Жизнь Дэниела Уэйтсмэна

Post Scriptum

Читая эту книгу, мы видим, как Дэниел с каждой главой всё сильнее крутится в том самом «порочном круге», о котором он так яростно пишет, и из которого так отчаянно стремится выйти, но… все его попытки терпят неудачу. Понятно, ведь он вписан в этот круг Самим Автором этой книги, так же как вписан в этот круг и тот, кто её написал. Эта книга не была задумана как что-то особенное, она просто писалась, пока меня посещали образы чудноватых героев с их ещё более причудливыми мыслями, которые я не сразу смог понять… Но теперь я понял: этот текст – это моё запоздалое возлияние Автору той книги, которая уже двадцатый год пишется обо мне. И, с позволения Дэниела, я бы хотел закончить эту книгу небольшим стихотворением, так сказать, лично от себя:

 

«ПИШУ Я ГЛАВЫ»

Нет, я не пишу – я плачу,
И в тех слезах, что на страницы лью,
Ты встретишь искренность мою —
Она твои залечит раны
И смоет кровь с твоих колен,
Поможет сердцу разжиматься,
Заставит ум повиноваться,
И снова станет ясен день.
 

Искренне любящий вас, скриптор.

Проблема связи поколений в сфере образования и духовного развития

Введение

В данной работе мы исследуем проблему связи поколений, как в сфере образования, так и в сфере духовного развития. Причём под «образованием» я имею в виду не столько академическую среду и систему государственного образования в принципе, сколько содержание учебников по истории, их главный посыл и, как следствие, культурообразующую направленность.

Для этого мы разберём три пункта, которые, пусть и не являются один следствием другого, но должны быть рассмотрены в комплексе, потому что именно так можно ответить на вопросы: «В чём именно кроется проблема?» и «Что теперь с этим делать?»

Первый пункт будет посвящён рассмотрению традиционных ценностей. Мы дадим им конкретное определение через сравнение с нетрадиционными ценностями, ответив на вопросы «Что мешает традиционным ценностям воплощаться в жизнь?» и «Чем в своей сущности являются нетрадиционные ценности?»

Во втором пункте мы поговорим о системе образования как механизме связи поколений в исторической перспективе, обсудим социальные институты, связывающие поколения.

В третьем пункте мы затронем тему, связанную с проблемой взросления человеческой личности. Мы будем рассматривать эту проблему отдельно, потому что она больше связана с единичным, нежели с общим, которое мы рассматривали выше. Здесь мы обсудим, как человек взрослеет и что ему в этом помогает, когда социальные институты не работают. Иными словами, в этом пункте мы поговорим о духовном развитии личности.

Главный тезис моей работы звучит так: защита и сохранение традиционных ценностей является единственно правильным путём развития российской (русскоговорящей) цивилизации.

Актуальность данной работы заключается в историческом контексте, чьими свидетелями являемся мы с вами. В настоящее время мы можем наблюдать не виданную ранее борьбу между традиционными ценностями и, так называемыми, нетрадиционными ценностями (ЛГБТ, чайлдфри и, как выяснилось за последний год, тотальная дискриминация всего исторически традиционного, но об это ниже).

Я считаю выбранную мною проблему именно философской, потому что она неразрывна связана с темой работы Института Философии РАН: «Российский проект цивилизационного развития»^[9]. А именно: поиск наиболее правильного пути развития российской цивилизации, что также включает в себя выбор определённых культурных ценностей, которые будут служить нам как основой для воспитания будущих поколений, так и связующей нитью как с нашими предками, так и нашими потомками.

