Buch lesen: «Океан»

Оглушающий вой сирен.

“Внимание! Обнаружен нарушитель”.

– Хоть бы успеть… оставить… хоть что-то… – слега осипшим голосом произнесла женщина в белом халате себе под нос.

Оглушающий вой сирен.

“Внимание! Обнаружен нарушитель. Приказ военному корпусу альфа отправиться в блок “Порт-61”для зачистки. Повторяю…”

Она отозвалась тяжелым вздохом в ответ на пронзительный механический голос, который звучал чересчур оглушительно для помещения, похожего на маленькую каюту. Сгорбившись так, что русые волосы, будто шторы, занавесили её лицо, женщина нервно двигала правой рукой, набирая что-то на полупрозрачном планшете, пока не раздался глухой стук в дверь.

– Больше нет времени, – произнесла она, покосившись на источник звука.

Затем раздался еще один вздох, но только уставший. Её палец на долю секунды застыл на кнопке “отправить”, а после она швырнула планшет в стену так, что он треснул от удара, а экран его покрылся рябью. Плавным движением тоненьких пальцев женщина сняла очки, на секунду прикрыла зеленые глаза.

– Хоть раз будь послушным мальчиком, – проговорила она, слегка усмехаясь, а затем подошла к противоположной от двери стене.

Эта стена отличалась от других большим круглым отверстием такого диаметра, что взрослый человек, немного согнувшись, спокойно бы пролез через него. Рядом с отверстием блестела панель, напоминающая электронный замок. Девушка слегка наклонилась и подставила глаз к ней. Вспышка, а затем раздался щелчок механической двери и голос, командующий поднять руки и отойти от панели.

– Ах, почти улетела! Какая жалость, что во время тревоги не блокируются биометрические данные сотрудников, – произнёс с досадой старенький невысокий мужичок. – А я говорил, советник Троянова, что этот момент – большо-о-о-ое упущение, ведь и среди нас могут быть, – он взял небольшую паузу, подбирая нужное слово, и перевел взгляд своими еле виднеющимися из-под нависших век серыми глазами на стоящую на коленях женщину, – недоброжелатели.

Высокая дама, к которой он обратился, словно не слушала его или не слышала со “своей высоты”. На фоне старика она казалась под два метра ростом. Впрочем, дело, скорее, было не в расстоянии, а в интересе и приоритете. Троянова явно имела больше власти, по крайней мере, демонстрировала её. Помятый и потрёпанный, уже давно не белоснежного цвета халат мужчины контрастировал с ее тёмно-коричневым, почти чёрным, костюмом, идеально сидевшем на ней. Его седые растрёпанные волосы, которые он то и дело поправлял своей рукой, делая их всё засаленнее, а прическу – вертикальнее, просто по природе не могли бы лечь в ровное, будто по линейке обрезанное, пепельное каре. Гении господствуют над хаосом, а маэстро его не допускают.

Того времени, что старик озвучивал свои замечания, хватило даме с запасом, чтобы осмотреть цель, все детали окружения, сложить всё и сделать вывод.

– Догнать капсулу! – произнесла ровным контральто женщина.

– Есть передать приказ догнать капсулу! – отозвались двое мужчин в форме и вышли из каюты.

– Доктор Адамов, передайте планшет на анализ экспертам, – обратилась она к старику, не сводя острого взгляда с женщины в халате.

Он только растерянно пробормотал себе что-то под нос, неуклюже поднял планшет с пола и встал позади, наблюдая за происходящим из-за спины советника.

– Сейчас, – надавила она.

Он хотел было возмутиться, но всё же, соблюдая субординацию, нехотя вышел из каюты.

– За кражу объекта…

– Я знаю, – женщина перебила монотонный голос советника, опустив взгляд вниз, и добавила почти шёпотом, – я всегда смотрела себе под ноги, чтобы не попасть впросак, но угроза настигла сверху.

