Изобретая чудеса

Глава 1. Все то, что я знаю про это

Когда-то давно прабабка по папиной линии сказала Ларе, что та будет гулящей. Примерно тогда же Ларина мама заявила, что у старухи просто маразм и маленькой Ларе не стоит навещать неприятную родственницу.

– Бабуль, ну мы же тебе объясняли, – начала в очередной раз Лара, – я даже в отношениях не состою.

– Я знаю, где был закопан клад, – заявила старуха, не имевшая обыкновения слушать пояснения тем, о которых у нее и без того было однозначное мнение.

Прабабка по папиной линии плохо сохранилась. К тому же, никто точно не знал, сколько ей лет и откуда она вообще взялась в папиной линии. Вроде как прабабка – сестра какой-то бабки со стороны отца, но это неточная информация. Все просто знали, что она довольно близкая родственница с квартирой в центре города, а природа ее возникновения в жизни семьи мало кого интересовала.

– Какой клад? – Ларе нравилось проводить время со странной старушкой, собственно говоря, только ей и нравилось.

– С бумагами и ключами! – недовольно заявила прабабка и добавила: – чисть следующий апельсин!

– Хочешь сходить за ним?

Иногда Лара вывозила дряхлую родственницу на природу.

– Так его там нет, – пожала плечами она. – Я же сказала, что знаю, где он был, а не где есть. Но я бы на твоем месте адресок запомнила.

– Я запишу, – пообещала Лара.

– Только тебе нужно будет очень быстро за ним сходить, – предупредила прабабка. – А то дня не прошло, как туда уже пришли всякие. – Она постучала по пустой тарелке: – Так где апельсин?

– А где клад? – улыбнулась Лара и все же положила апельсин, прихватив дольку.

– Эй! Перестань есть мое имущество! И так все заберешь.

– Завещаешь мне свою квартиру? – хихикнула девушка.

– Это и так твоя квартира, – хмыкнула прабабка. – Если, конечно, заберешь клад.

– И где же клад? – Ларе нравилось не понимать, о чем идет речь.

– В этом самом дворе, будет лежать ящик ровно день, а потом уже не будет. Поэтому, как поймешь, что тебе негде жить, нужно быстро его забрать.

– Так, а когда это будет?

– Это уже было! – разозлилась старуха и, насупившись, укуталась в палантин. – Ты меня, Лариса Константиновна, совсем не слушаешь.

– Я правда пытаюсь понять, но что-то не получается, – она чмокнула прабабку в сморщенный лоб.

– Еще скажи, что не гулящая!

***

На жизнь Лара не жаловалась. Точнее, конечно, жаловалась, но делала это тихо, поэтому для окружающих все ее сетования оставались незаметны. Хотя, какие горести могли выпасть на долю двадцатиоднолетний студентки журфака? Никаких, это и удручало. Жизнь перевалила за двадцать, а из полезного для общества Лара совершила едва ли больше написания курсача про секс. Впрочем, курсач про секс и в самом деле был хорош. На защите ей так и сказали: «Лариса, знаете, курсовая хороша!». А потом поставили отлично.

Да, проблема была именно в этой обыденности Лариного бытия. Пока все строили успешную карьеру, заводили миллионные блоги и находили вторые половинки, Лара пила кофе и думала о том, что однажды ее непременно выгонят из вуза за прогулы. И, кажется, даже особых талантов у нее не было. Нет, конечно, умение анализировать произведения зарубежной литературы и понимание того, что не любить «Преступление и наказание» – не самый тяжкий грех, были неплохим дополнением к ее анкете на сайте знакомств, но все это так мелко!

Зато Лара была мечтательницей: она верила, что однажды кто-то бесстрашный ворвется в ее жизнь и вырвет из заурядной действительности. К тому же, Лару нельзя было назвать глупой, скорее наоборот, ее стоит назвать умной, а если не умной, то хотя бы сообразительной.

