Buch lesen: «Невеста на полставки»
Глава 1
Ви
– Чей ребенок разгуливает по коридору? Чей ребенок?! – раздается громкий, раздраженный мужской голос, а еще через секунду я слышу рев своего сыночка.
Материнское сердце сжимается в тот же миг!
– Подождите, я сейчас! – торопливо говорю сотруднице из отдела кадров и выбегаю в коридор бизнес-центра.
Моего двухлетнего Тамика держит за шиворот на расстоянии вытянутой руки держит высокий, широкоплечий брюнет. Даже на расстоянии от мужчины исходит мощная, сбивающая с ног аура недовольства.
Ох, как я зла! Только не на своего сынишку, а на младшую сестру, которую попросила присмотреть за Тамиком! Видимо, на Ритку ни в чем нельзя положиться. Сына даже на пять минут с ней не оставишь.
– Это мой сынишка! – подбегаю к Тамику, который уже ревет от страха, и обнимаю малыша. – В чем дело?
– Дело в том, что… – рыкает мне в лицо мужчина, как огнедышащий дракон. – Полюбуйтесь!
Он переворачивает свой кожаный портфель и оттуда на мраморный пол стекает йогурт с абрикосовым вкусом, следом вываливается бутылочка моего Тамика и… ворох бумаг, заляпанных йогуртом.
Мама дорогая, пока я забежала в отдел кадров, сынишка выскользнул из-под присмотра Ритки и вылил йогурт в портфель этому мужчине!
Вот это я попала!
Черт! Эту бутылочку давно пора было выкинуть. У нее слабо завинчивается крышка, и Тамик решил вылить йогурт в портфель мужчине.
– Вы хоть знаете, чего мне стоило заключение этого контракт? – яростно затряс испорченными листами перед моим носом.
– Не знаю. Но я знаю, что нельзя бросать свои бумажки без присмотра.
– Значит, бумажки бросать нельзя. Но детей, по-вашему, можно бросать, где попало?! Мамаша, млять, года!
Мужчина пытливо смотрит мне в лицо рассерженным, полным негодования взглядом, словно хочет сжечь.
Да, я виновата! Я так виновата, а еще эта Ритка… Ох, она у меня получит!
– Может быть, я смогу как-то уладить это недоразумение?
Я пытаюсь исправить ситуацию, но в глубине души уверена, что дело дрянь! Потому что мужчину колотит от бешенства, буквально трясет.
– Мамашам в декрете здесь не место! Отправляйтесь стирать обкаканные ползунки и бигуди накручивать! – рявкает хам. – Уборщицу позови! – властно бросает кому-то в сторону.
– Сейчас приглашу, Эльдар Муратович!
Эльдар Муратович перевел взгляд на девушку, которая спешила вдаль по коридору.
Что-то в его профиле показалось мне знакомым. Он снова посмотрел на меня, и я, придерживая сына на руках, буквально застываю, не дыша.
О боже… Неужели это он?! Тот самый молодой мужчина, с которым я переспала?
Смотрю в его лицо.
Тело буквально насквозь пронизывает жаркой волной узнавания и шока.
Он?!
Брюнет переводит взгляд на меня.
Еще одна волна, на этот раз обволакивает сердце и вынуждает его биться часто-часто, наполняясь воспоминаниями, которые я тщетно пыталась в себе подавить.
Он…
Тот самый…
Три года назад у него не было такой модной щетины, и стрижка была совсем другая. Сейчас он набрал вес, возмужал и выглядит просто шикарно.
Раньше про него можно было сказать: типичный прожигатель жизни, весельчак, а сейчас смотрится солидно, веско, но все же чуточку… хулигански.
Не знаю, что именно в его внешнем виде придает эти нотки. Возможно, всего лишь то, что я о нем знаю: а именно, как он умеет отжигать и куролесить.
О, еще как умеет. Он тот еще хулиган и плейбой, несмотря на серьезное лицо и дорогой костюм.
Он спалил мой бар! В прошлом…
До этого он сумел соблазнить меня в крошечной подсобке. До него я никогда не увлекалась посетителями. Но в тот день я была слишком уставшая, а он – веселый, уверенный в себе, красивый… Словом, я поддалась минутной слабости и пожалела уже через час.
