– Чёрт возьми. – он покачал головой и сплюнул в сугроб, имевшийся в углу двора у ворот, – Ни за что бы не поверил. Но против фактов трудно спорить. Ладно. – тут он поворачивается к своим охламонам, и приказывает. – Коня этому паршивцу! Быстро. А вот этого уведите в конюшню, да пусть Шрайвер займётся им, пока не простыл.
– Благодарю, сержант, сэр!
– Может, зайдёте, погреетесь… Да другим способом согреетесь, рядовой? – он мог и не подмигивать, я его «тонкую» хитрость вычислил на раз!
– Н-нет, сэр. Спиртное на меня в мороз плохо действует. Я становлюсь буйный. Кому этого не знать, как не вам, сэр!
– А вот это точно. – он хлопает меня по плечу. – Вот теперь я верю, Альварес, что это действительно ты! А помнишь сам-то, как мы друг другу!..
– Разумеется, сэр! Вы тогда меня так отделали…
– Да ладно тебе! Я-то знаю, кто кого тогда отделал! Не скромничай.
Не успел я подумать, как полезно не ломать гордеца и пофигиста, а слушать и мотать на ус вообще всё, что оказывается в пределах слышимости, как привели коня. Да и слава Богу: а то сержант мог бы попытаться вспомнить и ещё о каком-нибудь эпизоде армейского быт, о котором я не знал бы. Ну а случай в трактире «У Мозеса» «вспомнить» было не трудно: о нём не сплетничал только ленивый. А я, пока меня везли в возке её Величества, только тем и развлекался, что просто нагло подслушивал. О чём ведут речь простые солдаты. И кто из рядового и сержантского состава как развлекается. (Ну, тут без вариантов: пьёт, в основном! Дерётся: один на один, или уж подразделение на подразделение. Но – только голыми руками! Иначе – Трибунал! Ну, и, само-собой, профессиональных шлюх да маркитанток трахает!..)
Залезаю на нового коня, спрашиваю:
– Как этого зовут?
– Экклезиаст, рядовой. Ну, счастливого пути.
– Спасибо, сержант, сэр! И… Не сердитесь на меня. Я, когда трезвый, неплохой парень! Правда-правда!
– Ты эту байку кому другому продай! Ха-ха. – сержант мой криво усмехается. Но потом, хмыкнув, добавляет, – Ладно, я уже не сержусь, Альварес. Всё нормально. Подумаешь – девку не поделили. Её всё равно через пару дней какой-то идиот увёз в Карпадос. Любовь, у них, понимаешь!.. Ну, счастливо тебе добраться. А то и правда: метёт так, что хороший хозяин собаку на улицу не выгонит!
– Так то – хороший, сэр!..
Ворота закрылись под дружное ржание всех караульных. И, само-собой, сержанта.
Им всё же пришлось остановиться через пару десятков миль, в очередном трактире. Началась жуткая метель, и продувало так, что не спасали и её новый камзол, и вторые штаны, из которых они вытряхнули двоих из более крупных нападавших ещё там, в первом трактире, логично рассудив, что им-то они уже не понадобятся.
Правда, внутри низкого и тоже закопчённого до черноты помещения было вовсе не столь тепло, как хотелось бы, но хотя бы не дуло. К счастью, из людей внутри никого не обнаружилось, кроме хозяина, а вот как владелец почтенного заведения борется с пытающимися ограбить его, стало понятно очень быстро: на половичке у ближайшей печи грелись три огромных косматых волкодава неопределённой расцветки. Но со вполне определёнными достоинствами: клыки из-под почти чёрных толстых губ торчали на добрый дюйм. Леди Маргарет хмыкнула:
– Вот уж с кем бы не хотелось… Хорошие собачки.
Они сели за один из столов, расположившись подальше от опасного соседства.
Вытирая лоснящиеся от масла руки о засаленный до серости передник, к ним подошёл хозяин:
– Чего изволят господа? О, прошу прощения: я становлюсь близорук на старости лет: чего изволите миледи, и вы, милорд?
