Buch lesen: «Попасть в кошку 2»

Здесь пусть не комфорт, но и не Лефортово,

А ты упорно ждёшь телепорт домой,

чтобы торкнуло…

(БИ-2)

Глава 1. Опять 25

Инга

– Ну вот опять, – прошептала я, открыв глаза, – попала неизвестно куда.

В свете ночника я рассматривала комнату, в которой очнулась: розовые шторочки – оборочки. Неужели это снова комната Наалы? Но ведь нет, это помещение гораздо меньше, скорее, оно больше походит на комнату в многоквартирном доме, на такую, как была у меня. Но нет, этого же не может быть! Мебель другая и расположение тоже. А тело?! Точно, я же не видела своё тело!

Спустив ноги с кровати, я замерла, рассматривая их: стройные, загорелые, наманикюренные пальчики с вульгарным бордовым лаком. Вот я бы такой никогда не выбрала добровольно, да и вообще не стала бы красить ногти на ногах. Ладно, идём дальше – руки, тот же бордовый лак и нарощенные, довольно длинные заострённой формы ногти, смахивающие больше на когти ведьмы. Три золотых кольца, массивных, опять же вульгарных на мой взгляд.

Волосы, я руками ощупала свою голову и провела по всей длине, длинные, выдохнула я, но, какого… дьявола! Они тоже розовые! Я нервно подскочила и поняла, что на мне кружевная пижама – маечка и шортики. Всё, это выше моих сил! Я иду к зеркалу, пусть увиденное меня там уже добьёт окончательно.

Наверное, я в аду и это всё мне снится, думала я, разглядывая себя в зеркале и с трудом узнавая, больше, наверное, по глазам. А до мозга доходило как-то очень трудно, что вот это стройное и подтянутое тело некогда было моим родным, пухлым и таким уютным. Судя по всему, я вернулась обратно домой, только вот как такое возможно? Если я отсутствовала чуть больше недели. Как за такой короткий срок можно сотворить вот это вот всё безобразие и с моей комнатой, и с моим телом?

– Так, мобильник! Точно! Где-то должен быть мой мобильник, или уже не мой? – засомневалась я, зацепившись взглядом за розовый провод зарядника, тянувшийся (Слава тебе господи!) из белой розетки, но к опять же розовому со стразиками чехлу смартфона. Наморщившись, я развернула смартфон экраном к себе, нажала кнопку включения и с ужасом прочитала дату:

28 ноября 2021 года

Но я же переместилась в другое тело в ночь на 12 мая 2021 года, это я точно помню! Как такое возможно! Прошло больше полгода здесь, на Земле, и всего лишь неделя в кошачьем мире. Вот гадость какая, я даже не знаю его название, я не успела ни дня проучиться в Академии.

– Спокойствие! – говорила я себе вслух, звук собственного голоса и, правда, меня успокаивал, потому что это, наверное, пока единственное, что не претерпело никаких изменений.

Открыла шторы – выглянула в окно. Зима, блин. Снова зима, но вид из окна родной, знакомый, из изменений только новые рекламные плакаты на щитах, а в остальном всё именно так, как я запомнила. Город даже к новому году уже начал готовиться, хотя до него ещё целый месяц.

– С чего мне начать изучение своей жизни? – опять же вслух спросила я саму себя.

У меня же в руках до сих пор, конечно, не мой, а навороченный гламурный смартфон, начну с него. Контакты: киса, лапуля, кисуня, зая, лисёнок…

– Тьфу ты, зоопарк контактный какой-то, – приговаривала я, рассматривая мимимишных девушек и парней.

Моих старых контактов там не оказалось, кроме, пожалуй, одного, и это была «мамулечка», только вот женщина на фото мало напоминала мою мамулечку, скорее молодящуюся и сильно накрашенную тётку. У меня мама была всегда против подобной раскраски и никогда даже помадой не пользовалась. Да и мама моя, как и я, сушёной воблой не была, всегда в приличном таком, массивном теле, а тут натуральная старуха Шапокляк.