***

“…Я не понимаю, что мне делать. После того, как цинга забрала сестру, всё стало таким сложным. Да, это не было чем-то неожиданным. Она неоднократно говорила, что в наше время, когда не осталось ни одного клочка земли, эта болезнь – самое настоящее стихийное бедствие. Тем более она была родом из одного из плавающих городов, “железных айсбергов”, которые дрейфуют в бесконечном океане. Это самые бедные города, самые больные. Сестра часто рассказывала пугающие истории о том, как люди там сражаются за одежду, еду, тела мёртвых и их имущество, чтобы жить самим. Поэтому ей повезло, что среди всех болезней, которые там орудуют, её поразила именно цинга. Хоть я никогда и не была в таком городе, но, кажется, в детстве мой мозг достаточно отчётливо и подробно представлял эти картины. Я благодарна, что могу ходить по настоящей почве и слышать настоящих птиц, хоть их крики и надоедают.

Мне удалось пережить два месяца благодаря тому, что сестра сберегла, но средства вот-вот закончатся, хоть я и пыталась тратить их с умом. Наверное, проблема в том, что я не умею торговаться так, как она. А ещё меня могут отправить в детское поселение, если узнают, что опекуна больше нет. Москва, насколько мне известно, – один из нескольких городов, которые смогли остаться на поверхности, вернее – перетащить поверхность на водную гладь. Этот город по праву можно считать одним из последних останков земли. Но земли и здесь мало, чтобы каждому хватило места. Как мне быть без тебя?”

Девушка захлопнула дневник и положила его рядом с собой, на бетонный карниз. Вытянув руки вверх, она потянулась и подалась немного вперед, навстречу ветряному потоку. Он был сильным на высоте шестнадцатиэтажного дома, настолько сильным, что уверенно поднимал её тяжёлые густые волосы, превращая силуэт девушки в силуэт факела, горящего рубиново-красным пламенем.

Была ли хоть одна мысль в её голове об опасности таких посиделок? Нет. Даже красный знак, сигнализирующий об опасности и запрете находиться здесь, не смущал девушку. Ей нравилось это место с тех самых пор, как она впервые смогла забраться сюда. Иногда её посещали мысли о том, почему именно здесь ей хорошо, комфортно, свободно. Но было ли это бунтарство в крови, желание почувствовать адреналин, испытать судьбу или просто охота до красивого вида – она и сама не понимала.

“Пора идти”.

Наслаждение и лёгкая улыбка исчезли с её лица, она неохотно приподнялась и, закинув дневник в потрёпанный синий рюкзак, перекинула единственную целую лямку через плечо, а после – исчезла во тьме бетонных стен.

Внизу, посреди улиц и серых домов, солнца уже давно не было видно, там царил полумрак. Кипиш, шум и голоса людей сливались в одну уличную симфонию. Девушка с рюкзаком, спрятавшись под грязно-серый капюшон своей толстовки, спокойно пробиралась сквозь течения людей. Она держала свою сумку за единственную ручку, но, когда одно из очередных скоплений людей сгустилось, ей пришлось сдёрнуть рюкзак и прижать его к себе. Ускорив шаг, она в таком темпе прошла ещё несколько улиц, еле вынырнув из толпы в пустой переулок, который был её целью.

Тёмно-серые стены его домов, плотно прижимающихся друг к другу, напоминали, скорее, узкий скалистый проход, нежели жилые постройки. Единственным, что выдавало это место за пристанище людей, был невероятно смрадный запах отходов и испражнений, перемешанных с грязью.

