Buch lesen: «Соната лунной принцессы»

Дорогому брату Дэймону

Глава 1.

Незаконченное дело

Июль 2213 года

Пышное убранство на стенах, дорогие картины, позолоченные подсвечники, статуи из чистого мрамора. Пожалуй, это место более походило на дворец, дворянский музей или старинную картинную галерею, нежели на ресторан современности.

Вокруг сновали заносчивые дамы на высоких каблуках, разодетые в вечерние платья, шляпки и прочие наряды, обязательно имея при себе миниатюрную сумочку. Они прижимали сумочки к себе с особым трепетом и заботой, словно в каждой из них хранилось что-то очень ценное и важное, но, на деле, кроме набора косметики и зеркальца, внутри ничего было.

Мужчины в отутюженных пиджаках и накрахмаленных белых рубахах, пестрых галстуках, подобно павлинам, важно, с нескрываемой гордостью вели своих изнеженных, словно куколок под руку к богато украшенным столикам, делая это так, словно хвастались друг перед другом своими красавицами, но красота эта – на редкость неестественная, вызывала у меня скорее отторжение, чем приятные и теплые чувства.

Почему я очутился здесь? Да, я безумно люблю высоту, можно даже сказать – обожаю, но в стенах конкретно этого заведения, признаюсь, чувствуешь себя неловко, неуютно, будто не в своей тарелке. И не потому, что мы не из так называемого «высшего общества» – не процветающие бизнесмены, нет, мы лишь скромные горожане среднего звена. Все дело в той намеренной показухе, зачастую устраиваемой посетителями, козыряющими своим положением в обществе, которые зачастую являлись только мелкими сошками в сложной системе городской иерархии.

Я отвернулся, поморщившись от внезапно нахлынувшего негодования, и взглянул в просторное панорамное окно. Что ни говори, с высоты птичьего полета простирался красивый вид, весь город был будто на ладони. Необычное явление для нашей эпохи. Обычно, все куда более прозаично – туман и мелкий пронизывающий дождь. Высота – моя слабость. В детстве я впервые полюбил ее, оказавшись на крыше невысокого пятиэтажного жилого дома, сбежав с уроков вместе с другом. Подойдя к краю крыши, посмотрел вниз сквозь туман и влюбился (и пусть несколько этажей – ничто в сравнении с гигантами небоскребами). С тех пор и берет начало мое немного необычное увлечение. Для кого то, быть может, это может и покажется немного странным, но кому какое дело, пусть каждый человек научится сперва следить за собой, а уж потом, достигнув совершенства, получит право учить других. Но таких людей нет и никогда не будет. Все мы не без изъяна, как говорится.

Но, не стоит обманываться. За красивыми видами скрывается смерть, парящая над городом незримой тенью. И совсем скоро безмятежность уступит место ужасу. Скоро все закончится и нам придется покинуть ресторан.

– Да, нынче жизнь более схожа с ночным кошмаром, нежели с реальностью. – констатировал печальный факт мистер МакКаллен, седовласый коренастый шотландец французского происхождения, человек старой закалки.

Говорил он порой запутанными фразами, часто сопровождаемыми немного неуместными пословицами и поговорками. Динозавр, как бы сказало поколение подростков.

Серый пиджак, словно подобранный под цвет волос, почти мышиного цвета, как и старомодный галстук, выдавали почтенный возраст старого вояки, как, собственно, полковник и называл себя.

Я же был немного старше тех самых тинэйджеров, и вежливо промолчал, однако – внутреннее негодование никуда не исчезло. Неужели на пенсии нельзя одеваться немного ярче?

Мистер МакКаллен, к слову, был из рожденных в двадцатом веке, немногих, переживших ужасную трагедию, когда мир впервые столкнулся с угрозой полного истребления.

– Если бы не было этой чертовой заслонки, мир бы стал куда лучше. – Выпалил я, глядя вдаль.

