Buch lesen: «Ждать у моря погоды», Seite 2

Schriftart:

– Хочешь лимонада? Могу принести, – галантно предложил Ефим, когда они добрались до посадочной станции для пассажиров с "единым билетом".

– Лучше потом посидишь возле вещей, пока я сбегаю за кофе, – Наташа указала взглядом на симпатичный павильончик, из приоткрытых дверей которого заманчиво пахло свежезаваренной арабикой.

– Ну, а я выпью, – адвокат бросал монетки в автомат "Староминский". – Краснодарский лимонад – это что-то особенное, я такого больше нигде не встречал! Да и от пыли уже в горле першит!

В кофейне пришлось ждать довольно долго. Там оказалось неожиданно много жаждущих кофе – в основном женщины, предпочитающие латте. Буфетчица неустанно жонглировала бутылками с разнообразными сиропами и возилась с питчером, взбивая молочную пену. Когда Наташа попросила эспрессо, усталая женщина посмотрела на нее с благодарностью – наконец-то кто-то попросил обычный кофе, без затей. Она покрутила ручку кофемолки и поставила стаканчик для эспрессо в кофе-машину.

Коган сидел у чемоданов мрачнее тучи.

– Видишь, сколько народа? – обратился он к Наташе, когда она села рядом с ним и размешала имбирь в стаканчике. – Это все тоже по единому билету, с утра ждут, когда будет хоть какая-то определенность. Говорят, переправа закрылась еще в семь часов утра!

– Плохо, – Наташа вытянула ноги. – Что теперь делать?

– Смотритель обещал порешать проблему, – Ефим сердито фыркнул. – Лучше бы не порешали, а решили, правда?

Из общего гула толпы, ожидающей транспорта в Крым, неожиданно выделился знакомый визгливый тенорок. Скандалист кому-то яростно доказывал, что свою очередь он никому не уступит, и на ребенка до года он плевать хотел, нет такого закона, чтобы обязательно с младенцами пропускать, и вообще нечего тыкать повсюду своих отпрысков, лишь бы пролезть вперед, грудному ребенку пирожки еще не нужны, надоело ему все это.

"Этого нам только не хватало, – подумала Наташа, – если он еще и в одном автобусе с нами окажется, беды не миновать: у Фимы уже руки чешутся, да и я задолбалась!".

– Внимание, пассажиры с "единым билетом!"– от диспетчерской к ним уже спешил сотрудник транспортного предприятия.

***

– В связи с погодными условиями переправа в порту "Кавказ" закрылась сегодня в 7 часов утра, – сообщил молодой человек в форменной тужурке и кепке, – а на мосту ведутся работы по прокладке железнодорожного полотна, и проезд по нему автотранспорта временно приостановлен. Поэтому все пассажиры с "единым билетом" будут отправлены в Джамете, в пансионат "Волшебница-2". Будете учиться колдовству, – натянуто пошутил он.

– Я так и знал! – скислился Коган.

– Будем учиться колдовству, Фима, – невесело усмехнулась Наташа. – Может, научимся наколдовывать хорошую погоду!

– Нет, ну что это такое?! – вспылил скандалист, размахивая пакетом со знаменитыми кубанскими сладкими пирожками. – У меня сегодня заезд в санаторий, я не позже 21.00 должен быть в Саках! Безобразие, зачем мне ваше Джамете, пусть откроют переправу или мост, за этим его и строили…

– Мужчина, помолчите уже, а? – взмолились из-под навеса. – Без вас тошно.

– Вплавь чеши в свои Саки! – раздался чей-то мощный, почти шаляпинский, бас. – Задолбал уже тут всех!

– Сейчас за вами придут автобусы и доставят вас в Джамете, – скороговоркой выпалил сотрудник и скрылся в дверях дежурного помещения.

Коган отошел в сторону от толпы, водя пальцем по экрану смартфона. Наташа тоже решила позвонить мужу.

– Да, я уже знаю, – сказал Уланов, услышав ее сообщение, – уже читал новости в интернете. Это хорошо, что вас отправляют в Джамете. Не стоит рисковать. В проливе сильнейший шторм, явно за день-два не утихнет.

– Веселый прогноз.

– Мы подали прошение о переносе прений. Судья должен пойти навстречу, он не слепой и не глухой и видит, что творится на море. Слушай, в Керчи у переправы уже скопилось множество автобусов, фур и машин, очередь уже скоро протянется за пределы города. Погугли фото с переправы, это надо видеть!

