– Человек может быть полезен мне, может быть полезен моему делу, но главное это он должен научится быть полезен самому себе. – Приятели повернули обратно и шли вверх по дорожке, освещенной редкими и жидкими фонарями по краям дорожки.

– Я хочу, чтобы ты научился быть полезен себе.

– Так это все хотят и все стараются быть полезными себе.

– Ерунда, люди постоянно подстраиваются под мнения других, оправдывая это тем, что якобы сами так хотели или представляя себя большими хитрецами. Они даже не представляют, что для них полезно. А мнения, под которые они подстраиваются часто также случайные или высказаны из самых низких побуждений глупыми и мелкими людьми. А вы ищите разные теории чтобы оправдать почему человек имеет право иметь такое мнение. А он не имеет право, он только рот открывает и звуки издает, а другие подстраиваются под эти звуки и считают себя умниками, а сами просто пустышки.

– Мне кажется, что в том, что вы говорите есть какая-то правда – Начал Сергей. – Но я ее не совсем до конца понимаю, а так как вы не можете ее мне понятно объяснить, то я подозреваю, что и вы ее не до конца понимаете.

– Некоторые вещи нельзя объяснить словами. То есть без предварительной договоренности, что эти слова значат и введения новых понятий.

– Опять я вас не понял. По мне, таким образом правду трудно понять, но можно почувствовать. Идею бога разум не объяснит, но истинность ее, наверное, можно почувствовать и тем самым узнать по-другому. Вы говорите, что человек машина, а я верю, что он создан по образу и подобию. Я пытаюсь смотреть в историю чтобы понять тот путь, по которому все мы идем и, хотя бы представить куда дойдем в конце концов.

– Не куда не дойдем, скорее всего, – скучно продолжил Александр. – если сами себя не прибьем, то метеорит врежется в нас и вымрем как динозавры.

– А мне кажется все не так.

– А как?

– А что путь и является целью. И мы не то чтобы не придем, а мы уже в нем и изменить надо только то, чтобы людям другие глаза дать, и чтобы они «по-другому» на себя, и вокруг смотрели.

– Дать?

– Да дать.

– И кто же даст их?

– Не знаю.

– А мне кажется, никто глаза эти тебе не даст. И нет других глаз у нас. Просто сами мы должны из глаз, из разума мешающее нам, лишнее убрать вот тогда по-другому мы увидим все. Увидим так как должно быть. Как есть.

А говоришь, что не понимаешь. Так, и я же о том же.

– А мне кажется вы о чем-то другом.

– О том же только по другому поводу.

– И какой же ваш повод?

Все хотят осуществить свою мечту. Многие понимают, что должны жить по-другому. Ну, пускай не понимают, а только чувствуют. Ну, вот как ты только что говорил. Какой-то частью своего организма чувствуют. Какой-то частью себя. Не частью тела ни ногой там не рукой, не лобной частью головы, а как-то по-другому. Хочешь не хочешь, а частью души своей. А раз чувствуешь, что чувствуешь, то выходит и душа или что-то такое есть. Но не об этом я сейчас. Многие чувствуют, что могут жить по-другому, а как или хотя бы как попробовать по-другому никто не знает. И чувствовать тут, уже мало. Тут знать надо. А у кого узнаешь, у кого спросишь. Что у соседа спросить или в газету написать или на радио позвонить. Так там сочтут весеннее обострение и посоветуют успокаивающее. И вот человек потребность чувствует, а к кому обратиться с этим не знает. Другие дальше пошли. Поняли, что люди хотят говорить об этом, а не с кем вот и стали притворятся, что они узнали ответ на вопрос этот и готовы рассказать. Только с определенным условием. Чтобы подчинили свою жизнь их воле. Подчинится чужой воле иногда необходимо даже, только вот требующие этого сами знают, что врут и не ради другого они делают, а, чтобы свои низкие потребности удовлетворить. И ни чего кроме этого. А простой человек прост до слепоты и идет за дудочкой как крыса в озеро. Не хочу забегать вперед, но получилось так, что в какой-то момент и я в такой секте оказался. И своими глазами увидел, что и как делается. – Иваныч замолчал ненадолго и продолжил. – Но все-таки мои знания покрепче оказались и в последний момент удалось выскочить невредимым. Хотя какое там невредимым. Если ты своими глазами видишь, как кажется здоровые люди около тебя в скоты превращаются и сами на убой идут, а другие люди зная, что делают используют это, издеваются и растлевают тех, кто в них верит. И все уверенно, с оправданием и обещанием, и даже верой во что-то. Когда через такое пройдешь, в любом случае невредимым не останешься. Внутри что-то пропадает. Вера в разум пропадает и уважение к людям как к тем, кто ведет так и к тем, кто идет к ним, ко всем уважение и любовь пропадает. А как дальше жить и тем быть не хочу и тем не желаю. А мне говорят, давай с нами видишь какую власть получишь. Посмотри от чего отказываешься. Или к ним вернуться хочешь. Ты же ищешь что-то. Путь же ищешь, так значит если с нами не будешь, то рано или поздно под влияние таких как мы попадешь ну только в другой форме они будут. Сам говорил, что нельзя выйти из-под одного влияние, не попав под другое. Так вот. Вставай рядом, и мы научим, что и как говорить, чтобы верили. А это же все, что им надо. Им надо во что-то верить. А мы научим чтобы эту веру им в душу как крючочек бросать, а потом за него водить как за поводок. А если теперь откажешься, то ты не просто враг нам, но и угроза смертельная. И как нам дальше с тобой быть? Подумай.

