Buch lesen: «Морена»
Ты живешь в своих поступках, а не в теле
Ты – это твои действия и нет другого тебя…
Антуан де Сент-Экзюпери «Маленький принц»
…
Не судите, да не судимы будете,
Ибо каким судом судите, таким и будете судимы;
и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить.
Евангелие от Матфея
…
Вниманию читателей: все персонажи и события в этой книге являются вымышленными. Возможные совпадения с действительностью случайны.
Пролог
.
Одесса.
11 мая 2009 года
Где-то далеко…
ведут бой в чужих городах.
Наши мечты…
Погибает любовь
и наш страх…
Чичерина
Она так и не поняла, почему тогда остановила свой выбор на нем.
Между тридцатью и сорока, хотя скорее к сорока… может, даже сорок с чем-то, рост выше среднего, правильное, без особых примет лицо – лишь проседь в волосах выделяла его… хотя это могла быть такая окраска… цвета «соль с перцем». Одет прилично, но без вычурности, часы – она так и не смогла определить… – какие-то необычные. А вот значок на лацкане, неизвестно что обозначающий – дорогой, из золота. Равно как и ботинки. Дорогие, британские…
Клиент…
Она тусовалась в Итаке – отеле, дискотеке и пляжно-курортном комплексе на побережье, одном из лучших в Одессе – и самом лучшем месте, чтобы снять девочку. Это все знали. И все сюда шли за этим. Народу было много – иностранцы с Европы иногда и США, турки – эти ездили на Украину как в свой бордель, приднестровские бароны, молдавские и румынские авторитеты. Наконец, русские – они были лучше других, потому что реже били, издевались и вообще больше других походили на нормальных людей. Если повезет – можно даже зацепиться, уехать в Москву или Петербург или Ростов или Екатеринбург, выйти замуж и начать новую жизнь, без всей этой грязи.
Но ей это не грозит. Ее не отпустят.
Сёма – сидел в нескольких метрах от нее, в черной кожаной куртке и ждал. Ждал, пока она снимет папика и поведет на квартиру, где Сёма и сидящий в десятке недалеко от входа Цыган – его освободят от наличности. И заодно сфотографируют – на случай если мужику придет идея побежать в полицию. Это Сёма придумал – он работал в полиции, пока его не вышибли оттуда. Были и еще… она же была наживкой, ее единственную пускали в Итаку, остальные для этого места были недостаточно «товарного» вида.
Она не знала, что делать… что-то было в этом мужике непонятное… а она за свою короткую жизнь усвоила: от непонятного надо бежать…
Бежать…
Сёма посмотрел на нее – с недоумением – мол, чего сидишь. Потом – будет уже угроза, а если она никого не снимет – то Сёма будет ее бить.
И она решилась. Соскользнула со стула, танцующей походкой подошла к столику, где сидел один этот мужик. Остановилась. Она знала, что посмотреть есть на что – огромные, миндалевидные глаза, ноги ровные и очень красивые, подтянутая грудь. Она оделась так, чтобы подчеркнуть все это, и чтобы ни один мужик даже не думал отказаться…
– Привет… – сказала она по-английски, на настоящем, не школьном английском – угостишь меня?
Он несколько секунд смотрел на нее, решая, затем посмотрел на часы. Она увидела ближе его часы – черные с золотым ободком. Может, очень дорогие…
– Садись… – он показал на место напротив себя
Она присела, нарочно прогнувшись в спине, чтобы подчеркнуть и так красивую, упругую грудь. В ее сумочке – ждал своего часа клофелин и на всякий случай, если у клиента сил хватит – презервативы.
– Можешь говорить по-русски, – на чистом русском вдруг сказал он, – я знаю русский язык
Она удивленно махнула ресницами
– Откуда вы?
– Из Франции. И кстати – можно на “ты”. Георгий.
– Анжелика…
Он кивнул
– Давай, на брудершафт? Анжелика…
***
– Держись… держись не падай…
Все шло как по нотам. Она всыпала порошок, который дал ей Сёма, в коктейль и ловко поменяла бокалы… он выпил. Потом она вывела его из клуба и посадила в такси… понятное дело что это была машина Цыгана и он сам за рулем. Квартира принадлежала каким-то наркоманам, ей сейчас располагал Сёма – подогнали какие-то кореша из милиции. Там делались самые разные вещи… снималось порно, объезжали новых девчонок – то есть жестоко насиловали и избивали, грабили таких вот незадачливых иностранных туристов. Квартира без дела не стояла…
Цыган грязно подмигнул ей – клиент был уже готов, хотя телепался еще. Она знала, что должна оставить дверь не запертой, только прикрытой… а что дальше – ее не касается. Однажды они клиента убили и спрятали в пещерах, которые есть подо всей Одессой.
Подъезд был исписан и зассан, она завела его в лифт, в котором пахло так, как будто кто-то здесь сдох. Действие препарата началось раньше, чем она думала, и было сильным… но она все же довела его до квартиры, открыла дверь, завела. Все было знакомо – старая советская распашонка, нужная комната – направо, там – широкая кровать.
Клиент еле держался, но ей удалось довести его до кровати и свалить. Он раскинул руки и засопел.
– Спи, моя радость, усни… – пробормотала она
На какой-то момент ей даже стало его жалко… она чувствовала, что он нормальный… добрый… так интересно про Париж рассказывал. Только кто пожалеет ее? Сёма – точно не пожалеет, если что.