– Бедные керчане.

– В порту Кавказ не лучше. Примерно та же картина.

– Ясно. Будем, значит, учиться колдовству, – Наташа посмотрела, как люди атакуют первый подошедший к стоянке автобус. Перебранка, галдеж, плач детей перекрыли даже завывания ветра.

– Нечего и думать, – указал на давку у дверей Ефим, – раздавят и не заметят. Да и, как настоящий мужчина, я всегда пропускаю вперед женщин с детьми!

– Их попробуй только не пропустить, – хмыкнула Наташа.

– А разве ты теперь не так же себя ведешь?

– Упаси Боже! – Навицкая поморщилась при виде двух молодых мамочек, буквально сцепившихся у дверей. – Перефразируя Мольера, быть хорошей матерью – не значит быть мегерой и хабалкой. А я теперь даже рада, что Витя-маленький остался в Питере с няней. Для него такая дорога была бы тяжелым испытанием!

– Она и для взрослых тяжеловата.

Подошел второй автобус, и Ефим непостижимым образом оказался у входа первым. Споро забросив в багажное отделение чемоданы, Коган скрылся в салоне и уже через минуту постучал в окно из салона:

– Я занял нам места! Слышал, что из-за пробок ехать придется обходными путями, и автобус придет в Джамете только часа через четыре-пять.

*** ДЖАМЕТЕ.

Ехали действительно очень долго, какими-то козьими тропами. За окном свирепствовал степной ветер, пригибая деревья почти до земли и срывая все, что было плохо закреплено.

Когда автобус пересекал на перекрестке одну из ключевых магистралей, ведущих в порт Кавказ, Наташа увидела плотную шеренгу фур, автомобилей и автобусов, еле двигающуюся и все больше замирающую. "Как же мы, со всей своей техникой, уязвимы перед разгулявшейся стихией! – с досадой подумала она, – как в стихотворении: всего сильнее и всего бессильней покамест остается человек!". Наташа не любила фантастические саги и жанр "катастрофа", "армагеддон" и "постапокалипсис", где авторы долго и сладострастно смаковали детали беспомощности человечества и отдельных его представителей перед бедствием, а авторам очередной предновогодней версии конца света хотела посоветовать хорошего психиатра: "И не надоедает им?!". Она была далека от фатализма. Но сейчас с досадой думала, что некстати разбушевавшийся ураган сильно подкорректировал их планы. "Чего бы ему было завтра не сорваться? Мы бы как раз добрались до Севастополя!".

Насупленно смотрел в окно и Коган. Он терпеть не мог, когда ему что-то препятствовало. Тем более когда он вел дело, где подстава была налицо, ни в чем не повинный человек мог потерять свободу на долгие годы, а чиновники пытались не наказать настоящего преступника и восстановить справедливость, а хотели побыстрее осудить первого попавшегося, и сбагрить дело с рук…

Кража раритетной скифской диадемы из музея стала темой года еще в феврале. Поиски не увенчались успехом. По подозрению в краже был арестован один из профессоров музея, специализирующийся как раз на скифской этнографии и истории. Он со слезами отрицал свою причастность к краже. Но все было против него – оказалось, что на профессоре висят два кредита в банке, бывшая жена неустанно требует алименты все больше и больше, а новая обладает непомерными амбициями и постоянно обвиняет мужа в скупости. "Девочка на лабутенах и в штанах, – резюмировал Коган, побеседовав с молодой женщиной, – словно героиню клипа срисовали с нее. Тоже по головам пойти готова за туфли с красными подошвами и наряды как из "глянца"!" При первой же встрече красавица начала деловито выспрашивать у адвоката, можно ли оформить развод до вынесения приговора, чтобы не портить себе анкету упоминанием об осужденном муже, и нельзя ли обязать его выплатить ей компенсацию морального ущерба. "Не спешите с разводом, – посоветовал Коган, – вашего мужа еще не осудили, и чует моя чуйка, подставили его!" "А лучше бы он реально эту диадему спер, – фыркнула "девочка с лабутенами", – да только так, чтобы не спалиться. В натуре, что ли, эта железяка гнутая таких бабок стоит?". Ефим напомнил даме, что историческое наследие – это не товар для купли и продажи, а она только фыркнула: "Да пошутила я! Вот только вы неправы: у каждой вещи свой прайс есть…".

