За гранью выживания. Теперь все изменилось

8. ПОТЕРЯТЬ И ОБРЕСТИ

Выбор очевиден – второе. Зачем мне рисковать жизнью ради того, чтобы убить Андрея? Зачем мне покидать своих друзей так рано? Однако было кое-что странное… Голос этого существа был немного похож на мой, но слегка грубый.

– Второе! – сказал я.

– Да будет так!

Меня резко оглушило, и я мгновенно зажмурил глаза. В лицо словно направили лампочку. Это было невыносимо.

Вдруг я оказался на просторном каменном полу. Я понял, что находился на большой высоте. Судя по всему, я лежал на стене.

Было холодно. Ко мне подошел мужчина. Он был одет в легкую одежду: порванная рубаха, брюки и босые ноги. Лицо было абсолютно безэмоциональным. На бороде висел кусочек непонятной субстанции. Он раскрыл свой рот, и оттуда появился пар:

– Мы тебя так просто не отпустим… Ты должен пройти испытание!

– Что происходит?

– Будет решение, нужен ты тому миру или нет.

– Что со мной сделают?

– Узнаешь.

– Мы куда-то пойдем?

– За мной.

– Что это за место?

– Узнаешь, – он резко развернулся и зашагал по стене. Через некоторое время он обернулся. – ну так что, ты идешь?

– А что… – не успел спросить я.

– Хватит вопросов.

– Я готов…

Сказал я это через силу.

– Пройдем.

Я шел за этим мужчиной. Вокруг был сильный туман, и я едва различал его, хоть он был в двух метрах от меня. Иногда порывы ветра были так сильны, что я боялся, как бы меня не сдуло. Было довольно холодно, но я не мерз. Это было странно.

Мы продолжали идти по этой стене. Казалось, мы никогда не дойдем до конца. Камни были покрыты толщей льда, и несколько раз я поскальзывался, но не падал. А ему, казалось, было на меня плевать, он даже не оборачивался.

Мужчина повернул направо. Я – за ним. Вдруг у меня начала кружиться голова – мы вышли на деревянную лестницу, которая была закреплена на стене. Она вела вниз. Могу сказать, что стена не двадцать, не пятьдесят, не сто и не тысяча метров. А в несколько тысяч раз больше. К слову, перил не было.

– Это первое испытание… Следуйте за мной.

– А что будет, если я провалю задание?

– Танатос…

– Что? Что это значит?

Я стоял и смотрел вниз, а человек спускался и не ждал меня. Я потихоньку начал спускаться. Лестница шаталась, снег сыпался вниз, доски скрипели. С каждым разом я преодолевал ступени с облегчением, но иногда оно нарушалось, когда доски начинали хрустеть. Спускаясь далее, я увидел, что человек остановился.

– Почему вы остановились? – спросил я, подойдя к нему.

– Аполия…

– Да что это значит!? – спросил я, повысив тон.

– Пройдем.

Он притронулся к камню, и в совершенно цельной на первый взгляд стене образовался проход. Я понял, что удивляться бессмысленно, и поэтому просто пошел за ним по холодному и скользкому коридору. Его заливал яркий свет холодноватого оттенка. Источника такого освещения не наблюдалось.

Мы шли около минуты, как внезапно вдали начала проявляться большие ворота. Подойдя к ним, мужчина с ужасным грохотом открыл их, и мы попали в огромный зал. Он был освещен все так же. Сверху, на блестящем потолке, висела огромная золотая люстра. Справа сидели люди – больше тысячи точно. Все до единого без эмоций смотрели на меня. Слева не было ничего, кроме синей стены с золотыми узорами.

Впереди стоял золотой стол, за которым сидело семь мужчин. Они были одеты в однотипные белые костюмы с такими же золотыми вставками. Мужчина, который вел меня, встал позади семи мужчин.

– Мда… Золото настоящее?

Люди загудели, и тут же все затихло.

– Здравствуй, Александр. – сказал седовласый мужчина, который сидел посередине.

– Здравствуйте.