И все же, несправедливо умолчать о Ларином четком плане на ближайшее будущее, точнее на ближайшие двадцать лет: через год пытка высшим образованием будет окончена, Лара возьмет год перерыва и, с легкой подачи родителей, отправится путешествовать по Азии, а если повезет с визой, то и по США. За это время Лара непременно напишет роман, который тут же станет бестселлером (а зачем еще писать роман?). К двадцати пяти Лара однозначно встретит идеального мужчину, скорее всего, профессора Колумбийского университета. А в двадцать восемь выйдет за него замуж. В тридцать родит первого ребенка (желательно через запланированное кесарево, потому что как можно потом любить человека, который в первые минуты своей жизни доставил тебе столько страданий?), затем с разницей в несколько лет родятся еще какие-то дети. А в сорок Лара однозначно получит Нобелевскую премию по литературе (потому что зачем иначе было писать бестселлер?).

Поэтому, в то утро Лара вышла на улицу с четким планом на жизнь, но без малейшего понятия, что делать сегодня. Когда Лара не знала, куда идти, она шла к Эрмитажу и никогда в сторону Пяти углов или Сенной: весь Петербург делился для нее на «перед» и «за» Гостинкой. «За», по какой-то неведомой причине, она избегала.

К Эрмитажу, к слову, она шла не просто так: в Главном штабе работал один очаровательный историк с невероятной харизмой и кудрями. Что в нем было более невероятным: кудри или харизма – опять-таки, не известно, однако Лара упорно следовала к Эрмитажу.

Все как всегда. Знакомый маршрут, одни и те же остановочки. Однако внезапно случилось то, что могло бы случиться в книге Кафки, которую могла бы купить Лара, если бы пошла в Подписные, а не ждала появления харизматичного и кудрявого на Дворцовке. Так вот, суть не в кудрявом.

Следите внимательно, как следили бы за выступлением фокусника: Лара переходила дорогу возле цирка и что-то ее ослепило. Что-то вот очень сильно ударило ей в глаза, а потом она в буквальном смысле слова выскочила из-под кареты. Карета в Питере – явление не сказать, чтобы редкое. Поэтому неладное Лара заподозрила, когда ей навстречу проследовала миловидная барышня с зонтиком. Конечно, миловидная барышня в центре Питера – явление еще более рядовое, чем карета. Внешний вид этой барышни заставил Лару подумать:

– Черт! Забрела на съемки, – она ускорила шаг, пытаясь найти выход с площадки. – Наверняка сейчас еще от какого-нибудь менеджера попадет.

Лара спешила по малолюдной улочке, не в силах вырваться из фильма. В какой-то момент ей стало казаться, что она во сне. Она спешила вернуться к чему-то современному. Но ни одной машины не было вокруг нее. Ни одной! И это в центре города!

В какой-то момент Лара поняла, что просто себя накручивает. Побоявшись словить паничку, девушка нырнула в первую же арку с приоткрытыми воротами. Она не хотела признавать, что какая-то неясная фигня произошла именно с ней. Лара тяжело вздохнула, приказала себе успокоиться. Мозг, любящий анализировать разного рода истории, выдал целую вереницу непонятных теорий, в том числе и конспирологических. Например, про путешествия во времени. От этой идеи она отмахнулась особенно агрессивно.

Собрав всю волю в кулак, она сделала шаг из полумрака подворотни и была облита поливальной машиной.

Странные события лета затерялись в череде житейских мелочей: поиск научника для диплома, крамольные мысли о магистратуре в Европе, чтобы точно дали визу, бессмысленное похудение на два килограмма.

***

Одним из последних теплых осенних дней Лара прогуливала вуз. Погода стояла прекрасная, поэтому девушка следовала любимым маршрутом по набережной, через Дворцовый мост и затем к своему дому за экономическим факультетом. Она прихватила попутно кофе, который она ненавидела пить, но любила покупать.

Погруженная в мысли о светлом будущем и дурацкий трек, который было лень переключить, она прошла по мосту. Но переходя дорогу возле цирка, она снова была чем-то ослеплена, а затем влетела в чьи-то объятия. При любых иных обстоятельствах, ситуация могла бы понравиться Ларе.

– С вами все хорошо, милая барышня? – обеспокоенно поинтересовался невысокий мужчина с темными глазами.

– О, простите, что-то… – она быстро оценила странный костюм мужчины.

– Простите, я на площадке? – уточнила она, начиная страшно нервничать.

– Нет-нет, вы возле Фонтанки, милая барышня, – поспешил объяснить мужчина.

Дурацкая шляпа, странная трость. Если она не на площадке, то что за реконструкция? И куда опять делись все машины?!