Она не стала усложнять ему жизнь:
– Вы ведь уже приготовили жареную картошку и отварную говядину? – она почуяла, как напрягся и трактирщик, и её спутник, и поспешила успокоить их насчёт своего дара «ясновидящей», – Я просто учуяла их аппетитные запахи. Пахнет восхитительно, кстати. – пришлось покривить душой, потому что запахи еды на самом деле перебивали запахи въевшегося в стены и балки калённого масла, пота, и гари, – Ну так нам – по порции. И того и другого. И грога. По кружке.
– Запах грога вы тоже «учуяли», миледи? – вот ведь настырный и подозрительный он стал после поцелуя. Особенно после поцелуя. Похоже, считает, что она и правда – ведьма. Специально «влюбившая» его в себя. Ну, или ясновидящая.
Она тяжёлым взглядом посмотрела на него. Затем вздохнула:
– Никакая я вам не ведьма, лорд Айвен. – он мило покраснел: значит, в самую точку! – С другой стороны, не отказалась бы. Так хочется иногда просто пожить спокойно! Предвидя и предчувствуя всё, что случится! И – главное! – зная, как избежать…
– Да уж, миледи. Избежать проблем и хлопот мечтает каждый. Как и смерти.
– Вы правы. Но вот что интересно, милорд Айвен. До того, как вы меня спасли, вы думали, что влюбились в меня по своей воле. А сейчас, выслушав то, что я вам поведала, и увидев то, как я помогла вам справиться с нашими… э-э… проблемами, там, в предыдущем трактире, вы считаете, что это я вас охмурила. Навела чары. Околдовала.
Он ничего не ответил, но она увидела, как заходили под кожей скул желваки, и побледнело лицо. Всё верно. Чёртов Конклав так много вещал о том, кто такие ведьмы, как обнаружить их происки, и как бороться, что обычные люди жутко запуганы. Поэтому стоит даже хотя бы показать, что ты унюхала, что готовится на огромной плите на кухне, за условной перегородкой, еле доходящей до пояса, как уже начинается…
Косые взгляды и шепоток за спиной.
И если в отношении трактирщика ей – наплевать, пусть себе думает, что хочет, потому что они, скорее всего, больше никогда не увидятся, то в отношении её спасителя…
– Так вот: ничего такого не было. И я вам сейчас это докажу. – она достала свой – ну, вернее, трофейный! – кинжал из ножен, и легонько коснулась остриём своей руки – на тыльной стороне предплечья. Из крохотной ранки потекла кровь. Несколько капель упало на засаленную и почерневшую от многолетней грязи столешницу.
Она спрятала кинжал, отерев о штанину, и откинулась на спинку стула:
– Попробуйте, милорд! Перекрестите её!
Лорд Айвен сглотнул. Посмотрел несколько раз – то на неё, то на кровь. Но всё же приверженность устоям и догматам Священного Писания взяла верх над влюблённостью: он перекрестил капельки.
Ничего не случилось. Она ободряюще улыбнулась:
– А теперь перекрестите меня!
Он так и сделал. И опять ничего не произошло.
Она с изрядной долей горечи сказала:
– Вот видите, мой бравый капитан? В наше время женщина из «благородных» не может не то, что проявить силу, защищая свою жизнь, но и разум – поясняя, как она вычислила то или это. Оно и верно: слишком умных женщин мужчины боятся. И в жёны брать не хотят. Думаю, если б мой первый муж имел возможность пообщаться со мной подольше, он бежал бы от меня, как чёрт от ладана. Потому что сразу понял бы, что я излишне умна и наблюдательна, и вижу и людей почти насквозь, и любые ситуации легко просчитываю – ну, как заправская ведьма! (А уж как дерусь! Своего любимого братца я всегда клала на обе лопатки, да и мечом я владела – куда там даже моему учителю!..)
Но муж мой со мной – не общался. Считал себя состоявшимся и подготовленным к любым ситуациям мужчиной. Что же до выбора партнёрши для брака, и матери для своих будущих детей… Он просто прельстился моими внешними достоинствами.
Собственно, тем же, чем и вы, лорд Айвен.
Поэтому предлагаю вам во второй раз: если хорошо подумаете на свежую голову, и захотите, можете оставить меня, и дальше устраивать свою судьбу самостоятельно. Так, как сочтёте нужным. Потому что вы не можете не понимать: в нашем тандеме я всегда буду играть роль лидера. И я прекрасно осознаю, что для большинства нормальных и самостоятельных мужчин это абсолютно неприемлемо.
