Buch lesen: «Пятая содержанка Рассела Бэдфорда»

Глава 1

«Сдается уютная комната в центре Лострейда. Оплата понедельная. Требования: мужчина любого возраста, желательно глухой или не задающий вопросов. Обращаться в любое время, кроме ночного».

Далее шел адрес и контакты квартировладельца, точнее владелицы – рьины Томпсон.

Я свернула газету, на которую потратила едва ли не последние местные деньги, и хмуро оглядела туманную улицу Лострейда.

Смеркалось.

Холодало.

Платье на мне годилось разве что полы протирать.

Да кому я вру? Им наверняка и протирали эти самые полы. Потому что нашла я его на барахолке, обменяв на золотую сережку, которая, по счастью, оказалась на мне, когда все произошло.

Вторую пришлось сдать в ломбард. Дали за нее немного – на эти деньги я сейчас и выживала.

Что делать дальше – пока не знала.

Но инстинктивно ощущала, что нужно найти жилье, а дальше уже и работу.

Иначе несдобровать.

Второй раз в местный полицейский участок мне не хотелось.

Спасибо. Хватило.

Я обернулась по сторонам и кинулась наперерез к первому же прохожему.

– Простите, – заговорила на ходу. – Вы не подскажете, как пройти к Лейкер-март 38?

Я назвала адрес из газеты.

Чем черт не шутит? Или как говорили местные – вдруг рурки попутают. Не меня, а хозяйку квартиры, и она впустит на постой ту, которой уже отказали по двадцати трем другим адресам.

В этом мире против меня было все.

Но куда деваться? Приходилось выживать.

Растерянный прохожий объяснил мне, как найти нужный дом, и я без промедлений туда двинулась.

Понедельная оплата была бы для меня сказкой.

Центр города – тем более. Еще по родному миру я знала, как много значит для всех твоя квартира.

Минус был один: я была женщиной.

Но нашлись и плюсы: я умела становиться глухой, если надо, и помалкивать.

Иначе бы не выжила тут и дня.

После того как «попала».

Я прикрыла глаза и перемотала в памяти прошлую неделю.

Как радовалась отдыху в Турции после закрытия всех границ, как летела собирать чемоданы и переоделась в шорты и тонкий топик еще в туалете аэропорта.

Что-то пошло не так на десятой минуте полета.

Самолет затрясло…

А дальше меня просто вышвырнуло.

Не было ни разноцветных искр, ни завихрений, ни порталов.

Меня невыносимо больно впечатало в кирпичную стену уже на земле.

Первое, что осознала, – тут холодно и воняет рыбой.

Я позвала на помощь. Никто не пришел. Поднялась, а дальше побрела, опираясь все на ту же стену.

Вышла на деревянную набережную. Тут расхаживали люди в странной старинной одежде, и все как один начали пялиться на меня. Будто я в девятнадцатый век попала.

Еще бы! По сравнению с ними я была почти голой.

Свисток местного полицейского я услышала едва ли не сразу, и меня забрали в местный участок.

Приятного там было мало.

Особенно когда, сглатывая пересохшую слюну, я осматривала все вокруг.

Была мысль, что меня накачали наркотиками и теперь мне все это привиделось.

Но чем дальше, тем больше я понимала – все реально.

Меня приняли за портовую шлюху.

Полицейский так и записал в свой отчет. Когда допрашивал меня, а я молчала.

Боялась даже пикнуть слово правды. Интуиция подсказывала: скажу хоть что-то про самолет человеку, который пером и от руки составляет протокол, и меня упекут в местную психушку.

Или того хуже.

– Откуда у вас татуировка? – заинтересовался служивый, разглядывая мою руку. – Каторжница?

По телу пронеслись мурашки. Еще чего не хватало!

– Н-нет… – проблеяла я неуверенно, закрывая ладонью совершенно безобидную наколку – цветочный браслет по запястью. Два года назад я забила им некрасивый шрам. – Это не то, что вы подумали.

На что страж порядка радостно внес в протокол:

– О, не немая. Отлично. Ну говори тогда. Кто такая, как зовут? Откуда взялась? Из какого дома?

Наверное, я забегала взглядом, потому что единственная правдоподобная ложь, которую я выдавила, была:

– Меня обокрали.

