Buch lesen: «Любовь Любовь Любовь»

Меня не сгубила страсть ко всему совершенному в мире. Самым совершенным в мире для меня были самолёты и женщины. Первые несколько лет женщин было немало, а потом осталась всего одна. Та единственная и осталась. Хотя я никак не мог взять в толк: женщин так много, а я один. Но шли годы, а та единственная так и оставалась.

А ещё я любил самолёты. Эта любовь возникла, когда мне было всего года 3, да так и осталась на всю жизнь.

     Заслышав звук самолёта, я останавливался и пытался найти на небе летящий самолёт. Иной раз определял тип по звуку.

Одноклассница. Первая Любовь.

Она случилась в далёком 67 году, когда мы учились в школе, в первом классе. Лена была отличницей, занималась балетом, имела всего одну косу и сидела на последней парте. Вскоре я влюбился в неё.

         Напрасно я дёргал Лену за косичку пытаясь привлечь её внимание, меня не сажали к ней на перевоспитание и её портфель носили другие. Только один раз она обратила на меня внимание- мы отчаянно дрались с одним толстяком из старшего класса.

         Раз я даже был приглашён на её день рождения. Я очень волновался.

         Я смог прочитать стихотворение Петра Николаевича Нестерова о “Мёртвой Петле” и громко и вдохновенно спел песню “Огромное Небо” из репертуара Эдиты Станиславовны.

         Потом мы гуляли с её мамой и чёрным терьером, с которым вместо меня обычно гуляла Лена.

         Меня срочно выписали из больницы, где лежал с аппендицитом, потому что меня и её принимали в пионеры в первую очередь 9 апреля   1970 года.

А когда мне было 13 лет, сгоношил одноклассников на каникулах отправиться в Пулково, посмотреть на взлетающие и садящиеся самолёты. Сгоношил! Удивительно, но среди всех самолётов больше всего понравился Ту-134, на модификации которой, стал летать всего через 10 лет!

Я подрастал, на смену авиационным кружкам, аэроклубу, где успел прыгнуть с парашютом, наступил момент окончания школы.

На выпускном вечере я танцевал с девочкой из класса. Девочка томно прижалась ко мне, но мне слегка удавалось высовывался из её длинных волос и рассказывал ей … Вы, не поверите. Я увлечённо рассказывал ей о самолётах! (это мне Отец рассказал)

     Пришла авиационная бурса, которую закончил через 4 (это потому, что пятилетку надо было делать в четыре года) года.

ОЛАГА и ВУС-1536

Я учился в Академии Г.А.  В свободное от работы время, мы учились и сдавали сессии. А так как времени было немного, то старались отдых и сдачу сессии совместить.

Приближался экзамен по философии. Лучшего места, чем на скамейке на аллее в Летнем Саду я представить не мог. Так взяв с собой учебник и заполнив карманы мелочью, я отправился изучать марксистко-ленинскую философию. Я уселся на скамейку и предался философским размышлениям.

Скамейка была на аллее, сзади был Михайловский замок и совсем рядом продавали мороженое. Ещё не наступила жара, но я сидел в тени под деревом с философскими размышлениями и лениво жевал мороженое. Едва закончил первое мороженое, как на аллее появилась самая настоящая цыганка. А я перевернул страницу, доел мороженное. По ровнявшись со мной, цыганка уставилась на меня и предложила мне погадать. Мне, конечно, было любопытно узнать, что меня ожидает, тем более что мне было ещё 18.

Что-то она мне нагадала мне, а потом попросила позолотить ей руку. Позолотил, что денег осталось только на дорогу домой.

А за экзамен я пятёрку получил.

Почти год, я жил без торжества и вдохновенья. Я встретил её и написал стихи.

 День Вашего рожденья

Родил в моей душе миг вдохновенья

И хоть я вовсе не поэт Вам посвящаю

Сей Сонет.

Сегодня Вы счастливей всех

Меня давно пленил Ваш милый смех

Хотя прошёл уж целый год, когда я чувствовать Вас смог.

Сегодня примете гостей, они придут на юбилей

Подарят сотню Вам цветов, а вместе с этим тёплых слов.

Вам пожелать хочу одно, оно важней для Вас всего.

Чтоб жизнь как небо ясным было,

Чтоб тучи чёрные ненастья не приносили Вам несчастья

И чтоб житейские ветра Вас не трепали никогда.

Сейчас с высоты возраста я чётко понимаю, что было просто замечательно, мы не стали вместе. Позже, выяснилось, что я вообще “технарь” Правда, в самом начале девушка с химфака работала в пионерлагере Зеркальный и представила меня детям, “как очень интересного человека”. Ещё будучи технарём, я написал стихи, и мы расстались.

