Buch lesen: «О чем плачут драконы»

Глава 1

Розовый бант слетел с головы и упал на деревянный пол. Также беззвучно, как и мои слёзы, скатывающиеся со щёк на простенькое заношенное платье, которое вскоре сменится свадебным. Вслед за украшением полетели и безжалостно срезанные пряди волос, как символ прощания с детством. Так гласила древняя традиция, но мне казалось, что прощаюсь не с отчим домом, а с самой собой. Через пару часов я больше никогда не буду принадлежать себе. Вся моя жизнь будет зависеть от человека, которого ни разу даже не видела.

О моем будущем муже я слышала многое. Одни говорили, что господин Мар обладает какой-то магической силой и только благодаря ей получил должность советника короля. Другие же – что он высокомерен и нелюдим. Живет отдаленно от города в своем поместье и никого не пускает к себе. Изредка посещает королевские приёмы, но и там ни с кем не разговаривает, кроме приближенных. Но все они сходились во мнении, что Рамон Мар хорош собой. Высокий, широкоплечий и белокожий, что особенно ценилось. Несмотря на грозный вид, он с легкостью очаровывал женщин. Сотни претенденток на сердце загадочного и непреступного советника тут же явились на отбор, стоило ему объявить о поиске невесты. Меня же заставили пойти туда.

Среди первых красавиц столицы, дочек знатных состоятельных господ я выглядела жалко и неуместно. Точно обыкновенный речной камень среди бриллиантов. Моя кожа не отличалась фарфоровой белизной, а фигура привлекательными женскими формами. Я не обучалась светским манерам и никогда не посещала балы, а потому совершенно не умела вести беседу с мужчинами и уж тем более очаровывать их. Но, как оказалось, этих знаний и не требовалось вовсе. Главным критерием выбора будущей жены для советника стало происхождение девушки. Она не должна была быть наследницей именитого рода или же дочерью богатого влиятельного чиновника. Жениха также не интересовала внешность – он даже не явился на отбор. Его решение сообщили всем позже.

– Повезло тебе! – с кривой ухмылкой и явной завистью в голосе произнесла Берти, – Сначала из приюта забрали в хорошую семью, затем замуж отдают за самого завидного жениха! Почему вообще такой мужчина, как Рамон, выбрал тебя? – а последняя фраза прозвучала и вовсе с презрением.

Несмотря на грубость служанки, я в какой-то степени была даже согласна с ней. Из небольшого круглого зеркала на туалетном столике на меня смотрела черноволосая девочка. Спутавшиеся кудри едва доставали до плеч, а большие, немного опухшие от слез, карие глаза на смуглом, ещё совсем детском лице выглядели печальными. Она слишком юна для брака по расчету и слишком неопытна для политических игр. Мне стало жаль эту девочку, но спасти её я, увы, не могла.

– Может он и не мужчина? Ну, ты поняла. А нашу Эйдис взял для прикрытия? – разговор служанок продолжился без моего участия. Мой ответ и не требовался, им вполне хватало злорадства, чтобы хоть как-то почувствовать своё превосходство. Я же продолжала молча глотать слезы, терпя насмешки.

– Скажешь тоже! Мне девчонки рассказывали, что с этим у него всё в порядке. Я бы даже сказала, что в очень большом порядке! – хмыкнула Берти, поглядывая на меня через отражение в зеркале. Поймав мой растерянный и смущенный взгляд, она довольно улыбнулась. Слушать о похождениях будущего мужа по домам любви было крайне неловко и вместе с тем неприятно.

– Что хоть ты делать с ним будешь? Петь колыбельные, чтобы он поскорее заснул? – подлила масла в огонь Софи, и обе служанки громко рассмеялись и продолжили сплетничать. Одной мне было не до веселья. От одного намека на скорую близость с незнакомцем мне захотелось встать и пойти умыться. Я ощущала себя грязной. Наверное, так себя чувствуют девушки из домов любви, отдавая свое тело в пользование чужому нелюбимому мужчине. В этом браке меня ждала та же участь. И выбора у меня тоже не было.