– Бесконечный туман? Ты про него? Не могу не согласиться, но почти нескончаемый сумрак – разве это не справедливая плата за любопытство человеческого рода? Рэт, ты молод, и не видел настоящего солнечного света, как я. – Вояка тяжело вздохнул. – Тебе не понять, как прекрасна прежняя жизнь – детство на улице, прогулки по парку, беготня на детской площадке под открытым небом, а не в этих гадких искусственных заменителях наподобие птичьего инкубатора. Чистый воздух, синее небо в сто раз прекраснее современности. И, самое главное, никаких тебе ану. – Шотландец указал на город. – К слову, они скоро придут.

«В чем же дело? Почему мир настолько изменился? Все дело в том, что по вине вечного тумана и того кошмара, что скрывается в нем, дети вынуждены посещать детские садики, расположенные глубоко под землей, ведь так безопаснее и полезнее для здоровья, как утверждают врачи. Хах. Я помню свой детский сад – ничего хорошего, хотя в детстве пребывание под землей казалось весьма забавным». – Воспоминания о собственном детстве переплелись с недосягаемой реальностью далекого прошлого.

Действительно, я человек нового поколения, мне только двадцать пять. Внезапно исчезнувшие прелести старого мира неведомы мне. Загорать на теплом песчаном пляже в разгар жаркого лета, ловить солнечных зайчиков, считать звезды. Дети виртуального сада грез – вот кто мы. Мы только и слышим рассказы от выживших из двадцатого века, но толком и не представляем, как было раньше. Наверное, каждому ребенку родители в детстве повествовали перед сном о мире без вечного тумана, подобно сказке на ночь. Примечательно, что и сами они не знали ничего о старом мире. Так история прежнего мира превратилась в красивую легенду.

Вот и мистер МакКаллен говорил, словно родной дед, который изо всех сил старался успокоить внука, несмотря на то, что внучок давно вырос и перестал верить в чудеса вроде волшебной палочки и зубной феи. Но, все же картины старого мира прочно засели в голове теплыми образами.

Невольно вспомнилось детство. Тогда моим любимым развлечением на долгие годы стали огни соседних домов, еле различимых в тумане. Мы со Стивом (моим близким другом) и сестрой могли до поздней ночи наблюдать за ними, заключив спор, какое окошко погаснет последним.

Что ни говори, а нынешняя суровая реальность далека от идеала. Землю навсегда сокрыла от звездного неба многокилометровая завеса тумана, смешанного со смогом и пылью перенаселенного мегаполиса, за пределами которого простирается только смерть.

Да, увы. Все изменилось. Мы уже не хозяева мира, а лишь ничтожные существа, вынужденные бороться за свое существование, ютиться на маленьком клочке суши, не видя солнца и тепла.

На смену каменным домам пришли монолитные башни-небоскребы. Но и с их могучих бетонных вершин не видно ни солнечного света, ни туманной земли. Да, где-то мы свернули в своем развитии не туда.

История человечества переломилась в далеком 2020 году, когда профессор Калифорнийского института технологий Майкл Мюррей в поисках эликсира жизни, совершил фатальную ошибку, открыв врата в преисподнюю, высвободив темных бестелесных существ из параллельных миров – ану, как принято называть врага.

Три года спустя мир утонул в бесконечном тумане, и человеческая популяция сократилась с десяти миллиардов до полсотни миллионов. Если не меньше.

За считанные годы ану покорили почти весь мир, разорив Азию, затем Европу и Америку. Одно государство за другим рушилось, целые династии уходили в историю, целые народы гибли, до последнего человека. Остатки человечества теперь вынуждены ютиться в крошечных резервациях подобно индейцам двадцатого века. Погибли миллиарды, как, впрочем, гибнут и сейчас. Угроза никуда не делась.

– Вы о пожирателях душ? Не думаю, что многолетний туман и нашествие ану хоть как-то связаны между собой. Ведь эти твари появились намного раньше, нежели молочная завеса, будь она неладна.

Действительно, первое упоминание о неожиданной гибели почти всех жителей города Лхаса, что раскинулся на Тибете, произошло через год после открытия врат в мир энергетических монстров, а туман пришел несколько позже. Ану – первое имя, данное пожирателям человеческого рода теми, кто пережил нашествие, и кто видел, как гибнет страна за страной.