– Очевидно, что я возле Фонтанки! – возмутилась Лара. – Что вы здесь делаете?!

– Иду на Невский… – растерялся явно незлой мужчина.

– То есть просто идете и ничего не снимаете? – продолжила задавать наводящие вопросы Лара.

– Сегодня, конечно, жарко, но не думаю, милая барышня, что буду вынужден что-то снять…

Лара снова огляделась, стараясь найти хоть что-то привычное. Вспомнилась интернет-теория о том, что человек может провалиться в «текстуры» и попасть в параллельный мир. Что если она туда попала? А может, она просто сильно задумалась?

– Барышня, вам нужна какая-нибудь помощь? – мужчина начал всерьез беспокоиться о душевном здоровье незнакомки.

– Забейте! – воскликнула Лара и, прежде, чем ее бы увезли в дом призрения,  умчалась в сторону своей квартиры.

Бегала Лара отлично. Скорее всего из-за того, что вечно пыталась сбежать от проблем в прямом и переносном смыслах. Гвардейские шляпы, шумные экипажи, кричащие торговцы. Лара бежала в надежде, что однажды это кончится.

Длинные волосы мотылялись во все стороны, а широкие брюки путались и затрудняли движение. Хотелось стянуть свитер, но остановиться было еще страшнее. Лара чувствовала себя в фильме «Назад в будущее»: если сейчас она сумеет развить невероятную скорость и разорвет пространство и время…

Если девушки в красивых платьях и мужчины в странных костюмах не могли до конца убедить ее в происходящем, то квартал, в котором прежде находился ее дом – вполне. Не было больше экономического факультета, одни казармы. Какой-то солдат, проходя мимо, отпустил нелестную шутку о ее внешнем виде. Лара даже не одарила его взглядом. Солдат решил, что она городская сумасшедшая.

Ситуация страшная: очевидно, что Лара где-то в прошлом. Нельзя сказать, что она была сильно удивлена фактом перемещения во времени: в конце концов, девушка читала Воннегута и еще ошибочно полагала, что время – это очень непостоянная вещь. Но что Лара знала о времени XIX века? Она знала, что в XIX веке использовали альтернативную энергию, знала, что был потоп, который уничтожил всех мамонтов и великанов. Она тяжело вздохнула, осознавая, что ей стоило уделять больше внимания обычной истории, а не альтернативной.

Она прислонилась к ограде Таврического сада. Нужно было что-то решать. Пропустить стадию принятия и понять, как не попасть в местную психушку, тюрьму или рабство. Лара зажмурилась, приподняла подбородок вверх и пообещала какой-угодно высшей силе, что если ее, Лару, вернут в приличное время, она никогда в жизни не прогуляет пары в вузе. Никогда.

Глава 2. Желтого билета не имею

Что делать дальше, решать нужно было быстро, а главное, правильно. Лара точно знала, что с ее внешним видом проблемы могут подстерегать на каждом шагу. Это вам даже не начало ХХ века, это гребаная допотопная или постпотопная империя. Лара не была сильна в истории костюмов, но догадывалась, что находится после Наполеона и до Викторианской эпохи. Почему она так плохо знает отечественную историю? Девушка тяжело вздохнула и огляделась в поисках своевременного решения, впрочем, такового не последовало.

– Что делать? – думалось ей.

Лара была достаточно гибкой и лояльной, чтобы пропустить истерику по поводу перемещения во времени, в конце концов, может не все так плохо и она просто сошла с ума? В любом случае, какой смысл рыдать поссреди улицы? Конечно, ее подруга придерживалась иной позиции и считала, что как раз слезами горю и поможешь: начнешь плакать и кто-нибудь тебя спасет. Лара не обладала техникой плача во имя спасения, поэтому обычно молча вставала и шла вперед.

– Что я имею? – продолжала размышлять она. – А ничего я не имею!

Это было весьма несправедливое утверждение, потому что в ее сумке валялся айфон, тетрадки с недописанными конспектами по литературе и французскому, новенький спрей VS с блесточками, права, ключи от машины, несколько ручек, фломастер, косметичка, ТераФлю и еще ряд всяческих мелочей. Для XIX века она имела ни-че-го.

– Эй, бродяжка! – окликнули ее. – Пошла отсюда. Срамота-то какая! Баба и в брюках!