Девушка подошла к тёмно-коричневой двери одного из домов и, немного потоптавшись, вошла внутрь. Глазам не пришлось привыкать к освещению: в помещении горела только одна тусклая лампа, а по краям комнаты, особенно у входной двери, полумрак был гораздо гуще, чем в переулке. Квадратное помещение делилось деревянной стойкой на две равные части. Сверху от стойки до самого потолка простирался пластмассовый занавес с небольшим отверстием у основания – видимо, для обмена. За этой полупрозрачной стеной сидела женщина. Морщины на её лице рисовали эмоции злости и надменности, хотя, может, сама она и не испытывала подобного, да и, кажется, придавали ей вид лет на десять старше. Она что-то строчила за стойкой и не подняла своей уткнувшейся головы на вошедшую девушку.

– Здравствуйте… – неуверенно обозначила своё присутствие гостья.

– Заявку оставляли? – противнейшим голосом спросила недостарушка, мельком переведя взгляд на бумажную тетрадь, что лежала на стойке со стороны девушки.

Гостья, уловив быстрое движение глаз женщины, перекинула взгляд на тетрадь. Недолго подумав, девушка подошла поближе к стойке и произнесла:

– Знаете, мне назначено. Я по жилищному вопросу, вот документ, – она протянула небольшую карточку к окошку.

Женщина взяла блестящий пластик, приблизила его к лицу и спросила:

– Ваше имя Таня?

– Да, как видите.

Отодвинув карточку чуть дальше, женщина кинула ядовитый прищур на девушку, а потом снова на документ. Там была изображена девушка на вид лет 26 с зеленовато-карими глазами, её черты лица были слегка заострёнными, с ярко выделяющимися скулами на фоне впалых щек, которые обрамляли короткие рыжие волосы.

– Вы поправились. Хорошо питаетесь, я погляжу.

Девушка, прикусив щёку, отвела взгляд.

– Да и скинули лет десять. Тоже из-за питания? – продолжала женщина, пристально уставившись на Таню.

Гостья ещё глубже забилась в свою толстовку, как черепашка в панцирь:

“Как мне только пришло в голову представляться сестрой…”

– Нет… Я просто… – запинаясь, начала парировать девушка, но тут же была прервана.

– Срок выселения до завтра, – обрубила её мысли женщина, ударив штампом по документу и одним быстрым движением просунув его назад в окно.

Как ни в чём не бывало, она снова уткнулась в свой стол и продолжила вносить какие-то записи.

Таня взяла документ, на котором теперь виднелась надпись “не действительно”.

– Но где мне жить? Это мои документы! – начала возмущаться девушка, слегка повысив голос. – Вы не имеете права…

– Право? – словно усмехнулась женщина, не отрываясь от дел. – У нас жилые места под учёт, а Вы предоставляете в государственное учреждение краденые или поддельные документы. Вы как минимум совершаете преступление, а значит и прав у вас нет. Свободны.

Девушка хотела возразить в ответ, но тут же была пресечена.

– Иначе вызову органы охраны, и они будут разбираться.

То, что сотрудница не вызвала никого, действительно было великодушным жестом с её стороны. Признав факт ложности документа, Таню действительно могли занести в ряды преступников, а их не милуют, на обычных граждан-то мест не хватает. Отправляться в “дальнее плаванье” по бескрайнему океану ей не хотелось, но и вариант детского поселения рассматривать она не стала, поэтому свои документы показывать и не планировала.

Девушка уважительно попрощалась с сотрудницей и поспешно покинула комнату.

***

Следующий день не прошёл – он пролетел. Тане приходилось то прятаться в тёмных зловонных переулках и канавах, то теряться в толпе, потому что, как ей казалось, безопасности не было нигде. По тёмным закоулкам всегда рыскали в поисках таких же беглецов и незарегистрированных в городе людей: здесь легко затаиться, и это понимал каждый, даже блюстители закона. А оставаться на виду долго было слишком страшно, кроме того, часто на улицах устраивали облаву, а на документе её опекуна как раз красовался штамп, что вызвало бы ряд вопросов. На руку Тане сыграло то, что ей очень хорошо удавалось быть серой и незаметной, поэтому она легко стала частью этого грязного и тёмного района. Девушка даже умудрилась продать часть имущества, пока доступ в её спальную комнату не закрыли. Этих денег вполне хватило бы, чтобы пережить несколько недель в каком-нибудь подполье одного из неблагоприятных районов. Так она и решила сделать, а уж если бы не выгорело, то двигаться дальше куда ветер подует.