С минуту он молчал, хмуря брови и кусая губы. Потом он молчал, потому что хозяин принёс, наконец, из кухни два блюда: с порцией исходящей паром отварной картошки, и действительно восхитительно пахнущей отварной говяжьей ногой с какими-то травами – такими порциями, если честно, можно было бы накормить и пятерых!
Когда же тяжело вздыхающий мужчина, втихаря от них – но она засекла и это! – пробующий на зуб монету, которую лорд Айвен ему дал, удалился, капитан решился-таки:
– Всё вы уже знаете, миледи. Я парень простой, и без увёрток. Хотя и служил какое-то время при дворе, никакой я не сынок или бастард наших вельмож. Я простой солдат, неплохо сражавшийся с крысами и обезьянами. Просто из-за раны на ноге меня списали было, но потом, когда она поджила – определили в королевскую охранную роту.
И я понимаю, что никуда мне от вас не деться. Как говорится – коготок увяз – всей птичке пропасть! Так что не обессудьте: пока не погоните с…ным веником, никуда я от вас не уйду! И постараюсь впредь вносить больший вклад в дело… Вашего спасения!
Она рассмеялась: весело и от души.
А молодец! Чётко он сформулировал свои такие разные и странные мысли. О ней. И о его к ней отношении. И о своём долге, как он его понимает.
– Спасибо, лорд Айвен. Вы – самый галантный, и самый наивный кавалер из всех, кого я знаю! Ну а сейчас давайте-ка подкрепим наши подрастраченные силы, да заночуем прямо здесь. Потому что в такую метель по дорогам ездят только идиоты.
Ну, или королевские вестники.
Лорд Дилени окинул внимательным взором оставленный лагерь.
Нет, всё необходимое они забрали и упаковали. Та палатка, что приходится оставлять на месте, всё равно ремонту не подлежит. Её ткань уже слишком ветхая: ежедневные циклы оттаивания-замерзания, когда в ней то разводили костёр, то снова складывали и грузили на телегу, превратили толстую материю в крошащуюся и расползающуюся под пальцами тряпку. Да и ладно. Люди из того взвода, что ночевал в ней, уже перераспределены по ещё целым – ну, относительно целым! – палаткам. Две телеги, на которых везли дрова для походных кухонь, стоят рядышком посреди пустого пространства, напоминая своими изогнутыми поперечинами рёбра каких-то огромных дохлых животных. На флагштоке остался лишь жалкий лоскут – стяг их подразделения и кусок вымпела короля унесло шквалистым ветром. Тоскливое зрелище, ничего не скажешь…
Ладно, можно выдвигаться.
Лорд Дилени поднял руку. Голос повысил так, чтоб слышали все:
– Внимание, полк! Выступаем!
Неторопливым шагом кони направились обратно, по дороге, по которой и прибыли сюда. Собственно, дорога сюда вела с севера практически одна, и этот факт напрягал лорда Дилени вначале. Но поскольку с ним была леди Ева, чувствующая присутствие любого живого существа на расстоянии нескольких миль, опасения, вроде, были напрасны: враг не подстерегал их, коварно притаившись за гребнями гряд, идущих по обе стороны узкого ущелья.
К сожалению, те тощенькие и как бы стелющиеся по склонам кривоватые деревца сосны, берёзы и можжевельника, что произрастали на отвесных кручах, ну никак невозможно было использовать для строительства лодок, или хотя бы плотов. Значит, придётся везти все материалы издалека – чуть ли не из самой Тарсии… Это не радовало.
Лорд Дилени и леди Ева ехали с арьергардом. Поэтому им особенно хорошо было видно всю колонну растянувшихся впереди всадников. Иногда её головная часть скрывалась за поворотами дороги, но всё равно: лорд отлично видел, сколь незначительны их силы. И осознание того, что они всё равно ничего не смогли бы сделать с надёжно укрытым за неприступными стенами и широкой полосой водной глади противником, докучливой занозой кололо мозг всё сильней.
