Buch lesen: «А вдруг весна»

Глава I

Из яркого белого света проявились очертания головного фонаря локомотива, который медленно остановился. За ним выстроилось несколько пассажирских вагонов. Из последнего, на пустой перрон, где не было видно ни встречающих, ни провожающих, вышел Андрей, с дорожной сумкой на плече. Обойдя здание вокзала, и отказав таксисту, который вяло навязывал свои услуги, он направился на автобусную остановку, что находилась за небольшим сквером. Пейзаж, которым город встречал приезжающих, не выглядел приветливым. Серая длинная кирпичная стена, ограждающая неизвестно что, шла вдоль тротуара который был через дорогу, создавая впечатление, что за ней ничего нет. После неё, вид за окном автобуса стал напоминать деревенский. Частные домики и коттеджи, раскрашенные в яркие, а иногда и откровенно ядовито-броские цвета, выглядели почти вырвиглазно. А где-то на заднем фоне, вдали, виднелись серые многоэтажки.

Андрей выгреб из карманов последнюю мелочь, которую высыпал в ладонь кондукторше и снова уставился в окно. Он отъехал только одну остановку от вокзала, но у него вдруг появилось очень ясное и сильное желание вернуться, дождаться поезда и уехать обратно, но так как деньги оставались предпоследние, он предпочёл продолжить путь. Возвращение в этот город было последним чего он хотел. Уже с первыми шагами по перрону Андрей ощутил тяжесть в плечах и груди, как будто его чем-то придавили сверху. Это ощущение только усиливалось. Стало немного полегче только тогда, когда он вошёл в квартиру своего последнего оставшегося в этом городе друга, Лёни, который встретил его держа на руках сына. Сын был его собственный, как и жена Настя, которая закрылась в комнате, лишь только увидела разувавшегося в прихожей гостя. Оставив ребёнка с ней, Лёня провёл Андрея на кухню. Накормив его пюре с овощным салатом и по ходу этого рассказав про то, как он жил последние несколько лет, пока Андрей отсутствовал, Лёня начал расспрашивать его. Потягивая чай, Андрей не очень охотно делился деталями своего существования. В самых общих деталях, а точнее словами «более-менее». Лёня понял, что пока ничего больше вытащить из него не удастся.

– Предложил бы выпить, но нету. Это дело такое… – Лёня звучно вдохнул сквозь зубы и глазами указал на стену, за которой находилась единственная комната.

Андрей развёл руками, отхлебнул ещё чая и отставил кружку подальше. Собрав за собой посуду, он подошёл к мойке, включил воду и елозя рукой по тарелке, стал её мыть. Качеством такого мытья Лёня оказался недоволен и отодвинув Андрея, забрал у него тарелку, капнул на замызганную губку немного моющего средства, начал мыть посуду сам. Гость, отойдя в сторону, стал рассматривать содержимое кухонных шкафчиков. В одном из них он нашёл бутылку вина, которая успела покрыться небольшим слоем пыли вперемешку с кухонной копотью.

– А говоришь «дело такое», – Андрей вертел бутылку в руках.

– Это как аптечка, на экстренный случай, – ответил Лёня, смывая густую мыльную пену с тарелки.

Вошла Настя и увидев гостя с бутылкой, сначала с укоризной посмотрела на Лёню который стоял к ней спиной, а потом подошла и забрала бутылку, поставив её туда, откуда та была взята.

– Если пить собираетесь – только не здесь. Идите на озеро или как нормальные люди в бар. Тут гадюшник мне не нужен.

– Да ладно тебе, малая, – Андрей умилительно улыбнулся. – Мы же столько не виделись, посидела бы с нами.

– Я тебя уже сто раз просила не называть меня малой, – возмутилась Настя. – Это во-первых. А во-вторых я прекрасно знаю чем такое кончается у вас. Не надо, чтобы сын это видел. Понятно?

Ответить ей было нечего и Андрей просто улыбнулся, удивляясь тому, как она повзрослела за годы его отсутствия. Настя была младшей сестрой другого его товарища из детства и он знал её практически с рождения, когда они с этим товарищем привязывали её коляску к велосипеду и так катали малявку по двору, иногда неудачно, – о чём напоминал еле заметный шрам на её брови.

