Buch lesen: «Краснодарская прописка»

© А. Иванова, 2023

© ИД «Городец», 2023

Издательский дом «Городец» благодарит за оказанную помощь в выходе издания независимую частную российскую производственную компанию «Праймлайн» (www.prime-l.ru) ПРАЙМЛАЙН: КОМПЛЕКСНЫЙ ЕРС-ПРОЕКТЫ

* * *

Воскресный вечер

Решение зайти в рюмочную на Кооперативном рынке и накинуть там на ход ноги было принято моментально.

– Нам, пожалуйста, что-нибудь такое, для девочек, чтобы воскреснуть, – обратилась я к бармену.

– Давайте я сделаю микс, – отозвался он и вкусно намешал для нас со Светой вина такого типа, что обычно встречается только на море: цимлянский черный с шардоне и совиньон с белым полусладким из пакета.

Мальчик представился Юрой и стал наливать бесплатно со второй порции: разговорились.

– Ебать, ты грамотно базаришь.

– Я журналист.

– Я понял, – кивнул Юра, не отвлекаясь от наполнения спиртным наших пластиковых стаканчиков.

Он подпивал с нами и в какой-то момент узрел в моей однокурснице свою давнюю любовь из Омска. При этом Света из Минеральных Вод, и все сибирское, что у нее было, – это ее парень и я.

Несколько раз рядом с нами материализовывался статный мужчина в сильно расстегнутой рубашке. Он явно хотел, но все никак не мог вклиниться в нашу беседу, поэтому пил водку, сидя с человеком-тенью за столиком. Человек-тень тоже подходил пару раз: спрашивал, нет ли у нас чего потяжелее самокруток, а потом, упившись в муку, пытался задвинуть сложную речь о полярных ночах на Крайнем Севере.

Дед Володя был тоже: намертво привстал с нами и «мать его как» порекомендовал прочесть «Железный поток» Серафимовича с целью прозрения. А также, почему-то стыдясь своих шестидесяти лет, изрек: «Пока мы стремимся к вам, мы живем», – и известил, что на вторник у него назначена встреча с прекрасной женщиной, которую он очень ждет.

Было еще светло, когда мы вышли на финальный перекур: бармен Юра долго рассказывал Свете про Омск, а дед Володя разглядел во мне еврейку, но, впрочем, быстро отвлекся на Свету и предложил ей жить у него, пока она тусит в Краснодаре. Она отказалась, и мы наконец-то вымелись с ней в жаркий вечер второго дня официально начавшегося лета. Воскресли.

У меня, в отличие от Светы, краснодарская прописка зачем-то была уже шесть лет как, а вот откуда и зачем она взялась?

Север – Сибирь

С 1996-го до 2013-го года моим домом был славный город Ленск, который раньше представлял собой почтовую станцию Мухтуя и до 1922-го года входил в состав Иркутской губернии, а потом стал частью территории Республики Саха (Якутия) – крупнейшего субъекта Российской Федерации, отображенного на карте страны, словно ее сердце. Номинально Якутия относится к Дальнему Востоку, но, думаю, только ради того, чтобы не портить вид Сибирского Федерального округа, без нее похожего на карикатурный член.

Если вы коренной краснодарец, то вряд ли знаете хоть что-нибудь о Ленске и Якутии. Поэтому не морщитесь и слушайте, я же слушаю постоянно ваши рассказы о Краснодаре. В этой части про член больше не будет, обещаю.

Ленск расположен на юго-западе Якутии и не является территорией вечной мерзлоты, поэтому дома там строятся не на сваях, как в Якутске, например. Площадь одного только Ленского района в Якутии составляет 76 999 км², что на 999 км² больше всей территории Краснодарского края.

В моем родном городе аэропорт не приспособлен к обслуживанию крупных самолетов: грунтовая полоса теряет весь свой функционал при каждом колебании метеорологических условий. Поэтому, чтобы улететь, например, в Краснодар, нужно поехать в город Мирный за 234 км по гравийному участку федеральной трассы А-331 «Вилюй», на котором случается много аварий и смертей, особенно в туман и гололед. Это вам не такси до аэропорта «Пашковский» с нытьем о пробках.

