Мигами. Между Светом и Тьмой. Тиана

Остальные детишки, увидев награду за беса, ещё активнее стали носиться по площади. Наблюдая за ними, Мигами отвлеклась от грустных размышлений и рассмеялась, чем вызвала многочисленные неодобрительные взгляды в свою сторону и перешёптывания. Заметив это, она повернулась к прилавку и поспешила придать лицу серьёзное выражение истинной приспешницы Тьмы.

– Каждый из этих бесов мечтает стать демоном ночи, но не каждый в действительности им становится. Многие так и остаются маленькими шаловливыми бесятами, – неожиданно проговорил Грюм. Мигами непонимающе посмотрела на него.

Псарь стоял рядом с ней и, держа за спиной несколько заполненных мешков, так же, как и Мигами, наблюдал за охотой детей на маленьких бесов. Его лицо было мрачным, и выглядел он так, словно что-то неведомое терзало его душу.

– Держи, – произнёс он, протягивая девочке тяжёлую сумку. – Это свежие почки гоблинов – лакомство для церберов.

Мигами послушно взяла сумку, до краёв набитую розовыми кусками мяса, и слегка согнулась от тяжести.

– Ну что, пошли? – сказал псарь, в последний раз взглянув на шныряющих по площади бесов.

Они направились обратно, в сторону ворот, откуда недавно вышли на площадь. Грюм вновь раскидывал прохожих, освобождая себе путь, а Мигами бежала за ним, стараясь держаться как можно ближе.

Пройдя через ворота и двигаясь в сторону псарни, Мигами только сейчас обратила внимание на малый полигон. Там тренировались два знакомых ей приспешника Тьмы. Это были Эльбрус и Тенисса.

Эльбрус ловко уклонялся от прямых атак соперницы, избегая молниеносных выпадов кинжалом и едкого дыма от брошенных ею и разорвавшихся мешочков с ядовитым порошком. Сам он пытался достать Тениссу магией, посылая в её сторону чёрные лучи из посоха.

Это выглядело впечатляюще!

Но вот в какой-то момент Эльбрус отвлёкся – похоже, краем глаза он заметил наблюдающую за ними Мигами, – и Тенисса воспользовалась шансом. Она подскочила к нему и провела своим клинком снизу вверх, стараясь порезать соперника. И у неё, несомненно, получилось бы, если бы мальчик в последний момент не отпрыгнул назад. Девочка не унималась и продолжала наступать, а Эльбрус, отступая, парировал её удары своим посохом и быстро шевелил губами, произнося заклинания. Как только он замолчал, его посох тут же засветился и начал выстреливать в Тениссу новыми потоками энергии.

Теперь Тениссе пришлось отступить. Она с грациозностью и лёгкостью, словно дикая чёрная кошка, отпрыгивала и делала сальто в воздухе, уклоняясь от летящих в неё лучей. Казалось, было нереально попасть в такую гибкую, искусную соперницу, но Эльбрусу это как-то удалось. Один из его лучей настиг Тениссу как раз в тот момент, когда она приземлялась, пронзив её правое бедро. Девочка взвизгнула и, скривившись от боли, упала.

– 8:7 – похоже, я веду, – с издевательской усмешкой заявил Эльбрус.

Тенисса злобно сверкнула глазами и, встав на ноги, вновь бросилась на соперника.

– Нравится? – спросил Грюм, наблюдавшую за боем Мигами.

– Там мой друг Эльбрус. Это он свалил магией ту девочку. Эль отличный боец и искусный маг! Как бы я тоже хотела тренироваться не с манекеном, а с живым соперником. Ну или хотя бы с ожившим. Правда, эти зомби такие медлительные, а скелеты слишком хрупкие… но это всё же лучше, чем стоять и лупить по деревянному истукану.

– А ты это… не хочешь позаниматься с церберами… живыми, а не с игрушками? – спросил Грюм, и Мигами впервые увидела на его лице улыбку. Улыбка скорее походила на оскал и могла испугать любого, лишив на месяц здорового сна, но Мигами было приятно наблюдать, как грозный, суровый здоровяк старается ободрить её.