Но говорить об этом с леди Евой он не собирался: знал, что она и так видит насквозь его просто устроенное сознание. И понимает, что ему почти физически больно от осознания того, что не выполнил приказ. Хотя кто в такой ситуации его выполнил бы?!
Леди Ева решила приободрить его:
– Хватит заниматься самоедством. Сказала же уже: он торжествует. Поскольку видит, как мы, поджав хвост, словно побитые собачки, убираемся восвояси. Совсем как он сам – убирался от Стратфорда. Ему это приятно. Что побили и унизили не только его. А поскольку его самолюбие непомерно раздуто, и, как я тебе десять раз объясняла, он давно не сталкивался с людьми, он не будет сомневаться. И сейчас просто выжидает, когда мы уйдём на достаточно большое расстояние – чтоб уж точно быть уверенным, что не вернёмся.
А вид нашего гордо развевающегося флага его буквально бесит! Сработает, стало быть, твой дурацкий план.
Хорошо бы только – побыстрее. А то издали я не смогу долго удерживать мысленную блокировку этих раздолбаев. Извини – храбрецов!
План сработал.
Когда ближе к полудню три вёсельные лодки, в каждой из которых сидело по пятьдесят ящеров, по десять обезьян, и по одному менталисту, ткнулись носами в отлогий берег с корочкой льда, их, разумеется, никто не встречал.
Зато когда все гребцы и их командиры из лодок повылезали, и двинулись вглубь побережья, чтоб осмотреть покинутый лагерь на берегу напротив громады замка, и спустить наконец проклятый флаг ненавистного врага с флагштока, залёгшие цепью под белыми плащ-палатками вокруг этого самого флагштока храбрецы из роты лорда Бориса вскочили на ноги. И, много не мудря, и помня приказ пленных не брать, принялись осыпать расслабившегося врага градом метких стрел.
Всё было кончено за две минуты. Убежать никому не удалось.
Добивали врага мечами.
Лорд Борис, и сам всё прекрасно видевший, тем не менее выслушивал доклады своих командиров взводов с видимым удовлетворением. Сказал так, чтоб слышали все:
– Отлично! Всем вам и всем бойцам – моя самая искренняя благодарность! А сейчас нужно кое-что доделать. Доставайте из этой чёртовой палатки масло и сухие дрова.
Лодки и телеги тащите на ту площадку, которую наши расчистили от снега.
И спустите штандарт с флагштока. Наше знамя, даже потрёпанное, мы врагу на поругание не оставим!
Зарево костра за увалами и стенами ущелья, видно, конечно, не было.
Но дым, чёрным клубящимся столбом поднимающийся там, на побережьи оставшегося позади озера, сказал лорду Дилени то, что ему и так сообщила леди Ева: сработал их «троянский конь»: действительно, лорд Хлодгар захотел узнать, почему на побережьи оставлена одинокая палатка, и кто там, внутри, сидит, или что осталось внутри, если вся бравая гвардия отбыла восвояси.
Менталистов, почуявших бы присутствие роты диверсантов, залегших в выкопанных ночью окопах, прикрываясь маск-плащами, блокировала именно леди Ева – её сил вполне хватало на прикрытие «завесой невидимости» ста «мыслящих» бойцов.
Как с вполне понятной гордостью объяснила она лорду Дилени, когда они втроём с лордом Борисом обсуждали этот рискованный план:
– У моего бывшего слишком сильна мания величия. Он, конечно, видит своим внутренним взором меня, то есть, моё присутствие. Но, как я уже говорила – прочесть ни моих мыслей, ни моих эмоций теперь не может. И поэтому, чтоб не подрывать это самое своё завышенное самомнение, убедил себя в том, что на самом-то деле мои мысли никакого значения для него не имеют. Ну так пусть убедится лично, что он не прав.
И от предвкушения этого я и сама испытываю невыразимое удовлетворение!
Пусть мы так не выиграем войну, но эту-то битву – выиграем!.. А если он пошлёт хотя бы три лодки – так и половины своего «тактического» флота лишится! Ну, и какой-то части своих ресурсов «пушечного мяса». Кстати: чёртовы автоклавы, которые вы тогда обнаружили в бараке, сейчас там, внутри. Ждут. Когда лорд Хлодгар сможет подключить их хоть куда-нибудь. И он делал их «контрольный обход» лишь вчера вечером. Мечтает!
