Buch lesen: «Сквозь время я пойму себя», Seite 2
Глава третья
Эмиллия Грант затаила дыхание. Неизвестное существо стояло до неприличия близко. Ещё немного и могло бы произойти непоправимое! От переживаний сердце ускоряло темп, бешено стучась в грудной клетке.
– О чём вы? – нерешительно прошептала Эмиллия, зажмурившись. Лишь бы не видеть в его глазах бушующий голод.
Сонорх Фейл облизнул пересохшие губы. Запах жертвы будоражил древнюю кровь, распыляя охотника. Вся выдержка летела коту под хвост. Кто-то другой обрадовался бы связи, но не он. Лишних проблем не просто хватало, а они в прямом смысле слова сыпались на голову.
– Связь судьбы, девочка, – чуть ли не рыча, выдал Сонорх, с усилием отодвигаясь от желанного лакомства.
Эмиллия недоумённо уставилась на мужчину, ничего не понимая. По спине пробежали мурашки от плохого предчувствия. Рядом тревожно взвыл ветер, ощутив эмоциональный фон хозяйки, но связь ветра и элементалия была слаба.
– Я… – Эмиллия не знала, что сказать и стыдливо опустила взгляд, разглядывая уличный кафель, из которого торчали пучки зелени. Странное покрытие для лекарского крыла никак не укладывалось в сознании с логической точки зрения. Ведь они находились в помещение.
Сонорх тоже не торопился что-либо объяснять. Мысленно продумывая как поступить в сложившейся ситуации:
«Отправить обратно?
Не получится.
Оставить в настоящем времени?
Означало смириться с собственными мучениями в деликатном плане, а те так просто не отпустят. Видел, как мучился его младший брат, найдя свою занозу в пятой точке. Насмотрелся тогда и отправился в храм судьбы, прося помощи. Допросился, называется, и что теперь с элементалием делать? Вымерший вид, прознают – и в зелёную книгу занесут».
Внутри Сонорха всё воспротивилось подобной мысли. Механизм, отвечающий за жизнь, заскрипел, сжимая внутренности многоликого. Мужчина скривился от боли в сотый раз, жалея о поспешном решение в тот день, из-за которого теперь приходилось страдать.
Либо!
Просто взять девчонку и съесть. Хотя вариант помочь и стать спутником Эмиллии на всю оставшуюся жизнь также будил фантазию в плоской горизонтали.
Излишнее воздержание от дома утех не проходило бесследно, но и там теперь стало небезопасно. Каждая «гадость» пыталась завоевать тайплейса и стать статусом выше остальных наравне с императорской династией, правящей на пике Сме-Ртий.
Вот только жениться Сонорх Фейл не спешил. Поначалу ему казалось, что нашёл в одной из своих пассий свою истинную судьбу. Но та предала, бросив многоликого перед алтарём богини Афины. И сбежала с конюхом, слабым тайплейсом, не умевшим перемещаться во времени.
Эмиллия устала от молчания и решила встать с постели. Простынь холодила разгорячённое тело, а лёгкое, словно паутина, одеяло держало тепло, как в коконе. Ощущение, что ты бабочка, которая вот-вот вылупится из кокона, не покидало девушку ни на секунду.
– Куда? – проговорил Сонорх, хватая падающую Эмиллию. И не успел увернуться. Их губы соприкоснулись, и именно в этот момент предательски скрипнула дверь.
В лекарское крыло с ленцой ввалился Кичинэ Даске. Его тёмные брови поползли вверх от удивления. Декан Тайплейса целовал неизвестную девушку и недвусмысленно прижимал к себе.
Прокашлявшись, мужчина небрежно спросил:
– Где экземпляр для уборки?