Молчание. Никто ничего не говорит, все будто ждут, что я что-то сделаю. Мне показалось, что я должен преклонить колено.

– Добро пожаловать в Зимлесжелнорт…

– Эм, Зим… лел..желест… Что?

– Ничего страшного, что ты не знаешь. Меня зовут Тьюн. А это: Камс, Длав, Юдк, Сомат, Гоер и Никен. – говорил Тьюн, указывая пальцем на тех, кого называл.

Все они различались цветом волос, ростом и телосложением.

– Как много красивых имен! – сказал я.

– Вранье! – выкрикнул Длав.

– Ну, не все имена мне понравились…

– Ты готов пройти второе испытание? – спросил Тьюн.

– Думаю, да.

– Да или нет? – Камс.

– Да. – спокойно сказал я.

– Да или нет? – Никен.

– Да. – удивленно сказал я.

– Да или нет? – Длав.

– Да! – повысил я тон.

– Да или нет? – Гоер.

– Да, готов! – раздраженно ответил я.

– Да или нет? – Юдк.

– Да! – выкрикнул я.

– Да или нет? – Сомат.

– Готов я! Да, и еще раз да!

– Да или нет? – Тьюн.

– Да-а-а-а! – крикнул я во весь голос.

– Поздравляю, ты прошел второе испытание.

Я был в недоумении. Люди смотрели на меня и что-то обсуждали. Я считал, что они говорили, какой я молодец.

– Нет. – сказал Тьюн.

– Что «нет»? – спросил я.

– Они не хвалят тебя, они ждут, что ты проиграешь третье испытание.

– Я надеюсь на обратное. Зачем вы лезете мне в голову?

– Имеем на то полное право.

– Мое мнение не интересует?

– Нет. Знаешь, кто все эти люди?

– Конечно нет.

– Это все те, кто умер и не прошел испытание. Как видишь, детей и подростков очень мало. Все потому, что детям мы даем более легкие испытания, ведь вам надо жить дальше. Также это умершие только в такой ситуации, как и у тебя. И! Скоро один из твоих будущих друзей будет стоять на твоем месте.

– Очень познавательно, но… Кого вы имеете в виду?

– В следующем испытании не будет правильных или неправильных ответов. – сказал Тьюн, не ответив на мой вопрос. По мнению Лнеи, там будут плохие и хорошие ответы.

– Это еще кто?

– Моя жена.

В зал вошла стройная красивая женщина.

– Извините за столь некультурный вопрос и вообще не мне судить, но вы выглядите по-разному. То есть, я хочу сказать, что вы старый, а она молодая.

Лнея подошла ко мне. «Действительно красивая женщина», – подумал я. Улыбаясь, она сказала:

– Смотри, – указывала она на свой амулет – Это амулет, благодаря которому я могу держать себя в форме.

Эта приблуда была в форме глаза, сделанного из неизвестного синего светящегося камня. Сама форма глаза была сделана из золотых вставок.

– Глаз Карлотто.

– Воу, необычно, необычно.

– Итак, ты готов к третьему испытанию?

– Да.

Все люди замолчали. Тишина…

– Что ты выберешь? Богатство всего мира или знание обо всем мире?

– Второе.

– Что ты выберешь? Узнать будущее или изменить прошлое?

– Второе.

– Ломать временную линию нельзя! – послышалось среди людей.

Мужчина, который привел меня в зал, пошел в сторону сидящих. Когда он проходил между рядами, вдруг, видимо, тот самый, кто кричал, резко встал и побежал. Мужчина – за ним. Позже они пропали из моего поля зрения.

Сердце начало биться быстрее.

– Что ты выберешь? Изобрести лекарство от рака или построить высокоскоростной космический корабль?

– Первое.

Пока все было легко, но сердце не успокаивалось.

– Что ты выберешь? Чтобы тебе врали или чтобы ты врал другим?

Сердце забилось гораздо чаще. Я был в ступоре. Я думал и анализировал. Я то топал ногой, то чесал затылок, то грыз ногти, но все же я был готов дать свой ответ.

– Второе.

Я увидел улыбку на лице Лнеи.