Ленск стоит на левом берегу реки Лены, которая носит такое название из-за перевода с эвенкийского как «Большая река», а не в честь любимой женщины первооткрывателя. Лена одновременно является главной транспортной артерией Якутии и самой важной веной моей и тысяч других детей республики. Вот ты сидишь возле нее, совсем спокойной, попривыкшей к десяткам проплывающих барж за сутки, а вот кто-то промчался на катере, лодке или гидроцикле, и Лена уже чрезмерно волнуется и забрызгивает тебя водой. Она самая прекрасная женщина и мать, которая успокаивает и колыбелит одним своим видом, ее сложно не любить. Хотя весну 2001-го года, когда Лена затопила весь город, здесь помнят по сей день.

В середине сентября лужи покрываются льдом, в конце – выпадает первый снег, в начале октября все окончательно заметает.

Вопреки рассказам о северных людях я не умею тепло одеваться и всегда замерзаю первой. А еще никогда не видела оленей, юрт и медведей и не знаю якутского языка.

В детстве я стеснялась надевать оленьи унты, хотя стоят они от двадцати пяти тысяч рублей и в Якутии носят их почти все. Решилась только в последнюю зиму, даже понравилось: теплые и скользят меньше, чем любые сапоги.

Учебу в школе отменяли примерно при –50°C, но такое бывает редко: средняя температура –30… –40°C. Иногда теплеет до –20°C, тогда можно ходить без варежек и лепить снеговиков. Там низкая влажность, поэтому для нас на юге России зимы страшнее и непредсказуемее. В декабре на главной площади устанавливали объемные фигуры изо льда и горку из него же – я до семнадцати лет каталась на ней и разбивала коленки.

В Краснодаре никого не удивляет, что цветы можно купить на улице почти круглый год. В Ленске девять месяцев в году цветы в магазинах упаковывают сначала в лутрасил, потом в плотную бумагу и закрепляют все это степлером. Перед вручением приходится долго распаковывать в подъезде.

Самый невыносимый месяц – февраль: становится ветрено и зябко.

В конце марта город принимается медленно оттаивать, в начале мая «идет» Лена: лед на поверхности воды рушится, и гигантские льдины откидывает на берег. Это самое долгожданное событие каждого года – начинается транспортировка грузов по реке баржами.

В конце мая – первых числах июня горячие якутские люди облачаются в легкие одежды. Там сумасшедшее солнце: загар держится до октября – ноября. Недалеко от Ленска есть три острова: Таловый (городской пляж, начинающийся в Мухтуе – старой деревянной части города), Еловый («Второй») и Половинный («Третий»). В конце июня – июле открывается пляж: уходит вода с песчаной поверхности дна Лены. Ночи становятся белыми. Мне нравилось обитать на пляже с июня по август. Такое счастье танцевать на белом песке, пока нежный северный ветер треплет волосы, которые совсем не спутались – вода же пресная и чистая.

В августе ночи в Ленске становятся чернющими, звезд практически не видно и совсем немного слышно Лену, она только по ночам слегка волнуется: спешит к своему ледяному морю Лаптевых Северного Ледовитого океана. Когда навигация заканчивается, вода в Лене превращается в лед до весны.

В любом городе, где есть река, она обрастает эпитетами вроде «могущественная» и «невероятная». Даже в Краснодаре так называют узенькую Кубань зеленого цвета. Если в Ленске на другом берегу Лены расположены сопки, то в Краснодаре на противоположной стороне реки находится частный сектор поселка Яблоновский Республики Адыгея, который в последние годы активно заселили те, кто не поместился в Краснодар, ставший якобы лучшим вариантом для переезда из любого уголка России.

