ЧемоданчиК

Многие дни навеки остались среди крон деревьев. Это было то беззаботное время, которое возвращается в нашу память спустя года, невольно заставляя нас улыбаться и наполняя наши сердца грустью, оттого что повторить его уже никогда не получится.

Борька так ударился в воспоминания, что не заметил, как вышел на ровную поверхность. Целый квадрат почвы размером с Борькин дом был залит толстым слоем стекла. В середине высилось здание в виде огромной, металлической, лихо закрученной ракушки, сужающейся кверху. Она упиралась в чёрные облака, словно исполинский небоскрёб. Местность была столь необычайной, что у Борьки закружилась голова. Он никогда не мог помыслить, что в лесу найдётся место такому странному пейзажу. Мальчик нерешительно поставил ногу на стеклянную гладь, отчего та сразу превратилась из прозрачной в тёмно-фиолетовую. Спустя мгновение послышался голос.

«Он поистине самобытный экземпляр.»

«Посмотрите, ему всё нипочём.»

«Насколько гениальны его создатели!»

«Спустя много трудных и неудачных экспериментов, у них, наконец, получилось.»

«Этот землянин – идеален.»

– Эй, кто бы здесь ни был, я вас слышу! – выкрикнул Борька.

Ему было обидно, что его назвали экземпляром.

– О, Плутон, он всё слышит! – послышалось из ракушки. – Выключите микрофон!

Голоса стихли. Борька медленно зашагал к середине стеклянного квадрата. Спирали ракушки начали вертеться, и вскоре на их стенках стала видна лестница, начинавшаяся сверху и доходившая до самого низа.

– Эй! – выкрикнул Борька, приложив руки к губам. – Вы меня видите?

– Конечно, видим, – прощебетал торопливый голос. – Проходи внутрь. Ты очень кстати.

Борька аккуратно шагнул на первую ступеньку, и в тот же миг, лестница поехала с бешеной скоростью. Мальчик закричал от неожиданности и, всё ещё не видя своих рук, кое-как смог ухватиться за перила.

Чудо-лестница доехала почти до самого верха и остановилась также спонтанно, как и сорвалась с места. Борьку здорово выбросило вперёд, и он вкатился в комнату с бледно-жёлтыми стенами, усеянными разноцветными кнопками и большими рычагами. Вместо потолка был обзорный купол с большими толстыми стёклами иллюминаторов. Борька сразу смекнул, что оказался внутри космического корабля. Кресла пилотов были закреплены в стене под потолком. Они пустовали. Никого не было видно. Стояла тишина, от которой Борьке стало не по себе. Вдруг, громкоговоритель, закреплённый на потолке щёлкнул и начал вещать:

«Хочешь чаю или молока?»

«Ну зачем ему молоко, скажи на милость? Видно же, что он проголодался. Хочешь кексов или клубничного торта?»

«С чего вы взяли, что он это будет есть? Если он и голоден, нужно накормить его мясом и овощами.»

«Вы, конечно знаток того, что нужно детям.»

«Да я, между прочим, защищал диссертацию о вкусах экземпляров с планеты Земля!»

«Ааа, ну тогда извините! Куда нам до грамотеев!»

Голоса перебивали друг друга. Было слышно, как их обладатели нервно толкались, пытаясь завладеть вниманием своего гостя. Борька так устал, что не в силах был что-либо отвечать. Он шагнул вперёд, слегка качнулся и рухнул на пол. Последнее что он видел, было несколько пар ног, обутых в гладкие блестящие сапоги.

***

Кучка небольших испуганных людей склонились над Борькой, озадаченно хлопая ресницами. Все они были на одно лицо, точно созданные под копирку. Каждый темноволосый человечек был не больше метра ростом с круглыми как бусины глазами и острым носом. Одеты все были в тёмно-фиолетовые мешковатые костюмы и серебристые сапоги.

Борька потихоньку начал приходить в себя. Он обнаружил, что лежал на маленькой кровати, а ноги его совсем в неё не помещались и слегка свисали. Мальчик поднял руки и облегчённо вздохнул. Его тело было снова видимым. Больная рука была тщательно забинтована. От крови не осталось и следа.