– Я не бездомная! – огрызнулась Лара, хотела сделать что-то еще, но тут ее осенило: – хотя… Спасибо!

Она вскочила на ноги и опять хотела пуститься в бегство от пугающей действительности. Лару остановил ее же внешний вид.

– Нужна юбка, – рассудила она, – и волосы бы подобрать.

Да, в этом Лара была права: путь ей предстоял долгий и тернистый, еще и через Невский проспект. Она чувствовала себя дворовой кошкой, которую любой может шугануть, поэтому та вынуждена жаться к земле и прятаться за машинами.

Путь Лара прокладывала по самым узким, самым тихим улочкам, пока в одном из дворов не заметила сушащееся белье. Иногда Лара была склонна к спонтанным решениям. Одним из таких стало вторжение в чужой двор.

Ворота волей случая были, конечно же, закрыты. На них даже красовался замок, но Лара была не из тех порядочных гражданок, которых может остановить знак «Не влезай – убьет» или что-то в этом духе. Она по-хозяйски подошла к замку и не без удовольствия обнаружила, что замок только выглядел запертым. Ловкое движение руки, и вот она уже на месте. Лара воровато огляделась, ведь собиралась воровать, и, поняв, что опасности нет, деловито принялась за осмотр висящего гардероба.

Одежда была так себе, но Ларин взгляд остановился на тонком светлом платье, в котором она наверняка замерзнет, но точно сможет влезть в него самостоятельно. Выбор сделан. Лара уже уверовала в свое везение и безнаказанность, как кто-то внезапно заорал:

– Ты что здесь делаешь?!

Лара ойкнула и решила не дожидаться личной встречи с обладателем голоса. Прижимая к груди бесчестно нажитый трофей, она снова побежала. Нерасторопный потерпевший что-то орал ей вдогонку, но главным преимуществом России, как известно, всегда была стабильность, поэтому полиция реагировала одинаково оперативно во все времена. Так или иначе, Ларе удалось избежать правосудия на этот раз. Конечно, оглядываясь назад или забегая вперед, здесь уж откуда посмотреть, Лара пожалеет о том, что ее не поймали за руку с этим платьем, что позволили пройти так далеко.

Найти тихое и безлюдное место в центре города в разгар рабочего дня – задача не из легких. Впрочем, если бы Лара удосужилась посмотреть на часы, то ужаснулась бы от того, что стрелки неумолимо двигались к шести, в любом случае, даже в такой час найти укромное местечко ей удалось бы с трудом. Однако она нырнула в очередную подворотню и, понадеявшись на то, что провидение вновь будет к ней благосклонно, начала спешно стягивать с себя свитер. Раздеться целиком она не решилась, поэтому неловкими движениями начала прокладывать дорогу в юбку.

Единственное, на что Лара надеялась – она по ошибке не стащила ночную сорочку, знала она такие истории, когда после окончания Второй Мировой некоторые малопросвещенные дамочки выходили в свет, облачившись в шелковые сорочки. Конечно время все стерпит, и, спустя немногим больше полувека, Лара и сама ходила в клуб, прикрыв наготу голым платьем. Но не нужно быть гением для понимания, что в консервативной империи хождение в пижаме не оценят.

Она задрала юбку и начала освобождать ноги от штанишек, когда заметила на себе чей-то любопытный взгляд.

– Милая барышня? – спросил недавний мужчина, который ловил ее после выпада из родной реальности. – Работаете?

– Вообще или сейчас? – автоматически уточнила Лара, пытаясь, наконец, избавиться от штанов.

Собеседник замялся, поэтому Ларе пришлось брать инициативу в свои руки:

– Вы не могли бы смотреть менее внимательно? – Она наконец стянула остатки одежды.

– О, простите! – он быстро отвернулся, покачнулся и для Лары все встало на свои места.

– Что на Невском наливали? – усмехнулась она, одергивая юбку, которая вполне могла бы быть и длиннее.

Неразговорчивый собеседник только хмыкнул.

– Милая барышня, могу ли я узнать ваше имя? – Он снова пошатнулся.

Лара, как ни в чем не бывало, принялась засовывать современные вещи в сумку, огромные размеры которой до сего момента казались неоправданными.

– Лара, – она вытащила резинку из сумки и начала вертеть кичку. – А вас?