– Это было бы здорово! – обрадовалась она. Её аквамариновые глазки тут же восторженно засияли, а губы расплылись в завораживающей милой улыбке, гармонично смотревшейся на её детском лице.

Словно красавица и чудовище, они улыбались друг другу по-разному, но одинаково открыто и понимающе.

– Тогда пойдём, выведем на прогулку нескольких псов.

Около псарни Грюм попросил Мигами подождать на улице, так как церберы агрессивно реагировали на незнакомцев, а сам вошёл внутрь. Спустя несколько минут дверь открылась, и появился Грюм с огромным рюкзаком за спиной. За собой он вёл на цепях маленьких церберов.

Щенят, если можно так выразиться, было с дюжину, и они были чуть выше колен Мигами. Трёхглавые чёрные создания имели густую короткую шерсть, массивные лапы с длинными когтями и острые клыки. Позади их туловища красовался, извиваясь, длинный змеиный хвост. Маленькие красные глазки каждой из голов выражали дикий азарт, с которым щенки накидывались друг на друга, рыча, но не сильно кусаясь. Мигами сразу поняла, что церберы не дерутся, а просто играют.

– Это детёныши! Такие милые! – восторженно воскликнула девочка.

– Да, это молодые псы. Они не такие агрессивные, как взрослые особи, но всё же в них нет ничего милого. Это всё те же жестокие адские монстры, способные с лёгкостью перегрызть руку или ногу. Так что ты это, будь осторожна и постарайся не злить их. Запомни, при встрече с ними, важно сразу показать им, кто тут хозяин, тогда они начнут уважать тебя и слушаться. Но и ты должна будешь проявлять к ним уважение и относится как к взрослым псам, а не сюсюкаться с ними, иначе они примут это за слабость, и тогда прощайте конечности, – предостерёг её Грюм.

Затем, громко рявкнув, он приказал щенятам сесть, но они не подчинились, продолжая кусать друг друга. Грюм усмехнулся, словно ожидал от них подобной реакции. Он не стал повторять команду, а начал насвистывать какую-то мелодию: вначале тихо, почти не слышно, но с каждой секундой все громче. Маленькие церберы начали успокаиваться и поглядывать на своего хозяина. Вскоре все псы прекратили играть и замерли. Грюм прервал свист и вновь приказал им сесть. Все церберы, как один, послушно выполнили команду, продолжая неотрывно смотреть на Грюма.

– Молодые ещё. Не слышат ничего, когда играют. Вот и приходится успокаивать, – как бы оправдываясь, сказал он Мигами, но заметив её непонимающий взгляд, продолжил. – Эти адские псы могут показаться неуязвимыми, но на самом деле это не совсем так. У них есть э-э-э… слабость – слабость к красивой мелодии. Не важно, играешь ты на инструменте или насвистываешь, как я, главное, чтобы эта мелодия им понравилась, заворожила их. Когда эти бестии слышат её, они забывают обо всём, даже о своей агрессии. Со временем ты найдёшь свою мелодию, которой сможешь успокоить даже взрослого цербера…

Мигами и в самом деле считала, что у церберов нет никаких слабостей, что они самые смелые и отважные существа. Именно поэтому они всегда ей нравились и привлекали её своей способностью постоять за себя. Даже сейчас, после слов Грюма, она не изменила своего отношения к ним. Наоборот, она была рада от мысли, что когда-нибудь сможет сама приручить одного из них.

– А сейчас я познакомлю вас друг с другом, – продолжал Грюм. – Для этого ты должна будешь сделать всё в точности, как я скажу. Поэтому, слушай внимательно. Я передам тебе поводки от трёх церберов. Эти псы сразу начнут рычать на тебя и скалиться, пытаясь запугать. Но ты это, не пугайся их. Если они почувствуют в тебе страх, то накинутся на тебя и разорвут быстрее, чем я смогу их отогнать. Чтобы такого не произошло, постарайся стоять неподвижно, ни в коем случае не садиться. Смотри на них без страха, но и без угрозы, и жди, когда они начнут успокаиваться. Как только эти бестии перестанут скалиться, я начну насвистывать мелодию. Так они полностью успокоятся и свыкнутся с новой хозяйкой. Но знай, этот метод подходит для усмирения только молодых псов, а вот со взрослыми – всё намного сложнее.

