Buch lesen: «Бирюзовый Глаз»

Александр Лонс

Бирюзовый Глаз

История одного алмаза

Пролог

Древняя цивилизация давно освоила планеты вокруг своего солнца, организовав жизнь так, как было удобно им – разумным обитателям. На очереди стояли другие миры, но неожиданно пришла беда. Стало известно, что с огромною скоростью к ним летит блуждающая нейтронная звезда, которая через пару поколений разнесет звездою систему и погубит центральное светило, тем самым уничтожив их мир. Выход остался один – бежать. За оставшееся время была построена армада колоссальных космических кораблей, призванных унести цвет цивилизации к иным планетам, и там, в чужих звездных системах, начать то, что погибло на родине. Звездный флот разделили на триплеты – по три корабля направились к тем солнцам, вокруг которых вращались подходящие миры. Когда один из триплетов прибыл к рядовой желтой звезде, с пригодной для жизни третьей планетой располагающей спутником-планетоидом, оказалось, что там уже имеется разумная жизнь. Небольшая популяция аборигенов, зажатая между рифтовой долиной и огромным океаном, очутилась на грани вымирания. Звездные скитальцы остались на орбите планеты, чтобы пронаблюдать ход естественного процесса. Но разумные аборигены нашли в себе силы и выжили. Экипаж одного из кораблей решил дать знания новому разуму. Остальные не поддержали своих коллег, предлагая уничтожить нарождающихся конкурентов перед тем, как занять их мир. Произошел раскол и война между тремя кораблями. Два сгорело, один получил неустранимые повреждения, и экипаж оказался вынужден десантироваться на поверхность планеты. Пришельцы научили аборигенов искусству добывать металлы, передавать знания, и подарили возможность получать ту информацию, что привезли с собой. Скитальцы хранили свои записи в кристаллах твердого, устойчивого материала, однако новая среда оказалась последним обиталищем пришельцев. Они жили несравнимо дольше аборигенов, но утратили способность воспроизводить себе подобных, потеряв необходимые технологии и оборудование на погибших кораблях. Все дальше и дальше отделялись они от аборигенов, стараясь продлить личное существование собственных тел, однако неумолимое время брало свое. Все меньше оставалось их, скрывавшихся высоко в горах и стерильных пустынях. Наконец, в живых остался один. Последний, что уже умирая, попытался передать доверенным аборигенам личные знания, опыт и систему ценностей.

Постепенно аборигены забыли, как считывать записанные в кристаллах сведения, но сохранили память, что в этих сверкающих камнях заключена неведомая сила. Камни обожествляли, бережно сохраняли и применяли, как умели. Множество кристаллов потом погибло в невежественных руках, часть была спрятана и забыта, остальные впоследствии сделались ювелирными украшениями, затерявшись в массе обычных обработанных минералов.

* * *

Прошло много тысячелетий.

Аборигены сделались людьми, построили индустриальную цивилизацию и привели свой мир к порогу экологической катастрофы.

* * *

Мегаполис, безобразно расползшийся город, уже подернутый сизым одеялом смога, жил обычной напряженной жизнью. Дневное светило подползало к высшей точке своего пути. По скрытым от глаз каналам связи неслись могучие потоки информации, что подобно джиннам арабских сказок, исполняли всевозможные человеческие желания: в воде, в еде, в сексе, в интеллектуальных развлечениях и даже в малодоступном праве на экологически чистую среду обитания. По тротуарам двигались пешеходы, по улицам ползли потоки машин, работало метро, уходили и приходили поезда. Все занимались повседневными делами. Люди трудились, прогуливались, отдыхали, учились, читали, куда-то спешили, стояли в автомобильных пробках. В городских парках играли дети, бабушки сидели на лавочках, а в островках зелени каркали вороны. Неожиданно разбогатевший мелкий бизнесмен никак не мог придумать способ продажи украденного им пятидесятикаратного бриллианта. Где-то далеко за границей города набирал темп скоростной экспресс Москва – Санкт-Петербург, а в аэропортах взлетали и садились самолеты, помогая людям успевать за безумным бегом своего существования. Стремительно работали миллионы жестких дисков, ускоряя и разгоняя темп жизни, давно уже похожий на бешеный информационный галоп, почему-то называемый прогрессом. Казалось, безостановочному движению материи и байтов нет ни конца, ни края, а гигантский город абсолютно безразличен к проблемам каждого из своих обитателей.