Не знаю, что он отмечал в тот день, но отрывался будь здоров. Эльдар стал зачинщиком драки, в результате которой пострадал мой бар.
Убытки, кстати, мне возместили позднее от его лица. И на этом… Все.
Он так и не перезвонил, хоть взял мой номер телефона.
Почему-то я ждала, что он даст о себе знать, но этого так и не случилось, а через месяц я узнала, что беременна.
Как в том дурацком анекдоте, когда наутро после проведенной ночи девушка ожидает, что парень сделает ей предложение руки и сердца, а он лениво кивает: созвонимся. Но даже этого господин, мать его, Сабитов, так и не сделал.
Наверное, он забыл обо мне сразу же, как только отстегнул кругленькую сумму на восстановление сожженного бара.
Но все же вдруг это не он?
– Сабитов? – переспрашиваю я севшим голосом. – Сабитов Эльдар Муратович – это вы?
– Я. А что?
Черт! Теперь шансы устроиться на эту фирму близятся к нулю! После двух лет декрета я и без того не представляю из себя самого желанного из всех кандидатов, а сейчас… Можно забыть!
– Да так, ничего, – чтобы не выдавать своего смущения, поспешила отвернуться в сторону.
– Нет уж, договаривай, мамашка!
Мужчина обходит меня кругом и нагло поддевает за подбородок двумя пальцами.
– Твое лицо почему-то кажется мне смутно знакомым, – произносит он задумчиво.
– У меня самое типичное лицо, – возражаю я.
В ответ Сабитов зыркает на меня еще пристальнее, словно жаждет прожечь во мне дыру своими безобразно темными, дьявольскими глазами.
Больше всего на свете я мечтала, чтобы он меня не узнал! Боже, пусть он меня не узнает! Не может быть, чтобы одна малюсенькая ошибка прошлого настигла меня так внезапно и в самый неподходящий момент.
Мы молчим. Я не могу уйти, потому что Сабитов держит меня за подбородок и сверлит темным, немигающим взглядом.
Возникает неловкая пауза.
Ужасно медлительная и мучительная, потому что я сгораю от стыда и страха, что правда вылезет наружу.
В этот миг мой сын решает исправить положение.
– Титя! – громко говорит он, дернув мою блузку.
Пуговички рассыпаются по полу. Сынишка довольно хлопает ладошкой по обнажившийся груди.
– Тамик, прекрати!
– Титя! – еще громче вопит мой хулиган, хлопая ладошкой и мешая исправить мне конфуз.
Сабитов ухмыляется, смотря на мой ажурный лифчик.
Гад. Я поспешно отворачиваюсь, чтобы застегнуть блузку. Бесполезно! Пуговички оторвались.
– Еще грудью кормишь? – небрежно интересуется папаша моего малыша. – Пацан-то уже здоровый!
– Не ваше дело!
Грудью я сына не кормлю уже полгода. Сейчас Тамик начинает болтать понемногу и «титя» в его запасе – новое слово, которое он лопочет с большим удовольствием.
– Извините, что сынишка вылил вам йогурт в портфель. Больше этого не повторится! – заверяю Сабитова от всей души.
Он в ответ одаривает меня сомневающимся взглядом, который набирает все больше и больше подозрений. Мне становится совсем нехорошо, я начинаю беспокоиться, что он может меня узнать и выгнать с позором.
– Девушка, вы будете проходить собеседование или нет? – выглядывает из кабинета начальница по кадрам.
Кажется, ее зовут Ангелина Андреевна. Прочитала на табличке перед тем, как войти.
Я открываю рот, чтобы согласиться, но меня опережает сам Сабитов, говоря жестко:
– В этом нет необходимости, Ангелина. Девушка на работу не принимается, – отсекает без сомнений. – Мы не набираем в штат нетрудоспособных, безответственных, к тому же мамаш с проблемными детьми.
– Мой Тамик не проблемный, он…
Красавчик взмахивает ладонью.