– На озере наше место алкаши давно облюбовали, там всё заблёвано, да и стол уже сгнил, – Лёня расставлял посуду в сушилке. – Так что в баре пойдём посидим.

Так они и сделали. Пешая прогулка по городу не пошла на пользу Андрею. Всю дорогу Лёня пытался его подбадривать.

– С таким постной рожей нас в бар не пустят, – Лёня на ходу рассматривал Андрея. – Попробуй вдохнуть поглубже, воздух вон какой, землей прелой пахнет, весна блин. Ты же раньше любил весну.

Андрей действительно попытался вдохнуть поглубже чтобы хоть немного преодолеть ощущение тяжести. От вдоха оно стало казаться сильнее. Настроение ухудшилось, но уже в баре, после первой опрокинутой рюмки водки которая отдавала горечью, Андрей ощутил прилив хорошего настроения. Правда разговаривать хотелось не особо, но это с лихвой компенсировал незамолкавший Лёня, с аппетитом уплетавший горячий, хоть и пересушенный кусок пиццы, обильно кроша им на стол. В основном весь его монолог состоял из пересказа своей личной жизни последних лет, которая в итоге вылилась в семейную. Андрей согласно кивал и пытался создавать видимость интереса, но получалось плохо. Лёня это видел, но чем более пустым становился графин с водкой, тем меньше он обращал на это внимание.

Отдав опустевший графин официантке и попросив ещё один, Лёня решил перейти к вопросам.

– А ты чё всё молчишь? Расскажи, что ли, как съездил, – он тяжело выдохнул, пытаясь уложить выпитое и съеденное в желудке.

– Было бы что рассказывать… – Андрей перевёл взгляд с пустой рюмки куда-то в сторону.

– Ничё не получилось? – сочувственно спросил Лёня.

Андрей поморщился, показывая, что не очень хочет об этом говорить. Лёня какое-то время понаблюдал за ним, в надежде, что тот решится выдать хоть что-то, к чему можно было бы прицепиться и размотать в разговор, но Андрей продолжал молчать.

– Ну ладно. Сделаем вид, что ты меня не игнорируешь. Тогда слушай дальше, – Лёня смёл крошки на пол и облокотился на стол. – Я Насте говорил, зачем нам свадьба с целой кучей каких-то полудурков, которых нужно поить и кормить. Пошли, говорю, в ЗАГС, только родители и мы. Распишемся, с родными посидим и всё на этом. Просто, по-домашнему, душевно. А на деньги купим что-нибудь толковое. Машину например. Но эти женщины… В общем не уговорил. Пришлось рестик снимать и всё вот это вот. В итоге получилось так, как я и думал. Все понажирались, кто-то как обычно подрался, причём даже до ментов дошло с этой дракой. Закончилось гадко и осадочек остался, но… – Лёню прервала официантка, поставившая перед ними новую порцию закуски и полный графин, – …но, там случилось кое-что интересное. Такое интересное, что держись за стол, чтобы не упасть.

Лёня наполнил рюмки, резко выдохнул и вылил водку в себя. Андрей решил пропустить, с интересом глядя на него.

– У нас же Марина была на свадьбе, они с Настей вроде как дружат. Хотя это такая дружба, периодическая, раз в три месяца где-нибудь в магазине встретятся и все, только алкоголь на таких друзей переводи на этих свадьбах, но это не суть. Суть в том, что она была не одна, а с Максимом. И не с каким-то там Максимом, а с Максимом! Врубаешься?

Взгляд Андрея стал более сосредоточенным и он тоже облокотился на стол. С минуту они смотрели друг на друга замыленными хмельными зрачками и со стороны могло показаться, что они готовятся друг друга поцеловать, но не решаются. Лёня внезапно хлопнул ладонью по столу.

– Ты понял, да?! – он улыбнулся.

У Андрея напряглись скулы и без того красное от алкоголя и духоты лицо, стало наливаться ещё более ярким оттенком.

– Ты понял! – обрадовался Лёня, похлопав его по щеке.

Он налил себе ещё и выпил, закусив тонким как бумага кусочком салями с пиццы.