– Вот, кстати. Хотел спросить – как там с этим? Подключением.
– Никак. – в её голосе прорезалось скрытое торжество. – Я вижу, что источник электричества у него имелся только один – в Эксельсиоре!
– Получается, лорду Жоресу нужно прислать кого-нибудь ещё из наших – на усиление? На тот случай, если лорд Хлодгар попробует…
– Ничего он не попробует. Ну, до весны – уж точно. А больше всего его затормозит не захват замка назад, и не перевозка автоклавов.
– А что же?
– Ты будешь смеяться. Отсутствие кур!
Лорд Дилени и правда усмехнулся:
– А что там – с лодками?
– Осталось три. Вот и пусть займётся на досуге. А то на тех, что остались, автоклавы не перевезти – маловаты! А мы тем временем будем зимовать с удобствами: или в редутах, или в Милдреде. Подальше от этого озера, поближе к цивилизации.
Теперь лорд Дилени ничего не стал говорить: зачем, если она видит, что он доволен? Этакий маленький финт ушами на прощанье, чтоб позлить недоступного, но и бессильного сейчас в своей твердыне, врага, и показать ему, что есть ещё у армии Тарсии козыри в рукавах.
Да, план был – его. И вот он сработал. О чём недвусмысленно говорит дым: лорд Дилени знал, что такой бывает как раз от масла и нефти. А не полив маслом и нефтью, и не обложив сухими дровами, и разломанными на части порожними телегами, лодки врага и не сожжёшь! Хорошо, что на лорда Бориса в этом смысле вполне можно положиться: он не уйдёт с берега, пока не убедится, что все прибывшие плавсредства превратились в абсолютно не подлежащие восстановлению головешки.
Рота лорда Бориса нагнала их только к ужину: они как раз собирались начать разбивать лагерь, на том же месте, где уже разбивали его всего пару-тройку дней назад – двигаясь к озеру.
Лорд Дилени выслушал краткий рапорт лорда Бориса уже спешившись. Сказал:
– Благодарю за отличное исполнение приказа, милорд лейтенант. Благодарю и всех воинов и сержантов и офицеров! Спасибо. – после чего не постеснялся и трижды обнять лорда Бориса, – Если б не природные защитные сооружения, и не отсутствие собственных лодок, непременно бы мы выкурили из норы и самого чёртова лорда. Но ничего – это ещё впереди! А сейчас прошу вас на совещание в мою палатку, милорд. Разумеется, как только проследите, чтоб ваши люди поужинали, и разместились на ночлег.
Ужин успел сготовиться в походных кухнях, которые, как и оставшиеся телеги, с палатками, и прочим скарбом, везли выносливые и неприхотливые кони-тяжеловозы. Покрытые очень густой и длинной шерстью, и поэтому не слишком боящиеся морозов и даже вьюг. Сено и овёс для этих животных составляли чуть ли не половину груза этих самых телег. Да и вообще, к подготовке похода и сам лорд Дилени, и интендантская служба подошли капитально: понимали, что если что-то вдруг понадобится, взять уже будет негде. Так что всё нужное для нормальной походной жизни имелось. Кроме маркитанток – их брать запретил уже лорд Говард. И в данном случае лорд Дилени не мог с ним не согласиться…
В палатку полковника лорд Борис зашёл, только покашляв перед входом, и получив приглашение – приятным женским голосом. У входа он неловко потоптался.
Понявшая его смущение леди Ева улыбнулась:
– Милорд Борис. Проходите уже, садитесь. Вначале – еда, а уж потом ваш более подробный рассказ.
Лорд Борис, усы которого сами-собой зашевелились от приятного аромата, поспешил воспользоваться приглашением, и подсел к столу, принявшись оперативно уничтожать содержимое третьей миски из стоящих на складном столе. Вскоре появился и лорд Дилени, которого лейтенант приветствовал, встав.
– Сидите, сидите, лорд Борис. Я просто делал, как всегда, небольшой обход. Чтоб убедиться, что всё в порядке. И все посты бдят.
