Buch lesen: «Прогулка в неизвестность»

Моему маленькому, но смышленому сыну Алексею.

Пролог

Жар и боль. Два безжалостных спутника преследовали его второй день подряд, но казалось, что пролетела целая вечность. Этим летним утром стояла нестерпимая жара под сорок градусов – по крайней мере, так показывал небольшой потрескавшийся ртутный термометр в форме бабочки, одиноко парящей на окне…

«Эх, улететь бы отсюда», – пронеслась в голове первая за утро мысль, от которой вновь зазвенело все тело. Боль беспрепятственно циркулировала по лабиринтам изможденного организма, как кровь и лимфа. Человек пошевелился, и сердце отреагировало на движение резкой барабанной дробью – пульс мгновенно перевалил за сто восемьдесят, а давление подскочило так, что казалось: мозг вот-вот проломит череп и вылетит наружу, словно ядерная боеголовка. Мужчине вновь стало плохо, на этот раз на грани потери сознания и рассудка.

Отключиться ему не позволили. Бородатый араб с отсеченным наполовину указательным пальцем правой руки с огромным удовольствием пнул истекающего кровью бедолагу в бок. Удар был невероятной силы, но по сравнению с ночными экзекуциями – это так, материнские поглаживания…

– Вставай, сволочь! – с ужасным акцентом прошепелявил араб. В принципе, кроме этой дежурной фразы в его скудном лексиконе значилось от силы двадцать выражений на русском языке, большинство из которых были матерными. Русскому его как мог обучил чеченец Анзор, приехавший пару лет назад в Сирию, чтобы добровольно вступить в ряды ИГИЛ¹ и там же умереть от шальной пули российского офицера боевой группы «Анклав».

«Да… жаркое было лето, – пронеслась в голове пленника очередная мысль. – Ну и ладно, еще чуть-чуть, и все закончится…»

Он увидел нож – нож, когда-то принадлежащий ему, блеснувший в руках араба на ярком солнце; боевой клинок, посредством которого, видимо, сейчас и предстояло умереть. Пленник улыбнулся. Три года назад, когда он еще зеленым рядовым проходил курс молодого бойца, ротный обучал первому негласному правилу при попадании в плен:

– Когда враг, особенно мусульманин, приставит потехи ради нож к твоей хилой шее – а он это обязательно сделает, даже не сомневайся – не теряя времени, резко поверни голову по направлению к лезвию. Тем самым ты умрешь – просто, быстро и по-геройски! Аллах акбар? Воистину акбар!

Тогда это наставление казалось полным бредом и оскорблением боевого духа, но сегодня утром пленник осознал: определенная логика в нем все-таки имелась. Мало того, он признался сам себе, что готов умереть этим противоестественным способом, хотя вчера бы точно не решился. Что тут скажешь – пытки под одинокой луной вносят в жизнь полезные коррективы.

К удивлению молодого лейтенанта, вместо жестокой расправы араб лишь перерезал ножом веревку, опутывающую его ноги, тем самым заставив пленника содрогнуться от новой волны боли: кровь мгновенно прилила к конечностям, доставляя при этом гамму непередаваемых ощущений.

– Вставай, неверный! Сейчас тобой займется Халиб! – неразборчиво прошипел ваххабит, обнажив при этом ряд гнилых зубов.

«Интересно, когда эта мразь последний раз их чистила?» – подумал узник, но вслух свой вопрос не задал. Он не боялся, отнюдь, просто у него уже не хватало сил на пустую болтовню. Под напором адреналина ему удалось встать и даже сделать несколько шагов, но затем острая боль в правой лодыжке при каждом последующем движении стала отдавать в мозг, да с такой силой, что идти становилось все труднее. Заметив это, араб с кривой улыбкой на лице проявил невиданное ранее сострадание и протянул пленнику палку, когда-то служившую ножкой стола.

И это было весьма кстати! Даже не потому, что идти стало легче, – деревянный подарок мог оказаться неплохим подспорьем для побега из вражеского лагеря. Впрочем, назвать это место лагерем язык не поворачивался – так, несколько самодельных построек в горном ауле, за которым можно было затеряться и с божьей помощью добраться до своих, турок или, на крайняк, американцев. До кого угодно, лишь бы подальше от здешнего ада.