– Но соль не в этом. Угадай кто поймал букет? Нет, – Лёня тут же усмехнулся, – никто не поймал! Настя сделала вид, что собирается кидать, а потом подошла и просто отдала его Максиму. Оказывается он с ней заранее договорился. И вот отдаёт она ему букет, он поворачивается к Марине, передаёт ей, достаёт из кармана кольцо, становится на колено и делает предложение. А?! – Лёня снова смачно хлопнул по столу. – Понял, да?

Всё это время, Андрей так и сидел облокотившись на стол и пристально смотря на него. К концу рассказа его взгляд стал пустым.

– Хотя расстраиваться пока рано. Два года прошло, а они до сих не расписались. Но живут вместе, у вас дома. Твои родители на дачу съехали, квартиру им уступили. Макс всё никак на свадьбу не насобирает. По крайней мере это официальная причина, скажем так. А по факту может быть пока ещё не решились просто, – Лёня толкнул Андрея в плечо, схватил его, до сих не выпитую рюмку, и опустошил ее сам.

Толчок вывел Андрея из раздумий. Он посмотрел сначала на Лёню, потом на графин, потом на рюмку, которую друг поставил рядом со своей. Сдвинув обе поплотнее, Андрей разлил водку и выпил из обеих подряд залпом.

– Ты бы не горячился, – Лёня аккуратно отставил подальше от него рюмки вместе с графином.

Андрей отмахнулся.

Встав из-за стола, Лёня, взял его под руку и предложил выйти подышать. Покурив на крыльце, они вернулись обратно. Лёня присел, с расчётом продолжить посиделки, но Андрей подойдя к столу, наполнил рюмку водкой и выпил.

– Погуляю, – сказал он и пошёл обратно к выходу.

Лёня не пытался его остановить. Оставшись сидеть, он безразлично доедал пиццу.

На улице было уже темно и город в такое время обычно пустел, если стояли не выходные дни, когда он слегка оживлялся тусовками в двух местных клубах и одном элитном, по здешним меркам ресторане, заодно подкидывая работу местным таксистам, которых по необъяснимым причинам было весьма много для такого небольшого города.

Перейдя дорогу через одинокий подсвеченный пешеходный переход, Андрей обогнул новостройку, которой тут раньше не было. Его обдало холодным воздухом, с окраинных полей, которые начинались за домом. Вдохнув поглубже, Андрей остановился. До родительского дома оставалось всего ничего и только сейчас он решил задуматься зачем туда идёт. Чёткого ответа на этот вопрос придумано не было, поэтому вдохнув ещё раз он двинулся дальше. До микрорайона, который был вынесен на живописную окраину города и стоял там особняком, как отдельный городок, оставалось сорок одна бетонная плита, которыми была вымощена дорога. Андрей старательно пересчитывал их по пути, словно проверяя, изменилось ли что-то с того момента, когда он делал это последний раз, ещё в школьные годы. Ничего не изменилось. А идти было страшно, потому что дальше, в конце этих плит, всё становилось непредсказуемо.

Пройдя через ещё один подсвеченный переход, который то появлялся, то исчезал из-за обилия бабочек на его фонаре, Андрей, поднял голову и перестав считать, твёрдым уверенным шагом пошёл к родительскому дому.

Простояв около подъезда в неуверенности несколько минут и собираясь уже развернуться, чтобы уйти, он увидел, как дверь открылась и на улицу вышел мальчишка с маленьким шпицем на поводке. Андрей вошёл в подъезд, ощущая неизменный с детства запах сырости. Подойдя к нужной квартире, он медленно и аккуратно нажал на ручку двери, которая оказалась не заперта. Недовольно покачав головой, он оказался внутри. Из комнаты доносились звуки телевизора. Свет экрана слабо освещал прихожую, по которой, тихо ступал Андрей, осматриваясь. На секунду его взгляд остановился на зеркале, отражение в котором, как показалось Андрею, ему улыбнулось. Не придав этому значения, он направился к комнате, где светился телевизор. Остановившись, аккуратно заглянул внутрь.

