Чаровница

– Прекрати ныть, – Агния шумно выдохнула. – Я устала… Я просто… немного посплю, – женщина закрыла глаза, поворачивая голову в сторону. Грудная клетка перестала вздыматься, а тело полностью расслабилось.

– Матушка… Матушка! – Таави начал трясти ее за плечи. – Проснитесь, пожалуйста, матушка! – дрожь пробежала по всему телу. Он никогда не услышит ее голос, не увидит ее улыбки. Пусть она всегда была груба и строга с ним, такая смерть слишком несправедлива, даже как наказание за отношение к сыну.

– Таави, посмотри на меня. Таави! – Ли Ван отодрал его руки от тела женщины. – Только благодаря ей получилось схватить Чаровницу. Она получила эту рану, когда защитила меня. Мне очень жаль, что так вышло…

– Она… – Таави больше не мог сказать что-либо, собрать мысли в кучу, склоняясь над ее телом, громко рыдая.

У Ли Вана сердце сжалось. В горле застрял неприятный комок, а в теле чувствовалась дрожь. Он шумно выдохнул, стараясь сдерживать неумолимо вырывающиеся эмоции. Юноша нерешительно поднес ладонь к спине парня, но сжал пальцы в кулак и опустил руку.

Кайл все это время играл. Он провел пальцами по струнам, меняя мелодию на более грустную, проникающую в потаенные уголки души. Боль, страх, отчаяние постепенно стихали, оставляя после себя сплошную пустоту. Все, что мог парень, – сыграть песню, помогающую унять страдая. Вернее, лишь сгладить углы. Никакое заклинание не сможет избавить человека от скорби. Кайл обратил внимание на директрису, прибежавшую вслед за экслайнами. Она ошарашенно окинула взглядом обстановку, понимая масштабы бедствия.

– Ты! – мисс Джая решительно направилась к заточенной девушке. – Ты зашла слишком далеко, Чаровница! Зачем?! Что Рансу приказал тебе?!

– Никто никогда не видит очевидных вещей, и я не обязана объяснять их. – Ведьма, опутанная в золотые цепи, стояла совершенно спокойно. Проклятие продолжало распространяться, перебираясь на лицо. – Я была бы очень рада поболтать подольше, но, увы и ах, поймали вы совершенно точно не меня. У нас еще будет время пообщаться, – она повернула голову, глядя на Эйлерта и оказывающих ему первую помощь магов. Девушка закрыла глаза, теряя сознание. Она осталась стоять. Опутывающие ее цепи крепились ко всем прутьям клетки, не позволяя изменить положения тела.

– Эту девушку необходимо спасти. Злата ни в чем не виновата, Чаровница использовала проклятие для временного переноса сознания, и как только оно поглотило большую часть тела, а физическая оболочка начала погибать, ведьма сбежала. Я больше не чувствую ее присутствия. Телепортируйте Злату в центральную больницу в Миране, учеников я заберу с собой в Академию, – мисс Джая обхватила предплечья ладонями, пряча руки в широких рукавах плаща. Она обернулась, глядя на Кайла. Тот неспешно подошел к своему другу, опускаясь на корточки перед ним. Директриса совсем не удивилась, обнаружив, что юного цуно и Ли Вана уже нет на месте. Женщина слегка улыбнулась, подходя ближе к пострадавшему.

– Как ты себя чувствуешь? – Кайл поднес дрожащие руки к катане и не решился тронуть ее, убирая обратно в ножны с помощью энергии.

– По мне будто асфальтирующий каток проехал… – Эйл лежал на спине, глядя на небо. Тело было абсолютно ватным и совершенно не слушалось. Совершенно непонятно, где и что болит, все ощущения перемешались меж собой, создавая единое чувство постоянного дискомфорта. Теперь ему предстояло лечение в больничном крыле Академии.

– Вы трое смогли не только выстоять, но и дать отпор Чаровнице. Мало кто может совершить такой подвиг, особенно столь юные маги. Физические травмы получится вылечить за считанные часы, а энергетическое истощение пройдет со временем. Вам нельзя пользоваться магией несколько дней, – мисс Джая одной силой мысли заставила тело Эйла подняться. Женщина тоже оторвалась от земли, а следом в воздух поднялся и Кайл. – Не бойтесь, я не отпущу вас. Так будет быстрее.