Взвесив все за и против, пленник принял единственное верное решение. Следуя вдоль длинного каменного забора, он приметил в нем дыру, видимо, проделанную снарядом из гранатомета. «Интересно, стреляли изнутри или снаружи?» – подумал молодой лейтенант, но вновь сосредоточился на побеге, с трудом отгоняя ненужные мысли. Пленник поравнялся с дырой и вдруг заорал что есть мочи, всем своим видом давая понять: дальше идти он просто не может. Как и предполагалось, это самоуправство вызвало у конвоира-мусульманина бурю негодований. Араб вновь обнажил лезвие ножа, собираясь придать ускорение «вонючему русскому» ударом рукоятки по бестолковому затылку, замахнулся и… прицельным тычком получил палкой по запястью. Клинок выпал из мозолистой ладони, и пока ваххабит грязно ругался, пытаясь его поднять, пленник, словно рыба, юркнул в каменную щель, надеясь улизнуть с вражеской территории.

Ему это почти удалось. Впереди виделся склон, по которому беглец вполне бы смог спуститься. Далее он бы направился к небольшому лесному массиву, а за ним наверняка располагалась одна из многочисленных военных баз союзников – иного варианта просто не могло быть! И вот он уже почти добежал до заветного склона, еще чуть-чуть – и молодой лейтенант окажется вне вражеской досягаемости. Преследовать его не рискнут: побоятся поймать шальную пулю «неверных». Все козыри были в руках – казалось, беги да беги…

Но вот бежать почему-то не получалось.

Пленнику почудилось, что он угодил в зыбучие пески или трясину – ноги попросту не слушались и наотрез отказывались подчиняться. Боль и жар заботливо парализовали нижнюю половину тела, а заодно ограничили былой приток адреналина. Мечта спастись, вот-вот претендовавшая на реальность, мгновенно канула в Лету. Беглец барахтался, из последних сил пытаясь двигать ногами, и искренне не понимал: что, черт возьми, с ним происходит?!

И вот наступил момент, когда его окликнули знакомым грязным ругательством. Пленник осознал, что в каких-то десяти метрах за спиной стоит злой араб, который сейчас схватит жертву и волоком оттащит назад – в лагерь смерти.

В лапы смерти.

Однако удача оказалась на стороне беглеца. Не оборачиваясь, молодой лейтенант услышал металлический звук затвора пистолета Макарова и едва различимый выдох, что обычно издают перед метким выстрелом. Но куда? Нога, рука или плечо? Вряд ли сердце или голова, ведь ваххабитам так и не удалось выпытать у офицера расположение склада боеприпасов и сосредоточение боевой группы «Анклав», которую они как огня боялись. И не выпытают! Теперь он точно убьет себя резким поворотом головы вдоль лезвия ножа. В точности, как учил ротный. Сразу, как только представится случай.

Этого не произошло. Пуля угодила в пучок нервов, соединяющий головной мозг со спинным, мгновенно разорвавшись мириадами болевых осколков в теле и освободив пленника от невидимых пут. Он побежал вперед – сделал по инерции три шага и пал смертью храбрых посреди кряжистых сирийских вершин…

Часть первая. Сияние

Для того, чтобы видеть, нужно вложить свое намерение в произнесенные громким и ясным голосом слова…

Карлос Кастанеда, «Искусство сновидений»

1

– Макс! Макс, проснись! – раздавался чей-то голос прямо над ухом. Отсутствие акцента говорило о том, что храброго воина нашли миротворцы в паре сотен метров от вражеского лагеря. Но как? Ведь пуля точно угодила в затылок, где до сих пор царила немыслимая боль.

– Максим! Миленький, ну проснись же! – настойчиво повторял все тот же голос сверху, и только тогда нахлынула реальность, заставив Максима открыть глаза. На него смотрела заплаканная красавица-жена Ольга.