Сонорх отошёл от Эмилли на несколько шагов. Жар и дрожь граничили на острие ощущений, сводя с ума. Поняв кто перед ним, скривился так, словно съел виноград3. Напыщенный индюк и то скромнее молодого вояки с огненной стихией. Тот вечно носил красный мундир со значками отличий. На плечах были кленовые эполеты, вручённые недавно императором в честь службы в императорской династии. На чёрных джинсовых брюках в три ряда по бокам были вышиты вручную крестиком золотые лампасы. Да чёрные деревянные гэта – сандалии на ногах, портящие весь вид серьёзного огневика. Длинным волосам Даске, собранным в конский хвост, завидовала добрая половина студенток академии, как и светлой коже в сочетании с карими глазами и прямым носом.
– Ты о чём? – совладав с собой, поинтересовался Сонорх, отмечая, как Эмиллия спряталась под оздоровительным одеялом.
Это был первый поцелуй Эмиллии, и то, что потеряет его таким глупым образом, она и представить себе не могла. Но, к сожалению, случившегося не вернуть. Поэтому краснея от смущения и неловкости, скрылась, пытаясь понять, как вести себя дальше. Даже не прислушиваясь к разговору незнакомцев.
– Элементалий где? – озираясь по сторонам, спросил Даске, не замечая воздушного сгустка.
– Зачем тебе? – раздражение накатило волной на Сонорха, ему хотелось поскорее разобраться с неприятностью.
– Ректор обещал, – насупился Даске, скрещивая руки на груди. – Только понять не могу, какого лешего сгусток здесь может делать. Их же лечить не нужно, восстанавливаются в котлах за час или два после работы. Кинул да пошёл по своим делам. Лафа!
– Вот и иди отсюда! – указывая на выход, прошипел Сонорх. Ветер вторил ему, разметав клочья листовок по помещению, если бы мог, скинул в окно, но понимал, что его хозяйке это не понравится.
– Да как вы смеете! – возмутился Кичинэ Даске, пятясь назад. – Я буду жаловаться!
– Да хоть сколько жалуйтесь, – стрелки часов, как бешеные, закрутились в круглом пожелтевшем от времени шаре. Заскрипела половица, отвечающая за бой молотков, удерживая порыв господина тайплейса.
Даске побледнел, успевая на последней секунде сбежать от свихнувшегося декана времени. Бежал, сломя голову, чтобы попасть к ректору и всё рассказать. Но в тот момент ему не было ведомо, что его просьбу спустят сквозь рукава. А император и вовсе прикажет не приходить по глупостям и вручит такой необходимый сгусток за просто так. В тот день огневик решил для себя одно – он будет мстить!
После исчезновения источника раздражения древняя магия тайплейса, как сама жизнь, вырвалась на свободу. Она могла всё, что угодно. Хочешь – будешь там или, напротив, здесь и никто не запретит. Оживляй, либо умертвляй. Времени подвластно буквально всё!
Почувствовав постороннего, сила тайплейса притихла, и устремила взор на полупрозрачную, сотканную из множества веществ силу элементалия. Это был необычный воздух, больше похожий на ветер. Вероятнее всего, такой вид решила принять сила девушки, чтобы суметь защитить свою владелицу от неприятностей. Но тонкая серебряная нить, соединявшая этих двоих, была настолько слабая, что одно касание могло разрушить их связь навсегда.
Холод прошёлся по телу Сонорха. Вокруг стояла оглушительная тишина. Только сейчас он понял, что натворил. Вышел из себя, словно какой-то непутёвый подросток. Позор, да и только!
Заметив, как его магия с осторожностью соприкасается с Эмиллией, Сонорх замер, забыв, как дышать. Ветер напряжённо метался из стороны в сторону, но не мешал постороннему из-за своей слабости. Так и в жизни, если кто-то сильнее, то лучше быть осторожнее, чем злить волка на его территории.
Постепенно палата начала наполняться пением птиц. Зашуршали грибовидные деревья – возмущённо от потери необходимой им влаги. «Проблема» засопела, погружаясь в некое подобие сна.
Действительно, Эмиллия была измучена, а одеяло было запрограммировано как на пробуждение, так и на обратный эффект. Чтобы лучше помогать пациентам. Наработка экспериментального факультета имела успех и пользовалась уже большим спросом в каждом лекарском здании.