Мигами не испытывала страха перед адскими псами, потому что полюбила их ещё два цикла назад, когда Грюм впервые показал ей взрослого цербера и даже дал погладить его по мягкой густой шерсти. Это был старый пёс, который во всём слушался своего хозяина. Но почему-то девочка тогда была уверена, что не будь рядом Грюма, этот цербер всё равно не причинил бы ей вреда.

Полная решимости, она с готовностью кивнула и протянула руку, чтобы взять поводки в виде тонких железных цепей. Грюм немного поколебался, раздумывая, каких псов передать Мигами, но вскоре сделал свой выбор и протянул ей три поводка. Как только её ладони коснулись холодного металла, трое спокойных псов тут же зарычали и оскалились, угрожающе поглядывая на девочку своими кровавыми злобными глазками. Они начали приседать, напрягая лапы и вонзая в землю острые когти, будто готовились к прыжку.

Мигами стояла неподвижно. Её не пугали такие изменения в поведении молодых псов, поэтому она смотрела на них с безмятежностью и твёрдой уверенностью, что ни один из щенков не набросится на неё. Так и было: молодые церберы рычали, скребли землю, но не двигались с места. Спустя некоторое время они начали успокаиваться, и в этот момент Грюм вновь принялся насвистывать свою мелодию. Наконец щенки угомонились и смирились с появлением временной хозяйки.

– А ты это, ну… молодец! Держалась уверенно, – похвалил её изрядно разволновавшийся Грюм. По его напряжённому лицу было видно, что он опасался за жизнь девочки и был готов мгновенно броситься её спасать, если бы что-то пошло не так. – Теперь можно идти на малый полигон. Обычно я дрессирую псов на основном полигоне, но он находится за пределами города, а выходить туда в период бодрствования Деймоса небезопасно.

Пока они шли, увлечённые игрой церберы кружили между ними, пытаясь ухватить друг друга за хвост или за шею. Мигами забавляла эта игривая возня, а вот Грюму вся эта суета явно не доставляла удовольствия. Он то и дело покрикивал на псов и одёргивал мешающихся под ногами.

Трое церберов, которых вела Мигами, совсем позабыли о ней и также были заняты попытками укусить соседа за хвост и загривок. Их возня вовсе не мешала девочке двигаться вперёд, наоборот, вызывала на её лице весёлую улыбку.

Вся эта активная группа потихоньку приближалась к полигону. Мигами уже отчётливо видела Эльбруса и Тениссу, которые закончили свой поединок и теперь сидели на небольших каменных выступах, торчащих из земли и служивших для всех скамейками, смазывая повреждения на теле заживляющей мазью. Эта мазь за короткое время полностью затягивала любые раны, не оставляя даже напоминания о них. По надменному лицу ухмыляющейся Тениссы было видно, что из этого спарринга она вышла победительницей.

– Я смотрю, маленькая прогульщица нашла себе няньку и решила вместо занятий прийти поиграть со щенками, – не скрывая издёвки, рассмеялась Тенисса.

– Я не прогуливаю! Храбар на сегодня отменил занятия, – разозлилась Мигами, пронизывая Тениссу ненавидящим взглядом. – И со щенками я не играю – я их выгуливаю.

– Не обращай внимания на Тениссу. Она ещё злится, что чуть не проиграла мне в поединке, – Эльбрус начал успокаивать закипающую Мигами.

– Это я-то чуть не проиграла?! – воскликнула девочка. – Да я тебя с лёгкостью уделала и сделаю это повторно в любое время!

– Не сказал бы, что победа тебе далась очень легко. Счёт 10:9 говорит сам за себя. Но если ты настаиваешь, то я бы взял реванш завтра, – спокойным голосом предложил Эльбрус.

– Замечательно! – огрызнулась уязвлённая Тенисса. – Встречаемся завтра здесь, в девять утра. Я не собираюсь вновь ждать тебя у двери, пока ты наденешь своё платье.