– А… Как же Ли Ван? – Кайл обернулся, не замечая юношу нигде. Чем выше они поднимались, тем больше открывался вид на темный лес. Разглядеть что-либо при полном отсутствие маломальского освещения крайне сложно.

– Он уже ушел. Экслайны послали лекаря в его дом чтобы исключить возможность заражения проклятием Розабэль. Целитель осмотрит Ли Вана на месте. Если раны будут серьезными, он в любом случае попадет в больничное крыло. Ты сам не ранен?

– Нет, Эйл взял весь удар на себя…

– Все равно тебя осмотрят, – директриса вела себя подозрительно спокойно.

* * *

– Идем! – Ли Ван держал Таави за запястье, таща парня вдоль улиц.

Юноша не хотел уходить от тела матери, и Ли Вану пришлось практически насильно увести его. Он еле шел. Ноги то и дело заплетались или подкашивались. Сложно держаться в сознании. Перед глазами периодически плыло или темнело. Иногда, вспоминая раны на теле Златы, рвотные позывы сами по себе активировались, мучая и без того вымотанного парнишку. Таави схватился рукой за рукав плаща Ли Вана, стараясь не упасть, пачкая его в крови. Слова звучали приглушенно. Шаг за шагом, вдоль улиц, мимо шоссе, через дорогу… они добрались до одного из частных домов, заходя внутрь.

– Братик! – Розабэль подорвалась с кровати и выскочила в коридор.

– Несите нашатырь! – с порога скомандовал Ли Ван, держа Таави под руку: тот порывался потерять сознание все сильнее, едва держась на ногах. Он усадил юношу на стул в прихожей.

– Вернись в кровать, – из комнаты вышла молоденькая целительница, облаченная в белые одежды и зеленую накидку. – Он ранен? Чья кровь?

– Не его. Физических ран нет, только ментальные, – Ли Ван наблюдал, как девушка достала небольшой тюбик, дав Таави понюхать его. Он отвернулся, кашляя и жмурясь. Целительница приложила ладонь ко лбу юноши, закрывая глаза.

– Он в порядке, моя помощь не требуется, – она подошла к Ли Вану, таким же образом проверяя его. – С тобой тоже все в порядке. Энергетическое истощение.

– А Розабэль?

– Простая рана, я ее залечила, но ей стоит отдохнуть. Если что-то странное заметишь, сразу сообщай экслайнам, – девушка поклонилась ему, покидая дом, торопясь куда-то еще.

– Принеси тазик теплой воды и тряпку с мылом, – попросил юноша, взглянув на сестру.

– Конечно, – ответила Розабэль. Она уже нормально передвигалась. Принеся необходимое, Ли Ван сразу поставил все на тумбу и присел на табурет. Смочив тряпку, он начал оттирать руки Таави от крови. Юноша сидел в некой прострации, не до конца осознавая суть происходящего. Все как в тумане.

– Ли Ван… Таави, – Оливия вышла к ним, прижимая руки к груди. – Что случилось?

– Настоятельница… – Ли Ван опустил глаза. – Защитила меня. Закрыла собой…

– Ох… – женщина прислонилась к стене.

– Она попросила меня забрать Таави… Поскольку ему некуда идти, – он поднял взгляд на мать. Оливия старалась собрать мысли в кучку. – Цуно ведь запрещено возвращаться к обычной жизни…

– У цуно очень суровые правила. Поклявшись в верности Вечному, девушки не имеют права покинуть свой пост. Если кто-то сбежит, то ее найдут и отправят в Долину Забвения, без возможности вернуться к прошлой жизни. Раньше некоторых девушек крали юноши. Когда их находили, те уже создавали свои семьи, поэтому приняли решение, что вернуться к обычной жизни могут лишь те цуно, которых украли. Не важно, кто именно и для каких целей сделает это, – украденных девушек не карают. Им стирают память, если те уже обучены древним знаниям. Именно из-за них они не в праве покинуть храм. Юноши не обучаются, поэтому могут покинуть храм в любой момент по собственному желанию. Их не нужно «красть», как девушек.