Уходит все, уносится назад, подобно швам на полосе бетонной…

Любовь и дружба, сложных чувств пора -

Пустые облака на небе сонном.

Пронзая облачность, испытываем болтанку,

Такой же трепет, когда мы вскрываем банку, залить

Желая острую тоску, иль с дамы сбросив одеянья,

И вот они уж позади как груди женские полны.

Простор открылся предо мною -

Лететь, лететь подальше ото всех,

Подальше от людской от скучной массы.

Но так нельзя, и жизнь мне скажет стоп.

Нельзя лететь, не зная  возвращенья точки.

Земля не примет неизвестный борт,

А  только лишь скроет твои потроха.

В тучах бросает, швыряет как щепку,

Молнии рядом одна за одной

И хочется сесть на родную полоску,

Чтоб скрыться от смерча невзгод.

Мотор работает на взлетном, и керосин

Как водку жрет.

Идут тяжелые мгновенья,

Липки они как напряженья пот.

Мотор все топливо поглотит.

Мелькнет под крыльями земля

И вздрогнет, может быть, она…

Тот, кто уцелел на медкомиссиях, сдачах экзаменов по разным умным наукам и продержался до третьего курса, справедливо мог надеяться, что теперь уже точно не выгонят. Я тоже принадлежал к тем счастливчикам, которые уже догадывались, что такие люди “на дорогах не валяются”. Кроме того, оставалось учиться всего полтора года и появится газета “Принимай страна подарок “ Уровень моего литературного образования был не высок, потому, что много сил отдавалось разным умным наукам, строительству и шефской работе. Меня поставили в наряд по роте “Эскадрон гусар летучих“ напротив кабинета начальника оргстроевого отдела. В крайнем случае, книгу можно было прижать задницей к стене или положить на тумбочку рядом с телефоном. Начальнику оргстроевого отдела ведь в голову не придёт, что я занимаюсь зарубежной литературой.

  Сессия была ещё не скоро, и старался читать. В тот раз я читал “Джейн Эйр” Шарлотты Бронтэ. Острое зрение на левый глаз (на правый просто хорошее) и достаточная реакция позволяла мне заметить и среагировать на начальника оргстроевого отдела вовремя. Однако, начальник оргстроевого отдела появился внезапно с той стороны коридора, где находился туалет и я не мог ни прижать задницей книгу к стенке, ни положить её на тумбочку.

Начальник оргстроевого отдела, увидев, что кроме наблюдения за вверенной территорией я ещё и читаю, участливо спросил, мол, что я читаю. Я искренне и чётко ответил. “Джейн Эйр” Шарлотта Бронтэ.

-Это что за лошадиная фамилия такая? -спросил он.

В общем, меня ни чего, и никто уже трогало. Продолжалось это целый год.

С моим другом мы пошли на концерт “Машины Времени”. Друг взял с собой подругу. Подруга понравилась мне, а я ей. Я спросил. Что мне следует делать?

В общем, она выбрала меня…

Это был 1980 год. Учиться оставалось всего год. Остались военные сборы, пара сессий, госэкзамены, да диплом. И вот Принимай страна подарок, и молодые баловни судьбы встречают новые приключения!

     Как- то я не испытывал большой любви к пистолетам и автоматам, а вот начальник военной кафедры генерал Татьянин, бывший командир Ту- 16 вызывал уважение. Раз они вышли на американский авианосец. С авианосца истребители поднялись, и один даже случайно задел и снёс 1,5 метра крыла Ту-16, а сам в море рухнул. Наши дотянули на одном полукрыле.

     Мы должны были летать третьими штурманами на Ил-38. Первый навигатор занимается определением места самолёта. Он главный! Второй гидроакустическими буями и поисковым магнитометром. РГБ-1 в зоне есть подводная лодка! РГБ-2 уже азимут цели выдают. А уж РГБ-3 азимут и удаление. Все эти данные шли в “ЭВМ. И потом уже мы, третьи штурманы, обрабатывали и передавали вторым штурманам. Так, совместными усилиями мы готовы были уничтожать подводных супостатов.

    Часть курса поехала в Спилве под Ригой, а часть в Североморск. (на один из аэродромов.) Меня отправили куда хотел. В Североморск. В это же время начинались Игры Доброй Воли. Но самое удивительное было то, что я прощался с девушкой, которая понравилась мне и которая порезала ножом свои руки из любви ко мне, что моя комната была в крови. В тоже время девушка была связана обещанием с молодым человеком и должна выйти за него замуж…

     В общем, в самом ужасном моём состоянии погрузили меня в поезд и двое суток под стук колёс и грохот проносившихся составов везли в Мурманск.