Это был сон. Очередной из тысячи (а может, и больше), что приснился Максиму Краснову – перспективному пехотинцу, отслужившему в одной из воинских частей сначала по призыву, а затем по контракту. Около трех лет назад Макс с братом по оружию угодил в плен в ходе военной спецоперации в Сирии, а затем неимоверными усилиями сбежал из лагеря боевиков, удачно наткнувшись на группу турецких миротворцев. Не окажись рядом союзников, Макс бы в лучшем случае «ушел под списание» с волчьим билетом, но благодаря огласке зарубежных журналистов офицера наградили орденом Мужества и спустя месяц реабилитации украдкой комиссовали в запас, сохранив за ним военное жалование и служебную квартиру в подмосковной Балашихе. «Спасибо хотя бы на этом», – думал тогда Макс, прикидывая, что бы сотворил с ним полевой отряд НКВД во времена Великой Отечественной…

Кошмар пожаловал через месяц после побега. Штатный психолог-коновал предложил гипноз, чтобы воссоздать всю картину происходившего в плену, а заодно убедиться, что Краснов в действительности не выдал государственных секретов. Макс пожал плечами и согласился, хотя и не любил подобные психологические трюки, считая их неуместными приемами оккультизма или черной магии. На первом же сеансе выяснилось, что он и вовсе не восприимчив к гипнозу: как отразил в служебном отчете психолог, «…после введения в транс пациент схватился за голову, принялся нецензурно выражаться, а затем испытал рвотные позывы на врачебный стол…» Тогда, при прочтении служебного протокола, Макса особенно порадовала фраза «испытал рвотные позывы». Вполне интеллигентно, не то что простое русское слово «проблевался». Впрочем, все его радости на этом и закончились.

То ли гипнотический сеанс, то ли острые переживания, испытанные в тот роковой день, видимо, спровоцировали сбой в организме, и следующей же ночью Макс увидел страшный сон. Сновидение повторялось еще и еще… И потом еще! И так, наверное, тысячу раз, вплоть до сегодняшней ночи. Быть может, за единичными исключениями.

Все бы ничего, но два безрадостных момента не давали Максу спокойно жить. Во-первых, во сне он изо дня в день переживал собственную смерть, а во-вторых, по пробуждении у него несколько часов подряд адски болела голова, особенно затылочная часть, куда попала мнимая ваххабитская пуля.

И вот опять, проснувшись и увидев над собой заплаканную Ольгу, Макс окончательно пришел в себя; превозмогая боль, соврал супруге, что с ним все в порядке, и по привычке удалился на кухню за порцией утреннего кофе. Он боялся уснуть второй раз и увидеть этот же кошмар, хотя такого пока в его практике не наблюдалось, что подтверждала любимая пословица: снаряд в одну и ту же воронку не попадает.

Чего он только не делал, чтобы расстаться с этой напастью: ходил к психологу и психиатру, прошел курс гомеопатической терапии и даже записался на шоковую, но… в последний момент передумал. Затем снова попробовал гипноз, но хоть и не облевал стол психолога, просто не смог войти в транс. Кто-то советовал ему напиться до чертиков… Эх, наивные чукотские юноши! Это было первое средство, которое попробовал Краснов, и оно даже немного помогло: сон переставал приходить или алкоголь притуплял сознание ровно настолько, что Макс забывал о кошмарах. Пережив недельный запой, он понял, что его загонит в могилу скорее зеленый змий, нежели ночное наваждение, и добровольно отказался от алкогольной терапии.

Но повторяющийся сон с собственной смертью был не единственной проблемой в жизни Макса. Еще одним вопиющим безобразием являлось то, что глава семейства никак не мог найти работу. Супруга утешала, что хорошей пенсионной прибавки за государственную награду и боевые действия вполне хватает, учитывая зарплату Ольги в пятьдесят тысяч рублей на должности парикмахера в модном бьюти-салоне… «Балашихинская красота – страшная сила!» – шутил Макс в моменты горячих дискуссий на эту тему.

