Buch lesen: «Самая плохая адептка»

Глава 1
Предсказатели – не шарлатаны, а посредники между судьбой и обеспеченными клиентами

– Дочери, я нашел жениха! – торжественно произнес за обедом отец.

– Мне? – оживилась Валежка.

– Элиске. Она старшая, сперва нужно пристроить ее, – тяжело вздохнул папенька и покосился в мою сторону.

– Не надо меня никуда пристраивать! – возмутилась я и отвлеклась от чтения свежего выпуска «Аптекарского вестника». Даже отложила в сторону булочку.

Ох, чувствую, неуемное желание отца выдать меня замуж до добра не доведет! Казалось бы, должен угомониться после того, как в прошлом году сосватал мне сына своего приятеля-банкира. Жених позорно сбежал за день до свадьбы, а я была уверена, что после такого меня оставят в покое. Как раз собиралась пойти поучиться на целителя. Но нет же! Мой отец, Адам Кошмарек, известный в Альмерии владелец аптек, буквально грезил о том, чтобы поскорее выдать нас с сестрой замуж. У красавицы Валежки ухажеров было видимо-невидимо, а вот у меня – точно невидимо. Все равно что искать живого на кладбище. Нет-нет, там я точно искать не буду. Я не некромант, а приличный светлый маг, пусть и с самым скромным резервом. И с такими же скромными внешними данными. Но тут уж папенька постарался: невзрачный цвет волос и небольшой рост я унаследовала от него, как и пухлые щеки. Конечно же я мечтала похудеть! А кто не мечтает? Но такая уж у меня комплекция – кость широкая. Вон младшая сестрица за обе щеки пирожные уплетает, и хоть бы что! Изящная блондинка Валежка была копией нашей покойной матушки. Сестрицу, как и маменьку, кроме нарядов и ухажеров, больше ничто не волновало. Это я грезила об учебе, но последние два года занималась тем, что помогала отцу управлять аптеками и варила зелья красоты. А как иначе?

Когда мама покинула сей мир и ушла за Занавесь, сестре стукнуло шестнадцать, а мне исполнилось восемнадцать. В тот год я должна была отправиться на обучение в магический пансион, но планы изменились. Отец принялся топить горе в вине, заодно и семейный бизнес пошел ко дну вместе с нашим банковским счетом. Сначала я спасала папеньку из лап зеленого змия, потом – из лап кредиторов, а затем и работу наших столичных аптек наладила, заполонив их популярными у дам настойками красоты. Отец недовольно ворчал, что некогда приличное заведение превратилось в забегаловку. Но именно мои простенькие магические примочки красоты стали самым ходовым товаром в аптеках «Кошмарековы зелья» и вновь сделали бизнес прибыльным.

– И кто же тот несчастный, согласившийся взять меня в жены? – на всякий случай поинтересовалась у отца. – А главное – где ты его нашел?

– На этот раз я доверил выбор магическому шару архимагистра Страшневицкого, – с гордостью сообщил отец и пробурчал себе под нос: – Раз все женихи, найденные мной, разбежались.

– Ты обратился к аферисту Страшневицкому?! – охнула Валежка. – Его же судили за незаконные махинации!

– Он не аферист, а оккультист! – поправил сестру отец. – И его оправдали! Да, он ушел из королевских звездочетов, но у лера Страшневицкого теперь частная практика с солидной клиентурой. Многие аристократы обращаются к нему за помощью в подборе невесты.

– И сколько ты заплатил этому афери… оккультисту, чтобы сбагрить меня замуж?! – нахмурилась я.

– Между прочим, жених сам выбрал тебя из нескольких кандидаток, предложенных ему магическим шаром! – поторопился ответить отец, явно не желая обсуждать затраченные на этот «выбор» средства. – И почему сразу «сбагрить»? Это лучший жених из всех, кто у тебя был!

Я обреченно вздохнула. Спорить с папенькой было бесполезно. Мы уже прошли все стадии: от мирных переговоров и убеждений до ссор, шантажа и побега из дома. В итоге самым действенным способом оказалось тайное вредительство. Но для этого мне необходимо познакомиться с избранником поближе.

– Да кто жених-то?! – нетерпеливо повторила мой вопрос Валежка.

Отец многозначительно произнес:

– Ректор Провинциальной магической академии!

– Провинциальной? – скривилась сестра. – Да еще и ректор! Значит, старый.

