Buch lesen: «Медиум поневоле», Seite 4

– Ты так спокойно говоришь об этом! – он взрывается, начинает ходить вдоль стола. – Лесси, мне больно! Я не знал, что будет так больно! А ты спокойно говоришь, что нас нет!

– И как давно нас нет?  Может ты и не любила вовсе?  – он упирается руками в стол нависая над моим лицом.

– Как давно нас нет?  – механически повторяю вопрос. Двигаюсь к нему ближе, чтоб не смог отвести взгляд.

– Наверное с того момента, когда ты выбрал артефакторское бюро и дуреху-невесту, а не меня.

Мы смотрим друг другу в глаза. Я вижу боль, отчаяние и решимость. Он хочет идти до конца, принимая все страдания, на которые обрёк себя сам. Но не готов видеть мои. Как странно устроен человек, если в его жизни всё идёт гладко, ему становится скучно, и он втравливает себя в разные истории. Чтоб испытать новый спектр эмоций, пусть даже они несут отрицательный окрас.

И тогда я решаюсь. Невозможно всю жизнь нести в себе обиду и злость, невозможно вылить ее на любимого человека в надежде на избавление. Надо учится отпускать.

Я касаюсь щеки Маркуса, нежно поглаживаю ладонью и....мысленно отпускаю его. Пусть идёт к своей мечте, пусть когда-то станет счастливым. И живёт дальше, дышит свободно, смеётся и грустит, обнимает жену и детей. Но уже без меня. Глаза любимого начинают подозрительно блестеть, он понимает. Как всегда, понимает меня без слов.

– Маркус, -говорю тихо, – отпусти меня, как я отпускаю тебя.

Глава 7. Александра последние дни

А в следующий понедельник, я услышала тот фатальный для меня разговор. На большой перемене зайдя в пустую аудиторию, присела за лекторскую кафедру и развернула свой бутерброд, принесённый из дома.

 Кости сегодня не было и поэтому обедала я одна. Салфетка противно прилипла к хлебу, и я принялась ее отдирать, держа бутерброд двумя пальцами. В какой-то момент пальцы неловко перехватили и бутер полетел на пол. Тихо ругаясь, нырнула за ним под кафедру. Ловкость моё второе имя.

 В этот момент дверь открылась, и кто-то зашёл в аудиторию. Хотела подняться и засветить свое присутствие, но услышала характерные звуки поцелуев. Вот блин. И что делать? Раз закрылись в пустой аудитории, значит не афишируют свою связь.

 Показаться им на глаза сейчас, нажить себе двух врагов. Нее, мне это не нужно. А вдруг это вообще преподаватели? Тогда мне крышка. Эх, придется переждать, скоро конец перерыва не будут же они и дальше развлекаться. И тут раздался родной голос.

– Ты опять меня дразнишь? – такой вкрадчивый, слегка сиплый.

Раздался громкий шлепок. Ээээ это что, пощёчина? Костя залепил кому-то пощечину?

– А что мне остаётся делать?

 Голос игривый, нараспев. Опять пыхтение и звуки поцелуя. Осторожно выглянув, вижу Костю и Настю Смирнову из параллельной группы, пара целуется рука парня под юбкой гладит девичью попу.

Господи, Сашка, ну ты и дура, какая пощёчина? По заднице он ее хлопнул, по заднице. Прячусь обратно и пытаюсь сделать вздох, так соберись немедленно и глотни чертов воздух.

– Мне надоело, что ты таскаешься к этой серой мышке! – говорит капризно Настя.

– Зато остальные вечера, я провожу с тобой! – парень пытается успокоить ревнивые порывы подруги , попутно облапив все выпуклости. Опять шуршат одеждой.

– Все, я хочу все вечера! Скажи ей, что тебя взяли на работу на две смены.

– Нет Настёна ты не понимаешь, я должен контролировать написание курсовой. Если перестану появляться, она никогда её не закончит. У меня все под контролем.

– Долго ещё?  – голос становится требовательным.

– Неделя, осталось совсем немного.

– Между вами точно ничего нет? Я ведь могу и приревновать! И тогда ей не поздоровится!– мой рот даже приоткрылся в изумленной букве о. Мне угрожают?