– Нам пора, – прошептал Сонорх, ощутив колебание своей стихии. Нельзя спускать мощь на самотёк – это чревато необратимыми последствиями.
Страшно представить, что может сделать магия без должного умения обращаться с ней.
Однажды такое уже случалось. Только никто не знал, почему и кто оказался виновником. Кто-то очень постарался скрыть это из истории существования мира.
Но!
Раньше всё было иначе, всем живущим пришлось приспосабливаться к тем изменениям, которые произошли. А те, кто не смог, ушли в небытие. В ту пору многие потеряли близких людей, и горесть по ним воспевают по сей день в храмах злополучной богини Афродиты.
С невесёлыми мыслями Сонорх вернулся к себе. Снимать с себя одежду начал ещё при входе в спальню, не заметив, что Белка пропала. А это могло означать одно из двух: либо напортачила, либо собиралась что-то натворить. И хозяину это точно не понравится.
По щелчку свет в ванной комнате загорелся, ослепляя.
Лампы зависли посреди комнаты и вместо мягкого свечения работали на всю мощь. Сонорха начинали царапать нехорошие догадки. Почему-то джакузи из водорослей было прикрыто трясиной из леса вблизи академии.
Левый глаз начинает дёргаться. Трогать эту гадость тайплейсу совершено не хочется, но приходится. А там вместо нового покрытия неровно съеденная поверхность, и ладно это. Но виверна решила побрить «гадость», напавшую на мужчину, и теперь на дне красовались светлые локоны, сваленные с грязью в виде драконьих яиц.
– Белка!
Громогласный крик Сонорха содрогает академию второй раз за сутки. Студенты жмутся по углам, оглядываясь в поисках виновной живности, из-за которой у декана времени плохое настроение, но бесполезно. Виверна знает, где прятаться.
– И что ты натворила на этот раз? – измученно спрашивает Нидель Амстердам, перебирая на столе кольца с данными о курортах. Мысленно ректор молилась, чтобы император отпустил в отпуск. Шансы малы, но попробовать стоило. Пятая точка подсказывала, что это только начало всех неприятностей, происходящих своей чередой, и не раз не подводила.
– Курлык? – прозвучало вопросительно, и Белка пожала плечами, не поднимаясь с тёплой лежанки из крапивы, находящейся в пятом пространстве кабинета.
Года три назад виверна спасла Нидель из опасной ловушки, поставленной неким наёмником. Об этой ситуации ректор решила умолчать, чтобы не вызвать огласки со стороны высшей знати. Да и ведьмина гордость могла пострадать, а за неё каждая ведьма стояла горой. После того случая она стала прикрывать Белку от Сонорха Фейла, иначе совесть начинала мучить и терзать за бездействия.
– Так я тебе и поверила, – не отвлекаясь от дела, произнесла Нидель и вздрогнула, когда пропищал кристалл. Хочешь не хочешь, а посмотреть, кто сделал запись, приходится. Вдруг что-то важное.
– А-а-а! – не успела включить, а голосовое сообщение вопило на всё пространство. – Найдите ту дрянь, которая сделала это со мной! Иначе… я… папе пожалуюсь!
– Успокойся! – слышится со стороны голос студента-отличника. – Спасу я твою голову…
На этом кристалл замолкает. Ректор переводит взгляд на виверну, которая, как ни в чём не бывало, чистит свои крылья. Если бы Нидель не знала её настолько хорошо, то повелась бы на ухищрения драконицы. Но знала ту как облупленную и ни на грош не поверила.
– Белка! – строго начала Нидель. – Я тебя сколько раз просила студенток не трогать!? Ну, вешаются на Сонорха, так он сам их прогнать сможет. Не маленький уже.
– Фырк, – поворачиваясь задницей, Белка показывает, где видит все эти нравоучения.
– Белка! Я же прятать тебя вечно не смогу, – отчаянно стонет Нидель, понимая, что рано или поздно кто-то может понять причины проказ в академии. – И тогда не поздоровится не только тебе, но и всем.