– Это было что-то вроде секты – Тихо спросил Сергей пытаясь остановить Александра, видя, что ему тяжело об этом говорить.

– Многие это хотят почувствовать. Ведь верить, это значит ощущать связь с чем-то большим чем просто твое существование. Это быть приобщенным к силам, не видимым и значимым. И они обязательно должны быть такие. Невидимые и значимые. Если бы они перестали быть, такими-то перестали бы манить и тянуть к себе. Поэтому обмануть простачков не сложно. А если еще обманывающий и сам душевно не здоров и благодаря своему недугу все реально в себе чувствует, то его уверенность передается гипнотически как зевота или икота. Дай ему только книгу какую почитать чтобы он свою идею красивыми абзацами упаковал, да было на что туманно ссылаться при необходимости и все. Теперь делай так, чтобы о тебе узнали, как можно больше и из ста тысяч узнавших десять тысяч заинтересуются и тысяча точно поверит. Готово.

– А как все это было. – Спросил Сергей, когда они уже подходили к дому.

– Было. Да. Давно было. – Иваныч выглядел уставшим и подавленным, что раньше с ним не случалось.

– Потом расскажу. Спать нам пора. – они вошли в подъезд и закрыли за собой дверь новым ключом.

– Ну как-то вы ведь оттуда ушли? – Продолжил Сергей, поднимаясь по лестнице.

– Оттуда нельзя уйти совсем. Не отпустят. – устало продолжил Иваныч.

– Но как же? – Неуверенно пытался продолжить Сергей.

– И еще. Тогда вы как-то ушли, но не бросили систему, не разочаровались в ней. Значит, считаете ее в чем-то полезной. Ведь так? Значит она помогает в достижении какой-то цели? Пускай это только по вашему мнению, но раз всю жизнь по ней смеритесь значит зачем-то она вам нужна.

– Она учит, как меняться. Изменения могут появится и случайным образом, но тогда они не надежны, как мне кажется, и как случайно произошли так незаметно и уйдут, а система позволяет изменить и себя и свою жизнь начиная с основы и контролировать на всем пути изменения.

– Вы хотите сказать, что система позволяет человеку стать каким он хочет? И получить что он хочет.

– В каком-то смысле да. Но, наверное, сначала, отказаться от неправомерных для него желаний. Сначала она показывает, что чего стоит и заставляет пересмотреть приоритеты, при этом не отказавшись от желания измениться.

– И как же это происходит? – Сергей саркастически улыбнулся.

– Все на сегодня страшных и умных разговоров. Они молча вошли и не говоря больше ни слова разошлись по своим комнатам.

– У тебя сколько дней до начала занятий.– Спросил Иваныч утром, собираясь уже уходить.

– Еще неделя, наверное.

– Тогда поторопись. То, что ты делаешь очень важно. Подумай, что должно быть на сайте чтобы было и красиво, и интересно. Я приду раньше и попытаемся начать как-то приводить все в реальный мир. – Он ушел, и Сергей пошел чистить зубы.