– Нет малышка, между нами, ничего. Пару раз в щеку поцеловал, чтоб не сорвалась и все. Закончим с курсовой, и я буду весь твой.

– Обещаешь? – и опять капризный голосок , как будто ей пять и она просит новую куклу.

– Клянусь!

Снова сопение и поцелуи.

Вот так забив последний гвоздь в крышку моего гроба они покинули аудиторию спустя пару мгновений.

Я просидела на полу ещё с час, благо пар здесь сегодня больше не было. Уставившись в одну точку, уговаривала себя подняться и пойти домой. Самовнушение сработало из академии я все-таки вышла, но вместо того, чтоб пойти домой, бездумно шаталась по городу. Наверное, не хотела видеть эту дурацкую курсовую из-за короткой все завертелось, да и постель, как свидетельство моего падения. Бредя в синих сумерках , вспоминала детали разговора, просто не могла поверить в услышанное.

Неужели все из-за работы, да блин заплатил бы и купил, не бедный ведь студент. В интернете полно объявлений там тебе и курсовую и доклад, и даже дипломную за деньги накатают. Тогда почему я?

Это что он меня два месяца обхаживали из-за жалкой курсовой? Вспомнила самый первый проект, который помогла ему написать. Потом что, эссе было точно, пару тройку рефератов тоже, ааа ещё же проект по истории скульптуры, как я могла забыть. Муторный и неинтересный, как и сам предмет. И презентация, вместе лепили ее на моем стареньком ноуте, Костик в основном монтировал и искал подходящие изображение, а весь текст был на мне. Ну, что же за два месяца совсем неплохо.

 Пытаюсь вспомнить была ли хоть одна работа, которую он сделал сам от и до, за эти два месяца. Выходит, что нет. Хорошо, ладно, влюбил в себя девчонку, заставил на себя батрачить, но в постель зачем тащить? Совместить приятное с полезным.? Вот тебе Александра подарок к новому году, можешь не благодарить. Стало гадко, в голове зашумело. Тошнота волной поднялась к горлу. Это же мерзко! Мерзко так использовать чужое доверие! Я ведь ничего плохого ему не сделала!  Доплелась домой только вечером. Сразу провалилась в сон, не став даже раздеваться или ужинать.

Утром я ожидаемо проспала, вскочив принялась метаться по комнате в поисках свежей одежды, папки с этюдами и других не нужных мне вещей. Потом резко застыла будто врезавшись в невидимую стену.

И на меня свалился весь вчерашний день, предательство Кости, его слова и обещания Насте, свое собственное ощущение ничтожности. Меня просто использовали, а я как наивная дуреха влюбилась и настолько поверила в себя, поверила, что такой как Костя может быть моим парнем. И меня наконец прорвало. Я рыдала взахлёб, срываясь на судорожные вздохи, так долго и горько я последний раз плакала, когда умерла мама.  Тогда казалось, что мир съежился и почернел, и он давит, давит на меня своими стенками. И все мое отчаяние вырывается из меня этим плачем.

 И вот опять мой мир меня подвёл, стены давят, складываясь как шалаш, и свет постепенно меркнет, под их натиском. Я сижу на полу сжавшись в комочек отчаяния и страха.

Через целую вечность по моим ощущениям и примерно час по нормальному течению времени, раздался звонок телефона. Слез давно нет, но голос ещё не слушается меня.

– Алло, – сиплю в трубку

– Привет ромашка! – голос бодрый и радостный, Костя.

Я отодвигаю трубку от уха и с изумлением на нее смотрю. Как будто звонок из другого, прежнего мира. Мира до подслушанного разговора и пропасти отчаяния после.

– Что у тебя с голосом, Саш? – наконец Костя догоняет, что-то не так.

– Заболела.

Какая же я жалкая трусиха, мне стыдно от его предательства, за него стыдно. Но и за себя тоже. Почему бы сейчас не высказать ему все? По телефону ведь не так сложно нежели, чем смотря в лицо! Но я настолько ничтожна, что не могу даже по телефону.