Фыркнув, она развернулась и быстрым шагом направилась в сторону замка.

– Тенисса не умеет проигрывать. Она в любом спарринге побеждает без единого ранения, но… только не со мной. – Эльбрус усмехнулся. Ему доставляло удовольствие выводить из себя Тениссу. – Я никогда не проигрываю легко, а иногда даже побеждаю её. Поэтому я интересен ей как серьёзный соперник. Впрочем, как и она мне.

Мигами улыбнулась. Слова Эльбруса успокаивающе подействовали на неё. Она сказала ему, что идёт с Грюмом на тренировочную площадку, где будет выгуливать и дрессировать молодых псов, и предложила другу пойти с ними. Но, к её разочарованию, Эльбрус отказался, ссылаясь на то, что ему необходимо ещё поучить заклинания и подготовиться к завтрашнему поединку. Попрощавшись, он направился следом за Тениссой, а Мигами с Грюмом и щенками пошли дальше.

Тренировочная площадка была в дальнем углу полигона, недалеко от загона с зомби. По одной её стороне тянулся двухметровый забор из колючей проволоки и толстых металлических прутьев, являвшийся границей между площадкой и внешней стороной – территорией за пределами города. На площадке располагались всевозможные спортивные снаряды и манекены, предположительно инопланетных существ. Выделялась площадка и своей поверхностью. Если практически весь полигон был песчаным, то эта его часть была покрыта чёрными острыми камнями разной величины: от самых маленьких, как песчинки, до огромных валунов, раза в два превышающих рост Мигами. Все камни были выжжены, а кое-где виднелись ещё свежие алые пятна крови.

– Вчера это… ну… поранилось несколько щенят. Понимаешь, дрессировка – дело такое, немного опасное для псов. Но им нужно с детства привыкать к различным опасностям, – неуверенно стал объяснять Грюм, видя, как Мигами замешкалась и остановилась, растерянно поглядывая на одно из пятен. – Но, если хочешь, можем просто выгулять их и не заниматься обучением.

– Всё нормально, Грюм, – сказала Мигами, отворачиваясь от пятна. – Я бы хотела увидеть, как ты дрессируешь их и, если можно, самой поучаствовать в этом.

Грюм одобрительно кивнул и стал отцеплять щенят. Мигами тоже сняла поводки со своих трёх псов и положила их на камни.

Псы тут же разбежались по площадке. Они носились друг за другом, вскарабкивались на камни, ползали по туннелям в виде длинных металлических труб, перепрыгивали барьеры, поднимались и скатывались с горок. Несмолкаемый гул от задорного лая, рычания и топота когтистых лап покрывал всю тренировочную площадку и даже улетал за её пределы. Грюм снял рюкзак и рухнул на невысокий камень, предложив Мигами тоже присесть, указывая на соседний валун.

– Им нужно набегаться. Размять свои лапы, немного продышаться, успокоиться и чуть-чуть проголодаться. Только тогда можно начинать дрессировку. Иначе они просто не будут слушаться и, что ещё хуже, начнут злиться и кидаться на нас, – пояснил он. Мигами села на камень и начала увлечённо наблюдать за играми щенков.

Прошло около часа, а может и больше, прежде чем активность церберов стала снижаться. Они уже вяло бегали и неохотно влезали на снаряды, все больше отлёживаясь или обнюхивая территорию. Грюм встал, поднял с земли рюкзак и громко позвал щенят. Вначале никто не подбежал, хотя многие среагировали на призыв и повернули все свои три головы в сторону псаря. Грюм снова позвал псов. На этот раз его голос звучал более громко и властно. Щенята неспешно подошли к нему. А дальше началось интересное.