– Да-да, – иронично отозвался страж. – Знаем мы. Таких, как вы, каждый день по десять раз кто-то обворовывает.

Я вспыхнула, но промолчала.

– Так откуда наколка? – не унимался он, перекладывая какие-то листы на столе. Судя по картинкам и лицам людей на них – ориентировки на беглецов. – Странно. Ни одной женщины не сбегало.

– Говорю же: обокрали, – принялась дальше врать я, решив, что лучше придерживаться одной линии поведения. – Вы же меня в порту нашли. Я прибыла из… из очень далеких краев. Татуировка – часть моей религии.

– Допустим… – Тон стражника даже не допускал, что мне верят. – А имя у такой религиозной есть? Фамилия? Как по отцу?

– Анна Бать… – тут я осеклась. Шуток про «батьковну» тут не поймут… да и не место шутить.

– Как-как?

– Анна Батори… – вытащила я из памяти первую же фамилию, что пришла на ум.

Полицейский записал и даже глазом не моргнул – ощущение, что никогда и не слышал о кровавой герцогине.

– Итак, рье. – Тут он задумался и продолжил: – Вы же не замужем?

Я рассеянно кивнула.

– Значит, рье Батори, вы оштрафованы за нарушение правопорядка на десять льинов. Срок оплаты до конца месяца. Если не внесете в казну – будете объявлены в розыск.

– Что? Но меня обокрали! – принялась возмущаться я, понятия не имея, что за валюта такая льины и где мне их взять. – У меня нет денег.

Офицер пожал плечами.

– Пара ночей работы, – равнодушно ответил он. – А сейчас можете покинуть участок.

Я замотала головой.

– Никуда не пойду. Меня же опять арестуют. Следующий же патруль. У меня даже документов нет.

– Не арестуют. Знаем мы вас… портовых. Юркие козы. – Полицейский открыл ящик стола и достал оттуда еще один бланк. – Ладно, так и быть. Держи. Временное удостоверение личности. Вдруг тебя и вправду обобрали. Хотя кому я тут распинаюсь… выкинешь же в ближайшей подворотне. У тебя таких, наверное, уже штук сто было.

Еще некоторое время он что-то заполнял от руки, а после, отложив в сторону перо, неестественно выгнул пальцы прямо над бланком.

Мне даже показалось, что он решил их сам себе сломать, так нелепо изогнулись суставы, а в следующий миг с кончиков пальцев офицера сорвались крошечные молнии.

Они коснулись пергамента и оставили на нем подобие печати.

Из моих легких вышибло воздух.

Меня точно кто-то накачал наркотиками, и теперь я ловила приходы.

Из оцепенения вырвал сам офицер – передал штрафную квитанцию и бланк со штампом. Я вцепилась в них мертвой хваткой.

Во-первых, дают документы – надо хватать. А во-вторых, пальцы похолодели, когда я поняла, что буквы совершенно непривычны для меня.

Я знала этот язык и одновременно не знала. Понимала смысл, хотя никогда не изучала ничего подобного.

Чертовщина какая-то.

Я тайком щипала себя и надеялась, что вот-вот проснусь.

А после меня все же выгнали из участка, и я вновь оказалась на улице неизвестного города в шортах и футболке.

Прохожие смотрели на меня, как на прокаженную. Еще бы, я была словно папуасом среди благородных господ.

Леди в платьях, мужчины в сюртуках – я бы решила, что меня закинуло в Англию середины девятнадцатого века, если бы не одно но: вокруг говорили точно не на английском.

Вдобавок это – я опять покосилась на временное удостоверение. Что это было? Магия, что ли?

В общем, всю следующую неделю я училась наблюдать, молчать и выживать. Делать выводы.

Продала серьги – единственную драгоценность, что была на мне. Раздобыла платье и теперь решала, как быть дальше.

Ходила искала работу и жилье.

Глава 2

Лейкер-март 38 находился на тихой улочке в спальном районе.

Хозяйка все же лукавила, когда написала в объявлении, что это самый центр города. Но я была не в том положении, чтобы жаловаться.

Если мне сдадут комнату, я буду рада уже тому, что тут не клоповник.