– Дааа? Ну ладно поправляйся тогда. Если будет получше, курсач мой может добьешь на днях?

О да! Поздравляю Константин! На соревновании по цинизму вы занимаете почетное первое место! Нет сил на ответ, просто отключаю вызов. Как можно полюбить это чудовище? А вот легко! Спросите у дурочки Саши. Со всей отдачей и преданностью, как только она может.

Бреду на кухню и достаю бутылку коньяка. Её как-то притащила Танюшка, обмыть окончание семестра. Но сделав по глотку, сошлись во мнении, что эта выпивка приготовлена персонально для демонов ада, а не для приличных девиц. Мы сгоняли в магазин за шампанским, а коньяк был благополучно задвинут вглубь шкафа и предан забвению.

Сейчас он был очень в тему. Я неспешно вылакала весь коньяк, попутно пересматривая ролики в интернете, через телефон. Шатаясь, добрела в ванную, и сделала все, как и учили интернетные гуру. Длинный продольный разрез вдоль вены, и погруженная в воду рука. Со второй рукой я уже не смогла справиться и просто погрузилась в набирающуюся ванную.

– Я не хочу жить, шепчу как заклинание, – я не хочу.

 Глава 8. Алексия последний день

Утро выдалось хуже не бывает. Мелинда прорыдала почти всю ночь, я успокаивала ее как могла, гладила по плечам, выслушивала ее не связанное бормотание, пару раз делала успокоительный чай, сводила в ванную и силой заставила искупаться. Угомонились подруга только под утро.

Вчера они крупно поссорились с Эриком.  Очень некрасиво и громко ругаясь прям в коридоре у комнаты парня. Слышал их весь этаж, но влюбленным было все равно. Когда я подоспела, ссора была на пике. Мелинда плакала и ругала Эрика, выговаривая ему что-то злое и обидное. Тот стоят красный сцепив зубы, сжимал кулаки и, казалось, вот-вот кинется на девушку.

 Мелинду я утащила, метнув в Эрика убийственный взгляд, но тот был слишком зол и взгляд мой оказался невостребованными.

Весь вечер я выслушивала крики и плач подруги, причиной ссоры оказалась ревность. Кто-то видел Эрика с другой девушкой в магазине готовой одежды, и донес об этом Мелинде.

Этот дурень не стал оправдываться и ушел в оборону. Да был в магазине, но девушка просто друг. Ну и Мелли понесло. Проведя почти бессонную ночь, мы обе были ещё теми красотками.  Подруга решила не идти на занятия, а отсыпаться. Я все же пошла, чтоб не слушать её плач  ещё и весь день.

День проходил как обычно, как и сотни других до него.

 Вялый завтрак в столовой, довольно сносные занятия, под конец которых я даже немного проснулась и ответила на пару вопросов. В обед по пути в столовую меня за руку схватила незнакомая девушка.  Где-то я ее определенно видела, но ни факультет не имя вспомнить не смогла.

– Мелинда, она совсем … Совсем с ума сошла. – девушка задыхалась как от долгого бега.

– Быстрее надо успеть!

– Что? Где она? – я очень встревожилась, помня состояние соседки утром.

– Она в башне солнца, бежим!

Меня дёрнули за руку, и мы понеслись по коридорам.

Башня солнца была самой высокой в академии, за что и пользовалась любовью у тех, кто решил покончить с собой. Поговаривают, что за всю историю академии с нее сбросились больше десяти человек, а один даже остался в башне призраком.

 Мелли -дурында, ты что удумала! Я же подниму тебя идиотка такая! Потом упокою! И подниму снова!

Кровь стучала в висках, и я взлетала по ступеням башни со скоростью пульсара. Позвавшая меня девушка осталась далеко позади, и на верхнюю площадку я взлетела одна.

 У арочного проема окна стояла .... Оливия? И смотрела вниз. Что эта тут делает? И что так пристально разглядывает внизу на земле.

Не дыша, как во сне подхожу к провалу окна, цепляюсь за камни стены. Оливия, пытаясь меня как бы удержать, хватает за руку. Звук щелчка. Ошарашено смотрю на свое запястье. Браслет-блокиратор. Черный. А это значит, значит…магия заблокирована полностью. Пресветлый! Откуда Лив его взяла, они относятся к запретным артефактам и применяются только императорской стражей!