– Думаю о деле Светлова, – сказал адвокат Наташе, – обложили парня красными флажками, как того волка у Есенина. Как это ни печально, но в тюрьме ему сейчас спокойнее, чем на воле. Кредиторы с одной стороны; бывшая жена с другой, да еще и нынешняя – щучка ненасытная, сколько ни дай, все ей мало. Не знаю, на сколько мы тут зависнем. Надеюсь, хоть вай-фай там есть, чтобы хоть дистанционно заниматься делом!

– Тюрьма никогда не бывает лучше свободы, – возразила Наташа. – Как бы ни было тяжело, как бы больно жизнь ни била – а все равно когда дверь заперта снаружи, а на окне – прутья, тяжелее.

– Вот я и хочу вернуть Светлову свободу и очистить его доброе имя.

– Жаль, что диадему так и не нашли. Если бы удалось вытащить ее…

– Ищи-свищи. За полгода ее могли уже и на самый край географии отправить…

Автобус сбавил скорость на узких окраинных улочках Джамете. За крышами невысоких домов синело море. Южный городок все еще не спешил распроститься с летом – пестрели витрины пляжных и сувенирных лавок, раскидывалось многокрасочное изобилие фруктовых палаток, сновали курортники, жадно ловившие последние дни бархатного сезона.

– Эх, Джамете, планета детства, – слегка отмякнув, улыбнулся Коган, – жаль, мы с другой стороны въехали, а то я бы показал тебе лагерь, куда меня родители на лето отправляли. Пять лет ездил!

– А я в лагере была дважды, – ответила Наташа, – в Любимовке, под Севастополем. А чаще всего мы с родителями ездили отдыхать "дикарями" куда-нибудь на ЮБК, далеко не ездили.

Громадина-автобус на пешеходной скорости прополз по извилистой улочке до кремовой ограды, увитой диким виноградом и ажурных ворот, за которыми клубилась буйная зелень и белели корпуса, И заглушил мотор. Все засуетились и потянулись к выходу, радуясь, что долгая поездка окончена и можно выйти и размять ноги.

– А что, если диадему еще не вывезли из Крыма? – спросила Наташа, пока они разыскивали свои вещи в багажнике. – На полуострове много мест, где запросто можно спрятать целый танк, не то, что диадему, и ни один следователь не найдет. Может, они решили переждать шумиху, а не вывозить раритет сразу, рискуя попасться.

Коган, который уже почти целиком скрылся в багажнике, пытаясь докопаться до чемоданов, только хмыкнул:

– Не исключаю и такой вероятности. Бьюсь об заклад, что следователю это и в голову не пришло. А ведь еще классики детектива отмечали: если хочешь спрятать вещь так, чтобы ее никто не нашел – спрячь ее у всех на глазах! На, лови! Это твой.

– Фима, и зачем ты первым ринулся к багажнику? – рассмеялась Наташа, забирая свой чемодан, а потом – и Ефимов. – Вот и пришлось теперь производить раскопки!

– Во всем стараюсь быть первым, – адвокат выбрался и отряхнул брюки. – Ну, пошли на рецепшен, будем поселяться!

На белой аллее, обсаженной розовыми кустами, они услышали знакомый голос: скандалист успел схлестнуться с тихой пожилой парой, доказывая, что он первый шел и нечего его обходить и грозился написать жалобу на водителя автобуса за то, что тот не делал положенных при длительном рейсе стоянок.

– О-о, – простонал Ефим, страдальчески морщась, – если этот утырок будет и дальше так зажигать, ему вместо санатория в Саках палата в "травме" понадобится!

– И лечение ему оплатишь ты, – предостерегла Наташа. – Не заводись.

– Вот, что он от меня получит, – Коган скрутил крепкий кукиш. – Не забывай, Ната, что я – адвокат и все подходы знаю. Я и морду могу начистить так, что наоборот потерпевший мне должен окажется!

– Фима, он и меня уже допек, но мы сюда не драться приехали, а ждать, пока откроют переправу, – напомнила Навицкая.

– Ждать у моря погоды, – скаламбурил Ефим.

***

В фойе Коган посмотрел на толпу, штурмующую стойку дежурного администратора, и шепнул Наташе:

– Давай обождем, пока они разойдутся, а то пихнут нас на койко-место с соседями и даже слушать не станут.

– А ты хочешь попросить отдельный номер?

