Buch lesen: «Антискептик»

Adelante

Время камни собирать,

А не что попало.

Хватит принципы марать,

Поднимай забрало!

Мы идём в последний бой

За идею света.

Ты да я, да мы с тобой —

Пленники завета.

Зажигай же факела

Против тьмы кромешной,

Чтобы потекла смола

Из купели грешной.

Просто так не дарят рай —

Слишком он бесценен.

Не сиди, и не мечтай,

Если не уверен.

А уверен, так вперёд —

За мечту бороться.

Ведь тебя душа зовёт,

А она добьётся…

Dum spiro spero

Не всё ещё написано,

Не всё ещё рассказано.

Не всё ещё бессмысленно,

Не всем ещё обязан я.

Не мне от жизни прятаться,

Не вам о ней заботиться.

У всех своя сумятица,

У всех своя околица.

Почём же нынче горести,

Почём же нынче радости?

Спросите свои совести:

Откуда столько гадости?

Простите, люди добрые,

Простите по-хорошему.

Мы братья-сёстры сводные,

Мы все здесь кем-то брошены.

И видимо-невидимо,

И жданно-неожиданно

Уже себя не видим мы,

Уже всё так обыденно.

Запретное на блюдечке,

Заветное развеяно.

Оно осталось в люлечке,

Оно уже потеряно.

Пока живём, надеемся.

Пока живём, меняемся.

И от надежды греемся,

И от нее стараемся…

Effusio tempus

Мне перед временем не стыдно,

Хотя по-разному я жил.

Но в целом всё-таки обидно,

Что я в себя его впустил.

Оно пестрит хамелеоном,

Не успеваешь привыкать.

То мАнит дух фантомным троном,

То хочет жёстко в грязь втоптать.

Без времени весьма уютно —

Как в сказке в коконе своём.

В нём безмятежно абсолютно

И бури мира ни по чём.

Ты сам с собой, ты настоящий.

Свой мир не кинет, не предаст.

Сидишь себе в сознанье зрящий,

И ешь его за пластом пласт.

Вокруг снуют смешные люди,

Лопочут громко о делах:

Кто о проблемах, кто о чуде,

А ты живёшь в своих мечтах.

Они реальней яви мира,

В них нет грехов и неудач.

В них не творишь себе кумира,

Сиди себе, твори, чудачь.

Но раз рискнул, то и не стыдно —

Я не кидал, не предавал.

Бывает иногда обидно,

Что этот подлый путь избрал…

Frozen people

Я хотел бы писать о берёзах,

О природе великой страны,

Где исполен чудес даже воздух,

О цветущих красОтах весны.

Я хотел бы писать о прекрасном —

О любви и свиданиях с ней,

О романе красивом и страстном,

Он, конечно, всем людям нужней.

Я хотел бы писать про свой город,

И о гордой его красоте.

И о том, что мне чудится шёпот

В древних зданиях, в каждой стене.

Я хотел бы писать об уюте

В нетревожной и доброй душе,

Что по каждой прожИтой минуте

Не скучает запойно уже.

Но любовь, как природа и город,

Затмевается тем, что сильней —

Я давно ощущаю лишь холод,

Что исходит волной от людей.

Я замёрз в этом мире коварства,

Мне не хочется больше здесь быть.

Эти муки промозглого царства

И меня заставляют остыть.

Мне приходится чувствовать это,

И приходится часто кричать:

«Дайте, дайте же люди мне света,

Чтобы мог о хорошем писать»…

Абстрактный интеграл

Кажется всё мной написано,

Кажется всё мной рассказано.

Как на шампур всё нанизано,

Маслом на жизнь всё намазано.

Но не добраться до главного,

Не дорасти до заветного.

В прелестях боя неравного —

Смерть любопытного смертного.

Что же тогда мы все маемся

В поисках истинной истины?

Что же по мыслям скитаемся

Будто из неба отчислены?

К счастью идём по головушкам

Тех, кто достоин прощения.

Дочери Софьи – все вдовушки,

Но отказались от мщения.

Что же мы рядимся в светлое,

Коли черны по деяниям?

Сверху всё наше – заметное,

Все мы равны пред закланием.

Тленным душа не насытится,

Сколько не жри окружающих.

Только лишь тени возвысятся

В людях печаль умножающих.

