Buch lesen: «Призрак из хрустального шара»
Пролог
Меревик, освещённый луной, сидел на полу тюремной камеры. Его длинные маслянистые волосы скрывали заостренные черты лица и алчный блеск глаз. Он дернулся, меняя положение тела, но железные кандалы, скрипнув о камень, больно обожгли кожу и не дали сдвинуться с места. За долгие годы он привык терпеть боль, поэтому всё равно повертел шеей и встряхнул руками, ногами. И вдруг замер, растянув губы в кривую ухмылку, прошептал:
– Кап… кап… кап…
– Ты замолчишь или в тебя цепью швырнуть? – раздался недовольный голос из левого тёмного угла.
– Кап…
– Ты издеваешься?!
– Алексий, успокойся, – последовал приказ из правого угла, и в камере стало тихо. Джонатан Коллинз редко говорил, но если слышали его шелестящий голос, то заключенные замирали в ожидании и не решали продолжить разговоры.
Кроме любителя лунного света:
– Кап…
– Кельт, да сколько можно? Ты другие слова не помнишь? – из тьмы правого угла камеры вынырнул Алексий и потянулся к цепи Меревика, с силой схватил, затем сгреб несколько звеньев и дернул на себя.
– Алексий, – вновь подал голос Джонатан, – сейчас не время. Держите себя в руках и не привлекайте внимание стражников.
Луна скрылась за промелькнувшем в окне силуэте. Смазанная, обезличенная тень сползла по внутренней стене камеры на пол и на четвереньках прошмыгнула в угол, где обитал Джонатан.
– Хорошая работа, Сьюзи, – он погладил племянницу по кудрявой голове.
Она в ответ глухо рассмеялась и вытащила из–за пазухи тонкий цилиндрический предмет.
Джонатан жадным движением схватил отмычку, размером не больше указательного пальца, ласково провел другой рукой по гладкой и холодной поверхности и торжественно проговорил:
– Господа, этот день наступил. Скоро мы окажемся дома.
Он с гордо поднятой головой остановился в центре камеры, впервые за столетия свободный от железных оков. Затем потянулся к Меревику, – и ещё одна цепь упала на пол, освобождая пленника. А затем торжественно проговорил, низко кланяясь:
– Господин мой, Меревик, пришло твоё время. Освободи нас.
Тут же от стены, рядом с маленьким решетчатым окном, отделился ещё узник, с ног до головы замотанный полосками ветхой ткани, а на плече у него сидела кисть руки и барабанила пальцами по ключице. Он протянул руки, закованные в кандалы, Кельту. Его оттолкнул Алексий и жарко прошептал:
– Да, Меревик, сделай своё дело, ты обещал, так освободи нас.
Кельт проворно отодвинулся от сокамерников, прислонился спиной к стене и полубезумным шепотом забормотал:
– Кап, кап, кап, шар, кап, хрусталь, да, он поможет, кап…
Сьюзи подползла к Меревеку и показала ему язык. Он захлопал в ладоши и потянулся за забиякой.
За каменными стенами раздался глухой удар и молния осветила всю камеру.
– Час свободы близок! – возбужденно проговорил Алексий.
– Меревик, нам пора, – Джонатан взял его ладонь и сжал её, привлекая к себе внимание. – Проделай свой любимый фокус.
Кельт перевел алчный взгляд на прутья и, при следующем ударе грома, запел.
Поначалу тихое мычание мало напоминало мелодию, но с каждым новым раскатом бури воздух наполняли переливы необычного мотива. От тела Кельта отлетали золотистые искорки. Они кружились вокруг пленников, обматывая их тонкой паутиной. Та проникала внутрь, сжимала их тела, а после, в такт нового витка мелодии, закручивала в спираль. Бабах! – Громыхнуло за окном, и пленники превратились в капельки дождя. Они спокойно вылетели между прутьями решётки навстречу свободе.
При очередном раскате в тюрьме Потустороннего мира завыла сирена, оглушая охрану криками:
– Заключенные сбежали из камеры!
Глава 1
Вечер в потустороннем мире
Площадь забвения
– На связи специальная корреспондентка «Потусторонних хроник» Кикимора Абрамовна. Сегодня все собрались на площади забвения, чтобы собственными глазами увидеть историческое событие. Если вы, по каким-то причинам, не успели лично сюда прибыть, то не переключайтесь!