Грюм наклонился к псам и что-то негромко проговорил. Мигами показалось, а может, так оно и было, но щенки словно поняли всё, что сказал им псарь, и разбежались в стороны, приняв боевые позы. Грюм начал выкрикивать команды, а маленькие церберы тут же бросались их выполнять, получая в награду кусок свежего мяса из рюкзака. Они прятались за камнями, набрасывались на манекены из укрытий и издавали дикий рёв, способный напугать противника. При этом действовали слаженно и чётко, как будто каждый из псов знал заранее, что делать. Это уже были не просто щенки, а настоящие адские псы, способные разорвать в клочья любого, кто встанет на их пути.

Впечатлённая этим организованным театром военных действий, Мигами, открыв рот, с наслаждением наблюдала за поведением псов. Грюм, в свою очередь, не стоял на месте, а носился по площадке вместе со щенками. Он кидался на них, словно противник в бою, пытаясь нанести удар, а щенки уворачивались и разбегались в разные стороны, чтобы, выбрав момент, тоже накинуться на Грюма, но уже со спины. За каждый удачный манёвр маленькие церберы получали награду, что сильнее подогревало их желание чётко и грамотно выполнять все команды. Спустя минут сорок такой тренировки Грюм подбежал к Мигами и повалился на камень, пыхтя и стараясь отдышаться.

– Ну, ты готова? – спросил он, немного отдохнув.

Радостная Мигами с готовностью закивала головой.

– Тогда пойдём, – проговорил псарь.

Они встали и подошли поближе к снующим между камнями и манекенами щенкам. Грюм наклонился к Мигами и вкратце рассказал про команды, которые он использует.

Девочка узнала, что команды существуют как для атаки, так и для обороны. Тренируясь, церберы запоминают правила ведения боя и со временем начинают действовать самостоятельно. Остаётся только обучить псов различным тактикам – и уже можно отправлять их на реальную битву.

Мигами погрузилась в военную игру с головой. Её небольшой магический опыт существенно разнообразил тренировочные бои, заставив псов попотеть, запоминая новые тактики боя. Самой Мигами тоже приходилось не просто. Пару раз окружившие девочку псы загоняли её в «капкан», но оба раза она умудрялась находить выход из, казалось бы, безвыходного положения, нанося при этом ответный магический удар. Магия девочки была пока слабой и не могла нанести существенного урона псам, а потому Мигами использовала её смело, не опасаясь за жизнь и здоровье щенят.

Прошло, наверное, часа два с начала этой увлекательной дрессировки, как на полигоне появился нежданный гость. Здоровенный рыцарь в тяжёлых чёрных латах стоял на краю площадки, махал рукой и что-то кричал Грюму. Псарь, заметив его, тут же скомандовал щенкам прекратить тренировку и подошёл к рыцарю. Они обменялись парой слов, охранник указал на псарню, возле которой кто-то стоял, после чего сам направился в ту сторону.

– Меня это, магистр ждёт, – начал объяснять Грюм, подойдя к Мигами. – Хочет о чём-то просить. Так что цепляем псов и возвращаемся. На сегодня дрессировка закончена.

– Грюм, позволь мне ещё разочек провести с моими щенками тот новый приём. У них уже стало неплохо получаться. Жаль будет, если они не смогут запомнить такую хорошую тактику, – взмолилась Мигами, с надеждой глядя на псаря.

Тот немного помялся, раздумывая, стоит ли оставлять девочку одну с тремя хоть и маленькими, но довольно опасными церберами. Но в итоге сдался и согласился.

– Хорошо. Но только один раз и сразу обратно, – сказал он строго, но с заботой в голосе, не в силах отказать своему практически единственному другу. – Храбар в ответе за тебя, а значит, не простит мне, если ты задержишься с возвращением в замок.

– Спасибо, Грюм! Ты самый лучший! – радостно воскликнула Мигами и обняла псаря за пояс. Но тут же отступила, понимая, что всем, кроме неё, подобные порывы непривычны, а многим даже противны. Грюм нахмурился, но ничего не сказал.

Надев поводки на псов, кроме тех, что привела Мигами, Грюм направился в сторону псарни. Девочка, проводив его взглядом, повернулась к щенкам, улыбнулась и скомандовала атаковать. Щенки тут же набросились на неё в порядке заученного построения…

Забыв о данном Грюму обещании, Мигами провела раза три или четыре тот самый приём, ради которого задержалась, пока не решила, что псы всё правильно запомнили и на сегодня уже достаточно.