Краснов попивал кофе, затягиваясь крепкой сигаретой – еще одним незаменимым лекарством, хоть и на время, но притупляющим боль в затылке. Ольга, разумеется, будет ворчать, что муж опять курит на кухне, но ее негодования сейчас волновали его в последнюю очередь. Макс ощущал себя самоубийцей, идущим по краю бездонной пропасти, – эта проблема действительно скоро сведет с ума, и с ней надо срочно что-то делать. Но что? Он не знал. Макс в очередной раз опустил руки, отчего боль из затылочной части предательски разлилась по всей голове.

– Макс, ну я же просила! Опять надымил! Господи, когда же все это кончится? – послышалось недовольное бурчание из коридора.

Ничего не ответив, Краснов затушил сигарету и, небрежно сполоснув чашку под струей холодной воды, вышел на балкон. «У всех людей должно быть личное пространство», – так говорили его мать, покойная бабушка, да даже и жена была согласна с этим правилом. Однако личного пространства в своей квартире Ольга не имела – она лишь изредка запиралась в ванной на ритуальную процедуру бритья ног или в одиночестве проживала долгие часы за кухонной плитой. Макс же, напротив, мог похвастаться собственным кабинетом на балконе, состоящим из маленького столика, офисного стула и ноутбука, хранившего в своем электронном журнале кучу сайтов по поиску вакансий. В очередной раз пытаясь поймать удачу за хвост, Макс включил лэптоп и проверил почту, надеясь увидеть там хотя бы одно приглашение на собеседование. Но, как и прежде, удача обошла его стороной – за сутки в ящике скопилась только всякая ерунда: ежедневные новости, обновление списка вакансий, свежие товары в онлайн-супермаркете, купон на «Блого-деятель» и еще несколько навязчивых услуг.

– Что это еще за «Блого-деятель» такой? – удивился Краснов, ведь на подобную рассылку он никогда не подписывался. Открыв письмо, Макс бегло ознакомился с его содержимым.

«Уважаемый Max-Max!

Рады предложить Вам подписку на популярный закрытый форум „Блого-деятель“, где среди многотысячных пользователей Вы найдете актуальные для себя товары и услуги или, быть может, сами предложите что-то полезное интернет-аудитории. Только сегодня Вы сможете приобрести подарочный купон на учетную запись к этой площадке всего за три тысячи рублей! Берите, и не пожалеете!»

Ниже аккуратно размещалась ссылка на оплату. В иной ситуации Макс бы не читая удалил письмо, но вдруг вспомнил, что неделю назад действительно интересовался вопросами регистрации на этой загадочной площадке. Анонимное обращение Max-Max в письме говорило, что адрес электронной почты Краснова был взят с одного из модных интернет-блогов, где использовался именно такой псевдоним.

Естественно, Макс за три года страданий перелопатил весь Интернет в поисках решения проблемы: он регистрировался на различных форумах, посвященных сновидениям и депривации снов, но особого успеха это не принесло. Ему обычно советовали сходить на сеанс гипноза или попробовать очередную чудо-таблетку, которые он и так глотал горстями.

Пожав плечами и подумав: «А почему бы и нет?» – Макс беспечно перешел по ссылке и перевел кровные три тысячи рублей, лежавшие на пенсионном счету Сбербанка, в адрес неведомой организации ООО «Мульти-Транс». Оплата прошла успешно, но, несмотря на утешительную надпись «Ждите инструкций на электронной почте», его ящик оставался пустым. «Эх, опять я попался на наживку мошенников», – вздохнул Макс и уже хотел выключить ноутбук, как вдруг получил новое электронное сообщение, действительно содержащее инструкцию по активации учетной записи. Не раздумывая, он нажал на красную кнопку «Регистрация», изменив, сам того не подозревая, свою дальнейшую жизнь до неузнаваемости…

2

К удивлению Макса, это был обычный блог, на страницах которого каждый из многотысячных пользователей мог написать, прокомментировать или оценить определенную тематику. Размах тем был огромен: от откровенных обсуждений какой-нибудь красотки до сбора пожертвований на лечение смертельно больного ребенка (сердобольные сборщики средств при этом нередко оказывались мошенниками, за что их учетные записи блокировались). Чтобы немного заработать, владельцы сайта ввели коммерческую регистрацию по купонам, что вызвало волну негодований от постоянных пользователей. Впрочем, их злость была вполне объяснима: как бы повел себя человек, если бы в тихий спальный микрорайон мегаполиса, где все друг друга знают, хлынул поток мигрантов-уголовников? Но что есть, то есть, получив заветную регистрацию, Макс принялся за скрупулезное изучение содержимого блога.