 Поднимаю изумлённый взгляд на девушку, от красивого лица не осталось и следа. Передо мной отвратительная маска ненависти, ужасающе уродливое, чистое абсолютное зло. Чувствую сильный удар в спину и начинаю вываливаться из окна.

Краем глаза замечаю две черные тени, летящие на ее горло. «Мои пёсики» думаю с умилением. И браслеты им нипочём, надо же. Надеюсь, они оторвут мерзавке голову.

Лечу спиной вниз и шепчу в исступлении: – Я, хочу жить, я очень хочу жить. Ожидаю удара, но его не следует. проваливаюсь во тьму, просто лечу в абсолютной темноте. Не понимаю как такое возможно. Сознание милосердно отключается.

Глава 9. Пробуждение

Какова вероятность, что во всем множестве миров, в одном временном промежутке соприкоснуться две судьбы? Две души, такие похожие, хрупкие и израненные. Такие разные, одна полная решимости бороться до конца и вторая даже не думающая о сопротивлении.

 Что их притягивает друг другу, какая неведомая сила решает дать второй шанс? И кому он выпадет? Можно вечность смотреть в безмолвное небо и кричать ему свои вопросы, а можно принять этот подарок с благодарностью и выбрать жизнь.

Свет ослепил меня, казалось, он проникал даже через закрытые веки. В голове билась мысль «я хочу жить». Она все прокручивались и прокручивались как на заевшей пластинке, и постепенно свет стал бледнеть. Минут через десять я смогла наконец открыть глаза.

 Проводя взглядом по обстановке вокруг, я не понимала, что изумляет меня больше, диковинные предметы и мебель, какие-то жужжащие механизмы, или то, что я все эти вещи знаю. Понимаю их назначение. Голова болела нещадно, и я немного застонала.

– О очнулась, голубка. Сейчас врача позову.-немного полноватая улыбчивая женщина, одетая в белую форму, быстро двинулась к двери. Мозг споро подкидывал мне информацию, что врач – это лекарь. А эта женщина, по-видимому, медсестра.

В комнату зашел мужчина в зелёной форме высокий и очень статный с седыми волосами и бородой. Проведя осмотр, вынес решение.

– Общее состояние в норме, анализы хорошие, -шуршит какими- то листами.

– Предварительно гетерохромия в следствии травмы, – и в сторону-

– Лидия Петровна запишите, Громову к офтальмологу на завтра.

– Если все будет хорошо, переведём вас в диспансер через два дня, – это уже мне.

Оказывается, всех непутевых самоубийц помещают в психоневрологический диспансер на обследование, в принудительном порядке.  Там же выясняют насколько далеко и надолго уехала крыша пациента.

Далее обязательный визит следователя, с постной миной заполнившего кучу бумажек. Долговязый, темноволосый мужик, с до тошноты спокойным голосом, не особо прислушивается к ответам и заполняет всю эту макулатуру почти на автомате.

При удачном раскладе, через неделю можешь отправляться домой.  Мне повезло, удалось убедить психиатра, что да раскаялась, осознала и больше никогда-никогда. И вообще буду хорошей девочкой, в общей сложности по больницам я провела три недели. Новогодние праздники прошли мимо. Несколько раз в коридорах мне встречались странные люди, какая-то неправильность была в их движении. Но я решила не забивать себе голову не нужной информацией, мало ли что у людей, тут все же больница.

За это время Танюша посещала меня, почти через день. Исключая первые три дня, что я была в отключке. Невысокая кудряшка – блондинка, с курносым носиком и красивыми шоколадного цвета глазами, бойкая, активная и очень добрая.

– Санька! Вот же ты! Да как ты могла! Дуреха, идиотка и чем ты только думала. – она обрушила на меня такой поток негодования, смешанного с облегчением, что я немного струхнула и отползла на кровати повыше.