Немного передохнув, девочка начала собираться домой. Она нацепила на двоих щенят поводки и уже приготовилась нацепить на третьего, как обнаружила, что его рядом нет. Озадаченная Мигами огляделась по сторонам и громко позвала цербера. Щенок не появлялся. Тогда она привязала псов к ближайшему манекену и отправилась на его поиски.

Она свистела и звала потерявшегося цербера, но всё безрезультатно. Пса нигде не было, словно сам Деймос поглотил его. Внутри Мигами стало нарастать беспокойство. А охвативший её приступ страха только усиливал тревожное состояние девочки. Она принялась в панике бегать по площадке, заглядывая за каждый валун, за каждый тренировочный снаряд. Страх за щенка всё сильнее и сильнее разрастался в её груди, заставляя сердце бешено колотиться. Грюм впервые доверил ей своих псов, но она – самоуверенная, глупая девчонка – решила, что способна в одиночку проследить за ними и совсем потеряла бдительность, заигравшись, как маленькая. Мигами корила себя за невнимательность, за то, что попросила у Грюма остаться, а Грюма – за то, что он позволил ей это.

Слёзы навернулись на глазах, а гнетущее чувство обречённости тисками сдавливало грудь. Где ей искать щенка? И что она скажет Грюму, если не найдёт его? Как оправдает себя? Ноги беспомощной девочки подкосились, и она упала на колени.

Мигами хотела закрыть лицо и разреветься от отчаяния, но что-то остановило её. Вместо этого она подняла полные слёз глаза и посмотрела перед собой. Впереди, метрах в ста от неё, возле ближайшего загона с ожившими мертвецами осторожно двигался маленький цербер. Пригнувшись к земле и с интересом посматривая на зомби, он медленно подходил к загону.

Девочка вскочила на ноги и молнией бросилась к нему.

Щенок уже вошёл внутрь ограждённой территории. Обнюхивая неподвижно стоящих мертвецов, он опасливо ступал по песчаной поверхности, продолжая пробираться вглубь загона. Любопытство подстёгивало трёхглавого пса двигаться дальше, а неподвижность зомби придавала ему смелости.

Мигами быстро приближалась к ограждению. Оставалось всего каких-то двадцать метров, как вдруг сонные зомби очнулись. Услышав её шаги, они стали крутить своими мёртвыми, облезшими головами по сторонам в поисках источника шума. В пяти метрах от загона Мигами остановилась и встала как вкопанная. Не обращая внимания на нежить, она стала бегло оглядывать территорию в поисках щенка.

Проснувшиеся зомби стонали и ворочались, топчась на месте. Один из мертвецов случайно наступил на хвост цербера, из-за чего тот взвыл и вцепился обидчику в ногу.

Не только те зомби, что стояли рядом со щенком, а, наверное, все в загоне устремили свои пустые взгляды на маленького цербера и потянулись к нему разлагающимися руками. Щенок вначале зарычал, но очень быстро понял, что не сможет одолеть толпу оголодавшей нежити и, поджав хвост, пустился наутёк.

Началась суета и неразбериха. Зомби бормотали что-то невнятное и падали в попытке схватить пса. Образовывались рычащие кучи оживших мёртвых тел с пробивающимися вверх костлявыми руками. Мигами, как ни пыталась, не могла в этой свалке разглядеть маленького цербера, но по очередным валившимся на землю зомби понимала, что малыш бежит в сторону забора – границы безопасной городской зоны. От волнения она прижала руки к груди, надеясь, что он не сможет преодолеть колючую проволоку и развернётся в её сторону. Но пока что испуганный щенок не желал менять свой курс.

И вот, подбежав к ограждению, цербер не развернулся, как ожидала Мигами, а прыгнул. Но прыгнул он не на забор, а на падающего зомби, чтобы потом, отскочив от него, преодолеть преграду и оказаться уже за пределами полигона.