Ведущая провела рукой по горлу покрытому зелёной кожей, показывая оператору, что съемка окончена. Кикимора заметно нервничала. Она постоянно поправляла строгий брючный костюм цвета фуксии, переминалась с ноги на ногу, цокая высокими каблуками белых лакированных туфель. Если правда появится великий змей Полоз, то вечерняя трансляция станет сенсацией – не меньше, а то и главной новостью на ближайшие двести лет. Царь нечисти редко выходил на поверхность.
Площадь забвения накрыло непроглядной тьмой. Она пару раз всколыхнулась над головами пришедших, затем свернулась трубочкой, завязалась узлом, превращаясь в шар, и упала оземь, открывая пред нечестью первую гостью.
– Петя, включай! – взвизгнула Кикимора толстенькому оператору и, схватившись за микрофон, лучезарно улыбнулась, показывая кривые и острые зубы. – А вот и первая высокопоставленная гостья занимает место на златом крыльце.
Петя старательно перевёл объектив камеры на высокий деревянный терем на куриных ногах. По золотым ступеням на широкое парадное крыльцо степенно поднималась сгорбленная старуха. Она заняла деревянный трон, стоящий между железным и каменным.
– Баба Яга появилась одной из первых, и в честь знаменательного события в своём исконном облике, – тихо затараторила Кикимора, стараясь не нарушать тишину, царившую на площади.
Старуха плотнее запахнула изъеденную молью серую шаль, да закинула ногу на ногу, показывая всем, что подол её коричневого платья мало того штопанный-перештопанный, так ещё и порван в нескольких местах. Она наконец-то удобно села и оглядела площадь.
Цепкий взгляд черных глаз не упустил ни одной детали. Он небрежно пробежался по собравшейся на площади нечисти. Немного задержался на едва уловимой дымке на горизонте. Когда достиг чёрного провала пещеры на зелёном холме – остановился. Ноздри на крючковатом носу затрепетали, принюхиваясь, узкий белёсый язык облизал тонкие морщинистые губы.
Баба Яга заерзала на месте, понимая, что времени оставалось всё меньше и меньше, а вот остальные, как обычно, опаздывали. Тут же раздался хлопок, и рядом с крыльцом открылась металлическая дверь. Из неё вышел одетый в черную рубаху и шаровары скелетоподобный старик. Седые редкие волосы рваными прядями свисали ниже плеч. В руках он держал посох, украшенный белым камнем, похожим на куриное яйцо. Он, так же тяжело ступая и опираясь на палку, поднялся к Бабе Яге и занял железный трон. Кощей мягко улыбнулся старухе. Затем уставился черными провалами глазниц на проход пещеры и неподвижно застыл.
Нечисть, отводя взгляды от гостей на крыльце и с опаской поглядывая на зёв пещеры, взволновано зашепталась: отчего Кощей появился на публике с посохом силы? О чём Кикимора Абрамовна известила зрителей, глядя в объектив камеры:
– Кощеев посох силы используется только во время войны. Неужели от нас что-то скрывают? И сие знаменательное событие будет омрачено…
Ведущую опять перебил громкий звук. На площади отчетливо запахло соленой водой и водорослями. Нечисть, толпившуюся ближе всего к крыльцу, обдало брызгами. Из-под земли поднялся столб кристально чистой воды, изогнулся и пролился ровно на сидение третьего каменного трона. Пористая поверхность мигом впитала воду, и окрасилась бордовым цветом, а затем ручейки вытекли обратно, и на троне появился Водяной, в расшитой ракушками и жемчугом рубахе, и в штанах, смахивающих на рыбий хвост. Он улыбнулся и помахал перепончатой лапой толпе нечисти. Его водянистые глаза светились в предвкушении веселья.
– Позёр, – прошипела Баба Яга и сплюнула под ноги.
– Так праздник же вроде? – стушевался Водяной, вжимаясь в спинку.
– Ты, дружище, не чуешь, что торжество вот-вот сорвётся? – прошелестел Кощей, указывая тонким пальцем на вход в пещеру.