– Что ты выберешь? Любовь или дружба?

– Второе.

– Что ты выберешь? Спасти лучшего друга или спасти любимую?

В голове появился туман. Я не знал, что мне отвечать. «По факту, оба чувства я уже испытал, но…» Я стоял, смотря в пол, и повторял эти два варианта. Руки затряслись. Я покраснел. Сердце ломало ребра. Я чувствовал себя очень неловко. Казалось, что обо мне делают ужасные выводы. Я услышал шепоты от людей. «Как же нужен совет… Или мнение…»

– Я…

– У тебя бесконечное количество времени. Думай сколько хочешь. Это самый тяжелый выбор, но не для всех. – подбодрил Тьюн.

Я продолжал смотреть в скользкий блестящий пол. Как только я представлял, что у меня два выбора: Лена, которую вот-вот укусят, и Саня, которого вот-вот проткнут, я сразу впадал в панику, ноги подкашивались. Уверен, что все поняли, что у меня есть и друзья, и влюбленность. Ведь такой выбор прост для тех, у кого только лучшие друзья, а любви по факту и не было. Это тот случай, когда одного без другого быть не может.

– Но этот выбор зависит от ситуации. Например, может, у одного больше шансов выжить, чем у другого или наоборот.

– У обоих шансы по нулям.

Я тяжело вздохнул.

– А не будет чуда, что кто-то или что-то спасет одного из них? – понадеялся я.

– Нет.

В глазах потемнело. Началась паника. Я зашептал себе под нос. Но… Тут я представил ужасное: «А что, если у меня будет такой выбор в будущем?.. Где выбор уже будет влиять на действительную смерть…»

– Вы говорили, что будет просто! – со слезами сказал я.

– Это самое легкое. Взрослым мы задаем куда более сложные вопросы. Они ведь прожили больше.

«Если выберу первое, Тьюн проголосует за то, чтобы меня вернули к жизни, а Лнея наоборот… Твою же мать… Я в таком дерьме…”. Я продолжал смотреть в пол. Я не знал, что отвечать.

– Вы меня к будущему готовите?

– В каком смысле?

– Здесь у меня есть время подумать, а если это произойдет в будущем… Времени не будет.

– Ну, думай так.

Я тяжело задышал. Стало еще сложнее и страшнее. Я не мог решить.

– Звонок другу возможен?

– Хах… Нет.

– А помощь зала?

Тьюн задумался. Он начал переговариваться с товарищами. Прошло около минуты. Сердце билось так, как никогда. Томительные секунды превращались в вечность.

– Нет.

Мир под ногами разрушался. Я потерялся в пространстве. В голове эхом отражался ответ. Я медленно поднял глаза, направив взгляд на Тьюна.

– Друга… – отчаянно произнес я.

В зале начался гул. Он продолжался около минуты. Все затихли словно по команде.

– Что ты выберешь? Вернуть к жизни мертвого или вернуться к жизни после смерти? Поправочка, второй выбор подразумевает под собой то, что если ты умрешь, воскреснешь без испытаний.

«Это конец. Они знают, что Лена мертва. А может, и Саня уже мертв, или Некит, или вообще кто-то другой. Скорее всего, если я выберу первое, то когда я заражусь снова, испытание будет гораздо сложнее». – подумал я.

– Да вы издеваетесь?! Вы мне предлагаете вторую жизнь или вернуть того, кого я не спас в прошлом выборе?!

– Возможно.

– Черт… Первое.

– Итак. Сначала проголосуем мы, потом народ, потом Лнея – сказал Тьюн.

Люди начали расходиться. Ко мне подошла Лнея и сказала:

– Пойдем, я выведу тебя из зала, нужно подождать.

Мы пошли по тому коридору, через который я пришел в этот зал. Мы пришли к лестнице, по которой я спускался.

– Ну что, куда теперь? – спросил я.

– Будем ждать, когда меня позовут. – сказала она.

Мы стояли и смотрели вдаль.

– Красиво, правда? – спросила Лнея.

– Да. А что там дальше, впереди? – спросил я, указывая на еле видневшийся впереди лес.