Увидев, что их гость очнулся, человечки в страхе отпрянули, отошли на безопасное расстояние и зашептались на непонятном языке. В тоне их речи слышалось напряжение. Они тыкали друг друга пальцами, и каждый стремился подтолкнуть соседа поближе к Борьке. Когда эта затея провалилась, каждый достал из-за пазухи кулёк бумаги и стал лупить остальных по головам. После каждого стука кто-то из компании отходил в сторону. В итоге остались только двое. И когда первый успел стукнуть второго, тот с печальным видом направился к Борьке.

– Приветствуем тебя, житель Земли, – запинаясь произнёс он. –

Меня зовут Зу. Это Зуу, Уз, Узу и Ууз. Мы прилетели с планеты Зузу.

Инопланетяне, стоявшие поодаль, приветливо замахали руками, не сводя глаз с неожиданного гостя. Борька, всё ещё чувствуя слабость, слегка помахал им в ответ.

– Я, – сказал Зу, – то есть мы здесь, чтобы помочь.

Глава 15

Карта Леса неприметно запряталась на развороте книги о родном крае. Для обычного глаза она представляла собой тёмно-зелёную гладь с нанесёнными на неё видами деревьев и животных. Но если на неё посмотрит человек с магическим даром, он увидит тайные места и ловушки, которых стоит избегать, сможет понять, где лучше всего разбить ночлег. Карта сможет указать на самые чистые водоёмы, грибные и ягодные места. За считанные мгновения она угадывает намерение своего обладателя и помогает ему найти путь к месту, в котором его помысел может осуществиться. Нужно лишь строго двигаться по красной стрелке.

Из сельской библиотеки карту мог позаимствовать любой желающий. Такие находились редко, и поэтому книга о родном крае пылилась на полке многие годы, пока трое избранных братьев не решили ей воспользоваться. По воле судьбы братьям пришлось сойти с пути, указанного картой, что стало причиной множества событий.

Младший брат попал в гости к инопланетянам. Двое других избранных бежали от коварных тёмных ведьм, пытавшихся завладеть их разумом. Они устроили небольшой привал, чтобы перевести дух. Их проводник Леший, который вновь обрёл человеческий вид, колдовал над костром. Василий давал сыновьям жидкость, помогавшую прийти в себя после заклинания-дурмана.

– Галина ничуть не изменилась, – приговаривал маг. – Чуть что, так голову затуманивает. Ну ничего, этот эликсир быстро избавит вас от чар.

Семён и Колька, будто услышав слова отца, начали приходить в себя: к лицам прилила кровь, с глаз спала белая пелена.

– Отец?! – воскликнул Колька, потирая глаза. – Это правда ты, или я сплю?

– Я здесь сынок, я вернулся.

Колька крепко обнял Василия. Леший невольно улыбнулся, обрадовавшись воссоединению семьи. Он заметил, что старший сын был копией отца. Только волосы были светлее. Семён открыл глаза. Несколько мгновений он лишь оторопело смотрел на Василия. Но, быстро осмелев, тоже кинулся к нему в объятия.

– Папка! – крикнул он как ни в чём не бывало. – Тут столько всего стряслось, пока тебя не было. Борька нашёл чемоданчик, там оказался кристалл, потом за нами гнались ведьмы, мы ели спаслись, а Борька… Кстати, а где он? – добавил он шёпотом. – И кто этот дед?

– Какой я тебе дед? – хмуро произнёс Леший, прекрасно слышавший каждое слово. – Ты конечно избранный, но я ведь тоже не из простых буду. Прошу уважения.

Семён покраснел.

– Эмм, извините, – сказал он. – Не думал вас обидеть. Как я могу вас звать?

– Леший я, – ответил старичок.

– А они существуют? – встрепенулся Колька.

Он тут же пожалел о сказанном, поймав на себе обиженный взгляд Лешего.

– В смысле, я много о вас читал и очень рад познакомиться, – быстро произнёс он, сжав руку старика в своей.

Леший ответил на рукопожатие и снисходительно кивнул.

– Пока мы сражались с ведьмами, ваш брат пропал, – сказал он. – Похоже, у него дар исчезновения.