– Чего разгалделись? – в комнату вдруг вошел отец, – Пошевеливайтесь! Платье уже доставили, а она сидит ещё не причесанная! – строго приказал он, проходясь недовольным взглядом по каждой из нас.

– Да, господин! – хором ответили служанки, склонив головы. Наконец-то они замолчали и принялись за свою работу. Берти схватилась за нагретые щипцы для выпрямления волос, а Софи – за многочисленные баночки и склянки, о назначении которых я даже не догадывалась.

– А ты прекрати слезы лить! – всё в том же приказном тоне произнес отец, обращаясь уже ко мне, громко стукнув тростью об пол, – Не на похороны идешь! – но именно так мне и казалось. Сегодня будто умерли все мои мечты и надежды, и мне оставалось лишь похоронить их глубоко в сердце, как воспоминания о детстве. Правда, отнюдь не о беззаботном.

Мне было девять лет, когда после внезапной смерти моей матери я оказалась в приюте. Своего родного отца я никогда не видела, он ушел от нас еще до моего рождения, а других родственников у меня не было. Появление в моей жизни господина Бауэра поначалу казалось мне чудесным спасением. Никому не нужная сирота спустя пять лет вдруг обрела семью, дом. Из крошечной промозглой комнаты с решетками на окнах я переехала жить в просторный загородный дом с красивым садом и собственной конюшней. И лишь позже с ужасом осознала, что всего лишь сменила одну темницу на другую. На более удобную и дорогую. И хотя на моих окнах больше не было решеток, мне всё также было запрещено куда-либо выходить за пределы дома. Поэтому сад стал моим утешением и маленьким проводником в большой мир. Поливая цветы, я частенько подслушивала разговоры почтальона с нашей прислугой и соседей, обсуждающих последние новости из столицы. Только благодаря этому я хоть немного узнавала о том, что происходило вокруг. Я не задавала отцу лишние вопросы, да и вообще особо не задумывалась о том, почему меня прятали от внешнего мира. Для себя я тогда решила, что нужно просто немного потерпеть. Вот вырасту, уеду куда-нибудь подальше и, наконец-то, буду жить как хочу. Я и не подозревала, что терпеть придется очень долго и скорее всего смириться с участью вечной пленницы.

Дом господина Мара внешне напоминал дворец. Такой же большой, с многочисленными белыми колоннами и статуями. За воротами, от посторонних глаз, скрывался фонтан, своим внушительным размером напоминающий неглубокое озеро с плавающими в нем разноцветными рыбками и кувшинками. Просторная территория двора была занята облагороженными зелеными лужайками и кустами роз самых разных сортов и цветов.

– Скоро это всё станет моим! – уверенно произнес отец, пока наша карета медленно подъезжала к главному входу. По пути мы оба рассматривали пейзаж за окном. Я с искренним восторгом от окружающей красоты, а взгляд отца был преисполнен завистью и ненавистью. Советник короля мешал многим. Жадные до денег и власти чиновники мечтали занять его место возле правителя, чтобы беспрепятственно творить свои незаконные дела. Совсем отчаявшиеся пытались убить господина Мара, но это оказалось невозможным. Так родились слухи о магических способностях этого человека. Или не человека, как считал мой отец.

Рамон Мар вызывал у всех лишь два чувства: уважение и страх. Простые жители уважали его за справедливые решения, строгие законы. За помощь, которую он оказывал им, будучи правой рукой короля. Ненавидели его за то же самое. Только уже чиновники, помышляющие совсем не о всеобщем благополучии, а лишь о собственном. Мой приёмный отец также был одним из тех, кто ненавидел господина Мара и стремился любой ценой избавиться от соперника. Только в качестве оружия он выбрал меня. Именно я должна была втереться в доверие и узнать, какой же мрачный секрет хранит Рамон. А подозревали его во многом: в колдовстве, которое строго запрещено законами Островного Королевства Морето, в нечеловеческом происхождении и даже в предательстве, посчитав, что он возможно служит интересам другого королевства. Найти его слабое место и рассказать о нем – это всё, что требовалось от меня по словам отца. Но я не верила, что всё так просто и безобидно. Вряд ли отец оставит соперника в живых, а значит и на моих руках останется кровь. Эта мысль пугала меня и заставляла вздрагивать от нее каждый раз, как только вспыхивала в моем тревожном сознании. Она же преследовала в ночных кошмарах, от которых на утро просыпалась в холодном поту. Осознание того, что в скором времени по моей вине умрет человек, сводило с ума. И как бы ни хотела, я не могла сопротивляться отцу. Его я боялась больше, чем угрызений совести. Если собственные мысли висели надо мной невидимой и надуманной угрозой, то опасность, исходящая от отца была вполне реальной и ощутимой. Поэтому мне ничего не оставалось, кроме как подчиниться.