– Жизнь… Там живут люди, которые умерли и не смогли пройти испытание.

– А чем отличается жизнь тут от жизни в настоящем мире?

– Разве в НАСТОЯЩЕМ мире все хорошо? – спросила она.

– Нет…

– Ну вот, здесь люди, которые мертвы, живут не в настоящем времени. На данный момент идет конец двенадцатого века и люди это понимают, они приспосабливаются к новому миру, который они сами выбрали для себя. Для них это очень тяжело. Некоторые, к слову, выбрали другие временные промежутки.

– А что будет, когда они умрут здесь? – спросил я.

– Они либо попадают в ваш мир, но учитывая, что у вас все плохо, они не попадут к вам; либо они попадают в другие такие миры, рождаясь детьми и забывая, все то, что было с ними раньше. В общем, ты не поймешь.

К нам подошел тот мужчина, который вел меня в зал, и сказал :

– Миледи, вас зовут.

Лнея кивнула мне и направилась в зал. Я собрался идти с ней, но мужчина остановил меня рукой:

– Не тебя, а миледи Лнею.

Я остался на этой лестнице смотреть вдаль. Я думал, как мне себя занять, а мужчина просто стоял рядом с проходом в этот коридор. Вдруг он сказал:

– Пойдем.

Он снова направился в этот скользкий тоннель. Я вернулся в зал, и все как будто стало повторяться.

– Итак, мы вынесли вердикт. Народ проголосовал за то, чтобы ты завалил испытания и умер.

– Стоп, а почему тогда все эти люди не мертвы сейчас? – спросил я.

– Потому что они умерли в том мире. Мы проголосовали за твою победу в испытаниях.

В тот момент я все уже решил. Ведь мысль о том, что Лнея не будет рада моему ответу, оставалась. Она вышла в зал.

– Он прошел испытание!

Все слегло, я почувствовал, как холодный пот потек по всему моему телу. Оно словно хотело расплыться по всему полу.

– Что… что дальше? – спросил я.

– Тебе надо взобраться на стену и спрыгнуть с уступа жизни. Есть вопросы?

– Спрыгнуть с уступа жизни?.. – испуганно пробурчал я.

– Да.

Я был в шоковом состояние. «Там стена больше, чем моя самооценка раз в сто, а они предлагают с нее прыгать…»

– Л… ладно. Я забуду все то, что сейчас происходило?

– Нет. Еще?

– Да. Я один буду взбираться?

– Нет, тебя сопроводит Ликастралт.

Это тот самый мужчина, который вел меня в зал и сопровождал при спуске вниз по лестнице. Он подошел ко мне и сказал:

– Пройдем.

Мы снова шли по коридору, но он уже не казался скользким. По дороге я оборачивался на тех мужчин и Лнею. Они просто стояли и смотрели на меня. Мы с Ликастралтом вышли и начали подниматься по лестнице.

Лестница все так же скрипела, дул холодный ветер, который я не чувствовал… Но он холодный… Короче, это сложно. Было уже не так страшно, но все же я боялся высоты, вернее – упасть с нее.

Почему-то было грустно покидать это место, но все же я должен был вернуться к друзьям. Мы добрались до вершины. Прошли немного по стене и пришли на тот самый уступ жизни.

– Мы прибыли. – сказал Ликастралт.

– В чем моя задача? – спросил я

– Просто спрыгнуть.

– И я очнусь?

– Да. Не думай, что это легко. Ты будешь падать несколько сотен метров и не сможешь потерять сознание во время падения, ты будешь мучиться до самого конца.

Меня всего передернуло. Но мне нужно было вернуться к друзьям. Я подошел к уступу. Ветер был сильнее и холоднее, как мне казалось. Я взглянул вниз, голова закружилась, но я сосредоточился, и как только я сделал шаг вперед, Ликастралт сказал.

