Buch lesen: «Ты не верь слезам»
Глава 1. Света
– Светличка-певичка, ты собираешься c нами к научно-практической конференции готовиться? – спрашивает меня Прозорова.
Терпеть ее не могу. В каждой дыре затычка!
Мы сидим на перемене, остался последний урок – алгебра, и я, наконец, свободна!
– Меня зовут, Света, если ты забыла! – шиплю я.
– Ну да, конечно. Так что?
– Мне на репетицию после школы, я не смогу!
– Ты же знаешь, что она потом на проект «Голос» пойдет и станет знаменитой? На хрена ей твоя конференция? – хохочет Слава Богданов. Высоченный, туповатый блондин с рыбьими глазами.
– Да, будешь у меня автограф просить, а я не дам! – гордо вскидываю подбородок. Достали уже, ей Богу!
– Ой, больно мне нужен будет твой автограф!
– Вот увидишь, Богдашкин! Пройдет лет пять, вспомнишь мои слова!
– Ха-ха-ха, мечтай! – наигранно смеется Прозорова.
Я сижу за партой, и обиженно пыхчу.
– Не обращай внимания, – шепчет мне моя подруга Мирка Завидова. – Лера завидует тебе.
– Чему завидовать? – развожу руками. – Учусь я не очень хорошо, если бы не участвовала в самодеятельности, вообще не знаю, как бы вытянула. Красотой тоже не блещу.
– Зато ты талантливая и добрая!
Это чистая правда. Мама мне всегда говорит, что я стояла в очереди за талантом, а ума мне практически не досталось. Меня, если честно, это не сильно парит.
После окончания школы я собираюсь убраться из этой дыры. Я уже год работаю после школы, помогаю в ресторане японской кухни упаковывать заказы на самовывоз и доставку. Платят не так много, но я довольна. Я уже накопила на билет в один конец и две недели проживания для поступления. Потом, я надеюсь, мне дадут комнату в общежитии, и тогда я запою. Реально!
Я мечтаю стать певицей лет с четырех. Когда впервые на садичном утреннике спела сольно песню про Мурлыку. Мама мне сшила костюм с кошачьими ушками и мягкими лапками, даже фотки где-то есть.
Я сама попросилась в музыкальную школу, которую закончила два года назад по классу фортепиано. Разумеется, сольфеджио в начале обучения чуть не убило во мне все желание. Преподаватель, Марина Юрьевна была адской. Орала и била крышкой от пианино по пальцам, так как я никак не могла понять техники постановки пальцев. Сейчас я ей даже благодарна, она вымуштровала меня как надо. Осанка, техника, местерство – все, благодаря ей.
Конечно, я еще пела в хоре, где преподавали академический вокал. У меня большой диапазон, и обучение очень помогло развиться моим голосовым связкам, но я мечтала блистать на эстраде, а не петь про Волгу-матушку, степенно открывая рот. Академический и эстрадный вокал различаются кардинально.
Волею судеб меня занесло в Дом детского творчества, куда я ходила в кружок Кукольный театр с подружками. В очередной раз, после отработки спектакля про Лисичку и Журавля, нас пригласили в актовый зал. Там выступала местная шоу-группа «Шалуны». Они занимались здесь же, и буквально покорили меня красными лаковыми костюмами и песней про мафиози. Девчонки были старше меня года на два.
После окончания концерта я пулей полетела к ним в студию, где меня встретила Светлана Ивановна, моя полная тезка.
– Здрасьте! – заглянула я, оглядывая просторное помещение с фортепиано около окна.
– Привет! – весело откликнулась она, с интересом меня рассматривая.
– Я петь хочу. Можно к вам?
– Заходи, – улыбается и приглашает меня к инструменту. – Что будешь петь?
– Черного кота! – храбро заявила я, подходя к черному лаковому пианино.
Вспоминаю себя семилетнюю, и сама от себя в шоке. Наверное, не каждая девочка придет без мамы и запишется в студию. В общем, меня взяли. Причем я была самая мелкая. Студию организовали совсем недавно, группа была набрана старше меня, и я первое время пела сольные песни. В основном, русские народные. В кокошнике и намазанными красной помадой щеками.
