Buch lesen: «Записки Марьванны Указкиной, или Пособие для начинающих педагогов»

Предисловие

Когда я стала учителем начальных классов, мои мама и папа очень обрадовались: «Наконец-то ты будешь расписывать классную доску, а не мебель в доме!». А я сказала: «Не факт. Я же должна где-то тренироваться!»

«Тренироваться» я начала класса с третьего. Все двери, дверцы и дверочки в доме были расписаны мелом. Мел въедался в поры дерева и не желал вымываться. Тряпки и средства для мытья битву проигрывали. Двери и шкафы были белёсыми и даже поцарапанными некачественным мелом. Это очень заботило маму, но не меня. Меня заботил процесс обучения всех моих кукол, медведей, резиновых зайцев и пр. – всех, кого я могла посадить смирно и в три ряда. Пыталась посадить и своего сиамского кота, но он желал остаться необразованным и всё время сбегал с урока.

Двери и дверцы (плюс куклы и медведи с зайцами) повидали и таблицу умножения, и решение задач, и разбор предложения по членам, и образцы геометрических узоров, и картинки для запоминания стихов… Дверь в моей комнате долго хранила следы подлежащего (одна черта) и сказуемого (две черты).

Мама ругалась, тщетно пытаясь стереть следы просвещения с мебели, а моё желание орудовать мелом не только на шкафах, но и на классной доске только крепло. Поэтому я вообще не размышляла на тему «Кем быть?» и, окончив десятый класс, поступила в педучилище и выучилась на учителя начальных классов.

В 19 лет я стала «учительницей первой моей» и продолжаю ею быть уже более 30 лет. О своём выборе профессии ни разу не пожалела. Более того – очень хочу эту интересную профессию популяризовать. Поэтому несколько лет назад стала вести канал «Записки счастливого учителя» на Яндекс Дзене, назвавшись Указкиной Марьванной и рассказывая реальные истории из своего опыта.

Хочу поделиться опытом с начинающими педагогами, особенно молодыми учителями начальных классов. Коллеги, у нас с вами очень интересная работа! Кино отдыхает! Работникам других профессий читать не возбраняется.

Начнём…

Часть 1. Лирическая.

Про маму Карло и талант с поклонниками

История «раз». Решила девушка заинтриговать кавалера. И на вопрос, где она работает, с милой улыбкой ответила:

– В деревообрабатывающей промышленности тружусь.

– Ого! Круто! А кем?

– Станочником строгального станка – Буратин строгаю.

– Чё???

– Да в школе я работаю, учителем.

Интрига провалилась. Кавалер юмора не оценил, и слился со словами:

– Слышь, мама Карло… Училки мне ещё в школе надоели. Я тебе не Буратино!

История «два». Пришла как-то ко мне мама моей ученицы – молодая стильная блондинка, у которой «всё путём». Говорили про успеваемость дочки и про жизнь вообще. Разговор клеился, и тут мама выдаёт:

– Ну и зачем убиваться за эти пятёрки? Вон моя одноклассница – отличница, медалистка, талантище. Все дороги были ей открыты. Вот, думали, человек пробьётся в люди. И что? Такой талант в землю закопан. Знаете, где она работает? В школе! Учительница, блин!

Тут, видимо, мой выразительный взгляд маму остановил. (Смотреть-то я умею – годы практики не пропьёшь!) Мама смотрит на меня, я на неё. Тихое:

– Ой… Извините… Я не то хотела… До свидания.

Мама, как мышь, юркнула за дверь. А я сижу, офигеваю…

– Дааа, – думаю. – Ну что, Указкина Марьванна, получила? Ну ты и лохушка! Почти отличница, своими рефератами полунивера выручила, стихи сочиняешь, поёшь, на гитаре лабаешь, сценарии пишешь, спектакли и праздники ставишь, сама в них играешь, печатные работы и высшую категорию имеешь – какого фига столько талантов гробишь?! Вали отсюда. Давно бы уже была артисткой больших и малых с известной фамилией!

Про артистку – мечта детства. Только моя тогдашняя застенчивость, будь она неладна, помешала стране узнать примадонну в моём лице. Это уж потом я прочитала, что застенчивость – патология, от которой избавляться надо. Да поздно было – уже российское образование засосало молодого педагога. Зато застенчивость как рукой сняло.