На участке одной из главных магистралей города возник затор. Этот кусок улицы отличался от других таких же лишь тем, что оказался в слепой зоне дорожных видеокамер. Два незримо связанных между собой жителя мегаполиса ждали в обычной автомобильной пробке. Первый, водитель серебристого городского джипа прошлогодней модели, старался побыстрее успеть домой, и лениво размышлял о предстоящей вечерней встрече с прекрасной девушкой, любовь которой он собирался купить посредством крупного голубого алмаза. Мужчина понятия не имел, что мыслей ему оставалось меньше чем на минуту. Второй участник затора, скрытый за черным кожаным комбинезоном и тонированным шлемом мотоциклист, расстегивал молнию на груди и старался отключить поток сознания вместе с посторонними размышлениями.

За считанные секунды до открытия движения, мотоциклист придвинулся вплотную к левой передней двери серебристого внедорожника, плавным движением извлек из-за пазухи бесшумный пистолет, дважды выстрелил сквозь стекло автомобиля и тут же разжал пальцы правой руки, уронив оружие на асфальт. Ранения оказались абсолютно несовместимы с жизнью не оставив водителю джипа ни единого шанса.

Остальные виновники пробки безучастно отнеслись к происшествию. Из соседних рядов вообще ничего не заметили, а стоящие спереди и сзади увидели, но никак не среагировали. Находящийся впереди водитель черного внедорожника торопился к своему хозяину, директору департамента одного из министерств, поэтому постарался забыть, что видел в зеркале заднего обзора. Жгучая брюнетка, сидящая за рулем стоявшего сзади красного хетчбэка, сначала вообще ничего не поняла. А как только осознала происходящее, то настолько перепугалась, что посчитала полезным не обращать внимание на событие, ни с кем не делиться и не обсуждать впечатления об увиденном.

Мотоциклист, игнорируя все мыслимые правила дорожного движения, пробрался меж стоящих машин, пересек газон, рванул поперек тротуара и стремительно скрылся за ближайшим углом жилого дома.

Книга первая

Чужие ключи

1. Личное сообщение

Утро буднего дня.

Звонок на мобильный.

Ответить не успел, поскольку не имел такой дурной привычки – везде таскать с собой телефон по утрам, даже в душ и в сортир. Вызов замолк, никто не перезванивал, и только потом, в середине рабочего времени, я вспомнил и зачем-то решил проверить номер. Неизвестный какой-то. Обычно в таких случаях никак не реагирую, а тут надумал перезвонить: ждал важного для меня вызова, а связаться могли и с незнакомого телефона. Ответили сразу:

– Алло? – вопросил твердый уверенный баритон.

– Добрый день, вы сегодня утром звонили мне на этот номер, – как мог убедительнее прояснил ситуацию я.

– Добрый… может быть… не помню… работа такая… – в неожиданном замешательстве промямлили с той стороны.

Выжидательная пауза. Ну? И что теперь? Кто первый?

Первым не выдержал я, и разрешил себе прервать молчание:

– Спасибо. Значит, это ошибка, – высказал свое мнение неизвестному собеседнику, а поскольку он никак не отреагировал, пришлось отсоединиться.

Не помнит он. Если бы звонил именно мне, то не забыл бы. Небось, сидит какой-нибудь тунеядец и названивает всем подряд. Работа у него, видите ли, такая. Вот правильно поучали великие умы: никогда не перезванивай по незнакомым номерам. В лучшем случае – никакого от них проку.

