Buch lesen: "На острие клинка"

Schriftart:

* * *

Для тех, кто верит в магию – ту, что в сердце, и ту, что вокруг нас.

Пролог

Сэм

Густой, непроглядный туман плотным саваном опустился на лагерь, скрывая его от внешнего мира. Воздух, тяжелый и влажный, был пропитан терпким ароматом прелой листвы и тлеющей древесины. Я стоял на коленях, острые камни и холодная сырая земля впивались в кожу. Руки и ноги, туго стянутые веревками, ныли. Вокруг толпились люди, темные силуэты мелькали в тумане, будто призраки. Меня толкали, пробегая мимо, не обращая внимания на мои стоны.

– Сэм! – сквозь гул прорвался знакомый голос, полный отчаяния.

Преодолевая слабость и головокружение, я с трудом поднял голову. В центре лагеря бушевал огромный костер. Вспышки пламени, подобно ненасытным чудовищам, жадно пожирали сухие ветви, разбрасывая во все стороны снопы оранжевых искр и клубы удушливого дыма. А в самом сердце этого огненного вихря, привязанная к столбу, стояла Скай. Ее лицо, бледное и измученное, было залито кровью – она явно подверглась жестоким пыткам. От этого ужасающего вида я испытал невыносимую душевную боль, затмившую все физические страдания.

Я изо всех сил стремился вырваться из пут и спасти Скай, охваченную адским огнем. Мускулы напряглись до предела, веревки врезались в кожу, но я оставался неподвижен, словно прикованный к земле невидимой силой. Несмотря на отчаянные усилия, я не мог сдвинуться ни на дюйм.

Пламя жадно охватило Скай. Ее кожа начала трескаться и чернеть от нестерпимого жара. Из горла вырвался душераздирающий вопль, пронзивший меня насквозь, до самого сердца. Смотреть на то, как она горит заживо, было выше моих сил. В носу защекотало от резкой, тошнотворной вони паленой плоти. К горлу подступила жгучая волна тошноты, грозя вырваться наружу. Мир вокруг померк, заполнился криком и треском голодного пламени.

Глава 1

Скай

• «С сегодняшнего дня я официально могу покупать алкоголь и просаживать зарплату в казино. Жизнь определен́но заиграла новыми красками:)»

Мой палец коснулся кнопки «опубликовать», и я отложила телефон в сторону, понимая, что большая часть моих подписчиков еще видит сны. Утро началось раньше обычного – лай соседской собаки был настолько громким, что, казалось, разбудил полрайона. Сегодня мне не нужно на работу: папа дал заслуженный отгул в честь праздника. Мой рабочий день в пабе редко начинался утром – только по выходным или когда нужно было подменить отца. Обычно я приходила туда после занятий в университете и работала до вечера.

Живот громко заурчал – вчера я уснула, так и не поужинав. В доме стояла тишина, родители еще спали, я решила не нарушать их покой и сходить в душ. Включив воду, я с наслаждением подставила лицо под прохладные струи.

Я любила этот день и всегда ждала. Мне нравилось погружаться в размышления, переосмысливать взгляды и цели, строить новые планы. Двадцатилетие стало для меня шагом в неизведанное. Поступление в университет, новые знакомства, преодоление боли после расставания с парнем – все это было частью моего пути. И, оглядываясь назад, я могу с уверенностью сказать, что неплохо справилась со всеми испытаниями и готова двигаться дальше.

Выйдя из душа, я заметила, что мой телефон разрывается от уведомлений. Комментарии под постом множились с каждой секундой.

• «Подожди меня годик, в казино пойдем вместе, хех»
• «С днем рождения, старушка!»
• «В твоем пабе для тебя алкоголь был всегда безлимитным:)»

Улыбка озарила мое лицо. У меня было не так много подписчиков – я знала почти каждого, – но их внимание всегда невероятно радовало. Блог, который я завела пару лет назад, стал моей отдушиной. Я часто публиковала посты в готической атмосфере, делилась интересными образами. Дополняла это все своей рефлексией на различные темы. Поначалу моей единственной подписчицей была подруга детства Вивьен, но спустя время фотографии начали набирать обороты и попадаться людям в рекомендациях. Так я и собрала свой уютный мир на семь тысяч человек. Мне этого хватало сполна, учитывая, что изначальной моей целью было просто вести своего рода личный дневник.