История «три». Выпускной в 4 классе. Тогда только-только появились аниматоры, как манна с небес. Люди, профессионально развлекающие детей, не бесящиеся от шума, визга, кавардака – низкий вам поклон! И вот выпускной в кафе. Сижу, балдею. Дети радостно колбасятся, а я только наблюдаю и чаёк попиваю в окружении мам.

И тут аниматор говорит:

– А давайте сюрприз для Марьванны?

– Давайте, ура! – И зашептались. И на меня хитро поглядывают. Я напряглась, думаю, попала…

– Марьванна, идите к нам, не бойтесь, ха-ха-ха!

Подхожу.

– Качать Марьванну! – И тут меня хватают и подбрасывают!

«И вот взлетаю я, взлетаю высокоооо!» Кааайф! Меня качают! Первый раз в жизни! Мои ученики!

Я, конечно, попищала для приличия. А сама думаю: «Обалдеть! Да я крута, оказывается. Да пошли они, эти театры! Поработаю лучше ещё мамой Карло».

Напрашивается вывод. Где ещё вы получите столько любви и искренности, как не от детей? Вам кучу подобных историй расскажет любой школьный учитель. Многих из нас только это и держит в профессии.

Да пусть думают, что хотят: что учитель – лузер, раз в бизнес не идёт; что учителя –закомплексованные психопаты; что в школе работать – зарыть талант… Детей всё равно приводят и будут приводить в школу, к учителю – знающему, понимающему, любимому, мудрому.

Вот так-то.

Фея с котлетой

Моя первая учительница была молодой и хрупкой. Я сидела на первой парте и смотрела на неё во все глаза. Она такая красивая! Она такая умная! Она, наверное, как фея, сделана из карамели, звёздной пыли и чего-то ещё подобного, неземного. Восхищение моё переполняло меня до ушей и вылилось в вопрос маме:

– А что ест Нина Васильевна на обед? – И я приготовилась услышать фразу типа: «Конечно, цветочную пыльцу с золотой тарелочки. Она же учительница!»

Но мама обрушила на меня ушат холодной реальности:

– На обед? Да борщ варит, котлеты с макаронами. Как все люди, в общем.

Лучше бы я не спрашивала! Свет померк, жизнь дала трещину. Я была страшно разочарована! Не может быть, чтобы моя учительница была как все люди и ела какие-то пошлые котлеты.

На следующий день я пришла в школу задумчивой и тихой. На уроках я пристально вглядывалась в Нину Васильевну и – ужассс – заметила маленький прыщик у неё на лбу. А у фей не бывает прыщей! Значит, это правда: моя учительница – обычный земной человек. Красивый и умный, но просто человек.

Вот такой была моя первая встреча с реальностью. Ах, мама, мама! Твоя неосторожная фраза сняла с меня розовые очки и положила начало критическому мышлению.

Критическое мышление причудливым образом привело меня на работу в школу. И здесь я сама неожиданно превратилась в фею!

Мои эльфы-первоклассники («эльфы» – мягко сказано, моя тётушка называла их «спиногрызами»!) держали меня под неусыпным надзором. Восхищёнными глазами они следили за мной, как СПЕКТР за Джеймсом Бондом. Ничто не ускользало от их внимания:

– А что это у вас за пупырчатая штука на столе?

– А что это вы в чашку насыпали?

– А вот этот дяденька приходил, это ваш муж?

– А вы сегодня в других серёжках, вчерашние потеряли, что ли?

– А что вы в коридоре стоите, дежурите? А я рядом подежурю, можно?

Без телохранителей-дежурных шагу нельзя было ступить.

– А вы куда? А где Марьванна? Марьванна пропала!

И… апофеоз! Моё детское удивление котлетами на обед Нины Васильевны – ничто по сравнению с удивлением моих тогдашних первоклассников, что их Марьванна иногда (страшное дело!) скрывается за дверью, где написано «Туалет для сотрудников»!

Смешно и приятно про это вспоминать. Дети очень искренни. Намного искреннее взрослых. Так хочется сохранить эту чистоту и искренность подольше.

Как здорово, что мы, взрослые, интересны детям! Как здорово, что мы для них – прекрасные феи, отважные принцы и супергерои! Как жаль, что мы, взрослые, так быстро разочаровываем детей…

Не берите с меня пример!