Кто-то мне уже говорил, что я брюзга и зануда. И не поспоришь ведь. Впрочем, вы спокойно можете пропустить эту первую главу, если она покажется вам скучной, и начать сразу со второй. Хулы не будет.

Последняя неделя апреля, неожиданно свалившееся на город почти летнее тепло. День обещал быть хорошим и солнечным, а запомнился еще и тем, что прорезался один старинный друг, пославший мне личное сообщение через социальную сеть: «Привет! Как насчет махнуть на майские ко мне на дачу?» Сам я обычно редко пишу в эту сеть: ресурс затертый, общеизвестный, только ленивый туда не записан. Но читаю. Иногда. Занятно бывает узнать, что у кого новенького. У друзей настоящих и бывших. У знакомых. У временных приятелей. А сам пишу так редко, что можно считать, и не пишу вовсе. Но аккаунт поддерживаю, дабы пообщаться, если что. А тут решил ответить, чего, как правило, не делаю: «Привет! На дачу хочу. Удачная мысль».

Стоило мне появиться в этой сети, как сразу же на емейл поступило письмо от робота:

Давненько мы Вас не видели!

Уделите пару минут, чтобы настроить Сеть под себя. Наш совет прост: читайте больше людей. Да-да, все верно. Ваша лента строится на тех, кого вы читаете. Только так вы получите истинную радость от использования Сетью. Собрав в своей ленте тех, кто вам близок по духу и разделяет ваши интересы, вы увидите, как Сеть превратится в неотъемлемую часть вашей жизни.

Рекомендуем Вам…

Далее рекомендовали каких-то личностей, которых я не видел, не знал и не имел хотения знакомиться. Да уж, социальные сети ведут себя крайне навязчиво.

Позже прорезался и сам друг. Письмо выглядело развернутым, но начиналось почти так же, как и прежнее сообщение в соцсети. Моего ответа там он или не увидел, или просто прочитать не успел.

Привет! У меня идея. Как насчет того, чтобы на праздники махнуть ко мне в Федосеевку, в Тверскую область? На дачу? По-моему ты у меня еще не был. Капитальный коттедж, все городские удобства в наличии. Оттянемся по полной, не пожалеешь. Отвечай сразу, а то надо рассчитать количество мест. Если надумаешь – прихвати себе спальный мешок. Лучше – двуспальный! Шучу. Выезд в эту пятницу вечером, где встречаться сообщу после твоего согласия.

Стэн

P.S. С ответом особо не тяни – места ограничены, а желающих много. Будут интересные люди, да и с тобой кое-кто хотел познакомиться.

Интересные люди? Для кого это? Для меня что ли? И какая, спрашивается, зараза хотела познакомиться со мой? Стэн что, решил устроить пьяную оргию на природе? Знал я подобные вечеринки. Сомневаюсь, что получится так уж интересно. Не нужно объяснять, что на таких сборищах может происходить: посвященные знают и так, а кто не в курсе, тем лучше оставаться в неведении. Но в данном случае компанию собирал мой старинный, многократно проверенный приятель, Стэн Якин, а для своих аспирантов – Станислав Витальевич. Я ему верил и откровенного дерьма для себя не ожидал. В общем, ничего срочного тогда не предвиделось, намеченные планы могли подождать, и, слегка заинтригованный, я согласился. Зря согласился. Знать бы заранее, во что это потом выльется, ни за что не ввязался бы.