Когда карета, наконец, остановилась, я поспешила выйти на свежий воздух. Мне казалось, я задыхаюсь. Было ли дело в туго затянутом корсете или в разыгравшихся нервах, но будто надышаться не могла. Я жадно глотала воздух, всматриваясь в горящие в вечернем полумраке окна, и думала о том, как вести себя с будущим мужем в нашу первую встречу. Не выдаст ли напуганный взгляд мою ложь? Не передумает ли он жениться, увидев меня в этом кроваво-красном платье? Даже мне оно показалось дурным предзнаменованием. В нем я совсем не походила на нежную и непорочную невесту, скорее на вдову, убившую своего предыдущего мужа. Длинный шлейф, волочившийся за мной по земле, напоминал лужу крови, а колье из черных камней мелкими каплями спускалось от шеи к груди, точно слезы. Не знаю, кто выбрал для меня это платье и украшение, но этот человек будто догадывался о предстоящих роковых событиях. Или это просто чей-то дурной вкус, а я слишком много надумала.

– Хватит прохлаждаться, нас уже все ждут! – строго подметил отец. Глубоко задумавшись, я и не заметила, как к нам подошел незнакомец, одетый в черный строгий костюм и белые перчатки. По-видимому, дворецкий.

– Добрый вечер, госпожа Мар! – он обратился ко мне по фамилии будущего мужа, от чего я на мгновение опешила, – Добро пожаловать домой! – а затем, поклонившись, указал ладонью на распахнутую дверь. Наверное, с минуту я просто стояла, нерешительно замерев на месте. Потерянная и напуганная. Такая маленькая и хрупкая перед огромным каменным дворцом. Моей новой тюрьмой.

Глава 2

Стоило мне пересечь порог большого зала, как сердце бешено заколотилось в груди, заглушая собой всё вокруг. Пальцы на руках неприятно покалывало, а ноги и вовсе ощущались ватными. Мне снова не хватало воздуха. Глаза испуганно метались от одного незнакомого лица к другому. Все присутствующие в зале смотрели только на меня, пристально разглядывая с ног до головы. Я узнала каждый взгляд: заинтересованный, удивленный и даже презрительный. Этот я знала особенно хорошо.

В доме приёмного отца служанки часто одаривали меня пренебрежительным взглядом. Они никогда не считали меня госпожой. Для них я всегда была простолюдинкой, которой незаслуженно повезло оказаться в обеспеченной семье. Но для меня это не было везеньем. Отец относился ко мне не теплее, чем к прислуге. Кем я по сути и являлась, выполняя всю работу по дому наравне со служанками. Никто в доме не скрывал истинную причину, почему господин Бауэр захотел удочерить меня. Даже не конкретно меня, а любого ребенка из приюта. Пожертвовать крупную сумму сиротам и взять одну из них к себе на попечительство далеко не жест доброй воли, а очередное выгодное вложение. Только на этот раз в репутацию. Крупному землевладельцу, мечтающему проложить себе дорогу в ближайшее окружение короля, такой поступок был только на руку. А когда советник короля неожиданно заявил, что женится исключительно на простой девушке, то отца тут же осенило: ведь можно не просто выдать приёмную дочь замуж за правую руку короля и получить некую пользу с этого союза, а самому занять завидное место. Для этого нужно просто сместить нынешнего советника. Но на деле всё оказалось намного сложнее.

