Buch lesen: «Навка»

– А теперь, леди и джентльмены, традиционный белый танец.

Дольский произнёс “белый” как “бэлый”, с ленцой и как бы нехотя обласкивая своим фирменным взглядом новенькую у ограды. О, этот взгляд, известный доброй половине Майска (лучшей его половине!), – бархатно-томный и чуть усталый, в наборе с волнующим тембром, плечами и квадратным подбородком он имел свойство разогревать ночной воздух в спальнях райцентра до нестерпимого градуса – окна и дверцы холодильников распахивались вдруг в поисках ветерка, в поисках холодного кваса; “ты что?” – спрашивал с подушки заспанный мужской голос, “ничего, просто сон” – отвечал голос женский, от частого дыхания чуть прерывистый. Дольский покатал языком жвачку, слегка коснулся струн и после фирменной же паузы прошептал в микрофон:

– Дамы приглашают кавалеров, а последнюю песню группа посвящает незнакомке в красном платье… да-да, девушка, именно вам.

Множество глаз, ревнивых и оценивающих, немедленно метнулось в ту сторону, к ограде танцплощадки, где новенькая в красном залилась румянцем и нервно переступила с ноги на ногу.

– Сочная краля, – одобрил Косой.

– И кто такая, – спросил Гурчик, – почему не знаю?

Сирко, обычно знавший всех, лишь крякнул от досады:

– Та неместная, шо тут не понять.

Гурчик вынул из карманов руки и зашагал к ней – вразвалочку, чуть наклонив вперед стриженую голову, толкая плечами встречных-поперечных.

– Это белый танец, Гурка, – заржал ему вслед Косой.

– Та ему пофиг.

Девушка в красном, заметив Гурчика, вздрогнула и отвернулась.

– Здравствуй, красивая.

– Добрый вечер.

– Потанцуем?

– Спасибо, я не танцую.

Гурчик усмехнулся, привалился к ограде, с минуту помолчал, разглядывая её в упор.

– Чё, не нравлюсь?

– Не в этом дело.

– А в чём?

Девушка подняла на него тёмные глаза, кивнула на эстраду:

– Мой парень там.

– Да ну, и кто?

– Вон тот высокий, гитарист.

– Дольский, что ли?

Гурчик презрительно сплюнул под ноги, потом медленно наклонился над ней, дохнул в лицо портвейном, с удовольствием замечая отвращение в тёмных глазах, придвинулся вплотную – ближе некуда.

– Складно брешешь, красуня. Ладно, я не гордый, не хочешь танцевать, давай побалакаем. Откуда сама? И чего одна?