Водяной чуть привстал, вытянул шею, чтобы лучше разглядеть то место, из-за которого они тут все собрались. Небольшой насыпной холм, покрытый густым бурьяном, скрывал у подножия вход в пещеру. Его украшали три толстых бревна из дуба.
Вход в пещеру обычно был чернее самой черной ночи, но вот сегодня, когда внимание всех было устремлено туда, нечисть заметила неладное. По брёвнам пробегали красные искры, а черный провал то и дело пропадал, а на его месте появлялся вид на сосновый бор, явно из мира людей.
Нечисть с дружным «ах» отпрянула подальше от холма. А Водяной сел на своё место и нахмурил брови.
– Ровно двести лет прошло с тех пор, – справившись с волнением, проговорила Кикимора, – как, по воле Великой хтонической змеи, нечисть и люди были разделены гранью.
Кикимора махнула рукой в сторону холма, где с двух сторон в него входила та самая грань, прозванная границей между мирами.
– Вот эта, едва уловимая лёгкая дымка на горизонте, не пускает живых людей в потусторонний мир, обеспечивая нашу безопасность.
Кикимора подала знак оператору выключить камеру, но Петя ойкнул и присел закрывая голову. Абрамовна оглянулась и увидела, как в центре площади появились два домовых. Они установили на каменную кладку три черных треугольных прибора, проекторы для голограммы. Нажали на кнопки и отбежали подальше. Пучки светло-голубых лучей выстрелили вверх, соединяясь в одну точку, а затем зигзагом спустились к земле, вырисовывая статную фигуру Полоза в человеческом обличие.
Нечисть ахнула и отступила к краям площади. Царь очень редко покидал дворец между Навью и Явью. После восхождения на трон, хтоническое божество обречено на вечное одиночество под землёй, ибо вживую не могло ни с кем встречаться, иначе начинался конец света, умирало всё живое и неживое. Но хвала умельцам из департамента мастеров. Они придумали голографический передатчик, позволивший Полозу иногда, – ибо это очень затратно для всех, – общаться с нечистью, не устраивая при этом локальные апокалипсисы.
– Ой, – опять пискнул Петя, – и почему мне всегда кажется, что он смотрит только на меня?
– Успокойся, – ведущая взяла за руку оператора, подняла и всучила камеру. – Он смотрит так на всех. В самую суть тебя и всё такое, даже через призму-обманку высоких технологий. Радуйся, что мы при этом не умираем в страшных муках. Лучше следи за камерой, и чтобы свет падал с правой стороны. Ты же знаешь, что тень от моих бородавок делает лицо на экране перекошенным.
Полоз подошёл к золотой лестнице и повернулся к толпе нечисти.
– Дорогие мои, – его голос камнепадом рассыпался по площади, и некоторые из трусливых прикрыли уши, боясь оглохнуть, но змей сделал вид, что не обратил на это внимания и продолжил. – Пришло время, когда грань между мирами истончилась. И сегодня мы впервые совершим перезарядку кристалла, используя подробные инструкции создательницы защиты, обитающей сейчас в Нави.
Полоз развернул пергаментный свиток и торжественно проговорил:
– И тьма кристалла исчезнет, и на место её придут картины из нездешнего мира. И грань истончится, и порвать её сможет лёгкий порыв ветра. И мары придут на помощь, и явят они свою силу. И придёт спасение из Нави, и напитает кристалл вечной тьмой.
Мары?! Мары! Шепот пролетел над площадью. Трое на крыльце удивленно переглянулись, явно не ожидая, что в подпитке кристалла будут участвовать тёмные жрицы.
– Петя, Петенька, – Кикимора опять схватила многострадальную руку оператора и затрясла ею, – смотри во все глаза и только попробуй пропустить их появления. Мары! Это ж надо! Они покинут свой храм? Ох, это же сенсация!
Нечисть то и дело оглядывалась по сторонам. Казалось, возбуждение толпы усилилось и наэлектризовало воздух, ещё чуть-чуть, – и всё вокруг взорвалось бы от нетерпения!