– А что, если он, – думал Сергей, глядя в зеркало и медленно водя щеткой. – пытается и из нас сейчас сконструировать что-то вроде секты и использовать это в своих целях. И что, теперь не верить ему? Нет. Если бы у него была какая-то тайная цель, то он бы не стал вчера все это рассказывать. Да и рассказывал он с чувством. С таким чувством что. Не было в его словах ни восхищения, от возможностей, которые ему предлагали ни желания возродить все это. Конечно, цели у него есть, но не похож он на фанатика и властолюбца, а даже наоборот. Даже я вижу, что он иногда ведет себя как невообразимый романтик. Может тогда его и отпустили, что тоже это увидели. А может, перепутали романтика с слабаком. А романтик – это не слабость, которую надо преодолевать, а скорее сок, который может стать вином при нужных условиях. – Сергей думал так потому, что сам был таким и ему приятно было верить, что со временем он обязательно почувствует какие-то новые возможности, а не только восторженность и восхищение красотой какую он в себе знал и уже немного стеснялся.

Несколько часов он потратил на то чтобы просмотреть все существующие сайты, которые рассказывали об истории города, а также посмотрел, что предлагали местные антиквары и любители старины. Некоторые сайты были наполнены отрывистой информацией на темы, которые автор видно, что знал не плохо. При чем другие факты на эту же тему не были там даже упомянуты. При этом исполнение сайта его внешний вид и удобства для чтения были явно несамой сильной стороной его создателя. В то же время были другие хорошо исполненные и с претензией на широкий охват тем, но если попытаться разобраться, то окажется, что темы не раскрыты, а лишь обозначены и ответ взят часто из одного случайного источника. В общем тот или другой недостаток Сергей нашел везде, но как создать что-то отличное от этого он не представлял. Задача казалась такой не пред подъемной, что он не знал, как к ней подступиться. Посмотрев аккаунты на эти темы в соцсетях, он также понял, что в сущности все держится на нескольких энтузиастах которые с той или другой долей таланта тратят свое время на любимые их темы и очень часто конфликтуют друг с другом по пустякам. Затем Сергей написал несколько текстов для первой страницы и набросал темы которые как ему казалось могли заинтересовать с первого взгляда и поэтому должны были быть обозначены крупно.

Когда Иваныч вернулся вечером то Сергей лежал на диване и смотрел телевизор.

– Ну что, сделал что-нибудь?

Они сели вместе к компьютеру, и Сергей показал, что сделал и объяснил к каким выводам пришел, проанализировав интернет. Иваныч молча выслушал и посмотрел на приятеля. – А я думал ты весь день на диване пролежал.

После этого он начал делать такое, что Сергей смотрел на его манипуляции за клавиатурой как заворожённый.

– Смотри, но объяснять я пока ничего не буду. Если заинтересуешься потом спросишь. В админ панели открывались окно за окном. тексты вставлялись и сохранялись. Тут же писались непонятные атрибуты после чего открывался макет сайта и оценивался на месте. Сразу были видны ошибки, которые исправлялись быстро и уверенно. Дописывался какой-то код после чего менялся цвет и размер шрифта. Очередное дополнение сдвигало текс вправо и освобождало место для картинки. Размер картинки подгонялся под расположение текста и вставал обрамленный нужным отступом что придавало всему аккуратный и достойный вид. Все происходило быстро и производилось движениями с точностью до пикселя почти с первого взгляда. Сергей молча наблюдал за почти волшебным преображением пустого экрана в страницу, заполненную приятным для глаза сочетанием цветов колонок и шрифтов текстов гармоничных отступов и затухания эффектов. Картинки обрезались и вставлялись в нужной части экрана и сдвигались, меняя размер при наведении на него курсором мыши. Через какой-то час у них была главная страница.

– Вы где-то этому учились? – Спросил Сергей, когда хозяин отодвинул от себя клавиатуру.

– Да. Всю жизнь учусь, – сказал он довольным и усталым голосом. – Так, с тебя статьи; статьи и еще раз умные статьи. Не копируй напрямую. Пиши сам, но ссылайся на других точно и честно. Вставлять статьи – вот так и вот сюда. – Он показал в заминке несколько разделов.

– Это что уже в интернете можно увидеть? – не переставал удивляться Сергей.

–Нет, конечно, но я думаю через несколько дней, когда ты вставишь десяток статей и несколько разделов из того, о чем говорил сегодня я перенесу все это в сеть. Так, что работай, студент. Как раз к тому времени как у тебя начнутся занятия. Можно будет запускать сайт. Кстати, давайте назначим запуск на пятницу и отметим это событие.

– Что, опять пьянка, то есть праздник. – С деланным сожалением проговорил Сергей.