Плюс один новый комментарий:

• «Поздравляю, ты стала на год ближе к моему похоронному бюро!»

Это была Вивьен с ее неизменным поздравлением, которое она считала своим долгом писать каждый год. Теперь я по-настоящему ощутила праздничное настроение. Мой ответ не заставил себя долго ждать:

• «Спасибо ₍^. ^₎ Думаю, мы окажемся там примерно в одно время»

Своеобразный юмор стал неотъемлемой частью нашей дружбы, которая зародилась при довольно необычных обстоятельствах. Мы познакомились с Вивьен в возрасте шести лет. Мамина кузина скончалась, и мы пришли на церемонию прощания в похоронное бюро, принадлежавшее родителям Вивьен. Они, будучи патологоанатомами, давно мечтали открыть собственный бизнес в сфере ритуальных услуг, и им это удалось. Похоронное бюро семьи Де Хедекель имело отличную репутацию в нашем городе. Вивьен, с детства вращаясь в этой специфической атмосфере, была активно вовлечена в семейное дело. Дом Де Хедекель располагался на том же участке, что и бюро, – довольно нестандартное решение, но родители Вивьен считали его практичным. Благодаря размеру территории и удаленности от соседей им удалось реализовать эту идею без нарушения каких-либо санитарных норм и правил. В тот день, после церемонии прощания, ожидая родителей, я бродила по двору и увидела Вивьен, сидящую в компании какой-то страшной куклы. У нас завязался детский бессмысленный диалог, который, как ни странно, положил начало долгой дружбе.

Пока я занималась макияжем и прической, в коридоре послышались шаги родителей. Они проснулись, и это означало, что скоро раздастся привычный стук в дверь – трогательная семейная традиция, которую я, несмотря на свой уже вполне взрослый возраст, по-прежнему ждала с трепетом. С недавних пор я начала задумываться о переезде и самостоятельной жизни. Но пока мне хотелось отложить эти мысли и в полной мере насладиться драгоценными мгновениями и теплом родительского дома. Мне невероятно повезло с семьей. С самого раннего возраста я была окружена заботой, поддержкой, вниманием, и с годами нежные чувства только крепли.

Тихий стук в дверь вырвал меня из размышлений. Я отложила тушь и, повернувшись на стуле, с нетерпением посмотрела на вход.

– Да, заходите! – воскликнула я, не скрывая радости.

Дверь распахнулась, и на пороге появились родители. Мама держала в руках небольшой торт. Он был оформлен в темных тонах, а сверху горели несколько тонких черных свечей. Эта трогательная деталь, показывающая их внимание к моей любви ко всему мрачному, вызвала у меня умиление. Инстинктивно обхватив ноги руками, я почувствовала, как щеки заливает румянец.

– С днем рождения, дорогая! – хором произнесли родители, их голоса были наполнены теплотой.

Я вскочила со стула и, улыбаясь, подошла к ним. Вблизи торт оказался еще прекраснее. Он весь сиял блестками, точно ночное небо, усыпанное звездами. По краю торта располагались небольшие бордовые бантики, а в центре, между свечами, выделялась надпись «21», написанная будто кровью. Родители всегда отличались креативностью в выборе торта, но этот превзошел все мои ожидания.

– Это очень красиво! Спасибо вам огромное!

Сложив ладони, словно в молитве, я поднесла их к губам, готовясь загадать желание. На мгновение задумалась, осознав, что мне не много нужно. Я в полной мере получала любовь от семьи и друзей, занималась любимым делом и уверенно двигалась к своим мечтам. Собравшись с мыслями, я закрыла глаза и сказала про себя: «Пусть в моей жизни произойдут невероятные, головокружительные перемены, такие, о которых сейчас я даже не смею мечтать». Задув свечи, я услышала громкие поздравления родителей.