– Не хочу оказаться в одном номере с каким-нибудь балаболом, который даже поработать не даст, – пояснил адвокат, – мне надо к прениям подготовиться, чтобы следователя с прокурором на задницу ровно усадить. Да и ты, наверное, предпочтешь жить отдельно, чем с соседкой. Попадется или долбанутая зожница, или "яжемать", которая без конца будет кормить грудью и менять своему золотку подгузы прямо в комнате, или зануда, которая моется раз в месяц и храпит, как старый пират! Ты этого хочешь?

Наташа покачала головой. Да, таких соседей ей действительно не нужно. Она хотела бы заняться кульминацией книги, которую и так уже задерживала. А это лучше делать в тишине.

Сунув сто рублей в приемник массажного кресла, Наташа откинулась на высокую спинку и прикрыла глаза, когда многочисленные валики под обивкой пришли в действие и стали разминать ее усталые плечи и спину.

Скандалист зудел, как осенняя муха, требуя, чтобы ему подобрали некурящего и не гулящего соседа – "Я к вам приехал, я – клиент, значит, всегда прав, и вы мне должны создать условия!".

Молоденькая девушка восточного вида за стойкой что-то растерянно бормотала в ответ. На помощь ей пришла вышедшая из служебного помещения дама средних лет.

– Мужчина, сейчас действует режим чрезвычайной ситуации, – резко сказала она. – И ничего мы вам создавать не обязаны. Мы обязаны поселить пассажиров с "единым билетом", что мы и делаем. Заполняйте анкету, а если что-то не нравится – сами ищите жилье по вкусу в городе и узнавайте сами, когда откроется навигация!

Из очереди уже доносились голоса:

– Нет, правда, задрал уже!

– Не задерживайте!

– И так устали, а тут еще и этот!

– Всем недоволен!

– Харэ уже, мужик!

– Не нравится – отвали, дай другим поселиться!

Присмиревший скандалист склонился над бланком, получил ключ от номера и талон на питание и тихо вышел.

Когда поток людей стал иссякать, девушка-администратор посмотрела на Наташу и Когана:

– А вы почему не подходите?

– Ждали, когда основная масса пройдет, – пояснил Ефим, подходя к стойке. – Видите ли, если у вас есть свободные номера, то я готов заплатить за то, чтобы проживать без подселения.

Администраторша открыла файл в компьютере:

– Посмотрю, что у нас осталось… А вы, девушка?

– Я бы тоже хотела номер без подселения, – Наташа достала кошелек.

Им достались два номера в корпусе № 22, выходящем окнами на пляж, и Наташа порадовалась: нет худа без добра, море под боком, и она непременно будет ходить на пляж. Получив буклеты – схемы "Волшебницы", ключи от номеров и талоны на питание, Наташа и Ефим покатили свои чемоданы к 22-му корпусу.

– Скорей бы уже добраться до номера, да выдохнуть, – мрачно сказал Коган, – задолбался уже.

– А пообедать не хочешь? Ты слышал, что сказала портье? В виде исключения приезжающим подадут обед в неурочное время. А я уже не против перекусить.

– Неплохая идея… Я тоже заморю червячка.

"Волшебница" оказалась довольно большим комплексом с множеством корпусов, детскими площадками, бассейном, аквапарком, кафе и магазинчиками. В центре комплекса белела даже аккуратная часовенка с золотым куполом. Клумбы еще источали аромат цветов. Но аквапарк был уже закрыт, часть магазинчиков и кафе – тоже, и на детских и спортивных площадках почти никого не было. Лето заканчивалось.

Возле их корпуса расположился один из бассейнов, пока еще открытых. Наташа решила окунуться после обеда. И надо будет поискать место без табличек с перечеркнутой сигаретой, которые торчали отовсюду. И, судя по раздраженному сопению Ефима, он тоже их заметил и пересчитал.

– Не могли поселить нас в люксе, – пробурчал адвокат, – я бы заплатил, а то пихнули в этот муравейник…

Они шли вдоль бесконечно длинного корпуса в поисках своего подъезда.

– А мне пока что здесь нравится, – ответила Наташа.

На площадке было три двери. Номера Наташи и Ефима оказались рядом. Когда вновь прибывшие стали открывать двери, из третьего номера на площадке вышел молодой мужчина со сматфоном.

– Сигнал в номерах никакой, – посетовал он, – пойду к рецепшену, там ловит… Вы из "единых"?

– Да, – Наташа открыла дверь.

– Тогда, как старожил, поделюсь с вами опытом. Если надо позвонить или зайти в интернет – идите или в административный корпус, или за ворота. Курить можно только на площадке около пляжа. В столовой готовят недурно.