– К тому же безумный, коль искал жену при помощи магического шара, – поддакнула я сестрице.

– Жених совсем не старый, ему еще нет тридцати, – возразил отец. – Светлый маг высшей категории, аристократ. В Протумбрии его многие знают…

– Мы не знаем, потому что здесь столица, а не провинция! – резонно заметила Валежка. – А тридцать – уже пожилой!

Я фыркнула. Ухажеры восемнадцатилетней Валежки были ее ровесниками, и все, кто старше двадцати, казались ей пожилыми. Меня, в отличие от сестры, ни возраст ректора, ни он сам не волновали. А вот Провинциальная магическая академия очень даже заинтересовала, ведь с недавних пор там на целительский факультет принимали девушек! И если для того, чтобы поступить, нужно временно стать невестой ректора – я согласна. Потом придумаю, как отвертеться от брака.

– Когда смотрины? – продолжила расспросы сестра.

– Смотрин не будет! – категорично заявил папенька. – Брачный договор я подписал, приданое обговорил! Свадьба следующим летом, когда в академии закончится учебный год. Ректор – очень занятой человек.

– Жених что, даже не познакомится с нашей Элиской? – возмутилась Валежка.

– У алтаря и познакомится! – проворчал отец.

Видимо, не желал представлять меня жениху заранее, памятуя о прошлом провале. Нет, я, конечно, понимаю, что не такая красавица, как сестра, и нечего раньше времени расстраивать будущего мужа. Но все же обидно! А поговорить? А обсудить мое поступление в академию? Неужели папа думал, что я при первой же встрече подсыплю ректору отворотное зелье, как предыдущему жениху? Или подолью в чай слабительное, как еще одному ухажеру? Да связываться с ректором магической академии себе дороже! Я, может, впервые в жизни согласна с решением родителя. Жених меня заинтриговал, вернее, возможность учиться в его академии. О чем немедленно и сообщила.

– Никакой академии и преждевременных встреч! – воспротивился глава семейства. – Знаю я твое знакомство! Мне нужно, чтобы жених благополучно добрался до алтаря, желательно живой и здоровый! Поэтому ты, Элиска, на год отправляешься в закрытый магический пансион – будешь учиться хорошим манерам, танцам, овладеешь бытовой магией. И наконец-то похудеешь!

– Мне? Худеть?! – Я с ужасом вскрикнула и потянулась к пирожку. Чувствую, он будет последним в моей жизни. – Хочешь замуровать в закрытом пансионе до свадьбы?!

– Папа, это же меня ты обещал отправить в элитный пансион учиться танцам! Элиске они ни к чему! – надула губы сестра.

– Тебя отправлю в следующем году. А пока ты поедешь к тетушке Лижбет в Ликарнию!

– В глушь? В деревню?! – округлила глаза Валежка. – Там же нет ни приличных магазинов, ни развлечений!

– Вот именно, – согласился папенька. – Дочери мои! Вам пора повзрослеть! Одна днями напролет шастает по светским раутам и бегает на свидания с бесперспективными женихами, другая не вылезает из лаборатории – уже три взрыва устроила! На наряды и зелья все деньги извели! Так и без приданого останетесь!

– Но как же так… – Мы с сестрой попытались возразить.

– Молчать, когда отец говорит! – заорал родитель и схватил графин с горькой настойкой на лимонных корках, которую употреблял вместо успокоительного. – Моя задача – удачно выдать вас замуж! Именно об этом перед смертью просила ваша мать! А для этого тебе, Элиска, нужно заняться внешностью и манерами, поэтому ты едешь в пансион! А тебе, Валежка, – прочитать хотя бы одну книжку и научиться экономно расходовать средства! Твоим обучением займется тетя Лижбет, у этой скряги каждая копейка на счету. Уезжаете сегодня! Идите собирать вещи!

Я пыталась объяснить отцу, что тетушка Лижбет вряд ли сможет обучить Валежку хоть чему-то. Старушка была подслеповата, да и слышала плохо. Мне ли не знать – я регулярно переводила ей средства на дорогущие целебные микстуры и на очки с магическими линзами. Да тетя до сих пор считает, что у нее не «маразма», а харизма! Старушка видела нас лишь на портрете и толком не разберется, какая именно из внучатых племянниц к ней приехала!..

Я замерла и неожиданно для сестры согласилась с решением папеньки.

Потому что, кажется, нашла выход!