– Зла не хватает на него, – вздохнув, сказал Колька. – Вечно попадает в неприятности. Если бы он не сошёл с тропы, кристалл бы давно вернулся на своё место, а мы оказались в безопасности.

Колька рассказал отцу обо всём, что случилось за последние пять дней. Василий внимательно слушал, изредка хмуря лоб и задавая вопросы.

– Значит, вы истратили два желания? –протянул Василий.

– Да, отец, – смущаясь, ответил Колька. – Я не мог им сразу всё рассказать. Ты сам знаешь, что наша первоначальная задача – скрывать способности от простых людей. Поэтому, мне пришлось сначала убедиться, что к нам действительно попал Кристалл Власти, а Семён и Борька – избранные.

– Да Нико, – ответил Василий, – ты всё верно сделал. Заставить маму отпустить вас в лес с ночёвкой может только магия. А что касается Борьки, тебе не стоит так переживать. Он парень не промах. Даже если бы он не был избранным, всё равно выбрался бы из любой беды. Жаль, что ты слишком слаб, чтобы нас телепортировать. После зелья, которым тебя опоили, нужно выждать день, чтобы магические силы вернулись. Но раз у вас есть магическая карта, Борьку мы всё равно быстро найдём.

– А если будет поздно? – не удержался Семён. – Мы же оставили его одного с тёмными. Что будет, если его найдут быстрее нас?

– Он не знает? – обратился Василий к Кольке.

Колька отрицательно помотал головой. Тогда Василий снял с руки браслет и подбросил его вверх.

– Эмара, – произнёс маг.

Из воздуха возникла большая книга вишнёвого цвета. Она плавно опустилась магу на колени. Браслет превратился в закладку.

– Что это? – спросил Семён, глядя на золотые завитушки, украшавшие тяжёлую обложку.

– Здесь написано, – пояснил Колька, – учебник прошлых дней. В нём собраны все события, происходившие в магической среде со времён появления кристалла.

– Покажи нам предсказание, – попросил Василий.

Листы быстро зашелестели, остановившись на странице с таинственным заголовком.

– Посмотри вот сюда, – сказал Василий, указывая пальцем на неразборчивые узоры в центре.

– Но я ничего здесь не понимаю, – сказал Семён.

– Хорошенько взгляни, – подбодрил его Леший.

Тогда Семён внимательно всмотрелся в текст, напрягая глаза. Узоры зашевелились, сложившись в буквы.

– Я вижу! – закричал он, – Я вижу всё, что здесь написано!

– Тише ты, – рассмеявшись, ответил Колька. – Всех ведьм созовёшь.

«Младший избранный будет обладать редчайшим даром во Вселенной. Ему не смогут навредить никакие силы, кроме его самого.»

– Как это, кроме себя самого?

– Если бы мы знали… – вздохнув, ответил Колька. – Скорее всего слова из пророчества означают, что Борькин будет лишать его жизненных сил.

– Судя по тому, – сказал Василий, обратившись к Лешему, – что вы нам рассказали, слова из предсказания действительно правдивы. Борька погнался за уткой, а угодили в яму Сёма с Колькой. Обычно случается наоборот: кто клюнет на приманку Галины, тот в яму и попадёт.

– А я голову ломал, – сказал Семён, – почему вы так спокойно говорите о Борькином исчезновении. Теперь и мне понятно, что с мелким всё должно быть хорошо. Ведь кроме ведьм ему в лесу никто и не встретится. А с ними он справится.

– Ещё как справится, – ответил Леший. – Давно их надо проучить.

Все замолчали. Колька смотрел на пылающие сучья. Они безостановочно трещали, взметая сноп ярких искр. Языки пламени то вздымались вверх, то пригибались к земле. Молодой маг вытянул руки поближе к огню.

– Тебе не хочется об этом говорить, – сказал он, посмотрев на отца, – но, если у нас получится вернуть привычный порядок вещей, Матвею придётся ответить за всё.

– О чём ты? – спросил Василий.

– Тебе известно. Мы хоть и были задурманены, но всё слышали. Я и без того знал, что он предатель. Не успел ты пропасть, он мигом переметнулся к тёмным.

– Ошибаешься, Вася! – широко улыбаясь, ответил маг.

– Что?