Я подошла к деревянной двери с заветными цифрами и решительно постучалась круглым молоточком.

Ждала недолго. Вскоре изнутри раздались чуть шаркающие шаги.

– Кто? – Голос принадлежал женщине, скорее всего, немолодой.

Наверное, хозяйке дома. И я решила рискнуть.

– Доброго вечера, рьина Томпсон, – вежливо поздоровалась я. – Вы откроете мне двери?

Повисла пауза.

С той стороны явно размышляли.

Послышались щелчки замков, дверь приоткрылась – всего на десяток сантиметров. Ровно настолько позволяла золотистая цепочка.

Из дома на меня смотрела седовласая старушка, я бы сказала – божий одуванчик, но что-то в собранном взгляде и поджатых губах новой знакомой подсказывало: не так проста хозяйка.

– Мы знакомы? – скупо спросила она и тут же сама ответила: – Нет. Не знакомы. До свидания.

– Постойте, – едва опомнилась я. – Вы же подавали объявление о сдаче комнаты. Я прочла газету.

Старушка смерила меня еще одним долгим взглядом.

Придирчивым.

Особенно ей не понравилось мое платье.

– Вы, видимо, плохо умеете читать. Там было четко сказано: только мужчинам. До свидания.

Она уже закрывала дверь, когда я отчаянно пихнула носок слишком современной по местным меркам туфли (хоть что-то у меня осталось от прежней жизни) между дверью и косяком. Старушка оказалась жесткой и что есть силы попыталась сломать мне все кости в ступне. Я едва не взвыла.

– Да постойте же вы, – едва переведя дух, просипела я. – Вы же написали, что нужен кто-то умеющий молчать. Так вот – я умею!

– Не похоже, – старушка была непробиваема. – Уберите же вашу конечность, пока я не позвала полисмагов.

При упоминании последних у меня внутри все опустилось.

Штраф еще был не оплачен, и попадать на повторный очень не хотелось.

Кажется, надо было отступать – силы явно сегодня не на моей стороне.

– Хорошо я уйду, – сдалась я. – Только дверь ослабьте, я даже не могу вытащить носок.

Старушка легонько приоткрыла створку, и я убрала ногу.

Собиралась уже развернуться, когда неожиданный голос из глубины дома остановил:

– Рьина Томпсон. Впустите эту рье. Я бы хотел с ней поговорить.

– Но рьен Бэдфорд! – В голосе старушки сквозило возмущение. – Только не говорите мне, что это вы вызвали шлюху?

Я вспыхнула.

– Я не шлю… – Но меня, кажется, не слушали. – У меня даже документы есть!

Все тот же мужской бархатный баритон вещал откуда-то из глубины дома.

– Я же сказал: впустите. Значит, впустите.

* * *

Внутри дома было тепло.

Это первое, что я заметила, успев как следует замерзнуть на улицах.

И пахло тут выпечкой. По всей видимости, хозяйка баловалась кулинарией, а мой полуголодный желудок не мог такого не заметить.

Впрочем, угощать меня не спешили.

Рьина Томпсон недовольно цокала языком, постоянно оборачивалась на меня и подгоняла:

– Да идите уже быстрее! Чего топчетесь! Если что-нибудь пропадет, я сразу заявлю куда следует.

От такого отношения становилось противно.

Наверное, мне стоило бы уже разворачиваться и уходить: ясное дело, что комнату мне тут не сдадут, но вопреки логике я продолжала следовать за старушкой.

– Я не воровка, – все же ответила ей.

Старушка фыркнула, будто норовистая лошадь, на том наше общение и завершилось.

Она довела меня до закрытых дверей с резными наличниками и деликатно постучалась:

– Рьен Бэдфорд. Как вы и просили! – В голосе ее продолжало скользить недовольство.

– Впустите девушку, – распорядился голос. – И можете быть свободны, уважаемая рьина.

Дверь перед нами открылась, приглашая шагнуть в комнату, но я даже не шелохнулась. Уж слишком пугающим показался полумрак внутри: все, что я различила, это отвернутое к камину кресло, силуэт которого очерчивали отблески пламени.

Зато хозяйка решительно вошла.