У меня закрались огромные подозрения, что я всё же попала не в свой родной мир, а в какую-то очень похожую параллельную реальность. Иначе как можно объяснить всё происходящее вокруг? Эту комнату вроде мою, а вроде совсем не мою, тело… тело вообще неописуемо. Как можно было так похудеть? И мама так же похудела. А может быть всегда и была худой, если это всё же другой мир…

– Ох, что-то я совсем запуталась, – пробубнила я, углубившись в смартфон, на этот раз в переписки и чаты.

И всё было однообразно, чаты с заказом брендовых шмоток, переписки с экс подругами опять же о шмотках, парнях и подобной лабудени. Вау, а тут даже есть рабочий чат, вот это уже интересненько. Где же я теперь работаю. Угу, фотки, время фотосессий и места, заказы. Блин, я что, фотомодель?! Вот это поворот! Я же ничего подобного не умею, позировать там, красиво выглядеть в кадре… теперь понятно, почему моя предшественница осуществляла такой маниакальный уход за внешностью.

А самое такое неприятное, что сегодня уже ближайшая фотосессия, реклама помады в один из каталогов известной фирмы, спасибо хоть не нижнего белья для начала.

Прозвучит, возможно, странно, но да, на работу я идти собиралась, неизвестно на сколько меня закинуло в это тело. После того, как с разницей в неделю меня бросало по разным телам, есть вероятность, что и в этом теле я не задержусь надолго. Но работу, какая она не была, терять не стоит, у меня тут явно нет богатого папочки с мешком денег, который любимой дочке их просто так даёт. А приходится зарабатывать собственным трудом, хоть не полы мыть и то хорошо.

Так, на часах уже 6:28, съёмки в 10:00, а я ещё понятия не имею, во что одеваться и как краситься, а больше всего я волнуюсь выходить за пределы комнаты. Кто там меня ждёт?

Но выходить всё равно придётся, мне как-то нужно попасть в ванную и туалет, наконец-то в цивильный туалет, как я по нему соскучилась, если честно. Цивилизованному и глубоко урбанизированному человеку, то есть мне, очень трудно давался этот самый процесс на улице, в лесу, да ещё в звериной форме. Поставьте себя на моё место, особенно когда Наала начинала вылизывать… ну, вы сами поняли, что.

Пока я предавалась воспоминаниям, скажем, не очень приятным, дверь в комнату тихонько приоткрылась и в неё заглянула та самая «мамулечка», только накрашена не совсем так ужасно, как на увиденной мной фотке контакта.

– Ты чего так рано? – шёпотом спросила она, полностью появляясь из-за двери.

– У меня сегодня съёмки, – ответила я, стараясь из-за всех сил вести себя как можно естественнее.

– Даже в субботу, – всплеснула руками мама, совершенно так, как делала это всегда, – совсем тебе покоя не дают, хотя бы один выходной в неделю и то что-то.

– Ты сама понимаешь, что карьера модели стремительная и недолговечна, поэтому надо успевать как можно больше заработать, – вырвалось у меня как-то само по себе.

– Да, знаю, деточка моя, если бы не ты мы бы так и прозябали в той старой бедной жизни, да ещё и вели неправильный образ жизни. Я так рада, что ты взялась за наше питание и физическую форму, я теперь и не представляю, как я раньше жила без спортзала!

– Как как, заедали мы с тобой все свои стрессы и неудачи вместо того, чтобы пустить энергию свою в другое русло. Когда-то у меня не было ни одного, даже самого захудалого ухажёра, а теперь что? Теперь они толпам бегают за мной, выбирай кого захочешь.

– Инга, ты поосторожнее с Жориком, он мне, кажется, ненадёжным, не давай ему никаких поводов пытаться набиваться в твои ухажёры, – аккуратно, будто извиняясь за свои слова, произнесла мама.

– Мам, я не даю, но таких как он, разве подобное останавливает? К тому же он мой работодатель, если я не буду с ним любезной, то он перестанет давать мне самые лучшие заказы, – ответила я, так и не поняв, откуда я это всё знаю.

– Смотри сама, но прошу, всё равно будь с ним начеку.

– Хорошо мам, я постараюсь, – улыбнулась я.

– Тогда я пойду приготовлю тебе завтрак, а то опять до вечера кроме кофе ничего и не перехватишь, а ты умывайся, и я жду тебя на кухне!