В ту пору мне приходилось решать разные компьютерные проблемы для тех, кто может за это заплатить, а параллельно – изображать из себя кого-то вроде частного сыщика. Вернее, мне удобно было о себе так думать, чтобы не захламлять мозг лишними понятиями. Искал пропавших людей и тех, кто не очень-то хочет, чтобы его нашли. Собирал самые разные сведения. Восстанавливал последовательность тех или иных событий… Бывали и неудачи, а у кого их нет? Но обычно почему-то добивался успеха. Возможно, просто везло, а может еще и потому, что мне всегда было наплевать на мнение окружающих. Я не белый и не пушистый. Не хожу на модные спектакли, не закончил ни музыкальную, ни театральную школу, да и коллекций с записями концертов не держу. Учился, правда, в художественной школе, но это было так давно… Ненавижу проблемы и серьезные отношения к сокровенным целям жизни. У меня нет черного пояса по карате-до, я не увлекаюсь коллекционированием старинной бронзы, зато – люблю спокойствие и уверенность в завтрашнем дне. А кто не любит? Не выношу ни гнева, ни зависти, ни злости. Самыми худшими пороками почитаю ложь и предательство. В общем – ничего оригинального, и если меня приглашали совершить двухдневную поездку в соседнюю область, то на это хотелось взглянуть философски. Как на увлекательное концептуальное приключение.

На встречу успел почти вовремя. Когда попал на место, то сразу заметил оживленную группку дядек, кучкующихся около двух крутых внедорожников с блестящими кенгурятниками на капотах и пузатыми багажными боксами на крышах. Мужики выглядели одетыми добротно, но неброско, и нельзя сказать, чтобы уж очень элегантно. Так обычно облачаются обеспеченные горожане на загородном отдыхе. Эти люди не гонятся за последней модой, ценят в первую очередь личное удобство, а не гламур. Стэн тоже присутствовал. Его плешивая голова блестела лысиной где-то на периферии небольшой толпы. Я подошел к приятелю и поздоровался. Якин с облегчением ответил на приветствие, кратко представил меня присутствующим, после чего дал команду рассаживаться:

– Ну? Все в сборе? Тогда чего стоим? – риторически спросил Стэн. – По машинам, и поехали, поехали. Время, время, господа…

Поскольку Стэн представил меня как «литератора», пришлось поправить его и в двух словах объяснить, что работаю фрилансером. Свободным компьютерщиком по найму, а литературой занимаюсь исключительно для развлечения, снятия стрессов и локализации внутренних конфликтов.

Оказалось, ждали одного меня. Хорошо хоть недолго. Присутствующие как-то сразу решили называть друг друга «на ты» и по именам. Мне помогли кое-как распихать барахло по багажникам, и мы тронулись. Собрались все девять приглашенных плюс сам Стэн, и оба транспорта забились под самую завязку. Так уж вышло, что я оказался во второй машине, первую наш хозяин вел самолично, как знающий дорогу владелец имения, основной спонсор и устроитель мероприятия.

По пути мы, ехавшие во втором джипе, перезнакомились.

Машиной правил ее владелец – Костя – жилистый суховатый брюнет с очень короткой стрижкой густых волос. Рядом, на «месте смертника», восседал Сергей – плотный, скорее даже полный, невысокий бритый налысо крепыш. Физиономией он походил на сказочного Колобка, если того разместить на округлых плечах короткого туловища с сильными конечностями. На заднем сидении мы расположились в следующем порядке. Я – у левой двери. В середине – откликавшийся на имя Дмитрий пепельно-блондинистый парень. Справа оказался какой-то мускулистый шатен с крутым подбородком на нордическом лице. За время дороги он издал всего пару реплик, одной из которых было имя – Степан. Второе слово вырвалось у него невзначай, на полпути, и слово это не принято употреблять в приличном женском обществе. Как выяснилось по прибытии, Степан с большим трудом переносил тряску на заднем сидении, и это в современной машине! Он забыл свои таблетки, поэтому всю дорогу сильно страдал от укачивания и тошноты. Попросить остановиться и зайти в аптеку почему-то постеснялся, посчитал неудобным. Вскорости оказалось, что он вообще был очень застенчивый человек, несмотря на вполне голливудский облик.

По дороге Дмитрий рассказал о деревне, куда двигался наш небольшой караван. Собственно саму историю он услышал от Стэна, предки которого, по слухам, происходили как раз откуда-то из этих мест.