Он быстро сориентировался в потоке информации, лайкнул интересный пост о жизни плотоядных растений в дикой природе, а немного позже нарвался на сообщение про осознанные сновидения. Краснов и раньше слышал об этом явлении, когда спящий человек контролирует свой сон, развивая события по собственному сценарию, однако считал все это бредом сивой кобылы, быть может, в принципе игнорировал мысль о хороших снах на подсознательном уровне. Макс прочитал откровения некоего Кактуса, который под впечатлением от одной из многочисленных книг Карлоса Кастанеды расспрашивал аудиторию о возможности контроля снов. Другие обитатели «Блого-деятеля» охотно делились личными примерами якобы осознанных снов, где кто-то парил, как птица, а кто-то развлекался с продажными красотками из стрип-клуба. Как показалось Максу, один из посетителей блога, под ником Джеймс, показывая себя докой в данной теме, пытался доказать, что осознанные сны – вполне реальная, пускай и до конца не изученная никем тема, и ей не стоит злоупотреблять. Его напыщенность и авторитарность так задели Макса, что он не удержался и написал Джеймсу личный комментарий.

«Строишь из себя знатока и промываешь мозги людям! Скольких я вас видел и изобличал на разных сайтах, только пользы от вас никакой: советы посетить психолога или загипнотизироваться – вот и вся помощь! Так что если ничего не знаешь – не позорься и сиди тихо!»

Макс отправил сообщение, пылая от гнева. Его вновь задели за живое: подняли больную тему – тему снов, в которой, как ему казалось, он знал все, но никак не мог исправить собственную проблему. К его удивлению, после эмоционального выброса головная боль отступила, и он, довольный собой, выключил ноутбук, решив немного развеяться.

Спустя час мужчина мчался на подержанной «Мазде» по узким балашихинским дорогам. Ему выпало счастье подхалтурить, немного заработав при этом, – друг детства Анатолий Стрельцов попросил помочь с переездом: побыть в роли грузчика, а затем водителя арендованной приятелем «Газели». Скромный Макс был готов помочь другу бесплатно, о чем гордо ему сообщил, однако Толик в ответ лишь усмехнулся, попросил отставить альтруизм и по возможности не опаздывать.

Макс не опоздал, и спустя полчаса после его приезда старые товарищи занялись перетаскиванием тяжелых коробок и досок от разобранной мебели – шкафов, трюмо, различных столиков и двух кроватей. Наконец, все было аккуратно загружено в кузов «Газели», транспортировано к новому дому и быстро перенесено в квартиру, благо в подъезде имелись исправный грузовой лифт и просторные коридоры.

Когда работа завершилась, счастливый новосел пожал товарищу руку и как бы невзначай вложил ему в ладонь три купюры по пять тысяч рублей.

– Не стоило, Толян. Ты же знаешь…

– Знаю, перестань! Расскажи лучше, как жизнь. Работу нашел?

Макс скривился, будто съел лимон, и в шутку сообщил другу, что данный вопрос ему неприятен.

– А-а, ну извини, братан, догадался по твоей кислой роже, что не нашел. Ладно, Оле привет. Забегайте в гости, когда захотите! Адрес ты теперь знаешь…

Максу вдруг стало неловко за то, что постеснялся своего друга. Чтобы хоть как-то сгладить ситуацию, он предложил пойти в бар и нажраться.

– Что, опять приперло? Хотя чего я со своими расспросами, выпьем, конечно! Часов в семь вечера тебе удобно? К примеру, в «Центральном дворе»?