1. Связь поколений осуществляется в традиционных ценностях

Я думаю, что достаточно очевидным можно считать тот факт, что связь поколений осуществляется именно в обществе с традиционными ценностями, потому что именно традиционные ценности изначально были заточены под то, чтобы передавать культурное и духовное наследие от предков потомкам. Так, например, до нас дошли различные сказки и мифы самых разных народов Земли, чьё культурное наследие установилось в определённые рамки благодаря законодательным и литературно-историческим текстам, которые в настоящее время находятся в свободном доступе. Собственно, именно это мы и называем «связью между поколениями» – определённые культурные ценности, с которыми знакомы не только предки, но и их потомки, что в итоге даёт им обоим единое представление о своей истории и своей миссии в этой жизни. По сути, именно это и делает их единым народом в практическом смысле (то есть в жизнедеятельности народа в быту и в политике).

Однако, чтобы дать чёткое определение традиционным ценностям, нужно сначала разобрать то, что им противопоставлено.

Нетрадиционные ценности

В настоящее время мы столкнулись с конфронтацией традиционных и нетрадиционных ценностей, и, казалось бы, что здесь такого, если со стороны это выглядит не иначе как попытка молодых людей «оторваться» от старых взглядов и посмотреть на мир под новым углом. Но так ли это на самом деле? Определённо нет. Проблема отцов и детей проявлялась во все времена в каждом поколении, этой проблеме посвящено не мало книг (как, например, «Отцы и дети» И. С. Тургенева), олицетворяющих смену эпох и взглядов, но какими бы нигилистами не были «новые» люди, они никогда не затрагивали такие темы как принципиальное отсутствие у человека пола или неопределённость с сексуальной ориентацией. Потому что это не имеет ничего общего с действительностью и просто не может быть проблемой. Я хочу сказать, что любой человек уже имеет пол (а рождённый гермафродитом, соответственно, два пола единовременно), а сексуальная ориентация^[10] не выбирается – она также заложена в индивида с рождения или приобретается вследствие психической травмы, и ни одно ни другое ничего предосудительного не имеет, так как не является проявлением воли человека. Так распорядилась судьба. Однако, в настоящее время эти темы широко обсуждаются и находят отклик в сердцах людей, которые искренне желают решить эти проблемы в личной жизни. Для этого они пытаются изменить себя – в самом прямом смысле этого слова, делая операции по смене пола или проводя время с людьми иной сексуальной ориентации. Забегая вперёд, сразу отвечу на вопрос «Почему так получилось?» Всё дело в том, что такое поведение является следствием «злой воли»^[11] человека, которая проявляется в отказе быть самим собой в тех жизненных обстоятельствах, к которым в традиционном обществе человека готовят с малых лет. Но в настоящее время из-за проблемы неполных семей и частого отсутствия родителей дома дети просто не получают вовремя нужные сведения и примеры поведения в тех или иных жизненных ситуациях. Это приводит к тому, что уже повзрослевший человек не имеет представления о том, как себя вести здесь и сейчас, что следует, а что не следует делать или говорить. Данную ситуацию хорошо описал А. Гелен в своей статье «Новый субъективизм»^[12]: из-за новой экономической системы, в которой государство должно всячески потворствовать крупным экономическим институтам, другие социальные институты, которые брали на себя ответственность в культурообразующей сфере (то есть в сфере выстраивания грамотных, приличных и эффективных отношений между людьми), а ныне лишившиеся должной политической поддержки, стали уходить в прошлое, оставляя новоиспечённых граждан наедине со своими социальными проблемами.^[13] В итоге это привело к тому, что общественная сфера стала вырождаться из всеобъемлющей культуры поведения и общения в «правила уличного движения»^[14], а частная сфера «целиком превращается в сферу непосредственного общения, где люди взаимодействуют друг с другом, во всей полноте проявляя свои естественные сильные и слабые стороны, и должны разрешать десятикратно усложняющиеся из-за отсутствия дистанции между ними конфликты, мобилизуя свои скудные индивидуальные возможности»^[15]. Однако, А. Гелен ещё выделяет институт семьи, как оставшийся незатронутым общей тенденцией, что неудивительно, так как его работа была написана в 1957 году, когда институт семьи ещё держался на прежних позициях, но в настоящее время мы не можем так про него сказать. И, тем не менее, семейные ценности также будут разобраны нами в последующем.