– Готовь тосты. Вернее, один, потому, что ты прав и нам надо приходить в форму, но и без праздников жизнь тоже скучна и теряет краски. Поэтому в пятницу вечером собираемся. И вот еще что. – Он достал из шкафа небольшую сумку и расстегнув молнию достал и положил на стол большой черный фотоаппарат.

– Вот возьми. Нужны фотографии старого города. Я думаю тебе понравится, но, пожалуйста, аккуратней, вещь дорогая. Пользоваться не сложно, если хочешь узнать подробности, посмотри видео в интернете. Сейчас это просто. – И Александр быстро показал Сергею, что и как нажимать чтобы получалось правильно и красиво.

– Смотри, – Александр стал собираться уходить – утром погода не очень, поэтому попиши статьи, про которые говорил, а после обеда если солнце выйдет погуляй, пофотографируй. Сейчас осенью можно очень красивые виды у нас найти.

Когда Александр ушел, Сергей попытался посидеть за компьютером, но не выдержал и часа. Терпеть уже не было сил и покрутив в руках фотоаппарат и сделав несколько фоток прямо дома он быстро собрался и вышел на улицу. Прямо напротив крыльца изрядно пожелтевший клен так и просился для первого снимка. Сергей поймал в объективе несколько веток, где желтые листья еще разбавлялись зеленым как подул ветер, и ветка взметнулась в сторону отбрасывая некрепкую желтую ладонь в воздух, и Сергей нажал на спуск и легкий треск остановил отлетающий лист в глазке объектива. Сергей еще несколько раз пытался поймать волны веток в осеннем ветре, но вышло солнце и посмотрев вниз по дороге Сергей увидел, как желтые листья с дерева несутся, не успевая касаться устремившейся вниз дороги и кружатся, взлетая на фоне широты реки и туч над лесом там далеко внизу. Он пытался поймать все это в объектив, но освещение изменилось, и серость погасила краски и листья съежились под сильным порывом и сломали красоту кленовых изгибов. Сергей спустился на Рождественскую и стал рассматривать дома в объектив камеры, глядя на небо пытаясь поймать свет солнца между быстро бегущими облаками и покрасить этим светом старые кирпичи стен от чего они приобретали шершавость, которая чувствовалась даже взглядом как на ощупь. Он снимал золотые кресты на синих поворотах куполов и белые тонкие колонны на красном кирпиче возле сводчатых арок. Выходящий из церкви монах серьезно развернулся и Сергею удалось снять как он, задрав голову с каким-то грозным видом прикладывает щепоть ко лбу, и черная его одежда потертая и старая поднимается вместе с рукой, но не закрывает лицо его и серьезный взгляд. Совсем рядом послышались звуки женского хора, и Сергей попытался увидеть откуда они. Ветер усилился и почти разогнал облака. Обернувшись назад, Сергей увидел уходившего монаха, который даже не обернулся на девичий голос. Сергей поймал в объектив черную птицу на рябине прямо около окна, из-за которого слышался хор и после щелчка объектива птица будто довольная этим, и успокоенная взлетела, а хор затих на миг и снова донесся пойманный где-то внутри толстыми старыми стенами. Сфотографировав потертый трамвай, проезжавший по узкой улице с бликами солнца в пыльных окнах Сергей пошел обратно вверх к дому.

Часть10.

Вечером в пятницу все трое собрались у компьютерного стола в комнате Александра. Он был необычно молчалив, а вместо привычной бутылки пятизвездочного конька на столе стояла бутылка красного вина.

– А вы говорили, что ничего кроме коньяка пить и не стоит. – С улыбкой проговорил Виктор, подсаживаясь к столу справа.

Александр, не оторвав взгляда от экрана тихо ответил.

– А мы не собираемся сегодня пить. Это будет символическое действие. Своего рода ритуал. И поднятые бокалы всего лишь необходимый символ этого события.

– А что вы делаете? Объясняйте хотя бы. Обещали же научить. – Сергей внимательно смотрел на экран, но мало что понимал в происходящим.

– Сейчас я копирую файлы сайта на хостинг и после того как мы внесем небольшое изменение в конфигурационный файл сайт появится в интернете. -Ну, что, все готовы? Виктор наливай. Сергей готовь тост.

Он демонстративно сильно ударил по клавише ввод и поднял руки вверх как делают бегуны пересекающие финишную ленточку. Виктор протянул ему бокал вина.