– Да, точно, у меня же мало времени, пора поторопится, – опомнилась я.

– Ничего, без тебя всё равно не начнут, – усмехнулась мама.

– Не нужно злить начальство, – сказала я.

– С каких пор ты стала так думать? Никогда не переживала, а тут вдруг забеспокоилась, – начала меня подозревать ма.

– Сегодня очень важный заказчик, для моей карьеры, конечно, но и сам он совсем так ничего, молодой, красивый, холостой, а главное богатый! Вот именно за такого мне бы выйти замуж, а не за этих, моделек, что толпами за мной бегают, а сами за душой имеют только работу.

– Понятно тогда с тобой, новая цель, – рассмеялась мама, прикрыв ладошкой рот, – быстро ты от прошлого своего оправилась.

– Да ну его! Женатик, а мне врал, что холост, лишь бы меня в постель затащить, – возмущалась искренне я, потому что точно знала, о чём говорю, – получил своё и исчез в неизвестном направлении, только его и видели.

– Не такого я для тебя, доченька, хотела, не такого, – расстроенно показала головой мама.

– Не переживай, ещё и на нашей улице грузовик с пряниками перевернётся, – утешала я маму, провожая её до кухни, – ещё и тебе мужа сыщем, ты у меня вон какая, а всё одна да одна.

– Скажешь тоже, – махнула рукой ма, украдкой смахивая набежавшую слезу, – я уж одна привыкла.

– Как привыкла, так и отвыкнешь, – крикнула я ей уже из коридора, тут же прошмыгнув в ванную.

– Фух, – выдохнула я, – хоть ванна осталась прежняя и в ней почти ничего не изменилось, кроме, пожалуй, нескольких деталей, – добавила я, обречённо доставая розовую зубную щётку из стаканчика.

Глава 2. Сборы

Как жаль, что со мной нет сейчас Наалы, я за это короткое время успела к ней привыкнуть и привязаться, а сейчас в душе как-то пусто, не с кем поговорить, посоветоваться, выслушать, какая я глупая и неразумная. Вот она бы мне сейчас точно посоветовала, что из одежды на себя надеть.

Я в задумчивости стояла перед открытыми створками шкафа, перебирая плечики с нарядами, выбор тут был скромнее, чем у принцессы, но одежда более откровенная, чем мне доводилось видеть. Фигура у меня сейчас на зависть и загляденье, но это не значит, что мне хочется демонстрировать свои прелести всем и каждому налево и направо. Но время утекало и нужно было уже хоть что-то выбирать, моё гипнотизирование одежды не помогало, нужная не торопилась впрыгивать в мои руки и кричать, что именно её надо срочно надевать.

Как мне привыкнуть к этой новой старой жизни, а? Первое путешествие как-то прошло проще, сейчас же я была на грани истерики. Мир хоть и был хорошо знаком, но я понятия не имела, что в этой самой жизни мне делать, она оказалась более сложной и непонятной. Работа, мама, я сама, какие-то люди, куда-то надо ехать, что-то надо делать, и я осталась один на один.

До меня наконец-то дошло, что всё это время я держалась благодаря Наале, с ней я себя не чувствовала одинокой и могла напрямую поговорить обо всём. А сейчас что? Попробуй я расскажи матери, что переносилась в другой мир, и всё это время в моём теле жила чужая душа, а теперь я вернулась обратно и не представляю, как жить с этими переменами.

Я надела зелёную атласную блузку с длинным рукавом, она показалась мне самой приличной из возможных вариантов, и чёрные узкие брюки, настолько узкие, что больше походили на лосины, поверх накинула длинные малахитовые бусы, в уши вставила серьги в виде больших колец. Волосы расчесала, укладка им вроде не требовалась. С макияжем вопрос встал сложнее, я не умела наносить его правильно, только тушь и помаду, – это всё, чем я пользовалась в своей прошлой повседневной жизни. Вот и сейчас, побоявшись всё ещё больше испортить, я нанесла на ресницы тушь, на губы почти прозрачный блеск и в таком виде выбежала в прихожую, искать себе верхнюю одежду, пока искала, вспомнила, что забыла смартфон в комнате, как-то уже успела от него отвыкнуть.