– Оставьте свои рассказы о том, какой он хороший мальчик для семейных сборищ. Думаю, бабушки и дедушки будут в восторге. Итак… Эту безответственную мадам на работу мы не принимаем. Поняла, Ангелина?!
Словно в кошмарном сне я наблюдаю, папаша моего Тамика разворачивается и гордо уходит вдаль по коридору.
Внезапно в груди вспыхивает желание: бросить ему в спину правду о сыне. О нашем сыне… Желание сбить спесь с этого красавчика такое сильное, что я даже зову его по имени.
– Эль…
Сабитов замедляет шаг, медленно поворачивается. В момент, когда наши взгляды почти пересекаются, я почему-то дико начинаю трусить.
Намерения рассказать Сабитову о сынишке растаяли, как льдинка под горячей струей воды. Его реакцию не предугадать.
Нет! Не скажу ему… Ни за что.
У меня такой хороший сыночек – настоящий темноглазый красавчик! Сабитов просто недостоин его.
Его вклад в моего Тамика – несколько секунд семяизвержения в испорченную резинку. Черт знает, сколько эти презервативы лежали в дальнем углу ящика. Рассохлись, наверное… Иначе бы я не забеременела! Тьфу! Подумаешь, несчастная капелька мужского семени. Все остальное у Тамика от меня, на том и закроем тему.
Я отворачиваюсь, сделав вид, будто совсем не причем. Я начинаю рыться в сумке, якобы ища что-то.
Я чувствую, что Сабитов на меня смотрит. Он оценивающе скользит взглядом по шее, по плечам. Очень хорошо ощущаю, как его взгляд прикипает к моей заднице, обтянутой брючками. Поставив сумку на сиденье, я чуть-чуть наклонилась, поэтому у Сабитова крайне хороший обзор.
Мой зад даже от его взгляда горит так, словно он меня ощупывает и шлепает ладонью. Такие мысли некстати навевают воспоминания о том спонтанном сексе в темном углу подсобки. Я помню, как в кожу спины впивалась кирпичная крошка, как раскачивался стоящий рядом стеллаж, за который я вцепилась пальцами. Отчетливо вспоминаю, как мне было хорошо… Беспредельно хорошо. В сексе Эльдар – ас… На тот миг я забыла обо всем на свете, буквально дышала его поцелуями и была мягкой, податливой, как глина, горячая и отзывчивая глина в его умелых руках.
Как же жарко…
Сердце екает! Над верхней губой собираются капельки пота от таких воспоминаний. Украдкой бросив взгляд на стеклянную дверь кабинета, ловлю в ней отражение Сабитова, застывшего без движения.
О, он все еще смотрит на меня, словно раздумывает, планирует…
Или мысленно уже ставит во все мыслимые и немыслимые позы, пользуясь.
Стоп, Ви…
Такие мужчины, как Сабитов, только в одном и хороши – в сексе. Больше ни на что непригодны, но спеси, мамочки, как до небес!
Хватит на меня смотреть, думаю рассерженно! Иди по своим делам, у тебя же их целая куча!
– Эй, а где же наши салфетки? – приговариваю себе под нос.
Молюсь, чтобы этот красавчик шел дальше своей дорогой и не обратил на меня внимание. Пусть забудет обо мне в ту же секунду!
Уверенные мужские шаги снова прозвучали по коридору, на этот раз удаляясь.
Выдохнув, я словно обмякаю.
– Гад ползучий, – выдыхаю едва слышно.
Пусть Сабитов выглядит роскошно и привлекательно, но нутро у него черное, как у ядовитого гада. Красивый, опасный, ядовитый и ведет себя как мудак.
Мудаком был, мудаком и остался.
Повернувшись в сторону кабинета кадров, я все же цепляю на лицо улыбку, но в ответ получаю лишь взгляд, полный сожаления.
– Извините, девушка. Но вы слышали нашего босса. Мы не можем принять вас на работу. Возьмите свое резюме.
Скомкав резюме, протянутое Ангелиной, я крепче обнимаю сынишку.
Изнутри душат слезы.
Моя ситуация такая, что хочется выть в голос.
Пройдя через коридор, я останавливаюсь возле диванчика, на котором сидит моя младшая двоюродная сестра Ритка и лихо строчит кому-то в чате.