«Деревня», где владел домом Якин, представляла собой пяток железобетонных и кирпичных коттеджей современной архитектуры, расположенных друг от друга на расстоянии чуть ли не выстрела. Дома напоминали ожившие иллюстрации глянцевого каталога фирмы-застройщика, что всучили мне на недавней строительной выставке.

Когда-то давно деревня Федосеевка была большой и соединялась с шоссейной трассой хорошей торной дорогой. Некогда здесь имелась даже небольшая барская усадьба, которую крестьяне вместе с застреленным из дробовика хозяином сожгли в восемнадцатом году прошлого столетия.

С тех пор, по слухам, на месте сгоревшего имения некоторыми ночами можно видеть убитого хозяина поместья. Барин появляется ровно в двенадцать, а потом до рассвета его труп лежит на ступенях сгоревшего дома. Утром, с первыми лучами солнца призрачный труп с такой же усадьбой тает без следа. До следующего удачного раза.

В девяностых же годах того же века в деревне постоянно проживала единственная одинокая старушка. Все иные дома оказались практически разрушены. Некогда гравийная дорога совсем разъездилась, местами заросла, искривилась и заглинилась. Только настоящие внедорожники, квадроциклы и прочие экстремальные виды транспорта могли преодолеть ее.

Рассказывали, что Федосеевка была названа в честь боярыни Федосии Белозубцевой, проживавшей в XVII веке в нескольких километрах западнее, в своем усадебном имении – в селе Белозубцево. Все земли вокруг принадлежали ей же. Боярыня разрешала выгнанным за неуплату налогов со своих старых мест крестьянам бесплатно селиться на своих землях. Вот благодарные селяне и назвали деревню по имени боярыни – Федосеевка.

Похоронена боярыня, по слухам, возле своей усадьбы, но от места захоронения знаменитой землевладелицы видимых следов давно уже не осталось. Разве что археологические раскопки могли помочь. Ныне Федосеевка «возродилась». Развалины прежних деревянных изб как-то сразу и неожиданно сгорели без следа. Была произведена другая разметка участков, и новые, каменные дома выросли в значительном отдалении друг от друга. Невеликое «население» деревни теперь состояло из обеспеченных москвичей и питерцев, приезжающих на лето, да и то не всегда и ненадолго. Исключение составлял лишь один москвич-дауншифтер, что сидел тут практически безвылазно в крайнем от въезда доме. Дорога же так и осталась разбитой грунтовкой, с ямами, ухабами и буграми, превращаясь сырой погодой в череду луж.

В ближайшее село Белозубцево можно было проехать или по заросшему труднопроходимому проселку с другой стороны «деревни» через лес вдоль линии электрических столбов, или вернуться на магистраль, сделать при этом немалый крюк и свернуть на другую дорогу, ведущую прямо на село.

Белозубцево своей судьбой оказалось в чем-то похоже на Федосеевку. Правда – со значительными отличиями.

В конце прошлого века в селении кроме нескольких еще жилых домов сохранился дом культуры (бывшая неведомо как уцелевшая усадьба), сельская библиотека, фельдшерско-акушерский пункт, почтовое отделение, сельсовет и разрушенная до основания церковь, взорванная еще в довоенные времена. Ныне ничего этого уже не осталось. С принятием закона «О местном самоуправлении» и указа «О реформе представительных органов власти и органов местного самоуправления» жизнь Белозубцевского сельсовета была досрочно прекращена. Впоследствии областная дума постановила уведомить Правительство Российской Федерации об упразднении, в числе прочих, Белозубцевского сельсовета. Но вскоре село отстроилось за счет тех же понаехавших из Москвы, Питера и Твери дачников и отважных «дауншифтеров», многие из которых обитали тут круглый год, а не только летом.

Постепенно жизнь налаживалась. Через Сеть, посредством интернет-магазина «Платипус», можно было заказывать продукты и разные прочие необходимые в жизни товары, новая скважина обеспечивала хорошей водой, поговаривали даже о восстановлении на старом фундаменте разрушенного советскими властями храма.