Вскочив из-за стола и буркнув, что мы отправляемся собирать вещи, потянула за собой рыдавшую в голос сестрицу.

– Я знаю, что делать! – сообщила Валежке, как только мы оказались наедине в ее спальне.

– Да что тут поделаешь? Целый год ни новых туфелек, ни развлечений, – всхлипнула сестрица. – А я так мечтала учиться в пансионе! Там изучают не только танцы, но и моду!

– Будет тебе пансион!

– Как? – шмыгнула носом Валежка.

– Мы с тобой поменяемся, – подмигнула я ей.

– Как это «поменяемся»?

– Очень просто. Ты едешь вместо меня танцевать и шить модные наряды, а я…

– А ты отправишься к тетушке Лижбет? – наконец догадалась сестра.

– К тете я, разумеется, тоже заскочу, а на самом деле отправлюсь поступать в Провинциальную магическую академию. Заодно и на жениха посмотрю – что мне за счастье такое привалило.

– Ничего не понимаю, – захлопала глазами сестрица. – Как же ты увидишься с тетушкой, если поедешь в академию?

– А ты помнишь, где живет тетя Лижбет?

– Где-то в Ликарнии. Какая-то дыра на границе с Протумбрией. От нас очень далеко, – тяжело вздохнула Валежка, вероятно представив захолустье во всей красе.

– Именно! Ликарния граничит с Протумбрией, а там рядом… академия! – торжественно пояснила я. – Остановлюсь у тети, она сослепу и не разберет, которая из племянниц к ней пожаловала. Совру, что посещаю курсы кройки и шитья или кружок магического домоводства, а сама буду ездить на занятия в академию.

– Элиска, как же ты все здорово придумала! Ты такая умная, – с восхищением произнесла сестрица. – Тебе обязательно нужно учиться! Только, боюсь, меня в пансионе разоблачат, ведь они будут ждать тебя.

– Да кто догадается? Пансион закрытый, деньги отец наверняка заплатил немалые. Так какая им разница, кто из сестер Кошмарек учится?

– А твоя Провинциальная академия – та еще дыра, там тоже никого из знакомых не встретишь! – Валежка вдруг нахмурилась. – Только придется сознаться ректору в том, что ты его невеста. Он тебя по фамилии вычислит, она у нас слишком известная.

– А я скажу, что документы потеряла, – не сдавалась я. – Да что-нибудь придумаю, главное – поступить!

– Обязательно поступишь и станешь лучшей адепткой! – обнадежила меня сестра и покосилась на шкаф. – Ладно, Элиска, нечего время терять. Давай собирать вещи. Мне нужно столько с собой взять!

И Валежка принялась вытаскивать из шкафа роскошные наряды, которые в один саквояж точно не поместятся. Я тоже отправилась в свою комнату паковать книги по анатомии, тетради с рецептурами и флаконы с ингредиентами для зелий. Уверена, и редкие сушеные лапки тысячелистниковой козявки, и настойка ахирантеса десятилетней выдержки мне обязательно пригодятся – ведь я собираюсь стать лучшей ученицей на целительском факультете!

Глава 2
Не столько мир посмотреть, сколько себя показать

Я попрощалась с папенькой и Валежкой, села в поезд и помахала из окна вагона родителю ручкой, даже утерла для приличия единственную, выдавленную с трудом, слезинку. Сошла уже на следующей станции и час провела в привокзальном кафе. Там меня и обнаружила сестрица, которая совершила похожий маневр. Да, мы не искали легких путей, но папеньку необходимо убедить в том, что дочери уехали – далеко и надолго. Хорошо у меня были собственные деньги на новые билеты, даром, что ли, я последние два года работала в семейных аптеках.

Нам с сестрой пришлось провести на вокзале еще час, дожидаясь поезда. Это время мы потратили с пользой, применив маскировку. Я с трудом втиснулась в Валежкино платье и прикрыла бархатным жакетом все то безобразие, что бесцеремонно вываливалось из корсета. На голову мне сестрица нахлобучила блондинистый парик. Куплен он был в спешке в одном из привокзальных магазинчиков, качество еще то: волосинки напоминали солому, а прическа – взъерошенную траву. Но алхимичить с волосами было некогда, как и применять сложный грим. Поэтому Валежка наспех пощекотала кисточкой мое лицо и смазала губы липкой помадой. Я чихнула и облизнулась.