– Значит, она хотела, чтобы он жил как обычный маг… Я… Это из-за моих слов? – взволнованно произнес юноша.

– Благодаря тебе настоятельница узнала, что он может жить иначе. Думаю, это сыграло роль. К тому же… С ним всегда обращались не очень хорошо, – чуть тише произнесла женщина. Она прекрасно поняла посыл Агнии спасти приемного сына от ужасного отношения других цуно и дать возможность жить, а не существовать. – Ты всегда был очень добрым мальчиком, – она вздохнула. –   Таави, милый, – Оливия подошла к нему, кладя ладонь на плечо. – Пойдем. Тебе нужно отдохнуть, – юноша поднял на нее пустой взгляд. Сердце разрывалось от одного вида бедолаги. Растрепанный, испачканный, местами одежда порвана. Он неспешно встал, тихо ступая за женщиной, словно призрак. Оливия отвела его в пустующую комнату второго этажа и помогла переодеться в чистую одежду, укладывая в кровать.

Ли Ван поставил локти на колени, закрывая лицо руками. Тело мелко дрожало. Он никогда не думал, что на его руках погибнет человек, еще и из-за него самого. Страшно. Только сейчас пришло осознание. Умереть действительно страшно. В тот момент собственная шкура не волновала, перед ним стояла лишь одна задача: тянуть время как можно дольше, не отпускать Чаровницу, подмога скоро будет. Если так подумать, даже не в своем теле у нее мощи хватало чтобы убить всех сразу, а не плясать под их дудку, значит, в ее планы изначально входило быть схваченной. Она могла просто убить Розабэль тем выстрелом, но не убила. Могла убить всех цуно, могла убить мать и не дать ей увести сестру. Почему? Что творится в ее чертовой голове?! Юноша зарылся пальцами в волосы, с силой сжимая их, стараясь восстановить мысли. Стоило закрыть глаза, перед ними возникали события минувших часов.

– Ли Ван… – Розабэль присела рядом, беря его холодную, дрожащую руку в свою, сжимая пальцами. – Ты сделал все, что смог, и вернулся невредимым. Ты молодец.

– Я не смог спасти ее… Я ничего не смог сделать. Таави остался один из-за меня. Она была его мачехой и явно не любила его, жестоко обращалась. Но… он так убивался горем над ее телом… – Ли Ван закрыл глаза, сжимая волосы до боли. – Эта тварь… показала мне, как я выглядел в тот день. Показала мне, что я совершенно не изменился за это время. Я абсолютно беспомощен.

– Не говори так, – Розабэль обняла брата, начиная неспешно гладить его по спине. – Ты сделал все, что мог. И когда закончишь Академию, станешь еще сильнее, чем сейчас. Перестань винить себя в том, что невозможно исправить.

– Я не смог защитить Натана… А теперь настоятельницу… – Ли Ван уткнулся в плечо Розабэль, немного успокаиваясь. – Они так похожи… Но только внешне. Этот парень пережил многое, и ему необходима поддержка.

– Не переживай. Мы позаботимся о нем в твое отсутствие… но тебе нужно отдохнуть несколько дней.

– Нет. Если я буду сидеть дома, ничему не смогу научиться и от меня снова не будет никакого толка. Сегодня я останусь, – Ли Ван отстранился от Розабэль, и взяв чистые вещи из своей комнаты, отправился в душ. Слишком страшный день. Теперь необходимо обучить Таави хотя бы основам, которые он сам знает. Юноша прислонился лбом к холодному кафелю. Интересно, ребята легче перенесли случившееся, или им тоже плохо?

* * *

– Тебе не обязательно сидеть со мной, – Эйлерт на удивление чувствовал себя более чем живым. Целители поработали над его физическим состоянием, зарастили сломанные ребра, восстановили поврежденные внутренности, остались только усталость и боль в мышцах. Он спокойно лопал чипсы и совершенно не выглядел как человек, столкнувшийся со смертельной опасностью. Кайл сидел на стуле рядом с его кроватью, недовольно поглядывая на горе-друга.