– Рит, где Тамик? – спрашиваю тихим, но злым голосом.
– Тамик конфеты трескает и пластилин размазывает по дивану, – бросает она мне, не отрываясь от телефона.
– Да ну?! – спрашиваю, выхватив у нее из рук телефон. – Уверена?!
– Отда-а-а… – начинает громко и затыкается, увидев сынишку на моих руках. – Ой, блин!
– Я попросила тебя посидеть с Тамиком всего пять долбаных минут! Он ушел, а ты и не заметила. Как ты можешь быть такой безответственной?!
– Слушай, а че ты кипишь на меня?! – взбрыкивает Ритка. – Отпрыск твой?! Твой! Мама просила тебя его не оставлять? Просила. Но ты его оставила! Теперь на всех подряд спихнуть хочешь! – вздорно повторяет слова своей матери моя сестра, чем обижает меня еще больше.
– Коза ты, Ритка. Больше не буду твои свиданки прикрывать! – говорю я со слезами в голосе.
Крепче обняв своего малыша, я бреду к лифту. Он занят, поворачиваю к лестнице.
Ритка семенит за мной следом.
– Лорка, ты хоть поделись, как прошло? Тебя на работу взяли? – спрашивает с надеждой.
Терпеть не могу, когда меня называют Лоркой. Имечко мама придумала мне самое дурацкое: Вилора! Как только меня не обзывали. Предпочитаю, когда меня называют просто Ви.
– Дерьмово у меня все прошло. На работу я не устроилась. Вот так! Можешь прямо сейчас своей мамке позвонить и сказать, что я в очередной раз облажалась. Пусть она готовит вступительную речь о моей никчемности. Кстати, не рассчитывай, что я тебя сегодня прикрою, якобы ты мне с Тамиком помогаешь! Сама в это время трешься с раздолбаем Леней на его хате, вот и выкручивайся, как знаешь.
– Лорка, ну ты чего! Ты чего?! Обиделась? Лорка, да чего ты дуешься! С Тамиком же все в порядке! Даже не потерялся… – начинает ныть, идя следом за мной.
Спустившись по лестнице, на последней ступеньке, неловко поставив ногу, подворачиваю ее. Ахаю, вцепившись свободной рукой в перила. Пульсирующая боль раздирает щиколотку.
– День просто дерьмо! – говорю себе под нос.
Я глотаю слезы обиды и бреду по просторному холлу, осторожно наступая на поврежденную ногу.
В довершение этой картины Тамик из всей моей речи выхватил только одно новое слово «дерьмо» и произносит его на свой лад, повторяя восхищенно:
– Де-е-е-мо-о-о-о!
Боже, лишь бы он при тетке так не выдал!
Оказалось, что эти опасения – лишь малая часть из моих проблем.
* * *
Поздним вечером, уложив сынишку спать, я направляюсь в ванную и собираю грязные вещи на стирку. Замачиваю их в большом тазу, самые сложные пятна выстирываю вручную. Только после этого, я загружаю белье в старенькую машинку-полуавтомат. Сначала стирка, потом – в сушилку! И только после этого можно вывесить белье на балконе. Часы показывают уже начало двенадцатого, а я так дико вымоталась за целый день…
Глаза слипаются.
Надо еще проверить почту и сайт по трудоустройству. Вдруг кому-то уже приглянулась моя кандидатура? Рухнув на жесткий стул, едва не отбиваю себе копчик о твердую поверхность.
Именно в этот момент со стороны двери слышатся подозрительные звуки. Как будто кто-то скребет ключом дверной замок.
Внутри все сразу же холодеет.
Район, в котором я живу, не самый благоприятный. А я одна… Без мужчины…
Крадусь потихоньку к двери, выглядываю в дверной глазок.
Там темно.
Кто-то снова то ли выбил лампочку в подъезде, то ли тупо выкрутил.
Кхщ… Кхщ…
Снова эти мерзкие шкрябающие звуки по дверному замку, продирающие до самой души.
Приглушенный мат.
– Кто там? – набравшись храбрости, задаю вопрос грозным голосом.