Танюша, Сашина подруга, а теперь моя, рассказала, что соседи снизу вызвали МЧС и вскрыли квартиру, когда их начало затапливать водой нехорошего цвета. По скорой меня привезли в больницу и погрузили в медикаментозный сон, попутно накачивая витаминами и лекарствами. Танин номер был указан как контактный в моей мед карте, и ей позвонили в тот же вечер.

Она же палочка-выручалочка, позвонила старосте моей группы и сказала, что я слегла с ангиной, болею у нее дома, в академии раньше, чем через три недели не появлюсь и да справку конечно же притащу.

 Так мой неудавшийся суицид остался в тайне от сокурсников, и самое главное от Костика.  Я в свою очередь рассказала ей о подслушанном разговоре, своих мыслях на счёт причин Костиной в меня влюбленности, о коньяке и поучающих видео из интернета.

 Ох как она бушевала! Я и не думала, что милая и скромная Танечка знает столько ругательных слов. Некоторые особо заковыристые, хотелось даже записать. Она ходила по палате сжимая кулачки, её светлые кудряшки грозно  прыгали от резких движений и переваривала полученную информацию.

Моя боль и страдания, точнее Сашины терзания отражались в подруге как в зеркале, настолько она сопереживала мне. А мне было стыдно за предшественницу , так распорядиться жизнью, и почему , из-за обмана парня. Все же мы были с ней очень разные по характеру.

 Оставаясь в одиночестве, я пыталась осознать и принять новую для меня реальность. Александра нежная и наивная решила прекратить свои страдания радикально. И я Алексия Мортон, некромант и темный маг, занявшая ее тело. В чужом, не магическом мире. Но при этом все воспоминания бедной Саши остались при мне, порождая жгучее желание отомстить. Дать сдачи, за девочку, которая оказалась не способной постоять за себя.

Когда я слишком глубоко погружалась в собственные мысли и переживания , во мне просыпались еще два голоса, скорее всего это была моя совесть и здравый смысл на одной чаше весов, и вредность и коварство на второй.

Сначала едва заметные , но чем глубже я уходила в себя тем реальней и четче становились голоса, очевидней становилась их полярность и наконец мой уставший мозг дал им визуальную форму. Так на моем правом плече проявлялся ангел, в белой тоге и с крылышками , на левом соответственно демон , в черной хламиде , с рожками,  и хвостом с кисточкой на конце.

Конечно это были не невидимые друзья и не глюки , скорее две части моей души обретшие вид и право голоса благодаря развитому воображению и бурной художественной фантазии. Не исключено  что это было защитной реакцией , во избежание болезненного одиночества и страха не быть принятой чужим миром и людьми.

 Призвать магию я попыталась почти сразу, как только смогла стоять на ногах. Ставила щиты, выплетала атакующие удары, без толку. Все это ночью, когда больница спит. Застань меня психиатр за этими пассами, сидеть мне тут долго и интересно. Пыталась приманить тени, воззвать к памяти предков и даже подозвать стражей, все в пустую. Это повергло меня в уныние. Что же делать?

Придется принять этот мир, как он принял меня. Жить своей жизнью, попутно стараясь исполнить Сашины мечты в память о наивной светлой душе.

С принятием мне очень помогла Таня, она приходила часто, подолгу сидела у меня, рассказывая новости и сплетни. Веселила рассказами об очередном проекте своего отца. Приносила очень вкусные и необычные для меня фрукты и бесконечно восторгалась моими новыми глазами.

С глазами и вправду вышло красиво. Голубая радужка стала ярче и на ней появились вкрапления черного, родного для меня цвета. Как голубая карта планеты с темными материками. Офтальмолог же назвал это гетерохромией вызванной травмой. Прописал капли и сказал, что вероятность возвращения к прежнему цвету крайне мала. Зато зрение, слабое у Саши, и вынуждающее носить очки, на удивление стало стопроцентным.

Я вернулась домой с чувством невыразимого облегчения. Все-таки атмосфера в диспансере не самая радужная.  Квартирка доставшаяся Саше в наследство хоть и была трехкомнатной , но какой то миниатюрной, комнатки не большие , прихожая , больше похожая на коридор , кухонька крохотная с минимум мебели , и раздельный санузел. После больших комнат в академии , все здесь поражало своими размерами , как кукольный домик , вроде все есть, но в миниатюре. Танюша к моему приезду вымыла всю квартиру, наготовила еды и купила бутылку вина. Эта девушка просто подарок судьбы. Как Сашка могла её оставить?