В Краснодар

Жить в Ленске мне нравилось, но в 2007-м году моя мама заболела, через три года ей потребовался гемодиализ трижды в неделю, а это было возможно только в Мирном. Мама достаточно долго прожила в больнице, потому что иных вариантов не было, как и по две с половиной тысячи рублей на дорогу в одну сторону.

Мама терпеливо направляла обращения в различные инстанции и в итоге выиграла суд¹, по решению которого региональное Министерство финансов стало оплачивать ей путь на процедуру и обратно. Это был прецедент на уровне республики, затем пациентам этого профиля также стали компенсировать траты на дорогу.

Почти все мое детство прошло в квартире в «китайской стене» на Пролетарской улице – самом длинном доме города, шесть подъездов по пять этажей. Ее окна выходили на солнечную сторону, и еще до того, как начала курить, я проводила много времени на балконе: с него открывался невероятный вид на охренительные закаты, рассветы и, конечно, сопки.

Больше всего я любила кухню. Там стоял радиоприемник, из динамиков которого всегда играло «Авторадио» – одна из двух или трех станций, сигналы которых доходили до Ленска. Кухню даже не портило отсутствие стеклопакетов и холодный шкаф на треть окна.

Качество диализа и медпомощи в целом оставляло желать лучшего, дорога выматывала, поэтому в 2011-м году самочувствие мамы ухудшилось, она даже купила на рынке гитару с самоучителем, собираясь напоследок научиться на ней играть, но потом оставила эту затею и выставила квартиру в «китайке» на продажу. Сначала мы собирались уехать в Новосибирск, но и там были трудности с гемодиализом. Лучше всего на территории России дела с этим обстояли в Краснодаре и Москве. Денег на покупку недвижимости в столице точно не хватило бы, поэтому осенью 2012-го года мама уехала в Краснодар. Я осталась в Ленске, чтобы окончить девятый класс, и стала жить с бабушкой Наташей на улице Ленина – в самом центре города, в двух минутах ходьбы от реки Лены.

Мама купила в Краснодаре квартиру в шестнадцатиэтажном доме, расположенном в районе Краевой клинической больницы (ККБ) – поближе к диализному центру. Позднее именно там раскинулся несравненный парк «Краснодар». Все улицы в этом районе названы в честь Героев России – в основном молодых, погибших во время чеченских кампаний. Наша улица называется Героев-Разведчиков, что бы это ни значило.

Я прилетела к маме без обратного билета пятнадцатого июля 2013-го года.

В первые пару месяцев перспектива теперь всегда жить в столице Кубани прельщала меня и казалась логичной. Я рассматривала это как увлекательное путешествие неизвестной продолжительности и уже, получается, в него отправилась. Глядя на людей, тоже туда переехавших и адаптировавшихся, я думала, что если и смогу называть себя краснодаркой, то не ранее чем в тридцать четыре года: когда проживу там столько же, сколько в Ленске.

На последнем этаже высотки напротив много лет подряд оставалась надпись: «Где твои мечты». Когда видишь такое из года в год, это на тебя так или иначе влияет. Мечты формировались и исполнялись как под заказ, несмотря на мою приверженность агностицизму.

Когда-то местность с нашим домом, окруженным полями и соседствующим лишь с парой домов вдалеке, была конечной остановкой автобуса. Дальше было маковое поле, где на закате фотографировались утонченные натуры, а более приземленные жители по утрам и вечерам выгуливали собак. Теперь здесь начало микрорайона Восточно-Кругликовский – вполне обычного для Краснодара, где обживаются те, кого закоренелые краснодарцы называют «понаехами».

Паспорта с вожделенной для многих краснодарской пропиской мы получили в августе 2013-го года. В паспортный стол к главному специалисту по аналогичным вопросам все, кроме нас, шли с конфетами, так что мы дольше регламентированного законом срока оставались без своих документов. Мама написала пару жалоб, поэтому сотрудница паспортного на следующий день принесла их прямо к нам домой и извинилась.