Тишина служит ответом Нидель. Женщина вздыхает, мысленно стараясь вернуться к работе. Как назло, вспоминает, что на кухне не хватает рабочих рук, и нужно пару элементалиев закупить. Так огненный найти можно, а ветреный, как всегда, с трудом.
– Точно же! – вскакивает Нидель. – Та девушка! И платить меньше придётся. Так, где там эти документы.
Работа всегда успокаивала ректора. А вот Белку наоборот. Потому-то виверна поднялась, чтобы вылететь через распахнутое окно. Но не успела, и ей вручили длинный ломтик чёрного хлеба1 и огненное перо2. Виверна нехотя полетела в лекарское крыло, где застала дремлющую девушку. Не став будить приложила ладонь человека к перу и хлебу. Слепок загорелся и испарился, возвращаясь к начальству.
Дело сделано и со спокойной душой Белка решила вернуться к хозяину. Который, скорее всего, уже остыл и простит за защиту собственной чести.
Ломтик чёрного хлеба1 — это длинный пергамент, на котором составляются все документации.
Огненное перо2 – перьевая ручка с красными чернилами.
Виноград3 – это лимон, а лимон – это виноград.
Глава четвёртая
Последующие сутки для Эмиллии показались вечностью. Мучила безумная жажда и голод. Попытки встать так и не увенчались успехом. Только пелена сна спасала от чужеродного мира.
Утром, ни свет, ни заря, Эмиллию вывел из сна возмущённый женский голос:
– Где мой ветер?
– Санни, элементалий отдыхает, – отвечала Земфира, тревожно оглядываясь на кровать с девушкой.
– Да как сгусток здесь отдыхать может? – недоумевая вопрошала кухарка академии, разводя руки в стороны.
Как только её оповестили о радостной новости, Санни ринулась за обещанным ветром. А что теперь? Оказывается, сгустки отдыхать научились, или она сама не понимала чего-то? Ей и в голову не могло придти, что ректор подставила подчинённую по-крупному в этом плане и вовсе не со зла, а в целях экономии.
– Ну, – Земфира замялась, не зная, как признаться в том, что элементалий в человеческой ипостаси. – Она – не сгусток.
– О каких сгустках вы говорите? – Эмиллия не выдержала и поднялась на кровати.
Возле входа стояла та самая женщина, что испугала в прошлый раз. И вторая неизвестная с копной кудрявых каштановых волос, спрятанных в чепчик, с округлым лицом, покрытым веснушками, с губами бантиком и с курносым носом. Она была в простом платье в пол с фартуком, повязанным на поясе. Не молодая, но ещё не старая женщина-человек.
– Вы? – от удивления и неожиданности глаза Санни расширились. Только в сказках рассказывалось о таких, какой увидела перед собой Санни Эмиллию.
– Почему все удивляются тому, что я элементалий? – душу Эмиллии затопила тоска. Она и так не чувствовала связь со стихией, а теперь и тех, кто мог ею владеть по законному праву. Ветер засвистел, вторил хозяйке, пытаясь показать себя, но напрасно, ничего не получилось.
– Эмиллия, прошу вас не беспокоиться, – тревожно произнесла Земфира, которой, напротив, ветер был виден и слышен на подсознательном уровне. Пусть слабый, но чуть не погубивший свою хозяйку. «Опасный» – как про себя обозвала его нага.
– Как вы узнали моё имя? – сжимая одеяло, поинтересовалась Эмиллия, стараясь не расплакаться. Слишком тяжело переносилось восприятие происходящего. Эмоциональный фон, построенный годами, рушился как песчаный замок.
– Я сказал, – ответил Сонорх Фейл Эмиллии и недоумённо посмотрел на кухарку, не понимая, что той понадобилось в этом месте. – Вам чем-то помочь?
– Она по документам к нам переходит, – подбирая каждое слово, пролепетала Санни, стараясь не разозлить тайплейса. Но поняла, что зря.
Сонорха перекосило от формулировки. Словно Эмиллию передавали, как какую-то вещь. Но она живая и может решать сама, что хочет. Иначе он сам будет делать это за неё. Второй вариант ему понравился намного больше первого.