Мы вкусно поужинали, выпили винца и засели за Костин курсач. Для начала, полностью снесли второй раздел, заменив его на похожий только стандартный слизанный с интернета. Программа антиплагиат будет рада встрече. И добавили грамматических ошибок. В конце Танюша нахулиганила и внесла в список литературы автора Константин Кретин, с работой «Как нельзя обманывать девушек».

Довольные собой и немного пьяненькие выслали файлом на почту парня. Зная наверняка, проверять не станет. Через полчаса в мессенджер прилетело «Сашка ты чудо». Ага да. Ты даже не представляешь, насколько и я ехидно потерла руки. Демон с левого плеча поднял ладошку в знаке «дай пять». Кстати в моем телефоне обнаружилось множество пропущенных звонков от Кости, два от нашей старосты Лидочки и один от моего куратора.

Через два дня подруга раздобыла мне справку у своей тетки терапевта, и я отправилась в академию искусств. Альма-матер располагалось почти в центре города и добираться предстояло на автобусе или маршрутке, на удивление достижения технического прогресса я принимала нормально , не поражаясь чудесам .

Накануне я перетрусила Сашин гардероб и приуныла, как девушка с художественным вкусом может носить такие вещи.  Брюки и блузки очень скучные и взрослые, пару платьев по ощущениям ещё от бабушки. Самое сносное это джинсы и объемные свитера.  Перед выходом стоя у зеркала оценила свой вид. Темные джинсы, объемный свитер вишнёвого цвета, две французские косы, заплетённые немного назад и необычные глаза. Хм, вполне сносно. Никаких синяков под глазами, затравленных взглядов и больших очков. Из косметики тушь на глаза и блеск для губ.

На улице все белым бело, снега за ночь навалило прилично, и ранние прохожие, чертыхаясь пробираются к остановкам транспорта и станциям метро. Я тоже прошла эту полосу препятствий, но на душе радостно и волнительно. Моя новая жизнь, что она мне несёт? Какие дары и испытания приготовила? Получится ли у меня рисовать? Если нет, моя учеба под большим вопросом. Эх надо было потренироваться дома, растяпа!

Сегодня четыре пары, две из них у нас с Костей совпадают.  Решив применить знакомую тактику, рассудила его игнорировать. Придя, сразу заглядываю в учебную часть, сдаю флешку с моей курсовой руководителю и куратору справку из поликлиники. Вяло отбрёхиваюсь о своей ангине и выслушиваю наставления: теперь не есть холодного и кутать горло шарфом. Поясняю что с глазами моими приключилась линзы ещё немного послушав сетования на новую дикую моду наконец сбежала на пары. Подлого возлюбленного встретить не ожидаю, так как первая пара у нас в разных концах академии.

Чем отличаются лекции в разных мирах? Да в общем то ничем. Если преподаватель отрабатывает для галочки, то никакой даже самый интересный материал не пойдет впрок. Пронесется белым шумом мимо студенческих ушей.

Первая пара как раз такая, преподаватель и ученики отрабатывают общее наказание с гордым названием «Стилистические и композиционные приемы в живописи Нидерландов, в эпоху возрождения».

Слушаю вполуха иногда бросая взгляды на доску, по которой идут слайды. Внезапно сердце замирает. Неотрывно смотрю на картину Босха- Страшный суд, конечно, Александра видела эту картину и раньше, но я-то нет! Моё некроманское сердечко сжимается от масштаба, детальности и мрачного флёра картины.

Слайд переключается, а я  все сижу с открытым ртом. Не могу поверить, но в последний момент на гениальном полотне я увидела довольно точное изображение праста.

Праст – злобная тварь из моего родного мира, рогатая, горбатая, с медной кожей и длинными когтями. Не-ре-аль-но!