Светлана Ивановна и вдохнула в меня мечту стать знаменитой певицей. Потом были стычки и даже скандалы с музыкалкой, потому что артикуляция разная, формирование звука и даже дыхание берется по-разному в академическом и эстрадном вокале. Классическая музыкальная школа не очень хотела мириться с моим увлечением эстрадой. Но мне настолько нравилось пение, что я научилась переключать техники.
Я много пропускала школу, уезжая на различные конкурсы, либо с хором, либо с группой Светланы Ивановны, либо сольно. Блестящей пианисткой я не стала, за инструмент, кстати, я сажусь крайне редко сейчас, когда сочиняю песни. В основном, пишу тексты, на музыку они ложатся в исключительном случае.
От приятных мыслей меня отвлекает школьный звонок, мерзкий и очень громкий. Бе!
– Здравствуйте, дети! – проходит в класс математичка Наталья Васильевна. У нее длинный острый нос и тощее тело, мы зовем ее Единица.
– Здравствуйте, – нестройным хором отвечаем мы, практически выпускники средней школыВставая рядом со своим местом.
– Можете садиться! Проверим, как усвоили предыдущую тему. Кто пойдет к доске?
В классе становится так тихо, что слышно как первоклашки пищат на улице, у них физкультура. Я задумчиво смотрю в окно и наблюдаю, как малыши пытаются играть в вышибалы.
– Строкова! – строго произносит Единица. – К доске!
– Наталья Васильевна, – канючу я, этого еще не хватало! – Ну можно я в другой раз?
– А что такое? Не готова?
– Готова! – вздыхаю.
– Она до пяти утра у зеркала крутилась с расческой в руке! Звездам алгебра ни к чему. Ей деньги будет продюсер считать! – пищит с задней парты Осипов, вызывая волну хохота у одноклассников.
– Придурок! – отвечаю я, мгновенно вскипая. – А ты на завод пойдешь работать, от звонка до звонка, и жить от зарплаты до зарплаты.
– Строкова, Осипов, а ну, прекратите! Развели балаган! – прикрикивает алгебраичка. – Света, что плохого работать на заводе?
– Ничего, Наталья Васильевна. Suum cuique.
– Она матерится, слышали? – вопит Прозорова. Что за тупая девка!
– Что ты сказала, Света? – нахмуривается учитель.
– Suum cuique. Каждому – свое на латыни, – невинно хлопаю глазками.
У доски я решаю рациональные уравнения, которые записываю под диктовку, царапая мелом по шероховатой поверхности. Не то, чтобы я не люблю учиться, нет. Мне нравится литература и история, просто – это пустая трата времени. Для поступления в Гнесинку, а я хочу только туда и никуда более, мне нужны только русский и литература. Почему именно туда? Да самые классные певцы и певицы учились там. Особенно, моя обожаемая Гагарина.
Алгебра мне там совершенно не пригодится, как физика и химия, в которых я ничего не смыслю. Напрягаю память, на прошлом уроке, я сочиняла стихи, и пыталась подобрать рифму к слову осколки. Полки и иголки совершенно мне не подходили по смыслу, и материал я практически не слушала.
Кое-как решив уравнение, я сажусь за свою парту во втором ряду. Мы сидим вместе с Миркой уже второй год. В спину мне прилетает записка, которая падает на пол. Я оглядываюсь назад, пытаясь понять, кто такой дерзкий. Судя по хитрым глазам и загадочной улыбке, это Денис. Моя первая любовь с детского сада.
Подняв сложенный листочек, я раскрываю его.
– Пойдем погуляем вечером?
– Не могу, мне на репетицию, – незаметно кидаю обратно.
– А завтра? – снова прилетает.
– Извини, тоже не получится!
Мы готовимся к концерту, посвященному 9 Мая. Вообще некогда. Да и чего он ко мне воспылал интересом? Я его давно разлюбила, с тех пор как у него появились прыщи. Сейчас я влюблена в Серегу Рыбакова из нашей параллели. Я такая смелая, что даже добавилась к нему в друзья в соцсети. Он принял заявку только через два дня, заставив понервничать. Козел! Он живет в нашем доме, и я часто вижу в окно как он гуляет с собакой. Постоянно в наушниках, он слушает тяжелый рок, это я выяснила, прошерстив его плей-лист. Пыталась послушать, но мне не зашло, совершенно.