– Я знаю тебя буквально один день и сижу здесь, потому что мне обещали восстанавливающий чай. Ты слишком большого мнения о себе, – Кайл недовольно зыркнул на него. Он немного помолчал, задумчиво рассматривая катану, лежащую на краю кровати. – Как ты достал этот меч?

– Честно? Без понятия. Я когда маленький был, в тайне от отца читал какую-то книжку про духовные оружия, и там изображался тот символ из треугольников. Заклинание для его активации запомнил с первого раза, не знаю почему. Я много всякой фигни ненужной всегда запоминал. Потом, играя, повторял эти слова. Когда Чаровница швырнула меня… Пришлось использовать техники внутреннего контроля для уменьшения ощущения боли. Я не знал, как противостоять ей и при этом не откинуться. Почему-то именно в тот момент вспомнил, как играл в детстве.

– Ты просто наобум решил использовать заклинание, значение которого даже не знал? – Кайл вопросительно изогнул бровь.

– Ну, судя по тексту, мне должны были дать силу какую-то… А мне дали меч, – Эйл сложил руки на груди, недовольно морща нос.

– И ты еще недоволен?!

– Нет! Лучше бы сделали меня суперсильным чтобы сразу ее победить, – юноша заулыбался.

– Дураки героической смертью не умирают, – Кайл слегка улыбнулся в ответ. Жизнерадостность и искренность Эйла необычным образом влияли на его внутреннее беспокойство, заставляя немного расслабиться.

Теперь, когда Чаровница обратила на них внимание, необходимо быть как можно более осторожными. Неизвестно, когда и как та может напасть, и вообще, станет ли делать это? Причин для беспокойства более чем достаточно. Хотя бы Ли Ван… Он использовал слишком много сил на поддержания эффекта карт. Без него не получилось бы ничего сделать. Слишком много факторов сложилось удачно. Иногда закрадывались мысли: а не похоже ли произошедшее на постановку? Чаровница будто играла заранее отведенную роль, прекрасно зная, как все сложится. Правда, ее реакция на меч озадачила Эйла, это терзало его, не давая успокоиться окончательно.

Глава 4

Ночь, ставшая роковой для лунградского храма, теперь надолго запомнится людям. Страх в сердцах разрастался только сильнее. Специальный отряд, сформированный для поимки Чаровницы, прибыл на место и сейчас оцепил территорию. Цуно отправили по домам.

Долгое расследование, длящееся все три года, никак не выходило из тупика. Сколько бы ни было выживших, ни один свидетель не мог продвинуть дело дальше. Попытки отследить энергетический след приводили к поломке аппаратуры или же полному отсутствию результатов. Мисс Джая запретила спецотряду беспокоить ее учеников, сочтя их морально не готовыми к допросу. А что могли рассказать ребята? Как из последних сил сдерживали Чаровницу до прихода экслайнов? Как их шокировало происходящее? Их показания не помогут делу продвинуться.

Единственный, кто действительно мог повлиять на ход расследования – Злата, находящаяся в больнице в критическом состоянии. Она слишком долго делила тело с сознанием Чаровницы и могла узнать из ее мыслей хоть что-то, способное помочь. Но пока проклятие с нее снять не удастся, вряд ли та сможет очнуться.

После событий минувшего дня в Академии усилили защиту. Все учителя ходили как на иголках. Даже если Чаровница не нападает на учебное заведение в ближайшее время, нельзя сказать наверняка, что этого не произойдет вообще. Тем не менее учиться необходимо, поэтому занятия никто отменять не собирался.

Кайл пришел на пары, словно ничего не случилось. Он чувствовал себя куда лучше новоиспеченных друзей и был полностью уверен, что этот день пройдет абсолютно спокойно, без наличия в жизни двух дураков, ищущих себе приключений на пятую точку. Только познакомился с ними, и проблемы тут же ему перепали. Вот уж точно, с кем поведешься…

Парень замечал на себе косые взгляды. Преподавателей давно оповестили, а вот кто ученикам разболтать успел – другой вопрос. Неприятно от перешептываний за спиной, словно в зоопарке за решеткой сидишь. Кайл недовольно поглядывал на всех исподлобья. Нашли объект для обсуждений, ишь.