– Ну, знаете ли, рьен, – возмущенно начала она. – Я терпела, когда вы ставили эксперименты на мышах, терпела, когда мой дом едва не взлетел на воздух, ваших дружков тоже терпела. Но это! Я не позволю вызывать в МОЙ ДОМ ШЛЮХ! Вы подумали, что скажут соседи?

Не знаю, сколько копилась эта тирада у хозяйки дома, но, кажется, с моим появлением ее прорвало.

– Я НЕ ШЛЮХА!

– ОНА НЕ ШЛЮХА!

Наши голоса с неизвестным мистером Бэдфордом слились в слаженный хор. И от удивления я замерла.

Но любопытство оказалось сильнее. Теперь мне стало интересно, что же за человек-сканер скрывается в полутьме комнаты.

Я сделала небольшой шажок вперед, и в тишине стук каблука моей туфельки раздался как-то слишком отчетливо.

С удивлением поняла, что, в отличие от остального дома, где полы были деревянными, эта комната оказалась обложена каменной плиткой.

Необычно.

– Металлическая набойка, – раздался голос мистера Х. – Своеобразно. И дорого. По звуку предположил бы, что сплав железа и алюминия. Слишком непозволительная роскошь для той, кого считают уличной воровкой.

Я вытаращила глаза в темноту.

– Шерлок Холмс, ты ли это? – все же слетело с моих уст, потому что наконец поняла, что же мне все это напоминало.

– Кто? – Кажется, незнакомец не понял моего вопроса, но соизволил показаться.

С кресла медленно поднималась высокая фигура, освещало ее лишь пламя камина, но мне уже было на что посмотреть.

Темноволосый мужчина лет тридцати, а может быть, старше. Густые волосы были коротко стрижены, а лицо гладко выбрито, что давало сполна разглядеть острые черты лица. Выдающиеся скулы, прямой греческий нос и волевой подбородок. Лишь цвет глаз мне пока оставался неясен.

Зато костюм даже я с нулевыми познаниями местной моды могла назвать дорогим. Идеально черная ткань пиджака и жилета, казалось, поглощает свет, и настолько же ярким на этом фоне был безукоризненно белый цвет воротничка и манжет рубашки.

Мужчина словно сошел с картинки, и я даже не сразу поняла, что совершенно бесцеремонно любуюсь им.

– Рассел Бэдфорд, – представился он, разглядывая меня столь же заинтересованно. – Из дома Вивьерн. А вы кто, уважаемая рье?

Я молчала.

Свои пять копеек вставила Томпсон.

– Ну это же очевидно… – начала она.

– Помолчите, – перебил ее мужчина. – Я хочу услышать от нее.

Старушка гневно сверкнула глазами.

Я же глянула на нее почти победно, но и отвечать на поставленный вопрос тоже не спешила.

Во-первых, я пока так и не разобралась в системе местных «домов». Вначале думала, что это нечто похожее на род или семейство, но затем из чужих разговоров поняла, что это понятие более глубокое, чем мне показалось.

А врать о том, в чем я не разбиралась, было глупо.

– С чего я должна вам представляться? – Я решила, что лучшее оружие – это нападение. – Это ведь не участок, да и я не на допросе.

Бэдфорд сощурил глаза. Вмиг мне показалось, что зрачки в них стали кошачьими, но наваждение тут же схлынуло. Зато своим носом мужчина повел совершенно по-звериному. Будто принюхиваясь к моему запаху.

Обошел меня кругом.

Я ощутила себя бактерией на стекле под микроскопом.

– Затем, что вы зачем-то пришлю сюда, к рьине Томпсон. За жильем? Судя по вашему платью – вам нечем платить. Ваши руки… – он придвинулся ко мне вплотную и, пока я не опомнилась, схватил мою ладонь, чтобы рассмотреть. – Слишком аккуратны. Ровные лунулы, пальцы, никогда не знавшие работы. И ногти… Что это?

Он ковырнул пальцем отрастающий маникюр с нюдовым гель-лаком. Местные дамы о таком явно даже не слышали. А если услышат, то лет через сто.

– Это не ваше дело, – я выдернула руку из его захвата. – Но так и быть. Меня зовут Анна. Анна Батори. Вот мои документы.

Я достала из полотняного мешочка, служившего мне сумочкой, временное удостоверение личности.