– По каким документам? – обманчиво улыбаясь, Сонорх наблюдал за Санни.
– Документ у ректора, – честно призналась Санни. – Я его сама не видела, мне управляющая передала назначение.
Через управляющую горгулью переходили все поручения, одобренные самим императором. Как кто-то мог решить что-то за Эмиллию без её согласия, не ясно. Да и что думать! Сонорх направился к виновнице недоразумения.
– Нидель Амстердам у себя? – вежливо поинтересовался Сонорх у заколдованной двери, в которой ныне жил дух прошлого ректора академии.
– Нет, – проскрежетал дух. – Отпуск. Назначение главным Сонорха Фейла.
Не успел Сонорх переварить услышанное, как за его спиной прокашлялись. Он медленно обернулся и увидел златовласого короткостриженного эльфа Эсмирадуса. В свои сто с хвостиком лет Эсмирадусу приходилось ходить на высокой подошве из-за низкого роста. Бровь рассекал уродливый шрам, в носу красовалась серебряная серёжка. Заострённые уши проколоты в трёх местах шпильками1 с мимозой на них. Нестандартный студент и по совместительству староста своей группы отличался не только внешностью, но и вредным характером, как у троллей.
– Поздравляю вас! – язвительно выплюнул Эсмирадус. Парню не нравилось положение дел и то, что ректор уехала, не предупредив никого. А ведь сегодня первое иювгуста2 и выступление студентов в честь праздника. А салют как же? Неужели придётся всё отменять?
– Что эта мегера ещё не успела мне поведать? – стараясь не нервничать, спросил Сонорх. Управлять академией в его планы не входило. Знаний по данному аспекту тоже не хватало, а дёргать родственников не хотелось. Либо придётся ускоренно всему обучаться, либо, напротив, стоит перемотать время и наказать вредную ведьму.
– Дак, праздник же сегодня, – вывел из нерадостных дум Эсмирадус Сонорха.
– Прям весёлый, – тяжко вздохнул Сонорх, останавливая время в академии. Ему пришлось написать пару документов, благодаря которым молодое поколение сможет повеселиться. И с лёгкой душой вручив их студенту, мужчина вернулся в лекарское крыло, где застал пикантный момент.
Если бы Эмиллия знала, что произойдёт, то отказалась бы от затеи переодеваться перед малоизвестными женщинами. Но те убедили элементалия в правильности действий. Она как раз стягивала с себя рубашку через голову, и корсет послушно спустился ниже из-за расстёгнутых пуговиц. Именно в этот момент время восстановило своё движение.
Резко прозвучал хлопок, ветер возмущённо хлестнул по щеке тайплейса. Визг Эмиллии оглушил мужчину и тот поспешно ретировался, пытаясь развидеть то, что до сих пор стояло перед глазами.
– Простите, – виновато пролепетала Земфира. – Я и подумать не могла, что такое может произойти.
Щёки Эмиллии пылали. Гнев поднимался с глубины души и зацепился за что-то родное. Тонкая грань лопнула, как мыльный пузырь. Мир засиял новыми красками. Элементалий смогла увидеть свою стихию, и сердце защемило от радости.
«Дар! У меня есть дар!» – радостно щебетало сознание.
– Что-то произошло? – встревожилась Санни, пришедшая в себя только в данный момент. Люди дольше выходят из состояния стазиса, поэтому в академию набирают тех, кто может хоть частично воспринимать дар тайплейсов и восстанавливаться практически в считанные минуты после его использования.
– Всё в порядке, – соврала Земфира. Не хватало, чтобы охотницы на лакомый кусочек решили устроить тёмную Эмиллии. Нага и сама не понимала своего решения помочь, но знала, что поступает правильно.
– Спасибо вам! – поблагодарила Эмиллия, кружась в белом платье до пят, одолженным кухаркой из личного запаса.
Счастье переполняло Эмиллию и ветер, нет-нет, да приподнимал хозяйку на миллиметры от пола. Пока холодок страха не прошёлся по телу девушки. Что-то было не так, и всё веселье смыло в тот же миг. Но что? Как бы элементалий ни старалась разгадать, у неё ничего не получалось.