Стоило ему занять свое излюбленное место посередине кабинета, как дверь открылась с явным намеком на отсутствие спокойного дня. Внутрь вошел Эйл, с улыбкой глядя на две группы.

– Доброго всем утречка! – он поднял руку с мечом. – А, не та рука, – юноша прошел внутрь, кладя катану на стол, садясь рядом с Кайлом.

– Ты с ума сошел?! – парень сразу возмутился.

– Я тоже рад тебя видеть, – Эйл радовался визиту на пары, а особенно забавной реакции на свое появление. Все ребята притихли, слушая, о чем же будут говорить внезапные выжившие.

– Во-первых, ты должен лежать в больничном крыле, а во-вторых, ты на кой пришел с оружием?!

– Я оттуда сбежал, там скучно. А куда мне его девать? Не оставлю же я его в общаге: раскидываться магическими вещами то еще расточительство! Такие на дороге не валяются, а если валяются – кто-то потерял. Я терять его не собираюсь.

– Да больно он кому-то нужен! – Кайл закатил глаза. – Вот выпрут тебя за ношение холодного оружия, не говори, что никто тебя не предупреждал.

– Ты волнуешься за меня?

– Не извращай мои слова, – Амио старался восстановить душевное спокойствие. – Как ты себя чувствуешь? – все же поинтересовался он.

– Лучше, чем должен был, и хуже, чем мог бы. Просто устал, и мышцы болят от нагрузки. Жить буду. Ты Ли Вана видел? Он вчера как убежал, ни слуху ни духу… Спросил ребят, в общагу не возвращался.

– Не видел, но то, что он дома, вполне логично. Лучше бы ему там посидеть хоть пару дней: он сильно истощил себя, использовав столько карт.

– Разве они так требовательны? – Эйл вытянул руку поперек парты, кладя на нее голову.

– Конечно. Они переносят содержимое изображения или свое значение в физический план. То есть нужен просто невероятный запас духовных сил, чтобы материализовать предметы, именно поэтому по большей части он использовал защиту, нежели атаку. Ты что, совсем не изучал принципы работы оружий?

– Честно? Нет. Я вообще не думал, что мои силы пробудятся… Поэтому, мягко говоря, подзабил.

– Ладно, все равно нам это будут объяснять, – Кайл уставился на учительский стол. Сейчас все на ушах ходят, не удивительно, что преподаватель опаздывает.

Вскоре в помещение вошли две молоденькие близняшки. Они с улыбкой посмотрели на всех присутствующих.

– Доброе утро, ребята! – хором произнесли девушки.

– Меня зовут Мавра, я олицетворяю светлую энергию, – представилась блондинка в черном брючном костюме.

– А я Тьмавра, олицетворяю темную энергию! – произнесла брюнетка, облаченная в белый брючный костюм.

– Мы будем преподавать у вас основы энергетики и теорию духовного оружия! – хором произнесли они. Ребята невольно переглянулись меж собой. Конечно, всем давно известно, что многие преподы здесь не от мира сего, но это что-то новенькое.

– Сегодня мы поговорим об истоках… – произнесла Мавра.

– И как они связаны с путем мага, – продолжила Тьмавра.

– Как они влияют на ваши силы…

– И почему каждый имеет предрасположенность.

– Поскольку мы ведем две дисциплины, четкой грани между ними не будет…

– Поэтому будем говорить сразу про все…

– И объяснять, как оно взаимосвязано.

Слушать лекцию таким образом казалось еще хуже, чем занудные бухтения историка. Ребята не знали, как им реагировать, просто в изумлении хлопая глазами, стараясь собрать мысли в кучку.

– Вы всегда будете так занятия вести? – Кайл высказался вперед всех. – Очень сложно воспринимать информацию, когда вы договариваете друг за другом…

– Наш мыслительный поток переплетен и замкнут, мы с рождения читаем мысли друг друга и спокойно договариваем фразы…

– Это вошло в привычку, поэтому многим сложно воспринимать нашу речь.