Мигами оцепенела. Она с ужасом наблюдала, как щенок, перепрыгнув через ограждение, убегал в сторону запретной территории. Всего секунд пять ей понадобилось, чтобы прийти в себя и броситься за ним вдогонку. Цепляясь за колючую проволоку и раздирая руки в кровь, она преодолела двухметровый забор и, словно спринтер, помчалась вслед за удирающим псом.

Ни свист, ни крики, ни команды не могли остановить охваченного страхом щенка. Он всё бежал и бежал, не снижая дикого темпа. А Мигами неотрывно преследовала его.

Неизвестно, как долго продолжалась бы эта гонка, но пёс внезапно остановился и прижался к земле, словно чего-то испугался. Девочка добежала до него и, упав на колени, схватила дрожащего щенка и крепко прижала к себе.

– Попался! – учащённо дыша, торжествующе воскликнула Мигами.

И вот, казалось бы, свинцовая тяжесть в груди должна была смениться облегчением, но что-то пошло не так. Как только маленький цербер оказался у неё в руках, дрожь и неведомый страх щенка тут же отозвались в самой Мигами. Девочка дёрнулась. Волна необъяснимого ужаса пробежала по её телу. Не понимая, что происходит, она постаралась успокоить себя и скулящего, жавшегося к ней щенка.

– Всё хорошо, ты со мной, ты в безопасности, – сказала она, не представляя реальной причины его страха.

С цербером на руках Мигами поспешно встала и только собралась возвращаться на полигон, как тут же замерла, не в силах пошевелиться. Её взору открылась ужасная картина, и она поняла причину странного поведения щенка.

Это были вендиго. Возникшие из ниоткуда высокие гуманоидоподобные монстры с невероятно длинными когтями и мощными ветвистыми рогами обступали оцепеневшую девочку со всех сторон. Их было около двадцати. Голодные отвратительные твари не гнушались любой доступной жертвой и могли с лёгкостью разорвать даже взрослого двухметрового цербера – что уж говорить о двух маленьких беспомощных детях! Их острые, как бритва, клыки и зубы уродливо выставлялись в раскрытых безгубых ртах, угрожающе клацая и брызжа слюной. Медленно, словно смакуя каждый шаг, они подходили всё ближе и ближе, сужая кольцо и протягивая тощие руки в голодном желании схватить свою будущую жертву. Всего несколько десятков метров – и они настигнут девочку и вцепятся в её нежную кожу своими жуткими когтями.

Мигами начала судорожно озираться, пытаясь найти лазейку в этом смертельном круге, хотя подспудно и понимала, что, если даже и удастся выбраться из кольца, ей не убежать от тварей. Отчаявшись, она беспомощно упала на колени и, крепче прижав к себе пса, закрыла глаза. Девочка слышала, как сильно и часто бьётся сердце щенка. Она всем телом ощущала, как он дрожит от переполнявшего его страха – словно маленький ребёнок, впервые увидевший демона. Ей и самой было до безумия страшно. Мигами понимала, что сейчас умрёт и от этой мысли её трясло изнутри не меньше щенка.

А тем временем вендиго, подгоняемые голодом, ускорили темп и теперь уже бежали к девочке. Звуки приближающихся шагов, словно удары по кожаным барабанам, тяжёлым эхом отдавались в голове Мигами. Она не просто слышала – она каждой клеточкой своего тела ощущала, как смерть приближается к ней и щенку, предвкушая сытный обед.

Испуганный пёс дрожал и скулил так жалобно, что девочка покрепче прижала его к себе и стала напевать ему мелодию. Она не помнила, откуда знает её, ведь никто и никогда в замке не пел ей никаких песен. Но эта мелодия с рождения сопровождала Мигами в самые тяжёлые и грустные минуты, согревая своим теплом её детское сердце. И теперь девочка напевала её, успокаивая щенка, а заодно и себя.

Щенок и правда успокоился. Он перестал дрожать и уже не скулил. Мигами самой стало намного легче. Горячие слёзы всё так же продолжали течь из её глаз, но страха уже не было. Мигами смирилась и приготовилась к неизбежному концу… Смерть протянула к ней свою костлявую руку и… отступила.