– Ну что, пора повышать тебе зарплату? Иначе на казино не хватит! – Папа хитро подмигнул мне.

– Так, кто-то с утра уже мой пост увидел? – рассмеялась я.

– Кстати о постах. – Мама поставила торт на прикроватную тумбочку и посмотрела на папу, который явно что-то прятал за спиной.

– Скай, мы долго не могли решить, что тебе подарить… – начал он. – В общем, это не слишком оригинально, но мы подумали, что ты много времени уделяешь фотографиям, блогу, поэтому тебе пора обновить кое-что. – Папа протянул мне небольшую коробку, завернутую в крафтовую бумагу.

Взяв ее в руки и ощутив вес, я начала догадываться, что внутри. Уже года три я ходила со своим стареньким телефоном. Работал он без нареканий, поэтому мысли о замене меня не посещали. Я начала медленно разрывать бумагу, и вскоре показалась белая коробка. Это был он – новый iPhone 15. Расплывшись в широкой улыбке, я взвизгнула от восторга, представляя, насколько улучшится качество моих снимков.

– Это же очень дорого! Зачем?

– Ну перестань, – ответила мама. – Мы давно не дарили тебе ничего подобного!

Мои родители были обеспеченными людьми. Они служили для меня ярким примером того, что упорным трудом можно достичь больших высот. У папы был собственный бизнес – тринадцать лет назад он открыл паб, ставший одним из самых посещаемых в городе. Мама, имея два высших образования, занимала должность канцлера в университете, где я училась. Мы ни в чем не нуждались, но наша жизнь не превратилась в бесконечную погоню за материальными благами. Родители предпочитали инвестировать в недвижимость или путешествия, следуя принципу: деньги должны либо работать на тебя, либо создавать воспоминания.

– Нет, если не нужен, мы не гордые, можем и забрать. – Папа скрестил руки на груди, прищурившись.

– Нужен, – ответила я. – Очень нужен. – Подойдя ближе, я крепко обняла их, стараясь вложить в эти объятия всю свою благодарность.

– Мы рады, что тебе понравилось. – Папа поцеловал меня в щеку и теперь уже сам посмотрел на маму, будто чего-то ожидая.

– Подарки на этом не закончились? – усмехнулась я, переводя взгляд с папы на маму.

– Есть еще кое-что.

Мама задумалась, а затем тихо вышла из комнаты. Я вопросительно взглянула на отца, надеясь, что он прояснит ситуацию, но весь его вид демонстрировал растерянность. Спустя пару минут мама вернулась, держа в руках конверт, пожелтевший от времени.

– Скай, – произнесла мама с дрожью в голосе, – это письмо… Его написала тебе бабушка. Она специально отдала его мне и попросила передать, когда тебе исполнится двадцать один. Я, честно говоря, не знаю, почему именно этот возраст и что там внутри, но… она была очень настойчива. – Мама протянула мне конверт с осторожностью, словно боялась его повредить.

Меня окатило волной мурашек. Бабушки не было с нами уже четыре долгих года. После ее ухода я берегла каждую вещь, которая имела для нее ценность, – пожелтевшие фотографии, письма дедушке, исписанные рецептами тетради, – будто в них жила частичка ее души, энергии и тепла. Первый год после смерти бабушки я постоянно перечитывала всевозможные записи, стараясь уловить ее голос, всматривалась в фотографии, пытаясь вновь ощутить на себе тот самый, полный нежности взгляд… Я и представить себе не могла, что смогу прочитать от нее хоть строчку, которую не видела раньше. Сердце заколотилось, предвкушение смешалось с тревогой.

– Не могу поверить…

Конверт оказался у меня, и странное, почти забытое чувство захлестнуло с головой. На глаза навернулись слезы. Я повертела его в руках. Плотная пожелтевшая бумага, а на обратной стороне – аккуратная черная печать из сургуча. Подняв взгляд на родителей, я сделала глубокий прерывистый вдох. В их глазах читались понимание и тихая грусть.