Они вернулись к еде, и лорд Борис должен был признать, что или проголодался, или искусство кашеваров особого полка сильно выросло: каша из фасоли и с беконом сегодня была как никогда вкусна!
Но вот с трапезой и покончено. Лорд Борис откинулся от стола:
– Чтоб мне лопнуть, милорд! А повар-то наш… На высоте!
– Вот именно, лорд Борис. Хотя правильней сказать – в низине. Леди Ева просветила меня: оказывается тут, ближе к уровню моря, вода кипит… э-э… при более высокой температуре. Поэтому вся еда варится и быстрей, и лучше. И именно поэтому всё проварено и пропарено. Ну да ладно. К делу.
Рапорт ваш, конечно, прояснил общую картину. Но есть кое-какие детали, которые мне представляется существенным выяснить подробней.
Лорд Борис кивнул: он понимал, что у такого дотошного и умного командира всегда останутся вопросы. Которые он должен, вот именно – прояснить для себя.
Но – не при всех!
– Так вот: первый вопрос про лодки. Как они выглядели, и как устроены?
– Ну… Особо я и не задумывался, милорд, как они устроены. Устроены обычно. Так же, как шлюпки на кораблях нашего адмирала: набраны из отдельных досок. Киль, шпангоуты… Правда, они, конечно, крупнее: в длину футов тридцать пять. Дров поэтому не осталось: обкладывали уж капитально. Телеги тоже лишними не оказались. Ну а что до вместимости… Пятьдесят ящеров каждая выдерживала легко. Думаю, при необходимости они вместили бы и сто. А вообще, как я подумал, сделаны они были капитально, аккуратно, и дерево было таким… Немного морёным, что ли. То есть – им было ну никак не меньше десятка, или больше, лет. Мощные лодки, словом.
– А вёсла? Сколько пар вёсел было?
– На каждой шлюпке – не меньше пяти пар. Да, точно: мы ведь и вёсла пожгли: вы же сказали, сир, чтоб мы ничем не заморачивались, и с собой сюда ничего не тащили. Так что мы даже медные уключины побросали подальше в озеро: пусть-ка этот засранец попробует их теперь найти!..
– Да, всё верно: врагу я приказал ничего не оставлять. Ладно, с этим ясно. Грамотный специалист по постройке шлюпок у лорда Хлодгара, стало быть, имеется. Что с менталистами? Скольких удалось убить?
– Троих. По одному было в каждой шлюпке. Я сам осмотрел всех, после того, как мои бойцы всех… Г-хм! Ну и ничем они от того, первого, что мы видели с вами ещё летом, не отличались. Те же изменённые рожи-морды в чешуе, да глаза… Неприятно.
– Да, это неприятно. Но… Погодите-ка, лейтенант. – лорд Дилени повернулся к леди Еве, – Миледи. Снова спрошу: имеются ли у нас хоть крохотные шансы вернуть таких «перевербованных» менталистов назад, в человеческий облик? И разум?
Леди Ева, не вмешивавшаяся до этого в разговор, покачала головой:
– В облик – да. Для этого и существует та, стационарная, машина в замке. То есть – достаточно просто установить все переключатели и приборы в нужное положение, загрузить такого менталиста в капсулу, да провести его переделку в существо с параметрами нормального человека. Но!
Всегда есть эти «но»!
Мозги у него останутся такими, какими их сделал лорд Хлодгар.
А «обработку» таких бедолаг он проводит капитальную. В плане «промывки» мозгов он подкован. И теперь они, будь то – в облике человека, или ящера, или даже обезьяны – навсегда рабы чёрного Властелина. Хозяина. Готовые слепо исполнять все его приказы, и не щадить ради него жизни.
– Но как, как он этого добивается?!
– Есть у него методы и способы… Позаимствовал, кстати, у вас, военных. – она заметила, как лорд Дилени вскинулся, и поспешила поправиться, – Нет, не конкретно вот у вас, воинов Тарсии, а у тех военных. Что принадлежали к Предтечам.
– Поясните, леди.
