Buch lesen: "Судьба Спекулянта"

Schriftart:

www.superizdatelstvo.ru

Все истории и события, описанные в этой книге, вполне возможно, происходили на самом деле (автор, видимо, не способен ничего самостоятельно придумать).

Имена и портреты всех героев вымышлены. Любые совпадения с реальными людьми, живыми или мертвыми, абсолютно случайны. Или нет? (Не поддавайтесь на провокацию автора!)

Часть первая
Одержимый наживой

Глава 1.
Магазин «Книжная находка»

Попав впервые в «Книжную находку», Эмиль Гиванов испытал ослепляющее чувство восторга. Вот книги, которыми он мечтал обладать, чтобы вновь и вновь возвращаться к ним, как на встречу со старыми друзьями. Это с одной стороны. С другой стороны, возникло чувство полной беспомощности и даже неполноценности от тщетности своих желаний. «Желанья!.. Что пользы напрасно и вечно желать?..» Особенно если нет денег.

Милечка

По прошествии многих лет окружающие уверенно будут называть Эмиля заботливым сыном, добрым отцом, любящим мужем, щедрым любовником и даже хорошим другом. Однако мы знаем, что главной любовью и страстью всей его жизни была нажива. В его корыстолюбии явно прослеживалась патологическая самоотдача, вплоть до идиотизма и даже самопожертвования. Куда привела его в конечном итоге нажива мы и хотим рассказать.

* * *

С магазина «Книжная находка» началась карьера нашего героя. В конце семидесятых годов прошлого века рядом с магазином обосновалась книжная толкучка, или стихийный «чёрный» книжный рынок. Милиция, безусловно, не дремала – гоняла этих книжных «жучков» и в хвост, и в гриву. Они покорно и дисциплинированно разбегались, но потом опять собирались на том же месте.

В принципе, любую торговую операцию можно считать спекуляцией, поскольку цель торговли заключается именно в получении дохода за счёт разницы между ценами покупки и продажи. Тем не менее, в СССР такой доход определялся как «нажива» и карался по закону.

Все «книжники», которых задерживала милиция, обычно объясняли, что они книголюбы и собирают книги исключительно для своей домашней библиотеки. Какая тут нажива, товарищи начальники?

* * *

Этот книжный «чёрный рынок» у букинистического магазина «Книжная находка» находился в самом центре Москвы, буквально у подножья памятника первопечатнику Ивану Федорову. За этим рынком постоянно и напряжённо наблюдал Железный Феликс Эдмундович, установленный перед зданием КГБ, из окон которого тоже хорошо просматривалась площадка у магазина. Рядом был вход в метро «Дзержинская», напоминающий два уха, а потому прозванный в народе «Уши КГБ».

Там, у «Книжной находки», под пристальным «наблюдением и прослушиванием» со стороны жутчайшего карательного органа, начал свой славный путь к Большой Наживе наш отважный Эмиль.

* * *

Справедливости ради надо отметить, что Иван Федоров был первопечатником сугубо местного значения. Общепризнанным в мире первопечатником является Иоганн Гутенберг, напечатавший в 1452 году Библию «массовым» тиражом в 180 экземпляров. А Иван Федоров по заданию Ивана Грозного более чем через столетие, в 1564 году, напечатал около двух тысяч экземпляров «Апостола», содержащего части Нового Завета. Памятник Ивану Федорову был открыт в 1909 году. Конечно, могли бы назначить и Ивана Грозного первопечатником, если бы он в своё время вёл себя прилично, а не буянил.

Иван Федоров

Перехват

Итак, примерно во второй половине 1970‑х Эмиль встал на «перехвате» у «Книжной находки». Это была низшая ступень в карьере спекулянта старыми книгами. «Перехватчиками» называли мелких жуликов, которые буквально перехватывали граждан, которые направлялись в магазин с желанием честно сдать книги родному государству. Сдатчик немедленно получал в кассе наличные за минусом 20% от оценки книги товароведом, а книга отправлялась на прилавок в ожидании своего покупателя.

* * *

Необходимо объяснить принцип работы спекулянта старыми книгами в те легендарные советские времена. Все антикварные и букинистические книги в Советском Союзе делились на две категории: каталожные и некаталожные. Каталожные книги были описаны в «Каталогах-прейскурантах на покупку и продажу букинистических и антикварных книг», изданных в 1961 году и тридцать лет неизменно служивших неоспоримым руководством для всех товароведов книжных магазинов СССР. Каталоги описывали примерно пятнадцать тысяч позиций, а остальное книжное море разливанное товаровед оценивал интуитивно, сообразуясь с собственным опытом.