– Когда человечество впервые столкнулось с пожирателями, светило солнце, ты прав, Джонс. Но со временем их становилось все больше и больше. Туман и грозовые облака – родная стихия для врага. Уж я-то знаю. Поверь старому вояке. – Мистер МакКаллен рассмеялся, видимо, готовя очередную порцию шуток. – Дедушка еще молоденький! Из ума не выжил, не бойся. – Любимая поговорка полковника в отставке.

Роджер МакКаллен, в прошлом офицер особого отряда полиции «Цитадель», сохранил оптимизм и чувство юмора даже в самых трудных ситуациях, которые многим казались безвыходными и до сих пор способен отпустить пару-тройку шуточек. Даже сейчас, когда за окном сотого этажа небоскреба уже виднелись оранжево-красные молнии – предвестники скорого появления новых хозяев планеты, а туман поднялся намного выше земли. Туман словно смеялся, открывая взгляду беспечной публике невежд и самохвалов далекие, если не сказать – бесконечные просторы старого города, предназначенные для простых людей, как говорят сами посетители ресторана. Мы видели огни тех бедных кварталов, для которых уличное освещение зачастую являлось самой большой роскошью в жизни. Кварталов невысоких и неудобных, но вполне приемлемых для существования, за неимением лучшего. Разумеется, ни о каком комфорте говорить не приходилось…

– Вот-вот появятся, чертовы красавцы. – Не удержался я, глядя на бесшумные сияния, мелькающие то тут, то там.

– Так и есть. Скоро ану заглянут в гости, подгоняемые голодом и жаждой человеческой смерти. – Мистер МакКаллен вновь тяжело вздохнул, глядя вдаль, при этом невозмутимо попивая «особый чай», как он называл пиво и все алкогольные напитки, делая это, видимо, забавы ради.

– Не горячий? – Съязвил Рэт, едва мистер МакКаллен сделал очередной глоток спиртного.

Полковник состроил недовольную гримасу.

– Не обожгусь. – Ответил он сквозь зубы.

Мистер МакКаллен явно не любил мои шутки, как, впрочем, и все шутки в целом, кроме своих собственных, но я не смог удержаться от соблазна.

Воцарилась многозначительная тишина, и я вновь вернулся к созерцанию предвестников очередного нападения загадочных тварей, о которых нам почти ничего не известно.

Еще немного и погибнут люди. Десятки или сотни сограждан. Никто не знает сколько. Просто растворятся в воздухе, словно этих людей и не было никогда. А счастливчики, сыскавшие милость Фортуны в этот миг, отделаются лишь туманными воспоминаниями.

Точнее нельзя сказать, ведь после контакта с ану еще никому и никогда не удавалось выжить. Как только его белесые щупальца притрагивалась к руке, ноге, голове или любой другой части тела, то человек мгновенно умирал, превращаясь в пепел.

Наверняка «Цитадель» уже стоит на ушах, что, само собой разумеется. Именно они, люди со стальными нервами, днем и ночью стоят на страже спокойствия человечества, бросая вызов полчищам охотников за душами, нападающих на город, словно библейские демоны. «Цитадель» – наша последняя надежда, ставшая твердыней и оплотом последнего прибежища цивилизации. Без них мой родной город давно пал бы, как и сотни других до него.

– Мистер МакКаллен, вы из «Цитадели» в прошлом? – Зачем-то спросил я, прекрасно зная ответ, решив использовать вводный вопрос в качестве разминки.

Шотландец ответил положительным кивком головы, не отрывая взора от цепочки электрических огней, словно зачарованный видом ночного города, раскинувшегося на десятки километров, уходящего за горизонт, то и дело озаряемого таинственным и зловещим мерцающим светом. Но все же думаю, что мистер МакКаллен лишь пытался понять, сколько времени осталось до очередного нападения.

– Скажите, за годы службы, вы не заметили ничего странного в этих ану? – Наконец, набравшись мужества, напрямую спросил я.