– Когда корабль спускают на воду о корпус разбивают бутылку шампанскому.

– Иванец, тут в какое место бутылкой бить?

Александр еще раз перезагрузил страницу и на экране показался их первый сайт. В зеленых тонах с Кремлем сверху страницы и с большой статьей, Сергея которую тот ту же начал перечитывать, пытаясь понять, как ее будут воспринимать читатели.

– Ну что, давай тост, – Иванин встал из-за стола и подняв бокал улыбнулся приятелям.

– Давайте выпьем, – Начал Сергей. – Чтобы, – он запнулся. – За то, что вот этот наш первый шаг в интернет как первый полет в космос открыл для нас космические выси вселенной, и мы еще лучше почувствовали тепло нашего дома и поняли необходимость его и любовь его к нам. -он замолчал.

–Ну, давайте. Пускай за это. – Александр как-то неопределенно с растерянным видом поднял плечи и выпил до дна. – По-моему тост тебе не удался сегодня, – начал он, усаживаясь на диван и отдавая место перед компьютером Виктору. -Тему ты выбрал верную и намек на масштаб события совершенно правомерен, но слова далее оказались не совсем точные и не несли нужный образ. То, что сказал ты, не то чтобы было слишком общим, тост должен быть сжатым, но он должен быть и точным, а вот точности сегодня тебе не удалось достичь. В следующий раз подумай еще, а лучше не думай, а поймай нужное настроение, и оно подскажет слова. – Он вздохнул и опять о чем-то задумался, не выпуская из рук пустой бокал.

Приятели сидели у компьютера, листая страницы сайта. Виктор читал статьи на сайте, а Сергей сидел рядом и заметно нервничал, наблюдая за реакцией приятеля.

–Ну как? – не выдержал он.

– Нормально. Это ты что ли писал?

– Ну, а ты как думаешь кто? Конечно я.

Виктор стал читать внимательнее, прочитывая страницы от начала до конца и не спеша переходить на текст далее.

– Ну что, давайте допьем. – Вдруг поднялся Александр.

– А вы обещали досказать чем там у вас история закончилась тогда. – Виктор поднялся от компьютера и подошел к столу, на котором стояла недопитая бутылка. Взяв ее, он разлил остатки всем поровну и сел на диван. Александр встал и отошел к окну, за котором уже начинало заметно темнеть. Он выпил вино и повернулся лицом к приятелям. Он говорил негромко и глядя куда-то в темноту перед собой.

Я уже говорил, что, если мы хотим что-то изменить мы должны всегда помнить о цели, которую преследуем и именно она становится тем что пробуждает нас и заставляет сбрасывать с себя кандалы бесполезных привычек и лишних пустых забот. Если вы знаете историю по-настоящему то наверняка замечали, что около любого человека, оставившего след в истории был один или несколько близких людей которые в минуту, когда он забывал про то к чему он изначально стремился, продолжали за него действия, ведущие их вперед. И пока тот не возвращался к пониманию необходимости действия они не давали движению прекратится. Поэтому мы нужны друг другу. У нас есть цель и если вам кажется, что я забыл про нее, то вы ошибаетесь просто еще не пришло время взяться за него решительно и окончательно. Большое дело всегда состоит из маленьких поступков и то, что вы делаете сейчас должно вырасти и окрепнуть поэтому относитесь к этому серьезно. При этом вы не должны молча выполнять то, что я вам говорю, а должны спрашивать потому, что ваши вопросы могут натолкнуть нас на что-то новое и помогут нам оставаться чем-то живым и развивающимся. А говорю это я вам для того, чтобы как-то объяснить и продолжить мой рассказ, который я не закончил неделю назад.

После нашего разговора с Юркой, когда двое ребят уверенно попросили у нас денег многое, изменилось. И только позже я стал понимать почему. Он не мог поступить по-другому и на угрозу должен был ответить жестко.

Но кроме этого эта необходимость вести себя жестко как мне кажется, показала эффективность таких действий в то время, когда в стране поплыли все устоявшиеся нормы поведения. Законы остались прежними, но отношения к ним настолько как-то незаметно изменились, что человеческая натура, потерявшая ориентиры и ограничения, зарычала, оскалилась и как голодная волчица вышла из темноты жадно поглядывая по сторонам. У тех, у которых она была такой звериной.