Впервые увидев будущего мужа, я не смогла вымолвить ни слова. Просто стояла и молча рассматривала его в упор, совершенно позабыв о приличиях. Господин Мар оказался таким, каким я себе его и представляла. Высокий, выше меня на целую голову. Белоснежная рубашка и высокие черные брюки с широким поясом на талии не скрывали, а наоборот подчёркивали красоту фигуры: широкие плечи и грудь, мускулистые сильные руки, стройные ноги. Острые черты лица добавляли строгости образу, а серо-голубые глаза в сочетании с длинными пепельными волосами – холодности и вместе с тем загадочности.

– Меня зовут Эйдис, – тихо произнесла я, совершенно не представляя, с чего следует начать наш первый разговор.

– Я знаю, – господин Мар самоуверенно ухмыльнулся, одной фразой уничтожая толком не начавшийся диалог.

Я почувствовала, как мои щеки вспыхнули. На какое-то время мы оба замолчали, продолжая рассматривать друг друга. Неловкость повисла между нами и давила на нервы. Мне хотелось, чтобы прямо сейчас хоть кто-нибудь из окружающих нас людей отвлек его внимание, лишь бы перестать ощущать на себе пристальный, пронизывающий взгляд. Но Рамон ни на секунду не сводил с меня ледяных глаз, а затем неожиданно заговорил, нарушив, наконец, затянувшееся молчание.

– Как тебе платье? Понравилось? Мне показалось оно красивым, – он говорил тихо, но уверенно. Глубокий бархатный голос завораживал, отзываясь теплом в груди. Казалось, он совсем не подходил его холодной внешности.

– Вы выбрали его для меня? – удивилась я, даже не зная чему больше: его желанию продолжить разговор или тому факту, что свадебное платье было выбрано самим женихом. Даже непривычно как-то.

– Разве платье невесты не должно быть белым? – меня настолько волновал этот вопрос, что поначалу я даже не заметила фривольного обращения ко мне. Но это совсем не задело, скорее озадачило не меньше, чем странный выбор свадебного наряда. Среди бежевых и розовых платьев моё ярко-алое казалось броским нелепым пятном. Точно кровоточащая рана на бледной нежной коже. Оно привлекало взгляды, но отнюдь не восторженные.

– Я уже нарушил одно правило, поэтому цвет платья не имеет никакого значения, – неожиданно Рамон улыбнулся, а у меня от дурного предчувствия побежали мурашки по спине.

– Какое правило? – я затаила дыхание.

– Ты уже моя жена, – от этих слов мое сердце вновь учащенно забилось. Только сейчас, наконец, осознала, что назад уже нет пути. Где-то в глубине души я надеялась, что в последний момент жених откажется от меня, и эта чертова свадьба сорвется, как и весь план отца.

– Документы я подписал ещё вчера. Я хотел обойтись без всего этого шума, но по долгу службы не могу, – он произнес это таким повседневным, скучным тоном, будто говорил не о свадьбе, а о каком-то простом рабочем моменте. С еле уловимыми нотками раздражения и высокомерия. Связано ли это со мной или же господин Мар действительно такой заносчивый, как о нем отзывались? По каменному лицу было трудно догадаться о его настроении. Оно не выражало ничего, кроме невозмутимого спокойствия.

– А я никогда не была на балах, – я сдержанно улыбнулась, но внутри меня всё кричало от злости и несправедливости. Почему это всё происходит именно со мной? Почему должна играть по чужим правилам и забыть о собственных чувствах? Я будто безвольная кукла, которую на время дали поиграть другому. А мне только и оставалось надеяться, что новый хозяин не сломает меня окончательно.