– Мы всегда вели так занятия…

– Это очень необычно, и вам потребуется время для восприятия нашей речи…

– Но мы постараемся говорить длинными предложениями, – Мавра хлопнула в ладоши. – Первое правило юных магов?

– Нельзя читать душу и смотреть на ауру, – довольно лениво хором произнесли некоторые ребята.

– Цвет ауры означает, какая энергия течет по меридианам, и по ней можно понять качества личности. Чтение души производится путем направления волны энергии непосредственно в ауру человека для более подробного прочтения, – Мавра правда старалась говорить больше. Тьмавра стояла в сторонке, то и дело порываясь открыть рот, в итоге завела руки за спину, делая забавные движения в ожидании своей очереди.

– Это считается неэтичным – все равно что юбку задирать, – и поэтому используется специальная защита: чистокровным с рождения ставится печать, не позволяющая никому без разрешения самого ее носителя читать себя. Бастарды сами накладывают на себя более слабые заклятия, называемые отдачей, а люди и одаренные используют специальные амулеты, – продолжила Тьмавра.

– Сегодня мы расскажем про темную и светлую энергию…

– И насколько юные маги заблуждаются в ней, считая, что темное – всегда плохое.

– Темная энергия основана на негативе, как она может быть хорошей? – поинтересовалась Эрис.

– Это верно, – ответила Тьмавра. – Цвет ауры окрашивают качества, преобладающие в этой конкретной жизни, и они же влияют на вашу энергию. Изначально люди рождаются чистыми, со светлой энергией и белоснежной аурой и сами создают себя героями или злодеями. Внутренняя злоба, ненависть, зависть – очень сильные эмоции, неподдающиеся контролю, именно поэтому темная энергия столь мощная и разрушительная, а черная магия порой бывает сильнее светлой.

– Всему есть своя цена, и те, кто следуют пути тьмы, отдают больше, чем получают, – продолжила Мавра. – Представим, что у человека есть сто единиц энергии. Это ваш максимум и предел. С помощью практик и тренировок этот максимум можно увеличить, но об этом позже. Каждый раз, используя заклинания, вы расходуете определенное количество этих единиц, и после использования всей сотни больше сделать ничего не получится. Чем сильнее заклинание, тем больше оно требует.

– Черные заклятия требуют еще больше энергии, и темные маги могут систему обманывать. Они изнашивают организм, используя сверх лимита, и выходят в минус. Этот минус никогда не возвращается в плюс. Таким образом черные маги погибают от отдачи собственных заклинаний, именно поэтому они так отчаянно изучают защитное искусство. Отдача каждого заклинания не может пробить так называемый щит, и они живут до тех пор, пока это не произойдет.

– Как они используют силу больше возможной? – спросил Эйл. – Вот у меня есть меч. Если я его отдам вам, у меня останется ноль, и я не смогу отдать еще один, чтобы уйти в минус.

– Они используют горе, отчаяние, боль, страх и прочие негативные эмоции других людей, пропуская сквозь свои меридианы, преобразовывая в собственную энергию, – пояснила Тьмавра. – Думаете, почему Чаровница устроила такое представление вчера? Храм Эеноками всегда считался неприступным, неприкасаемым святым местом, и атака на него повергла в ужас сотни тысяч людей. Ее целью никогда не были убийства, ее цель – накопление негатива для дальнейшего использования. Видимо, она хочет использовать какое-то очень мощное заклинание на пару с Рансу… Настолько устрашающее, что для него ей нужно так много сил.

– Если это так, не понимаю, почему все носятся с ошалелыми глазами, пытаясь понять, что же она хочет на самом деле, – Эйл наконец-то сел нормально.

– Я говорю лишь с точки зрения темной практики. Что именно она задумала – неизвестно.

– Это одна из версий, возможно, ее действия имеют другие мотивы и причины, – добавила Мавра.

– Возвращаясь к вопросу черной магии, как я уже говорила, у меня темная энергия, – Тьмавра рассматривала ребят. – Наверняка вы почувствовали, как от меня веет холодом и мурашки бегут по вашей спине. Я очень вспыльчивая, эгоистичная, завистливая и вредная.