После того разговора он изменился. Он уже не требовал объяснять ему новые идеи системы чтобы как-то корректировать свои действия и подходить к работе с пациентами исходя из этого. По крайней мере, мне казалось, что он в самом начале хотел или искал что-то в этом духе. Он перестал читать мои статьи, которые я еще иногда писал для некоторых газет и журналов. При чем, их заметили и в Москве и даже напечатали. А вот когда они стали известны более широко вот тут на них обрушились с настоящей критикой, от которой я не знал куда деваться, и которая показала, насколько я еще мало знаю и вообще, чего стоят мои знания. Чем больше я их читал, тем больше разочаровывался сам в себе и впадал в душную апатию. Наверное, этим я отличался от Юрки. Любое внешнее давления кажется не останавливало его, а только задорило и принуждало придумывать что-то новое, что трудно было ожидать. Вернее, ничего нового там не было, а была именно неожиданность выбора способа действия. Что показывало, что внутри он совсем не тот чем казался с первого взгляда, но понять это можно было если наблюдать его достаточно долго, а такой возможности ни у кого кроме меня не было. И он знал это и поэтому, как мне показалось, стал меня избегать и отдалять от себя. Медленно и незаметно вокруг него стали появляться новые люди сначала случайные они, кто-то по необходимости и в качестве нужных партнеров, другие специально и в качестве сотрудников стали заполнять пространство возле него тем самым или специально, или незаметно оттесняя меня от работы и из своей жизни.

Этому я не сопротивлялся. Как большинство людей я жил по инерции принимая происходящее как данность, под которую нужно как можно удачнее подстроится и не видя возможности что-то изменить по-настоящему. Да, и конечно, я не видел в себе способности знать, куда мне нужно менять свою жизнь. В общем она меня даже совсем устраивала.

Именно встроится в цепочку происходящих вокруг событий вот способ действия простого человека. У меня не получалось, а вот Юрка, вернее Юрий Вячеславович, так его теперь называли вокруг, умел каким-то образом формировать эту цепочку вставляя в нее нужные элементы и этим указывая развитию нужное направление и действие, которое мне казалось сегодня нелепым и имело непонятный смысл, завтра вдруг открывало новые возможности и гармонично вписывалось во все происходящее, открывая эти самые возможности. Ну, и конечно все это могло получаться только на основе громадной его работоспособности.

Очередь к нему на прием в городе была расписана на несколько недель, филиалы центра были открыты в нескольких областях вниз по Волге и даже, кажется в Сочи. Про Сочи я не был точно уверен, но пару раз Юрий Валерьевич упоминал этот город и ездил туда.

Он продолжал выступать в небольших залах с лекциями, но меня туда уже не приглашал, а когда я спросил его, не нужно ли ему подготовить еще несколько статей он бодро ответил, что я необходим здесь в городе потому что компьютерное обеспечение во всех филиалах полностью лежало на мне. Да, если честно, после того как мои статьи вызвали много критики довольно серьезных людей я перестал чувствовать правильность своих суждений и больше читал чем пытался писать. Тем более появившийся интернет открыл громадные возможности доступа практически к любой информации. И я не видел необходимости теперь доносить до людей новую известную мне информацию просто потому, что за меня это делает сеть и там если есть потребность можно найти все что хочешь и люди и без меня смогут накопать факты и мысли на любую тему. Узнав эти мои рассуждения Юрка покачал головой и засмеялся, но переубеждать не стал.

В офисе его было не застать и как правило он оставлял адрес и деньги у секретаря, и я ехал туда, часто в другой город, и устанавливал все необходимое оборудование после чего возвращался домой в свою мастерскую где меня давно уже считали свободным художником, но ценили за те заказы, которые я периодически для всех обеспечивал.

Когда я узнал, что центр купил участок земли на окраине Бора, я подумал, что Юрка решил построить себе дом, что становилось модно в то время. Но оказалось, что это новый этап развития его идеи. Этап, который мог стать последним потому, что показал страшную сущность того к чему шло развитие, основанное на использовании невежества и самых низких человеческих качеств.