– Что ж, тогда веселись. Не буду портить вечер, – новоиспеченный муж кротко кивнул и стремительно зашагал прочь, оставляя меня посреди огромного зала в одиночестве и полной растерянности. Неужели я ему настолько неприятна? Его чувства ко мне не особо заботили, но сильно усложняли задачу сблизиться с ним. Всё, чего я хотела – это как можно скорее добыть нужную информацию для отца и уехать куда-нибудь подальше, в маленькую глухую деревушку. Всегда мечтала жить вдали от людей, тихо и укромно. А пока что меня ждал мир сплетен, лжи и грязных политических игр.

– Добрый вечер, госпожа Мар! – раздался вдруг женский голос за моей спиной. Произнесенное с насмешкой обращение неприятно резануло слух. Я обернулась и увидела перед собой трёх уже знакомых девушек. Мы виделись на отборе. Тогда они показались мне милыми и приветливыми, но сейчас их выбеленные пудрой лица выражали явное пренебрежение. Нетрудно догадаться по какой причине. Глядя сейчас на меня, бывшие соперницы наверняка недоумевали, почему вместо красивой и знатной аристократки, какой являлась каждая из них, советник короля выбрал обыкновенную крестьянку.

– Почему вы одна? – поинтересовалась высокая брюнетка в нежно-персиковом платье, даже не скрывая своего злорадства в голосе.

– Видимо у господина Мара есть дела поинтереснее, чем собственная жена, – как можно тише шепнула её подруга, но я всё равно её услышала. Она тут же смущенно прикрыла лицо веером, делая вид, что ей жарко.

– Выглядит странно! – спешно добавила третья, косясь на мой полупустой бокал в руках. В этот момент я почувствовала себя ещё более неловко, чем когда только вошла в зал. Невеста пьющая вино в одиночестве на собственной свадьбе – это выглядело не просто странно, а нелепо и жалко. Наверняка так думали и все остальные гости. Но мне было всё равно.

Я пыталась хоть ненадолго забыть о том, что происходит вокруг. Топила своё прошлое с его разрушенными мечтами в горьком вине, пытаясь заглушить страх. Но желанного спокойствия эти глотки не приносили. Напротив, я всё больше погружалась в свои мысли. Одурманенное сознание настойчиво подкидывало пугающие картины, где господин Мар грубо и безжалостно берет меня в первую брачную ночь. Его взгляд холодный и равнодушный, а его прикосновения заставляют дрожать от ужаса. Пытаюсь закричать, вырваться, но мои попытки тщетны. Я чуть ли не физически ощущала его присутствие, дыхание на шее, ледяные руки, которые крепко удержали меня на месте. Чувство потерянности и одиночества становилось всё более невыносимым.

– Что за кровавая безвкусица на ней? – вынырнуть из кошмара мне помог разговор, продолжавшийся уже без моего участия. Девушки успели отойти на небольшое расстояние и видимо решили, что я их не слышу, поэтому без зазрения совести сплетничали. Я же вслушивалась в каждое слово.

– Может это не первый её брак?

– А сколько тогда ж ей лет? Выглядит совсем ребенком!

– Да уж! Ни кожи, ни рожи.

Они не шептались, а говорили вполне обычно, будто скрывать им было нечего. Возможно, даже хотели, чтобы я их услышала. Высмеивая меня, им вероятно становилось менее обидно из-за выбора Рамона, а до моих чувств, конечно же, никому не было никакого дела. Все вокруг считали, что мне повезло. Но никто не знал, что скрывалось за этим «везением». Сломленная гордость, разрушенные мечты о будущем, отчаяние и страх.

– Откуда мы знаем, что там принято у этих приютских! – чужие слова били сильно, но я стойко терпела, не позволяя себе показать виду, что больно.

– Думаешь господин Мар взял бы в жены испорченную девку?

– Вот завтра всё и узнаем! – загадочно произнесла брюнетка и вдруг пристально посмотрела на меня. Я не успела отвести взгляд, и она зловеще усмехнулась, будто напоминая, что самое худшее ещё впереди.

Глава 3

Ещё в начале вечера я мечтала о том, чтобы он поскорее закончился. Но оказавшись на широкой холодной постели, я вновь захотела вернуться в зал к гостям. Ни громкая музыка, ни косые взгляды теперь не казались мне таким уж страшным испытанием, как ожидание первой брачной ночи.