     Из Мурманска нас перебросили в Североморск и выдали форму- робу. Это была белая форма с без козыркой. Разнообразие…

      Обед был по расписанию в столовой Северного Флота и дали суп с перловкой.  На второе то, что что осталось от первого. Я искренне не любил перловку. Рядом было матросское кафе. Туда и пошёл. Съел булочку и запил яблочным соком. Желудок среагировал сразу-началась изжога…

       Бегать разрешили кедах. Мы бегали и висели на турниках весь день. Потом занятия по тактике и беседы с замполитами. Беседы были очень интересными! Все они были летающими, А вот в Г.А. –нет. Вот бег в средствах химической защиты мне очень не понравился. Противогаз дышать мешает. При этом нужно ещё и стрелять из автомата. Странно, но я стрелял хорошо из пистолета, но посредственно из автомата.

       Начались Игры Доброй воли и нам принесли даже в кубрик телевизор, дабы игры не проходили мимо. Ложились спать рано. Перед сном кто-то читал детское стихотворение про электрика Петрова или о бабушке с дедушкой, которые ждали внучку со школы или о пионерском отряде…

       Засыпали мгновенно. Перед тем как погрузиться в сон, кто-то успевал крикнуть, мол, вот и день прошёл. Ему успевали ответить, мол, и фиг с ним…

       Через ещё пару дней начались полёты и кончились утренние зарядки, кроссы и турники. Это потому, что одни улетали, а другие прилетали. Теперь кормили в лётной столовой, и перловка для меня стала страшным сном. А ещё нам стали давать шоколад. Я к нему был почти равнодушен и скопилось его много. Пригодился в поезде на обратном пути. Мы его в горячей воде растворяли. Какао получалось. Ещё девушки от шоколада были в восторге!

     Я очень хотел к Гринвичу. Туда далеко лететь. Не повезло. Летали рядом над Барянцевым морем. Когда взлетали, то видно было несколько шаров- это на подводные лодки грузили ядерные ракеты.

    Серое небо и почти чёрная поверхность моря. Мы отстрелялись и отбомбились. Места падения бомб окрасились зеленоватым светом. Чтобы определить эффективность, подводная лодка всплывала.

   Зловещая картина. Серое небо, почти чёрная вода, едва видимые волны, наши метров 50 высоты, и вдруг, море расступилось и из него вышла огромная чёрная субмарина. Она оказалась почти в центре нашей зоны поиска. Я её в перископ заднего обзора видел.

  Задание мы выполнили. Лодку обнаружили и условно её уничтожили.  Шоколад ели не зря.

    На День Флота светило солнце, и мы шли в центр базы Североморска. Там стоял авианесущий крейсер Киев, и с его палубы взлетали Яки-38. Тогда самолёты вертикального были только у СССР и Великобритании.

     Ещё через пару дней мы приняли присягу на верность СССР, и я стал тогда лейтенантом авиации Северного Флота в запасе.

Потом я вернулся домой, и на Невском проспекте, случайно встретил её. Ходьба в кино и в ресторан возбудили мои чувства. Однако, неясность будущего с ней, и съеденный шоколад заставили меня отказаться от планов с ней в будущем.

Оставалось учиться год. Я спешил на занятия и был в метро, когда мой взгляд попал на девушку, да так там и остался. Она была шатенкой, волосы ниспадали на её чёрное вельветовое пальто и потрясали моё воображение.

Оказалось, что номер её телефона почти совпадал с номером телефона той девушки, что резала свои руки из любви ко мне, и с которой мы съели последний шоколад.

Пришла пора потрясать её воображение. По номеру её телефона, я сообщил номер дома и улицу на которой жила та девушка, волосы которой ниспадали на её чёрное вельветовое пальто и потрясло моё воображение.

Мы начали встречаться. Она не понимала для чего нужны друзья, а я никак не понять, как она не понимает для чего нужны друзья. В общем, она хотела замуж, а я жениться не хотел. Я один, а женщин так много…

Так я закончил Академию. Она предложила ехать в отпуск с ней в Крым. Это было, конечно, соблазнительно, но я чётко понимал, куда это может привести. Поэтому и решил не тратить времени ни её, ни своё и рассчитывая на разлуку.