– А когда вечернее построение? – спросил помрачневший Коган. "Вот и поработал. Придется теперь постоянно к рецепшен бегать!".

– Адвокатский юмор, – пояснила Наташа.

– А, ну это похлеще врачебного и армейского, – улыбнулся сосед.

– А юмор саперов вообще взрывоопасный, – отдуваясь, сообщил Ефим, втаскивая чемодан в номер.

В небольшом, но светлом и уютном номере, отделанном в кремовых тонах, Наташа даже зажмурилась от восторга. Из большого, в полстены, окна открывался потрясающий вид на море. Ярко-синее небо, с которого ветер согнал все облака. Такое же синее, с белыми штрихами, море. Ослепительно-желтый песок. И все еще по-летнему буйная зелень между пляжем и корпусами. "Ради такого вида из окна можно и подождать у моря погоды!" – Наташа тут же решила, что будет спать на кровати поближе к окну, устроила на столе лэптоп и тетради, проверила телевизор – работает и расположила на полочке в ванной свои туалетные принадлежности. Белый фен с красной эмблемой "Волшебница-2" на корпусе ее умилил. Взъерошив свою короткую стрижку, девушка решила принять вечером ванну.

Она открыла балконную дверь, и тут же в лицо хлестнул соленый ветер, осыпав песком. "Блин, теперь и в номере будет песок!".

На соседнем балконе появился Ефим.

– А тут недурно, – сказал он, – и панорама – зашибись. Вот только в номере действительно сигнала нет. После обеда сходим поищем, откуда можно позвонить. Белка, небось, уже теряется в догадках, куда я пропал. Слушай, здесь есть еще коттедж у моря, ВИП-класс, я посмотрел схему. Эх, надо было попросить девочку на рецепшене поселить нас туда.

– Думаю, Фима, за это одного Хабаровска было бы мало.

– Не проблема. Заплатил бы. Кстати, кафе у пляжа тоже еще открыто. Можем после обеда зайти туда – в столовой, как я тут краем уха услышал, только растворимый кофе, а мне хотелось бы настоящей арабики.

Наташа набросила легкую спортивную курточку, и они вышли из корпуса.

В пансионате царило оживление, заезд "единых" был в разгаре. Дребезжали колеса чемоданов, сновали в поисках своего корпуса люди, шумели и бегали дети, суетились сотрудники пансионата, которых забрасывали вопросами.

Столовая занимала круглое здание с четырьмя входами и обширными застекленными окнами.

– Нам в Синий зал, – сверился с талоном Ефим. – Надеюсь, там еще хоть что-то осталось?..

Грибной суп оказался по-настоящему ароматным и густым. Гречневая каша даже на вид была нежной и вкусной. А отбивная вызвала бы аппетит даже у самого сурового вегетарианца.

Коган тоскливо вздохнул, глядя на котлету, но на второе себе взял филе пеламиды в кляре.

– Не то чтобы я свято чтил заветы предков, – сказал он, – но от свинины лучше воздержусь.

Они уже выбрали третье – компот с пышными румяными яблочными пирожками, еще дышащими жаром печи, когда раздались возбужденные голоса у входа.

– Мужчина, обед уже окончен! – объясняла девушка-дежурная. – Ужин будет в 19.00, тогда и приходите!

– Я, как приезжий, имею право! Мне так сказали!

– Так все уже пришли и поели. Что же вы только сейчас явились?

– Не ваше дело! Я приехал, мне сказали, что мне положен внеочередной обед, и я требую его подать!

– Кухня уже выключена, и нам еще надо прибрать зал перед ужином!

– А для этих включили?

– Люди раньше пришли, а вы…

– Хорошо, я сейчас пойду к вашему начальнику, – взвился скандалист, – вот сейчас и пойду! Вы меня еще не знаете!

Уже одной ногой за порогом он выпалил:

– И про эту вашу толерантность сообщу! Русскому человеку в тарелке супа отказываете, а этому готовы зад вылизывать!

– Щас ты сам оближешь и зад, и перёд! – взревел Коган и вскочил, чтобы ринуться вдогонку за резво бегущим по лестнице скандалистом, но Наташа удержала его:

– Фима, будь хоть ты умнее! На дураков не обижаются. Садись и доедай пирожок!