Прижав колени к груди, я лежала в полумраке на белоснежной шёлковой простыне и тряслась от страха. Гнетущая тишина спальной комнаты давила на уши, заставляя вздрагивать от любого шороха, доносившегося из-за закрытой двери. На мне не было ничего из одежды, и я тщетно пыталась прикрыть наготу, свернувшись калачиком. До боли закусывая губу, чтобы не расплакаться, молилась лишь о том, чтобы эта пытка не продлилась слишком долго. Я боялась боли. Того унижения и неприятных ощущений, о которых рассказывали мне служанки Берти и Софи. В голове мелькала отвратительная картина, где взрослый мужчина грубо берет совсем юную невинную девушку, наваливаясь на неё своим грузным потным телом и затыкая ей рот грязной ладонью. Неужели меня ждет то же самое? И хотя господин Мар выглядел опрятно и даже привлекательно, это никак не успокаивало. Он для меня совершенно чужой человек, и я не знала, чего стоило от него ожидать.

Когда дверь тихо скрипнула, я тут же подскочила на месте и принялась вглядываться в темный проём. Высокий силуэт стоял неподвижно. От страха я забыла как дышать. И даже сердце, казалось, замерло, но всего на мгновение, пока фигура господина не оказалась возле кровати. После чего оно вновь пустилось в дикий безумный ритм.

Рамон был полностью одет. Всё в ту же белоснежную рубашку и чёрные брюки, что и на вечере. В отличие от меня, напуганной и сломленной, он выглядел по-прежнему спокойно и отстраненно. Ни единая эмоция не тронула его бледное лицо, словно передо мной и вовсе стояла статуя.

– Ляг, – неожиданно скомандовал господин Мар. От этих слов я моментально покрылась мурашками. Живот стянуло от болезненного спазма, и к горлу подступила тошнота. Не посмев ослушаться, легла на спину. Ровно вытянув руки по швам, точно солдат. В голове роились сотни мыслей, и одна хуже другой. Я молчала. Тишину комнаты нарушал лишь шелест его одежды и моё тяжелое сбивчивое дыхание.

– Лежи смирно, – строго продолжил он, расстёгивая манжеты на рукавах рубашки. Наблюдая за тем, как его длинные тонкие пальцы медленно расправлялись с пуговицами, мне казалось, что мужчина намеренно тянул время. Может ли быть такое, что он тоже не желал этой близости? Маленький луч надежды вдруг проступил в моей душе. Я прочно ухватилась за эту мысль и до последнего верила, что новоиспеченный муж передумает и не будет насильно брать меня прямо здесь и сейчас. Но полетевшая на пол рубашка обнажила рельефное мужское тело, и в тот же миг я осознала, что мои надежды были напрасными. Рамон не остановится.

– Закрой глаза, – снова властный тон. Я бы и рада закрыть глаза, чтобы не видеть происходящего, но от накатившей паники собственное тело будто не слушалось. Сопротивлялось. Будто предчувствовало, что спустя мгновение в мужских руках покажется клинок.

– Что это? – я испуганно рассматривала оружие и никак не могла понять, зачем оно понадобилось господину Мару. В спальне. В нашу первую брачную ночь.

– Просто закрой глаза! – но он не собирался ничего мне объяснять. В его голосе я уловила раздражение и злость. Страшная догадка обожгла сознание. Вдруг он узнал о плане отца и сейчас убьет меня?

– Господин, прошу, не надо…, – тихо взмолилась я, ощущая, как горячие слезы потекли по щекам. Хотелось закричать, позвать на помощь, но противный ком в горле не позволял сделать этого. Я попыталась встать, но Рамон слишком быстро оказался рядом и навалился на меня сверху, намертво придавливая к постели. Его ледяная ладонь зажала рот, пресекая единственный шанс на спасение. Я не могла ни пошевелиться, ни возразить. Всё, что мне оставалось, это уставиться в потолок и ждать. Стиснув зубы, ждать конца.