Именно с некаталожными книгами работали спекулянты высокого уровня доверия со стороны товароведов. Для получения «наживы» надо было очень близко знать товароведов хотя бы в двух разных магазинах. При этом совсем не обязательно было разбираться в книгах. Обычно такой делец приходил в первый магазин с утра, чтобы посмотреть свежую «приёмку» книг до того, как их выложат на прилавок. Отбирал с помощью товарища-товароведа «хорошие» книги, а потом сдавал их в другой магазин по более высокой цене.

Например, купил спекулянт книгу за десять рублей (по дороге послюнявил палец и стёр им, как ластиком, цену), затем сдал эту книгу в другом магазине за двадцать рублей, получив на руки шестнадцать. По рублю раздал товароведам и себе в осадке оставил четыре. Но таких «доверенных спекулянтов» было очень мало.

Не будем забывать, что товароведам категорически запрещалось затоваривать магазин: книги должны продаваться, а не лежать на полках с неподъёмными ценами.

С каталожными книгами тоже «работали», поскольку каталоги устанавливали предельные цены, выше которых книги оценивать запрещалось. А ниже было можно. Цена снижалась, если книга оказывалась в плохом состоянии, в плохом переплёте или в случае низкого спроса на неё.

* * *

Короче говоря, правила приёмки и продажи старых книг оставляли массу возможностей для «нетрудового» заработка. Это была очень мутная вода, в которой ловилась вполне приличная рыба. Однако, как ни странно, «предпринимателей», которые пользовались этими возможностями, на всю Москву можно было по пальцам пересчитать, потому они считали себя своего рода элитой и старались никого не допускать в свой круг.

Когда Эмиль появился у «Книжной находки», там уже стояли опытные бойцы. Свято место, как известно, пусто не бывает. Главным «перехватчиком» там трудился Лёня Ямпольский по прозвищу Поц. Лёня был человеком трудной судьбы, успевшим провести несколько лет в местах не столь отдалённых. Это был коренастый, почти квадратный человек с выдающейся лысиной странной формы (потому и Поц), губастый и добрый. Он взял Эмиля под своё крыло. Старый опытный еврей стал окормлять молодого еврея, что происходило в истории не одну тысячу лет.

По прошествии какого-то времени Миля стал понемногу разбираться в книгах, а деньги для того, чтобы провернуть первоначальные операции, ему давали родители. Без начального капитала бизнес не построить, а как не поддержать единственного и обожаемого сыночка?

* * *

Теперь пару слов о технологии «перехвата».

«Перехватчик» обычно стоял у магазина, зорко высматривая добычу. Завидев человека с тяжёлой сумкой, он бросался к нему с заготовленной тирадой:

– Извините, вы, наверное, хотите сдать книги? Я книголюб, давно собираю книги, а можно посмотреть, что у вас есть? Я готов заплатить сразу и больше, чем вам предложат в магазине, который к тому же забирает двадцать процентов.

Кто-то отмахивался, кто-то грозил милицией, но подавляющее большинство соглашалось показать свои книги. «Перехватчик» отбирал самое стоящее, иногда торговался, иногда сам назначал цену. Сдатчик мог зайти в магазин, оценить книги у товароведа и убедиться в «кристальной честности перехватчика». Но почти никто этого не делал. Почему? А почему через многие годы эти же доверчивые и простодушные люди покупали акции МММ?

Однако не надо думать, что «перехватчик» всегда работал в преступном сговоре с товароведом. Без сговора тоже прекрасно наживались деньги.

Надо отметить, что далеко не все «перехваченные» книги сдавались в магазин – некоторые пополняли личные библиотеки. Обычно спекулянты коллекционировали литературу определённой тематики, и все они по-своему любили книгу.

* * *

Каждый «перехватчик» мечтал и надеялся, что ему выпадет невероятный счастливый случай найти бесценный книжный «клад». Потому, рассчитываясь за книги, надо было произнести самую главную фразу, которая потенциально могла принести огромный «навар», оправдать многочасовые ожидания при плохой погоде и восстановить нервные клетки, убитые вынужденным общением со всякими «жлобами», как спекулянты называли случайных сдатчиков книг. Вот эта волшебная фраза:

– А может быть, у вас ещё есть книги, которые вы хотите продать? Вам, наверное, трудно таскать тяжести, а я мог бы подъехать, отобрать, что вам не очень нужно. Плачу сразу живыми деньгами. Вам не придётся мучиться с сумками и отдавать магазину двадцать процентов от оценки.