– А? – Полковник отвлекся на мгновение, будто недоумевая. – Странного? Да, замечал. Существа из параллельного мира, что пожирают души. Название получили от древнего шумерского бога неба Ану. Уязвимы в момент охоты за нами, причем для всех видов оружия кроме банального пистолета, само собой, но появляются в самый неподходящий момент, и за ними никак не уследить. Эти твари перевоплощаются из энергии в темную материю или что-то вроде того, после чего обретают что-то наподобие тела. Уничтожишь тело и пропадет и сам ану. – По-прежнему не отрывая взора от окна, мистер МакКаллен говорил прописные истины, известные, пожалуй, каждому первокласснику. – Поэтому они и окружены туманной дымкой, пусть ты и не видишь связи, но этот самый туман служит маскировкой, пока ану не проголодается.

Это я знал и без полковника. И про особенности охоты на людей, и про древнюю легенду, согласно которой один из могущественных и древних богов Ану, именуемый у шумеров отцом все богов, нередко враждебный к людям, но при этом будучи царем богов-первопроходцев цивилизации (шумеров). Обычная легенда давно минувших дней, каких тысячи и миллионы, ничего необычного. Что толку в бесполезных детских сказках?

– Нет, я не об этом. За три года работы в полиции мне много раз доводилось сотрудничать с «Цитаделью». – Сотрудничать, конечно, весьма громко сказано, нам не известно почти ничего. – И знаете, что? Пожиратели никогда не нападают дальше определенной линии. Страдают лишь самые бедные районы.

– Да? – Мистер МакКаллен изменился в лице, словно боялся чего-то или кого-то. – Ничего странного. По-моему, наоборот, все логично, как белый день… – Полковник пристально взглянул на меня, аккуратно поглаживая седую бороду. – Сектора красной зоны, если ты имел в виду это, не только самые бедные, но и самые густонаселенные, а где проще «удить рыбу»? Там, где ее пруд пруди. Как известно, старые дома не оснащены дорогостоящей энергетической защитой и обитатели зоны предоставлены сами себе… и «Цитадели», разумеется. – Мистер МакКаллен отвечал с некоторым раздражением в голосе.

Он, откровенно говоря, не жаловал подобных разговоров, избегая все, что напрямую затрагивало былую службу. Однако и этот ответ мне показался на редкость шаблонным, словно заученным заранее, будто стихотворение, произносимое школьником на уроке литературы.

– Хочешь ценный совет? – После некоторой паузы вояка продолжил. – Не мудрствуй. Не ищи черных кошек там, где их нет. Лучше пойдем отсюда. Сейчас объявят эвакуацию. Спустимся заранее. Не хочу толкаться в переполненном лифте с этими слащавыми занудами, от них пахнет духами, будто от женщин. Ты же знаешь, не переношу запахи. И вообще я тут только потому, что ты, Рэт, мне все уши прожужжал про свои небоскребы.

– Вот оно что.

Если шотландец предлагает уйти, значит дело приняло серьезный оборот.

Я покорно повиновался опытному офицеру, который, к тому же являлся другом семьи и не раз помогал нам в трудные времена, и помогает до сих пор, даже когда случилось непоправимое и от семьи остались рожки да ножки. Да и, скажем прямо, трудностей и в былые годы хватало, сыпались одна за одной, как из рога изобилия.

Официант покорно принял счет, стараясь выглядеть спокойным, но все же в его глазах я увидел страх перед нападением. Все знали – пожиратели уже близко. И пусть опасность нам грозила только в теории, но тревога постепенно наполняла зал. Мало-помалу и остальные гости забеспокоились.

Покинув панорамный ресторан, в стенах которого находиться стало уже неуютно, мы быстрым шагом направились к скоростным лифтам, служившим не только средством передвижения, но и эвакуации жителей и гостей небоскреба. Такие лифты оснащались всем необходимым, чтобы обеспечивать работу даже при прямом попадании плазменной ракеты, которыми обычно травили пожирателя. К тому же, лифт – единственный способ спастись, если здание подвергнется нападению. Лестницы слишком узкие, а расстояние слишком большое, чтобы спасаться пешком.