Сейчас, что для жителей было особенно важно, в Белозубцеве находилась и активно функционировала электроподстанция, от которой на обычных деревянных столбах провода тянулись вдоль проселка прямиком в Федосеевку.

Как это часто бывает в подобных случаях, наш Сусанин забыл дома навигатор, бортовой компьютер машины не настроил должным образом и понадеялся на собственную память. Зря он так поступил. Завел маленькую автомобильную колонну совсем не туда, пропустив нужный поворот. Пришлось ехать до разворота, возвращаться назад до другого разворота и снова искать нужный съезд. Он, кстати, оказался совсем неприметным. Затем следовал разбитый асфальт, быстро сменившийся разъезженной грунтовкой, потом проехали мимо каких-то огромных, как в железнодорожном депо ворот, миновали еще пару владений и, наконец, прибыли.

2. Гости

Дача Стэна оказалась упрятанным за высоким забором добротным кирпичным домом с цоколем из натуральных булыжников. В пределах ограды ничего примечательного не наблюдалось. Наш хозяин, похоже, не утруждал себя такими умозрительными понятиями, как садоводство и ландшафтный дизайн, поэтому растил на своей территории нечто случайное, от дикой герани и цветущего чертополоха до молодых березок и каких-то колючих низкорослых кустов. Получился беспорядочно заросший участок с выложенной искусственным камнем дорогой от ворот к самому крыльцу. Помнится, не так давно московский мэр приказал замостить тротуары именно такой брусчаткой. У самого дома дорожка расширялась, что позволяло развернуться и поставить машину в укрытие – часть двускатной крыши дома, выступала слева и опускалась почти до земли. Но вторая машина туда уже не влезала, и ее пришлось постановить сразу перед домом.

Нас провели в обширную гостиную с камином, стеллажом, заставленным какими-то разными предметами и длинным столом, уже сервированным под всю компанию. Большие окна открывались на три стороны света. С потолка на цепях свисал дизайнерский светильник, стилизованный под колесо телеги.

Первоначально обстановка казалась несколько напряженной. Как скоро выяснилось, практически все присутствующие ранее знакомы не были. Каждый знал лишь Стэна, а с другими встретился первый раз в жизни. Теперь я имел возможность хорошо разглядеть остальных. То была очередная «гениальная» идея Якина – собрать незнакомых «друзей» (исключительно мужиков – без жен и подруг) и посмотреть, что из этого выйдет.

Все гости расселись, выпили предложенный для разогрева джин-тоник и стали о чем-то оживленно говорить, видимо продолжая начатые по дороге темы. Потом наш хозяин, не выпуская из руки бокал с коктейлем, представил друг другу присутствующих. Так уж получилось, что разместились мы в соответствии с машинами, в которых ехали.

В джипе, ведомом Якиным, оказались: он сам, Станислав Якин или, для друзей – Стэн, мой старинный приятель, идейный вдохновитель и организатор сборища. Хозяин дома. Сотрудник научно-исследовательского института со смешным названием;

Макс – худощавый, слегка сутулый, но широкоплечий, с резкими, порывистыми, немного суетливыми движениями. Он никогда не оставался спокойным, все время переминался с ноги на ногу, оглядывался по сторонам. Что-то вертел в руках. То незажженную сигарету, то мобильник, то любой попавший под руки предмет. Вообще, казался каким-то нервным. Играл в некоей малоизвестной музыкальной группе, для которой сам же писал музыку;

Николай – главный менеджер по работе с корпоративными клиентами некоей коммерческой фирмы. Худой и долговязый, с длинной шеей, отлогими плечами и впалой грудью;

Павел – ничем не примечательный среднестатистический парень в очках. Типичный хипстер. По профессии – инженер-электронщик и программист по совместительству. Работал в каком-то вяло умирающем издательстве;

Владислав – начальник отдела охраны одного из закрытых ночных клубов. Сильный, крепко сбитый тридцатилетний мужик, явно хорошо отслуживший в армии, в связи с чем обладавший несколько деформированным состоянием личности. Шутки его носили специфически-казарменный характер, а любой разговор сводился к теме значимости русской нации и опасности «ползучей оккупации» со стороны азиатских народов. Стэн почему-то упорно звал его «Изя».