АЭРОДИНАМИЧЕСКОЕ СОВЕРШЕНСТВО

Закончив Академию и улетел в Архангельск, летать на Ан-24. Вообще-то я хотел попасть на Ан-26. Мне очень хотелось побывать на Грэм-Бэле. Земля Франца Иосифа, это немного южнее Северного Полюса, но штурман летного отряда мне сообщил, что надо иметь не менее 500 часов налета прежде, чем со мной будут разговаривать на эту тему. В общем, полтора года я летал на этом типе самолёта и много всего интересного было и о полётах здесь в Человеке Неба написано. (кстати, достаточно интересно)

    И не было дня, чтобы я не видел то аэродинамическое совершенство. Ещё в детстве я собирал модели самолётов, и они пылились на шкафу. Приезжая иногда домой я стирал с моделей пыль. Если меня подолгу не было дома, то за дело брались мама или бабушка. В этом случае антенны сыпались с моделей как спелые яблоки!

     Жил я в общежитии. Стенка в комнате была украшена видами Ленинграда, самолетами и женщинами (без одежды). В тот день я не летал. Лежал на кровати и созерцал свою стенку с открытками.

“Вдруг дверь открывается и в комнату вваливается главный специалист по

цвету носков и хранитель нравственности. Хранитель нравственности стал

внимательно смотреть на стену с голыми женщинами, самолётами и видами

Ленинграда и мне даже пришлось отодвинулся, чтобы не мешать главному

специалисту по нравственности.

Вдруг этот специалист как заорёт: ”Убрать!!!”

А я спокойно ему и говорю “Должно же меня здесь хоть что-то радовать“

и повернулся к нему спиной. “

Все девушки в Архангельске, что были со мной были красивыми (аэродинамически совершенными) и любили шоколад. Когда шоколад заканчивался, им оставалось любить только меня. Однако, многочисленные встречи с ними меня изматывали. У меня были только полёты с приключениями и приключения с этими девушками. В 1982 году у меня состоялся первый отпуск, который я решил провести в Чакви, около Батуми. Я гулял с двумя русскими девочками, а местные мужчины очень переживали по этому поводу и чачу со мной пить отказывались! С одной девушкой мы гуляли, как и положено гулять свободным и сексуально озабоченными. Мне бы даже в голову такое не пришло, да это происходило при свете прожекторов на пограничной территории!

Один раз, выйдя на берег моря и искупавшись в нём, я рухнул на берег усыпанного галькой пляжа. Гальки было много. Моё внимание привлек абсолютно белый камень, по форме очень напоминающий яйцо и был принесён мной в столовую на следующий день.

Многие пытались очистить яйцекамень от скорлупы с энтузиазмом! Энтузиазма было много!

Потом, я вернулся и опять началась жизнь, которая не давала расслабиться. Но это была жизнь полная приключений и риска. Август 1982 был напряженным. Не помню, были ли выходные, но в Ленинград мне выбраться все не удавалось. Перенесли выходные на 31 августа и сентябрь. Все равно летать уже было нельзя – 87 часов – это уже продленная сан. норма. Но 31 августа, когда мы возвращались под утро на базу, в Архангельске был туман и мы вместо выходного улетели в Сыктывкар. В Питер я прибыл лишь к вечеру.

… Могло бы быть веселее, но я не спал, вторые сутки… Я до сих пор помню это веселье, но это уже другой рассказ. Просто я неудачно отдался одной девице и попал к врачу. Та женщина-врач работала на нашем ВЛЭКЕ и кожно-венерическом диспансере. Я так ей понравился, что она захотела познакомить свою дочь со мной. Я понимал, что могу не справиться с оказанным мне высоким доверием…

Как-то собрались мы весёлой компанией немного выпить, у наших стюардесс, и стол был уже накрыт, и приходит одна стюардесса с полётов. Она очень устала и конечно, никаких полупьяных рож видеть не хотела. Истерика с ней была, и, понимая, что нет у неё личной жизни, а вся её жизнь, это только полёты, собрали мы свою выпивку и ушли. Молча и без упрёков.

Помните девушку- шатенку, волосы которой ниспадали на её чёрное вельветовое пальто и потрясали моё воображение?

Мы не виделись почти год, как вдруг она пришла просто посидеть в моей комнате. Она очень тронула, особенно мою маму, и я позвонил ей. Всё началось снова.

Снова она потрясала своей внешностью моих друзей, снова она не могла понять для чего нужны друзья. Но, с друзьями я встречался и друзья, воспринимали, её хорошо и это меня радовало. Чем больше мы встречались, тем больше я понимал, что это не моё.

Я уже налетал 1000 часов и можно было переучиваться. Сначала мне предложили Ту-134- "Красавчик", а чуть ли не на следующий день Ан-26, памятуя о том, что я очень хочу побывать на Грэм – Бэле.