Чтобы не быть голословным, я проиллюстрирую свои выводы примерами из современного психологического романа под названием «Жизнь Дэниела Уэйтсмэна» за авторством, собственно, Дэниела Уэйтсмэна^[16]. Эта книга, насколько я могу судить, посвящена разбору будущего либерального общества с точки зрения личности, желающей оставаться в лоне христианства и благочестии при всём том происходящем мраке, что окутывает главного героя на протяжении всей его описываемой жизни.

Книга начинается с пролога: «Эта книга посвящается тебе. Читай так, как будто каждая её страница написана именно для тебя, потому что, на самом деле, так оно и есть»^[17]. Если отбросить романтические настроения, то звучит это довольно жутко. Особенно после прочтения описания книги от самого автора: «Эта книга о человеке, в жизни которого не было ничего интересного кроме непонятой любви, жестокой войны и Второго Пришествия. И тем не менее он написал эту книгу. Написал для вас, кто живёт до него, в надежде исправить ваши ошибки»^[18]. Другими словами, автор берёт на себя ответственность провидца, предсказывающего нам некое бедствие, вызванное неправильным направлением социальной и политической жизни общества. По сути, вся его книга – это описание антиутопии, маскирующейся под утопию современного нам человека: «Да, в нашем Мире [имеется в виду на всей планете]^[19] закончились войны и революции, болезни стали исцеляться за один миг, а в магазине можно бесплатно взять всё, что захочешь – никто ни в чём не нуждается, и это, наверное, хорошо, но… вместе с этим, мы как будто бы потеряли самое главное – мы как будто бы больше не нуждаемся друг в друге, как это было раньше, в “тёмные времена”»^[20] Здесь автор описывает всю суть проблемы либерального общества: отсутствие в определённом смысле связи, отношений между людьми даже при высоком материальном и социальном обеспечении граждан. Этот феномен также хорошо описывает А. Гелен: «Непосредственные отношения между людьми упрощаются, утрачивают совершенство формы и значительность, многообразие обязательных некогда норм и адресатов. На протяжении веков нормы общественной жизни представляли собой сплав ума и вкуса с целесообразностью и, распространяясь на частную жизнь, защищали человека от него самого. Подобно языку, они служили и тем, кто не владел ими в совершенстве, позволяя таким людям пользоваться преимуществами отлитой в готовые формы мудрости и эффективности»^[21]. Здесь мы можем видеть явную деградацию человеческих отношений, которая проявляется как в общественной жизни (между коллегами, деловыми партнёрами, государствами, общинами, государством и гражданином, религиозным институтом и человеком, религиозным институтом и государством, между военнослужащим и вооружёнными силами (силами самообороны), между предками и потомками в пределах истории наций и государства в целом и т. д.), так и в личной (между родственниками (и, главным образом, между родителями и детьми), друзьями, сексуальными партнёрами, предками и потомками в пределах семьи). Все эти отношения выковывались нашими предками в сложнейших для страны (как, впрочем, и для всего мира) ситуациях, образуя эффективные крепкие связи на всех уровнях социума. Но теперь этот «поезд» пошёл под откос: все связи не смогли пройти проверку временем и новой экономической политикой западного мира, в которую Россия также была включена в 1991 году (если уже не в 1985, конечно).

Собственно, именно плодом данных переживаний и является рассматриваемый нами роман: «Этот мир предлагает сюжеты специфически западной форме искусства – психологическому роману»^[22].

Мы не будем обсуждать весь роман, мы рассмотрим только те его части, которые прямо или косвенно относятся к сравнению/описанию традиционных и нетрадиционных ценностей.

