомический театр, везде были свалены человеческие тела, как целиком, так и частями, успокаивало одно, тела были похожи на манекены, хоть и очень натуральные, но все же манекены, при взгляде на них было сразу видно, что жизни там нет.

И за столом им прислуживали такие же манекены, только двигающиеся, наряженные в одежду и с улыбками на лицах, издалека они не отличались от людей, но стоило приглядеться и становилось понятно, что это вовсе не живые люди, несмотря на плавность движений, больше всего они напоминали кукол, великолепно сделанных, но все же…

Хозяин дома, не высокого роста, невероятно худощавый мужчина, в пенсне и белоснежном халате, сидел и поверх чайной чашки внимательно изучал антиквара.

– Ну и что тебя сподвигло начать лапать Ингу за грудь? – Прервал он молчание.

Бо покраснел и потер щеку.

– Герхард! Честное слово! Я думал она голем! – Антиквар выглядел очень смущенным, но Марина отметила тень озорной улыбки, мелькнувшей на его лице. – Я-то откуда мог знать, что ты женился? Ты меня не приглашал на свадьбу, писем не писал, о жизни своей молчал, как партизан. А тут я решил наконец то поприветствовать старого друга, и на тебе, встречает меня дева, красоты не реальной, вот я и решил, что ты достиг таких высот мастерства…

– Врешь ведь! Ну как можно не отличить голема от настоящего человека? Ладно там кадавра, или человека созданного, а этих то я леплю из того, что под руку подвернется. Как я тебе воссоздам рисунок кожи, а плотность материала?

– Вот и я так же думал! – Начал оправдываться Джон. – Поэтому начал щупать плотность материала, а она мне как даст по морде! Ты вообще когда женился? Как? А главное зачем? Женщины же отвлекают от изыскательской деятельности, от них шум и беспокойство. – Антиквар явно повторял некогда сказанные слова, поддразнивая ученого, но тот не обратил на это ни малейшего внимания.