– Последнее, что он сказал мне. Наша кодовая фраза.

Колька и Семён в недоумении переглянулись и снова уставились на отца в ожидании объяснений.

– Ну что вы так на меня смотрите? – сказал Василий. – Мы с Матвеем ещё в юношестве любили фильмы про шпионов. И знаете, в сюжете часто бывает, что один напарник понарошку предаёт другого. Только тот второй ничего об этом не знает, и думает, что его по правде обманули. Всё выясняется только в конце. Но нам больше нравились сюжеты, когда двое заранее договаривались. Ну, вот мы и придумали фразу, на случай, если придётся использовать этот трюк.

– Ну, папка, – выпалил Семён, – ты даёшь! Вот уж не думал, что такое бывает на самом деле.

– Эх, Сёма. Да чего только не случается на свете. Чем дольше живу, тем больше удивляюсь. В фильмах всё куда логичней, чем в реальности, поэтому нас с Матвейкой за уши было не оттащить от телевизора. Настолько по душе нам были боевики, что мы даже интересовались, как их снимали. Особенно нас влекли драки, и мы разбирались в том, как создавать сцены убийств, даже замешивали краски и делали из них кровь. Да-а, знатные времена были. Ведь снять фильм – это тоже своего рода магия.

– С ума сойти, – пролепетал Семён. – А речь дяди Матвея была убедительной!

– Ещё бы, – смеясь, ответил Василий. – Столько лет репетировали.

– Но он перешёл к тёмным, – сказал Колька. – Уже год прошёл…

– Это не имеет значения, – ответил Василий. – От того, как повёл себя Матвей в лесу, моё отношение к нему не поменялось. Есть вещи, в которых ты уверен до конца. Я знаю, он не предатель.

Колька хотел было возразить и подробнее рассказать отцу о том, как Матвей неожиданно покинул школу светлых магов безо всяких объяснений. Но взглянув на Василия, который явно не хотел продолжать разговор на эту тему, он сдержался.

Ночь потихоньку овладела днём. Казалось, что кроме путников, сидевших возле тлеющих углей, в лесу больше никого не осталось. Луна робко улыбалась сквозь запотевшее небо, спрятав во тьму половину лица. Свет вокруг неё разливался размытым пятном. Звёзды спрятались полностью. Вместо них над лесом нависла бурлящая чёрная масса.

Василий вынимал из костра печёную картошку, и все жадно накидывались на неё, проглатывая горячие куски вместе с кожурой.

– Эх, соли не хватает, – со вздохом протянул Семён.

– У Борьки в рюкзаке была, – ответил Колька, пытаясь говорить и дуть на обжигающую рот картошку. – Зато пить меньше будем хотеть. У нас осталось-то всего ничего.

Трапеза продолжалась. Леший лихо нанизывал на тонкий прутик ломтики хлеба, чтобы поджарить их на костре. Хлеб быстро подрумянился и покрылся хрустящей черноватой корочкой.

– Если такой хлеб положить на сковороду да поджарить на пахучем масле с чесноком, – сказал Василий, с удовольствием откусывая кусок от своей порции, – всё равно не так вкусно будет.

– Так с любой едой, – ответил Леший. – Люди ведь неспроста на природе любят поесть. Здесь запахи не оседают на стенах и окнах. Они смешиваются с травой, землёй, небом, огнём и листьями. Еда воссоединяется с тем, что её создавало – с матушкой-природой.

– Честно говоря, – сказал Василий, посмотрев на Лешего, – я преподаю в магической школе довольно давно, но о вас читал лишь в сказках.

– Да и то неправда, – усмехнулся старик. – Я ушёл в лес до того, как обнаружил в себе способности. В школе магии я не обучался. Не мудрено, что обо мне там никто не слыхивал.

– Тогда откуда вам известно об избранных и предсказании? – спросил Колька.