Пальцы стискивают телефон. Я готова позвонить по быстрому номеру в полицию…
– Открывай, свои! – басит из-за двери мужской, низкий бас.
Голос знакомый.
Но… Быть этого не может!
– Игорь? – спрашиваю не веря.
Черт побери! Игорь… Он должен еще мотать срок в тюрьме.
– Он самый. Открывай, систер! – громыхает по двери кулаком.
– Сейчас-сейчас… – бормочу, открывая дверь.
В голове бьется: черт, почему Игорь здесь? Его отпустили? Или он… сбежал?!
– Здоров, Ви! – вламывается в крохотный коридор однушки старший двоюродный брат. – Ты че, замки сменила?!
– Игорь, привет.
Я разглядываю во все глаза здоровяка. Старший двоюродный брат всегда был крепышом, а сейчас и совсем раздобрел. Плечи широченные, лицо круглое, на шею второй подбородок уверенно напирает. Еще говорят, что в тюрьме плохо кормят…
– Че? – хмыкает, разуваясь. – Не ждала?
– Нет, не знала, что ты… тебя…
– По УДО выпустили. За хорошее поведение! – говорит так же громко, не сбавив тона.
– Тшшш… – прикладываю палец к губам. – Сынишка спит.
– Племяш? – топает в комнату, подсвечивает лицо моего сына себе фонариком на телефоне. – Че-то задохлик такой!
– Тише… Давай на кухне поговорим? – предлагаю.
– Пошли…
Брат разваливается на кухне с видом короля, рассматривает все кругом.
Я начинаю чувствовать себя гостьей на этой крохотной кухне. По сути, так и есть. Я почти всегда жила на попечении у тети Ирмы – родной сестры моей мамы. Своего отца я не знаю. Никто не знает, думаю, ветреная мама тоже не знала, от кого забеременела. Все, что я о ней помню, это вереницу мужчин. Однажды она уехала отдыхать с очередным кавалером и не вернулась… Тетя Ирма приютила меня с десятилетнего возраста. Я жила у нее.
Однушка, в которой я сейчас живу, принадлежит Игорю. Тетя Ирма разрешила мне здесь пожить, когда я родила. Потому что Тамик совсем не спал ночами и кричал постоянно, мешал всем домочадцам.
Оказавшись на кухне, брат разглядывает меня пристально и выдает.
– Слушай, а ты до сих пор красотка. Многие бабы после родов вширь раздаются, а ты стройняшка! Мордашка смазливая. Попа даже после родов на вид, как орешек, – щелкает языком брат. – Есть отличный вариант заработать… Непыльная работенка!
Глава 2
Ви
Меня настораживает пристальное внимание двоюродного братка, а от его оценки моей внешности поневоле морозец по коже проносится. Но я пытаюсь не паниковать и перевожу тему разговора в другое русло.
– Рада твоему появлению. Решил устроить сюрприз? Тетя Ирма не говорила, что тебя выпустили.
– Она и не знает, – хмыкает брат.
– Вот как?
– Я ей не говорил, что выйду по УДО. К тому же к мамке я еще не заглядывал. Сначала по важным друзьям прошелся, потом решил к тебе заглянуть, проверить, как тут дела с моей хаткой.
Игорь обвел взглядом кухню, заметив:
– Как погляжу, здесь ничего не изменилось. Ремонт не делала совсем?
– Нет, не делала. Тут чисто, опрятно. У меня сынишка двухлетний. Я живу одна, о ремонте речи и не идет.
– Чисто? Тут все стены изрисованные!
Взгляд брата цепляется за несколько «почеркашек» на стене, оставленных рукой Тамика. Я старалась за ним приглядывать получше, но детки иногда бывают такие проворные! Чуть-чуть не досмотрела, и на обоях остались его рисунки.
– Игорь, тут совсем немного, – вздыхаю. – Если хочешь, я завтра же вырежу из рулона обоев кусочек подходящего размера и подклею.
– Ладно, не суетись. Пусть будет. Меня больше напрягло, что ключи не подошли. Замки, что ли, сменила?
– Да, замок был совсем старый, барахлил постоянно. Однажды я изнутри не могла открыть дверь, вызвала слесаря. Он сменил замки. У тети Ирмы есть запасной комплект ключей.