Далее в первой главе автор продолжает писать о том, к чему привёл распад устоявшихся связей. Так появляется описание мира, в котором больше не существует роддомов, пожарных, полиции, преступников, военных, врачей, торговцев, продажников, кинологов^[23]. Всех этих благородных (кроме преступников и продажников, естественно) профессий не стало, потому что исчезли проблемы, которые они решали. Возможно, кто-то подумает, что всё это прекрасно – жить в мире, где нет проблем. Однако, смысл главы заключается в другом: люди, которые чувствовали себя самими собой, гордились собой, любили себя, будучи, что называется «на своём месте», раньше занимали должности, приносящие социальную пользу, а теперь оказались никому не нужными, выброшенными на свалку истории. То есть люди, осуществляющие своими действиями необходимые для выживания общества связи очень уязвимы по отношению к внешним объективным обстоятельствам, которые могут быть подвластны тем, кто регулирует спрос и предложение в обществе, то есть тем, кто в состоянии создавать моду, мейнстрим (спрос) на товары и услуги и одновременно с этим реализовывать предложение, то есть владеть неограниченными денежными ресурсами на постройку промышленных предприятий/создание профессиональных групп и соответствующее производство товаров/оказание профессиональных услуг. Поэтому многовековые традиции легко превращаются в прах, если общество будет предпочитать им новые независимые от прошлого и нравственных устоев культурные изыскания.

Говоря об отсутствии нужды в кинологах, автор пишет одну странную вещь, которая далее в книге не будет ни упоминаться, ни происходить на практике: все люди стали обладать телепатией, что позволяет им «разговаривать» с животными. Однако, есть и один нюанс: когда человек использует телепатию («открывается»), то его мысли могут читать другие. Поэтому все «закрываются», чтобы избежать неловкости в обществе^[24]. Отсюда следует вывод, что у людей в столь «прекрасном» мире «добра и порядка» есть какие-то мысли, которые могут не понравиться другим. Вопрос: что это могут быть за мысли? Что что-то в этом новом мире не так? Скорее всего. Собственно, в книге есть косвенное подтверждение этому. В шестнадцатой главе Уэйтсмэн описывает достаточно острый диалог между Дэниелом (это имя главного героя) и другими людьми. Он начинается с того, что Дэниел упрекает своих собеседников в том, что они не интересуются Богом и даже не хотят поговорить о Нём^[25]. В итоге всё завершается длинным монологом Дэниела о том, что Бог отрёкся от них^[26]. Он аргументирует это тем, что не может почувствовать Бога в своей жизни, не может помочь Ему, и это вводит его в продолжительную депрессию^[27]. Я думаю, что за всей этой пафосной речью «сумасшедшего» кроется простая мысль, близкая каждому современнику Дэниела: этот мир, в котором мы живём, просто ужасен, он отвратителен и потому в нём нет Бога, здесь Его и не должно быть, потому что Он требовал от нас иного. Но никто об этом ни с кем не говорит, потому что это неудобно. А Уэйтсмэн описывает мир людей, которые живут удобно, без лишних слов и идей.