Как я уже говорил, во второй машине ехали, а теперь кучно сидели: Константин, хозяин и водитель машины – невысокий, но стройный подтянутый брюнет с крадущейся кошачьей походкой. Жесты мягкие и какие-то «округлые». Вообще, на первый взгляд он казался спокойным и расслабленным, но что-то мне подсказывало – впечатление обманчиво. О своей работе ничего не сообщил, очень ловко уйдя от ответа;

Сергей – лысый толстоватый «колобок» с заметным пузом и круглыми, слегка грустными глазами. Представился просто – бизнесмен;

Дмитрий – чем-то напоминающий Джулиана Ассанжа в ту пору, когда того еще не преследовали за антиамериканскую деятельность – пепельный вяловатый блондин лет тридцати с небольшим. Банковский служащий;

Степан – похожий на скандинава мускулистый шатен с крупным подбородком. На вид лет двадцати восьми – тридцати или чуть больше. Реально жил тем, что сдавал квартиры, доставшиеся ему по наследству, причем не скрывал этого обстоятельства. Представился как художник-граффитист и дизайнер;

Ну и я, скромный свидетель всего произошедшего. Помните старую поговорку – «встречают по одежке»? Поскольку пригласили на дачу, то и оделся в «дачную» одежду: старые стираные джинсы, такая же куртка и неведомо как попавшая ко мне майка с круглым логотипом какой-то позапрошлогодней сатанинской тусовки на Хэллоуин. Сам я даже не очень запомнил, кто из гостей во что был одет. Помню только, что выглядел в этой компании как дворник-любитель на общественном субботнике. Так уж сложилось в человеческом обществе, что одежда – главный источник информации о статусе, социальном положении и роде занятий. Правда, бывают исключения. У нас тогда как раз произошел такой вот исключительный случай – слишком уж характерно и по-разному выглядели гости. Между ними, казалось, не было ничего общего.

Минут через пятнадцать уже заметно принявший на грудь Стэн поднялся, и, призывая ко всеобщему вниманию, классически звонко постучал по рюмке:

– Друзья мои, мы собрались здесь, в этом историческом месте, чтобы снова воспроизвести в памяти романтические события наших совместных деяний…

Я снова осмотрел присутствующих за столом людей и окружающий интерьер, но ничего особо исторического как-то не заметил. Наоборот, интерьер столовой выглядел вполне ново и даже минималистично. Ну, разве что светильник под потолком безуспешно подделывался под старину. Все присутствующие гости сидели с глупыми рожами, явно не постигая глубин мысли нашего оратора.

– …все знают, что я неоднократно участвовал в великих делах, – пафосно продолжал тем временем Стэн. – Мне приходилось не раз защищать наш институт, и один раз даже кафедру, но на старте карьеры я был простым наемником-орком. Начинал обычным лаборантом и помощником преподавателя в университете, а прекрасные аспирантки-эльфийки умудрялись смотреть на меня свысока, несмотря на рост…

Вот этому охотно верилось. В образе лаборанта-орка Якин, если скинуть ему годков, смотрелся бы весьма колоритно.

– …но я работал, не покладая рук. Спасал от несправедливого наезда нашу кафедру и раз пять защищал институт, – застенчиво улыбнувшись, повторил свои заслуги Стэн. – Я верю, что злая судьба, которая вскоре придет за нами, сохранит в памяти незабываемые впечатления и войдет в число лучших деяний нашего поколения. И вот теперь, покидая родное отечество…

– Слушайте, мужики, а по какому собственно поводу банкет? – не выдержав этого бреда, бестактно прервал я затянувшийся спич нашего хозяина. – Чего отмечаем-то? Мне, конечно, все равно, но интересно же! А то, наверно, я единственный здесь такой несведущий. Сижу и даже не знаю, на какую тему пьем.