– Ясно. Похавать есть че?
Двоюродный брат по-хозяйски ныряет в холодильник и начинает ворошить то немногое, что стоит на полках. Игорь цепляет пальцами то творожки, то йогурты Тамика. Сынишка обожает все молочное… Помимо молочных продуктов в холодильнике есть немного фруктов и мой вчерашний суп из рожек. Очевидно, содержимое кастрюли – суп из рожек и картофеля на овощном бульоне совсем не кажется Игорю съедобным. Он разочарованно захлопывает холодильник, поставив вердикт:
– Голяк! Слышь, сгоняй, в магаз? Прихвати там нарезку на стол – сыра, колбасы, батон. Коньяк, – добавляет веско. – Посидим, перетрем одну тему. Дело к тебе есть.
– Игорь уже так поздно. Я сегодня ужасно устала. Может быть, завтра поговорим? А сейчас ты тетю Ирму проведаешь? Она будет тебе рада.
Я усердно пытаюсь выпроводить Игоря из квартиры, маскируя это желание под вежливость и заботу о близком родственнике. Но брата так просто не сдвинуть с намеченного пути.
– Нет, Ви. Завтра никак не выйдет. Не хочу откладывать. Поговорим сегодня, – добавляет веско. – Сейчас же. Или, что, систер, ты про свой долг забыла?!
Игорь цепляет меня на пристальный давящий взгляд. Я словно насекомое, которое он поймал и решает прямо сейчас: раздавить или оставить в живых?
– Какой долг, Игорь? – цепенею я.
Все нутро сжимается от нехороших ощущений. Я так не любила, когда Игорь терся в баре, его появление всегда давило на меня. Но именно он одолжил мне денег…
– Игорь, я давным-давно отбила выручкой те деньги, что брала у тебя в долг для аренды бара.
– Забыла, как ты бар спалила? Я тебе напомню! От бара золы осталась. Кто тебе дал денег на аренду? Я! Я доверил тебе управление и рассчитывал на кое-какую прибыль. Все должно было быть тип-топ. Еще кое-какое дельце я планировал через этот бар провернуть! Но ты все похерила!
– Игорь, убытки после пожара возместили. Мы ничего и никому не остались должны.
– Мда? Владельцу здания не должны. Но я тебе говорю про другое! Целых три года этот сгоревший бар доход приносил? Нет! Три года, млять, потенциальных убытков! – нагнетает тяжелым взглядом. – А еще я с людьми одну тему перетер, все было готово к запуску, а тут ты… Бар прохерила, балаболом меня выставила. Три года. Ви. Я среднедневную выручку этого бара знаю, как и свой обещанный процент от нее высчитать могу. На три года я без проблем перемножить смог. Долг у тебя передо мной!
Волосы на голове встают дыбом. Даже обещанный Игорю процент от среднедневной выручки за три года выходит ого-го сколько… Это же такие огромные деньги! А еще какие-то сомнительные делишки, в которые он планировал меня впутать.
Ничего себе аппетиты у родственничка! Такой наглый, чувствую, что он клонит к чему-то.
Прогнать бы его!
Указать на дверь.
Но я в его квартире. Живу на птичьих правах…
Без работы. С малышом.
Уйду – и жить будет негде…
Тетя Ирма скалится на меня постоянно. Считает, что я приживала и нахлебница.
– Я…
– К тому же ты в моей хате жила и ни за что, как я понимаю, не платила. Аренду мамке не отстегивала. Благодарность у тебя есть или как? – возмущается брат.
Мне нечего ему на это ответить. Остается лишь одно – промолчать.
– Сгоняй за хавчиком! – добавляет Игорь, метнув в мою сторону нехороший взгляд. – Одна нога здесь, другая там. Потом поговорим…
Мне приходится натянуть поверх домашнего халата ветровку и плестись в круглосуточный гипермаркет, что находится через дорогу. Сверху начинает накрапывать мерзкий дождь, сбоку еще и ветром продувает, неожиданно холодным для летнего времени года. Погода – дрянь! Когда уже закончится неделя дождей?