– Да ваших тут побывало столько, что не перечесть. Как узнают, что я долгожитель, и что всякая лесная букашка меня слушает, так и давай избранным кликать. Сначала, один юнец меня так назвал, потом девица была. И все твердили, что мне в их школу надо. Магам, которые рассказывали обо мне, особо никто не верил, и эти истории превращались в легенды. Но как-то раз за мной пришли сразу трое тёмных магов. Силой хотели меня на свою сторону склонить. Эх, и славно я тогда повеселился! Так запутал их, что про всё на свете забыли. С одним белым магом мы очень долго дружбу водили. Звали его Пётр. Он приходил в лес частенько и многое мне рассказывал и про школу, и про предсказание. Спустя несколько лет я уже хорошо знал обо всём, что происходило в магической среде. А потом мой товарищ перестал навещать меня. Ведьмы убили.

Старик замолчал. Глаза его просветлели и уставились в пустоту. Повисла тишина. Василий тоже ничего не говорил. Он знал о Петре. Маг, умевший одним взглядом лечить раны, работал врачом. Простые жители в шутку называли его волшебником. Он вылечил немало людей в Малиново и за его пределами. К врачу все относились с огромным уважением. Бывало, он просто беседовал с пациентами, и они не успевали замечать, как выздоравливали. Непросто было сыскать более добродушного и спокойного человека. Даже когда тёмные несколько раз стремились переманить его на свою сторону, он скромно улыбался и отказывался, уверяя, что их образ мысли вовсе не для него.

Петра нашли в поле под одинокой берёзой. Казалось, он просто прилёг отдохнуть. Не было доказано, что к этому был причастен кто-то из тёмных. Но на короткий язычок колдуны, да и простые люди твердили, что без магии не обошлось.

– Ну а ты, Василий, – спросил вдруг Леший, – каким даром владеешь?

– Дар у меня простой, – нехотя ответил волшебник. – Я повелеваю водой.

– Да ты что же, – воскликнул Леший, вскочив на ноги и разметав вокруг себя пепел, – не шутишь?!

– Какие могут быть шутки, дедушка. Только нынче от этого дара толку мало. Вода почти вся испарилась.

Василий виновато улыбнулся. Семён и Колька переглянулись.

– А можешь попробовать? – спросил старик, умоляюще глядя на Василия. – Вдруг получится найти где водицы? Сердце не на месте, оттого что скотина мрёт везде.

Василий вздохнул. Он понимал, что из этой затеи скорее всего ничего не получится. Ведь он был ослаблен, проведя год в рабстве у Марьи. К тому же совсем недавно он сражался с ведьмами, затратив на это немало сил. Маг взглянул на старика. Его тонкие, убитые работой сухонькие руки были сложены в замок. Он выставил их перед подбородком и начал падать на колени.

– Полно вам, – сказал Василий, успев схватить старика.

Он снова усадил его возле огня. Тот беспомощно опустил голову.

– Я попробую, – сказал маг. – Но не могу обещать, что у меня что-то выйдет.

– Правда? – взволнованно произнёс старик. – Спасибо тебе! Даже если не выйдет, всё равно спасибо.

Все затаили дыхание. Казалось, даже угли перестали трещать.

Василий лёг, полностью вытянувшись. Он приложил ухо к земле, закрыл глаза и поднял левую руку. Колька уже не раз видел, как отец проделывал этот трюк. Но Семён смотрел на происходящее, широко открыв рот и вытянув шею.

Так продолжалось около минуты, но складывалось ощущение, что пролетела вечность. Наконец, Василий с грохотом опустил руку на землю. Она ударила как гром. Пронзительный звук пронёсся по болотам и чащам. Повеяло холодом. Земля возле мага вздыбилась и зашевелилась, будто живая. Василий ударил снова. Из трещины, образовавшейся в почве, полилась тонкая струйка воды. Она всё разрасталась и вскоре превратилась в широкий ручей. Василий рассмеялся, гладя руками воду, которая обвивала ему пальцы. Маг указал воде направление, и она послушно полилась в противоположную от путников сторону, заполняя собою лесную почву. Счастливый Леший бросился обнимать Василия и осыпал его благодарностями.

Вода была прозрачной, холодной и немного сладкой. Напившись вдоволь, путешественники наполнили свои фляжки. Вскоре вокруг ручья стали собираться лесные животные, чтобы утолить жажду. Некогда враждовавшие волки и лисы, мыши и совы подходили к ручью и жадно пили из него.