– Она здесь…

И с этой мыслью я полетел вниз. Сердце стало вылезать из ребер, заболела голова, закипела кровь, в теле все переворачивалось, началась тошнота. Я кричал во весь голос, но позже я просто не мог кричать, и меня начало рвать кровью в полете, я ею захлебывался. Я увидел, что приближаюсь к земле. Я приготовился и…

Пустота… В меня снова светят лампочкой, я начинаю ощущать, что болит плечо и что я лежу на чем-то мягком. Постепенно я стал различать силуэт передо мной. Я хотел закрыться от света рукой, но не почувствовал ее. Силуэт был похож на Тьюна. Чуть позже я понял, что это Саня. Как же я был рад снова увидеть его.

– С… Са..Саня – прохрипел я.

Саня вздрогнул и выпученными глазами смотрел на меня.

– Что… Что произошло?

Он стоял все так же. У него на глаза наворачивались слезы. Он медленно подошел ко мне все с таким же взглядом, уронил на пол нож и сел на кровать. Он смотрел мне прямо в глаза. Резко он обнял меня, очень сильно.

– Хва..хватит. – пробормотал я.

Он вздрогнул и отцепился от меня.

– Я.. я не знаю, что сказать… – прошептал он.

– Расскажи мне, что… Что случилось.

– Ух… Когда в тебя выстрелили, все закричали, завизжали. Ты упал на землю и начал биться в конвульсиях, будто борясь за свою жизнь, но всего через пару секунд успокоился. Потом эта Алина неожиданно встала, схватила нож у солдата и воткнула ему в ногу, а потом – в шею. Я понятия не имею, как она освободилась от веревок, но она развязала нас очень быстро.

По нам открыли огонь. Алина быстро убежала в лес и закричала, тем самым вызвав зомби. Игорь убежал с ней. Когда зомби стали подходить, мы увидели, как Андрей с солдатами собираются забрать твое тело.

Мы с Некитом переглянулись. Мы уже хотели выбегать, как вдруг Илья с камнем в руках набросился на солдат со спины. Избив двух солдат, которые должны были помочь Андрею, Илья начал драться уже с ним. Эта драка продолжалась, пока Илья не вырубил его. Он был нокаутирован.

Илья взял нож у солдата и хотел вонзить его в Андрея, но заметил, что зомби уже близко, да и тебя надо было вытаскивать.

«Саня, Некит, Кристина! Идите сюда!» – крикнул нам Илья.

Мы подбежали к нему. Я увидел, что ты дышишь, и признаков, что ты мертвец – не было.

«Нам надо взять Санька. Затащите его в вон ту машину, ключи уже внутри. Кристина, ты должна открыть двери на заднее сиденье».

Кристина побежала к машине открывать дверь, а мы тебя тащили. Донеся до машины, мы запихали тебя внутрь. Я сел на заднее, Некит – за руль, а Кристина – вперед.

«Ну давай, залазь!» – крикнул я Илье.

Илья уже залез в машину, как вдруг он падает, крича и хватаясь за живот. После того, как Илья упал, отлетев каким-то образом на пару метров, я увидел Андрея, держащего пистолет.

Он еще раз нацелился на Илью, но заметил, что на него идет зомби, и выстрелил в одного из них. Потом он встал и убежал. Я вылез из машины и побежал к Илье.

«Саня, ты че творишь?!» – крикнул мне Некит.

Я подбежал к Илье.

«Саня, оставьте меня, я буду помехой, с такой раной я умру, это точно. – прохрипел он и закрыл глаза…»

Черт… Я не знал, как действовать в такой ситуации. Я просто встал, залез в машину и крикнул:

«Некит, газуй, газуй!»

Мы поехали. По нам начали стрелять, а я смотрел на Илью, который пытался уползти, и тут обзор скрылся, мы выехали на дорогу. Я сел на место и смотрел на тебя. Понимаешь, что наш друг остался там с простреленным животом. Я нихера не знаю, что с ним сейчас. Помер он или нет… Но… Илья ведь выкарабкается из любого дерьма…

Мы молча ехали по дороге.

Позже бензин кончился на въезде в какой-то городок. Мы вытащили тебя из машины, и Некит взвалил тебя на плечи. Мы аккуратно шли к зданию, которое возвышалось над остальными и было заметно из любой точки города. На улице было пусто, кое-где виднелись небольшие лужицы крови, ни одной машины. Город словно очистили для определенных дел.