Сбегав за смартфоном, я снова впала в ступор, что из обуви моё и из верхней одежды тоже, и сумок было несколько вариантов. Мне ничего не оставалось сделать, как крикнуть:

– Ма-а-а-а-а-м!

– Инга, что случилось? – мама выбежала в коридор, вытирая о полотенце мокрые руки.

– Что мне надеть? И с сумочкой, я не могу определиться, – захныкала я, правда, немного по другой причине.

– Ох, горе ты моё, нашла из-за чего переживать или же у тебя ПМС? И вообще, как же завтрак? У меня почти всё готово, – взволновано сказала мама, глазами перебирая стоявшую на полочках обувку.

– Не до завтрака, не успеваю, ехать ещё далеко, и сил нет, устала я чего-то, хочется бросить всё и отдохнуть, – сказала почти правду я.

– На, вот эти ботинки надевай, – выбрала мама, – а отдохнуть тебе и вправду надо, ты себя этой нескончаемой работой загоняла.

– Мы об этом уже с тобой говорили, я пока не могу всё бросить, – вздохнула я.

– Держи шубку и вот твоя любимая сумочка лучше всего подойдёт, – мама вручила мне чёрную лакированную сумочку.

– Хороший выбор, – машинально ответила я, принимая сумочку и вызывая через приложение себе такси.

– А ты всё-таки поговори с этим своим, начальником, от работы кони дохнут, а от такой как у тебя быстро портят свой внешний вид.

– Мам, ну ты же знаешь, что на моё место сразу придут несколько молодых и свеженьких, а я уже не смогу работать в модельном бизнесе, разве только в журналах для пожилых модниц, демонстрируя жакеты и кардиганы.

– Ладно, тебе самой решать, жизнь твоя, – отмахнулась от меня мама.

– Я побежала, чмокнула в щёку я родительницу и подхватив сумочку, в которую тут же сунула кошелёк и смартфон, вышла на лестничную площадку.

В ожидании лифта я уставилась на стену, где гвоздиком было нацарапано: Катя – дура! Если это и параллельная реальность, то вот мальчик Петя, что это сделал много лет назад, тут тоже был и творил такие же гадости.

Лифт приехал не пустой, а с соседкой с 11 этажа.

– Доброе утро, Клавдия Петровна! – вежливо поздоровалась я с пожилой женщиной, с которой раньше хорошо ладили, она была ко мне всегда добра и мила.

Только вот сейчас она надменно вздёрнула нос и молча отвернулась.

Странные дела, подумала про себя я, но это мы как-нибудь переживём, не смертельно, да, Наала? В ответ прозвучала лишь тишина, моей дорогой кошки, конечно же не было, это земное тело совершенно не предусматривало нахождение в нём двух душ, а жаль, очень жаль.

Я с непривычки чуть пошатываясь, на каблуках вышла из подъезда, моё такси уже ожидало у подъезда, на всякий случай, я сверила номера и, открыв заднюю дверь бело-жёлтой машины, забралась в салон. Потом назвала водителю адрес, устроилась поудобнее и уставилась в окно, в городе будто ничего не изменилось, знакомые здания, магазины, лишь рекламные щиты пестрели другими продуктами, но они и так довольно часто менялись.

Я не сразу поняла, что непонятная и весьма токсичная мелодия играет из моей собственной сумочки. Всё же телефоны – это зло.

На экране смартфона горела фотография того самого Жорика, моего лысеющего начальника, но считавшего себя, несомненно, неотразимым.

– Алло, – сказала в смартфон я, сдвинув пальцем мигающую зелёную трубку на экране вверх.

– Инга! Ты в своём уме или как? Сколько можно тебя ждать? Ты на часы вообще смотришь хоть когда-нибудь? – услышала я визгливый голос шефа.

– И Вам доброе утро, шеф! На часы я смотрю, сейчас 9.45 и я уже еду в такси.

– Ты переотдыхала вчера что ли? – с новой силой завизжал динамик смартфона, – ты полчаса назад должна была быть на месте, а ты, видите ли, ещё едешь! Не беси меня!

– Съёмки назначены на 10.00, я ещё не опоздала, – как можно спокойнее ответила я, но Жорика это не впечатлило.