– Ну, собственно, методику отработали ещё в далёком двадцать первом веке, четыреста лет назад. Промывка мозгов ведётся и под гипнозом, и путём муштры, и буквально – дрессировки. С выработкой условных, как это называется, рефлексов. То есть – сделал всё правильно, как приказали – получи пищу. Не сделал – получи удар током. Или ожог. Или тебе сплющат руку, или ногу. А потом – починят в машине.
Ну, и плюс психотропные препараты.
Человек очень быстро теряет своё «я», и становится подобен зомби, сохраняя при этом все свои навыки и способности. И даже разум. Идеальный солдат. Послушный, не боящийся смерти, готовый исполнить любой, даже самый нелепый, приказ начальства. Ну, или, как в нашем случае – Хозяина.
– И как же лорд Хлодгар промывает мозги? И что это за – «гипноз»?
– О-о! Эту часть обработки лорд чёрный Властелин проводил уже с более взрослыми менталистами – когда те достигали возраста девяти-десяти лет. Раньше их, вроде, опасно подвергать такой обработке – сознание ещё не полностью сформировано, и обрабатываемый может просто превратиться в овощ. Ну, то есть – потерять разум полностью! А такие экземпляры лорду не нужны.
Есть у него специальная машина для тех, кто уже достиг. Нужного возраста. Называл он её однажды при мне – гипнопед. Но в его мозгу она – перевоспитатель. Раньше она, вроде, служила для ускоренного курса обучения каким-то профессиям. Но может использоваться и для уничтожения личности, и превращения подопытного – в раба. Раба конкретных хозяев. Там есть такой шлем… Голова обрабатываемого полностью в него уходит. Машина работает сама, ломая сознание и уничтожая личность каждого такого подопытного индивидуально – подстройка, как сказал мой бывший – автоматическая. А когда всё готово – машина выключается.
И очередной раб готов!
И раб он, послушный и исполнительный – гарантировано!
И при мне лишь с дюжину раз случалось, чтоб лорду Хлодгару приходилось прибегать вот именно – к наказанию нарушителей приказов. Уж гипнопед-то действует надёжно…
– Ну а что за… Психотропные препараты?
– Ну, психотропные препараты… Обычные. То есть – такие, которые помогают машине сломить волю человека, или любого существа. И помогают уничтожить, стереть из памяти собственную личность. Сделаны на основе каких-то там наркотиков. И каких-то веществ, блокирующих нейронные связи в мозгу. Ну, то есть – способные избирательно отключать те участки памяти человека, что несут информацию о своей личности как таковой. И ещё убирать инстинкт самосохранения. Ну, это – говорю же! – только для тех, кто ещё не достиг возраста. Нужного для обработки гипнопедом. То есть – окончательной.
Хотя есть в распоряжении лорда Хлодгара, конечно, и другие вещества.
– Какие же?
– А вот про них почти ничего точно сказать не могу. При мне лорд Хлодгар использовал их всего три раза. Когда допрашивал взятых в плен взрослых бойцов или фермеров. Кажется, эти препараты подавляют волю и самоконтроль разума допрашиваемого, делая невозможными лживые ответы на вопросы. А-а, нет: есть ещё препараты другой группы. Их он давал провинившимся. Кажется, они вызывают кошмары и дикие галлюцинации, и получивший их мучается так, как при настоящих пытках!
– А почему же тогда он…
– Лорд Дилени! Это свинство! Ваши эротические фантазии иногда просто переходят все границы! Хотя… Речь сейчас не об этом. Нет, на мне он их никогда не применял. Потому что они ещё и очень быстро разрушают личность и разум подопытного. Превращая его тоже – в тупой овощ. В буквальном смысле. А он не хотел, чтоб я сбежала от него в нирвану беспамятства…
– Простите, миледи. Я… Это было бестактно с моей стороны.
– Ну хорошо, лорд Дилени, вы прощены. Потому что я вижу, как вам сейчас стыдно, что не удержали возникший сам собой вопрос. И всё остальное, что вы просто не можете не воображать, когда речь заходит обо мне и о пытках.