Купив все необходимое, я иду обратно, стараясь успеть как можно быстрее.
Мысли в голове пляшут, как ненормальные. Явился Игорь! Ему еще два года сидеть надо было… Зачем вообще придумали УДО? Таких, как Игорь, по УДО отпускать никак нельзя.
Я не разделяла точку зрения тети Ирмы, что ее сына загребли по ложным обвинениям, потому что точно знала, что старший двоюродный брат проворачивал нехорошие делишки. Я сама слышала его разговорчики с дружками, когда стояла за стойкой бара и подливала им выпивку.
Потом Игоря арестовали, случилось несчастье с баром. Я забеременела и оставила ребенка. Беременность была сложной, поэтому работать не получалось. Я ничуть не жалею о решении оставить Тамика, но просто понимаю, что тем самым осложнила себе жизнь.
У меня сейчас столько проблем.
Я ждала чего угодно, но только не появления двоюродного брата, связанного с криминалом. Тем более, его требование возместить ущерб! Он же знал, что бар сгорел, и знал, что стоимость возместили.
Игорь не сказал ни слова упрека тогда, а сейчас вдруг решил стрясти с меня деньжат?
Было бы что трясти…
Я перебиваюсь с копейки на копейку! Живу в чужой квартире…
– Долго ходила! – встречает недовольным цоканьем Игорь и морщится, увидев, какой марки коньяк я купила. – Фу, такой алкашкой только конченые синяки травятся. Другой че не взяла?
– На другой коньяк денег не хватило. Игорь, я без постоянной работы. Перебиваюсь случайными заработками.
– Ладно. Кстати, про это и поговорим. Есть один вариант, как ты можешь отработать должок… – говорит Игорь.
В его взгляде загорается нехороший огонек, и у меня начинает сосать под ложечкой.
Чувствую, брат меня хочет втянуть во что-то нехорошее…
* * *
Эльдар
– Когда Анечку выпишут из роддома? – спрашиваю намеренно нежно, с придыханием и наслаждаюсь звуком, с которым скрипят зубы старшего брата.
– Скоро. Послезавтра уже. Ты будешь на выписке?!
– Разумеется, буду! – ухмыляюсь.
– Ты мог бы не делать так?
– Не делать как?
– Не бесить меня. Неужели так сложно?
– Даже не знаю… У меня были все шансы заполучить эту девушку. Я просто тебя пожалел. Ты был так сильно в нее влюблен. Я решил не втыкать палки тебе в колеса. Но подумай вот о чем. Любовь живет три года. Ваши три года уже прошли… Тик-так, братец! Тик… Так… Обратный отсчет пошел!
В ответ Эмин издает рычание, от звука которого я складываюсь пополам и просто ржу в полный голос.
Три года он женат на Анне, три года постоянно ревнует ко мне и терпеть не может, когда я шутливо начинаю кокетничать и, о, мое любимое, когда я на праздник 8 Марта появляюсь с шикарным букетом цветов и подарком.
Я хорош в выборе парфюма или женских безделушек. Аня принимает и носит их все. Эмин бесится еще больше, когда при следующей встрече я намеренно глубоко вдыхаю запах волос Ани с тем самым парфюмом, который я подарил.
Мне кажется, в такие моменты Эмин близок к братоубийству, обстановка немного накаляется. Но я никогда не перехожу черту, просто дурачусь. Люблю бесить старшего брата, буду честен, и уважаю их трепетные влюбленные отношения. Хотя по большему счету отношусь скептически…
– Не приходи, – роняет Эмин. – Без тебя обойдемся.
Задевает.
– Еще чего. Как же Дарина? Сестричка по мне уже соскучилась?
– Она – единственная, кто по тебе соскучился. Потому что ты дурачишься, словно ребенок.
– Ты на взводе, признайся. Поэтому рычишь.
– А сам как думаешь? Разумеется, я на взводе. Переживаю…
– Ладно, больше дразниться не стану. Скоро увидимся. Передавай привет булочке!
– Родители спрашивали о тебе…
– И им привет, – открещиваюсь как можно быстрее, не желая развивать тему того, что я почти не общаюсь с родителями.