– Ты башкой ударилась? Или дуру из себя строишь! Ты должна быть за сорок минут до съёмок на месте, чтобы подготовить тебя к этим чёртовым съёмкам! Мне сейчас позвонили и заказчик зол, что обещанной модели ещё нет на месте! Ты соображаешь, что из-за твоего опоздания съёмки вовремя не начнутся! А это деньги! Заказчик в праве потребовать неустойку! – орал Жорик как резанный, мне даже пришлось трубку отодвинуть от уха, иначе я вполне могла оглохнуть от такой громкости, – ты меня вообще слышишь?

– Слышу я, слышу, – недовольно подала голос я, – через пять минут буду на месте, а от ваших криков у моего такси крылья не выросли и не вырастут, – добавила я и скинула вызов.

Водитель не выдержал и прыснул со смеху.

– Нервный у вас начальник, однако, – сказал водитель, остановившись на светофоре и взглянув на меня в зеркало заднего вида.

– Начальники они все такие, их должность обязывает, – вздохнула я.

– А вы сами не хотели бы быть начальником? – спросил разговорчивый мужчина, родом явно с югов.

– Даже об этом не думала, но скорее всего нет, – задумчиво произнесла я.

– Почему? – не отставал водитель, видимо ему с утра хотелось поговорить, только вот мне не особо, настроение и так было припаршивенькое.

– Тогда бы мне пришлось стать нервной истеричкой, а мне этого как-то совершенно не хочется, – ответила я.

– Я бы, наоборот, хотел быть начальником и выбраться наконец-то из-за баранки, – вздохнул печально водитель, – целый день за рулём, а денег всё равно мало, еле-еле семью обеспечиваю.

А дальше пошло-поехало, водитель жаловался на свою тяжёлую жизнь, как страдает его жена, как мучаются без смартфонов последней модели дети и так далее. Я особо не хотела вникать, для меня эти проблемы казались мелкими и несущественными. Представляю, как я бы этому человеку сейчас вывалила свои проблемы – как вернуться обратно в кошачий мир, как снова поменяться с Наалой телами и мирами, как … Эх, об этом говорить ещё рано, первые пара желаний сбылись бы для начала, а как построить отношения с Шарааном мы бы с ним решили уже на месте.

Вот что за несправедливость? Я только решила, что жизнь начинает налаживаться, жених не так уж плох, в Академии для меня маячат очень неплохие перспективы в плане развития собственных магических способностей, а тут бац-бац и я опять на Земле. И тело у меня теперь не расплывчатое, и работа престижная, можно сказать, и мужчины в след шеи сворачивают, только мне этого всего не надо. Я даже согласна терпеть, как Наала поедает сырое мясо, но только бы вернуться назад, к той странной, но такой интересной жизни.

Но кого я обманываю и зачем? Зачем я себя пытаюсь убедить в том, что мне в кошачьем мире нужно много всего, а на самом деле, мне нужен всего лишь один кот, один черный огромный и такой интересный кот. Но нужна ли я ему так же, как он мне? Заметил ли он перемену, произошедшую в теле Наалы? Или же его вполне устроила прежняя жилица этого тела и у них всё хорошо, они счастливы, через пару моих лет поженятся и забудут, что с ними произошла когда-то такая совершенно странная история. Но вдуматься – у меня есть целых пара лет, а то может и больше, я в точности не знаю, как течёт время в кошачьем мире, относительно моего, поэтому могу только предполагать. Возможно, у меня будет шанс вернуться в тот мир, только нужно найти грамотного специалиста, способного меня туда переправить.

– Приехали! – выдернул меня из размышлений водитель, заунывную речь которого я пропустила.

– Спасибо, – ответила я, доставая кошелёк, – оплата по карте.

– Пожалуйста, – водитель протянул мне терминал, я приложила одну из банковских карт, прибор пикнул, следом звякнул смартфон, сообщая об операции и я, вернув кошелёк на место – в сумочку, выбралась из такси.

Потом, в последнюю секунду мне стало жалко водителя и я, наклонившись к его окну, сказала:

– Ваша жизнь в ваших руках, только вы сами можете её изменить.

– Что вы имеете в виду? – переспросил мужчина.