Внезапно воздух иссяк в пространстве. Ветер затих, поскуливая и забиваясь в дальний угол. Находившиеся тут не сразу почувствовали неладное. Но первой среагировала Земфира, превращаясь в полузмеиную ипостась.
Дверь наружу оказалась заперта с той стороны. Хочешь не хочешь, но наге пришлось выбить ту, снеся её с петель. Лёгкие наполнились кислородом, как никогда вовремя, который пьянил не хуже настойки из колокольчиков.
– Все в порядке? – в голосе Земфиры слышались обеспокоенные нотки. Такого в их академии ни разу не происходило, что наводило на бредовые мысли в голове о покушении.
– Да, – Эмиллия искала свою силу, но та испарилась, словно сквозь пол провалилась. Ей не было ведомо, что как только они очутились на свободе, ветер вернулся к хозяйке, притихая внутри и ожидая зова. Но, чтобы научиться вызывать и управлять своим даром, нужно время, которого не всегда хватает.
– Да что же это делается? – запричитала Санни, вздрагивая от резкого кукования старинных часов. – Мы опаздываем!
Санни без всяких объяснений схватила Эмиллию и повела на кухню. Совсем скоро нужно подавать обед, а рабочих рук не хватает, как и сгустков. Вечные проблемы рабочего класса, которому всё приходится просить у начальства, а тем – у выше стоящих.
Перед взором Эмиллии мелькали коридоры, вымощенные стеклянным шероховатым покрытием. Коралловые стены с круглыми гладкими колоннами обвивали тонкие стебли вьюна, но вместо бело-розовых лепестков цветов на них росли алюминиевые пружинки венчиков для взбивания. Окна во весь рост открывали вид на уличное убранство, но что-либо рассмотреть в спешке не удалось. Лишь в одном из коридоров Эмиллия приметила тот злосчастный пруд, который кто-то чистил.
– …ты меня слушаешь? – Санни замедлила ход, заметив молчание со стороны сгустка. Или нет, не так, подчинённой.
– Простите, – виновато опустила голову Эмиллия. – Я просто в этом мире всего ничего, и всё кажется таким чужеродным и непривычным. Я в замешательстве.
– Бедняжка, – Санни действительно стало жаль элементалия, но, к сожалению, работу никто не отменял, поэтому она решила поведать о том, что предстоит сделать Эмиллии. – В первый раз тебе помогут. К нам нанимали управляющих сгустками, в твоём случае ты сможешь всё сделать сама, стихией. Главное, слушай инструктора, и у тебя всё получится. Если вдруг там будешь только мешать, тебя направят обратно к нам, где надо будет остужать приготовленную пищу до нужной температуры.
– Я… – Эмиллия резко остановилась, чем затормозила кухарку. – Не умею управлять своей силой.
Такого поворота Санни не ожидала. Сегодня такой значимый день, и неужто, как в прошлом году, придётся всё делать впопыхах, а то и хуже.
– Вы хотели направить меня в столовую? – решила как-то разрядить обстановку Эмиллия и, когда Санни автоматически кивнула, продолжила. – Я могу разносить подносы без силы. В этом нет ничего сложного.
– Ты уверена? – небольшая надежда поселилась в Санни. В их время все пользовались или сгустками, или магией, но никак не своими руками.
– Да, – сказала Эмиллия и грустно добавила. – Мне не привыкать.
Эмиллия вспомнила тот момент, когда в их с отцом жизни появилась Джессика, ставшая мачехой для неё. Нет, женщина не сразу показала свой настоящий характер и не отталкивала поначалу. Лишь со временем осмелев, мачеха заставила работать падчерицу, как прислугу. Первым в жизни испытанием стало трудиться подавальщицей. Эмиллии приходилось разносить еду на тяжёлых подносах, скрывая лицо под тончайшей ситцевой маской с прорезями для глаз. Так делали те, у кого имелись травмы на лице, либо те, кто хотел спрятать свою истинную сущность. Но однажды Эмиллию узнали, и Джессике пришлось выкручиваться из сложившейся ситуации. После чего мачеха стала злее в разы и старалась изводить падчерицу другими способами.