Текстовая составляющая

Я побаиваюсь людей с высшим филологическим образованием: как правило, они изъясняются заумными словесными конструкциями. Видимо, в оправдание подаренных обучению лет и прочтению сотен не имеющих к реальности, но намертво закрепленных в образовательной программе текстов. На филфаки, на мой взгляд, несправедливо поступают в основном девочки, но надеюсь, что оказывающиеся там мужчины реально в совершенстве владеют языком.

Нынче все кругом писатели и корреспонденты: оканчивают журфаки или, на худой конец, копирайтерские курсы. Все пишут об одном и том же – в основном рекомендации по поводу того, как жить. Если вам не приспускают в рот маркетологи, обещая «вкус детства» и «невероятное удовольствие» от применения продвигаемого ими продукта, то это точно делают «журналисты». Современные русскоязычные СМИ – это наполовину личный психолог, который травит байки для людей с девиациями, как бы доказывая, что с ними все нормально, наполовину коуч по позитивному мышлению, мотивирующий заняться спортом или еще чем-нибудь «для саморазвития». Есть, конечно, и варианты с мутационными придатками в виде тестов.

Каждый год люди ждут весну, лето и осень, а потом подводят итоги года. Еще они постоянно ходят на мастерклассы, словно и так не умеют заниматься любовью, работать, говорить, писать и создавать что-то.

Люди думают, они о чем-то знают, но в курсе они только того, что им дают журналисты, пиарщики и чьи-то пресс-службы. Никто на самом деле ничего не знает.

Написание статей, как и почти все виды работы с текстом – это такой конструктор для взрослых. Можно не читать восемьдесят процентов статей, в которых высказываются некие эксперты, и, кстати, по выходным новости для вас пишет какой-то человек в трусах из своего дома.

Я люблю и часто вспоминаю этот диалог с моей мамой:

– Как получилось так, что русский язык все же стал твоим кредо?

– Да ебать, хуй знает.

– Я же тебя с собой водила везде. Тебе, наверное, в детстве казалось, что работа – это пьянка и праздник.

– У меня самой теперь есть работа, и она до сих пор у меня ассоциируется с пьянкой и праздником.

Я тогда доучивалась на журфаке и уже несколько лет работала в редакции.

«Пятница», «корпоратив» и «командировка» – вот мои самые любимые слова. Именно на работе во время игры в покер выяснилось, что каре – это четыре карты одного ранга, а не стрижка, которую я делаю, когда в жизни не хватает перемен. На работе же на один из Хеллоуинов я купила свадебное платье с рук за тысячу рублей: бросала в нем букет невесты, принимала поздравления от отдыхающих в барах на готовой к любого культурного уровня возлияниям Красноармейской улице, где мы отрывались с коллегами. А также прожигала платье сигаретами и бесконечно спотыкалась в нем на ступенях. Гештальт был закрыт, не открывшись.

Буква «ё» – это нижнее белье русского алфавита. Ее никто не выпячивает в публицистических текстах, но все знают, что она есть.

Когда хорошо владеешь каким-то языком, твое молчание тоже становится красноречивым. Истины заключаются в простые слова, но обрастают их изобилием, потому что многие не догоняют, и им приходится объяснять. Великих писателей не существует хотя бы потому, что все они тоже пьют, спят, трахаются и страдают от насморка. Почитать книгу – это развлечься или обогатить свои знания человеку, когда ему не с кем поболтать или он хочет, но без чьего-то физического присутствия.

Я очень люблю охуенные истории – складные небольшие тексты – о том, что было на самом деле. Когда ни в одной строчке не считывается задрачивание автора над сочетаемостью слов и нет лишних. Они выстраиваются сами, просто при его помощи.

Текст (как и весь язык) сам себя защитит. Очарует тоже сам. Бывает, вычленяешь строчку и в нее влюбляешься.

Я только в двадцать четыре года нашла своего автора: Антона Носика.