Видя сомнение в глазах человека, перехватчик добавлял:

– Хотите, я вам покажу свой паспорт, и вы сможете переписать мои данные на всякий случай? Но вы же разбираетесь в людях, вы же видите, с кем имеете дело, – и наивно хлопал ресницами.

И такие счастливые случаи бывали. Ниже яркие примеры.

Тайный оценщик

Эту историю Эмиль очень любил рассказывать, потому со временем она превратилась в предание и вошла в легенды узкого мира перехватчиков. Итак, предоставим слово нашему герою:

«Однажды я перехватил довольно пожилую тётку, которая притащила книги к «Находке». Почувствовав, что я невероятно честен и великодушен, она быстро прониклась ко мне доверием, что не удивительно. Короче, мы вместе отправились к ней домой посмотреть библиотеку. Пришлось мне, конечно, раскошелиться на такси, но тут уж без вариантов.

По дороге дама не затыкалась ни на мгновение, жалуясь на жизнь и пытаясь объяснить болезнью мужа крайнюю потребность в деньгах. Я только сочувственно кивал, вспоминая, сколько таких сказок мне пришлось выслушать. Моё дело в любом случае простое и справедливое – «удавить» клиента по ценам.

Приехали, поднялись на лифте, зашли в большую комнату, и я, честно говоря, просто обалдел: целая стена от пола до потолка была превращена в книжный шкаф. Подойдя поближе, я с радостью увидел, что книги стоят в два ряда. Это был великолепный антиквариат. Большинство томов в родных переплётах, переливаясь разноцветной кожей, сияло золотыми буквами. «Такую удачу можно поймать лишь раз в жизни», – подумал я с восторгом и благодарностью к судьбе.

Хозяйка попросила начать с верхних полок и указала на стремянку. Я послушно залез наверх и приступил к дальнему ряду. Книги были покрыты толстым слоем пыли, но что могло меня остановить? Впереди сияла перспектива хорошего заработка. Я быстро собрал стопку самых ценных книг, сложил их на верхней ступеньке стремянки, потом слез и опустил эту стопку на столик рядом. Я отбирал самые яркие и красивые книги, которые мы называем «парадняком». Их всегда с руками оторвут.

Тётка взяла отложенные мною книги и ушла в соседнюю комнату, откуда некоторое время слышался сердитый мужской голос. Видимо, там находился больной муж хозяйки, о котором она мне рассказывала по дороге. Дама вернулась с малой частью от моей первоначальной стопки и пояснила, что они готовы продать только эти книги. Назвала цену. Бросив быстрый взгляд на крохотную стопку, я понял, что самые лучшие и дорогие книги остались в другой комнате. Проклятый «тайный оценщик», как я мысленно его обозвал, неожиданно встал на моем праведном пути к заработку.

Я опять залез на стремянку и быстро собрал вторую стопку, с которой, к моему огорчению и негодованию, произошла аналогичная история. Мне стало ясно, что ситуация быстро превращается в абсурдную. Получалось, что я, как конченный лошара и придурок, совершенно бесплатно выполняю роль сортировщика книг. А некий мужик, как натуральная гадюка, из тщательно отобранных мною книг оставляет самые дорогие себе. Он, видимо, решил, что нашёл тимуровца на задании. И дело тут было совсем не в цене, которую назначал этот «тайный оценщик». Цена как раз была более-менее нормальная. Однако, ясен пень, что на таком дешевом товаре много не заработать.

Но гадюки ошиблись, когда выбрали меня жертвой. Они выпустили джина из бутылки, и теперь у меня больше не было перед ними обязательств. Я честен, но справедлив, как всем известно. Мне сразу пришла в голову гениальная схема, которую я тотчас стал претворять в жизнь. Я собирал стопки из очень средних по ценности книг и передавал хозяйке, а когда она удалялась в другую комнату, то быстро подменивал книги в уже оценённых стопках: самые дорогие и красивые тома, стоявшие на полках, я засовывал в середины отредактированных стопок, а дешёвые книги из этих стопок убирал на освободившееся места в шкафу. Понятно, что пустые пространства на полках вызвали бы подозрения.