Кое-как досидев до конца, я пулей вылетаю из школы. Мирка несется следом.
– Ты куда втопила? – кричит на бегу.
– Надо за булкой успеть и на репетицию! Мы с ребятами «Нежность» будем петь на четыре голоса, парию нужно разучить! До выступления две недели осталось.
– Ладно, беги! Я тогда Машку подожду.
Быстро чмокаемся в щеки и разбегаемся. От школы до Дома детского творчества минут десять ходьбы, но я такая голодная, что запланировала заскочить в супермаркет, купить свою любимую малиновую слойку и сок. В школе я не ем категорически. Вообще не знаю, как это можно употреблять? Буэ! Мама ворчит, что голоданием я заработаю себе гастрит, или даже язву. Но я всегда ржу, что язва у меня уже есть. Это я сама!
Глава 2. Света
После репетиции мы тащимся домой с Сашкой Филаткиной. Группа, в которой мы поем, называется «Том Сойер». Согласна, что это не совсем актуальное название для семнадцатилетних ребят, но не переименовывать же. Светлана Ивановна очень расстроена, что мы скоро уезжаем поступать. Все-таки, десять лет меня растила. Саша, Федя и Антон пришли в группу на два года позднее, Серега на три. Он самый младший из нас. Веселый, улыбчивый пухляш. С недавних пор мы остались вдвоем с Александрой. Парни образовали свою рок-группу, и играют во Дворце культуры.
– Как подготовка к ЕГЭ? – спрашивает меня подруга.
– Ой, не спрашивай лучше. Поскорее бы все это закончить, и покорять Москву. Ты не передумала ехать в Екатеринбург?
– Ты же знаешь мою маму? – хохочет она. – Дальше Екб точно не отпустит.
– Моя тоже не в восторге. Я у нее одна совсем. Она тоже меня уговаривает поступать в Чайковку, как ты, но я непреклонна. Зря, что ли год работала?
– Смелая ты, Светка. Я боюсь, такой город большой, все непривычно!
– Непривычно везде будет, – философски замечаю я. – Но нужно идти за мечтой, чего бы это ни стоило!
На улочках нашего маленького городка уже почти лето. Тепло и пыльно, листва еще не распустилась, но вот-вот появится. Для прогулки погода просто шикарная, но мы расходимся по домам. Мне нужно успеть сделать домашку и в ресторан, у меня сегодня смена.
Мы живем вдвоем с мамой в маленькой малосемейке, она настолько мала, что спим на одном диване. Вторую кровать поставить некуда, потому что в единственном свободном углу стоит фортепиано. С отцом я не общаюсь, они развелись с мамой, когда мне было девять и разменяли двухкомнатную квартиру на две малосемейки. С тех пор я его видела раза три. Алиментов он не платил и моей жизнью не интересовался. От него мне достался веселый нрав и острый язык. Надеюсь, тягу к алкоголизму я не переняла. Мама работает продавцом в обычном магазине, он совсем рядом, за углом.
Отзвонившись, что дома, я усаживаюсь за уроки, параллельно грея на плите щи с курицей в эмалированной тарелке. Микроволновки у нас нет. Я не скажу, что мы очень бедны, но лишних денег нет совсем. Поэтому она особенно напряжена от моих мечтаний о Москве и большой сцене.
– Света, Москва сожрет тебя. Кому нужна маленькая девочка из провинции? – каждый раз заводит она разговор, когда я пересчитываю заработанные купюры, которые храню в фотоальбоме со своими детскими фотками.
– Я же талантливая! А главный признак таланта – это когда человек знает, чего он хочет! Это не я придумала, а Капица! Так что, я точно знаю, что хочу! А что ты предлагаешь? На завод идти? Или в магазин, как ты?
– Светик, я верю в тебя, очень! Но волнуюсь, я же – мама.
– Все будет окей, ма! Вот увидишь, наступит день, и ты будешь мной гордиться! – крепко обнимаю ее.