– Позвольте представиться, Кондратий Федорович Рылеев.

– Ой, ну в таком случае, – она одернула юбку и закинула сумку на плечо, – Лариса Константиновна Вовк, – девушка приблизилась к собеседнику и протянула ему руку.

– Вы очень странная, – сообщил он, но руку пожал.

– А вы очень пьяный, раз так долго ведете цивилизованную беседу с барышней из подворотни, – она снова усмехнулась.

Справедливости ради, если бы Лара не видела, что стоящий напротив джентльмен пьян, она бы наверняка вела себя чуточку скромнее. Но раз уж он пьян, то вполне можно позволить себе чуть больше. Здесь еще можно отметить, что Лара никогда не была из слабых женщин, боящихся мужчин. Возможно, она была из глупых женщин, которые недооценивали противника, но факт остается фактом, мужчин она не боялась.

– Так куда вы теперь? На Невском вы уже сегодня были, – Лара начала идти вперед, потому что, на минуточку, она спешила в дом своей прабабки.

– Очевидно, что мой долг проводить вас, – он немного пошатнулся.

– Вас качает, – заметила Лара, беря его под руку, – возможно, это мой долг вас проводить?

Кондратий Федорович с сомнением покосился на Лару:

– Не могу не спросить, вы девка?.. – проговорил он и сам смутился.

– Типа, как там это называется, есть ли у меня желтый билет? – оскорбилась, но не до конца, Лара, потому что, а чего она ожидала, если стягивала портки в подворотне.

– Простите, я не должен был…

– Ну, даже если дадите денег, желтого билета не имею, по крайней мере сегодня, – она отдалилась от собеседника.

– Я все еще имею намерение вас проводить.

– В таком случае, мне на Мойку, – Лара снова ускорила шаг. – Пойдемте! Я вообще-то спешу.

Она согласилась на эту компанию лишь из соображений безопасности: с молодым человеком не в своем времени как-то спокойней. Конечно, возможности стать в чьих-то глазах шлюхой увеличивались, но, как говорится: игра стоит свеч.

– В какой части Мойки вы живете? – спросил Кондратий Федорович после продолжительного молчания.

– Которая у Невы и суда. Я плоха в номерах домов.

– У суда? – не понял он.

– Ну да, рядом с Исаакием, там где памятник Петру.

– Рядом с Сенатской площадью?

– Так точно!

– Но там нет суда, – заметил Кондратий Федорович.

– Как нет? – удивилась Лара, которая буквально два месяца назад смотрела оттуда развод мостов. – А как же конституционный суд?.. Ах точно, – вздохнула она, – у вас же нет конституции.

– Простите? – изумился тот.

– Не берите в голову, я здесь буквально первый день и еще не успела адаптироваться, – Лара постаралась как можно скорее сменить тему разговора, понимая, что даже при общении с пьяным человеком, позволяет себе слишком много.

Несколькими поворотами позже они уже выходили на нужную набережную

– Почти пришли, – сообщила она.

– Ну, так мы с вами, Лариса Константиновна, соседи, – заметил Кондратий Федорович, – здесь моя скромная обитель, – он махнул в сторону серого дома.

– А я знаю, здесь же поэт Рылеев жил, ну, который из де… – она осеклась, решив не называть первому попавшемуся имен бунтовщиков, тем более она все еще не знала, в каком году находится. – Один из друзей Трубецкого.

– Вы знакомы с Сергеем Петровичем? – искренне поразился трезвеющий Кондратий Федорович.

– Не лично… – Лара свернула в открытый каретный въезд и тут ее осенило: – Простите, а вы тот самый Рылеев?!

– Ну, в том доме живет только один Рылеев, – Кондратию Федоровичу, разумеется льстила известность, даже если признание исходило от такой странной барышни с сомнительной профессией.

Лара смерила мужчину оценивающим взглядом, пытаясь понять, насколько он похож на того, которого видела в учебнике по истории. Пришла к некоторому умозаключению и решила отложить все остальные размышления по этому вопросу.

– Простите, Лариса Константиновна, вы что-то ищете?

Ничего не объясняя девушка внимательно оглядывала полупустой двор.

