Мальчики положили ладони на рукояти мечей, но Вика и не думала бояться. Она смотрела на белого всадника, и от радости её сердце учащённо забилось – девочка узнала эти смеющиеся небесно-синие глаза.
– Это же он, Белобог! – Вика, не раздумывая, поскакала к нему. Всадник приветствовал её кивком.
Следом медленно подъехали остальные. Они с благоговейным страхом глядели на Белобога. Теперь никому из них не пришло бы в голову усомниться в том, кто он такой. От дряхлого, немощного старика, что когда-то встретился им на развилке двух дорог, не осталось и следа. Перед ними стоял суровый властелин и смотрел так, словно насквозь видел душу каждого. Не выдержав этого пронзительного взгляда, странники понурили головы.
– Простите нас, – сказал самый младший. – Мы не справились с заданием.
– О чём ты говоришь, витязь? – послышался в ответ голос, от которого по телу побежали мурашки. – Разве Волкодлак не учил тебя, что преуменьшать свои заслуги во сто крат хуже, чем не иметь их совсем? Если ты на самом деле так думаешь, ты ничему не научился.
– Нет! – волнуясь, сказал Иван. – Мы сделали всё, чтобы исправить свою ошибку: бились с чудовищами, добыли ключи, нашли тайник с Золотой Свирелью в кроне самого большого дерева в мире, но не смогли отдать Свирель вам. Это я… Я подул в неё.
– Верно, – отвечал Белобог. – И Свирель сделала тебя своим избранником. Тебя и твоих друзей. Вы приняли бой на мосту и спасли город от страшной участи.
– Но разве этот отвратительный Вый не проник в него? – не выдержал Максим. – Мы не дали пройти по мосту трёхголовому змею, мы не впустили самого Чернобога, а этот жалкий пакостник, этот… – казалось, Максим не мог подобрать слов, чтобы выразить свои чувства. – Он обманул нас. Ни река, ни мост не удержали его. Он с лёгкостью проник в город и теперь где-то прячется. Это хуже всего. Его нельзя здесь оставить, иначе жди беды. Каких только дел он ни натворит!
Белобог вздохнул, и печаль легла на его чело.
– Вый так легко пробрался сюда, потому что всегда был частью города, – наконец ответил он. – Увы! Прогнать его отсюда нельзя. Этот тёмный беспокойный дух – плоть от плоти его, кровь от крови. Выя можно увидеть, почувствовать, угадать его присутствие, но никто не в силах ни схватить, ни одолеть, ни изгнать его.
– Значит, – упавшим голосом проговорил Филипп, – ничего не кончилось?
– Конечно, нет, – подтвердил Белобог. – И я радуюсь этому от всего сердца. Надеюсь, нам ещё далеко до конца.
– И всё же нельзя было отпускать его, – горевал Максим. – Я чувствую, что мог бы остановить его. Если бы там, на реке, мне удалось ухватить его хотя бы за клочок одежды!
– Он протёк бы сквозь твои пальцы, как вода, – спокойно отвечал Белобог. – Свирель наделила тебя могучей силой, но ты должен знать, что силы беспредельной, даже магической, нет. Сложно представить мага, способного на всё. А потому оставим Выя там, где он находится, не будем ловить того, кого невозможно догнать. Подумаем о другом: ваше дело окончено, пришло время возвращаться домой.
Максим вдруг почувствовал, что в глазах защипало. Взглянув исподлобья на друзей, он увидел, что Филипп хмурится, Иван необычайно печален, а Вика даже не пытается сдерживать слёзы.
Будто ничего не замечая, Белобог продолжал:
– Ваши друзья по разным причинам не смогли сюда прийти. Волкодлак не любит прощаний, потому на словах передал вам пожелания доброго пути. Китоврас велел кланяться и сказать, что невероятно вами гордится. Я с ним полностью согласен. Чур бормотал что-то сквозь сон, но я не разобрал. Что касается Догоды, то он считает ваше приключение в доме его братьев незабываемым! Вот, кажется, и всё. Не сомневаюсь, что у братца Чернобога тоже нашлось бы что сказать вам напоследок, но об этом мы умолчим. Итак, вам пора!
Ребята спешились и погладили напоследок своих верных коней – вот уж с кем было действительно тяжело расставаться!
Наконец Максим повернулся к Белобогу и произнёс так спокойно и твёрдо, что голос его обманул даже товарищей:
– Мы готовы.
– Прекрасно!
Белобог впервые улыбнулся в свою седую бороду. Он указал посохом на длинную пустую улицу, в начале которой они стояли, и сказал:
– Эта дорога приведёт вас домой.
Дети взглянули на величественную белую фигуру, восседающую на коне, вразнобой кивнули ей и двинулись вперёд.
Их ослепил яркий дневной свет. Многоголосый городской шум оглушал. Город обрушился на них сразу со всеми своими запахами, звуками, суетой, бесконечным потоком людей и машин.