– Не ешь помаду! Знаешь, сколько я за нее заплатила? – укорила меня сестра.

– Даже знать не хочу, – проворчала я и нахмурилась, рассматривая свой новый образ в зеркале дамской комнаты.

Если Валежка думала, что в жутком парике и с ярко-розовыми губами я стану похожа на нее, она жестоко ошиблась. Из меня вышла сельская простушка, заявившаяся с полей прямо на бал.

– И не забывай! На тебе платье из последней коллекции лиры Ширнель! Береги его! – зудела сестра, поправляя оборки на моей груди.

– Да как тут забудешь! Я в эту «шинель» еле влезла. Боюсь, что как только сяду – швы по бокам разойдутся!

– А ты не садись! И не ешь в дороге! Хотя я шнуровку ослабила, можешь воды попить, – разрешила Валежка. А затем тяжело вздохнула, рассматривая наряд, полученный в обмен: – Ты привезла мне мешок!

– Вовсе не мешок, а очень удобный сарафанчик, – буркнула я, привязывая к животу и бедрам сестры маленькие подушки. – Ткань приятного дымчатого цвета, практичная, не мнется. И фасон свободный – ешь не хочу.

– «Не хочу» – это явно не про тебя! – фыркнула сестрица.

Она с интересом наблюдала за тем, как ее стройная фигура превращается в бесформенную, а белоснежные локоны скрываются под темным париком.

Валежка тоже не стала мной, но какое-то смутное сходство с оригиналом возникло. Главное, ее неземная красота теперь не так бросалась в глаза. Правда, и моя не бросалась. Да что там «не бросалась» – она спала беспробудным сном!

С вокзала мы с сестрой дали телеграммы в пансион и тетушке о задержке в пути. Устроив Валежку в вагоне первого класса и убедившись, что поблизости нет типов сомнительной наружности, я обняла сестрицу, передала ей свои документы и напомнила, чтобы она не забывала писать мне письма.

Как только поезд тронулся, я отправилась на свой перрон, а вскоре уже заходила в вагон. В уютном одноместном купе расположилась на удобном диване и под мерный стук колес задремала, мечтая об академии.

Будеж, городок, в котором проживала тетушка Лижбет, оказался маленьким, провинциальным и, как ни странно, очень милым. По прибытии на вокзал я тут же разузнала о поездах, отправлявшихся из Ликарнии в Протумбрию. Оказывается, путь до академии занимал меньше часа. Как же все удачно складывалось! Оставалось придумать, что соврать тетушке, но с этим позже разберусь. А пока заметила на перроне старичка с табличкой в трясущейся руке «Валежка Кошмарек». Как только приблизилась, мужчина заулыбался:

– Лира Кошмарек? Я сразу вас признал! Вылитая вдова Лижбет в ее молодые годы! Только что-то вы припозднились.

– Перепутала время, села на другой поезд, – пояснила я в свое оправдание.

– Бывает, дело молодое, – пожал плечами провожатый и поковылял к стоянке мобилей.

Я последовала за ним. И уже потянулась к дверце длинного серебристого красавца, как услышала довольное кряканье:

– Ну вот и моя шустрая малышка!

Старик открыл дверцу маленького красного недоразумения, что стояло по соседству с роскошным мобилем, и закинул мой увесистый саквояж на заднее сиденье. Я же с трудом втиснулась на пассажирское место, и мобиль, шумно фыркая и кряхтя, тронулся.

Пока мы медленно ехали по городу на «шустрой» малышке, я краем уха слушала городские байки. А вскоре мобиль со страшным скрипом притормозил возле двухэтажного ярко-желтого особняка с розовыми колоннами и рыжей черепичной крышей. На скромное жилище болезной и стесненной в средствах вдовы дом никак не походил. Да и тетушка была в добром здравии. Из распахнутого окна доносился заливистый смех.

На крыльцо вышла дородная светловолосая дама с добродушным лицом, в белом чепце и фартуке. Из переписки с тетей я знала, что с ней жила помощница по хозяйству – Марта. Женщина приказала водителю отнести багаж наверх, а сама провела меня в гостиную. Но прежде чем войти, Марта громко покашляла, постучала кулаком в дверь и какое-то время потопталась на пороге. Только после этого меня впустили внутрь.