Ещё один момент, наталкивающий на грустные мысли об «утопическом» либеральном мире будущего, это странное название науки: «объективная наука»^[28]. Когда мы так говорим, мы имеем в виду, что она единственно правильная и неоспоримая, потому что не имеет противоположного мнения (что-то типа «необъективной науки»). Может ли такое положение дел быть нормальным для здравомыслящего общества? В смысле для не тоталитарного, реально развивающегося в сфере неподкупных научных изысканий? Думаю, однозначно нет. Поэтому данное выражение, «объективная наука», скорее сигнализирует нам о проблеме всеобъемлющей научной стагнации описываемого в книге общества или, что ещё хуже, о проблеме искусственной стратификации социума на учёных, имеющих доступ к новым исследованиям, и всех остальных, не имеющих даже права взглянуть на положение дел в современной науке, что следует из слов Дэниела о единой цели человечества – «исследовать и колонизировать Космос»^[29]. То есть имеются люди, которые могут воплощать это в жизнь, но при этом большинство других людей просто наслаждается отсутствием проблем. Правда, далее в книге об исследовании Космоса говорятся странные вещи, якобы человечеству предстоит сражаться с силами Хаоса (местного зла)^[30], и поэтому нужно в спешке колонизировать планеты, создавая плацдарм. Но зная серьёзность данной книги, могу с уверенностью сказать, что всё это ложь, подобная той, что транслируется и в наши дни, прикрываясь «неподкупными» экспертами в сфере фармацевтики, здравоохранения, психологии, политики, истории, зелёной энергетики и т. д., и о которой годами заявляют такие учёные, как проф., д-р биол. наук С. В. Савельев и проф., д-р филос. наук и канд. ист. наук А. М. Буровский. Целью же истории про «Хаос» является запугивание, которое будет транслироваться через авторитетных (по мнению общества) источников, в данном случае через Дэниела, потому что он наиболее приближен к Богу, как считают граждане, видя в нём блаженного. А запугивание будет гарантировать сильную власть того, кто называет себя Христом, который специально «обрабатывает» Дэниела в последней главе романа^[31].

Единственное, что ещё согревает душу в этой антиутопии, это относительно приемлемое, на сколько я могу судить, отношение к философии. У этих несчастных есть «сборник “Многогранная Философия Человечества”, пособие для изучения предмета многогранная философия для высших учебных заведений»^[32]. Правда, неизвестно, какие работы в него входят, но точно есть «О героическом энтузиазме» Джордано Бруно, что, наверное, уже неплохо, хотя бы потому что этот текст наглядно показывает переживания людей прошлого, их историю, чем и восхищается Дэниел^[33].

Не менее пугает читателя постоянный образ единения всех со всеми во главе с лжехристом (в конце книги этот некто признаётся в том, что не имеет никакой связи с Богом, и даже не может утверждать, что Он вообще существует)^[34], который как бы пытается уверить читателя в наличии крепчайших связей между индивидами, но на деле воспринимается как принципиальное отсутствие выбора поведения в отношениях, как извращённый тоталитаризм, навязчиво играющий на одних и тех же нотах человеческой психики^[35].