– Я итак тобой горжусь, моя девочка! – шмыгает носом мама. Она у меня очень сентиментальная. – Посмотри, сколько у тебя дипломов и наград!
Это правда. Вся стена над письменным столом увешана. Лауреат, дипломант, победитель! Кайф!
Собираюсь на работу, складываю в рюкзак чистую форму, захватываю мешок с мусором, как раз по пути закину в контейнер. Разумеется, я уже опаздываю. Долго провертелась перед зеркалом, отрабатывая позы для шикарных снимков на постер или съемки в клипе. А что? Нужно быть готовым ко всему, в любой момент! Наташу Водянову ведь заметили на рынке, а я чем хуже?
Выбегаю в подъезд, на ходу накидывая ветровку. По спине бьет рюкзак, в руке мусорный мешок. Мама покупала селедку, и она уже начинает вонять. Спускаюсь по ступенькам и вылетаю на улицу, вся красная и растрепанная.
– Привет, Света! – слышу приятный голос за спиной.
Резко оборачиваюсь! Твою мать! Ну почему именно сейчас? Сережа, и у него нимб над головой. Клянусь! Распахиваю от удивления рот, запоздало понимая, что это солнце.
– Привет! – растерянно киваю. Мы никогда не разговаривали, вообще. Осматриваю его с ног до головы. До чего же он хорош! Высокий, выше меня на две головы, наверное. Широченные плечи и ярко-синие глаза. Белоснежная улыбка и одна ямочка на правой щеке. Все это я выучила, до дыр просматривая его фотографии в соцсети. На нем надето белое худи, голубые джинсы и кроссовки Пума из новой коллекции. Он сканирует меня взглядом. Я похвастаться фирменными шмотками не могу, практически все мы заказываем на маркетплейсе или покупаем в местной Планете одежды.
Изучая образы селебрити, я приняла для себя стопроцентный вариант. Главное – никаких лейблов и надписей на одежде. Пусть это будет просто белая футболка, чем розовая с пайетками Гуччи кофточка.
– Забавно, друг у друга в друзьях, а даже не здороваемся? – ослепительно улыбается парень, держа на поводке корги. Я знаю, что это мальчик, и его зовут Дэвис, и он ко мне абсолютно равнодушен, но очень заинтересован пакетом с мусором.
– Да, действительно! – улыбаюсь я, переступая с ноги на ногу.
– Ты торопишься?
– Немного!
– Давай, я тебя провожу до мусорки? – кивает он на мой пакет, из которого, похоже, начинает капать на тротуар, потому что образовалась небольшая лужица. Я неопределенно пожимаю плечами, лихорадочно соображая, что он задумал. – Там собак много, чтоб не обидели!
– Спасибо! – заторможенно киваю, и двигаюсь в сторону баков.
Сережа следует за мной.
– Как зовут твою собаку?
– Дэвис, – горделиво отвечает он. – Я назвал его в честь Джонатана Дэвиса, солиста группы Корн.
– Ммм, ясно.
К животным я равнодушна, абсолютно, но приходится сделать вид, что очень заинтересована его собакой, что даже наклоняюсь погладить. Дэвис абсолютно невозмутим и никак на меня не реагирует.
– А куда ты потом? Может, вместе прогуляемся? – интересуется парень, вышагивая рядом. Я невольно засматриваюсь на него. Блин, он идеальный. Стройные мускулистые ноги, широкие плечи, бицепсы под худи разглядеть не могу, но на фото с матча видела, что там тоже все шикарно. Он занимается баскетболом в юниорской сборной.
– Извини, мне надо на работу.
– Ты работаешь? Где?
– В ресторане, я упаковываю заказы на доставку и самовывоз.
– О, во сколько ты заканчиваешь?
– Обычно в десять, но если заказов немного, то в девять вечера менеджер может отпустить. – мусор выброшен, собак нет, мы стоим около мусорки. Невероятно романтично!
– Понятно. Ну, тогда пока?
– Пока, Сережа!
Глава 3. Света
На работу залетаю с опозданием в три минуты. Ненавижу опаздывать, тем более знаю, как я нужна на кухне. Быстро переодеваюсь в персоналке, и, на ходу напяливая кепку, заправляю поглубже волосы.