– Мы оставим тебя одну. – Мама поджала губы и, легко коснувшись моего плеча, вышла из комнаты. Папа, задержавшись на мгновение, многозначительно кивнул и последовал за ней, прикрыв за собой дверь.

Я села на кровать, оставшись наедине с весточкой из прошлого. Собравшись с духом, аккуратно вскрыла конверт. Внутри лежали письмо и небольшая фотография. Взяв снимок в руки, я больше не смогла сдерживать эмоции. Слезы хлынули из глаз, застилая мир вокруг. Этой фотографии у меня не было, но я отчетливо помнила тот день. Мне было около пяти лет, мы с бабушкой сидели во дворе ее дома. Устроившись у нее на коленях, я заливисто смеялась, глядя куда-то вдаль. Бабушка смотрела в том же направлении, и ее лицо освещала та самая любящая улыбка, которая навсегда осталась в моей памяти.

Завороженная, я рассматривала каждую деталь фотографии, каждую морщинку на лице бабушки, каждый блик солнца на седых волосах. Перевернув снимок, я увидела надпись, сделанную ее почерком:

«Скай рассмешил хохочущий филин. Лили поймала чудесный момент!

15 июня 2008».

Отложив фотографию, я развернула сложенное вдвое письмо. Возможно, это было лишь плодом моего воображения, но мне показалось, что я ощущаю знакомый бабушкин аромат, исходящий от бумаги. Словно она незримо была здесь, рядом, сидела в этой комнате и наблюдала за мной. Шмыгнув носом, я начала читать.

«Дорогая Скай, если ты читаешь это письмо, значит, меня уже нет рядом. Представляю, какой красавицей ты стала. Мне безумно хотелось бы увидеть, как складывается твоя жизнь, узнать о новых увлечениях, о том, встретила ли ты настоящую любовь. Надеюсь, что тоска в твоей душе сменилась светлой памятью обо мне. Мы пережили вместе столько замечательных моментов – вспоминай их с улыбкой. С такой же лучезарной, как на фотографии, которую я вложила в конверт.
Сегодня твой день рождения. Мне даже не верится, что ты уже такая взрослая. Поздравляю тебя, внучка! Хочу сказать, что у тебя начинается новый этап. Возможно, поначалу тебе будет казаться, что жизнь превратилась в тлен, а ты стала заложницей обстоятельств, но это не так. Нужно оставаться непоколебимой, принять все, что с тобой будет происходить, и осознать: это новая ты, и прежней Скай больше не будет. Я была на твоем месте и знаю, о чем говорю.
Мне очень жаль, что у меня не хватило сил дожить до этого момента и стать твоей опорой в такой важный период. Но я спокойна, потому что знаю: у тебя появится кто-то, кто не оставит в беде и всегда будет рядом, несмотря ни на что. Впереди ждет много опасностей, но ты сильная и смелая, моя девочка. Однажды мы обязательно снова встретимся, и ты будешь долго-долго рассказывать мне обо всем. А сейчас… не забывай, что магия живет внутри тебя, Скай. И она сильнее, чем ты думаешь.
С любовью, твоя бабушка Грейс».

Глава 2

Скай

Я родилась в начале осени, и каждый год в мой день рождения стояла чудесная погода. Впрочем, для нашего города это неудивительно – зимы у нас нет, и температура днем никогда не опускается ниже десяти градусов. Раньше дни рождения были настоящим праздником, шумным и веселым. Мы отмечали их всей семьей и, конечно же, с Вивьен. Бабушка всегда приезжала накануне праздника и гостила у нас еще несколько дней. Мы веселились, ходили в парки аттракционов, устраивали пикники. После ее смерти все изменилось. Праздники потускнели, стали тихими и немного грустными. Но традиция собираться вместе осталась. Теперь это больше походило на уютный семейный ужин. Сегодня папа предложил собраться в пабе, и эта идея мне откликнулась. Но прежде я хотела навестить бабушку.