И вот из леса, по истоптанной полянке, со стороны неведомых далей, появились они – мары. Семь жриц, все как одна высокие, стройные, в черных простых платьях, подпоясанные красными нитями. Черные волосы, заплетенные в тугие косы, едва не касались земли. Лица белые, брови черные в разлёт, алые губы, голубые глаза, мерцавшие потусторонним блеском бескрайней Нави.
– Верховные жрицы, – пропищала Кикимора в микрофон, и зелёный оттенок кожи стал на несколько тонов светлее. – Поговаривают, что некоторые из них жили ещё до рождения Бабы Яги и Кощея, – не сдерживая дрожь в голосе продолжила она.
Мары приблизились к голограмме Полоза, учтиво поклонились ему в ноги и выпрямились, ожидая его распоряжений.
Атмосфера на площади стала ощутимо прохладнее и тревожнее. Мары умели превращать собственное тело в двери, ведущие прямиком в Навь – мир мертвых, где жили страшные и голодные твари. И было понятно, отчего нечисть отодвинулась от жриц на почтительное расстояние, ещё дальше, чем от Полоза. Кому захочется стоять рядом с потенциальным порталом в мир мертвых, осознавая, что никто не полезет вслед за тобой, чтобы выручить твоё бренное тело из пасти чудовища. И зачем они нужны для подпитки кристаллов? Сидели бы в своём убежище до скончания времён… все это явно читалось в лицах испуганной нечисти.
Кикимора Абрамовна, напротив, подталкивая изрядно вспотевшего от страха оператора, продвигалась ближе к жрицам. Главное, не упустить ничего из происходящего. Рейтинги зашкаливали, значит, премия уже в кармане.
Тем временем мары шли к пещере. За ними, таща тяжелые черные чемоданчики, семенили домовые. Голограмма Полоза парила в некотором отдалении. Трое на крыльце смотрели на происходящее, не мигая и не шевелясь.
Жрицы замерли у входа. Домовые остановились, установили полукругом чемоданчики, открыли и вынули прозрачные кристаллы разной формы. Они соединили осколки меду собой, – получилась стеклянная фигура змеи готовой к прыжку. Статуэтку приложили к бревну, и она тут же в него впиталась. По дереву пробежали зелёные всполохи. Из темноты потянулись тонкие черные нити. Домовые руками, одетыми в защитные резиновые перчатки, схватили их, подтянули к чемоданчикам и подсоединили к прямоугольным разъёмам. Над поверхностью крышек вспыхнули прозрачные зеленые мониторы, с пробегающими на них знаками и индикатором заряда, который показывал двенадцать процентов.
Небо расчертили всполохи красных молний, и раздался громоподобный грохот. Воздух завибрировал и наполнился влагой. Волосы и одежда нечисти намокли.
Мары встали вокруг чемоданчиков. Они взялись за руки и, раскачиваясь из стороны в сторону, запели. С каждой новой нотой грохотало всё громче, а в воздухе летали крупные капли воды, не падая на землю. Неожиданно над площадью пролетел резкий порыв ветра. Он на месте, где только что исчезли жрицы, вспорол, словно острым ножом, ткань мира, открыл портал в Навь, переливающийся голубым светом.
Домовые, добавив к своей одежде резиновые сапоги и красные, защитные каски на голову, подхватили щипцами голубые нити из сотканного марами прохода и подтянули к чемоданам, также подключая к разъёмам.
Индикатор несколько мгновений помигал, а потом бодро пополз вперёд – заряда становилось больше. Чем выше было значение, тем чернее становился зёв пещеры, а сияние зелёных всполохов на бревнах постепенного угасало.
Погода продолжала буйствовать, но нечисть, заворожённая действием, не обращала внимания ни на грохот, ни на сверкание молний, ни на необычный дождь, висящий в воздухе. Индикатор показал стопроцентную зарядку – вход в пещеру стал чернее ночи, всполохи исчезли. Грань, выходящая по обе стороны от холма, загустела и превратилась в жидкий кисель молочного цвета.
Домовые слаженными движениями отсоединили все нити, собрали оборудование и под оглушающее молчание толпы покинули площадь. Голубой портал в Навь несколько мгновений помигал, разделился на семь отдельных овалов, а после эти части приобрели очертания человеческих тел. Над головами нечисти громыхнуло так сильно, что задрожала земля под ногами. Толпа испуганно охнула и когда осмотрелась, то увидела жриц, в своём обличии степенно шествовавших к терему на куриных ногах.