За деятельностью Антона Борисовича при его жизни я не следила, постов не читала, о том, чем он занимался, знала в общих чертах, как и любой представитель так называемого подрастающего поколения, в которое, оказывается, его поколение очень верит.

«Лытдыбр» собран из записей Носика по всему Рунету (и за его пределами), а каждая глава снабжена крутым предисловием от кого-нибудь из его близких.

Это отличное практическое пособие по культуре, философии, журналистике, экономике и новейшей истории России.

У Антона Борисовича осталось пятнадцать тысяч публикаций в Instagram², а один из последних постов подписан так: «И хуй бы с ним, с нравственным законом внутри нас». Греет.

Литературные предпочтения – тема достаточно деликатная, но все это мне куда ближе, чем классическая литература о том, чего давно нет.

Иногда формулировать, говорить или писать – настолько же интимный процесс, как зачатие и рождение.

От проникновения чужих в смятопростынное защищает остроумие. Нередко чужим всего лишь не хватает масштаба помыслов, который всегда был или свежевыстрадан у тебя.

За талант многое прощается. Людьми не менее талантливыми, как правило.

Я о примитивных штуках, недоступных уму исключительно в силу того, что он занят чем-то почувственнее и посозидательнее.

Слепое следование инструкциям искажает художественное видение, а также сужает простор для упрощения вместе с лазейкой к радости распиздяйства и дополнительных перекуров. Мне нравится вечно быть на стороне авторского замысла, каким бы странноватым и незавершенным на первый взгляд он ни показался. Автор сам разберется. В нем одинаково и не всегда в любви и гармонии уживается ребенок, которому все интересно, вместе со стариком, который все понял.

Если автор конфликтует и не слышит – скорее всего, внутри него прямо сейчас кто-то борется за возможность изрисовать стены либо оклеить их несуразными обоями в цветочек. И то и другое можно, и легко претворяется в жизнь, поэтому автор всегда одинаково взбалмошен и немножко не в себе. Поэтому же отсутствует интерес к трате времени на все тупое и бесталанное. В перерывах между разборами задач на личный манер и решениями их в своем темпе ему насущнее купить раскраску мелкому и фиксирующий зубные протезы гель – пожилому и просто с ними побыть.

Это не проходит с годами, но это можно полюбить. Во всяком случае, по отдельности детям, старикам и их человеку удается любить других таких же.

Разница в возрасте

Опознавательным признаком людей с синдромом отличника, жмотов и рьяных любителей халявы могла бы стать почти сросшаяся с рукой термокружка, а еще ручка, блокнот и значок со спонсорским логотипом неравнодушной компании.

У меня нет ни одной термокружки, потому что все они были переданы тем, кто нуждался – кому не доставалось, и они страдали, пока остальные делали вид, что этого не замечают, и прятали свои призы куда подальше.

Это такие мелочи, которые появляются у тех, кто оказался в нужное время в нужном месте, не более. Мало какие вещи происходят по другому принципу, поэтому я совсем не верю в любых видов соревнования с «авторитетным жюри» и прочими атрибутами, но иногда по приколу туда вписываюсь.

На все воля рандома и старушки Фортуны, но люди разучились радоваться случайностям, не мучаясь в их отсутствие – им нужен конечный результат и возможность хватануть хоть за что-нибудь сучку-рентабельность.

Совершеннолетние люди ради этого даже готовы соблюдать детсадовский распорядок дня (к примеру, на тематических мероприятиях) и курить тайком, а не требовать специально отведенных мест в случае отсутствия таковых.

Для отличников такие сходки – дело чести и галочка напротив графы «мой талант» / «мои потраченные годы». Для жмотов и халявщиков – возможность хапануть побольше, не прикладывая усилий, чтобы потом трясти этими достижениями перед теми, кому надо что-то доказывать.

Путь молодого специалиста лежит практически всегда через неосознанные отсосы и прогибы, когда надо «обустраивать свою жизнь» и «все так делают». Есть и второй путь, когда ты растешь как специалист не вверх и не вниз, а куда-то в сторону, поэтому частенько оказываешься без денег и связей. Это мы сегодня пьем дорогой алкоголь, а завтра занимаем пять соток на такси.