На диване, лениво обнявшись, лежали Марина и Максим. Он дремал, а она чередовала просмотр с перепиской в телефоне. На мгновение, как раз тогда, когда Марина смотрела не в телефон, изображение в телевизоре стало тёмным и в нём отразился дверной проем вместе с Андреем. Марина внимательнее вгляделась в экран, но темнота сменилась яркой картинкой. Тогда она медленно повернулась и увидела его вживую. Взвизгнув от неожиданности она разбудила Максима. Тот вскочил с дивана, схватив подушку, которой собирался то ли защищаться, то ли отбиваться. Андрей с усмешкой наблюдал за реакцией обоих.

– Здорово, ребятки! – сказал он.

Что Максим, что Марина – оба не отводили от него взгляда, пытаясь поверить в то, что у них коллективная галлюцинация.

– Откуда ты? – тяжело дыша спросил Максим.

– Воскрес! – с широкой улыбкой пожимая плечами сказал Андрей.

Максим посмотрел на Марину. Её глаза были стеклянными, застывшими в одной точке, где-то рядом с Андреем.

– Порадовались бы хоть, а то какой-то не очень тёплый приём. Домой всё-таки вернулся.

Сглотнув в пересохшую глотку две капли слюны которые он с трудом наскрёб у себя во рту, Максим подошёл к нежданному гостю с протянутой рукой.

– Привет, – он неуверенно взял Андрея за руку и ощупывая его ладонь, потряс её.

– Дверь до сих пор не запираете. Начнёте наверно только тогда, когда придут и хату выставят, да?

Вопрос был риторический и Андрей ответа не ждал. Осознав, что ничего внятного от этих двоих он сейчас не добьётся, он заявил, что хочет жрать, после чего пошёл на кухню. Открыв холодильник и найдя там ещё не начатую упаковку сосисок, кинул её на стол и вскрыв начал поедать их одну за одной. На половине упаковки пришёл Максим, который уже более уверенным голосом стал расспрашивать его о причинах такого внезапного появления.

– Да что тебе рассказать-то. Так бывает. Сначала уезжаешь, потом приезжаешь, – Андрей жевал сосиску, – Больше тут нечего добавить.

– Ты же вроде навсегда собирался отсюда.

– Раньше я был молод и глуп, не знал, что планы могут меняться.

– А ты надолго?

Андрей пожал плечами в ответ, срывая зубами оболочку со следующей сосиски.

– Без вещей?

– Оставил в камере хранения.

– А жить где собираешься?

– Здеся, братик, где же ещё. Меня же ещё выписать отсюда не успели. Или уже успели?

– Никто тебя не выписывал, но теперь мы тут живём. То есть это уже не совсем родительская квартира. Точнее совсем не родительская.

– Весело… – Андрей ухмыльнулся. – Говорят вы тут замуж собрались. Реально что ли?

– Собрались. Поэтому меня и волнует где ты жить собираешься, потому что здесь такой себе вариант по многим причинам. И основную ты сам понимаешь, объяснять не буду.

– Всё правильно, не объясняй. Слушать всё равно не собираюсь, потому что не смотря на то, что вы тут все такие красивые и счастливые, мою прописку здесь ещё никто не отменял. Поэтому, дорогой друг, родственник и жених, принимайте сожителя. Комнату сами себе можете выбрать, мне по барабану.

– Стоп! Нет-нет-нет…! – возразил было Максим и замахал руками, но Андрей сразу же парировал.

– Пидора ответ! – он хлопнул Максима по плечу и пошёл во вторую комнату, которая была спальней.

Там, замерев в одной позе и боясь сделать лишнее движение, сидела Марина.

– Сдвинули кровати… – заметил Андрей. – Ладно, значит эта будет вашей комнатой.

Он открыл шкаф и порывшись в нём достал оттуда трусы и полотенце.

– Эй, это же мои! – возмутился Максим, войдя в комнату.

Растянув трусы перед собой Андрей осмотрел их со всех сторон и понюхал.

– Так они же чистые.

Он прошёл мимо Максима и закрылся в ванной.

Пока оттуда доносились невнятные мотивы попсовых песен, которые Андрей напевал, меняя тональность почти на каждом слове, Марина рыдала в объятиях Максима, который неуклюже её успокаивал.