На перемене меня окружают девчонки и наперебой спрашивают, что с глазами. Я объясняю , что приобрела линзы для коррекции зрения , ну и заодно выбрала цвет. В меня летит град вопросов: « Где? Почем? Есть ли другие цвета? Сколько ждать заказ?». Я и рта открыть не успела , как подошли еще две девочки:

– О Саня, что с глазами?

–Линзы, – твержу как попугай.

Потом ситуация повторяется ещё раз. Хочется закатить глаза так, чтоб были видны одни белки. И мне перестали задавать вопросы.

– Так, а что за магазин?

– Метрополис! В интернете, – придумываю на ходу. Ай пусть ищут, лишь бы отстали.

В конце коридора замечаю Костю, который надвигается как грозовая тучка. Парень как всегда стильно одет и аккуратно причесан , но я вижу чудовище. В двух шагах его решимость дрогнула.

– Саш, а что с глазами? – этот туда же.

– Линзы, -хором отвечают девочки.

Мои вы хорошие, довольная улыбка так и лезет на лицо. Костя отводит меня в сторону, больно схватив  за локоть.

– Что с моей курсовой? – зло шипит и  рассматривает меня с прищуром, ну нет, на меня такое не действует, возможно Сашка-ромашка и смутилась бы, но не боевой некромант.

– А что с ней? – хлопаю ресничками.

– Мне ее вернули! Сказали не позориться и переделать! И ещё … – заметно мнется.

– Что ещё?

– Марианна Вадимовна сказала не смешивать личные отношения с учебой. Ехидно так сказала, с улыбочкой. Ничего пояснить не хочешь ?

Понимаю Марианну Вадимовну, список литературы раскрыл ей тайну конфуза Костиной курсовой. Сам парень туда, наверное, не заглянул даже.

– Во-первых Кость, курсовая твоя, ты и разбирайся что не устроило твоего руководителя. Во-вторых, убери руку или я сломаю тебе палец.

Парень потрясённо отпускает мой локоть, ну а я выдаю свою фирменную некромантсткую ухмылку, широкую и злую.

– Саш, да что с тобой? – тон, «ах как я оскорблен» ,прям до самых гланд.

Наверное, надо раскрыть карты, чтобы он отстал наконец. Задумавшись где-то с минуту просто смотрю ему в глаза , пытаясь найти далекий свет сожаления или раскаяния. Да, это моя личная убогая теория, я думаю, что в каждом человеке есть свет. Кто-то сияет ярко , озаряя все и всех вокруг добром и радостью , ну вот есть такие люди, после общения с которыми ты становишься  капельку счастливей. В других маленькое личное солнце освещает лишь внутренний мир человека , делая его хоть и не компанейским добряком, но очень честными, преданным и надежным. И последний тип , чей свет запрятан так глубоко , что кажется он и вовсе померк, утерян, забыт. Но он есть, и порой проявляется , неожиданно и ярко. В глазах напротив , таких красивых и  таких жестоких , света нет, он спрятан слишком давно и глубоко.

– Видишь ли Константин, мне стали известны подробности твоего разговора, а также зажиманий с Настюшей Смирновой в аудитории 302 б. Поэтому отвалил от меня на хрен! – рявкнула в стиле мэтра Картона.

– Ты подслушивала? – его глаза бегают, а губы белеют.

– Не совсем так, – отвечаю уклончиво. Чисто технически подслушала Александра, а не я и ему знать об этом не обязательно.

Парень стоит озадаченный и  смотрит по сторонам, пытаясь найти подсказки что же говорить дальше. Стены молчат и не желают подкидывать годных вариантов.

– Ну вот и выяснили, – говорю весело и хлопаю его по плечу, – А теперь дай пройти и не мозоль глаза больше.

Я уже говорила, что триумфальная походка у меня получается отменно? Ухожу, вскинув голову, не торопливо как на прогулке.

На второй паре как ни вглядываюсь в слайды, с полотнами голландцев, ни праста ни других тварей больше не замечаю.

Следующие занятия -рисунок.

Они проходят в большой светлой мастерской, в которой расставлены мольберты, доски и специальные парты с наклоном. Костя ожидаемо со мной не садится, молодец хороший мальчик, внял. Поэтому сегодня я занимаю целую парту. Очень на руку, вдруг сейчас опозорюсь, так хоть по-тихому.