Довольно яркую отсылку на современное либеральное общество даёт читателю шестая глава настоящего произведения. Она описывает трагичную судьбу близкого друга Дэниела, а также их дружбу в довоенное время. «Тут такая новость… Гарри умер… От передоза… Знаю, это странно слышать… И в это не хочется верить, но, похоже, что счастье всего Человечества не смогло сделать счастливым этого человека. И я даже знаю, почему,»^[36] – с этих слов начинается повествование об отношениях Гарри и Дэниела. Я не буду пересказывать его полностью, потому что оно имеет крайне пикантные моменты потенциально гомосексуальной пары, да и нам это в принципе ни к чему. Смысл в том, что их дружба, вместо того чтобы перерасти в настоящую сексуальную близость, распалась по желанию Дэниела. Он был не согласен на такую связь, хотя Гарри был ему очень близок именно как друг. Однако, Дэниел не решился и на сохранение дружбы, за что потом будет себя укорять всю оставшуюся жизнь, потому что помимо распада дружбы это привело к наркотической зависимости Гарри. И уже в последующем к суициду. Данная ситуация даёт нам три темы для обсуждения: проблема границы между дружбой и сексуальным партнёрством, проблема наркотиков и отношения к наркозависимым в будущем либеральном обществе, проблема суицида и отношения к суициду в будущем либеральном обществе. Что касательно личных отношений, то они описываются в довоенное время, то есть когда лжехристос ещё не сделал планету «раем». Однако, действие происходит в США в плюс-мину сопоставимое с нами время, поэтому проблем с выражением «однополой любви» быть не должно. Отсюда вывод, что именно мировоззрение Дэниела повлияло на его выбор. Что мы знаем о его мировоззрении? Оно христианское, причём идущее из глубины личности, а не из социума, это будет проходить красной нитью через всю книгу. Поэтому Дэниела можно считать человеком с традиционными ценностями, но с умеренным отношением к нетрадиционным вещам, что доказывает свободное фанатское обсуждение соответствующей порнографии с его другом^[37]. Однако, это не помешало ему потом страдать из-за своего выбора, потому что его жизнь на «личном фронте» мягко говоря не складывалась. В семнадцатой главе книги повествуется о диалоге между Дэниелом и неким Льюисом Баттлером, который в жизни Дэниела играл роль постоянного собеседника на личные темы, не раскрывающего чужих тайн^[38]. Предполагаю, что нужда в подобном собеседнике появилась из-за плохих отношений с отцом у Дэниела^[39]. Так что здесь видится проблема взаимоотношений между родителями и детьми, в смысле общение с неприятным посторонним человеком как вынужденная замена общения с родным отцом говорит об огромном упадке института семьи в лжехристовом мире, что, впрочем, также можно видеть и в наши дни. Однако, Дэниел не упал духом окончательно. Он старается найти девушку, пишет об этом стихи^[40], потом обсуждает с Льюисом причины её потери^[41]. Но в итоге красной нитью через весь роман проходит не свершившееся желание Дэниела быть со своим другом. Это сильнейшее чувство, граничащее с одержимостью (потому что он начинает приплетать Гарри к своим думкам о Боге), заставляет его написать целую книгу, которая должна была «переписать» его историю, в которой не было места гомосексуальным отношениям с лучшим другом, на другую, более желанную. Эта книга попала в руки Гарри и стала причиной его самоубийства. На Дэниела это произвело неизгладимое впечатление^[42]. Здесь мы подошли к проблеме «злой воли», которую я описывал в начале пункта. Непонятные отношения Дэниела и Гарри являются максимально наглядным примером того, что происходит в умах большинства людей, решившихся на удобное «самоопределение» ради психологического комфорта в своей жизни. Они хотят убежать от нищеты^[43], идущей войны (ради которой в США даже ввели обязательный призыв на службу)^[44], отвратительных отношений с семьёй и, самое главное, от безысходности перед будущим, которое должно быть ещё хуже, чем настоящее, в чём мы и убедились, разбирая будущее либеральное общество планеты. Отчего мы приходим к выводу, что нетрадиционные ценности – это результат «злой воли» современного человека, который не может иными способами изменить свою жизнь, свою судьбу (если не считать наркоманию и суицид, конечно). Я считаю, что именно эту сущность нетрадиционных ценностей упускают из вида все те, кто строят аргументы за или против подобных культурных преобразований. Они не понимают самого главного, причины возникновения подобных идей. И если мы посмотрим уже на причины такой жизни индивида, при которой он не имеет ни шанса на благоприятные перемены (как и Дэниел описывал в своей книге тоску), то станет ясно, что речь идёт об отсутствии необходимых связей в обществе, тех самых связей, которые позволяли людям «носить маски», становясь кем-угодно, но оставаясь при этом самими собой в лоне естественного культурно-исторического процесса, называемого жизнью^[45]. И именно этой жизни так не хватает Дэниелу и современному молодому человеку вообще, вечно обязанному носить одну и ту же маску во всём толерантного человека, не имеющего ничего против мнения большинства и удобного «необращения» внимания на судьбоносные для всего человечества события и законы, подобные недавнему докладу ООН, в котором на 22–23 стр. оправдывается педофилия, скрываемая под предлогом декриминализации сексуальных отношений с людьми младше минимального допустимого возраста согласия на вступление в половую жизнь^[46].

Далее мы обсудим проблему наркотиков в послевоенном обществе при лжехристе, что само по себе звучит как сатира, а не описание здорового социума. Ничего особо удивительного здесь нет, потому что схожую, если не идентичную, ситуацию мы можем наблюдать в настоящее время в Европе и Соединённых Штатах: целые кварталы лежащих вдоль дорог наркоманов, продуманные преступными группировками притоны, места продажи и всё в этом духе^[47]. Отношение ко всему этому местных? Кто-то переезжает, кто-то смирился, полиция и администрации городов не решают проблему. Иными словами, полная незаинтересованность в решении насущной проблемы. То же самое происходит и в рассматриваемой книге.