Выйдя из ванной, Андрей подошёл к зеркалу в прихожей осмотрел себя и поправил растрёпанные волосы. Заметив лежавшую на полочке под зеркалом массажку, которая обросла длинными волосами, и они были явно не Максима, Андрей без лишней брезгливости стал укладывать свои волосы ею. Проходившая мимо Марина заметила это, но не стала привлекать к себе внимания возмущением, а просто закрылась в ванной. Из комнаты выглянул Максим.

– Ты бы прикрылся, – он кивнул в сторону ванной, намекая на присутствие девушки.

Андрей стоял перед зеркалом в одних трусах.

– А чего она там не видела? – ответил он, не отвлекаясь от укладки.

Посмотрев на него с презрением, Максим закрылся в комнате, хлопнув дверью.

Натянув джинсы и футболку, Андрей ещё раз прихорошившись перед зеркалом, зашёл в спальню. Максим сидел на кровати, с кем-то переписываясь. Подозрительно на него глянув, Андрей подошёл к столу, где стояла небольшая керамическая жёлтая корова. Он встряхнул её и та в ответ зазвенела. Замахнувшись, как будто бы собираясь разбить копилку, Андрей осмотрелся и, видимо передумав, открыл пробку снизу. Из дыры посыпались монеты.

– А я думал не осталось приданого. Спасибо, брат, что сохранил, – Андрей вытряхивал деньги на стол.

Завершив это и поковырявшись внутри пальцем, доставая остатки, он сгрёб добычу сложил в карман. Прихватив ключи, вышел из квартиры, заперев её снаружи.

Вернувшись через полчаса со звенящим бутылками пакетом, он выставил его содержимое на стол. Достав из холодильника что-то, что сошло бы за закуску и расставив на столе, подошёл к закрытой комнате, в которой находились Максим и Марина. Изображая вежливость он один раз стукнул в дверь и не дожидаясь ответа с той стороны, распахнул её.

Они сидели на кровати, друг напротив друга. Максим держал Марину за руку и шёпотом о чём-то рассказывал, до того, как его прервало появление Андрея.

– Ну что, пойдём отметим моё возвращение? – предложил тот.

Марина отвернулась. Максим жалким видом, но с пробивающейся через эту жалость агрессию, молча смотрел на Андрея.

– Вы конечно интересные люди. Меня не было три года. Три! За это время ни с кем из вас вообще не контачили. Думал домой вернусь, хоть тут мне обрадуются. А вы что? Устроили, блядь, трагедию какую-то, будто я вас тут грабить или убивать пришёл. Вы чё, совсем что ли?

И Максим, и Марина, молчали и не знали что ответить.

– Я там стол накрыл, – с наивной надеждой произнёс Андрей.

– Нам на работу завтра, – ответил Максим.

Тяжело выдохнув, Андрей закрыл дверь и вернулся на кухню. Закрыв дверь ещё и там, он покрутил в руках бутылку с пивом, отставил её и взялся за одну из двух бутылок дешёвого коньяка. Налив полную рюмку и махнув её в себя, он достал телефон и набрал Лёню. Никто не отвечал. Он повторил вызов и через несколько гудков ответила Настя, которая попросила его больше не звонить. Андрей раздражённо отбросил телефон, который упал на пол, выпил ещё рюмку, подобрал телефон и включил музыку. Её громкость росла с каждым новым глотком коньяка, а потом и пива.

Максим и Марина не спали. Оба понимали, что никак не смогут это остановить, поэтому до утра молчаливо принимали весь тот шум, который доносился из кухни. С первым аккордом будильника Максим, не спавший всю ночь, пришёл на кухню. Андрей, потрёпанный и пьяный спал на полу, с телефоном в руке, на котором продолжала играть музыка. Отключив её, Максим, недолго подумав, поднял Андрея и потащил его в гостиную, где бросил на диван. Он попытался его раздеть, но ничего не получилось. Марина, с затёкшими от слёз и недосыпа глазами наблюдала за его попытками стянуть с Андрея джинсы. Тот ворочался и не поддавался, отбрыкиваясь. Бросив это занятие, Максим посмотрел на неё.

– Хорошо, что не блюёт, – виновато глядя на неё сказал он.