Тема занятия, мужской портрет. Инструмент – карандаш. Все просто и понятно, но не для меня. Петр Алексеевич наш преподаватель садится за свой стол и утыкается в графический планшет.

Так, ну кого рисовать для меня не вопрос. Но вот как? Закрываю глаза и вспоминаю одно счастливое утро. Мы валяется с любимым в постели, выходной день, Питер у родичей и комната наша на два дня.

 Солнечный свет заливает комнату. Играет на золотых кудрях парня. Маркус лежит на спине закинув руки за голову, расслабленный и счастливый. Я пристроилась рядом на животе, поднявшись на локтях всматриваюсь в родное лицо. Пальцем провожу по кругу от подбородка до лба и обратно.

 Рука с карандашом намечает овал.

Потом веду сверху по линии носа до губ, прохожу пальчиками над бровями. Карандаш делает разметку лица, крест-накрест.

Марк щурится как довольный кот, а я все не прекращаю легонько касаться его лица. Мне кажется, на кончиках пальцев поселилась любовь, и я аккуратно наношу её как невидимую краску на загоревшую кожу. Ощущаю на себе взгляд, и  в нем чудится вся нежность мира. Хочу запомнить его таким. Счастливым и безмятежным, полным любви и ласки.

Возвращаюсь в реальность, рука как будто сама наносит штрихи и линии, где-то затирая пальцем. Постепенно образ из моей памяти переходит на бумагу. Даже выражение глаз на удивление передается. Обычно карандашом такое сложно изобразить. Со спины подходит Петр Алексеевич, довольно цокает языком.

– Превосходно Александра, очень яркий типаж, это живой человек или из телевизора?

Он забавный, всегда спрашивает не из телевизора ли? Очень яро наш мастер не одобряет гаджеты и ТВ, при этом не отлипая от своего планшета.  Подзывает остальных ребят и на моем портрете, как на примере указывает основные особенности и нюансы мужского портрета.

– Кто это? – спрашивает Костя ревниво.

– Это мой … ,– с губ рвется любимый, но вовремя отдёргиваю себя. – мой знакомый.

– Знакомый, – тянет Петр Алексеевич, – А пригласите-ка его к нам натурщиком, очень фактурный типаж, приговаривает с восторгом. – Уж вам то Александра не откажет, – улыбается так понимающе лукаво , как будто подсмотрел картинку целиком , и смятую постель и обнаженный торс и пылинки в солнечном луче.

– Он уехал, – говорю сухо.

Внутри опять поднимается буря. Никогда, никогда я его не увижу больше. Не узнаю, как сложилась его судьба. Боль возвращается . Вонзается иглами в сердце , я уговариваю себя , что возможно останься я в Элирии мои страдания были бы еще сильней.

 После пар вымаливаю у мастера свою работу, обещаю принести похожий на следующие занятия. он долго упрямится, в итоге сдается, подкупленный моим обещанием оформить стенгазету ко дню студента. Ну не могу я отдать свой первый рисунок, не могу и все тут.

Так начинается сборник рисунков «моя Элирия». Позже он дополняется и ширится, я рисую родные лица, бабушку Элинор и Магду, Мелинду и Эрика, угрюмого Кельвина других ребят из академии, многих преподавателей и конечно Маркуса. По последнему можно открывать отдельную выставку рисунка, так много его портретов. Как же я скучаю!

В коллекцию идут намётки с эскизами будущего тату. Решила уродливый шрам от запястья по предплечью закрыть рисунком. Было много вариантов, но я остановилась на символе некромантов, ритуальном клинке, оплетенном зелёной змейкой. В коллекцию попадает и мой дневник на элирийском, в нем я пишу заметки о новом мире, свои наблюдения и выводы.

Отдельное исследование касается Босха и изображению праста на его полотнах. При изучении его биографии выяснилось, что некоторые сюжеты своих картин гениальный живописец видел во сне. Итак, мог ли ему присниться праст? Остальные твари на его картинах тоже из других миров? Или наши соседи с Элирии только жившие пять столетий назад.  Вопросы, вопросы.