Ужас возраста «слегка за двадцать» в том, что многое еще происходит в первый раз и тебе легко навредить, прикрываясь благом. Вместе с тем, пока ты маленький, тебя периодически приходится оттаскивать от лишних движений за шкирку, чтобы тебя не сожрали и ты сам никому не навредил.

У всех были эти стареющие мужики, как правило занятые, которые считают себя вправе что-то тебе говорить и за что-то хватать только потому, что ты физически слабее и по-любому мечтаешь слушать про его советское детство, пилящую жену и важные дела до и после того, как он будет прислоняться своим возрастным потным животом к тебе сзади, спереди или сбоку. Зачастую они не понимают слова «нет» и любят легенды о том, что просто обожают спать с разными женщинами и были такими всегда, но дело, конечно, не в этом. У них просто мужика нормального не было.

Юные особы могут полюбить чью-то лысину, и, возможно, пронести воспоминания о ней через всю свою жизнь, но лишь раз. Потому что ее обладатели почти всегда имеют при себе нож, которым тебя какое-то время защищают, а потом втыкают его тебе же под ребра, либо ты самостоятельно на него зачем-то напарываешься.

Люди слишком трясутся над своими убеждениями и стереотипами, бережно охраняя их от альтернативной информации и находясь в постоянной готовности кинуться на любого, кто считает иначе или делает вид, что думает по-другому. Они готовы тебя возненавидеть за то, что ты смотришь на что-то с другой стороны. Таким образом они не то бережно хранят свой условный полтос или сорокет со всеми знаниями и опытами, не то их убеждения слабы, не то им нравится представать перед младшими в образе постаревших придурков, которых ставить во что-то – смешно и неприлично.

Я считаю недопустимым отдавать свою юность на перенимание чьих-то покрытых пылью взглядов и быть в конфронтации со всеми, кто считает иначе. Когда тебя не растят, не уставая все объяснять, а грубо ломают, обещая ништяки в обозримом будущем.

Дешевая сангрия Don Simon в черном пакете однозначно создана для вторников. А молодость хороша хотя бы тем, что ты можешь называть мудаков мудаками или их не замечать, потому что на общение с ними впереди еще целая жизнь, а сейчас перед тобой нет глобальных задач, поэтому ты способен сколько угодно говорить «нет» людям, у которых есть деньги, но нет вкуса жизни, и с ними без маячащей выгоды пить сангрию кому-то уже может быть только надо. Или нет. Представители старой школы слишком озабочены своими новыми статусами людей, от которых что-то зависит, а также уже не помнят себя в твои годы и думают, что имеют авторитет только из-за прожитых лет.

Терпеть не могу, когда едва знакомые люди пытаются меня чему-то поучать, демонстративно обращаясь на «ты».

Мое любимое:

– Не тыкайте мне, пожалуйста.

– Я тебя в два раза старше.

Собеседника обычно осаживает эта моя просьба, но едва ли он осознает, что дал так себе ответ, ведь возраст не зависит от нас обоих: просто его родители сошлись на двадцать лет раньше моих.

Вижу в этом топорное стремление возыметь авторитет и самоутвердиться как постаревшей жертве бессмертных аргументов в спорах с ним же молодым, когда взрослому крыть было больше нечем: «Ты как со старшими разговариваешь?» и «Молоко на губах не обсохло».

Эти же люди решают все насилием и не понимают, почему молодые люди могут кого-то в два-три-четыре раза старше себя уважать и любить, а их – нет.

Как представитель молодежи, за которую регулярно и массово на словах впрягаются различных чинов люди, имеющие статус из-за того, что уже стары, решительно не понимаю, какое отношение они имеют к нам и нашему будущему, в котором их не будет в силу ряда неизбежных биологических причин. Едва ли мы постесняемся спросить у них совета, если он нам понадобится.