К ней на могилу я приходила редко, всего пару раз в год. Чаще просто не хватало сил. Видеть ее имя, выгравированное на мраморной плите, – каждый раз болезненное напоминание о том, что ее и правда больше нет. Спустя столько лет в это все еще сложно поверить. А после ее письма желание сходить на кладбище только усилилось. У меня было слишком много вопросов, на которые никто не мог ответить. Что она имела в виду? Какие изменения меня ждут? Я перечитала письмо несколько раз, пытаясь вдуматься в слова, но все было напрасно.

Я медленно шла по кладбищу, щурясь от яркого солнца. Ряды одинаковых надгробий тянулись вдаль, имена и даты сменяли друг друга, вызывая легкое чувство тревоги. Становилось не по себе от мысли, что все эти люди когда-то жили, дышали, испытывали эмоции, обнимали близких… Деревьев на кладбище почти не было, лишь несколько кипарисов росло по краям. Возле одного из них и было расположено надгробие. Бабушка никогда не любила палящее солнце и всегда старалась держаться в тени. Поэтому, думаю, это место ей бы понравилось. Дойдя до могилы, я дотронулась до прохладной плиты.

«Грейс-Лилиан Атертон,

1953–2020»

– Привет, бабушка, – прошептала я, опускаясь на газон. – Знаю, ты меня ждала. Я принесла письмо. – Я помахала конвертом перед могильной плитой, глубоко вздохнула и снова раскрыла его. – Не могу передать словами, какое счастье оно мне принесло. Будто ты не умирала вовсе, а написала его сейчас. Я почти ничего не поняла, – с моих губ сорвался тихий смешок, – но я рада. Это лучший подарок, какой только можно представить. Спасибо, что подумала обо мне. Это безумие, но, читая его, снова и снова чувствую, будто я рядом с тобой. – К глазам подступили слезы, и я подняла голову к небу, стараясь сдержаться. – Может быть, ты сейчас здесь и слышишь меня. Прости, что так редко прихожу, я бы хотела бывать чаще, но… – Запнувшись, я сглотнула подступивший к горлу ком. – Но не могу… Я так и не нашла в себе силы поехать в твой дом. Мама с папой ездили, привезли твои вещи. А я не смогла. Меня бросает в дрожь от одной мысли, что увижу террасу, на которой меня больше никто не ждет. Не хочу ощущать эту гнетущую пустоту, заходя внутрь. Дом всегда был наполнен радостью, нашими бесконечными разговорами и сказками, которые ты сочиняла в моем детстве. Как бы я хотела хоть на минуту оказаться там снова, но только вместе с тобой.

Двенадцать лет назад

Вечерами мы с бабушкой часто бродили по лесу, окружавшему ее дом. Его извилистые тропинки я знала как свои пять пальцев. Лес был большой и местами довольно дикий. Мы собирали там ягоды и грибы, а иногда отправлялись на поиски сброшенных оленьих рогов. Пару раз нам даже посчастливилось издали наблюдать за стайкой косуль – видеть этих животных в их естественной среде обитания всегда было захватывающе. В тот вечер я, как обычно, бежала впереди, пытаясь угнаться за шустрой белкой, которая ловко перепрыгивала с ветки на ветку.

– Скай, постой! – донесся до меня тихий усталый голос бабушки. – Мне нужно немного отдышаться.

Кивнув, я запрокинула голову и сквозь кроны деревьев заметила первую звездочку, которая загорелась на еще светлом небе. Лес переливался красивейшими оттенками: зеленым – от листвы, коричневым – от стволов деревьев, красным – от ягод рябины, фиолетовым…

«Фиолетовый?» – удивилась я, вглядываясь в сумеречную густоту леса. Мое внимание остановилось на поляне, раскинувшейся за деревьями. Вся она была усеяна фиолетовыми цветами удивительной красоты. Таких растений я не видела даже в книгах с любимыми сказками. Эта местность была исследована мной от и до, но цветы я вспомнить не могла, как ни старалась.

– А что это за цветы? – Я ринулась к своей находке.

– Скай! Вернись! – звала меня бабушка встревоженным голосом.

Я ловко перепрыгнула через поваленное дерево и замерла. Передо мной открывалось огромное пространство, усеянное цветами. Они напоминали кувшинки, каждая размером с мою ладонь. Несмотря на то, что солнце уже скрылось, растения словно светились и мерцали. Я коснулась лепестков, на которых проступал рисунок тонких прожилок.