Всего в каких-то трёх метрах от девочки шаги неожиданно прекратились, а потом и вовсе стали поспешно отдаляться. Чтобы узнать, что происходит, Мигами заставила себя открыть глаза. Девочка увидела, как в панике разбегаются вендиго. Забыв о своей жертве, напуганные и обезумевшие монстры истошно кричали и беспорядочно носились по кругу, пытаясь найти выход. Но выхода не было. На них со всех сторон надвигались ярко-синие всплески энергии. Точно так же, как вендиго совсем недавно обступили Мигами и щенка, теперь эти гигантские всепоглощающие волны, вырываясь из глубин Деймоса, окружили всех плотным, быстро сжимающимся кольцом.

Несколько тварей попытались вырваться из круга, но безрезультатно. Энергия Деймоса мгновенно поглотила их. Оставшиеся монстры, спасаясь, повернули назад и помчались от смертоносной энергии в середину кольца – прямо на то место, где стояла на коленях Мигами. Но безжалостные волны были быстрее их. Они легко настигали свои жертвы и пожирали их уродливые тела. В потоках энергии клочки шерсти вендиго ярко вспыхивали, кожа слезала, а кровь закипала, разрывая вены. Твари так громко орали от боли, что у Мигами заложило уши. Этот невыносимый ужас длился до тех пор, пока тела жутких существ полностью не распались и не растворились в энергии Деймоса.

Не желая больше видеть окружающий её кошмар, Мигами крепко зажмурилась. Если быстрая смерть от вендиго страшила её, но она с ней смирилась, то смерть от энергии Деймоса, наполненная нестерпимой болью, сводила с ума. Девочка попыталась успокоиться, взять себя в руки, но всё безрезультатно. С каждой секундой ей становилось только хуже: руки перестали её слушаться и дрожали, голова кружилась и раскалывалась от боли, а к горлу подступала тошнота. Почти теряя рассудок, она словно издалека слышала приближение выбросов энергии и кожей ощущала нарастающий жар. Пытаясь сохранить сознание, Мигами часто задышала ртом, жадно глотая воздух, как в последний раз. Но вокруг словно образовался вакуум, а боль усилилась и расползлась по всему телу. Кривясь от боли, девочка сорвалась и зарыдала. Солёные капли, просачиваясь сквозь сжатые веки, текли по пылающим щекам за шиворот, капали на цербера, но ей не становилось легче. Она продолжала задыхаться от ужаса и захлёбываться собственными слезами, не в состоянии подготовиться к неминуемой мучительной смерти. Настолько плохо Мигами никогда ещё не было. Не в силах больше терпеть, девочка крепче прижала к себе щенка и закричала, пытаясь заглушить боль и звук подступающей смерти.

И вот, когда боль от жара стала практически невыносимой, а звуки выбросов сдавили уши, внезапно всё прекратилось. В каком-то метре от Мигами последняя волна энергии, взметнувшись вверх, осела и угасла. Остался лишь пронзительный детский крик, разносящийся по пустоши.

Ещё с минуту девочка продолжала кричать, пока не осознала, что всё прекратилось. Замолчав, она ощутила, как в её руках копошится щенок, пытаясь вырваться из крепких объятий.

Медленно, с опаской Мигами открыла глаза. Вокруг никого не было. Выбросы энергии прекратились, а вендиго бесследно растворились. Девочка осторожно встала, продолжая крепко сжимать щенка, и не спеша, пошатываясь, направилась в сторону малого полигона.

Издалека, как сквозь туман, она увидела стоящих у забора приспешников Тьмы, которые что-то кричали ей и махали руками. Казалось, они хотели, чтобы Мигами бежала к ним как можно скорее, пока Деймос вновь не начал выпускать наружу свою смертоносную энергию. Но девочка не могла бежать. Она не могла даже быстро идти. Ужас, который ей пришлось сегодня испытать, полностью истощил её.

Медленно, но уверенно она приближалась к забору, возле которого стояли Грюм, Храбар и прибегавший за Грюмом охранник. Подойдя к ним, она аккуратно передала Грюму в руки пса и перелезла через забор.