На диване, укутанная в плед, дремала тетя Лижбет. Я заметила край ярко-желтого платья и мысы туфелек в тон наряду. На голове тетушки красовался кружевной чепец, из-под которого выглядывали рыжие, то ли крашеные, то ли накладные кудряшки. Я собиралась поздороваться и сделать тете комплимент, как чудесно она выглядит, несмотря на возраст, тугоухость, слепоту, радикулит и маразм. Тетя приоткрыла один глаз и заохала.

– Тетушка Лижбет, у вас что-то болит? – бросилась я к старушке.

– Все-о-о, – простонала родственница. Она поморщилась, открыла второй глаз и приподнялась на локтях. Откуда-то из-под пледа появился монокль, а я сразу признала мой подарок, отправленный посылкой на зимний праздник. – Э… Элиска? Нет, та страшная. Ой! В смысле старшая, а ты – Валюшка!

– Валежка, – подсказала я.

– Я так и сказала! – буркнула тетушка и жестом приказала выйти в центр комнаты, чтобы лучше рассмотреть. – М-да. На портрете, который несколько лет назад присылал Адам, ты казалась худенькой, миленькой – вылитая мать. А сейчас стала копией папаши и старшей сестры. Хотя… я бы предпочла, чтобы приехала Элиска.

– Это почему? – возмутилась я.

Нет, мне, конечно, приятно, что тетя обо мне хорошего мнения, оценила микстуры, а заодно и денежные средства, которые я регулярно переводила ей на лечение. Но за Валежку все же обидно.

– Потому что ты черствая и равнодушная! – резко ответила тетя. – Адам написал, что ты думаешь только о развлечениях! Ничего, я это живо исправлю!

– Но я… – попыталась возразить.

– Конечно, ты! Ни разу не поинтересовалась, как я живу после смерти моего драгоценного Вольдемара! Не живу, а выживаю! Думаешь, мне не нужны наряд… в смысле лекарства? Элиска – единственная из вашей семьи, кто заботился о бедной тетушке из Ликарнии! А та чудодейственная микстура, которую она отправила мне в последней посылке, оказалась настоящим живительным источником!

Тетя Лижбет мечтательно улыбнулась, а я только сейчас обратила внимание, что на лице у нее слой пудры, ресницы подкрашены, а на губах помада. Бедняжка! Даже в таком состоянии взяла себя в руки и привела в порядок, потому что не хотела выглядеть беспомощной и больной.

– Простите меня, – искренне покаялась я перед тетей.

Вернее, перед троюродной бабушкой.

На самом деле мы с Валежкой приходились хозяйке этого дома не племянницами, а троюродными внучками. Но об этом тетя Лижбет запрещала не то что говорить, а даже думать! И, кстати, какую именно микстуру она имела в виду? В последний раз я отправляла ей посылку с бутылочкой домашнего ликера, чтобы задобрить местного аптекаря, и внушительную сумму на дорогущую слуховую трубку, которую она заказала у этого скряги.

– Жу-Жу, прости девочку! – раздался мужской голос, а я только сейчас заметила в кресле, что стояло у окна, импозантного пожилого мужчину в строгом костюме и накрахмаленной рубашке. Его буйной шевелюре мог бы позавидовать и молодой, если бы не седина.

Мужчина поднялся с места, подошел ко мне и галантно поцеловал руку.

– Мм… Валюшка, познакомься со старинным приятелем моего покойного мужа – лером Гульфриком, – произнесла тетушка, и в ее голосе послышались игривые нотки. – Он единственный, кто навещает меня. Ах да, еще лер Сигизмунд. Не то что столичные родственники!

– Жу-Жу, у тебя очаровательная племянница! А какие глаза! Так похожа на тебя в юности.

– В свои восемнадцать я была гораздо стройнее! – возразила тетя, а старикашка плотоядно улыбнулся, при этом рассматривал не мои глаза, а грудь, которая неприлично вываливалась из модного платья.

– Кхе-кхе… – закашлялась тетя, а лер Гульфрик виновато покосился на хозяйку дома. – Полагаю, Валюшка устала с дороги. Ей пора.

– Валежка, – вновь поправила тетю.

– Да что ты меня все время перебиваешь?! Дерзкая девчонка, да еще кокетка! – отчего-то разозлилась старушка, недовольно поджав губы. – Надеюсь, ты не доставишь мне неприятностей? В твоей комнате я подготовила брошюрки, выбери себе курсы, позже обсудим твой распорядок дня и занятия. Но скажу одно: бездельничать ты здесь не будешь! И вот еще что: тут не столица и выпячивать достоинства не принято. Я подберу тебе наряд из своих запасов. Какое-нибудь скромное платье, что я носила до свадьбы с Вольдемаром.