Сигнальные сирены пока молчали, но, признаться честно, мне сделалось немного не по себе. «Неужели, после полугода затишья, незримый враг нанесет удар вновь? Сможем ли мы принять его? Устоим ли на этот раз»? – Прекрасно понимая глупость собственной преждевременной тревоги, я все равно не мог не думать об опасности. Воспоминания прошлого до сих дней пробуждались из глубин сознания всякий раз, когда туман покидал землю, вздымаясь далеко к небу. Да, когда в Далласе пасмурно и нет тумана – жди беды.

Глупо бояться врага сейчас. Человек сумел остановить собственное истребление, пусть и балансируя на краю смерти. Но, сколько лет прошло с той поры, когда «Цитадель» восстановила баланс сил, а нас все еще слишком мало, чтобы отвоевать обратно утраченные земли и вернуть свое законное право именоваться хозяевами мира.

Мистер МакКаллен оказался прав. Едва прозрачные двери кабинки лифта закрылись, и машина устремилась вниз, как на потолке зажегся красный индикатор, и робот-диктор мертвым электронным голосом отчетливо объявил: «Уважаемые жители и гости башни Селена-3. В радиусе десяти километров обнаружены ану. Точное число не известно. Это не учебная тревога. Немедленно пройдите в убежище. Сохраняйте спокойствие».

– Началось. – Грустно констатировал я.

– Да. Хорошо, что успели. Сейчас поднимется переполох. Сохраняйте спокойствие. – С грацией театрального актера, пропищал он тоненьким голоском, а затем выправился и произнес уже серьезным тоном. – Легко сказать. Ты только посмотри на этих дамочек и их напыщенных почитателей. Не думаю, что хоть один из них способен понести свою обожаемую даму на руках, а на каблуках далеко не убежишь. – Пока скоростной лифт мчался вниз, шотландец достал из внутреннего кармана слегка потертой кожаной куртки флягу, которая была всегда при нем, и угостился виски. – Не желаешь, Рэт? – Мистер МакКаллен обратился ко мне.

На лице полковника прослеживалась еле заметная улыбка. Нет, он вовсе не хотел обидеть меня, предлагая выпить, зная, что кроме пива я ничего не пью, даже вино или шампанское. Скорее он думал о перепуганных женщинах на каблуках, чьи лица, наверняка искривились от немого ужаса, и его это немало забавляло. Будучи человеком, который прошел огонь и воду, он всегда презирал так называемое «высшее общество», которое боялось собственной тени и частенько подшучивал над ними.

– Нет, спасибо. Не люблю крепкие напитки. Виски, коньяк, джин: все это не мое.

– Как хочешь. – Полковник пожал плечами. – Все равно мы с тобой застряли в этом чертовом здании часа на два. Пока тревогу не отменят, из убежища нам не выйти.

– Минимум два, а то и больше. – Я тяжело вздохнул.

Дверь лифта мягко открылась и выпустила нас прямо в одно из своих укрытий под небоскребом. Это был просторный зал, больше напоминающий кинотеатр, в котором уже заняли свои места обитатели нижних этажей и те, кто по воле случая оказались неподалеку.

Для комфорта посетителей, в каждом зале имелся большой экран и кафетерий, как в настоящем кинотеатре. «Интересно, какую картину покажут сегодня? Не откажусь от веселого фильма, грусти и печали с головой хватает и в реальной жизни». – Проплыло в голове.

Кинозалы, назовем их так, располагались один над другим. Самый безопасный – нижний, предназначался для персон из элиты общества, точнее тех, кто считал себя таковым (пожиратели атаковали сверху). Нам – же, как скромным гостям небоскреба, достался верхний ярус, считавшийся самым опасным лишь условно, хотя ни разу еще ану не атаковали его, ровно, как и не появлялись в зоне небоскребов или около нее. Повода для волнения не оставалось – статистика, как говорится, вещь упрямая, но попробуй это докажи изнеженным дамам и их кавалерам, которые позабыли, или не знали вовсе, что существуют предметы тяжелее кейса и авторучки, и боялись собственной тени. Что уж говорить о нападениях энергетических монстров, сопоставимых с библейскими демонами из преисподней.

