Мужчины хором засмеялись, отложили альбом, изученный от корки до корки, и переключились на разговор Дёмы с Петровичем. Дёма смутился от их смеха, но быстро собрался.
– Человечество и кроме пороха много чего изобрело: продуктовые магазины, фермерские хозяйства – это на случай, если тебе нечего будет кушать. Тир, чтобы пострелять для удовольствия. Искусственный мех, в конце концов. Медведю твоя шкура не нужна, Петрович. Он убивает, чтобы выжить, а не доказать другим животным свой ум. А раз ты хочешь с ним сразиться, так бери в руки нож и иди на медведя. Вот это будет честной схваткой и, если выживешь, станешь героем! Даже если не выживешь… Поступок всё равно смелый, – добавил Дёма.
По бане снова разнёсся смех. Петрович широко улыбнулся, демонстрируя белые ровные зубы, и старался скрыть небольшое раздражение, вызванное упрямством Дёмы. После шутки спор сошел на нет, тема охоты была исчерпана, как и политики. Время за разговорами пролетело быстро, солнце давно ушло за горизонт. Сытые, изрядно выпившие гости, казалось, обсудили всё, что их интересовало.
По подоконнику и крыше легко забарабанил весенний дождь. Мужчины начинали расходиться. Довольные и напаренные, они обнимали Петровича, жали руку своему кандидату, лидеру партийных списков и просто гостеприимному хозяину. Петрович провожал гостей и принимал тёплые наставления от своих будущих избирателей.
– Давай выпьем, Дём, – предложил хозяин последнему оставшемуся гостю. – Как там у них в каменном веке было?
– А я откуда знаю, как там у них было? – не поднимая глаз, добродушно ответил Дёма и наполнил рюмку Петровича.
– Я тебе скажу, как было: бей или беги! – продолжил забытую тему хозяин дома, оставшись с Дёмой наедине. – В жизни люди делятся на два типа: охотник, который бьёт, и добыча, которая в страхе убегает. Так вот, я отношусь к тем, кто бьёт, а ты из тех, кто бежит. Я охотник, и сын мой охотник, и отец был охотником. Мы бьём! – подытожил Петрович и выпил.
Петрович продолжал смотреть в лицо гостя, занюхивая водку горбушкой хлеба вместо закуски.
– Вот ты сидишь в своём офисе, Дёма. И кто ты? Ведущий специалист? В свой полтинник? А всё потому, что ты не охотник! Сражений избегаешь! А я тебе, Дёма, давно повторяю: будешь сидеть на месте, так и останешься в шестёрках. Ты не обижайся, не обижайся… Я тебе всё это говорю, добра желая.
– А я и не обижаюсь, Петрович. Не всё деньгами и должностями измеряется. Я живу согласно своим убеждениям, а по головам идти и портить другим жизнь – это не моё. Да и какое же это сражение, твоя охота?
– А вот такое! Я характер закаляю и сына своего правильно воспитываю! С детства беру его на охоту, человечищем будет! Ты посмотри: у него вся стена грамотами завешена. Там и за стрельбу, и за успехи в учёбе, на работе недавно первую получил. Скоро начальником станет! – разгорячился Петрович. –Характер нужно воспитывать, особенно с детства.
– Может, ты и прав, – заключил уставший Дёма.
Он посматривал на часы – время уже перевалило за полночь.
– Засиделся я, Петрович. Спасибо тебе! – вставая из-за стола, гость протянул руку хозяину дома.
Петрович крепко пожал её в ответ и помог Дёме сложить вещи в сумку. Он заботливо положил внутрь контейнеры с угощениями и вышел на улицу, чтобы проводить гостя, ожидавшего на террасе.
Уличные фонари освещали извилистую каменную дорожку, которая вела от бани до калитки. Путь пролегал через большой участок с двухэтажным домом, окружённым елями. Высокий забор закрывал от любопытных глаз.
Поднимаясь на декоративный мостик, Петрович взял под руку засидевшегося гостя:
– Ты не обижайся, Дём, не обижайся на меня! – похлопывая его по плечу, тепло сказал Петрович.
– А я и не обижаюсь. Я когда выпью, то на следующий день почти ничего не помню, ты же знаешь. Поэтому ты меня, если что, извини, Петрович, – пошатываясь на мостике, ответил Дёма.
После мостика дорожка стала шире. Гость шёл с левой стороны от хозяина и поглядывал в сторону зеленоватой лужайки, впитавшей влагу после короткого дождика. Сквозь редкие тучи пробивался свет луны, отражаясь в овальных лужах. Дёма наполнил лёгкие чистым воздухом и медленно выдохнул, поглядывая на Петровича. Тот перебирал связку ключей перед железными воротами с кованным узором.