Лорд Дилени подумал, что видно, что ему стыдно наверняка и лорду Борису: он чувствует, что даже горящие огнем уши покраснели! Поэтому не удивился тому, что лорд Борис, хоть и бывший в курсе, но, вероятно, не обладавший столь бурной фантазией, или просто лучше державший в узде свои мысли и эмоции, пришёл на подмогу:
– Простите, что вмешиваюсь, миледи. Я вот что хотел узнать, если, конечно, возможно: есть ли другие фермы тут, в глубине территории лорда Хлодгара, где содержатся простые животные? Ну, те, которых едят ящеры и сам лорд?
– Да, разумеется. Хотя… Вот сейчас вспоминаю, что их немного. Да: ваша правда, милорд Борис: такие фермы с животными простираются вглубь территории владений чёрного Властелина от границ с Тарсией всего миль на двести, или чуть больше! И чем северней, тем их меньше. Потому что ближе к океану совсем уж холодно! И если, как вы правильно подумали, их все – уничтожить, то, как бы это получше сформулировать… Кормовая база вашего – точнее, нашего! – врага будет сильно подорвана! Потому что даже если он и наклепает море ящеров, без коров, свиней, и овец их и правда – просто некем будет кормить! Да, разумное предложение!
– Погодите, миледи, я ведь ещё ничего не… А, ну да. Всё забываю, что вы и мысли читаете, и видите всё наперёд. Прямо как…
– Ведьма? – она улыбнулась покрасневшему в свою очередь бравому лейтенанту, – Ну да. Многие назвали бы меня так. Потому что вынуждена была найти в себе силы. И обрести новые способности. – теперь желваки заходили под кожей её щёк. – Чтоб выжить!
И не спятить, и не превратиться в овощ!
И отомстить!
Лёжа в их узкой и не слишком удобной для двоих походной постели, лорд Дилени никак не мог успокоиться и уснуть. Леди Ева, он чуял это, тоже не спала.
– Да как же я могу уснуть, дорогой, если твоё сознание буквально вопит от расстройства? Конечно, я не сплю! – её остренький локоток упёрся ему в ребро. Лорд Дилени, привычно прижимавший к своему животу, ляжкам, и груди спину и ножки сжавшейся в комочек на боку фигурки, вздохнул:
– Простите, леди Ева. Не могу себя переделать. Я, как уж двадцать раз сказал, простой и банальный служака. Профессиональный солдат. А солдат должен исполнить приказы начальства. Факт остаётся фактом: я не выполнил главного приказа. Лорд Хлодгар жив. И недоступен. Гигантские ящеры не найдены. И тоже – живы.
А ещё мне хочется, конечно, отомстить за вас. За ваши мучения. Особенно – за унижения духа. Ну, и тела.
– Неужели вы, мой милый мститель, думаете, что я всего этого не вижу у вас здесь? – тонкий сильный пальчик уткнулся ему в центр лба. Затем леди Ева приподняла голову, чуть обернувшись, чтоб кинуть на него взгляд, полный иронии, – И я уже придумала, как, хотя бы частично, умиротворить ваш дух, милорд «простой служака».
– Да-а? Я весь – внимание. Заинтриговала.
– Я рада. Тогда такой вопрос: как насчёт того, чтоб уничтожить одну из пяти ферм по доращиванию чёртовых, как ты их называешь, динозавров?
– Да мы бы с удовольствием, конечно, уничтожили такую! Но ты же сказала, что лорд Хлодгар эвакуировал их ещё летом в глубокий тыл? И они хорошо спрятаны?
– Именно. И четыре из них находятся действительно достаточно далеко отсюда – более чем в трехстах, и даже – пятистах милях. (От меня-то лорд Хлодгар спрятать не мог ничего. Хотя я не слишком-то интересовалась, где именно находятся эти самые фермы – мне тогда и в голову не могло прийти, что такая информация может мне, вернее – нам, пригодиться!) Но есть одна, мимо которой мы проезжали по пути туда, к озеру. Она от дороги всего в тридцати милях. Так что если хочешь, можно сделать крюк, и «разобраться» с содержащейся там парой сотен чудовищ.
– Хочу, конечно… Но почему ты сразу, когда ехали ещё туда, про эту ферму мне не…
– Потому, что ты тогда вряд ли решил бы отвлечься от основной задачи. И спешил найти и уничтожить чёрного Властелина. Что, не так?