– Посмотри, какие красивые! – произнесла я, обращаясь к запыхавшейся бабушке.

– Да, красивые, – вздохнула она, явно не разделяя моего восторга, – но ядовитые.

– Правда? А почему я их раньше не видела?

– Они цветут раз в четыре года. Ты была совсем маленькой во время последнего цветения. К тому же днем они не так заметны. Эти цветы распускаются только к вечеру, – объяснила бабушка, беря меня за руку. – Хочешь, расскажу интересную историю о том, как одна девушка чуть не погибла от их яда?

– Конечно, хочу!

– Тогда пойдем домой, уже холодает. Испечем лимонный пирог и будем пить чай!

В камине потрескивали дрова. Чайник вовсю кипел, заполняя кухню паром. Я в нетерпении болтала ногами, сидя за столом. Трудно было сказать, чего я ждала с большим предвкушением: кусочка любимого лимонного пирога или новой захватывающей истории. Бабушка, точно волшебница, колдовала у стола. Запах цитруса разливался по кухне, смешиваясь с дымком от камина. В большой миске уже ждала масса из взбитого с сахаром масла. Бабушка просеяла муку, добавила нужные ингредиенты и замесила тесто.

– Помнишь, я рассказывала тебе очень интересную сказку о девушке, которой судьбой было уготовано стать ведьмой? – начала она.

Я радостно закивала, так как очень любила эту историю. Она была самой увлекательной из всех, что рассказывала бабушка.

– Ее красота и несокрушимая сила поражали. Одни восхищались ей, другие тайно ненавидели. Она была уверена, что ничто в мире не способно ее сломить. Но однажды эта уверенность пошатнулась…

Я подперла обеими ладонями подбородок и, затаив дыхание, продолжала слушать и наблюдать за действиями бабушки. Она замешивала начинку.

– Тот самый цветок, что так тебе приглянулся сегодня, способен затуманить разум красотой, а после – убить ядом. Молодой ведьме Эларии была присуща любовь ко всевозможным растениям и цветам. Ведьмы черпали от них энергию, создавали волшебные отвары, которые помогали лечить болезни.

Бабушка глубоко вздохнула, посмотрела на меня и отправила пирог в духовку. Оставалось только ждать, когда кухня наполнится ароматом свежей выпечки.

– Когда сестра Эларии заболела, девушка отправилась на поиски бузины, известной своим целебным действием при гриппе. Однако вместо бузины она наткнулась на нечто совершенно иное. Ее любопытство не позволило бы пройти мимо такой невиданной красоты. Лес был усыпан загадочными цветами, названия которых девушка не знала. Долго блуждая среди незнакомых растений, она размышляла, стоит ли сорвать несколько бутонов, чтобы изучить их.

– И что же сделала Элария? Сорвала?

– Конечно! Несколько цветков оказались в ее корзине. Весь вечер она посвятила их изучению: брала пробы, тщательно наблюдала за изменениями, делая записи в гримуаре.

– И что же было дальше? – нетерпеливо спросила я.

– На следующий день Элария почувствовала недомогание. Это очень насторожило ведьму, поскольку болела она крайне редко. С каждым часом появлялось все больше различных симптомов: по шее расползлись красные пятна, руки зудели, ее бросало то в холод, то в жар. Все сложнее было подниматься с кровати – одолевало сильное головокружение. Девушка ни о чем не догадывалась, пока в какой-то момент не взглянула на остатки цветов в корзине. И тут-то в ее голове сложилась полная картина.

– Она могла умереть?

– Да, милая. В ту же секунду, как Элария все осознала, она выбросила цветы из дома. Спустя несколько часов ей стало намного легче. Она поспешила рассказать об этом ведьмам из своего ковена.

– И что же было после этого?

– Отныне ядовитое растение стало большим страхом ведьм. Оно могло пошатнуть их всемогущество. И имя ему – эсендес.