– И я не знаю, – буркнул Дмитрий.

– Я тоже как-то не в курсе, – заявил Изя.

– Думал, что один тут некомпетентный, – признался Степан. – Стеснялся спросить.

Довольно быстро выяснилось, что никто не знает причины сбора, и у каждого имелись идеи на сей счет.

– Сволочь ты, такую речь испоганил, – с уже нетрезвой горечью в голосе изрек Стэн, укоризненно поглядев на меня. – Но раз уж так, то скажу. Все очень просто. Я пригласил вас, господа…

– …чтобы сообщить пренеприятное известие? – неоригинально встрял бестактный Костя.

– Хм, не дождетесь, – хмыкнул Стэн, выливая в себя из рюмки какую-то жидкость похожую по цвету и прозрачности на крепкий чай. – Наоборот. Я получил официальное письмо из университета Айовы и через неделю улетаю в Штаты. Курс лекций в Колледже свободных искусств и наук буду читать в качестве приглашенного профессора.

– Про что курс? – без особого интереса спросил все тот же Костя.

– Спецкурс по нашей новейшей истории и современным реалиям российской жизни. Ну, уеду, и что? Здесь это обстоятельство вряд ли кого может озаботить, а вот повод встретиться и посидеть вполне достойный получился.

Я знал о его предстоящем отъезде, только не думал, что так скоро. Был такой трехлетний проект – «Двадцать первый век: культурная динамика России и сопредельных стран». В нем участвовали пять исследовательских групп из разных университетов Европы и Америки, включая аспирантов, профессоров и нашего дорогого Стэна. Дело в том, что после девяностых годов научный интерес на Западе, особенно в США, к России сильно увял. Уменьшалось финансирование соответствующих областей, что было очевидной ошибкой. В какой-то момент, после всем известных событий, американцы вдруг сообразили, что ничего нового о современной Раше не знают. Вот тогда-то и решили наверстать упущенное. Что особо удивительно, – никакие санкции не коснулись этого проекта.

Почти разом все принялись довольно активно обсуждать новость Стэна. Потом быстро увлеклись локальными беседами и разбились на группки. Некоторое время еще сохранялось разделение по машинам, в которых ехали, но после уже хорошего количества спиртного, языки у большинства совсем развязались, и обстановка разрядилась окончательно. Разговоры этих, в общем-то незнакомых людей интересовали меня чрезвычайно. Я старался никого больше не перебивать и внимательно слушал.

– …испанский сейчас учу, – рассказывал похожий на Колобка лысый Сергей. – Купил, понимаешь, квартиру на Тенерифе. За два миллиона рублей. Рублей! Ну, в переводе на евро, естественно. Квартира-студия, сорок квадратных метров с балконом. В Москве за такие деньги ничего близкого не купишь, взял не глядя. Зимой на Канарах градусов девятнадцать – двадцать, а летом – градусов двадцать пять – двадцать шесть. Море, правда, не теплее двадцати, и это летом. Холодная Атлантика, не случайно тюлени там живут.

– И во сколько обходится такое удовольствие на Канарах? – осведомился кто-то из гостей.

– Примерно тысячу евро в год. Это на все про все. Сейчас мотаюсь туда-сюда. Месяц там, месяц тут. Как владелец недвижимости, сразу же вид на жительство получил. Скоро, думаю, совсем валить отсюда. А что? Круглый год тепло и не жарко, снега нет, мне нравится. Своим агентством я отовсюду могу руководить, а жить там не в пример приятнее. Там уже много наших, и местным это очень даже нравится, что интересно. Почему? А потому, что раз я, будучи иностранным гражданином, живу в собственной квартире, значит, не безработный, не беженец из Африки, не сижу на дотации, и все оплачиваю из собственного кармана: еду, воду, Интернет и медицину. Да вообще все услуги.