– А еще она ужасно упрямая и жестокая, – добавила Мавра.

– Но даже имея компот из негативных качеств, у меня нет желания вредить людям, поэтому темную энергию можно использовать для заклинаний, которые выведут в минус не так быстро.

– То есть использование черной магии не позволяет энергии восстановиться? – уточнил Эйл.

– Не совсем: она восполняется, но намного медленнее, поскольку темных энергетических потоков практически не осталось и подпитываться негде, – ответила Тьмавра.

– Вчера вы двое видели, как Чаровница использовала свои силы. Ее магия имела темно-красный оттенок.

– Темная магия выглядит как абсолютная тьма. Редко кто может использовать ее в чистом виде, и смешивает со своими внутренними потоками, окрашивая цветом ауры, – Тьмавра создала энергетический шар темного, грязновато-зеленого цвета, а в нем плавали черные сгустки, словно в лавовой лампе. – Моя аура характеризует меня как завистливого и лживого человека, но все это лишь абстрактные общепринятые понятия, поскольку даже такие люди могут спокойно жить без вреда для окружающих.

– Среди присутствующих нет темных магов. Давление их ауры очень сильное, даже простые люди сразу почувствуют. Подавлению они учатся сразу же после становления на темный путь, чтобы их не вычислили окружающие.

– Давайте поговорим о вчерашнем дне! Вы ведь так хотите, да? – Тьмавра подошла к Эйлу, беря его за руку, вытягивая из общей массы сидящих. – Ты дрался с Чаровницей почти на равных. Расскажешь, какой цвет твоей ауры?

– Индиго, – ответил Эйл. Он непонимающе смотрел на девушку. Зачем его сюда вытащили? Так хорошо сидел и ленился, но нет, надо на всеобщее обозрение выставить.

Ребята стали перешептываться: данный цвет довольно редок.

– Эмоциональный, преданный своим убеждениям и друзьям, высоко ценишь любовь и поддержку, слушаешь сердце больше разума…

– Твои действия не несут корыстных умыслов, ты честный и открытый, – Мавра коснулась двумя пальцами его солнечного сплетения, – никогда не предашь и не обманешь.

– Эй, – Эйл опешил. Их слова смущали. Цвет ауры говорил о качествах человека, и не просто так люди скрывали его. Даже если кто-то не знал о значении цветов, они взяли и разболтали все сразу нескольким группам.

– О героях всегда хотят знать больше, не нужно смущаться, – Мавра улыбнулась. – Твои силы потихоньку восстанавливаются.

– Ты спас людей, и поэтому тебе уготована слава.

– Не нужна мне слава! – Эйл дернулся, вырываясь из их цепких рук. – Если бы я был один, она бы убила меня также быстро, как настоятельницу. Только благодаря Кайлу и Ли Вану я смог продержать ее до прибытия подкрепления. Она невероятно сильна даже в чужом теле, мне страшно представить, какова ее мощь без ограничений. То, что мы смогли выжить, не делает нас героями и не дает право другим магам превозносить нас. Я не сделал ничего такого, чтобы моя так называемая слава могла затмить достижения моих друзей.

– Вот об этом я и говорила: честность так и прет, – Тьмавра хихикнула. – Кайл…

– Нет, – парень не дослушал. – Я не назову цвет.

– Как пожелаешь, – она лишь улыбнулась.

Девушка развернулась в сторону двери, заранее зная, что кто-то войдет внутрь. Через минуту та и правда открылась. На пороге стоял мужчина средних лет – один из охранников внутренней части главного корпуса.

– Эйлерт Яр здесь обучается? – поинтересовался он.

– Да, это я. В чем дело?

– Твои родители приехали и ждут у входа, – оповестив его, охранник ушел обратно на свой пост. Ребята начали перешептываться.

Супруги Яр прославились не только одним подвигом, но и многими другими заслугами. Сейчас Ванесса занимала должность главнокомандующего в отряде специального назначения экслайнов, которые, собственно, и прибыли вчера на место событий. Искать среди них знакомые лица времени не было, и Эйл не обратил особого внимания, кто именно приехал – обычные рядовые или особая мощь. Неудивительно, что родители прибыли на следующий день после произошедшего. Больше удивляло присутствие отца, ведь тот работал на выездных миссиях и редко возвращался домой.