Где бы набраться той смелости,

Чтобы под маски заглядывать?

Как же добраться до зрелости,

Чтобы себя не обманывать?

Агония памяти

Заплетаются мысли и ноги,

Я полжизни уже прошагал.

В этой трудной, но нужной дороге

Много разных историй познал:

О любви сквозь горючие слёзы,

О предательстве лучших друзей.

Не бежал от безрадостной прозы,

Распивая с людьми всех мастей.

Сам любил глубоко и беспечно,

Ненавидел и рвал, и метал.

Много раз с фатализмом по встречной

Против правил по жизни летал.

Знал блаженство и ведал печали,

И в компаниях был одинок.

Было время, все чувства молчали,

Но ожить и идти дальше смог.

Опускались в бессилии руки,

А затем был душевный подъём.

Задыхался от траурной скуки,

А потом балагурил шутом.

Я плевал на людские законы,

После долго сгорал от стыда.

Под царями расшатывал троны,

Сам на них восседал иногда.

Заявлял о презреньи открыто,

Извинялся и всё забывал.

Мне казалось, что всё шито-крыто.

В клочья скромность до Одури рвал.

Но всегда и везде был собою,

Никогда не юлил и не лгал.

А теперь окрылённый мечтою

Зазеркалье своё растоптал…

Анахорет

Я не прошу людей мне верить —

Не Станиславские они.

Привычней просто мыслью мерить

Творцом подаренные дни.

Не собираюсь жить до края,

Мне в меру небеса и дно.

Но почему-то точно знаю —

Придётся выбрать лишь одно.

Я не гоню людей от сердца,

Они ранимы и слабы.

В них очень много от младенцев,

Вот только те не так мертвы.

Не собираюсь быть судьёю —

Мне вдоволь тишины ночей,

Где я своею колеёю

Пишу, свободный и ничей.

Я не зову людей на помощь,

У них своих хватает дел.

И я для них ведь тоже овощ,

Хоть по другому рос и спел.

Не собираюсь извиняться

За их же мысли обо мне.

И в извиненьи растворяться

В нелепом, чуждом общем дне.

Я не пущу людей до сада,

Что очень бережно растил.

В нём пустота – моя отрада,

Ведь сам его и запустил.

Не собираюсь за возмездность

Внезапно двинуться назад.

И да пребудет со мной трезвость,

Что я на свой настроил лад.

Я не смотрю в людей, как в судьбы.

Ну не похожие они!

Их в небо глубже окунуть бы —

Как много стало бы родни!

Я собираюсь это сделать,

Но обязательно вернусь.

Ещё бы истины отведать

И, может, в мире я найдусь…

Антискептик

Мы не хватаем звёзды с неба,

Мы их находим на земле.

Стакан воды, краюха хлеба —

И мы уже навеселе.

Любое море по колено,

Любые горы по плечо.

Сбегаем из земного плена —

Здесь стало слишком горячо.

Не заблудиться бы в моралях,

Их, как грибов в сезон дождей.

Всё, что читалось на скрижалях,

Взрастило в карликах вождей.

Вся наша правда, как крамола,

Но оттого и не горька.

Нам дела нет ни до престола,

Ни до чужого кошелька.

В чести другие величины,

Не мироедским снам чета.

Забыты подвигов причины,

Но совесть, как слеза чиста.

Чисты и души, мысли, руки:

Мы ими чей-то жар гребём.

Но за идею, не от скуки,

Бывает так, что и живём.

И пусть мы не познаем тайны,

Которой может вовсе нет,

Но в мире этом не случайны

Все те, кто вдруг увидел свет…

Алгоритм деменции

Где конец и где начало

Всякой мысли и мечты?

Почему вчера молчало

То, что выше высоты?

Что шатает столп надежды,

Символ веры, крест любви?

Кто с наивностью невежды

Снова шепчет в ум: «Живи»?

В чём секрет душевной воли,

Что сжимается в кулак?

Отчего в земной юдоли

Не страдает лишь дурак?

По кому звонЯт набатом

Судные колокола?

Кто вдруг завтра станет братом,

Кто сожжёт весь мир до тла?

Где рождаются фантомы,

Возвещая тщетность дел?

Кем до крайностей ведомы

Те, кто сдаться не посмел?