– Посмотрите на меня, я – модель, точнее, я сейчас модель, а буквально год назад я была в четыре раза толще и работала в городской библиотеке. Я нашла в себе силы изменить свою жизнь к лучшему, так найдите же, и вы храбрость, чтобы изменить всё, что сейчас вас не устраивает.

После этого я разогнулась и летящей походкой, насколько позволяли каблуки и скользкая дорога, направилась в здание, где меня уже ожидали для съёмок чего-то там.

Глава 3. Работа

– Наконец-то, явилась! – ко мне навстречу, как он считал сам, очень женственно, двинулся наш стилист-визажист Люсьен, типичный представитель любителей мальчиков, хотя сам же по природе таким же мальчиком и являлся.

– Ага, даже не запылилась, – добавила я, кидая ему, тут же стянутую с плеч шубку.

– Тебе Жорик звонил? – поинтересовался Люсьен, переложив мою шубку на стойку с нарядами.

– Звонил, конечно, – ответила я, усаживаясь в кресло перед зеркалом, – орал как потерпевший.

– Он боится за свой бизнес, – ответил Люсьен, повернув меня в крутящемся кресле спиной к зеркалу, и приступая к работе над моим образом.

– Его проблемы, – фыркнула я.

– Да нет, дорогуша, это и твои проблемы тоже, – в дверном проёме скрипя зубами и сжав кулаки нарисовалась принеприятнейшая рожа Жорика.

– Картина Репина "Не ждали", – специфически растягивая слова и подняв тональность голоса прокомментировал появление начальства собственной персоной Люсьен.

– Ты мне тут ещё поговори, – на секунду переключился на визажиста Жорик, показав ему кулак.

– Ой-ой-ой, – размахивая расчёской, произнёс Люсьен, – не страшно, попробуйте найдите, кто за одну зарплату будет работать и стилистом, и визажистом, а потом уже угрожайте.

– Понаберут тут по объявлению, – буркнул Жорик, но от Люсьена всё-таки отстал, вернув своё внимание на меня.

– Иванова! До какой поры ты будешь испытывать моё терпение?

– Пока оно не лопнет, предполагаю, – ответила я, картинно пожав плечами.

– Ты, ты, ты, ты, – стал повторять шеф, заикаясь и покраснев как свежесваренный рак.

– Я, Георгий Валентинович, это всё ещё я, – спокойно ответила я, глядя на его мучительные потуги выдавить из себя что-то стоящее.

– Ну, Иванова, это уже чересчур даже для тебя! – наконец, разродился Жорик и со всего размаху приложив дверь о стену, пулей вылетел из здания.

– Инга, ты жестока, – сказал Люсьен, после такого фееричного ухода начальства.

– Почему же? Я очень даже милосердна, даже не отпустила никаких шуточек про его лысину и короткие кривые ноги и про то, что он похож на колобок, тоже не напомнила, так что я сегодня, наоборот, милосердна.

– Ой, дорогуша моя, ты же прекрасно знаешь, о чём я говорю, Жорик к тебе неровно дышит, об этом все знают.

– Да и пусть дышит, как умеет, главное, что дышит, вот если бы вообще дышать в моём присутствии не смог, тогда другое дело, тогда я бы себя действительно считала жестокой, что мучаю человека, почём зря.

– Глупая, тебе бы к нему наоборот, с ласкою, глядишь бы не орал и зарплату поднял, – ворковал надо мной Люсьен.

– Ага, друг, называется, чего бы хорошее посоветовал, а не то, как стать кратковременной подстилкой для шефа. Куда делись предыдущие его пассии, вспомни, а? Катя и пару месяцев не продержалась – наскучила ему быстро, а как наскучила, так и полетела из агентства на все четыре стороны. Конкретнее, в другой город, потому что здесь устроиться моделью уже не смогла, Жорик постарался, прикрыл для неё все возможные варианты. А Даша? Та, что дольше всех на сегодняшний момент смогла продержаться в роли его неземной любви, что с ней стало? Вообще спилась и опустилась, живёт на шее матери-пенсионерки. И ты мне подобной судьбы хочешь?

– Ну, нет, конечно, просто у тебя есть шанс продержаться дольше, чем все его предыдущие, ты особенная, – задумчиво сказал Люсьен.