Через час Максим и Марина ушли на работу. А ещё через три часа Андрея разбудило жужжание шуроповёрта. Неохотно поднявшись, он протёр глаза и выглянул в прихожую. Там его отец стоял перед открытой входной дверью, что-то делая с личинкой замка. Протерев ещё раз глаза и болезненно потянувшись, Андрей вышел к нему

– Здорово, святой отец!

Тот оторвал раздражённый сосредоточенный взгляд от личины, которая никак не хотела вылезать из двери и кинув короткий взгляд на Андрея, вернулся к работе.

Андрей подошёл к нему поближе.

– Как дела, батюшка?

Отец снова поднял взгляд на него.

– Вот не хотели в город соваться. Машина сломалась, пришлось на дизеле переться. На даче так хорошо, с беседкой почти закончил. А тут звонок! Сын воскрес! Ты подумай. Три года ни словечка, ни звонка, и на тебе – явился.

– Ты рад?

– Ну это как сказать.

Андрей наигранно разочаровался, сделав глубокий выдох, и ушёл в ванную. Когда он оттуда вернулся, с замком было покончено и дверь закрыта. Отец сидел на кухне, помешивая ложечкой чай в огромной кружке. А рядом, сидела мать, разрезавшая вилкой яичницу. Увидев Андрея, её рука остановилась, а губы растянулись в улыбке.

– Привет, сынок!

Андрей приветствовал её в ответ.

Заглянув в холодильник и не отыскав ничего подходящего для того настроя организма, которое было у него сейчас, он закрыл дверцу и убедившись в том, что чайник горячий, стал делать себе чай.

Отпилив от яичницы ещё кусок и положив его в рот, мать отставила тарелку и посмотрела на макавшего в кружку пакетик Андрея.

– Расскажешь почему вернулся?

– Ты так спрашиваешь, как будто я не собирался.

– Ну, ты сам ведь с пеной у рта доказывал что тебе тут не место и что надо уезжать подальше. Звучало уверенно и нам казалось что да – не вернёшься.

– Решил узнать, а вдруг и тут неплохо стало жить. Соскучились?

– Соскучились, конечно, – мать улыбнулась. – Садись, рассказывай как жил всё это время, а то ведь ни звонка, ни сообщения от тебя не было. Мы уже думали, что тьфу-тьфу, умер может, – она постучала по столу, хотя столешница была стеклянной.

– А я вот воскрес, как святой отец сказал, – Андрей подмигнул отцу и сел за стол, поставив перед собой кружку с чаем и звучно из неё отхлебнув, упёрся внимательным взглядом в родителей ожидая их дальнейших вопросов.

Вопросов было много и не на каждый хотелось отвечать. Он бросал сухие и лаконичные ответы на расспросы матери о том, что с ним происходило три последних года. Спрашивала только она. Отец либо никак не реагировал и молчал, либо изредка что-то мычал себе под нос или ухмылялся.

Когда вопросы у матери закончились, на кухне повисла неловкая тишина, которая разбавлялась постукиванием отцова пальца по столу. Андрей какое-то время понаблюдал за его пальцем, а потом перевел взгляд на самого отца. Казалось, что того мало волнует происходящее вокруг. Он смотрел перед собой думая о чём-то своём. Андрей решил вернуть его в реальность.

– А ты, батенька, как? Беседку-то достроил на даче, или до сих пор три столба стоят вокруг стола без скамеек?

До отца не сразу дошло, что обращаются к нему. Он собирался уже ответить, но это сделала мать.

– Беседка давно готова. Он ещё года полтора назад её закончил. Правда крыша развалилась после зимы позапрошлой. Чинит вот.

Андрей сделал удивлённый вид.

– Ну ты даёшь. Не ожидал от тебя! Надо будет заехать посмотреть на это архитектурное чудо.

– Да, было бы неплохо если бы ты туда и переехал вообще. Мы как раз и приехали насчёт этого поговорить, – сказала мать, усаживаясь на табуретке поровней.

Андрей довольно улыбнулся.

– Знал я, что неспроста эти семейные посиделки. Ждал, честно скажу, ждал когда наконец тему эту поднимешь. Так вот я сразу хочу сказать, что никуда ехать не собираюсь. Мне и тут хорошо. Диван есть, телик тоже, интернет, ночник с пивасом в двух шагах. Сказка, а не жизнь. А там вы хотите чтобы я что делал? На вас двоих сидел смотрел? Или вот на этот образец морали и духовности? – Андрей бросил короткий взгляд на отца.