В «лохматом» 1989-м в возрасте 19 юных лет стала я Марьванной, «учительницей первой моей». Стою на линейке 1 сентября вся такая взволнованная и в предвкушении. Держу в руке табличку «1 Д». Жду. Вокруг цветы, музыка, шум, суета, дети всех размеров, девчонки в белых фартуках (неужели я это застала, страшно подумать про свою древность), мальчишки в синей форме с, кажется, алюминиевыми пуговицами, родители и другие провожающие…

И все мимо меня чешут и сами в классы организуются. А я стою. Жду. Жизнь проходит, а моих первоклассников нет! Тут мне по плечу стучит дяденька в костюме и говорит:

– Девочка, у нас в школе нет 1 Д. Ты где эту табличку взяла?

– В..в..в учительской. Как 1 Д, я же…Ой… – пищу я.

– А ты как туда попала? Кто тебя пустил?!

– Т-т-так я же учитель.

– Учитель??? Какого класса?

– 1 Б.

– Так ты Марьванна, новенькая? Это тебя там потеряли, оказывается! Беги быстрей, а то народ в панике!

Я и побежала. Правда, это громко сказано. Протискиваясь сквозь плотную толпу школьного люда и бормоча «Пропустите учителя, пжалста», я пыталась найти промежуток между 1 А и 1 В. Потеряв пуговицу и причёску, как растрёпанный воробей, я встала в середине кучи первоклассников. Кто-то дергал за косичку соседку, кто-то падал, сломленный букетом гладиолусов, кто-то обречённо рыдал. Пока я осматривалась и сдувала упавшую чёлку, меня уже трясли родители:

– Девочка, а где учитель 1 Б, ты не знаешь?

И они тоже приняли меня за старшеклассницу! Выручила завуч, сказав, что эта девочка и есть Марьванна, учитель 1 Б. Мамы посмотрели на меня ошарашенно. Что они сказали при этом, я к счастью, не слышала, поскольку меня в числе новых учителей пригласили на высокое крыльцо школы для представления широкой публике.

Вместо публики от волнения и паники я видела только туманное, разноцветное и шумящее море. Море колыхалось и уже готово было меня поглотить, когда прозвенел Первый Звонок. Как несли первоклассницу с колокольчиком, как прошёл в школу 1 А класс, как за ним пошла я и мои дети – НЕ ПОМНЮ!

Помню только смутно, как я стояла перед первыми своими учениками в классе, смотрела на них, а они на меня. Кто из нас был больше напуган, сказать трудно. Подозреваю, что всё-таки я. Я единственная не предполагала до конца, что меня ждёт и что такое школа с той стороны учительского стола. Но об этом позже…

Вывод. Дорогие молодые коллеги! Не берите с меня пример. Знакомьтесь заранее с родителями ваших учеников, а главное – смотрите повнимательнее на таблички. И будет вам счастье!

Не берите с меня пример – 2

В бытность мою студенткой педучилища нас учили работать с шестилетками. Тогда в стране постепенно переходили на программу 1 – 4. Ключевая фраза обучения сводилась к: шестилетки маленькие, они такие зайчики, будьте с ними внимательны, ласковы и прочее ми-ми-ми.

Я, как прилежная девочка-студентка, с таким настроем и пришла к своим первым ученикам-шестилеткам. Как мне преподаватели в голову вложили, так и буду делать – нежно, ласково и ми-ми-ми.

Реальность проявила себя 3 сентября. Первые два дня народ ко мне присматривался, определяясь, что можно и чего нельзя. А я находилась в эйфории:

– Какие же вы молодцы, какие же вы умнички! А давайте, ребятки, напишем ещё одну строчку палочек!

И вдруг с галёрки лениво:

– А не буду я ничё писать! Надоело!

Опаньки! А у меня инструкций нет на такое развитие событий. Пробел в моём свежем педобразовании. Надо выкручиваться. Спрашиваю:

– Почему, Серёженька, не будешь? Устал?

– Да надоело мне! Всё бесит! Сиди, пиши, читай! Вот пришла тоже сопля командовать.

Я в ступоре. Не было такого в учебниках и лекциях. Была тишь да гладь, да Божья благодать: учитель глаголет, ученики прилежно внимают. Сделав вид, что не слышала, как меня обозвал малолетка (я же мудрее должна быть), я сказала:

– Сочувствую вам, Сергей. Только по суровым школьным правилам – что не успеете на уроке, доделываете дома в тройном размере без перерыва на мультики.

На Сергея, к моему удовлетворению, это произвело впечатление. Мультики по телику показывали нечасто. Со скрипом и вздохами о своей горькой судьбе Серёга строчку дописал. Но опыты по выведению Марьванны из себя в дальнейшем продолжил и даже с недолгим успехом.

