Zitate aus dem Buch «Недоросль», Seite 2

Без души просвещеннейшая умница - жалкая тварь. Невежда без души - зверь.

Табакерке цена пятьсот рублев. Пришли к купцу двое. Один, заплатя деньги, принес домой табакерку. Другой пришел домой без табакерки. И ты думаешь, что другой пришел домой ни с чем? Ошибаешься. Он принес назад свои пятьсот рублев целы. Я отошел от двора без деревень, без ленты, без чинов, да мое принес домой неповрежденно, мою душу, мою честь, мои правилы.(с) Денис Фонвизин, "Недоросль"

Наука в развращённом человеке есть лютое оружие делать зло. Просвещение возвышает одну добродетельную душу.

Прямую цену ему дает благонравие. Без него умный человек — чудовище. Оно неизмеримо выше всей беглости ума.

Ведай, что совесть, как друг, всегда остерегает прежде, нежели как судья наказывает.

Тщетно звать врача к больным неисцельно. Тут врач не пособит, разве сам заразится (Стародум)

А разве тот счастлив, кто счастлив один? Знай, что, как бы он знатен ни был, душа его прямого удовольствия не вкушает. Вообрази себе человека, который бы всю свою знатность устремил на то только, чтоб ему одному было хорошо, который бы и достиг уже до того, чтоб самому ему ничего желать не оставалось. Ведь тогда вся душа его занялась бы одним чувством, одною боязнию: рано или поздно сверзиться. Скажи ж, мой друг, счастлив ли тот, кому нечего желать, а лишь есть чего бояться?

Стародум. В одном. Отец мой непрестанно мне твердил одно и то же: имей сердце, имей душу, и будешь человек во всякое время. На все прочее мода: на умы мода, на знания мода, как на пряжки, на пуговицы.

Правдин. Вы говорите истину. Прямое достоинство в человеке есть душа…

Стародум. Без нее просвещеннейшая умница - жалкая тварь. (С чувством.) Невежда без души - зверь. Самый мелкий подвиг вводит его во всякое преступление. Между тем, что он делает, и тем, для чего он делает, никаких весков у него нет.

От двора, мой друг, выживают двумя манерами. Либо на тебя рассердятся, либо тебя рассердят. Я не стал дожидаться ни того, ни другого. Рассудил, что лучше вести жизнь у себя дома, нежели в чужой передней (Стародум)

Тогда один человек назывался ты, а не вы. Тогда не знали еще заражать людей столько, чтоб всякий считал себя за многих. Зато нонче многие не стоят одного.