В ответ тот напрягся и стиснул челюсти. Мать положила ему руку на плечо, успокаивая.

– Во-первых прекрати папу задирать. Он тебе не мальчик и не дружок какой-то. Он твой отец. Во-вторых, и вот тут внимательно послушай, потому что это очень важно. Ты приехал ни к себе домой. Это теперь дом Макса и его будущей семьи, то есть и Марины тоже. Они обручились и собираются пожениться. Не знаю когда правда, но это не так важно. Важно то, что они собираются строить совместное будущее и ты, не смотря на то, что вы с Максом братья, теперь тут лишний человек. Это не твоя квартира, да и не наша уже, не смотря на то, что мы тут все прописаны. Понимаешь?

Андрей помотал головой.

– За меня, матушка, не надо решать, где мне жить и что мне делать. Если бы они реально поженились и тут бы бегал целый выводок маленьких личинусов, то ради племянничков я бы может ещё и съехал куда-нибудь, чтобы не мешать. А вот это вот виляние жопой, что мол помолвлены, собираются тут что-то, это всё чепуха. Мало ли что они собираются. Я может тоже собираюсь жениться, завтра могу невесту привести. И что делать тогда будем? На то тут и две комнаты, чтобы всем разойтись, двери закрыть и жить в своё удовольствие. Так что вы ребята тут поменьше тоже ведитесь. Надеюсь квартиру на него ещё не переписали?

– Ничего и никому мы не переписывали и переписывать не собираемся. А ты, сынок, пожалуйста не хами. Я понимаю, что это в тебе злость говорит, а может даже и зависть, что у них вот так вот всё хорошо складывается, а у тебя нет. Так а кто виноват-то? Ты ведь сам доигрался и довыпендривался со своими амбициями. Кто тебя дёргал отсюда?

– Хочешь меня обвинить в том, что я не такой безамбициозный как вы тут все? Не-не-не матушка, так дело не пойдёт и так мы точно не договоримся.

– Никто тебя ни в чём не винит. Мы очень надеялись на то, что у тебя там всё получится. И очень были рады, что ты вообще решился без больших денег и связей попробовать что-то такое. Не получилось – бывает, но не нужно винить в этом других. Ты уехал, а тут уже без тебя жизнь сложилась и идёт вперёд. А ты приезжаешь внезапно и хочешь, чтобы всё было как раньше и подстраивалось под тебя. Так не бывает, сынок. Если бы хотел как Максим сейчас жить, то начал бы строить это ещё тогда и никуда бы не поехал. И жил бы, никто бы тебе не мешал здесь, квартиру бы тебе оставили.

– Зато женщина его со всех сторон в выигрыше получается. Не уедь я – жила бы тут со мной. А я уехал, всё равно тут живёт, хоть и не со мной. Очень удобно получается, –Андрей рассмеялся.

– Ты сынок крайних не ищи, если сам дел наделал. И послушай, пожалуйста, нас…

– Даже не подумаю слушать. Мне там с вами делать нечего. А если святой отец опять на бутылку упадёт? Ты мне на это блядство опять прикажешь смотреть что ли? Спасибо, хватило уже когда-то.

– Хорошо, ладно, – сказала мать грузно выдыхая. – Не хочешь жить с нами, живи где угодно, только не здесь. У друга своего например.

– У друга своих сожителей полная квартира.

– Тогда к деду съезжай. У того трёхкомнатная квартира, а он там один. Места хватит.

– А его уже из дурки выпустили что ли?! Не с алкоголиком, так с сумасшедшим поселить хотите. План говно полное.

Здесь уже оживился отец.

– Ты его так не называй! Какой он тебе сумасшедший?! – он ударил кулаком по столу.

– Я думал, что в дурдом не с ветрянкой кладут.

Отец рассвирепел, вскочил с табуретки и замахнувшись с размаху влепил Андрею пощёчину, отчего тот свалился с табуретки и упал на пол. Почти сразу же поднявшись, делая вид, что ему не было больно, он что-то прошептал себе под нос, грозно глядя на отца и ушёл в ванную. Умывшись, вернулся на кухню, поставив на стол коробку с духами, которая была ещё запечатана в плёнку. Вскрыв её и достав из коробки флакон, он понюхал колпачок. Втянув воздух поглубже, с удовольствием выдохнул.