Улыбка не сходила с уст Василия. После долгого перерыва он снова мог использовать свой дар. Когда Колька и Семён ушли за новой порцией хвороста, он подсел поближе к Лешему. Лицо его вдруг стало серьёзным. Он сказал:

– Спасибо, дедушка.

– За что ты меня благодаришь? – недоуменно спросил Леший, – Это ты мне очень помог.

– Я боялся, что всему разучился, – глядя на влажные ладони. – Когда ведьмы нас настигли, я даже не подумал о своём даре, а лишь довольствовался простыми молниями. Я словно потерял веру в себя.

– Для этого люди и нужны друг другу, – ответил старик. – Когда мы сами опускаем руки, рядом обязательно должен быть тот, кто в нас верит.

Глава 16

Круглый стол изобиловал любимыми Борькиными блюдами. Здесь была жареная картошка, борщ со сметаной, пельмени, свежие драники, оладьи с малиновым вареньем, блины со сгущёнкой, вареники с черникой, шарики ванильного мороженого и большая трёхлитровая банка клубничного компота.

За последние пять дней голод не раз давал о себе знать. Глядя на все вкусности, выставленные на столе, Борька совсем потерял голову. Он начал есть всё без разбору, ощущая, как желудок его заполнялся, а разум просветлялся.

Пришельцы с планеты Зузу сидели напротив и с волнением смотрели на своего гостя, но оставались безмолвны. Они вздрагивали всякий раз, когда встречались с землянином взглядом, и их непослушные прямые волосы сыпались им на лоб.

Когда Борька закончил трапезу, стол отъехал от него и растворился в блестящей стене. Мальчик сохранял невозмутимость. Глаза его не выражали ровно никаких эмоций, но в душе он ощущал необычайную радость наряду с небольшим беспокойством. Радостно было оттого, что он оказался в логове пришельцев. В этом не было никаких сомнений. Человечки, сидевшие перед ним, хоть и походили на людей, но назвать их землянами никто бы не осмелился. Даже у близнецов можно найти отличия, если к ним хорошо присмотреться. Пришельцы же были абсолютно одинаковыми. Черты лица, мимика, позы не отличались друг от друга. К тому же кожа инопланетян походила на бутон нераспустившейся белой розы – зеленоватой и бледной. Увидев обычного человека с такой кожей, можно было смело говорить о его плохом самочувствии. Но пришельцам эта нездоровая зеленоватость была, напротив, к лицу.

Борька часто мечтал хоть раз в жизни увидеть инопланетян. Небо особенно манило его тёплыми летними ночами, когда во дворе можно было проводить долгие часы с надеждой увидеть НЛО. Документальные фильмы об уфологии и её открытиях привлекали своими тайнами. Иногда Борька всерьёз подумывал пойти в уфологи и путешествовать по аномальным местам. Поэтому оказаться в космическом корабле инопланетян значило для него гораздо больше, чем просто очередное испытание на пути к Изумрудному озеру.

Нужно было начать разговор, но Борька мешкал. Он не знал ровным счётом ничего о намерениях хозяев космического корабля. Конечно, их гостеприимство подкупало, и выглядели человечки вполне себе дружелюбно. Но их прилёт на Землю был явно связан с её скорой гибелью. Нужно было понять, чего хотят пришельцы: уничтожения планеты или её сохранения.

Но Зу, по воле судьбы взявший на себя роль самого смелого инопланетянина, обратился к Борьке первым.

– Ты – необычный мальчик, – сказал он, почти не размыкая губ. – Тебе подвластно изменять судьбу.

– Вы о чём? – спросил Борька. – Я просто заблудился в лесу и наткнулся на ваш корабль случайно. Что тут необычного?

– Не утруждайся, Борис. – сказал Зу. – Мы всё о тебе знаем. Ещё при твоём рождении стало ясно, что ты особый экземпляр человеческий.

– Да ну бросьте, – отмахнулся Борька. – Хотите сказать, что следили за мной с детства?

– А как иначе?! – выпалил Уз. – Ты покорил нас своим стремлением делать то, чего тебе хочется.

– Слышал, что в этом ничего хорошего нет.

– Дело не в хорошем и плохом, – ответил инопланетянин. – Дело в твоём даре.

– И в чём же он? – спросил Борька, не слыша собственного голоса.