Оторопелые ребята застыли на месте. Максим пришёл в себя первым и поспешно обернулся, но то, что осталось позади, бесследно исчезло. Вместо пустынной улицы появился оживлённый проспект, а вместо одинокого всадника – толпа людей.
– Мы опять на Дворцовой, – сказала Вика.
И точно, друзья стояли в самом начале Невского проспекта. Позади них располагался мост, по которому неслись потоки машин с Васильевского острова и Петроградской стороны, а впереди, за зелёно-белой стеной дворца, виднелась площадь.
– И мы опять стали самими собой, – с грустью заметил Ваня.
– Эх, – произнёс Филипп, – какой у меня был щит!
– А мне жалко меча, – подхватил Максим. – Славная была вещь!
Ваня понимающе закивал, ведь его огненный хлыст, пожалуй, стоил и меча и щита, вместе взятых, но неожиданно вскрикнул и схватился за грудь.
– Что с тобой? – испугалась Вика. – Опять что-то не так?
– Нет, я подумал… – Ваня поспешно вытащил из-за ворота шнурок. Кольцо Гамаюн, которое на нём висело, исчезло.
– Его нет! – испугался Филипп. – Ты его потерял!
Но Ваня уже как будто успокоился. Он медленно засунул шнурок обратно и покачал головой:
– Нет, не потерял. Наверное, оно вернулось к владелице.
– Скорее всего, так и есть, – решила Вика. – Ведь оно сослужило нам службу и больше не нужно.
– А вот было бы интересно узнать, работает оно здесь? – мечтательно сказал Максим. – Я имею в виду, в нашем мире.
На это Ваня только пожал плечами. Кольца действительно было жаль, но мальчик всегда знал, что рано или поздно оно вернётся к своей настоящей хозяйке. Не успел он ещё как следует осознать утрату, как настала очередь Филиппа удивлённо воскликнуть.
– Смотрите! – его голос дрожал от возбуждения. – Кольцо исчезло, а Свирель-то у нас!
Ваня ощупал свой карман. На глазах изумлённых друзей, к своему немалому потрясению, он достал оттуда Золотую Свирель. Правда, сейчас, под лучами яркого летнего солнца, она вовсе не казалась золотой. Мальчик держал в руках обыкновенную железную дудочку, похожую на те, что можно купить в магазине игрушек.
– А что будет, если в неё подуть? – осторожно спросила Вика.
– Ты не против? – Максим протянул руку, и Ваня, поколебавшись, отдал ему Свирель.
– Может, не надо? – на всякий случай предостерёг он. – Мало ли что…
– Всё-таки я попробую. – Максим, конечно, не думал, что снова призовёт все четыре стихии, но у него возникла безумная идея: что, если он подует в Свирель и она перенесёт их обратно?
Максим подул. Из железной дудочки раздался протяжный мелодичный звук, но вряд ли он был способен творить чудеса, а тем более перемещать людей из одного места в другое. Максим разочарованно вздохнул.
– Ладно, но попробовать стоило, – сказал он, возвращая Ване бесполезную игрушку.
– Неужели она стала такой навсегда? – Вике очень хотелось, чтобы Свирель, пускай не сейчас, но когда-нибудь, в будущем, запела своим чарующим голосом. Как было бы здорово, умей она творить чудеса и в нашем мире!
Ребята помолчали. Казалось, им столько нужно было обсудить, но слов почему-то не находилось. Не сговариваясь, они двинулись к площади и через пять минут увидели её во всей красе – как всегда, заполненную людьми, лошадьми, автобусами, каретами и мотороллерами. Суетливый людской муравейник жил своей жизнью. Зелёная колесница на арке Главного штаба замерла в вечном полёте. В синее небо возносил крылья и высокий крест ангел Александрийского столпа, солнце горело в позолоте Эрмитажа. Это был прекрасный, чудный город, полный жизни, света и музыки. Но ребята знали, что в тайных заулках, в его промозглой хмари притаилось само зло. Оно впиталось в стены, просочилось в каналы, растеклось по мостовым. Этого не изменить. И в то же время четверо друзей понимали, что одновременно со злом где-то там, в самом сердце города, среди тумана пустынных улиц бродит белый всадник. И они верили, что если присмотреться и прислушаться, то в особый час душевного покоя и тишины можно увидеть его лик, а в любом, даже неясном звуке – услышать его голос.
Словарь волшебных существ
Бел-горюч камень (иначе – Алатырь) – в русских старинных легендах и фольклоре камень – «всем камням отец», пуп земли, наделяемый сакральными и целебными свойствами. Считалось, что он излечивает от всевозможных болезней и заключает в себе силу, дающую человеку бессмертие. Согласно славянской мифологии, расположен в центре мира, посреди океана, на острове Буяне. С Бел-горюч камнем также связаны представления о Мировом древе, соединяющем сразу три части славянского мира – Навь, Явь и Правь.
Белобог – славянский бог света. Олицетворяет путь честных и добрых деяний. Тех, кому покровительствует, наделяет удачей, счастьем и успехом в делах. Почитался как носитель созидающей силы, чистоты и истины.