– Я не против. Там водка хорошая. Да и закуска тоже неплохая.

– Тогда подгребай, а я столик забронирую.

Объяснив ситуацию жене, Макс в половину седьмого вечера вышел из дома и размеренным шагом побрел в сторону питейного заведения. Он мог заказать такси, но хотелось прогуляться и подышать свежим воздухом. Головная боль давно отступила, и Краснов мысленно радовался тому, что завтра испытает лишь небольшой похмельный синдром, даже не вспомнив про страшный кошмар с собственной гибелью. Под прессом мыслей он не заметил, как добрался до ресторана с пафосным названием «Центральный двор», хоть и с некоторым опозданием.

– Привет еще раз! – помахал рукой Макс, заметив на себе тяжелый взгляд Стрельцова, терпеливо дожидавшегося за столиком у окна. – Извини за опоздание, шел пешком и немного не рассчитал время…

– Да я уже понял, – усмехнулся собеседник. – Я пол-литра заказал для начала. И мяса-сала разного. Сейчас принесут. Выпьем?

– Ну а на хрена мы тогда сюда приперлись? Конечно, выпьем!

* * *

– Макс… Ты прости, что лезу не в свое дело, – сказал чуть позже Стрельцов. – Ты все мучаешься от кошмаров?

– Да, Толь, именно мучаюсь, как ты верно подметил. Сегодня сон был особенно страшным, если бы не твое предложение оказать помощь, башка бы, наверное, до сих пор раскалывалась.

– М-да, понимаю… – сочувственно пробормотал Стрельцов, видимо, вспоминая лето две тысячи шестнадцатого года и погибшего в том самом плену своего брата. Сергей, в отличие от прагматичного родственника, был откровенным балагуром и заводилой с открытой душой. Он по странному стечению обстоятельств добровольно рекрутировал в армию, а затем, не захотев возвращаться в богом забытую Балашиху, как и его земляк Макс, добровольно заключил контракт на три года службы, после чего встретил Сирию, плен и быструю гибель. К слову, Макс доложил командованию, что Стрельцов пал смертью храбрых, перед этим хладнокровно расстреляв трех боевиков, что позволило присвоить Сереге звание Героя России. Жаль, что посмертно…

– Толян, ты меня прости… – прервал минутное молчание Краснов, не чокаясь, выпив стопку водки. – Прости за брата. Не уберег…

– Проехали! – отмахнулся собеседник, солидарно опрокинув пятьдесят грамм горькой. – К чему эти воспоминания? Было и прошло. В конце концов, у Сереги была своя голова на плечах, и он сам выбрал этот путь. Ты лучше о себе расскажи. Что нового?

– Да ничего нового… Работы нет, кошмары не отпускают. Возможно, сегодня отпустят, из-за алкоголя. Но я, честно говоря, не уверен. Это какое-то наваждение! И сны, зараза, яркие такие, как будто все взаправду!

– Может, тебе к доктору сходить?

– Ну хотя бы ты не издевайся, а?! Я этих докторов три года менял как перчатки, но никто мне не помог, да и не поможет. Это все тот хренов гипнотизер: сдвинул что-то в моем сознании, вот и снится теперь вся эта хрень. Ольгу жалко, она ведь больше меня страдает, ожидая ночи как собственную смерть. Лучше бы мне тогда в плену башку снесли, всем бы было легче.

– Прекращай пороть чушь! На тот свет мы всегда успеем. Давай-ка еще одну, за брата. Не чокаясь.

– Давай. Пусть земля ему будет пухом!

* * *

Краснов, нажравшись до чертиков, на автопилоте вернулся домой, скинул с себя одежду и, ничего не сказав жене, лег спать. Она не злилась, скорее, наоборот – благодарила Всевышнего за то, что грядущая ночь обойдется без кошмаров. Но спустя три часа ей вновь пришлось будить бьющегося в конвульсиях мужа, в очередной раз пережившего собственную смерть. Алкоголь не помог, а наоборот, лишь прибавил боль от похмелья к затылку, где несколько секунд назад побывала вражеская пуля.