– А ты сам ещё не догадался? Ты можешь материализовать мысли. С самых ранних лет ты придумывал невероятные истории, заставляя поверить в них свою семью, друзей и всех окружающих людей. Ты и сам зачастую не понимал, как у тебя это получалось. Обстоятельства складывались так, что даже самую нереальную нелепицу принимали за чистую монету. Сам того не подозревая, ты годами развивал свой дар. И когда ты придумал историю с чемоданчиком, у тебя, наконец, получилось сделать её правдой.

– И что же, – спросил Борька, заёрзав на стуле, – выходит, я могу прямо сейчас пожелать то, чего мне захочется, и это произойдёт?

– Не совсем так, – ответил пришелец, тревожно переглядываясь со своими копиями. – Ты пока не научился управлять своим даром полностью. Поэтому он проявляется лишь при мощном волевом усилии. Ты так сильно хотел стать невидимкой, что это произошло с тобой по-настоящему.

– Допустим, – сказал Борька, скрестив руки на груди. – Но почему тогда вы меня видели? Я ведь исчез.

– Нам подвластно видеть многое. Как это ни странно, большинство магических явлений объясняются наукой. Более удивительно то, что ты нас нашёл. Мы часто высаживаемся на Землю. И каждый наш визит остаётся незамеченным. Однажды мы забавы ради приземлились в центре Нью-Йорка. Никто и бровью не повёл. Обычные люди не способны обнаружить нас.

Борька слушал Зу, и в душе у него нарастала тревога. Он читал, что инопланетяне похищали людей для различных опытов. Если за ним наблюдали с самого детства, его наверняка хотят изучить получше. Мальчик выдохнул, унимая приступ тошноты. До исчезновения планеты оставалось совсем мало времени, которое стремительно уходило. Нужно было попытаться сделать хоть что-либо. Он посмотрел на своего собеседника. Затем его взгляд переместился на остальных. Каждый сидел на своём стуле и смотрел на Борьку, хлопая ресницами.

«Да чего мне бояться, – подумал избранный, – спрошу в лоб.»

Он встал и, уперев руки в бока, спросил:

– Зачем вам я и мой дар?

– Видишь ли, – сказал Зу, медленно встав и разгладив складки на костюме. – Эта вещь в твоём кармане, так слепит мне глаза. Невозможно сосредоточиться. Не мог бы ты её вытащить?

– Я, наверное, забыл выключить фонарик… – растерянно бормотал Борька, медленно отступая назад. – Сейчас я посмотрю.

Человечки подходили всё ближе. Их пылающие фиолетовым светом глаза не предвещали ничего доброго. Мальчик резко вытащил фонарь, с силой кинул его в пришельцев и бросился бежать. Но на выходе он споткнулся и грохнулся на пол. Борька обернулся в ожидании разъярённых инопланетян, свирепо несущихся навстречу с лазерными мечами. Но к удивлению, он увидел лишь одного пришельца. Он лежал на полу, накрытый своим одеянием, и не проявлял малейших признаков жизни.

– О нет, нет! – воскликнув Борька, устремившись к пришельцу. – Что же я натворил… Очнись, прошу! Я вовсе не хотел!

Мальчик побледнел. Он отчаянно тряс пришельца за плечи, пытаясь привести его в чувства. Но когда капюшон, закрывавший лицо человечка, съехал с его лица, Борька резко отполз назад.

– Девчонка?! – вскрикнул он.

– Да не вопи ты так, голова сейчас лопнет, – послышался слабый голос, сопровождаемый стоном.

На Борьку злобно уставилась пара тёмных глаз. Девочка попыталась встать, но быстро оставила эту затею. Боль была слишком сильной, и гостья с другой планеты опустила голову на пол.

– Ну, что доволен? – сказала она. – Я слышала, у землян не принято бить девочек. Видимо, тебя это не касается.

Борька виновато молчал. Его лицо горело от стыда.

– Ну, я это… – промямлил он. – Не знал, кто ты. К тому же вас было пятеро! – добавил он в оправдание.

– Пятеро, как же, – ответила Зу, потирая ушибленный лоб. – Это просто иллюзия. На моей планете это любой ребёнок может.