Как же происходили набеги призрачных охотников? Раз за разом, словно по накатанному сценарию, страдал, в основном, бедный город. Это был так называемый красный сектор, иногда – желтый и никогда зеленый или зона небоскребов, в которой нас и застало нападение.

Ах, да. Чуть не забыл. Весь город поделен на четыре особых экономических района – так называемые зоны: Ядро, зеленая, желтая и, наконец, красная, то есть периферия (позвольте мне иногда называть их секторами, привычка полицейского). Так, скажем, зеленый – на границе с Небесным городом или Ядром (комплексом сверхвысоких небоскребов), служил домом для среднего класса – мелких бизнесменов, юристов, дипломированных специалистов, чиновников, одним словом – всех тех, кто мог позволить себе безопасное жилье, но не имел достаточно денег для покупки весьма дорогостоящих апартаментов внутри самого небоскреба, там, за высокой стеной, отделяющей Ядро от остального города.

На моей памяти, зеленый сектор не подвергался налетам ану. Башни-свечи в зеленом секторе, этажей по тридцать, примыкали к сверхвысоким зданиям Ядра, сотканным из стекла, бетона и металла. Кстати, многие из зазнавшихся присутствующих здесь дам со своими кавалерами обитали именно в зеленом секторе, появляясь в Небесном городе, желая лишь покрасоваться красивыми нарядами и вкусить «райской жизни» самого престижного района (просто выделиться среди соседей и знакомых).

Справедливости ради, можно принять и нас с мистером МакКалленом за одних из тех, кто пришел в Небесный город с целью потешить свое самолюбие, но я уже изложил настоящие мотивы.

В желтом секторе обитали бедняки, время от времени расплачиваясь своими жизнями за жадность властей: одно общее энергетическое убежище против пожирателей на несколько кварталов, где места хватало далеко не всем. К тому же, бежать до него – дело весьма непривлекательное, особенно когда начинается паника и давка. Жилье здесь стоило заметно дешевле, но и риск стать жертвой пожирателей или попасть под ноги толпе, обезумевшей от страха, куда реальнее.

И, наконец, пресловутый для полиции красный сектор – город нищих и бродяг. Ни тебе убежищ, ни тебе закона, ни порядка, ни, даже власти, попросту говоря. Убогие каменные панельные истуканы, утопали в горах мусора и источали зловоние. Это пристанище для низшей касты, как бы сказал мистер МакКаллен. Даже полиция порой опасается посещать красные трущобы. Сколько там полегло наших коллег, и не сосчитать.

В общем, один большой приют для обездоленных. Что ни говори, в этом наши взгляды с полковником разнились. Он привык делить мир на черное и белое, на касты и ранги. Для меня же все люди делились на плохих и хороших, и не важно, сколько баксов есть у тебя в кошельке. К сожалению, я в меньшинстве и умами людей правят деньги и золото.

Но даже золото, порой, не способно остановить смерть. Не помогут ни доллары, ни украшения с бриллиантами. Порог жизни пересекают все и ничего хорошего в смерти нет, особенно, когда твой враг – даже не человек. Пожирателю не посмотришь в глаза, он всего лишь губительный туман, несущий погибель.

«Чую, как бело-синее, сияющее и клубящееся, подобно тяжелому дыму в замедленной съемке, облако тянулось с небес, окутывая дом за домом, квартал за кварталом, обвевая постройки своими путами, будто удав, сжимающий шею жертвы; звуки медленно растворяются, и совсем скоро гробовая тишина окутывает целый район». – Думалось мне.

Кажется, будто все вокруг замерло… Один ужас в глазах людей, только он все еще напоминает о течении времени… И нигде не будет спасения, они чувствуют нашу энергию. Их невозможно обмануть, невозможно спрятаться ни в подвале, ни в темном чулане. Где бы ты ни был – смерть придет за тобой. Есть только одно спасение – бежать, выбраться из тумана раньше появления самого всадника Апокалипсиса, но, как правило, это редко кому удается. Ану быстр и беспощаден, и только тем, кто окажется у края белесой завесы, дан шанс, остальные – обречены.