Что касательно проблемы суицида и отношения к нему в будущем либеральном обществе, то в книге описываются только два момента: первый про Гарри, а второй про военных, которые стали накладывать на себя руки после взрыва крупного склада боеприпасов^[48], их череда суицидов продолжалась и в лазарете^[49]. Ситуация с Гарри понятна – он наркоман, о жизни которого в послевоенном обществе никто не заинтересован. Ситуация с военными, соответственно, происходила во время, так называемой, Последней войны и её трагического исхода, когда ещё не было «псевдоединства» общества. Как я уже сказал, после взрыва крупного склада боеприпасов, военные из объединённого корпуса стали испытывать психологические расстройства. Видимо, из-за стресса, помноженного на отравление сгораемыми химическими веществами, от которых не спасали даже противогазы^[50]. Но окончательно их «добила» ядерная бомбардировка стран третьего мира, которые решили сопротивляться американско-российским глобалистским силам. Правда, сам ядерный взрыв сошедшие с ума солдаты восприняли как Второе Пришествие, что, по всей видимости, является образом воцарения либеральных глобалистских элит во всём мире. Во время ядерного взрыва солдаты стали совершать массовый суицид^[51]. Однако, то ли медицинская служба, то ли находящиеся в трезвом уме сослуживцы не дали им этого сделать, благодаря чему сам Дэниел и его экипаж выжили. Далее потенциальные суицидники содержались в лазарете под строжайшим контролем со стороны медперсонала. Им не давали даже канцелярские принадлежности, но всё, что военным нужно было записать, медсёстры писали за них^[52]. Так мы видим кардинально иную картину о возможном отношении к потенциальным самоубийцам. Вооружённые силы стали «биться» за жизнь каждого солдата, создали для этого специальные условия и наняли ответственный персонал, даже несмотря на то, что никто из этих несчастных не сможет в будущем отплатить тем же, потому что после победы в Последней войне все эти люди будут уволены из вооружённых сил за ненадобностью. И это пример традиционного отношения между воином и вооружёнными силами. Их незыблемая и даже сентиментальная связь – это единственное, что помогает воину совершать отважный поступок ради своей страны, а вооружённым силам – побеждать в войнах и битвах, потому что любые вооружённые силы – это прежде всего люди, готовые на полную самоотдачу в своём нелёгком деле. И тем не менее, как только в мире пропадает конкуренция между странами, их армии становятся набором распущенных и безответственных людей, желающих только высокого заработка и безнаказанности за военные преступления.