Надо ли говорить, что «ми-ми-ми» потерпело крах и приказало долго жить? Правда, манеру «упал-отжался» я тоже до сих пор не освоила.

А ларчик просто открывался. Родители Сергея работали в этой же школе. Но напрасно я ждала поддержки от них, как от опытных коллег. На потуги молодого педагога привести их сыночка в норму они смотрели с ухмылкой: «Ну-ну, давай работай, раз назвалась груздем. А нам некогда, нам тоже чужих детей учить надо». Фраза про «соплю-командира» также была их производства.

Надо ли говорить, что 4 года Серёжа, будучи при светлом разуме, учился через пень-колоду?

Отсюда, молодые коллеги, вывод, проверенный и дальнейшей практикой. По возможности надо избегать учить детей своих коллег и знакомых. Вы в 98 % из 100 не будете для них и их детей Ольгой Семёновной или Петром Степановичем. Вы будете просто тётей Олей или дядей Петей, которые всегда (по дружбе, конечно!) войдут в положение, поймут и простят. Простят несделанные домашние работы, поймут регулярное отсутствие родителей на собраниях и т.д. Но зато вам НЕ простят отрицательных отметок, которые вы будете ставить, и НЕ поймут замечаний, которые вы будете делать их чаду. Отношения с коллегой или знакомым будут безнадёжно испорчены.

C'est la vie («такова жизнь», по-нашему). Плавали, знаем.

Не берите с меня пример – 3

Первый мой рабочий сентябрь был солнечным и радовал глаз. Бабье лето приглашало кинуть в топку все дела и бежать сливаться с природой. А низзя, Марьванна! Давай неси первоклашкам луч света в виде разумного, доброго, вечного и прекрати поглядывать в окошко. Первоклашки мои поглядывали туда же, пытаясь совместить несовместимое – необходимость сидеть на уроке и желание выкинуть портфель и скорее прокатиться на велике. Да за окном ещё детский сад гуляет, пищит и жизни бессовестно радуется.

А урок был очень важный. Мы учились писать букву «А» по-взрослому. Это вам, знаете ли, не на велике гонять по парку. Это – как Эверест покорять, это – как в омут с головой: не знаешь, что будет в соседнюю секунду. То ли ручка потечёт, то ли буква из строчки выпрыгнет, то ли криво получится – сплошные нервы! И вот нервы-то у одного пацана и не выдержали…

Стою у доски, пишу себе спокойно образец. Вдруг – бац! – грохот. Стул валяется, дверь настежь, а Петьки нет. Только слышно – топот по лестнице вниз. Мама родная, ребёнок сбежал! (Что характерно, опять не по учебнику.) Я срываюсь с места в карьер и за ним.

Засекаю на первом этаже сверкающие Петькины пятки. Охраны в школе тогда в помине не было. Нянечка моет пол. Я ору:

– Держите его!

Да куда там! Петька выскользнул из её рук, как мокрое мыло, и помчался на улицу. А там – дорога с приличным движением. Не дай Бог, под машину парень угодит. Ну, думаю, Марьванна, накрылась твоя карьера медным тазом, сушите сухари, родственники.

Выскакиваю на улицу, вижу – Петька несётся, слава Богу, по тротуару. И так уверенно несётся, целенаправленно так. Я ору прохожим:

– Держите мальчика! Ловите его!

Нашёлся-таки отзывчивый дяденька, поймал пацана. Петька повырывался, конечно, не без этого. Но мы вдвоём с дяденькой пленного нашего до школы доволокли. Встретила нас целая делегация: мои дети, завуч и директор. Хлеб-соль заменили валерьянкой. На вопрос, почему сбежал, Петька, шмыгая носом, ответил:

– Так домой захотелось, сил нет…

Петьку вместе с документами вернули родителям. Больше я его не видела. Я отделалась лёгким испугом, получив только маленький выговор от администрации. Почему маленький? Так молодая ещё была, неопытная, пожалели. Почему выговор? Потому что умчалась, никому ничего не сообщив, бросив класс. Хотя я потеряла бы и время, и, не дай Бог, Петьку.

Вывод для молодых и начинающих коллег. В любой неординарной ситуации сразу ставьте в известность администрацию. Хоть ужом извернитесь, а время найдите. И класс свой не бросайте, зовите на подмогу коллег. Всегда выручат, потому что и у них форс-мажоры бывают. Все мы в одной лодке.