«Сколько погибнет сегодня, пока мы укрываемся за энергетическим щитом убежища? Один? Десять? Сто? Сколько судеб будет разрушено, и когда же мы сможем уже дать решительный отпор врагу, перейдя в наступление? Неужели это все, на что мы способны? Лишь огрызаться, в ответ на агрессию» – Меня потянуло на размышления.

– Посмотри на них. – На лице мистера МакКаллена проступило отвращение. – И этот сброд я защищал, служа в «Цитадели»?

– Но ведь в городе есть и хорошие люди. – Немного опешил я.

– Знаю. Это и удерживало меня все годы службы. Но… – Полковник сделал многозначительную паузу, посмотрев на меня, а затем печально улыбнулся. – Хороших людей слишком мало, Рэт. Помни это, не только мир почти пал. Изменились люди. Мораль, честь, уважение. Все это почти забыто, посмотри на эти лица. Думаешь, им знакомы эти слова? Сомневаюсь.

Действительно, в отличие от нас, людям, что собрались вокруг, похоже, не было дела до тех, кто остался снаружи. Они веселились, оказавшись в безопасности, и первоначальный страх смерти отступил. Одни смотрели кино, другие слушали музыку, третьи общались на посторонние темы… Вот она – современная интеллигенция, если так, конечно же, можно сказать. Они не истинная элита, и уж тем более не те, кто правят нами, чьи имена и лица останутся навсегда сокрыты за стенами башни Мардук, но и не бедняки желтой или красной зоны, ясное дело…

Они, по сути, все тот же средний класс, которому посчастливилось заработать денег немного больше остальных и приобрети жилье в самом безопасном секторе – районе небоскребов.

Настоящая же элита обитает в высоких пентхаусах с личными лифтами и персональной охраной. Миллиардеры сейчас вели свою тайную жизнь в особом убежище для избранных. Оно как раз под нами, как уже можно было догадаться.

Так называемый сектор «А» – вершина любого небоскреба, предназначенная для привилегированного сословия. Вот – настоящая элита, их не встретишь вместе с простыми смертными, они настолько горды, что, увы, не станут и разговаривать с теми, кто ниже их, только потому, что мы бедны и не можем позволить себе слишком многого… Среди мультимиллиардеров – оказались и всем известные старожилы – Ротшильды, Рокфеллеры и многие другие лидеры корпораций, существовавших с солнечных времен, и молодые акулы бизнеса – Уайльды, Имсеи, Моррисоны.

Самый же высокий небоскреб предназначен только для тех, как я уже упомянул, чьи имена мы никогда не узнаем. Поговаривают, что его нижние этажи пустуют, а с вершины башни видно солнце. Но, скорее всего – это только красивая легенда. Ведь, никто и никогда, не был там, откуда кому-то из нас знать правду.

Это полностью закрытое общество со своей прислугой, эдакий своеобразный город в городе. Мы никогда не узнаем всех тайн башни Мардук – башни «сына чистого неба» в переводе с древнего языка шумеров.

Тут меня опять понесло в размышления, как нередко случалось в подобные часы нападений, о чем я предпочитал помалкивать по понятным причинам – полицейскому не положено задавать лишних вопросов. Я начал вспоминать теологию.

«Мардук – верховный бог шумеров, Ану – тоже. Откуда взялась такая тяга к древней мифологии давно исчезнувшего народа, погубленного собственной алчностью и безрассудством, раздираемого внутренними противоречиями? Надеюсь, все же мы выстоим. Пусть наш мир мало отличается от древности, если не считать научного прогресса, который, как оказалось, не помешал ану завоевать почти все земли и только чудо позволило сохраниться Далласу и паре других городов. Ану прошли по планете, как нож, сквозь масло, оставляя после себя только пустынные каменные джунгли. И все богатства оставались нетронутыми, когда хозяева обращались в прах. Все пошло псу под хвост». – Заключил я.