Как мне показалось, все начало быстро меняться в конце года в декабре. Вообще, год, как и предыдущий, был очень успешным для центра. Мы снова поменяли помещение и скупив в одном из домов несколько квартир на первом этаже переоборудовали его в крупную клинику. Так могло показаться что эта клиника. Там уже принимали специалисты и общих направлений и ни что не показывало, что еще недавно здесь специализировались на не традиционной медицине и восточных или псевдовосточных направлениях. Все становилось солидно и имело авторитет в городе. И мало кто знал, что основной доход дают несколько небольших кабинетов где, продолжался прием граждан, с специфическими проблемами, которые скорее должен был решать психотерапевт или даже психиатр и именно этому направлению больше времени уделял Юрий Валерьевич. У меня не было возможность наблюдать все это постоянно, но так как мои услуги были нужны всегда, так как компьютерная грамотность сотрудников часто приводила к тому что техника выходила из строя и тут вызывали меня. Юрка знал, что мог мне доверять и доступ к компьютерам фирму мог быть осуществлен только через меня. Периодические посещения позволяли мне видеть, как отличается контингент посетителей основного центра где все было солидно, презентабельно и офисов о которых не было упомянуто в рекламах и проспектах, но которые редко оставались пусты. Люди, которых я наблюдал в этих офисах часто казались мне не совсем адекватными. Иногда они имели совсем асоциальный вид или просто выглядели как бомжи, а иногда вполне прилично одетые, но со странными лицами, по которым можно было заподозрить, что люди принимают что то, что делало их немного не в себе. В этих двух небольших офисах и сотрудники отличались от сотрудников клиники.

Секретарша была немногословна и даже со мной в разговорах редко выходила за темы, ограниченные организацией работы. При этом несколько раз я видел, что общение ее с Юрием Валерьевичем было доверительным и достаточно откровенным. Судя по мимике и манере общения было заметно, что отношения их не ограничиваются офисом. Я не видел в этом ни чего плохого потому, что и он, и она были, как я понимал, свободны. Кроме секретаря в этих офисах был свой бухгалтер, который ревностно следил даже за мной и не отходил от меня, когда я сидел иногда возле его компьютера спокойно, но внимательно наблюдая за моими действиями. Эта была женщина лет пятидесяти молчаливая и мало улыбчивая. Приятной ее не назовешь, но как я понял Юрий очень ценил ее и судя по машине, на которой она приезжала не плохо ей платил.

Также несколько раз я встречал в офисе достаточно молодого человека с портфелем из коричневой кожи. Станислав Викторович много улыбался и постоянно разговаривал по своему мобильнику, который менялся каждый раз при нашей встрече. Телефон всегда был последней марки и как было понятно хозяин его этим гордился. Я сразу подумал, что это юрист или нотариус и частое появление его в офисе натолкнуло меня на мысль, что он тоже снимает здесь помещение, но оказалось, что он оказывает небольшие услуги Юрию и судя по всему у него всегда была работа.

Несколько раз в разговорах упоминался «санаторий», в котором находились особые пациенты Юрия Валерьевича. Как я понимал, чтобы попасть туда люди должны были внести довольно большие деньги. Иногда за них это делали их родственники иногда они сами, но всегда оформление документов требовало присутствия Станислава Викторовича и поэтому чувствовал он себя там как у себя дома. Я несколько раз помогал ему разобраться с программами в его компьютере и, по-моему, это его очень напрягало так, как он не отошел от меня ни на шаг пока не убедился, что я закончил работу и нажал на кнопку выключить.

Признаюсь, меня заинтересовал «санаторий», но туда меня не приглашали и даже расположения его я знал приблизительно, лишь из упоминаний о нем сотрудниками офиса. Заинтересовал он меня потому, что я вспомнил об «Институте гармоничного развития человека», который организовал Гурджиев в Париже. Этот способ работы с пациентами был очень эффективен и мне казалось, что Юрий еще помнит о том, что я когда-то ему рассказывал и может каким-то образом использует эту идею. Я хотел его спросить о санатории прямо и даже искал удобного случая, но, когда застал его в своем кабинете и уже был готов спросить его об этом, что-то остановило меня. Увидев его вот так близко, что уже давно не случалось вопрос застрял у меня в горле. Это даже звучало бы нелепо задай я ему этот вопрос об «Институте гармонического развития человека». В последнее время я встречался с ним редко и мне казалось, что он избегает меня, но вот теперь, когда я стоял и готов был спросить я понял, что это уже не тот человек, которого я знал и мое понимание цели, которую когда-то мы вместе ставили для себя совсем не совпадает с его целью. А может это всегда было так и я просто обманывал себя или заблуждался. Я стоял желающий что-то спросить, и он стоял и смотрел на меня ожидающий с тревогой вопроса, и пауза затянулась, а мы стояли и смотрели друг на друга.