– Дорогие мои, – оглушил голос Полоза, – поздравляю вас с первой перезарядкой границы. Я нарекаю сей день – днём Бури. И пусть последующие двести лет до следующего дня Бури, принесут нам только мир и благоденствие.
Нечисть зарукоплескала, восторженно крича, обнималась и поздравляла друг друга. Мары незаметно для всех удалились в свой храм. Трое на золотом крыльце встали с тронов и ступили на золотые ступени. Кикимора Абрамовна, с непередаваемым через объектив камеры восторгом, освещала этот торжественный момент.
Из–под крыльца выскочило маленькое лохматое тельце, с косматой бородой, одетое в тёмно-синюю форму охранника. Оно подкатилось к Полозу, распрямилось, и теперь угадывалось, что это был коргоруш. Он, переминаясь с ноги на ногу и попутно выдергивая волосинки из бороды, пролепетал:
– Господин хороший, там это – ЧП случилося. Из потусторонней тюрьмы сбежали заключенные. И, кажись, прорвали то грань нашу. Ага, точно и, эт самое, к людям подались.
Голограмма потухла. Троица на крыльце испарилась вместе с коргорушем. А нечисть накрыла возмущенными вскриками всю площадь. Кикимора Абрамовна, уже таща на себе камеру и оператора, прытко залезла в автомобиль телекомпании и на полной скорости рванула к зданию министерства потустороннего мира. Такой скандал она не пропустит!
Потусторонняя тюрьма
30 минут спустя после побега
Трое с крыльца стояли в камере, откуда сбежали заключенные. Водяной, самый близкий к открытой двери, то и дело поглядывая в коридор, ожидая, когда можно испариться. Кощей замер в центре, прикрыл глаза и рукой гладил камень в посохе. Пытался отмотать время назад, но магические помехи были столь сильны, что даже древний артефакт-времени не справлялся. Кощей не смог разглядеть подробности побега. Баба Яга ходила вдоль стен, прикасаясь крючковатыми пальцами к каменной кладке. Подбирая обрывки тканей, трогая кандалы и цепи.
– Сбежал, супостат, – она сморщила крючковатый нос, – а ты говорил, не получится у него. Слабым станет.
Кощей нахмурился ещё больше и отвернулся от старухи.
– Говорила я, чтоб не держали их вместе, – Яга подошла к окну с решеткой. – Предупреждала, что обмотать цепями железными, да обшить стены проклятым металлом надобно. Тогда бы не сбежал. Кельтская зараза сгинула бы в наших подземельях.
– Не мог я так поступить, – пробурчал в ответ Кощей. – Сама же знаешь, что по-другому всё хотел сделать. Меревика ещё двести лет назад убить.
– Так надо было посоветоваться, – Баба Яга пробежалась пальцами по прутьям решётки. – А не рубить с плеча. Кто же виноват, что, окромя тебя, никто про этого супостата теперь знать не знает и ведать не ведает.
– Хватит, – припечатал Кощей. – Знал бы, где падать буду, соломки постелил. Лучше давай думать, что делать будем.
Старуха потянула за тонкую серебряную цепочку, на которой весела отмычка.
– Так начни с того, кто ему помогает, – хихикнула она. – Пущай кое-кто свою зазнобу расспросит да с русалками разберётся.
– Не мы это, – буркнул Водяной. – Доказательств – нет, зазнобу искать не буду.
– Владу отдам поручение, пусть ищет Кельта, – порешил Кощей.
– И то верно, пусть мальчонка за всех отдувается, – съязвила Баба Яга.
Она потерла ладони, и между ними загорелся теплый оранжевый свет. Он пролился каплями между пальцев и превратился в маленький огонёк с крылышками.
– Отправлю весть той, кто ещё может помочь, – шепнула Яга, проводила огоньком взглядом, и когда он скрылся за окном, бодрым шагом покинула тюрьму.
Водяной испарился. Кощей тяжело вздохнул, открыл портал и шагнул в коридор департамента аномальных юстиций (ДАЮ).