На кухне очень строгие правила, заходя с улицы обязательно мыть руки до локтя, затем надеть одноразовые перчатки и обработать их антисептиком. Чихать в локтевой сгиб, чесаться через салфетку. Реально! В первый раз, когда я вышла поработать, была в шоке, казалось, что ничего нельзя. Но сейчас привыкла и все кажется вполне логичным.
– Всем привет, – кричу я, заходя на кухню. Там кипит работа. Повара работают по планшетам, я вижу, что заказы красные, значит, уже идет опоздание. В этой доставке условия для гостей такие, что если мы не успеваем привезти еду вовремя, то положена компенсация, если опоздание больше часа – заказ бесплатно.
– Привет, Света! Давай скорее! – командует менеджер смены. Сегодня у нас Катя, стоит на раздаче, нарезает и украшает роллы. Она мать троих детей, строгая, но справедливая. Катя занимается управлением смены, на кухню выходит на помощь. Люблю с ней работать, у нее всегда все четко, как часики. – Настя, рис ставь, еще две рисоварки!
Я встаю к столу упаковки, подписываю пакеты для заказов, с планшета смотрю допы, которые заказали гости. В специальный крафтовый пакет складываю палочки, соевый соус, имбирь, васаби и салфетки. В ассортименте ресторана я ориентируюсь отлично, поэтому, трудностей не возникает. Но нужно быть внимательной, потому что на потоке легко пропустить какую-то позицию, и будет недовоз, гость будет недоволен. Параллельно бегаю на пиццу, принимая ее из большой конвейерной печи, укладываю в коробку, отточенными движениями нарезаю на восемь частей, посыпаю специями и заклеиваю пломбой. Готово!
Кухня – это особый организм. Коллектив здесь давно сложен, все все друг про друга знают, много шутят. Возраст работников разный, от таких малолеток как я, а мне семнадцать, до самой взрослой Яны, она пиццер, ей около пятидесяти.
– Уйдешь скоро от нас, – ловко начиняя пиццу Пепперони, вздыхает она.
– Лето еще поработаю, – подписывая коробку с номером заказа, отвечаю я. – Пока экзамены сдам, здесь буду. Потом вступительные и обратно вернусь ненадолго.
На кухне все знают, что я – будущая звезда. Но, в отличии от моих недоумков-одноклассников, поддерживают в этом решении.
– В Москве тоже работать будешь? – интересуется Коля, он су-шеф, катает роллы.
– Думаю да. Деньги нужны будут. Мама много не сможет присылать.
– Куда думаешь пойти?
– В караоке, скорее всего. На форуме читала, это отличная возможность навыки укрепить. И вдруг, продюсер какой придет?
– Все сложится у тебя, Светочка-конфеточка! – раскладывая роллы по контейнерам, улыбается Катя. – Вот увидите, песни ее слушать будем. Надо хоть сфоткаться с тобой, пока не уехала от нас. Гордиться будем!
Смена проходит быстро, пять часов пролетает мигом. Вообще, после смены организован развоз, но я хочу прогуляться. Погода шикарная. Получив зарплату за отработанную смену, я выхожу на улицу, глубоко вдыхая весенний воздух, уже стемнело и светят фонари. До дома мне недалеко, всего семь минут. Хотя в нашем захолустье все рядом. Пешком, мне кажется, реально пройти весь город часа за два.
В тусклом свете фонаря, на скамейке, вижу высокую фигуру с собакой на поводке, чуть прищуриваюсь, так и есть. Сергей, залип в телефоне, в ушах эйрподсы.
– Привет еще раз! – выпаливаю, подходя ближе.
– О, привет! Ты здесь работаешь? – делает он удивленный вид, доставая наушник, из которого слышен тяжелый рок, выключает музыку, и убирает в специальный чехол.
– Ну да. «Суши и пицца» у нас одна в городе.
– Ммм, мы случайно с Дэвисом тут оказались. Надо же, какое совпадение. Ты домой?
– Ага, – хмыкаю я. Совпадение? Конечно! Внизу живота немного щекочет от волнения. Невероятно, Сережа ждал меня с работы, чтоб проводить домой. – Давно ты тут сидишь?