Все еще бледный от ярости, адвокат вернулся за столик, но пробормотал:

– Хорошо сказала Жанна: "Дураков развелось, как тараканов, пора покупать "Раптор"!"… Нет, в морду я ему все же дам по-тихому, а то по-хорошему такие не понимают. Ты на его выпады промолчишь, а он будет считать себя круче всех, что ему никто и пикнуть в ответ не смеет, и только еще больше оборзеет. А разок получит по харе – сразу все поймет!

Выпив кофе в небольшом кафе у пляжа, Ефим и Наташа направились на площадку для курения. У моря ветер был еще сильнее, осыпая всех песком, и скамейки были щедро им засыпаны. Но на берегу вовсю гуляли люди; кто-то купался, и Наташа решила, что после звонка домой тоже сходит поплавать.

– Ведро с песком, все по правилам техники безопасности, – заметил Ефим, когда они вошли под навес.

– Тут сейчас все с песком.

– Ну что, пошли звонить? – Коган ткнул окурок в ведро.

– Да, я тоже свяжусь со своими.

По дороге Наташа зашла в один из пансионатских магазинчиков и тут же повязала на шею мягкий платок персикового цвета, от ветра.

– Пойду-ка и я посмотрю, может, и для меня что-то есть, – Коган тоже вошел в магазин.

– Карточку покажите, когда возвращаться будете, – напутствовал вахтер, пропуская Наташу в калитку.

На улице смартфон тут же показал полное количество делений – сигнал был великолепным. Девушка осмотрелась в поисках укромного места, где не будет мешать свист ветра…

***

Увидев фруктовый навес, из-под которого уже убрали прилавок, Наташа направилась к нему, чтобы укрыться от ветра и позвонить маме и Вите. Но подойдя ближе, девушка услышала, как из-под козырька бубнит мужской голос. Видно, удобство опустевшей палатки в ветреный день оценила не одна она. "Блин!" – Наташа отошла к киоску "Союзпечати" рядом и стала изучать обложки сборников судоку, чтобы скоротать время. Ветер задувал с моря в ее сторону, и из-под навеса доносились слова опередившего ее человека:

– И что? Завис? Без вариантов? Ясно, – говоривший выругался. – Нет, конечно. Сам утонешь – никто особо не огорчится, а вот за груз со всех шкуру спустят. Так что о катамаране даже не думай. Да, жди. Я тоже подожду. Хоть мне уже и надоело тут до… Да еще и "единые" понаехали, ждать парома. Теперь тут пожар в дурдоме во время наводнения. Ага, ясно. У вас же там не доперли расселить пассажиров… Что, прямо в порту ночлежку монтируют? Ну я так и знал, все через задницу. Нет, тут неплохо. Вид из окна отличный – море, чайки. Вот только подселили ко мне какого-то кретина… Ему бы уже о душе думать, а он кроме баб, бухла и футбола ничем не интересуется. Донжуан хренов… Ладно, жду. Позвоню, сообщу о задержке. До связи.

Наташа забрала сдачу и бросила в сумку два сборника кроссвордов, и когда обернулась, под навесом было уже пусто, а к калитке шел рослый плечистый мужчина в джинсах и серой футболке. Издали невозможно было узнать его. "Ну, вот, разговор – в самый раз для детективного романа: тайна, интрига, – про себя рассмеялась Навицкая, не подозревая о том, что скоро ей придется решать детективную загадку не понарошку, а по-настоящему, и это может стать для нее опасным… – Хоть будет, чем убить время!"

Под навесом ветер уже не так завывал в уши. Наташа достала телефон и набрала мамин номер. Нужно успокоить маму, которая, наверное, уже встревожена новостями о шквальном ветре в проливе…

Мама ответила сразу, словно специально дожидалась звонка дочери с телефоном в руках.

– Очень хорошо, что вас обеспечили жильем, – сказала она. – Ты бы знала, что творится в Керчи!

– Да, слышала: людей устроили прямо в зале ожидания.

– Это еще куда ни шло, а те, кто не успел добраться до порта и застрял в пробках на подъездах, так и держат в автобусах. Они же не могут уйти, ведь никто не знает, сколько времени продлится непогода, а у них билет…

– Жесть.

– Так что вам очень повезло, Таша.

– Конечно, – Наташа посмотрела на облако пыли, которое ветер прихотливо гонял по улице.

– Ну а как вас устроили? – спросила мама. – Надо же, как тебе повезло, заодно хоть Джамете посмотришь, хоть краем глаза.

– Настоящий курорт. Пансионат – 4 звездочки. И из окна – вид на море!