ДАК – департамент аномальных контактов.
15 минут до окончания рабочего дня
В кабинете, с серыми стенами, белым потолком и двумя окнами, всё свободное пространство было заставлено цветами и карликовыми деревьями. Они шуршали, будто мыши, корнями, то и дело стараясь выползти из горшков. Но делали это настолько аккуратно, что ни грамма земли не падало на сверкающий чистотой мраморный пол.
Под люстрами с шестью плафонами в виде цветов, стояло два рабочих стола с удобными черными креслами. В одном из них сидела мара по имени Варвара. Она раскладывала документы по стопкам и перекладывала каждую из них в специальные ящики. Закончив, мара раскрыла ежедневник и отметила галочкой последнее выполненное дело на сегодня.
Варвара выпрямилась и потянулась руками к потолку, расслабляя спину и плечи. Потом взялась за зеркальце, проверить, не выбилась ли прядь волос из жемчужного цвета косы. Нахмурилась, увидев в отражении, что белые кружевные воротнички лежат не ровно на черном строгом платье. Поправила их на плечах и убрала зеркальце в ящик стола. Одернула длинные рукава платья, с противным скрипом отодвинула стул и встала, надеясь тем самым разбудить коллегу.
Мелиса нагло храпела в кресле за соседним столом. Откровенно говоря, хтонской змее дай только волю, она весь цикл существования вселенной проспит.
Варвара передернула плечами, Мелиса опять не прикрыла глаза перед сном, и теперь на мару смотрели немигающие зелёные глаза с узкими черными зрачками, только изредка скрываясь за второй полупрозрачной парой век. Кошмара в картину добавляли мелкие перламутровые чешуйки, покрывавшие виски, шею и руки Мелисы. А уж небрежный наряд коллеги, – мятая салатовая футболка, кожаная куртка с косым воротом, защитного цвета штаны с двумя огромными карманами и грязные ботинки на толстой подошве с малиновыми шнурками, вызывали в маре бешенство. Но высказаться по этому поводу она не могла: все-таки они работали в отделе, где изучали человеческую культуру и наряд змеи напоминал некоторые модные направления из мира людей.
Варвара огляделась, раздумывая, чем бы зашвырнуть в коллегу и разбудить, но Мелиса подавилась храпом и подпрыгнула на кресле, ударившись коленками об стол.
– Который час? – ещё хриплым ото сна голосом поинтересовалась змея. – Ой, я пропустила прямой эфир Кикиморы Абрамовны, – Мелиса похлопала себя по щекам
– Лучше бы ты вспомнила, что не предоставила отчет за полугодие. Срок у тебя был до конца дня, – наставительно заметила Варвара.
– Да сдалась тебе эта опись хрустальных шаров, – Мелиса недовольно прошипела и снова удобно устроилась в кресле. – Из года в год их количество не меняется. Возьми прошлый отчет, приложи его ещё раз. Поверь – никто и не заметит.
Варвара стряхнула несуществующие пылинки с юбки черного платья, и громче, чем обычно, проговорила:
– Не заговаривай мне зубы! – замолчала и уже спокойно добавила: – Мне нужен отчет. Я знаю, что ты собираешься на площадь забвения, праздновать перезагрузку кристалла. А это значит, что до конца следующей недели не то что отчета, тебя на рабочем месте не будет!
– Варь, поверь мне, тебе тоже стоит сходить и недельку покутить во славу нашего мирного потустороннего существования без людей. Расслабишься… – и неожиданно мягко, почти переходя на шипящие, – возможно помиришься с Владом…
– Не упоминай этого мерзкого внука Бессмертного Кощея, – тело мары вспыхнуло голубым огнем и истончилось.
– Варвара, успокойся, – Мелиса выставила перед собой руки. – Не то засосешь меня в Навь. Не хочу встречаться с бабушкой. Я и так, знаешь ли, паршивая овца семейства.
– Повторюсь, – Варвара усилием воли взяла себя в руки и вернулась к обычному облику. – Мне нужен отчет. Мы должны закрыть первое полугодие без лишних проблем.
Мелиса подошла к маре и положила руки на её плечи и слегка встряхнула коллегу.