– Не шевелись и больно не будет, – прошептал Рамон прямо мне на ухо. Я шумно вобрала носом воздух, точно перед погружением в воду, и крепко зажмурилась. Острая боль вдруг пронзила мою руку, заставляя отдернуть её, как от огня.

– Вот и всё, – произнес он, резко поднимаясь с меня. Затем взял мою ладонь в свою и слегка сжал её.

– Всё? – завороженно повторила я, ещё не осознавая, что весь этот кошмар закончился.

Несколько капель крови упало на простыню, образуя уродливую кляксу на чистом постельном белье. Я поморщилась от неприятного ощущения в руке и, наконец, взглянула на рану. Глубокий порез расположился чуть выше запястья и обещал остаться шрамом. Но меня это совсем не пугало. Подобных отметин, полученных ещё в приюте, на моем теле было достаточно много. Благо, они все скрывались под одеждой так, что никто не мог их разглядеть.

– Я надеюсь, ты достаточно умна, чтобы молчать об этом? – я вздрогнула, услышав тихий голос. Вскинула голову и встретилась с жёстким, суровым взглядом. И без угрозы я не собиралась болтать о произошедшем, но не столько от наличия ума, сколько от страха. Этот странный пугающий ритуал вызвал множество вопросов и ещё больше уверенности в том, что Рамон Мар что-то скрывал. Но что? Почему не воспользовался моментом? Может то, о чем болтала Софи, правда, и советник короля на самом деле не способен любить женщин? Это предположение одновременно играло мне на руку и сильно усложняло задачу.

– Можешь идти. Служанка ждет тебя за дверью, – сухо проговорил он, отходя от кровати к окну. Я молча выбежала из спальни, не желая задержаться в этом месте ни на секунду. Страх не отпускал меня, и я боялась, что Рамон неожиданно передумает. Но он не обернулся, не кинулся за мной следом, а продолжил стоять у окна.

Новая спальня встретила меня тонким ароматом роз и тишиной. Служанка, ожидающая прямо возле дверей комнаты мужа и в которую я чуть не врезалась, отвела меня в отдельные покои, находящиеся на другом этаже дома. Видимо Рамон позаботился о том, чтобы я жила как можно дальше от него. Я и сама хотела больше свободы. К моему удивлению, её мне предоставили даже больше, чем смела себе представить.

– Господин Мар передал, что вы можете свободно перемещаться по дому, по саду, но в городе вас будет сопровождать охрана, – произнесла служанка, накрывая меня тяжелым одеялом. После принятия ванны я сразу же забралась в постель. Теплая вода с ароматными маслами расслабила мышцы и усмирила мои взбудораженные мысли. Сейчас я чувствовала себя спокойно и умиротворенно, хотя и находилась в чужом доме.

– Я могу ездить в город? – меня так сильно клонило в сон, что не сразу дошел смысл услышанного.

– Разумеется, госпожа, – кивнула девушка. Она удивленно взглянула на меня, явно не ожидая подобного глупого вопроса.

– Завтра могу поехать? – воодушевлённо продолжила я, чувствуя легкое волнение в груди. Я готова была сорваться в поездку прямо сейчас. Посреди ночи. В голове уже замелькали красивые величественные здания, широкие шумные улицы и множество лавок с выпечкой и украшениями. Я видела их лишь из маленького окна кареты и то мельком, но успела влюбиться. Мне хотелось пройтись по мостовым, поболтать с торговцами и узнать, что же сейчас в моде. Увидеть, чем живет столица, её жители и впервые почувствовать себя живой.

– В любой день, госпожа. Когда только пожелаете. Доброй ночи! – с мягкой улыбкой ответила служанка и поклонилась прежде, чем покинуть комнату. Наверное, я показалась ей странной. Но всё же смотрела она на меня не с осуждением, а скорее с любопытством. Засыпала я с ощущением предвкушения от завтрашнего дня и глупой улыбкой на лице. Об истинной цели своего пребывания в этом доме старалась не думать. У меня ещё будет время разузнать о Рамоне и о том, какой же секрет он хранит. В том, что он есть, я уже не сомневалась.