– Цветок опасен только для ведьм, так ведь? А мы с тобой не ведьмы, чего нам бояться!

– Но если он способен причинить вред могущественным ведьмам, то представь, что его яд может сделать с обычным человеком. – Бабушка присела рядом, обняв меня за плечи. – К тому же я всегда говорю: магия живет внутри тебя, Скай. А там, где есть магия, нет места эсендесу.

Вырвавшись из теплых воспоминаний, я снова обратила внимание на письмо. Вероятно, должно было пройти время, прежде чем я пойму смысл написанного. Бабушка часто говорила о моем будущем. Я была ее единственной внучкой, и, сколько помню, она всегда тревожилась обо мне.

Просидев у могилы около часа, я поняла, что рассказала все, что могла. Это был монолог, в котором я излила все свои переживания, чувства и события прошедшего года. Верила, что она слышит меня и радуется тому, что, несмотря на ее уход, я продолжаю делиться историями из своей жизни, как и прежде. Время близилось к вечеру, родители ждали меня в пабе. Я поднялась, не отрывая взгляда от могильной плиты, готовясь уйти. Этот момент всегда давался мне особенно тяжело. Меня вновь охватывало подавляющее чувство вины за то, что я оставляю ее здесь одну. Оно впервые накрыло меня на похоронах.

Сам день помню смутно, словно сквозь туман, но один момент врезался в память с пугающей четкостью: медленно опускающийся под землю гроб. И чем глубже он погружался, тем сильнее становилось во мне желание закричать, остановить это. Мы по очереди бросали в яму землю, а затем могилу начали закапывать. Мне стало не хватать воздуха, как будто я вот-вот задохнусь. В голове билась единственная мысль: она там, одна, под толщей холодной земли, в кромешной тьме и полном одиночестве. Разум отказывался принимать, что это теперь всего лишь безжизненная оболочка, которой безразлично, где покоиться. Переживания были настолько гнетущими, что заглушали здравые мысли, оставляя лишь страх и безнадежное чувство вины.

– Я люблю тебя, бабушка… – прошептала я сквозь слезы и пошла прочь, борясь со своими тревожными мыслями.

Мои шаги ускорялись, я почти бежала, пытаясь как можно скорее покинуть это место. Солнце уже почти скрылось за горизонтом. Поднялся резкий ветер, и его прохладные порывы помогли мне взять себя в руки. Выйдя за ворота кладбища, я глубоко вдохнула, наполняя легкие свежим воздухом. Улица была опустевшей, но вдали показалась красная машина, и она быстро приближалась ко мне. Облегчение мгновенно сменилось паникой. Я замерла, напряженно вглядываясь в автомобиль. Практически любая машина такого цвета вызывала у меня инстинктивное желание бежать, ведь у моего бывшего парня, Джейсона, был красный Nissan. Машина пронеслась мимо, оставив после себя лишь запах выхлопных газов. Я закрыла глаза, приглаживая растрепанные ветром волосы. Вспомнить о Джейсоне сейчас было особенно символично, ведь наше знакомство произошло на следующий день после похорон бабушки.

Четыре года назад

Прошли сутки с самого ужасного момента в моей жизни. Все слезы выплаканы, нервы были на пределе, голова болела так, что хотелось отключиться, – однако и спать не получалось. Накинув худи поверх пижамы, я вышла из комнаты в коридор. В доме царила тишина. Мама, как и я, весь день была сама не своя. Мы не обмолвились ни словом. К вечеру она, вероятно, уснула, не дождавшись папы с работы.

Выйдя на улицу, я неспешно пошла к парку, расположенному в десяти минутах ходьбы от дома. Я любила это место. Днем здесь обычно было многолюдно, но поздним вечером, когда становилось прохладно, мало кто решался покинуть теплые дома. Именно это меня и привлекало – одиночество. Когда нужно было привести мысли в порядок, оно становилось необходимостью.

Приближаясь к длинной аллее, я размышляла о том, каково это – научиться жить заново. Бабушка всегда учила стойко держать удары судьбы, и я не смела ее ослушаться.