В нынешнем мире, безусловно, немного иначе воспринимается богатство. Статус в обществе ныне определяется этажом твоего жилища. Твое положение, в полной мере зависит от количества метров от пола до земли, чем выше – тем лучше. Роскошный транспорт, загородные резиденции – это осталось в прошлом. В век нашествия ану человечество все же изменилось.

Изменилась сама жизнь. Постоянные нападения пожирателей сделали людей мнительными, пугливыми, эгоистичными. Даже в убежище, в полной безопасности, в глазах людей сквозь улыбки и смех, то и дело проступал животный страх смерти. Вся палитра негативных человеческих качеств и пороков словно расцвела, проснулась от долгого сна. Или мир всегда был таким?

– Рэт? – Неожиданно обратился мистер МакКаллен, бесцеремонно прервав мои размышления о смысле бытия.

– А? – Я словно очнулся, вернувшись с облаков на землю.

– Лицо попроще – молоко прокиснет. – Ухмыльнулся он.

– Молоко? Ненавижу молоко. – Недоумевал я, пытаясь связать, на первый взгляд, несовместимые понятия. – Что это значит?

Полковник часто пользовался непонятными фразами, смысл которых, видимо, был известен только ему одному.

– Так говорят русские, когда кто-то состроит такую недовольную физиономию, как у тебя сейчас.

Это был сарказм.

– А? Русские? – Сперва я не поверил своим ушам, позабыв о возрасте полковника, ведь, все же, прошу заметить, но всего одно преимущество новой жизни у нас все-таки есть.

Выпустив пожирателей, ученые одновременно нашли некий скрытый источник, способный продлевать жизнь человека в несколько раз. Конечно, печально заплатить подобную цену миллиардами смертей и потерять почти весь мир, но это лучше, чем оставить смерть тех же невинных миллиардов напрасной, согласитесь. Но все равно, от одной только мысли, что мы живем, буквально, на костях погибших, мне сделалось не по себе.

– Да. – Мистер МакКаллен заговорил вновь, после некоторой паузы, не давая мне развить в полной мере свои мысли о жизни и смерти, о смысле бытия и о многих других вещах, касающихся мироздания. – Я много времени прожил в России, и не сосчитать уж. Волшебная страна. Жаль, что от нее почти ничего не осталось, когда я покидал ее последним самолетом. Чертовы ану стерли все население всего за несколько дней, почти никому не удалось спастись. – Мистер МакКаллен тяжело вздохнул.

А я представил, как облако тянулось от Москвы к аэродрому Пулково, пока самолеты один за другим в спешке покидали его с теми немногими счастливчиками, которым удалось бежать из погибающей страны. Мистер МакКаллен часто упоминал его в рассказах, так что я запомнил название.

Китай, Индия и Россия пострадали первыми. Годом позже, поглотив всю Евразию, пожиратели пришли и к нам, разрушая привычный жизненный уклад и сметая все на пути, сжимая кольцо окружения. Канада, Мексика, Соединенные Штаты.

– Но ведь и от Америки тоже – одни рожки да ножки, верно же, полковник? Ведь в мире известном нам, проживает всего-то не более ста миллионов, если я не ошибаюсь.

– Куда меньше… – Грустно произнес седовласый старик.

Вскоре, вслед за появлением пожирателей, мир окутала непроглядная пустота. Уцелели немногие. После неожиданного вторжения, те немногие выжившие сумели создать щит человечества, именуемый «Цитаделью» и опоясывающий единственные не разоренные города: Финикс, Сан-Антонио и родной Даллас. Так мало, уцелели всего-навсего три города, добраться из одного в другой можно только при помощи подземного сверхскоростного транспорта – огромного электромагнитного поезда. Наземное сообщение и самолеты теперь недоступны. Они – легкая мишень для пожирателей, одним словом. Появись смертоносное облако на пути движения поезда и тот не успеет свернуть. Самолет? Ни один радар не отличит обычный туман от пожирателя, а туман теперь – повсюду. Странно, да? Мы научились ловить их на земле, но небо до сей поры недоступно. Поэтому, пока полеты невозможны, и мы даже не можем связаться со столицей США, может быть там тоже есть жизнь.