– А раньше другие у неё были, – Андрей взял нож и стал ковырять дозатор.

Расковыряв его, он допил остатки чая из кружки отца и вылил туда половину флакона. Вторую половину он выплеснул себе, вытряхивая всё до последней капли. Никто не понимал, что он делает и зачем. Андрей поднял кружку и посмотрел на отца.

– Давай, батенька, чтобы мирись-мирись-мирись и больше не дерись, – он ехидно подмигнул ему.

– Они же масляные, – сказал отец, рассматривая изорванную коробку.

– Ишь ты, какой разборчивый стал, – Андрей с кривой улыбкой подмигнул матери.

Он стукнул своей кружкой о кружку отца и одним глотком выпил. Скривив лицо, он раскрыл рот, пытаясь отдышаться.

– Ну что, – сквозь широкие вдохи сказал Андрей, – не хочешь со мной пить да? Дружить наверно тоже не хочешь?

Отец молча смотрел на него.

– Андрей, ну прости его, он погорячился, – жалобно проговорила мать. – Зачем ты вот это вот всё?

Андрей отмахнулся и держась за живот поковылял в туалет.

Выпитое выходило порционно, в течение дня, во время которого мать пыталась завести ещё один разговор на тему съезда Андрея из квартиры, но поняв, что в таком состоянии от него ничего не добиться, они с отцом уехали ближе к вечеру. А чуть позже вернулись с работы Максим и Марина, которые застали Андрея в позе эмбриона на диване перед телевизором, в котором под техно-музыку извивались какие-то абстракции, напоминавшие скринсейверы со старых компьютеров. Оба переглянулись, понимая ощущения друг друга от этой картины, и ушли к себе в комнату.

Оживление в организме Андрея наступило к утру. Тогда же проснулся и аппетит. Он достал из холодильника миску с котлетами, которые были наготовлены с запасом на пару дней и сев за стол, начал их жадно поедать. На кухню вошла заспанная Марина, которая включив чайник и увидев то как он ест, достала вилку и положила рядом с ним. Андрей на секунду замер, посмотрев сначала на вилку, а потом на Марину. Проигнорировав вилку, он продолжил свой завтрак руками.

– Опять ты в котлеты капусту кладёшь, – прожёвывал Андрей. – Я же тебе говорил, что это извращение какое-то. Мужику надо мясо, нормальное и полноценное мясо, а не вот это. Ты так точно никогда замуж не выйдешь, если будешь такое готовить.

Марина с ненавистью посмотрела на него, и ушла. Оставив одну котлету, Андрей поставил миску в холодильник и сделал себе чай, с которым ушёл в комнату. Сев перед телевизором, он начал выбирать на Ютубе что посмотреть. В комнату заглянул Максим.

– Родители вчера приезжали? – спросил он.

Андрей не отвлекаясь от выбора, кивнул.

– О чём говорили?

– О моей нелёгкой доле и о том как сложно быть мной в этом мире, полном родственников, которые тебя не принимают.

– Хватит ёрничать. Ты съезжать собираешься?

– Нет.

– Почему?

– Потому что некуда, братэлло. На помойку что ли? Не хочу на помойку, там воняет. И котлет с капустой там нет. Я их хоть и не люблю, но учитывая моё положение даже они сейчас сойдут за еду. Сложно жить стало, ой как сложно, – Андрей отхлебнул чай и продолжил нажимать на пульт.

– К деду съезжай, там тебе место найдётся.

– Не найдётся. Я с сумасшедшими не живу, они ночью зарезать могут. Ну или ещё что-то выкинуть, чтобы ты утром не проснулся. Я пока ещё планирую просыпаться, в ближайшие несколько десятилетий как минимум. Да и готовить мне там никто не будет.

– Тебе и здесь никто не будет.

Андрей не отреагировал. Выключив телевизор и отбросив пульт, он стал одеваться.

– Надо за вещами сгонять, – сказал он, проходя мимо Максима в прихожую.