– Признаться честно, ты не выглядишь как инопланетянка.

Действительно, Зу походила на совершенно обычную девочку. На вид ей можно было дать лет двенадцать. Каштановые волосы завивались в аккуратные пряди, а кожа ничем не отличалась от человеческой. Только глаза были чуть необычными, словно две чёрные бусины с едва заметным фиолетовым отливом.

– Ладно, – сказала Зу, не отводя взгляда от Борьки, – придётся тебе всё рассказать.

Глава 17

Мистер Печеня направлялся в комнату седовласого учителя, чтобы сообщить последние новости. Вид у него был самый решительный. Он быстро шагал по тусклым коридорам, небрежно вытирая платочком капли сливочного масла, выступающие на его лбу.

Он обошёл немало комнат, пока не обнаружил седовласого учителя в одной из аудиторий. Старик деловито ходил вдоль окон, держа в одной руки лейку с водой, а в другой свою виноградную гроздь.

– Тёмные ведьмы почти добрались до Малиново! – выпалил мистер Печеня с самого порога. – Везде рассредоточились наши люди. Привлечены все учителя и студенты. Ой, чего это вы делаете?

Мистер Печеня застыл в недоумении.

– Цветы поливаю, – ответил маг. – Как обстоят дела с жителями? Они в безопасности?

– Да, никто не выходит из дома.

– Когда всё закончится, нужно подлить Забывчивого Зелья в водонапорную башню. Только не спутай с Зельем Беспамятства для магов, а не то нам туго придётся.

– Непременно, – ответил мистер Печеня, – всё сделаем.

– Да, и позаботься о безопасности фермы. Наложи мощную защиту. Мы сейчас же выдвигаемся к границе. Нельзя допустить, чтобы тёмные добрались до избранных.

– Будет исполнено, учитель, – поклонившись, ответил мистер Печеня.

Не медля ни секунды, учитель обратился в белоснежную сову и вылетел в окно. Он поднялся ввысь, в чёрное небо, пронзая крыльями тучи. Под ним чернели дома, и деревья, покрытые гарью и сизой золой. Собаки жалобно скулили во дворах, коровы протяжно мычали. Петухи, первыми почуявшие неладное, кричали наперебой. В воздухе скопилось тошное предчувствие конца. Люди, которые в начале не верили в приближение гибели Земли и лишь потешались над этой идеей, смиренно склонили головы в ожидании смерти. Уже ни у кого не оставалось надежды на спасение. Лишь семейный очаг, в котором можно было найти понимание и покой, был единственной отрадой для землян.

Евдокия, маленькая сухонькая старушонка, ковыляла по запылённой дороге, вздымая своей тростью невесомые облачка пепла. Она негромко напевала известный только ей одной куплет:

Эх, была я молода

Встретила тогда дедА…

Бабушка дошла до края села, где на обочине стояла табличка с надписью: «Малиново». Там она остановилась. Подняв трость обеими руками, она с силой воткнула её в землю. Вороны, которые давно должны были покинуть село, подскочили, точно от выстрела, и взметнулись с деревьев кучными стаями.

– Где остальные? – крикнула старушка, снова обрушив трость на землю.

Глаза её загорелись зелёным пламенем. Ветер растрепал длинные седые волосы.

– Все здесь! – ответила Эмма, спускаясь с ветки.

Вороны градом посыпались с неба, перевоплощаясь в людей. Евдокия в третий раз воткнула трость в землю. Ведьмы разлетелись от мощнейшего удара. Из дымного облака, которое разрослось за плечами белой колдуньи, стали отделяться фигуры в белых мантиях.

Эмма выступила вперёд навстречу седовласому учителю. Она окинула его небрежным взглядом.

– Ты постарел с нашей последней встречи.

– Может и ты покажешь своё истинное лицо, Эмма? Или боишься напугать всех до смерти?

Ведьма разразилась фальшивым смехом.

– Лучше быть старым, чем бесчестным, – сказал старик.

– Уверена, – шепнула ведьма, приблизившись к магу вплотную, – что многие думают иначе. И с каждым годом их становится всё больше. Ты знаешь, зачем мы пришли, – добавила она. – Позволь нам пройти в лес, и никто не пострадает.