“Детство кончилось“ – подумал я и решил ехать учиться на Ту-134.

Переучивание на большие самолеты было в Ульяновске в Школе Высшей Летной Подготовки. (ШВЛП), Шалопаевке, как мы её называли. Отношение к летчикам в Ульяновске было неправдоподобно замечательным! В этом я убедился в первые минуты пребывания там.

Билет до Ульяновска я выписал через Ленинград, специально, чтобы погулять с другом и со своей подружкой. Боком потом мне это выйдет …

Поехали мы с Андрюшей. В аэропорту Ульяновска стояла небольшая очередь на такси, но, увидев нас, народ пропустил и тут же, водитель такси мчал уже навстречу знаниям, по пути сообщая нам очень и не очень ценную информацию. Был конец марта 1983года, но весной ещё и не пахло. Пахло только новыми приключениями.

Мы остановились в только что отстроенной, шикарной, по тем временам, гостинице. Отметили наши командировочные и отправились гулять на Волгу, которая  ещё была покрыта льдом.

Красота! Волга справа, чуть дальше Ленинский Мемориал, а чуть левее знаменитый ресторан “Венец“, куда ведут все дороги, а правее мост через Волгу длиной 98 копеек на такси в ценах 83 года (обед в летной столовой).

Погуляли и, проголодавшись, отправились отужинать в “Венец“. Там для лиц летного состава места всегда были. То есть для тех, кто в лётной форме был. Цвет носков (носки только чёрные или синие) правда, не проверяли. Знали, что кто едет на переучивание, тот сознательный и в цветных носках переучиваться не будет.

Посидели. … С Андрюшей мы увиделись лишь на следующий день в отделе кадров во второй половине дня. Приехало лишь 5 человек, а надо было минимум 7.

Пошли погулять снова, но только не в “Венец”. Попали в “Погребок“ – совершенно историческое для меня место. Вдвоем мы принесли дневную выручку для этого кабачка и вскоре вывеска “Закрыто на спец. обслуживание” повисла на дверях заведенья. Вдвоем сидели недолго. Откуда-то появились девушки, нарушили тишину …

На третий день мы опять встретились в отделе кадров. Душа и мозг требовали знаний, но народ не ехал. Не хотел учиться. Нас решили отправить домой. Андрюша обрадовался, потому что, у него не было больше денег, а я нет, потому что у меня еще осталось 25 рублей и я не был в Мемориале.

В Мемориале мы были около часа. После этого Андрюша начал скулить, что три дня не ел супа. Я дал ему оставшиеся деньги и он умчался в “Венец“ заказывать суп, а я еще немного по изучал биографию В.И. Ленина.

В ресторане мы поели супа и были очень довольны.

Приехав в Архангельск, я загрустил – денег не было. Продолжалось это не долго. Недели две. За это время успели набрать группу и ждали нас. Андрюшу на переучивание второй раз жена не пустила, а я был не против, и пока свободен. Дали еще денег, и я опять поехал учиться. Ученье – свет! Правда, пришлось ехать через Ленинград, чтобы подать заявление на свадьбу. Та девушка, волосы которой ниспадали на её чёрное вельветовое пальто, сообщила, что ждёт ребёнка…

Мы согрешили перед “первым” переучиванием и были совершенно разными, и я не очень понимал, как такие совершенно разные люди могут быть вместе.

В общем, настроение у меня снизилось, потому, как, хорошее дело браком не называется.

Вообще, в моем представлении можно конечно, походить и подумать жениться или не жениться, некоторое время. Любовь она есть, или её нет. Как можно несколько лет ходить и думать люблю или не люблю, и наконец, понять – я её люблю. Не понимаю! Пришел, увидел и всё!

Заявление в ЗАГС было подано, и свадьба должна была состояться 5 июля.

Улетел на переучивание.

С первого дня атаковывался девушками. Познакомился я с Харрисом. Назвал я его Жориком в честь Жоржа Харрисона. Жорик был женат. С ним мы ходили на прогулки, а в “Погребке” Жорик дошел до того, что пил компот из сухофруктов. По утрам я варил манную кашу (вкусную). Усвояемость предметов была удивительной, но удовлетворения ни какого!

Меня нашли быстро. Отбивался до последнего. Позвонил в Питер. Мол, их много, а я один. Приказ держаться. А я и так держался до последнего. А они, зная, что человек я честный, то зонтик, то еще что-нибудь на меня повесят. В общем “Погребок“ был единственным местом, где можно было спастись, особенно, когда я у стойки бара заказывал два компота.