По пути попался брошенный мопед. Это было странно, так как машин не было, а мопед валялся. Иногда откуда-то доносились выстрелы. Мы добрались до этого шестиэтажного здания. Это была больница. Как раз то, что нужно.

Мы медленно, но верно зашли туда и поднялись по лестнице на самый верх. Некит вздохнул и положил тебя на пол рядом с выходом из коридорчика этого этажа. Мы оставили Кристину с тобой, а сами пошли проверить обстановку.

Мы начали проверять кабинеты. Везде было пусто. Вернувшись к Кристине, Некит взял тебя и понес в один из кабинетов, где была кровать. Это сто тридцать третий кабинет.

Сейчас ребята носят всякую всячину к выходу из этого крыла, дабы к нам никто не пробрался. Бредово, так как путей отступления не будет. Но так мы хотя бы будем ЧУВСТВОВАТЬ, что мы в безопасности. Ну вот мы и здесь.

Я был в шоке от Саниной истории.

– Сань… Я… Спасибо, дружище, что не оставили меня там гнить.

– Все нормально. Но… Стоило забрать Илью.

– Не вини себя в этом.

– Я тупо обосрался тогда и все…

– Сань, ты…

Вдруг вошли Некит с Кристиной.

– Так, мы, в принципе, закончили, единственное…

Некит не успел закончить фразу, когда увидел, что я в сознании. Он медленно подошел ко мне, а за ним и Кристина.

Некит сел на кровать с таким же лицом, что было у Сани, а Кристина стояла, и у нее на глаза наворачивались слезы. Некит обнял меня гораздо сильнее Сани, потому что он был больше массой. За его объятиями последовали нежные обнимашки с Кристиной.

– Ребят, спасибо, что не оставили меня там, правда, я очень вам благодарен. А теперь… Оставьте меня одного, пожалуйста.

Ребята ушли, начав что-то обсуждать. Я попробовал поднять спину, чтобы сесть на кровать, и у меня это вышло.

На меня дул свежий ветер из окна. В кабинете были шкафы с книгами с карточками пациентов, столы, тумбочки, таблетки, шприцы и другие препараты. Я посмотрел в окно.

Была солнечная погода, и в городе действительно царила пустота, мрачно, тихо, ни одной души. Подхваченные порывами воздуха, летали пакеты и страницы газет. Действительно не по себе.

Зашел Некит.

– Слушай, Сань, звучит бредово, но давай я попробую проткнуть тебе кисть? – спросил он.

– Чего? Ты дебил? – удивленно переспросил я.

– Сам дебил. Я хочу проверить твою способность. – объяснил он.

– Но я не вижу все красным. И поверь мне, это не классная способность. – ответил я намекая на то, чтобы он этого не делал.

– Ну а вдруг ты сможешь теперь… – пробормотал Некит.

– Вот именно: ВДРУГ- ответил я, опять намекая на то же самое.

– Ну ладно… – грустно ответил он и ушёл.

Я встал и принялся осматривать шкафчики. Там были только документы, ничего интересного.

Внезапно вошла Кристина.

– Саш?

– М?

– Ты как? Все хорошо?

– Да, все замечательно.

– Просто… Я переживаю.

– Я тебя понимаю. Вы хорошо завалили дверь?

– Ну да.… Всякие стулья там, шкафчики, коробки.

Она пару секунд молчала. Я рассматривал ее. Она была похожа на модель. Длинные темные кудрявые волосы, густые широкие брови… Но в ней было что-то, что делало ее особенной, отличной от строгих ледяных лиц королев подиума.

В ней была жизнь. Даже будучи расстроенной и напуганной, всем своим видом она успокаивала. Думаю, она могла бы просто подойти к насмерть перепуганному человеку и пристально посмотреть ему в глаза – от его страха не осталось бы и следа. Жаль, что саму себя успокоить она не могла…

– Саш, как ты справляешься?

– В плане?