– Ящик, наверное, какой-то клад. Поможете? Времени не так много…

Так странно было стоять рядом с очевидно заброшенным домом прабабки. Самое удивительное, что дом совершенно не изменился. Появились какие-то новые, точнее, старые трещины, которые позже исправит не один капремонт. В этом дворе Лара обычно оставляла машину. На эту стену закидывала ногу, разминаясь перед пробежкой, а рядом с этим подвальным окном прятала сигареты, когда недолго курила в десятом классе.

– Прошу прощения…

– Да не извиняйтесь, – раздраженно отмахнулась Лара, не в силах найти единственную зацепку, которая могла бы ей помочь здесь выжить.

– Нет, ну это не слыхано, мы имеем право здесь быть? – заявил Рылеев после десяти минут бессмысленных поисков.

Он опустился на ступеньки. Все еще хмельного Кондратия Федоровича стало клонить в сон.

– Это мы узнаем если вы поможете, а не будете рассиживаться! – воскликнула Лара, но в голосе ее не было и намека на истинное раздражение. В какой-то степени она начала получать удовольствие от происходящего. –  Ей богу, вызвались помогать странной девушке, разбирайтесь с последствиями.

Рылеев хотел уйти, но любопытство брало верх. Был в нем этот дух авантюризма. Поэтом он, как мальчишка, с новыми силами начал метаться из угла в угол:

– Это не то, что вам нужно? – спустя пятнадцать минут старательных поисков, его взгляд остановился на чемоданчике, свисающем с фонаря.

– А я откуда знаю? Давайте откроем?

Он привстал на носочки и достал трофей. Разочарованию Лары не было предела. Она была уверена, что понятие клад включает в себя золото и драгоценности, здесь:

– Бумажки какие-то, – фыркнула Лара.

– Это ваш паспорт и документы на дом, – растерянно сообщил Кондратий Федорович.

Если Лара осталась разочарована находкой, то Рылеев – напротив. Если клад, то сдается ему, человеку, который всю жизнь на съемных квартирах, именно такой.

– А, так это мой дом? – приободрилась она.

– А вы не знали? – мужчина поморщился.

– Это дом моей прабабки, она умерла… Не так давно… Не была уверена, что она отдаст его мне.

– Здесь еще ключи… Это самое странное, что со мной происходило, – признался литератор.

Лара выхватила ключ и пожала плечами: по ее сугубо субъективному мнению путешествия во времени, все же, занимательнее. Хотя… Девушка покосилась на свое имя, вписанное в документы.

– Давайте-ка посмотрим, что там внутри.

***

Абсолютно голодная и, наконец, растерявшаяся, Лара лежала на пыльной постели без постельного белья. Дом явно был заброшен, но теперь в руках Лары были документы на него. Единственным знакомым во всем Петербурге был Рылеев, единственное платье было краденым, а денег не было и вовсе. Внезапно она поняла, что из еды у нее только протеиновый батончик, который валяется на дне сумки еще с прошлого года.

Нужно было найти работу, но что она умела? Сейчас мысль про желтый билет казалась достаточно разумной. Лара не умела делать ничего из того, что должна была уметь порядочная дворянка, а, благодаря, содержимому ларца, Лариса Константиновна Вовк узнала, что является потомственной дворянкой… Потомственная дворянка и ее потомственное затхлое поместье!

С другой стороны, Кондратий Федорович не был также скептичен относительно состояния дома на набережной. Он прошелся по комнатам и констатировал: «Пригнать сюда слуг, все отмыть и будет настоящий дворец». Потом он как-то быстро откланялся. Лара предположила, что от запаха сырости и выпитого алкоголя литератора и революционера затошнило. Ох, найти бы и ей бутылочку чего-нибудь!

Вообще, история с кладом заслуживает отдельного внимания. Лара всегда знала, что прабабка по папиной линии женщина странная и загадочная, но не настолько, чтобы предугадать появление Лары в прошлом. Вопросов становилось больше, чем ответов. Как на экзамене по предмету, который не знаешь вообще, а преподаватель пытается тебя вытянуть, но лишь хоронит больше и больше. Ко всему прочему, девушка обнаружила визитку какого-то банкира, к которому следовало наведаться ранним утром, ведь как говорят в народе: голод не тетка.

Но это все будет завтра, а сегодня она ужаснулась отсутствию воды и унитаза в доме и, свернувшись калачиком под свитером, уснула.