Стопки из средних по ценности книг возвращались после «тайного оценщика» довольно большими, что позволяло увеличивать объем подмен.

Работа пошла веселей, женщина ничего не замечала. Через несколько часов тяжелейшего непрерывного труда я в самых общих чертах закончил «шерстить» шкаф. Уже не только на столе, но и на полу образовалась внушительная груда книг. Цена каждой отобранной стопки, назначенная «тайным оценщиком», записывалась хозяйкой на листке, который она не выпускала из рук. Это тоже мне было выгодно: сосредоточенность на деньгах полностью поглощала её внимание.

У меня с собой были только две сумки (понятно, что я никак не мог предусмотреть такой объём). Я попросил верёвку или бечёвку, которая была почти в каждом доме, чтобы перевязывать книги. Мне дали бумажную верёвку, которая скоро закончилась, и пришлось просто складывать книги в удобные для переноса стопки.

Потом все книги я вынес к лифту и спустил вниз за несколько приёмов. Спасибо хозяйке – стерегла книги, пока я таскал свой ценный груз. Она же любезно присмотрела за книгами внизу, пока я бегал и ловил машину. Наконец, погрузился и уехал.

Я мог бы, конечно, сначала спуститься и поймать машину, а потом вместе с водителем всё перетаскать, но была опасность, что в моё отсутствие «тайный оценщик» войдёт в комнату с книгами и заметит подмены. А уж с подменами я постарался на славу.

* * *

После этой операции я купил старые «Жигули» первой модели с ржавыми порогами у нашего соседа по даче. Сосед был стар, болен и уже несколько лет не пользовался машиной, гнившей в гараже без дела. Я давно положил на неё глаз: и вор не позарится на такую «помойку», и взяточник-гаишник не прицепится. Потом несколько лет эта «Копейка» красного цвета служила мне верой и правдой.

Честное партнёрство

Со временем Эмильчик приобрёл репутацию человека, у которого всегда есть при себе деньги. Потому в один прекрасный день к нему подошёл известный фарцовщик Володя по прозвищу Бегемот (внешне напоминал Булгаковского кота), обычно промышлявший у «Дома книги» на Калининском проспекте. Фарцовщики были такими же «перехватчиками», но ловили они иностранцев, которых называли на сленге «фирмачами». Фарцовщики скупали у иностранцев любой товар. Рубли у иностранцев быстро кончались, а валюту продавать они боялись – их инструктировали, что это тяжкое преступление в СССР, что было правдой. Потому «фирмачи» продавали обычно свою одежду. Покупать тряпки и прочую ерунду у иностранцев на языке фарцовщиков называлось «бомбить фирму».

* * *

Володя Бегемот представлял собой крупного улыбчивого парня. О его успешности говорил новый автомобиль «Жигули» и фирменные шмотки, в которых он обычно щеголял.

Володя рассказал Эмилю, что недавно «бомбанул» типа, который оказался не «фирмачом», а нашим советским товарищем, недавно вернувшимся из-за рубежа. Тип пригласил Володю на хату, где хранился товар. Там Бегемот случайно «зацепил» библиотеку из старинных книг, которая тоже по случаю продавалась.

Сам Володя абсолютно ничего в книгах не понимал, вот и обратился с предложением партнёрства. Условия простые: едут «на адрес», где Эмиль отбирает книги, за которые, конечно, сам и платит, поскольку Володя не хочет инвестировать средства в совершенно неизвестный ему товар. Затем они продают все книги и делят «навар» пополам. Возражений не было – новоиспечённые партнёры ударили по рукам.

Хозяин библиотеки тоже оказался не простым орешком и торговался с настоящим удовольствием, почувствовав в покупателе достойного соперника. Эмиль несколько раз делал вид, что уходит и хлопал дверью. Хозяин только хохотал ему вслед, а когда Миля возвращался, встречал его с издевательской иронией. Володя Бегемот потом рассказывал, что подобного спектакля он никогда ранее не видел – это было невероятное развлечение. Наконец, после долгой и упорной битвы сторговались, рассчитались, и покупатели увезли книги на автомобиле Володи.