Возвращаясь в пансионат, Наташа сочувственно подумала о людях по другую сторону пролива: бедолаги, и те, кто в зале на переправе, и те, кто в автобусах. А у нее – прекрасные условия. И вид из окна на море… Что-то об этом говорил и тот мужчина, пока она покупала кроссворды… У него тоже вид на море из окна. И он говорил о какой-то задержке, о грузе, который надо беречь. Наташа, автор 15 детективных романов, не могла не ухватиться за эту загадку. Интересно было бы узнать, где находится его номер. А потом пофантазировать: что это за груз? "Может, это разбудит мою фантазию, и я наконец-то закончу кульминацию к своей книге, а то она совсем зависла, по строчке в день из себя вымучиваю. Может, тренажер для ума поможет?" – Наташа вошла в увитую диким виноградом аллею, где дуло не так сильно, как на открытой местности. Зато когда она вышла, ветер хлестнул изо всех сил. Крепкая спортивная Наташа попятилась, с трудом сохранив равновесие. Она с трудом шла против воздушного потока – совсем как на "Техналожке" в переходе с одной линии на другую. Загадка уже увлекла ее, и девушка на ходу рассматривала корпуса: какие из них смотрят окнами на море? А потом надо будет подумать, какую страшную тайну может хранить их сосед. "Но я не собираюсь совать нос в чужие дела. Мне просто нужно размять мозги!"

До ужина Наташа успела еще искупаться. На пляже под безупречно чистым небом и ярким, но уже не обжигающим солнцем прятались от ветра желающие еще немного позагорать. Несколько человек с визгом и смехом плескались в воде. Берег оказался пологим, в глубину уходил плавно, и возле буйков можно было стоять по плечи в воде, что и делали какие-то парни. "Мне как раз по горло будет", – Наташа неторопливо ступала по мелководью.

Плавая вдоль линии буйков, она окинула взглядом пансионат. Так… Самый лучший вид из окон на пляж открывается в ее корпусе, 22-м. У остальных окна выходили на парк, часовню, фонтаны, соседние здания. Некоторые корпуса были повернуты к морю торцом. "Значит, он тоже живет в 22-м корпусе. Ясно. А теперь включаем фантазию!"

Наташа покосилась на берег моря, где оставила сумку и полотенце. Да, территория "Волшебницы" изолирована от любого проникновения извне, но жизнь приучила Навицкую всегда быть осторожной. "Береженого Бог бережет, а небережённого – конвой", – как любила говорить надзирательница Лена из Печатников, где Наташа в 2015-м провела почти полтора года по обвинению в убийстве и попытке теракта… Да. Скоро будет пять лет, а воспоминания все еще свежи в памяти, и иногда Наташа, проснувшись, боится открыть глаза и снова увидеть лампы дневного света, мрачно-зеленые стены и решетку на окне – настолько реалистичными были воспоминания и сны. Поэтому у них с Витей – отдельные спальни: Наташа не хотела, чтобы муж видел, как она рывком просыпается от кошмаров и ворочается без сна, пытаясь забыться еще хоть ненадолго… Но сны о тюрьме снятся Наташе уже нечасто и в основном служат предупреждением о надвигающейся беде, о том, что нужно проявить осторожность… Так, пару лет назад весной ей снова приснились Печатники, и Наташа по наитию не спустилась в метро на Садовой-Сенной-Спасской, а пошла на Московские ворота пешком, почти через весь огромный и прямой, как стрела, проспект. Конечно, на службу в Новодевичьем монастыре она опоздала, заработав замечание от строгого молодого священника и укоризненный взгляд от пожилой монахини в металлических очках, когда, запыхавшись и на ходу повязывая платок, вошла в храм. Белла потом, уже в трапезной для посетителей, вполголоса попеняла ей: "Ну, Натаха! Просила же не опаздывать! Ты что, в кофейне засиделась?". А через пару часов девушки узнали, что между Сенной и Технологическим в тоннеле террорист взорвал бомбу, и только самоотверженность и сообразительность машиниста спасли десятки жизней – испугайся он или растеряйся, и жертв было бы в разы больше… До тех пор Наташа предпочитала садиться в средние вагоны поезда метро. Уланов вечером обнимал ее: "Наташа, тебя действительно Бог отвел. Ведь как раз в середине состава и взорвалось!".

С тех пор Наташа садилась только в голову или хвост состава. И внимательнее прислушивалась к своему внутреннему голосу, если ее одолевали воспоминания о Москве…

Поеживаясь от ветра, Наташа вышла на берег и сразу попала под мелкий секущий дождь из песчинок. Они облепили девушку с головы до ног. "Как и не купалась!"