Следующую «зацепку» традиционных ценностей мы находим в седьмой главе романа. Здесь бывший сослуживец и один из лучших друзей Дэниела по имени Крег в пьяном угаре упоминает «Вархаммер 40,000»^[53], настольную игру-варгейм, разработанную и издаваемую британской компанией «Games Workshop»^[54]. Он говорит, что именно эта игра (а точнее, вселенная этой игры) должна помочь людям понять смысл жизни, который, по его мнению, состоит в том, что все люди должны сами решать свои проблемы, сами отвечать за свои поступки и сами влиять на то, чтобы удачей можно было воспользоваться^[55]. Разумеется, подобная речь является слишком отвлечённой, бесконтекстной, чтобы прямо её комментировать. Но если вспомнить наш разбор книги выше, то можно заметить общую тенденцию будущего либерального общества, выражаемую в уходе от ответственности (за поведение, наркоманию, преступления), и тогда можно говорить о разочаровании Крега в происходящем, хотя бы потому что он отец двоих детей и идёт по жизни в соответствии со своим отцовским долгом, то есть слушается жену, понимая, что она умнее него^[56], и умеет держать себя в руках даже в стрессовых ситуациях^[57]. Что же касательно вселенной «Вархаммер 40,000», которая явно была указана не случайно, то после поверхностного изучения её истории на фэндоме^[58], можно говорить об описании в ней традиционных ценностей, ярко проявляющихся в мрачной тьме далёкого будущего, где есть только война^[59]. Скажу сразу, я буду упрощать многие вещи, но это оправдывается нашей целью: рассмотрением традиционных ценностей в сравнении с либеральным обществом будущего, что не требует псевдоисторического или филологического разбора вымышленной вселенной. Начнём с того, что вся вселенная «Вархаммер 40,000» построена на исторических текстах различных учёных Империума Человечества, в которых описываются события, приводятся высказывания участников и других учёных. Но главным историческим вопросом Империума остаётся Тёмная Эра Технологий, временной промежуток в десять тысяч лет, когда всё человечество было на пике своего могущества в галактике. Но из-за непредвиденных обстоятельств, практически все достижения людей были утрачены, а само человечество было раздроблено на миллионы частей и деградировало до феодализма^[60]. Так, на сцену выходит Император человечества (он сам себя им объявил), полубог-получеловек, и начинает собирать Империум по крупицам, начиная с Земли^[61]. Но чтобы справиться со своей задачей ему пришлось создать себе двадцать сыновей-примархов, которые должны будут помогать расширять Империум в Великом Крестовом Походе^[62]. В армии Императора служат разные люди, и все они превозмогают на пределе собственных сил, нередко совершая предсмертные подвиги ради выживания своего вида. Но самая не испитая чаша страданий выпала на долю людей, дерзнувшим генетически преодолеть свой вид и стать ангелоподобными воинами. Их называют «Астартес» или «космодесантники»^[63]. И именно их история подвигов является ключевой в этой вселенной. Для нас же главное, что ордена Астартес – это олицетворение системы передачи культурных и духовных ценностей от предков потомкам. Каждый орден космодесанта является самостоятельной боевой единицей и имеет расположение на своей собственной планете, с которой, обычно, и отбирает людей для службы. Вся жизнь ордена основывается на обрядах и традициях, которые могут даже не совпадать с Кодексом Астартес (местным уставом). Эти культурные особенности определяет всю жизнь ордена, начиная от набора рекрутов и распорядка дня и заканчивая военной доктриной и набором тактик. Собственно, предсмертный подвиг потенциального Астартес начинается уже с момента отбора, потому что последний напоминает скорее естественный отбор, включающий в себя испытания на выживание в условиях агрессивной флоры и фауны. Если кандидат выживает, то его начинают подвергать генным модификациям и изнурительным безжалостным тренировкам, во время которых тоже выживают не все. Не сложно догадаться, что кандидаты в Астартес испытывают сильнейшие физические боли во время прохождения необходимых процедур. Таким образом, космодесантниками становятся только самые сильные претенденты, лучшие в биологическом смысле представители человечества. И всё это в большинстве случаев по их собственному желанию, потому что служба в Астартес это возможность изменить свою жизнь, добиться новых высот в проявлении своих талантов спортсмена, воина, инженера, врача, командира, подчинённого, учителя, ученика и, самое главное, мужчины. Всё это необходимо человечеству, чтобы выжить во время непрекращающейся войны с ксеносами, демонами и предателями. Но всё это перечисленное благородство не может перекрыть собой социальные проблемы Империума, как-то: неясный статус полумёртвого Императора (он получил смертельную рану от предавшего его сына), раздробленность страны на невзаимодействующие части, малоэффективная бюрократия, крайне суровые условия жизни большинства людей, постоянное предательство со стороны некоторых граждан или Астартес и сепаратизм, что выливается в гражданские войны. Таким образом, мы имеем картину ещё одной антиутопии, в чём-то противоположной антиутопии Уэйтсмэна, но где также от безысходности совсем не хочется жить.