* * *

Эмиль предложил сдать книги в «Книжную находку», но Бегемот настаивал на «Доме книги». Володя уже понял, с каким дольщиком он связался, и делал всё, чтобы разорвать «честное партнёрство». После короткого спора Володя потребовал причитавшуюся ему книжную долю немедленно. В конце концов, денег Бегемот не платил, а значит, то, что он выручит за свою долю книг, и будет его чистым заработком. Миля согласился, понимая, что его случайный компаньон ничего не соображает в букинистике. Володя, в свою очередь, хотел быстрее избавиться от своего «душного» партнёра.

Наконец, Эмиль, с довольным и хитрым видом «честно» отсыпав Бегемоту причитавшиеся ему книги, с облегчением вывалился из машины со своей долей товара. Володя усмехнулся, помог ему выйти, а потом неожиданно выхватил наугад своей большой рукой несколько книг из сумки Эмиля:

– Кого ты хочешь надуть, Душнила? Ты идёшь туда, откуда я возвращаюсь, – и затем, невзирая на протесты своего уже бывшего партнёра, укатил.

Миля успешно распорядился своей долей книг: он не только прилично «наварил», но и пополнил личную библиотеку. Казалось бы, все должны быть довольны. Но история честного делового партнёрства двух «перехватчиков» на этом не закончилась.

* * *

Через несколько дней бывшие партнёры волей случая столкнулись у «Дома книги». Володя-Бегемот с энтузиазмом поведал о своей бесконечной благодарности Эмилю и признался, что очень высоко ценит его кристальную честность. При этом Володино славословие сопровождалось иронией и явно издевательским смехом. Весь этот монолог, конечно, дико напрягал нашего героя.

Наконец, Бегемот рассказал, что в его доле находилась рукописная книга, которая оказалась невероятно ценной. Миля отлично знал, что рукописные книги, как правило, ничего не стоили, а букинистические магазины их даже не принимали (потому она так легко и досталась Бегемоту при делёжке).

Володя Бегемот, недолго думая, отнёс рукопись в Библиотеку имени Ленина, где она была встречена с восторгом. Уникальность этой «рукописки» заключалась в том, что это была поэма с сугубо порнографическим сюжетом, и стихи в этой изумительной книге были насыщены чудовищным матом-перематом. Библиотекари определили, что поэма написана на рубеже XVIII и XIX веков неизвестным автором и является более ранним произведением, чем появившаяся в XIX веке поэма «Лука», приписываемая Баркову. Текст рукописи, по мнению специалистов, представлял из себя бесценный памятник обсценной лексики, которая определённо является неотъемлемой частью нашей родной русской речи. Ранее текст этой поэмы был совершенно неизвестен, что делало рукопись солидным фундаментом для построения не одной диссертации.

Володя показал ошалевшему от такого потока информации Эмилю бумагу, где значилось, что «Ленинка» закупает эту рукопись за тысячу двести рублей. Наш книжник чуть не лопнул от злобы и зависти. Это были невероятные деньги – годовой заработок «чистыми» на родной автобазе, основном месте работы Милечки в то время.

Володя Бегемот

* * *

Эта история многому научила Эмиля. Он давно уже понял, что не в состоянии запомнить названия всех ценных позиций. Он также сознавал, что, наверное, никогда не сможет по памяти различать каталожные и некаталожные книги. Как вообще можно знать наизусть тысячи каталожных позиций? К сожалению, ему так и не суждено было понять, что совершенно не нужно заучивать каталоги и стараться запомнить все дорогие позиции. Труд порождает опыт, а опыт – интуицию.

Выбор пал на Мишу Шлимова – маленького колобка, который получил прозвище Кинг-Конг за выдающуюся волосатость. Из густых непроходимых джунглей, кудрявившихся на его лице, торчала шарообразная скала носа и смотрели грустные еврейские глаза. Позже Кинг-Конг волей случая превратился в Пинг-понг, и это прозвище закрепилось навсегда.

Нельзя сказать, что Шлимов хорошо разбирался в старых книгах, но у него была хорошая память и опыт, который пробудил в нём некое чутьё. Пинг-понг любил повторять слова признанного авторитета среди книжников Саши Ермакова: «Если книга заставила тебя улыбнуться – купи её». При этом самого Мишу могли заставить улыбнуться только деньги.

Пинг-понга и выбрал Эмиль в партнёры по бизнесу. Оба они встали на «перехвате» у «Дома книги». У нашего героя были деньги и умение удушающе торговаться, а его подельник, как считалось, обладал необходимыми знаниями. Их сотрудничество продолжалось потом многие годы.