– Все равно, что не купался, – подошел к ней Коган, на ходу вытирая полотенцем мокрые волосы. – Этот песок у меня уже повсюду.

Наташа хихикнула.

– Пошлячка.

– Сам хорош.

– Кстати, по дороге на пляж я от души посмеялся над нашим общим знакомым. Сначала он требовал, чтобы в номера провели сигнал – он, видите ли, желает совершать звонки с комфортом, а не бегать на рецепшен, и возмущался, что летний кинотеатр уже закрыт – он жаждет отдыхать культурно. Зудел, как осенняя муха, задолбал уже весь персонал. Я бы на их месте уже взял бы его за шиворот, развернул хрюкалом к воротам и придал хорошее ускорение коленом под зад!

– Фима, склочных клиентов на курортах хватает, – урезонила его Наташа, – и служащие уже научились не обращать на них внимания или одергивать их более культурным способом. А если работники пансионата начнут всех скандальных дебилов под зад пинать, то сами быстро получат по тому же месту от начальства.

– А жаль, – хмыкнул Коган, – этот тип явно напрашивается. Ведь были же раньше вышибалы, почитай хоть Чейза: могли и по шее дать какому-нибудь сильно умному утырку, если забузил, и плевать, что он клиент-всегда-прав…

– Это у Чейза. А мы – в реальности.

– В дурдоме мы! – махнул рукой Ефим. Прикинь, судья отказался перенести прения. Дескать, Игорь, Белка и Витя на месте, значит, адвокатский состав почти в сборе, и нет причин отменять заседание! Вот ж…дыр, ну я с ним разберусь, когда мы доедем до Севастополя!

– Смотри, чтобы Белла не приревновала, если ты вместо нее начнешь на судье разминаться, – пошутила Наташа, – не думаю, что ей это понравится!

– У меня и на нее сил хватит, – расправил могучие плечи адвокат. – Ладно, пойду я одеваться, а то на этом ветру замерз, как Ленинградское эскимо! Да и ты уже похожа на черничный сорбет…

– А почему судья так торопится провести прения без тебя? – спросила Наташа, когда они шли к корпусу.

– Мне он ничего путного не объяснил. Просто отказал, и все, как некоторые мамаши на вопрос ребенка "Почему?" истерически верещат: "По кочану! Отстань, а то ща по заднице, домой пойдешь, никуда не пойдешь, вот отец придет!"

Der kostenlose Auszug ist beendet.

€1,88
Altersbeschränkung:
16+
Veröffentlichungsdatum auf Litres:
19 Juni 2024
Schreibdatum:
2024
Umfang:
220 S. 1 Illustration
Rechteinhaber:
Автор
Download-Format:
Text, audioformat verfügbar
Durchschnittsbewertung 4,9 basierend auf 8 Bewertungen
Text
Durchschnittsbewertung 4,4 basierend auf 48 Bewertungen
Text, audioformat verfügbar
Durchschnittsbewertung 4,4 basierend auf 104 Bewertungen
Text
Durchschnittsbewertung 4,7 basierend auf 15 Bewertungen
Text, audioformat verfügbar
Durchschnittsbewertung 4,6 basierend auf 78 Bewertungen
Text, audioformat verfügbar
Durchschnittsbewertung 4,7 basierend auf 75 Bewertungen
Text
Durchschnittsbewertung 4,7 basierend auf 50 Bewertungen
Text, audioformat verfügbar
Durchschnittsbewertung 4,6 basierend auf 214 Bewertungen
Text, audioformat verfügbar
Durchschnittsbewertung 4,8 basierend auf 59 Bewertungen
Text, audioformat verfügbar
Durchschnittsbewertung 4,6 basierend auf 132 Bewertungen
Text, audioformat verfügbar
Durchschnittsbewertung 5 basierend auf 3 Bewertungen
Text, audioformat verfügbar
Durchschnittsbewertung 5 basierend auf 1 Bewertungen
Audio
Durchschnittsbewertung 4 basierend auf 5 Bewertungen
Audio
Durchschnittsbewertung 0 basierend auf 0 Bewertungen
Text, audioformat verfügbar
Durchschnittsbewertung 0 basierend auf 0 Bewertungen
Text, audioformat verfügbar
Durchschnittsbewertung 0 basierend auf 0 Bewertungen