Гиперион

Я снова стал заглядвать в церковь и в бутылку и пришел к выводу, что религия проигрывает алкоголю в продолжительности и качестве даруемого утешения.

– Ты веришь в Бога?

– Я жду. Жду, когда поверю.

"Слова - это пули в патронташе истины, и других ей не надо. А поэты - снайперы".

Книгу нельзя закончить, можно лишь перестать работать над ней.

Посвятив почти пятьдесят лет жизни изучению этических систем, Сол Вайнтрауб пришёл к непоколебимому убеждению: всякая преданность божеству, либо концепции, либо общему принципу, которая ставит повиновение кому-то или чему-то превыше справедливого обращения с невинным человеческим существом, есть зло.

– Значит, по-твоему, она завершена? – спросил я.

– Конечно. Это шедевр.

– И ты думаешь, ее будут покупать?

– Ни хрена подобного.

В двадцатом веке на Старой Земле была целая сеть забегаловок. В них мясо дохлых коров жарили на топленом сале, добавляли немножко канцерогенов, потом заворачивали в пленку, синтезированную из нефти, и продавали по девятьсот миллиардов порций в год. А люди это жрали. Вот так.

Заключение убивает в человеке двух неразлучных демонов: суетливость и невнимательность.

Предрассветная тишина… Такая тишина бывает в зале за секунду до того, как оркестр грянет увертюру.

Сол хотел понять, как может родиться какая-либо этическая система (и более того, целая религия, причем религия удивительно стойкая, сумевшая пережить все удары судьбы) из приказа Бога человеку убить собственного сына. То, что повеление было отменено в последний миг, не играло в глазах Сола ни малейшей роли. Не играло роли также и то, что повеление было дано лишь с целью проверить готовность Авраама к послушанию. Именно мысль о том, что пресловутое послушание позволило Аврааму стать родоначальником всех колен Израилевых, и приводила Сола в ярость.