Хозяйка дома вновь фыркнула.

– Ну вот. Что я и говорила. Шлюха! Да дворники такими документами печи топят!

– Рьина… – укоризненно протянул ей Бэдфорд, но бумагу из моих рук взял. Прочитал. А после смял и выкинул в камин.

– Эй! – Я задохнулась от негодования, буквально бросаясь в огонь в попытке спасти документы.

Пламя лизнуло бумагу и поглотило ее.

Целое мгновение я стояла будто оглушенная. Казалось, на глаза вот-вот навернутся слезы. Но их не было.

Я медленно обернулась к этим двоим. Пальцы сами сжались в кулаки.

– Знаете что, – прошипела я. – Я ухожу. Решили поиздеваться надо мной? Так я не девочка для битья.

Мне и в самом деле казалось, что и местные Миссис Хадсон и этот Шерлок Холмс недоделанный надо мной смеются.

По крайней мере, я видела на их лицах ухмылки.

Я решительно прошагала мимо них, нарочно толкнув плечом мужчину. Рьина Томпсон закашлялась.

Но мне и дела до нее не было.

Я уже дошла до порога комнаты, но пересечь ее не успела.

– В качестве извинений я готов предоставить вам одну из двух арендованных мною у рьины Томпсон комнат, – раздался голос Бэдфорда. – Вы ведь явно не местная?

Я резко обернулась.

– Что? – взвизгнула старушка. – Не позволю пускать в мой дом непонятно кого. Что скажут люди? Вы в своем уме? Непонятная девка и вы? В одной квартире?!

Она аж задыхалась от негодования.

– Вас не спрашивают, – осадил ее мужчина. – Эти комнаты мои на ближайшие десять лет. Делаю что хочу.

– Будь проклят тот день, когда я заключила с вами договор! – Старую мегеру даже затрясло от негодования, а я, кажется, наконец разгадала секрет, почему хозяйка решила сдавать жилье с понедельной оплатой.

Этот Бэдфорд явно был не бог весть каким сказочным квартиросъемщиком, и выгнать теперь она его не могла. И что таить, явно опасалась.

Я хмуро взглянула на мужчину.

– Та-ак… – протянула я с опаской. – А что взамен? Вы ведь верно заметили – я не шлюха.

– Интерес, – холодно ответил он. – Вы мне непонятны. На данном этапе мне этого, пожалуй, хватит.

Я задумалась.

Странное предложение от не менее странного человека.

Но я была загнана в угол. Денег нет. В карманах едва хватит на ночь в самой захудалой ночлежке, да и если я все правильно поняла – миссис Томпсон выгнать меня не сможет. Так почему бы не насолить этой вредной старушенции?

– Никакого секса! – заявила я, в упор глядя на Бэдфорда.

Тот непонимающе склонил голову.

– Секса? Что бы это ни было, у меня его нет, – ответил он.

Нервный смешок сорвался с моих уст.

Похоже, местные о таком понятии не слышали. Здесь данный процесс явно назывался иначе.

– Ну… нет так нет, – сдерживая улыбку, произнесла я. – И да – я не местная. Так что согласна. Где тут ваша комната? Погощу у вас пару дней.

Глаза Бэдфорда вновь по-кошачьи сверкнули.

– Я разгадаю вас раньше, рье Батори. Думаю, мы расстанемся уже завтра к вечеру.

Прозвучало как вызов, но я лишь пожала плечами. Пусть разгадывает… Природная наблюдательность подсказывала, что моих тайн рьену Расселу Бэдфорду хватит надолго.

А у меня не то положение, чтобы упускать возможности.

– Даже так… – протянула, глядя в глаза мужчины. Мне наконец-то удалось разглядеть их ярко-зеленый, почти изумрудный цвет. – Что ж, раз вы такой «гостеприимный» хозяин, то в качестве извинений готова принять от вас еще и ужин, – окончательно обнаглев, заявила я.

Глава 3

Пирог был чудесен.

А взгляд рьины Томпсон еще чудеснее, если так можно выразиться.

В других обстоятельствах под таким тяжеловесным взором мне бы кусок в горло не полез, но не сегодня.