– Ну… Ты морально не сломлен… – она хотела продолжить, но не стала. Хотя я прекрасно понимал, что она хотела сказать: «ведь ты укушен и в любой момент можешь обратиться».

– Ты вроде тоже не сломлена.

– Я на грани.

– Честно… – опустил я голову. – Не имею понятия. Я сам по себе такой человек. Находи плюсы в каждой ситуации, ведь они обязательно там есть.

– Это тяжело.

– Никто не говорит, что будет просто. Вот знаешь, Крис… Смотрю на тебя и верю, что в будущем ты будешь очень крутой. Ты будешь сильна, но… Чтобы такой стать, придется пережить ад на земле.

– Уже. – опустила она голову.

Я не знал, как ее утешить. Видно, ей действительно было плохо, а я не мог сказать ничего, кроме как: «найди в этой ситуации плюсы».

– Учись на своих ошибках… И тогда все будет хорошо.

– Спасибо тебе… – было видно, что я ничуть ее не утешил, но она была благодарна мне за поддержку.

– Всегда пожалуйста.

Она ушла, медленно закрыв за собой дверь. Я положил обратно карточки пациентов, как вдруг услышал шум, доносящийся с улицы. Я быстро посмотрел в окно, опершись на подоконник, и у меня резко отказала левая рука, ведь выстрел произошел в левое плечо. Удивительно то, что хоть оно и болело, голова болела в разы сильнее.

На улице был мужчина, весь грязный и в порванной одежде. И с рюкзаком, который, держал в руке, крепко прижимая к себе. В десяти метрах от него стоял желтый, слегка обгоревший автобус. «Его не никто не забрал… Почему?» Я быстро позвал друзей:

– Ребята, там на улице что-то происходит!

Они мгновенно присоединились ко мне. Мы все вместе встали около окна. Мы наблюдали, как мужчина плакал, стоя на коленях.

– Нам нужно помочь ему. – сказала Кристина.

– Мы никак ему не поможем. – заметил я.

Вдруг из-за угла автобуса вышли два человека в черной одежде, как спецназ.

– Не надо, прошу вас, я не знал, прошу, не надо! – кричал он.

Выстрел. Мы вздрогнули. Кристина всхлипнула, закрыв рукой рот.

Он был мертв. Оба этих человека были одного телосложения, но тот, который что-то сообщал по рации, был невысоким, а тот, который обыскивал труп, был немного выше. Вдруг мужик с рацией посмотрел в нашу сторону. Мы присели на пол.

– Может, он не на нас посмотрел? – шепотом спросил Некит.

– Нас очень хорошо было видно в окно. – сказал Саня.

– Почему ты такой пессимист? – возмутилась Кристина.

– Я реалист.

Спустя пару минут я решил встать и выглянуть в окно. И там уже никого не было, труп лежал все так же. Солдаты должны были забрать труп, так как по рассказу Сани, друзья находили по пути лужи, но трупов не было.

Неожиданно из коридора послышались удары о тот хлам, который набросали ребята. Они ворвались к нам. Они проверяли каждую палату, и наша была не за горами.

– Саня, это тот самый шанс проверить…

– Тихо, я понял тебя, Некит. – перебил я его.

– Саня, сколько у тебя патронов в обойме? – спросил я.

– Это травмат. Раз пять выстрелит, наверное… – ответил он.

– Так, в общем, план такой: я выбегаю, и если не почувствую боли от пуль, то убегу и заведу одного из них к себе. Я думаю, кто-то явно побежит за мной, другой же проверит нашу палату, и когда он зайдет, ты, Саня, выстрелишь в него.

– А если ты почувствуешь боль? – спросила Кристина.

– То… Тогда все… Конец. Я обосрусь. Короче, я не знаю, что будет. – ответил я.

Я встаю, делаю рывок и тут дверь влетает мне в лоб. Я падаю, но не чувствую боли. Некит был прав.

– Вот черт… Сэр, мы нашли детей. – сказал высокий.

– Ого, что-то новенькое! Разнообразие! – воскликнул низкий.

Высокий мужчина смотрел нас с жалостью, а низкий – с ухмылкой.