Тусклый свет фонаря прокладывал мне дорогу. Здесь было тихо и спокойно – то, что нужно. Неожиданно из-за кустов выскочил большой лабрадор, весело играющий с палкой. Он подбежал ко мне, радостно виляя хвостом.

– Салли, не приставай к людям. – Вслед за собакой показался высокий юноша. – Извини, надеюсь, она тебя не напугала. – Он подошел к лабрадору и пристегнул поводок.

– Нет, все хорошо, не беспокойся.

– Когда дело касается палок, она теряет голову. – Улыбка заиграла на его губах. – Поэтому я выгуливаю ее, когда в парке пусто, чтобы никого не тревожить.

– У тебя замечательный пес. – Любезничать с незнакомцами было не в моем стиле, но эта собака мгновенно покорила мое сердце.

– Спасибо! Что ж, не смею больше задерживать. – Незнакомец бросил на меня прощальный взгляд и направился обратно.

Я смотрела вслед удаляющейся фигуре, думая, что вижу его в последний раз. Кто бы мог подумать, что этот человек успеет стать для меня спасательным кругом, а после – потянет на дно.

Зайдя в паб, я застыла на пороге, решив, что ошиблась заведением. Это было совершенно не похоже на привычную лесную атмосферу. Основное помещение погрузилось в таинственный полумрак, лишь свет красных прожекторов помогал мне разглядеть детали. Длинные черные свечи выстроились вдоль стола, накрытого бордовой скатертью. Кажется, родители решили не ограничиваться готическим тортом и оформили в этом стиле все пространство. Бокалы были наполнены чем-то кроваво-красным, напоминающим мой авторский вишневый коктейль. Стол ломился от закусок, подобранных с особым вниманием к цветовой гамме: канапе с лососем, маслины, брускетты с вялеными томатами, миниатюрные пирожные, украшенные кремом и кусочками клубники… Перечислять можно было долго.

Пройдя несколько шагов, я увидела, как из-за угла торжественно вышли мама с папой. Папа – в черном смокинге, точно тот самый хозяин особняка из фильма ужасов, а мама – в элегантном, облегающем фигуру бордовом платье. И, конечно же, Вивьен. Ее стиль не изменился – она всегда так выглядела: черный классический костюм, дополненный массивными цепями. Но вот волосы… они стали светлее и заметно короче, едва доходили до плеч – видимо, вчера она все же выбралась к стилисту, как и планировала. Невозможно было сдержать смех. Они напоминали семейку Аддамс. Это было настолько неожиданно и трогательно, что к смеху добавилось умиление.

– Господи, как же вы заморочились… – сказала я, прикрывая рот рукой, все еще не веря своим глазам. – Вам так идет!

– Это все Вивьен, – ответил папа, подталкивая подругу ко мне. – Мы бы сами до такого точно не додумались.

– Ага, мы с ним смокинг часа три выбирали. Собирался как на собственную свадьбу! – Мама с усмешкой закатила глаза и скрестила руки на груди.

Вивьен гордо выступила вперед с большой коробкой в руках. Я бросилась к ней и крепко обняла.

– Спасибо, Ви, – прошептала я. – Это просто невероятно!

– Чем ближе к смерти, тем ярче нужно отмечать дни рождения, – торжественно произнесла Вивьен, вручая мне коробку. – Иначе что потом вспоминать? Откроешь позже, но я уверена, что тебе это пригодится.

– В этом я даже не сомневаюсь!

Я вновь поблагодарила подругу, отставила подарок в сторону и обняла родителей. Их улыбки, полные любви и нежности, делали меня счастливой. Оглядываясь назад, я понимаю, что этот день рождения стал одним из лучших за последние годы. Меня переполняло ощущение собственной силы и уверенность в том, что все дальнейшие перемены, какими бы они ни были, пойдут мне только на пользу.

Кухня тонула в полумраке, темноту разгоняли лишь свет ночника и лампочка в работающей микроволновке. Я стояла, обхватив себя руками, и терпеливо ждала теплого молока. У меня была привычка выпивать его перед сном, добавляя ложечку меда. Это помогало лучше заснуть.