– Благодарю за ужин, – произнесла я и, промокнув губы салфеткой, отложила ее в сторону. – Вы прирожденный повар, рьина Томпсон.

Старушка вспыхнула от злости. Даже зубами заскрежетала и со звяком стукнула своей вилкой о тарелку.

– Рьен Бэдфорд, кого вы притащили в мой дом? – продолжала негодовать она. – Эта женщина… Эта… Она назвала меня поваром! Оскорбление!

– Вообще-то я хотела вас похвалить, – все же ответила я, переводя взгляд на пригласившего меня мужчину.

Тот весь ужин сохранял гробовое молчание, предпочитая есть и разглядывать меня, будто я экзотическая зверушка.

Впрочем, возможно, так оно и казалось, я же пока просто не понимала, в чем мой прокол.

– Сказать рьине Томпсон из дома Греф, что она прирожденный повар… – заговорил он и усмехнулся. – Да вы редкостная хамка, рье Батори.

Я прикусила язык.

Нужно было срочно разобраться с системой этих домов, иначе дальше могло быть только хуже.

– Я не желала ничего подобного. Просто похвалила кулинарное мастерство, – пожав плечами, ответила рьену, стараясь сохранить невозмутимое выражение лица.

– Вы, к слову, так и не рассказали, к какому дому принадлежите сами? – задал вопрос Бэдфорд. – Вивьерн? Лорки? Грефы? Или Торги?

Мне ни одна из этих фамилий ничего не сказала, впрочем, с ответом я нашлась:

– Вивьерны? – усмехнулась я. – Если я правильно запомнила, это ваш дом, рьен Бэдфорд. Не думаю, что мы родственники.

Левая бровь Рассела поднялась от удивления:

– А это здесь при чем?

Знала бы я. Но, похоже, опять сморозила глупость. Пришлось выкручиваться:

– Вы же собирались меня разгадывать, так зачем мне выкладывать вам все начистоту?

Бэдфорд хмыкнул.

– Справедливо. Не обязательно же слышать, как кошка мяукает, чтобы понять, что она кошка. Достаточно наблюдений.

– Вот и наблюдайте. Много уже выводов сделали? – поинтересовалась я.

– Много, – улыбнулся он, сверкнув идеально белыми зубами.

– Например?

Встряла мисс Томпсон.

– Что вы хамка из подворотни, – пробурчала она себе под нос, но услышали все.

– Сомневаюсь, – отверг ее слова Бэдфорд. – Я ведь уже говорил про аккуратные руки. Но у вас еще здоровые зубы, чистая кожа. Проколоты уши, но серег на вас нет – значит, сняли специально. На запястье татуировка – это странно для девушки вашего возраста. Так же с толку сбивают платье и ваши манеры. Но они, скорее, вводят в заблуждение, которым так подвергнута наша дорогая рьина Томпсон. Однако склонен к выводу, что это маскарад. Вас кто-то подослал ко мне? Мой отец?

Я округлила глаза и закашлялась.

– Вывод неверный. Могу поклясться, что даже не знаю, кто ваш отец.

– Чушь! – всплеснула руками хозяйка дома. – Весь континент знает, кто его отец. Вы откуда свалились, рье Батори?

Отличный вопрос, наиболее приближающий нас к правде. Но не отвечать же, что упала я с борта «одних авиалиний», летящих в Турцию.

Помня, что моя тактика – не сдавать позиций до конца, я задала встречный вопрос.

– И кто же ваш отец, рьен Бэдфорд? – И, чтобы хоть как-то себя оправдать, все же добавила: – Не знать это мне очень даже позволительно. Есть причины.

Старушка фыркнула, и я опять услышала ее бормотание под нос – что-то про необразованных оборванок, которые скатились к низкой социальной ответственности.

Диалог с ней дальше вести было бессмысленно, и я воззрилась на Рассела Бэдфорда. Ждала, что он расскажет про своего отца, но вместо этого он произнес:

– Рьина Томпсон, а принесите, пожалуйста, чай. Мне и моей гостье.

Сказать, что та беспрекословно подчинилась, было нельзя.

Да, она ушла исполнять, но ее лицо в этот миг заставило меня подумать только о том, что этот чай пить я не стану. Старушка и плюнуть могла в кружку.

Через пару минут она вернулась с подносом.