– Варвара, милая, ДАК – самый скучный департамент во всем министерстве потустороннего мира. Тут не происходило ничего интересного с тех времен, как я была яйцом, а это, можно сказать, с самого появления границы.
Мелиса неожиданно смолкла, кожу полностью покрыли чешуйки, а руки и ноги втянулись в туловище. Она осела кольцами на пол, и стыдливо шипя, уползла под стол.
Варвара недовольно сложила руки на груди и оглянулась на входную дверь. Если Мелиса превратилась в змею, значит, жди появления кикиморы.
– Шшш, – раздалось из-под стола.
– Мелиса, твой язык стал тонким и раздвоенным. Я не понимаю твоего хтонского наречия. Тем более, тебе уже двести лет, пора бы научиться держать себя в руках, – мара присела рядом со змеёй. – Узнает Полоз, твой великий батюшка, и устроит тебе встречу с бабушкой.
– Шшш, – раздалось ехидное высказывание, и змея тут же отползла подальше, опасаясь мары, от неё не всегда понятно, чего ожидать.
– А меня отправит в храм, где мне ничего не останется делать, как чистить медную посуду, – Варвара печально вздохнула. – ДАК – это возможно единственное место, где есть вероятность встретить настоящего человека. Я мечтаю вновь почувствовать стремительно изменчивый поток бурлящей жизни.
– И бамс, оборвать её и пустить на корм обитателям Нави? – пробурчала Мелиса, вылезая из-под стола.
– У тебя ещё язык раздвоенный и я не могу разобрать, о чём ты говоришь, – обиженно съязвила Варвара.
Она вернулась к своему столу и открыла ежедневник, сверяясь с расписанием, но дела на сегодня закончились, как и рабочее время.
Мелиса воспользовавшись тем, что мара отвлеклась, поползла к выходу. Она ещё успевала переодеться к вечеринке.
– Напомнить тебе, что ты просиживаешь тут свои чешуйки по приказу твоего отца. Полоз дал ясно понять, пока ты не научишься сдерживать свой хтонский оборот – ДАК будет местом твоего заточения. Поэтому приготовь отчет, а потом ты свободна.
– Шшшшшь, – прошипела Мелиса, вернулась обратно и обвилась тугими кольцами вокруг ног мары. – Штыыы, в моейшшш влашшшти.
– Наша работа в ДАК чрезвычайно важна, – Варвара прошла сквозь тело змеи и уселась на стул. – Наша цель – минимизировать контакты с людьми, и наши успехи – стопроцентные.
– Замолчи, – взмолилась Мелиса, вернув свой облик. – Оставь свою пламенную речь для отчета, – она подошла к рабочему месту и вытряхнула на стол из папки несколько листиков. – Вот твой отчет!
В комнате замигал свет. Цветы и карликовые деревья зашевелись, стараясь выползти из горшков.
– Началось, – одновременно воскликнули Варвара с Мелисой и запрыгнули на столы.
В кабинет проникли болотного цвета щупальца тумана. Они стелились по полу оставляя лужицы мутной воды, лягушек, змей, кучки пиявок, слой ила и вообще всё, чем могло похвастаться болото. А следом вплыла дородная зеленокожая, лохматая кикимора в ярко-оранжевом костюме двойке и в синих туфлях-лодочках на высокой шпильке. Секретарь из департамента аномальных юстиций (ДАЮ) – Марфа Иосифовна почесала свой кривой нос с бородавкой и писклявым голосом протянула:
– Милочки, как хорошо, что вы ещё не ушли.
– Рабочий день закончен, – педантично напомнила Варвара, высматривая чистый путь из кабинета.
– Да, – поддержала Мелиса. – А ещё сегодня вечерника…
– Цыц! – прикрикнула на них Марфа Иосифовна. – У нас ЧП. Ну, не конкретно в ДАК, а в ДАЮ. Из потусторонней тюрьмы сбежали заключенные.
– А–ха–ха–ха, – захохотала Мелиса и с шипящим похрюкиванием опять превратилась в змею.
– Мел! – возмутилась Варвара. – Они наши коллеги! Мы одна команда.
