«Ничего себе, – подумал я, – сколько же лет этому дядьке?»
Но вслух я осмелился спросить другое:
– Как же вы обходитесь без мебели?
– Зачем мне навязанная роскошь, – бросил он и направился к входной двери, давая тем самым понять, что мне пора уходить.
– Это ваши картины? – задал я глупый вопрос.
– Да.
– Можно мне их посмотреть?
– Когда-нибудь.
– Спасибо. Я Дмитрий, – протянул я руку соседу.
– Володар, – он с большой неохотой пожал мою руку в ответ.
Если честно, я не особо верил, что Володар пригласит меня на экскурсию по своему наследию. Но приятно удивился, когда он, узнав меня на улице, позвал к себе. В руках у него снова были пакеты.
Показывая результаты своего труда, он рассказал мне, что настоящие картины пишутся не так, как многие это себе представляют. Настоящие картины, как и настоящая музыка или книги, помимо очевидного – того, что видит сознание, несут в себе ещё и неочевидное – то, что может узреть только подсознание. Каждая настоящая картина – это целая история со своей символикой.
– Что вы, Дмитрий, видите, глядя на эту картину?
Володар поднял одно из своих творений, лежащих на полу в прихожей. На картине были изображены небо, птицы, ветер.
– Природа, – с опаской предположил я, боясь показаться глупым.
– И всё?
Я присмотрелся и ответил:
– И всё.
– У вас есть персидский ковёр? – спросил он, вернув картину на место.
– Да.
Я достал смартфон и показал фотографию, где я красовался на фоне персидского ковра, висящего у меня в гостиной.
– Моя покойная мама любила этот ковёр. Он достался нам от прабабушки.
– Вы задавались вопросом, что за узоры на нём? – пропуская мимо ушей мою реплику, продолжил он.
– Честно? Никогда.
– А зря, юноша. Узоры персидских ковров не случайный набор символов. За ними кроется многовековая мудрость.
– Да ну?
– Медальон в центре ковра, – говорил он, правым указательным пальцем нажимая на дисплей смартфона, – символизирует божественное око. Ожерелье вокруг него по квадрату ковра – это защита небесного начала.
– Хм… Вы хотите сказать, что все ковры скрывают какую-то информацию?
– Все персидские уж точно.
Он снова поднял ту же картину:
– Природа, оно понятно. Только небо на этой картине означает небесные врата. Птицы – это счастье, а ветер – сила духа. Другими словами, достичь небесных врат и стать счастливым можно, если развить силу духа. Настоящие картины – это не слепое подражание природе, это необычное соединение различных символов.
Все последующие встречи у нас были в основном просветительского характера, и в ходе этих дискуссий я узнавал каждый раз что-то новое и интересное. Я оставил художнику свой номер телефона, но он никогда мне не звонил. Домой приглашал, только если мы случайно встречались на улице.
Поэтому я сильно удивился, когда, отвечая на звонок, услышал встревоженный голос Володара.
– Дмитрий, вы дома? – без приветствия начал он разговор.
– Да, – ответил я, а про себя подумал, что звонок очень странный и неожиданный.
– С трудом нашёл бумажку с вашим телефоном. Думал, потерял. Вы можете ко мне зайти?
Я оторвал смартфон от уха и взглянул на часы: 01:30.
– Сейчас?
– Да.
– Ну хорошо.
Я отключил входящий звонок. Захлопнул ноутбук. Нехотя поднялся с дивана и прошёл в спальню, переодевшись там, я вышел из квартиры.
Не успел я подойти к двери соседа, как она открылась. Доселе спокойные глаза художника сейчас выглядели обеспокоенными, и мне показалось, что в них закрался страх.
– Проходите, – бросил он, как обычно, и направился в гостиную.
Я вошёл в музей картин моего друга и, закрыв дверь на засов, последовал за ним:
– Что стряслось-то?
Он указательным пальцем правой руки показал на картину на специальной подставке.
– Взгляните.
Я послушался. На картине было изображено синее небо и лес. Деревья окружали небольшую поляну, заключив её в круг, где посередине стоял художник, перед ним находился мольберт. В руках человек держал кисточку. Вид спереди. В сосредоточенном лице художника можно было узнать моего друга.