– Поэтому я не попадусь на крючок старого ловеласа, который добивается расположения девушек совершенно нечестным путём, они спят с ним не из-за того, что любят, а потому что хотят сладкой жизни, – наморщилась я.

– Фи-и-и-и-и, Инга, расправь своё прекрасное лицо! Я не хочу больше видеть подобных замашек, у тебя гладкое красивое лицо, а не сморщенный помидор! К тому же, я уже почти закончил с макияжем, осталось всего несколько штрихов!

– А ты мне больше не предлагай таких гадостных идей, тогда и не придётся сморщенный помидор лицезреть, – фыркнула я.

– Ладно, – примирительно сказал Люсьен, – представляешь, я вчера ходил на свидание с Сержем, – мечтательно закатил глаза, друг.

– Да ты что! – удивлённо воскликнула я, – предмет твоего почти месячного воздыхания наконец-то обратил на тебя внимание?

– И не только, мы сходили в кино, потом завалились к нему домой и пили вино под мелодраму, было так круто, – с воздыханиями произнёс Люсьен.

– Что же было потом? – с хитрой ухмылочкой поинтересовалась я.

– Ну, нет, ничего не было на что ты намекаешь! Я же не какой-то там проститут, чтобы на первом же свидании! Так, только за ручки подержались.

– Это всё, конечно, хорошо, но что ты мне такое непонятное приклеиваешь на щёки? – напряглась я, это всё-таки не накладные ресницы, к которым я уже привыкла, а что-то необычное.

– Ничего страшного, только очередное требование заказчика, ты ещё костюм не видела – закачаешься, – ответил мне Люсьен, – сейчас приклею и покажу, потерпи уже немного.

– Ох уж мне эти заказчики с их капризами, – вздохнула я, будто действительно, хоть одного заказчика в своей этой новой жизни видела и его капризы исполняла.

– Поверь, это ещё не самое худшее, что бывала на моей памяти, – утешил меня Люсьен, – та-а-а-а-а-к, вот, теперь всё просто идеально!

– Ну как там? – из другой двери в помещение вышел худощавый высокий парень с фотоаппаратом на шее, – ещё не всё готово? У меня график, нет ни одной свободной минуты! Всё расписано на месяц вперёд, а вы тут возитесь! Работа-то пустяковая на минут тридцать всего, если модель хорошая.

– Почти всё готово, – сквозь зубы процедил Люсьен, докрашивая мне губы, – уже идём одеваться.

– Быстрее уже! – нервно поторапливал фотограф.

– Хотите быстрее – не отвлекайте, – так же недовольно ответил Люсьен парню.

– Жду в студии, – коротко бросил фотограф и опять скрылся за дверью.

– Вот и что за нетерпеливые особы, а? Считают, что всё так просто, что я могу за пять минут создать необходимый образ, тут столько мельчайших деталей, всё должно быть максимально натурально! за пять минут я могу только ободок с ушами надеть, вот прям как сейчас! Теперь можно смотреть!

Люсьен повернул моё кресло к зеркалу, и я обомлела, на меня смотрела чёрная пантера, которую из меня сделал Люсьен, а на щёки он, как оказалось, мне усы приклеивал.

– Ну, как? тебе нравится? – ожидал моего вердикта визажист-стилист последнего поколения.

– Это очень круто! Я неотразима! – восхитилась я, рассматривая своё преображение в зеркале, от которого сжималось сердце. Всё-таки это не барс, к которому я привыкла, но пантера, как Лиана, тоже очень эффектно и так знакомо.

– Идём, переодеваться скорее, чувствую пятой точкой, что с минуты на минуту опять явятся торопливые и недовольные нас подгонять.

– Это уж точно, они могут, – подтвердила я.

– Иди за ширму раздевайся, сейчас я тебе всё принесу, – направил меня Люсьен в нужную сторону.

В итоге из-за ширмы к зеркалу я вышла в сексуальном чёрном кожаном наряде с ушками и даже пушистым длинным хвостом.

– Это что? Женщина-кошка что ли? – спросила я, вертясь перед зеркалом.

– Она самая, нравится? – спросил Люсьен.