Я содрогнулась, представив эти «запасы» столетней давности, но возразить не успела.

Тетя взмахнула рукой, отправляя меня восвояси, а Марта любезно открыла дверь, выпуская из гостиной, а затем отвела в отведенные мне покои… на чердаке.

Старомодные обои с розовыми цветочками, комод, заставленный пыльными флакончиками, застиранное покрывало и подушки с вышивкой – все указывало на то, что в этой комнате давно никто не жил.

– В этой спаленке лира Лижбет жила до брака и пожелала, чтобы все так и осталось. В шкафу хранятся ее платья, в комоде портреты и кое-какие документы. Хозяйка иногда сюда захаживает, вспоминает былые денечки.

Я поблагодарила Марту, но как только она вышла, пригорюнилась. Маленькая спаленка больше напоминала кладовку, чем гостевую комнату. А где же мне проводить опыты? Где готовиться к занятиям?!

– Обед я тебе в кухне подам, спускайся, как переоденешься. Если что понадобится, обращайся. Слуг у нас мало, я да водитель! – донесся голос Марты, уже спустившейся вниз по лестнице.

Я же принялась разбирать чемодан. Будем считать, воссоединение с родственницей прошло успешно. Теперь можно снять ужасное платье и решить, что надеть на собеседование в академию. Как отлучиться из дома, придумаю позже. Хотя с таким количеством брошюр, что лежали на столе, слишком долго думать не пришлось. Здесь была даже Школа магического домоводства в Жиже, городке, где находилась и Провинциальная академия. Отлично! Вот туда я завтра и отправлюсь!

А пока обошла комнату, заглянула в шкаф, окинула взглядом невзрачные тетушкины девичьи наряды «прощай, молодость». Поочередно открыла ящики комода, собираясь разложить в них белье. И обнаружила старые портреты, письма, а еще запрятанное в дальний угол свидетельство о браке Лижбет и Вольдемара Грачинских. С портрета на меня смотрела тетя в ее двадцать с небольшим: изящная блондинка с озорным взглядом. Рядом с ней возвышался важного вида черноволосый носатый мужчина.

Покопавшись в ящике, достала еще одну бумагу – метрику тетушки Лижбет. То, что родственница скрыла от всех пару десятков лет, меня не удивило. То, что ее настоящее имя по документам – Элиска, измененное в нынче модное Лижбет, я знала – папа неоднократно напоминал, в честь кого меня назвали. А фамилия у тети в девичестве была не Кошмарек, а Комарек – наша дальняя родня из Ликарнии. Кстати, внешность тетушки до брака была несколько иной – пухлые щечки выдавали любительницу сладкого. Разве что блондинка, как и моя сестрица, только на голове какой-то странный начес. Тетушка в свои восемнадцать чем-то напоминала меня в этом жутком парике.

Я впилась взглядом в метрику, и меня осенило: а не воспользоваться ли этим документом для поступления в академию? Печати не так легко подделать, как и тисненую бумагу, а вот цифры можно подправить. Все лучше, чем портить Валежкину метрику, с которой я приехала, или покупать сомнительную подделку в подворотне. А что? Как раз преобразователи в косметичке завалялись – растворитель и перо с меняющими цвет чернилами. Эту прелесть мне привезла в подарок одна из благодарных клиенток нашей аптеки, купила в Протумбрии в лавке «Магические штучки». Что ж, раз тетушка забросила документы в дальний ящик, значит, давно о них позабыла. А мне пригодятся!

Через четверть часа я любовалась результатом своей деятельности – измененной датой рождения. И теперь в документе сообщалось об Элиске Комарек восемнадцати лет от роду. Что ж, если сильно не приглядываться, определенное сходство с портретом имеется. Да и кто позволит приглядываться? Мельком покажу приемной комиссии документ, а затем блесну знаниями, а может, и зелье сварганю. Зря я, что ли, тащила с собой пузырьки с настойкой ахирантеса и монстеры?

Удивлю, докажу, поступлю!

Я убрала метрику в сумочку и довольно потерла ладони. Жизнь потихоньку налаживалась. Отца провела, к тетушке благополучно добралась, новые документы состряпала. Остается всего ничего – поступить на престижный целительский факультет и посмотреть на жениха!