Одну чашку поставила перед Бэдфордом и собственноручно наполнила ее напитком из большого кофейника с длинным носиком.

Я такой услуги не дождалась, но не гордая – сама дотянулась до второй чашки, поставила перед собой и даже напитком наполнила. Раз уж он у нас одинаковый с Бэдфордом, ему-то Томпсон явно вредить боялась.

Даже бросила два куска бурого сахара в чашку и размешала – все это под удивленные взгляды присутствующих.

Ну и что? Меня уже считали хамкой, терять особо нечего.

А Бэдфорда такое только запутать могло.

– Своеобразно… – только и вымолвил он, когда я сделала первый глоток.

– Что именно? – не поняла я.

– Сахар в чае, – все так же ровно ответил мужчина, продолжая следить за каждым моим движением. – Никогда не слышал о таком в домах аристократии.

Кончики моих губ дернулись. А не поиграть ли нам, рьен Бэдфорд?

– Вот вам и ответ, – улыбнулась я. – Значит, я из дома простолюдинов. Можете начинать перечислять названия, вдруг угадаете.

Зрачки Бэдфорда вновь пожелтели и стали кошачьими. На этот раз я могла поклясться, что мне не показалось.

Долгих несколько секунд изумрудно-зеленые человеческие глаза были абсолютно желтыми, кошачьими.

– У простолюдинов нет денег на сахар, – медленно и с расстановкой протянул мужчина. – Но попытка меня запутать засчитана, Анна.

Он впервые назвал меня по имени, а у меня мурашки по коже пробежали от того, как он это сделал.

В моем имени не было ни одной буквы «р», но я же не глухая, слышала, как мое имя, будто мурчание, прокатилось по его губам.

– Но это и в самом деле вкусно, – нашлась я, решая не оставаться в долгу. – Можете попробовать, Рассел. Два кусочка на чашку и размешать.

– Думаете? – в голосе мужчины послышалось любопытство. – Допустим.

Он взмахнул рукой, сахарница взмыла в воздух, доплыла до Бэдфорда, и два кубика сами аккуратно опустились в чай.

Под моим осоловелым взглядом мужчина, словно заправский дирижер, покручивал указательным пальцем в воздухе, и, повинуясь его движениям, чайная ложечка размешивала напиток.

– Рот закройте, – одернула меня Томпсон, и я запоздало подняла открытую челюсть.

Левитация. Магия.

Конечно же, я не впервые ее тут видела, но все же не вот так. Первый раз в участке, второй раз подглядела у уличного фокусника – он развлекал толпу, жонглируя синими шарами огня. И было видно по выступающим каплям пота, что дается это ему с великим трудом.

Но то фокусник, я списала «чудеса» на искусное мастерство…

А здесь Бэдфорд пользовался «этим» играючи. Без усилий.

– Что-то не так? – уточнил он. – Впервые видите?

Я замотала головой.

Мужчина уже руками коснулся своей чашки, поднес к губам, отпил несколько глотков.

– И вправду вкусно, – заметил он. – Вы и вправду любопытная птица, рье. Откуда бы и с какими целями сюда ни пришли. Возможно, наше знакомство продолжится дольше, чем я планировал.

Он явно продолжал меня подозревать в работе на его отца, кем бы тот ни был. Но мне пока это только на руку.

– Посмотрим, – кивнула я, – на ваше поведение.

Местная «Хадсон» опять крякнула.

То, что я привожу ее в ужас, я уже и так поняла, но, похоже, опять сморозила что-то не то.

– Рьина Томпсон, – отставив чашку, распорядился Бэдфорд. – Подготовьте постель моей гостье.

– Ни-за-что! – было ему ответом.

– Рьина… – вкрадчиво протянул он, и старушка как-то заметно сникла.

Мне вдруг совершенно не захотелось, чтобы она и в самом деле застилала мне постель.

Зачем заставлять ее делать то, что она откровенно не хочет?

Еще не хватало, чтобы она мне какую-нибудь порчу навела на подушку.

Что-то подсказывало: у старушки тоже припрятаны магические козыри в рукаве.

– Не нужно, – произнесла я. – Будет достаточно того, что вы выделите мне белье и кровать. Я справлюсь сама…