Богинки – в мифологии западных славян – коварные уродливые ведьмы, обитающие на болотах. Преследуют женщин и детей, насылая на них порчу и болезни. Основным оберегом от богинок считался зверобой, которым затыкали окна и двери, клали у изголовья кровати женщины и в колыбель младенцу.
Бродницы – в славянском пантеоне божеств водяные девы-красавицы с длинными волосами, охранительницы бродов и плотин. Считалось, что бродницы обитают в тихих заводях в дружном соседстве с бобрами, помогают путникам на водоёмах и следят за детьми, если тем угрожает опасность у воды.
Волкодлак – в славянской мифологии колдун-оборотень, обладающий способностью превращаться в волка. Согласно народным поверьям, волкодлак принимает волчий облик по собственному желанию, а не обречён на это высшими силами.
Гамаюн – мифическая волшебная птица с лицом прекрасной девы, вестница богов. Почиталась у славян как вещунья и обладательница сакральных знаний о прошлом и будущем. Гамаюн обитает в светлой Яви (её тёмный антипод – Сирин, существо, принадлежащее миру Нави). Гамаюн помогает достойным людям, может предсказать грядущие события или даже раскрыть какую-либо тайну.
Гарафена – в славянской мифологии мудрая дева-змея, охраняющая священный Бел-горюч камень (Алатырь). Подобно сфинксу из древнегреческой мифологии, Гарафена задаёт хитроумные и губительные вопросы тем, кто осмеливается явиться к ней искать чудодейственный Алатырь.
Догода – в славянской мифологии бог тихого, приятного ветра и ясной погоды. Считалось, что весной и летом он спускается с небесных высей и неспешно пролетает над землёй, осеняя её своей улыбкой, ласковым взором и приветливо помахивая вечно цветущей веткой шиповника.
Земун – почиталась древними славянами как небесная богиня-корова, прародительница всего сущего на земле, олицетворяла порядок и гармонию в мире. Существовало поверье, что Млечный Путь, видимый в звёздную ночь, – её разлитое по небу молоко. Земун также являлась покровительницей заблудившихся путников, которым оказывали помощь её вестники – седой горностай, золотой воробей или синяя рыба.
Китоврас – вещий бог славянского пантеона, олицетворяющий мудрость и силу, имеет облик полуконя-получеловека, что говорит о его двойственной природе. Считалось, что Китоврас наделяет отвагой и в то же время благоразумием тех, кому покровительствует.
Лада – богиня-мать, покровительница любви и красоты. Приносит удачу тем, у кого царит верность и уважение в семье. Отождествлялась с весной, поэтому часто её представляли молодой женщиной с зеленоватыми волосами и в одеждах из листьев. Её имя происходит от слова «лад», что означает «хороший», «пригожий», «милый».
Мара (иначе – Морена) – в мифологии славянского мира богиня смерти и зимней стужи. Согласно поверьям, Мара может принимать облик злого духа, демона или призрака и бродить по ночам, чтобы насылать на людей морок и кошмары. В то же время Мара может представать в облике прекрасной стройной девы, которая стоит на страже миров Яви и Нави и встречает души умерших на Калиновом мосту у реки Смородины.
Сирин – полуженщина-полуптица, представительница тёмных сил, считалась посланницей подземного мира. Обладает волшебным, чарующим голосом и несравненно прекрасным лицом. Райское пение Сирин способно одурманить разум и навсегда погубить человека. Аналогом Сирин могут считаться сирены в древнегреческой мифологии, которые своим волшебным пением увлекали мореходов и топили их корабли в морской пучине.
Стрибожьи внуки (внуки Стрибога) — божества воздушной стихии и производительных сил природы. В «Слове о полку Игореве» Стрибожьими внуками названы ветры, которые стрелами веют с моря.
Чернобог – властитель Нави и царства Тьмы, один из самых злых богов славянской мифологии. Значение имени буквально – покровитель хаоса, зла, безумия и смерти. Ненавидит людей. Не знает жалости и любви, его главная цель – принести в мир как можно больше болезней и несчастья.
Чур – почитался у древних славян как бог домашнего очага, защитник собственности и границ, покровитель воинов. Призван охранять человека от посягательств нечистой силы, болезней, наговоров и порчи. Чур имеет добрый, весёлый нрав, но, когда спит, коварные злые духи способны пройти мимо него и навредить человеку.
Явь, Навь и Правь – три части славянского мира, которые связаны между собой Мировым древом, растущим на Алатырь-камне. Явь – реальный, земной мир, самый понятный и близкий человеку. В нём живут люди, звери, птицы и, согласно поверьям, природные боги: Мать сыра земля, Агидель (богиня воды), Стрибог (бог ветра) и другие. Навь – потусторонний мир, населённый душами умерших, тёмными божествами и злыми духами. Правь – мир светлых богов, которые покровительствуют людям, также ассоциируется со славянским раем.