В любом случае их визит порадовал юношу. Яр ускорил шаг, после срываясь на бег, выскакивая на улицу. Из-за работы Ванесса уделяла ему мало времени, а Александра он вообще не видел несколько месяцев.

– Мама! Папа! – парень кинулся на родителей, обнимая сразу обоих.

– Я же говорил, живой и здоровый, ты слишком переживала, – Александр крепко прижал к себе сына.

Высокий мужчина в черном мундире с золотым обрамлением выглядел довольно внушительно. Его седина, кое-где проглядывающая на черных коротких волосах, скрывалась под шапкой с козырьком. Форму командира разведывательного отряда почти полностью закрывал длинный плащ до щиколоток, а высокие сапоги доходили до колен. Он похлопал Эйлерта по плечу, с улыбкой глядя на него.

– Не виделись несколько месяцев, а ты так возмужал!

– Ты его перехваливаешь, – Ванесса сама радовалась, увидев сына живым и здоровым. Она, как и другие члены спецотряда, носила темно-синий брючный костюм. Ее мундир также обрамляли золотые вставки. Такой элемент на форме отделял вышестоящие должности от рядовых. – Как ты себя чувствуешь?

– Я в полном порядке! Могли не приезжать, у вас же работы много.

– Никакая работа не может быть важнее твоей жизни, – Ванесса поправила отросшую челку своей короткой стрижки. В отличие от мужа, женщина выглядела куда моложе. – А другие ребята как?

– Кайл в порядке, а Ли Вана пока не видели. Ты знаешь, что со Златой?

– Я был у нее. Чаровница создала новое проклятие, с таким еще никто не сталкивался. Ее держат в стабильном состоянии, но пока снять его не получилось. Не факт, что получится, – мужчина двинулся в сторону зеленой зоны отдыха. Небольшой сквер находился близ главного здания, где ученики могли погулять среди деревьев, ухоженных кустов, немного развеять мысли после тяжелых пар.

– Будем верить в лучшее. Раз Злата еще не умерла, значит, она борется и шансы есть, – Эйл как всегда был уверен в собственных словах, верил в силы девушки, пусть и не знакомой ему.

– Почему вы сразу не покинули храм, как только прибыли экзорцисты? – поинтересовалась Ванесса.

– Цуно не могли покинуть территорию храма, и мы остались защищать их. Сначала эта идея показалась нам хорошей, а потом мы чуть не умерли, – совершенно спокойно ответил Эйл, на что получил тяжелый вздох матери.

– Триединый Совет принял решение сформировать новую команду по расследованию, и нас вызвали в ее состав.

– Вообще не удивлен. А кто будет главнокомандующим?

– Я. Еще не все откликнулись, и отряд до конца не сформирован, но Триединый Совет принял решение назначить меня, – Ванесса обратила внимание на меч в руке сына. – Можно? – она протянула ладонь.

– Ого! Круто, мам! – юноша заулыбался. – Да, конечно, – Эйл отдал ей оружие.

– Конечно, она одна из лучших, – Алекс довольно улыбнулся. Он резко осекся, стоило женщине вынуть меч из ножен. – Это… откуда у тебя этот меч? – мужчина перевел взгляд на сына.

– Вытащил из какой-то жижи, – юноша пожал плечами. – Я вспомнил символ, который видел в одной из твоих книжек, – Эйл нашел палочку, присаживаясь на корточки, начертав его на земле. – Вот такой. Я никогда не знал, что он обозначает, но это было единственным заклинанием, которое я смог вспомнить в тот момент.

– Меч, рассекающий душу, – Ванесса махнула им перед Эйлом, сдувая рисунок с песка. – Ты открыл оружейную, – женщина изменилась в лице. – Черное, как ночь, лезвие, пронзающее тело и дух, легендарный меч… Меч Чародея.

– Что? – Эйлерт подскочил на ноги. – Вот почему она так странно отреагировала на него… Но она не пыталась отобрать его у меня.