– Часов с девяти, наверное. Не знаю, не смотрел. У Дэвиса болят почки, и ему нужно часто мочиться, мы долго гуляем с ним.
– Ммм, ясно. Что ты слушаешь?
– Я люблю хардкор и металл. Особенно, начала нулевых. Лимп бискит, Корн, Сепультура. Знаешь?
– Не, – хохочу я. – С этими ребятами я не знакома.
– Еще я слушаю аудиокниги. Войну и мир, например, всю прослушал, гуляя с собакой.
– Класс! А к экзаменам когда готовишься?
– Оу, у меня три раза в неделю репетитор по физике и математике, в эти дни гуляет Кира, моя младшая сестра. Родители постоянно на работе. Ну, и тренировки по баскетболу. А ты?
– Что я?
– Готовишься?
Я испытываю небольшую неловкость. Пока вся моя подготовка сводится к тому, что я придумываю образ для творческого номера и пытаюсь определиться с песней. Хочу исполнить «Кукушку» или что-то из творчества Мэрайи Керри.
– Ну, да.
– Куда ты хочешь поступать?
– В Москву. В Гнесинку.
– В Москву? – на сей раз искренне удивляется парень. – Круто! А на кого?
– Эстрадно–джазовый вокал. Я хочу стать вокалисткой.
– Круто! Я слышал, как ты поешь, мне понравилось!
– Спасибо! – скромно улыбаюсь. – А ты кем хочешь стать?
– Меня привлекает работа в сфере IT, особенно кибербезопасность.
– Ммм, – тяну я, – здорово.
Моему ноутбуку уже лет десять, наверное, он на ладан дышит. Я не особо разбираюсь в новых технологиях. Некоторое время мы идем молча, Дэвис послушно шлепает рядом, виляя попкой.
– Классно, что мы в одном доме живем, да? – наконец, прерывает тишину Сережа, когда мы останавливаемся у моего подъезда.
– Да, очень здорово! – странно, но я испытываю дикое волнение. В голове крутится тысяча мыслей, где самая главная – зачем он пришел за мной?
– Может, обменяемся номерами? Вдруг испугаешься с работы идти?
– Да у нас, вроде, спокойный район.
– Ну, красивая девушка, мало ли что может случиться? – улыбается он.
Красивая девушка! Охренеть, это что, комплимент?
Сказать по правде, я вообще некрасивая. Я объективно оцениваю себя. Вот Мирка – красивая, похожа на куклу Барби. По отдельности черты моего лица неплохие, у меня нет носа, как у бабы Яги, или маленьких глаз, даже губы довольно пухлые, но в общем ансамбле все выглядит так себе. Слава богу, сейчас все в порядке с моей улыбкой. Я настояла, чтобы мама мне установила брекеты. Ей пришлось взять кредит, чтобы исправить неправильный прикус и выровнять мои зубы. Удивительно, но после снятия пластинок, даже голос изменился. Стал более объемный и летящим. Ну и вообще, что за певица с некрасивыми зубами?
– Ну да, записывай!
Я диктую ему номер, Сережа, в свою очередь, скидывает мне дозвон.
– Ты, наверное, устала! Я напишу тебе! – прощается парень.
– Есть немного! Спокойной ночи!
Мы неловко топчемся на месте, я делаю шаг вправо, чтобы обогнуть массивную фигуру, и он в это время шагает туда же. Инстинктивно двигаюсь влево, и Серега туда.
– Блин! – смеемся мы.
– Никак не можем разойтись! – говорит Сергей, осматривая меня блестящими глазами. – Пока!
Протягивает мне руку на прощание, я пожимаю ее, и в этот момент он, немного замешкавшись, притягивает к себе и обнимает. От него очень вкусно пахнет, запах чистого тела и стирального порошка. От меня, наверное, пахнет лососем и пиццей. Сердце колотится как бешеное. Охренеть! Несколько секунд мы стоим, обнявшись. В его руках так тепло и уютно!
– Мне пора! – мягко отталкиваю от себя крепкое тело.
– Да, Света. Спасибо за вечернюю прогулку, мне очень понравилось!
– Спасибо, что проводил! – ослепительно улыбаюсь я, скрываясь за подъездной дверью.