С чем враждует жажда жизни,

Не надеясь на успех?

В ком бессмертны счастья брызни

Несмотря на скорбность вех?

Почему чем больше знаний,

Тем туманней правды свет?

Посреди каких признаний

Каждый ищет свой ответ?

Алтарь поэта

Ни строчки ни вздоха в душе больше нет,

И сердце не бьётся, как раньше, в груди.

Последний алтарь свой принял поэт,

И нет ничего у него впереди.

Он был печален до томленья,

Он был безумцем весь свой век.

Искал незримого прозренья,

Но не искал чужих опек.

Покуда сердце трепетало,

В нём жил отшельник-пилигрим.

Ему всего казалось мало,

Но не нашёлся третий Рим.

Простая скромность против мира —

Вот вам оружье не для всех.

Но насквозь латана порфира,

А значит зубоскалить грех.

Видно принципы дороже,

Раз к ним единожды пришёл.

Был бы менее убоже —

Истину бы не нашёл…

Антиэго

Проще простого случайно упасть,

Насмерть разбиться о подлость судьбы.

Часто бывает всё сразу не в масть

Словно под властью дурной ворожбы.

Слева предатели, справа капкан,

Сзади обрыв, впереди западня.

Мир неподвижен, как истукан,

Злее становится день ото дня.

Каждый смеющийся завтра всплакнёт,

Следуя принципу чёрных полос.

Каждый упавший поддержку найдёт

В тех, кто духовно других перерос.

Всем нам по силам до цели дойти,

Если друг друга за волю держать.

СтОит маяк в человеке найти,

Как мы вперёд начинаем бежать.

Важно, чтоб был бы такой человек

В сердце, в душе и немного в делах.

Даже не зная, что он оберЕг,

Будет дарить непреклонность в умах.

Трудно бороться с собой одному.

Счастье, когда есть надежды плечо.

И для других нужно быть самому

Этим плечом, если им горячо.

Как-то сказал мне забытый мудрец:

«Бойся смеяться над горем чужим,

Это и будет везенью конец —

Станет то горе когда-то твоим»…

Апологет архаичных артефактов

Я родился в прошлом веке,

В замечательной стране.

В каждом встречном человеке

Был уверен, как в себе.

Даже Геша Козодоев

Или Милославский Жорж

Были выше тех устоев,

Что в почёте у вельмож.

Люди – братья, жизнь – со смыслом

«Впереди планеты всей»!

Каждый год мечта в игристом

Возле праздничных огней.

Трус, Балбес, их шеф Бывалый —

Верх злодейства, а сейчас?

Каждый пятый стал отсталый,

Каждый третий… папуас!

Квас из бочки, а не «Кола».

Книги, а не интернет.

Спекулянты, как крамола,

Нынче это – «высший свет».

Где вы, светлые идеи

В русских дремлющих мозгах?

Мы же люди, не плебеи,

И не за горами крах!

Все мы носим злые маски,

Но в душе-то добряки!

Мы хотим любви и ласки,

Но живём им вопреки!

Вот скажите мне на милость,

Кто об этом всём мечтал?

Лично мне так и не снилось,

Чтоб я в этот бред попал!

Так давайте же все вместе

Обернёмся в тех людей,

Что всё делали по чести,

Может станет жить светлей…

Аутокоммуникация

Последнее слово всегда за тобой,

Но ты не всегда победитель.

Ты можешь ругаться и спорить со мной,

Тщеславия верный рачитель.

Но только запомни покрепче одно —

Ничто в этом мире не вечно.

Быть может тебе, как и мне, суждено

Помчаться когда-то по встречной.

Всё, что ты знаешь, придумал не ты.

А правила жизни – чуднЫе.

Прекрасные виды с твоей «высоты»

Ни много ни мало – чужие.

Чужих убеждений покорный заложник,

Беги без оглядки от мира в себя.

Пускай ты не очень хороший художник,

Но можно добавить в бокалы огня.

Покинь баррикады, они не твои!

Примкни к поколению света.

На баррикадах нет места любви,

А жизнь безвозвратно раздета.

Достойна ли счастья её нагота,

Когда на кону божьи муки?

И разве откроет он в небо врата

Для тех, кто давал бесу руки?

Последнее слово всегда за тобой,

Но ты не всегда победитель.