Её планом было пробраться в местный бар, где при жизни работала её сестра. Таня была заочно знакома с хозяином и знала, что он за хорошие деньги предоставляет услуги сокрытия для незарегистрированных лиц. Она надеялась, что по старой памяти он бы смог помочь ей, несовершеннолетней девушке, продержаться хоть немного в этом городе, а быть может, пошёл бы на уступки и, например, устроил её к себе. Работать в затхлом сомнительном баре за еду и ночлег казалось ей на тот момент лучшим вариантом развития событий, и плохая репутация заведения её не пугала.

Как только девушка переступила порог покосившегося дверного проёма, её сразу встретил едкий и тошнотворный запах перегара и парочка тяжёлых взглядов тёмных глаз, сверкнувших искрой пьяного угара. В баре на тот момент находилось трое мужчин, не считая бармена, и сомнительный интерес, который они продемонстрировали без слов, откликнулся у девушки роем мурашек. Почувствовав толчок в спину от нового посетителя, который вошёл вслед за ней, она пошатнулась и поспешила к барной стойке.

– Смотри-ка… – еле слышно донёсся со спины мужской хрип, – шо за краля…

Таня не подала виду, что услышала эти реплики, но они заставили напрячься всё её тело. Скованные мышцы не поддавались активным движениям, поэтому на барный стул забраться она не решилась.

– Восемнадцать-то есть? – выпалил бармен, окинув взглядом замявшуюся девушку.

Она достала было документ из кармана рюкзака, чтобы вновь представиться чужим именем, но, вспомнив, что он теперь меченый, поспешно спрятала его обратно. А свой документ с настоящим возрастом здесь показывать определённо не стоило.

– Мне есть восемнадцать, – громко озвучила девушка, намеренно делая голос ниже и басистее, стараясь тем самым утолить, как ей показалось, хищный запал двух мужчин, что до этого проявили интерес к её персоне. – Мне нужен Ваш хозяин, – продолжила она, поднабрав напора. – Он на месте?

Бармен лишь ехидно усмехнулся и, придвинувшись поближе к девушке, ответил:

– Вали-ка ты отсюда, пока проблемы тебя не нашли.

Лицо Тани не смогло сдержать удивление – её бирюзовые глаза стали круглыми, как озёра, она не знала, как реагировать на столь агрессивную встречу. Она не привыкла находиться один на один с толпой жилистых и пьяных мужчин не самой лучшей пробы, которые определённо были настроены против неё. Да и вопросы сама она никогда не решала, обычно с внешним миром контактировала сестра, пока Таня держалась в её тени. У неё никогда не возникало желания пообщаться с людьми, а их голоса, внимание и, упаси Бог, прикосновения всегда раздражали и вызывали дискомфорт. Даже сестра редко обнимала её, стараясь не нарушать личные границы. Вместо общения Таня предпочитала книги, которые достались её сестре от знакомого профессора, и свой дневник. Живую речь девушка тоже не любила, а уж если накипело внутри, то просто записывала всё мелким почерком в тетрадь, экономя место. Но как бы ей сейчас пригодились навыки коммуникации и живого общения! По привычке девушка потупила взгляд.

– Бумбо! – раздался крик со спины. – Да внутренностей побольше! Не поскуплюсь. Так что не заливайте своим дешёвым самогоном.

Бармен отпрянул от девушки и спешно занялся своей работой, оставив её в оцепенении, которое своевременно прервал тяжелый хлопок по плечу.

– Девчуля, – словно песня, протяжно раздался басистый голос хозяина руки, которой он надавил на плечо девушки, заставив тем самым её повернуться лицом к нему. – Какими судьбами?