* * *
В конце длительного рабочего дня я с чистой совестью отправляюсь в бар, на посиделки с товарищами. «Парадайз», как всегда встречает полным танцполом и довольно горячими девочками. Не только танцовщицы поражают воображение! Но и возле барной стойки выстроилась тааааакая шеренга красоток: бери любую! Они все хороши – улыбаются призывно, спинки ровные, попки даже на первый взгляд безумно крепкие, волосы переливаются в свете огней.
Я обвожу пресыщенным взглядом тех, кто находится без спутника. У блондинки слева грудь – зачетный вклад в окаменение содержимого мужских штанов, но лицо вытянутое, как у лошади. Даже скорректированный подбородок и пышные губки не спасают ситуации… Нет, такую, если пользовать, то только сзади. Рядом с ней ютится русоволосая с довольно объемным ротиком, но, приглядевшись, понимаю, что я ее уже на своем причиндале вертел, она любит быть сверху и повизгивает, как дешевая потаскушка. Иду по ряду дальше – две подружки хихикают между собой и наметанным обводят взглядом собравшихся. Ясно… Профессионалки. Работают здесь от заведения или просто залетные девочки из эскорта, ищущие подработку на стороне.
Признаюсь, сегодня я переоценил «Парадайз». Все кажется таким знакомым и пресным, что хочется зевнуть в кулак. Взгляд немного цепляется за брюнетку, она даже улыбается мне в ответ и поднимает почти пустой бокал с коктейлем. Черты ее лица отдаленно напоминают мне кого-то… Кого-то… Черт, кого же она мне напоминает?! Ааа… Вспомнил! Эта брюнетка напомнила мне ту самую мамашку, сынок которой не так давно вылил йогурт в мой портфель, испортив контракт! «Титя! Титя!»
Конечно, как я мог забыть эту дурочку? Признаюсь, она была симпатичной! Жаркой штучкой, даже несмотря на все эти мамские шмотки. Если бы она предложила мне загладить… кхм… свою вину и приласкать изнывающий член губками, я бы согласился. Отвел в укромное местечко и позволил ей старательно и долго извиняться… Глубоко извиняться!
Мои фривольные мысли пересекает звонок приятеля.
– Эльдар, ты где?
– У барной стойки. А ты где?
– Все! Заметил тебя! Скоро буду! – обрывает разговор мой закадычный друг Рамиль.
Через несколько секунд он появляется возле барной стойки и сразу же обнимает меня, презрев рукопожатие.
– Здорово! Ну ты и лось вымахал…
– Я лось? На себя посмотрим, амбал!
Шутливо бодаю Рамиля в плечо.
– Садись, – хлопаю по барной стойке, привлекая внимание бармена, чтобы сделать заказ.
– Давно приехал из своей тундры? – смеется Рамиль. – Черт, без тебя здесь совсем скучно было! Оторвемся?
– Оторвемся, – обещаю кивком. – Только давай через пару дней, идет?
– Не понял! Что за отсрочки! Или ты в тундре монахом стал? Что ты там вообще забыл?
– К шаману одному ездил. Заряжал оберег для сына старшего брата. Он женат, долго ждали появления ребенка. Хотел сделать им необычный подарок…
– Оберег? Ну ты даешь! Не знал, что эти этнические штучки тебя так цепляют! Ууу… Оооо… Ээээ… – неуклюже пытается подражать пенью шамана. – Для себя что-нибудь взял?
– Ничего не брал.
– Че, реальный шаман? Может, за будущее у него спросил?
Отмахиваюсь от приятеля.
Спрашивать, кстати, не пришлось. Когда я получил то, что хотел, то есть заряженный оберег, шаман вдруг схватил меня за руку и сказал, глядя прямо в глаза, что моей жизнью управляет огонь. Нужно научиться поддерживать в нем жизнь и не давать ему разгореться чересчур сильно, пока он все не спалил дотла. В общем, туманно и мутно. В стиле всех грошовых предсказаний. Для большего эффекта, думаю, это было произнесено.
Постебавшись надо мной еще немного на тему шамана, Рамиль интересуется:
– Может, девочку закажем? Говорят, много новеньких… Приват с горячим продолжением?