Решай же скорее, кто ты такой —

Могильщик души иль ценитель…

Архивариус снов

Он ждёт не дождётся рассвета,

Он видит другие миры.

Всю ночь путешествует где-то

Заложником странной игры.

Он знает большие секреты,

Он слышит во снах голоса.

А утром он ищет ответы,

Они в большинстве – чудеса.

Он помнит весь смысл откровений,

Он верит нелепым словам.

Среди бесконечных волнений

Разносит он сны по углам.

Он мог бы по праву гордиться,

Он мог бы другим рассказать.

Но тайной делиться боится,

Надёжней и проще молчать.

Он видел запретные были,

Он чувствовал странную суть.

Промеж облаков древней пыли

К перу да бумаге был путь.

Он в сумраке утреннем таял,

Он весь уходил в письмена.

Себя алфавитами маял,

Стараясь понять имена.

Он верил в полезность писаний,

Он свитки прилежно хранил.

Терзаясь годами исканий,

По снам неустАнно бродил.

Он жаждал всё новых видений,

Он знал, что найдёт нужный сон.

И шёл по следам поколений,

Что жили с начала времён.

Он трепетно чтил все запреты,

Он пазлы из снов собирал.

На них были даты надеты,

Сургуч под печатью лежал.

Он был собирателем сказок,

Он верил, мечтал и писал

Пока под укорами масок

Обратно в свой мир не упал…

Адек Ватный

Жил на свете Адек Ватный —

Оптимист и правдофил.

Был неглупый, добрый, статный,

Но всегда один ходил.

Потому что правду-матку

Всем в глаза он раздавал.

Правда резала сетчатку,

В людях эгоизм стонал.

Адек Ватный не был злОбен.

Не был кОлок и предвзят.

Но уж очень неудобен —

Про таких «изгой» гласят.

Он страдал, не понимая,

Чем пугает всех вокруг.

Плакал, головой качая,

Растеряв друзей-подруг.

Адек Ватный верил свято,

Что хотел им всем помочь

Стать чуть лучше, чем когда-то,

Но послали с правдой прочь.

Близких стал искать по духу,

Оказалось нет таких.

Все влюбились в показуху

И не жаждут правд чужих.

Так и бродит Адек Ватный

Неуверенный в себе.

Он есть в каждом, он бесплатный,

Но всегда молчит в толпе…

Атака на фарт

Пусто в кармане,

Пусто в душе.

Тесно в нирване,

Душно уже.

Быстро забЫлось,

Что не сбылОсь.

Словно приснилось

И унеслось.

Странные годы

Ждут за спиной.

Скучные моды

Мрут по одной.

Главные цели

Дня не живут.

Жизнь, как качели.

Жизнь, как батут.

Влево и вправо,

К дну и наверх.

Слишком коряво,

Как не у всех.

Это нормально,

Это же я.

Слишком фатально

Верят в меня.

Мне надоело,

Мне невтерпёж.

Чувствует тело

Мелкую дрожь.

Смерть ностальгии,

Только вперёд!

Пламя стихии

Сердце зовёт.

Птица удачи

Машет крылом.

Счастье без сдачи

Прёт напролом.

К тайному знаку

Снова дал крен.

Значит в атаку,

Фарт в вечный плен!

Безымянный абсолют

Под покровом ночной темноты

Он читает стихи на латыни,

Собирает в охапки цветы

От начала времён и поныне.

Играет ноктюрны вселенной,

Летая на звёздах по ней.

И гением мысли волшебной

Уносит людей в эмпирей.

Читает им странные сказки

С хорошим и добрым концом.

В глазах его яркие краски,

Чело под небесным венцом.

Ни слова из уст, ни намёка

О том, где родился и жил.

Владыка безвестного срока,

Родитель небесных светил.

Пути освещает зарницей

Из ста откровений и снов.

Он смотрит в уставшие лица

И дарит им веру в свой кров.

Хранитель заглавных заветов,

Он так же велик, как и мал.

Даритель безмолвных советов,

Он верить ещё не устал.

Он прячет хрустальные слёзы

От Веры, Надежды, Любви,

Чтоб в дни самой траурной прозы

Они повторяли: «Живи»!

Живи же и ты, безымянный.

Живи после нас, вместо нас.

Быть может, что мир этот странный

Однажды услышит твой глас…