– Смотри сама, я на тебя рассчитываю! – постаралась подбодрить Санни Эмиллию, пропуская на свою территорию. И выводя из грустных воспоминаний.
Столовая встречает тишиной. С обеих сторон из больших окон падает свет с улицы. Не большая, но и не маленькая с высокими потолками. Там сверху свисают белые подснежники на тонких стеблях, прикреплённые к толстым веткам-проводкам. Шторы из полиэтилена, как тюль крепятся на прозрачный скотч, приклеенный с обеих сторон. Длинные столы накрыты бежевыми скатертями, на каждом из них номер группы. Скамейками служат пни грибовидных деревьев с толстой подложкой из лиственницы. Вместо пола – шелковистая трава, щекотавшая босые ноги Эмиллии, которая только сейчас заметила пропавшую обувь.
На противоположной стороне от входа находится неприметная дверь с огромным открытым окном, в которое встроен специальный механизм, собирающий грязную посуду и отправляющий ту в посудомоечную машину, за которой следят трое посудомоек.
Попав на кухню, почувствовала запахи еды, которые дразнят, и живот Эмиллии выдаёт девушку. Густо покраснев, элементалий опускает взгляд вниз, где видит самый настоящий мох и плесень. По ощущениям они похожи на ковер, но никак не на то, что можно подумать первоначально из-за структуры волокон живой природы.
– Санни! – подбегает к кухарке полненькая гномка, ростом в метр. – Там Кристина подругу привела, так та возмущается и жалобу накатать хочет за то, что ей не позволят ветер с собой забрать.
– Я же просила не самовольничать! – возмущённо произносит Санни, и представляет новую подчинённую, нажимая на неприметный камень на серебряном кольце. – Мои дорогие служки и те, кто нам помогает. У нас возникла форс-мажорная ситуация. Знакомьтесь элементалий воздуха – Эмиллия. Все негодования можете направлять к ректору в определённые часы приёма. А теперь живо за работу!
Поднялся шум и гам, суматоха, которую разбавляет тихая музыка. Каждый приступает к выполнению своей работы. Готовка – не абы что, это либо искусство, заложенное с детства, либо, напротив, обучение тех, кто желает посвятить этому всю свою жизнь.
К Санни, проталкиваясь сквозь толпу, несётся та недовольная фурия. Рыжая, вся в тональном креме и с ярко выраженным макияжем, в мини-юбке вместо формы тех, кто управляет сгустками. Такая дамочка явно не работать пришла, а приключений найти на свою пятую точку.
– Да ты, наверное, шутишь, – тыкает невоспитанная девушка, указывая пальцем на Санни.
– Выйдите вон! – без капли страха на лице отвечает на это Санни, теряя всякий интерес к бесстыднице.
– Да ты…
Но её никто не слушает. Санни подводит Эмиллию к женщине, стоящей в стороне ото всех. В чёрном плаще скрывающим личность, та привлекает внимание, но остальные привыкли видеть Лину в подобном наряде. Поэтому, несмотря на то, что лик неизвестен, общаются с ней на равных.
– Лина, вы сможете помочь элементалию? – произносит Санни, понимая, что только та сможет что-то сделать в данный момент.
– Смотря в чём, – Эмиллия вздрагивает от голоса Лины, он похож на смутно знакомый, но чей не понять.
– Девушка не умеет управлять даром, – говорит правду Санни. – Поэтому решила помочь разносить подносы без дара.
– Можете не переживать, – соглашается Лина без капли сомнений, с интересом разглядывая давно вымерший вид. Жизнь обещает стать увлекательнее с появлением чего-то нового в их времени. В этом Лина не сомневается, ощущая страх элементалия и питаясь им, как деликатесом.
Шпилька1 – один из подвидов серег в данном мире.
1 иювгуста2 – День защиты студентов и детей.
