Zitate aus dem Buch «Моя мама любит художника»
Вообще, я давно замечала: все начинается с чая. Когда идешь или бежишь, разговаривать неудобно и лица не видишь, только профиль. А чтобы пить чай, нужно сначала сесть за стол. И дуть, пока не остынет. И ложкой долго бренчать, размешивая сахар. То есть можно и в глаза без спешки посмотреть, и поговорить, и помолчать.Вот люди в кофейне сидят — думаете, они так кофе любят? Нет, им просто поговорить негде и некогда. Поэтому, если разговор долгий, они берут большие кружки с капучино, а если короткий, то маленькие чашечки с эспрессо.
"Был октябрь, и солнце пронизывало медом тугой прохладный воздух. Мама шла рядом в клетчатом пальто , и шуршала бумажным пакетом. Пахло ванилью, осенью, ветром. Так пахнет, когда должно произойти что-то хорошее и ты в любой момент ждешь чуда. Вот и сейчас мне казалось, что с каждым шагом небо становится выше, улица - шире, звуки - громче и веселее. "
Ну почему-почему-почему все непременно и без исключения должны ходить в школу? Неужели без этого никак? Я долго об этом думала, и у меня появилась теория. Все дети рождаются счастливыми, и, пока они маленькие, с ними все хорошо, у них мозги чистые, как деревенские колодцы. Они могут болтать с птицами и слышать деревья, смеяться и радоваться просто так, а не из-за чего-то. Но взрослые — обычные взрослые, а не такие, как Кира Сергеевна, — почему-то думают, что человека кроме радости надо еще многому научить. И учат. И тогда мозги становятся не деревенскими колодцами, а водой из-под крана. И птичий язык уже не понимаешь. И дерево для тебя — просто ствол с ветками, а не старая ворчливая старушка Гертруда, растущая у нас во дворе.
Вы замечали, что звонить можно по-разному?...Бывает, сидишь в кресле, вдруг звонок- и как холодным душем окатило. Или наоборот-позвонят, а такое чувство, словно щенок в ногах от радости запутался. Звонки, они тоже как люди: бывают тревожными, невыспавшимися, гордыми или готовыми вот- вот расплакаться. Это был особенный звонок. Так нам ещё не звонили. Так звонят, когда возвращаются домой после кругосветного путешествия: врываются, бросают пыльные рюкзаки, сбрасывают стертые кроссовки, бегут на кухню и жадно пьют воду из- под крана.
"Бегу домой, а шапка в пакете радуется, что-то бормочет и похихикивает, будто проснувшийся утром ребенок"
В любой вещи, даже самой маленькой, типа пуговицы, есть душа. Просто многие души, как люди, спят, и только самые смелые все видят и чувствуют. Они окликают нас, причем довольно громко.
— Сегодня тот, который был в два часа, сбился три раза, — говорю ей при встрече, демонстрируя свой чуткий слух.
— Это не важно, — бросает она.
— А что важно?
— Чувствовать дно клавиши — вот что важно. Музыка не фигурное катание, это там считают, сколько раз упал.