– Очень, – виляя бёдрами я прошлась туда-сюда, представляя себя героиней одноимённого фильма.

– Иди скорее, а то фотограф кипятком уже писается поди, – хохотнул Люсьен, довольно усаживаясь в моё кресло.

– Ты меня дождёшься? – спросила я, на полпути к двери.

– Конечно, я ни за что не пропущу традицию пропустить по чашечке кофе и посплетничать после сьёмок.

– Отлично, тогда я пошла.

– Удачи, я в тебя верю! – пропел мне вслед Люсьен.

Выдохнув, я вошла в полутёмное помещение, в нем освещена была только небольшая сцена, обитая тёмно-фиолетовой тканью, такая же ткань покрывала и стену за этой сценой.

– Ну наконец-то! – раздался уже знакомый голос фотографа, – помереть можно пока дождёшься!

– Торопились как могли, – ответила я, но на будущее запомнила, что к съёмкам нужно приезжать заранее.

– Давай на сцену уже, посмотрим, что из тебя сделали и как я смогу с таким материалом отработать.

Да уж, я много какими нелицеприятными словами помниться была "обласкана" за свою жизнь, но вот материалом мне бывать ещё не приходилось, но что тут поделать, придётся приспосабливаться к новой работе, к новому телу и главное, не забывать о своей цели, иначе вообще зачем жить?

Не выходя из образа кошки, я взошла на сцену и повернулась лицом к темноте, за которой скрывался как минимум фотограф.

– Ох, – недовольный возглас фотографа долетел до меня, – что стоишь как вкопанная?! Походи, покрутись, изобрази кошку!

Так бы сразу и сказал, чего страдать-то так?!

Хорошо хоть тут никого не видно и можно не бояться, просто представить, что я тут одна и такая вся красивая и свободная кошка. ну я и начала изображать и воображать, соединив воедино все ранее виденные подобного рода фотографии и реальный мир кошек, уж как эти самые кошки двигаются, я точно знаю, пробовала.

– Так, хорошо, отлично, я уж думал, что мне деревяшку подсунули, а ты ого-го, развернись, посмотри из-за плеча, ага, отлично! Теперь давай с товаром! – приговаривал фотограф.

Н-да, надеюсь, что там не наполнитель кошачьего туалета, подумалось мне в трёхсекундный перерыв, пока этот самый фотограф замешкался со своим товаром.

– На, держи, это туалетная вода "Чёрная пантера" сначала отснимемся с коробкой, потом с самим флаконом. Так всё, соберись и-и-и-и-и, поехали! – фотограф отступил снова в темноту, оставив меня наедине с квадратной золотой коробкой, на которой была символически изображена пантера и красовалось название продукта на английском.

Ну хоть не лоток и не корм, успела обрадоваться я, пока вновь не услышала команду фотографа:

– Сейчас ты словно души не чаешь в этой коробке, ты в блаженстве, потому что можешь обладать ей. Покажи свои зубки, кошечка!..

То, что я вышла из этой студии еле-еле, это ничего не сказать, я буквально выползла оттуда, таща босоножки на каблуках уже в руках. этот щуплый фотограф выжал из меня всё, что было можно, все до одной эмоции. За эти полчаса или сколько там на самом деле прошло я изобразила эмоций столько, сколько за несколько лет жизни не удавалось.

Люсьен находился всё в том же кресле, уткнувшись в телефон.

– Люсьен, у тебя есть что-нибудь попить, – жалобно попросила я, – иначе я сейчас помру от жажды.

– Да, сейчас, есть минералочка, – ответил друг, метнувшись куда-то к куче пакетов.

– Ты просто мой спаситель, – пролепетала обессилено я, – упав в освободившееся кресло и отпустив ремешки босоножек.

– Ты сегодня слишком замучена, – посмотрел с жалостью на меня Люсьен, вручив бутылку с минералкой, к которой я тут же с жадностью припала.

– Фотограф просто зверь! – пожаловалась я в перерывах между глотками, – по виду щуплый, а загонял до полусмерти.

– Он такой же фанатик, как и я по всей видимости, не зря к нему очередь на целый месяц, – хмыкнул Люсьен, – да и стоят его услуги не мало, но зато он выкладывается полностью и это видно в его работах.