Когда Таню развернули спиной к стойке, она увидела перед собой тех двоих мужчин, что до этого сидели вместе за столиком и живо обсуждали её. Настроение девушки сразу изменилось – вместо испуга и оцепенения она почувствовала какой-то животный позыв, агрессию и злость. Когда она готовилась прийти в это место, всё-таки внутри неё что-то коробило, но сейчас инстинкт самосохранения словно исчез вовсе, и она стала открыта к импульсам и глупостям целиком и полностью.

– Ничего, – чуть ли не прорычала Таня, попытавшись снять крепкую руку со своего плеча, но сил ей не хватило, поэтому она просто вцепилась в ладонь мужчины.

Мясистое тело в заношенной клетчатой рубашке нависло над хрупкой девушкой, а его рука, всё это время державшая её плечо, словно на цепи, попутно начала притягивать хрупкое тельце ближе. Таня не могла оказать сопротивления, на его фоне она казалась маленьким синим пятнышком, которое вот-вот накроет волной.

Как только запах перегара из его рта ударил Тане в нос, она словно тоже опьянела. Уставившись в одну точку, где-то на груди мужчины, девушка думала о нападении. Ей осталось дождаться нужного момента. Но как только решение было принято, по барной стойке пошла вибрация от тяжёлого удара по ней.

– Паршивый бумбо! – со вздохом и агрессией выпалил мужчина, который совершил отвлекающий удар.

Этот гость, теперь стоявший по правую сторону от девушки и ее компании, выглядел необычно. На его голове красовалась тёмная кожаная шляпа, напоминающая ковбойку, из-под которой выбивались такие же тёмные засаленные и кудрявые волосы, не доходившие до середины шеи, а тело его было скрыто под длинным плащом земельного оттенка, который спадал почти до щиколоток и прикрывал начало чёрных острых сапог.

Удар привлек внимание не только девушки, но и тех двух верзил, что пристали к ней, и это внимание загадочный гость не хотел отпускать. Его лисьи глаза моментально окинули сверлящим и усмехающимся взглядом сию картину, а сам он очень вальяжно повернулся к троице. Его рука грациозно отодвинула край плаща, этот жест будто приглашал заглянуть в закулисье. Девушка не среагировала на этот маневр, привычно потупив взгляд, пытаясь проанализировать ситуацию, из которой она на мгновенье выпала, а вот двое мужчин послушно последовали за рукой гостья в шляпе. Их вниманию предстала торчащая из кобуры, покоцанная рукоятка пистолета с чёрным выжженным кругом посередине.

– Пират, – цыкнул мужчина в клетчатой рубашке. – Господа, – обратился он к двум верзилам, – этот улов – наш.

Названный пират был высоким, наравне с пристающими к девушке мужчинами, но на их фоне выглядел худощавым, словно находился в другой весовой категории. А вот уверенности он источал куда больше, чем его оппоненты. Им даже пришлось взять тайм-аут, чтобы подобрать слова и определиться, нужно ли защищать свои позиции. Но после небольшой паузы тот из них, что держал девушку, всё-таки отпустил её плечо, но поражение на своей территории признавать не хотел.

– Чем докажешь, что ваша? Давно ли девушек понабрали в пираты? – он слегка улыбнулся, пытаясь продемонстрировать своё спокойствие и силу. – На потаскушку-то она не тянет.

– Смелый, да, – хмыкнул пират, – но я в хорошем духе. Во-первых, это юнга. Во-вторых, беглец. Ну, а в-третьих, ты знаешь, что с такими делается.

– Не повезло девчонке, – скорчив рожу, пропел мужчина в клетку, подняв для большего накала руки вверх. – Встретить нас было для тебя куда большим везением, – покосился он на девушку. – Пошли, – окликнул своего напарника, и они побрели назад, к своему столу.