– Да, месть пришла с неожиданной стороны, – продолжила Мелиса. – Я даже во сне не представляла, как Влад, этот напыщенный индюк, носится по городам, деревням и сёлам в поисках беглецов, постепенно теряя всё своё высокомерие и спесь. Варвара, радуйся, возможно, Влад утонет в болоте. Я лично знаю несколько мавок, мечтающих прикопать внука Кощея под корягой у самого глубокого омута.
– Прекрати, – Варвара, не сдерживаясь, превратилась в воронку голубого огня и злейшим голосом продолжила: – Это было двести лет назад!
– Деточка, так ты же была его невестой, – Марфа Иосифовна отошла подальше от мары, стараясь не попадать под засасывающий в Навь аркан. – А он, гад такой, бросил и променял на…
– Тссс, – Мелиса сделала страшное лицо и замахала руками, показывая секретарше, чтобы та замолчала, но предупреждение опоздало.
Огненная воронка ринулась на кикимору и, с громким плюхом, захлопнулась, и тут же аркан превратился в Варвару.
– Ты опять отправила её в Навь, – Мелиса обреченно застонала. – Теперь ищейки ДАЮ из вредности заставят меня вызволять кикимору. И Марфа Иосифовна нам это не простит. Как пить дать не простит.
Стенание Мелисы прекратило голосовое сообщение:
– Всех сотрудников просят немедленно собраться в фойе. Повторяю, всех сотрудников просят немедленно собраться в фойе.
Варвара, не обращая внимания на грязь на полу, что свидетельствовало о крайней степени её бешенства, чеканя шаг, покинула кабинет.
Мелиса поплелась следом, раздумывая, как вернуть маре хорошее настроение: подарить новый ежедневник? И тут она вспомнила, как умельцы из департамента мастеров, рассказывали, что изобрели электронного помощника с искусственным интеллектом. Вдруг это порадует Варвару, и тогда она уговорит Влада не оправлять её в Навь на поиски секретарши?
Фойе министерства потусторонних дел гудело и вибрировало от разговоров, так внезапно собранных сотрудников. Ещё бы, на площади забвения разворачивались исторические события. Прямая трансляция от Кикиморы Абрамовны била все рекорды в рейтинге. Великий змей превратил этот день в праздник Бури, и всем не терпелось попасть на вечеринку.
Мелиса нашла Варвару. Та стояла у стены с высокими двустворчатыми окнами, наглухо закрытыми тяжелыми бархатными шторами.
– Ты как?
– Мел, прошу, – Варвара прикрыла ладонью глаза. – И почему меня выводит из равновесия его имя? Два века минуло, а упоминание этого гада до сих пор злит так, что я превращаюсь в проводник-аркан.
Мелиса невесомо погладила по спине Варвару, зная, что мара не любила всех этих нежностей. Отстранилась и невинно так предложила, перекатываясь с пятки на носок:
– Хочешь, я на него посмотрю и он превратится на весь следующий цикл жизни в жалкого слизняка, и провалится в другую вселенную?
Варвара растянула губы в робкую улыбку. О да, она мечтала о таком двести лет назад, но вот сейчас. Нет, не стоит он таких трудностей. Это же сколько нужно заполнить бумаг на перемещение, несметное количество письменных объяснений дать в канцелярию Кощея Бессмертного. Поэтому ну его в болото к мавкам! Авось и правда сгинет, пока беглецов искать будет…
Влад, капитан ДАЮ, внук Кощея, собственной прекрасной персоной вышел в центр фойе. Мелиса поёжилась, в очередной раз, задумавшись над тем, во что там так влюбилась Варвара, что это её почти довело до свадьбы? Мертвенно бледный, с пепельными куцыми волосами, в черном строгом костюме, ещё больше подчеркивающим его наследственную скелетоподобную худобу. Почти всем он напоминал своего дедушку, кроме, пожалуй, характера.
Влад осмотрел всех презрительно-цепким взглядом, под которым все возмущения стихли.
Мелиса напряженно следила за Варварой, чтобы в любой момент прикрыть подругу. Так как понимала, что если мара превратится в проводник-аркан до Нави на глазах у всех, включая Влада, то быть беде. Но, слава великому папе, та только ещё больше побледнела и сжала руки в кулаки.