Она сняла туфли на платформе, на цыпочках прошла в прихожую и отжала механизм замка. Сёма и Цыган появятся минут через десять. Так же, на цыпочках она вернулась в большую комнату, стала расстегивать платье перед большим зеркалом на стене… надо было устроить представление, а не просто грабить.
– Давно ты научилась людей клофелином травить?
Она дернулась как от удара током, медленно повернулась. Он сидел на кровати, хотя должен был лежать, и глаза у него были… спокойные у него были глаза. Спокойные и какие-то неподвижные… как у змеи.
Он не пил. Она не заметила как… но он не пил.
– Я…
И тут она поняла, что надо говорить чистую правду – и только так можно спастись.
– Они… украли меня… помогите… пожалуйста… я не хотела вас…
Она не знала, что говорить. И потому говорила правду – как умела. Ее и в самом деле украли. Продали как рабыню. Пользовались, когда им это взбредало в голову. Она не смирилась. Пыталась убежать – пять раз. Ее ловили. Били – после каждого раза. Крайний раз – Сёма пинал ее ногами в живот, а она лежала, скорчившись на полу. Бить по лицу было нельзя – потеряет товарный вид, и потому Сёма бил в живот, синяки – пройдут. Это глупость – думать, что большой город – это место где можно исчезнуть и тебя никто не найдут. Найдут. Три раза из пяти ее находили менты, которые тоже пользовали ее и таких как она – как половые тряпки. Все были повязаны – менты, бандиты, и помощи было ждать неоткуда. С тех пор как ее забрали за долги у вечно пьющих, запутавшихся в долгах родаков – она могла надеяться только на себя саму.
Он кивнул – как будто этих слов и ждал.
– Сколько их?
– Двое… – слова лились легко – Сёма и Цыган. Они меня…
– Оружие у них есть?
– У Сёмы травмат. Цыган кастет носит…
Выражение его глаз не изменилось
– Сколько тебе лет?
– Семнадцать… – назвала она свой возраст… – исполнилось.
– Как тебя зовут? Только по-настоящему.
– Алиса. Это мое настоящее имя.
– Алиса… – повторил он, словно пробуя имя на вкус – давай, Алиса, попробуем помочь друг другу. Ты поможешь мне?
И она кивнула, понимая, что назад – дороги уже не будет.
– Сделаем вот как…
***
А через два часа – всхлипывающий, непривычно маленький Сёма – в безжалостном свете фар копал неподатливую землю саперной лопаткой, которая нашлась в его машине, и что-то все время бормотал… униженно бормотал… быстро бормотал. Он бормотал: «…ты чего мужик… не убивай… давай договоримся… нужна она тебе, так забирай… забирай все, мужик… тачку забирай, лавэ забирай… только не убивай… только не убивай, мужик… не убивай…»
А тот, кого она сняла в баре Итаки – стоял у капота машины, прикрывшись светом фар и отслеживал каждое движение Сёмы стволом пистолета с коротким цилиндром на стволе… а рядом с углубляющейся ямой, которую копал Сёма – лежал Цыган. Мужик убил его так легко и буднично, как прихлопывают газетой муху… один удар – и вот, Цыган, который тогда избил Лерку до того, что она харкала кровью всю ночь – лежит у ямы, мертвый, а пока еще живой Сёма копает эту яму и знает что мужик его не пощадит, что яма эта – как раз на двоих… но он отчаянно цепляется за жизнь и просит, просит, просит.
Но она, своим женским чутьем, которое у женщин всегда отлично развито – понимала, что просит он зря. Этот мужик и его убьет. Потому что он убийца. Волк в овечьем человеческом стаде. Для него убивать так же естественно, как для волка зарезать барана. И походя перервать глотку двум беспородным шелудивым псам, которые попались у него на пути – ничуть не сложнее.
Возможно, он убьет и ее.
– Алиса… – позвал он
Она вышла из машины. Сделала неуверенный шаг.
– Подойди, подойди…
Она подошла.
– Возьми пистолет…
Она взяла. Как-то раз эти твари напились и решили развлечься. Привязали к столбу одну из них, Маринку, за то, что та недостаточно хорошо старалась в их обслуживании – а остальных заставляли стрелять в нее из травматов. Так что она знала, как обращаться с пистолетом.
Пистолет был небольшим, но тяжелым. Его марку она узнает потом – ЧеЗет восемьдесят три, «Коса».
– Убей его.
Пистолет был очень тяжелым.
– Стреляй. Он тебя обижал? Стреляй.
Она начала поднимать пистолет. Сёма, увидев это, завопил
– Не стреляй! Шавка беспородная, шлюха, не стреляй!!!
– Убей его… – проговорил мужик, – убей.
Пистолет дернулся в ее руке, Сёма опрокинулся на дно выкопанной им ямы и страшно захрипел.
Мужик осторожно высвободил пистолет из ее онемевших пальцев. Подошел к яме и разрядил в еще хрипящего Сёму всё, что оставалось в магазине. Затем – обтер и бросил пистолет следом, на дно ямы, ударом ноги свалил туда и Цыгана, лопаткой начал закапывать яму. Она осела на землю у колеса машины, сжавшись как зверек.
Мужик закончил с ямой, потом обтер лопатку и зашвырнул ее куда-то в темноту. Вернулся к машине, поднял ее на ноги. Она вдруг поняла, насколько он на самом деле сильный…
– Убить плохого человека – это хорошо. Ты поняла?
Она кивнула
– Повтори.
– Убить плохого человека – это хорошо, – послушно повторила она.
– Правильно. Теперь можешь идти. У нас с тобой теперь есть нечто общее, верно?
Она посмотрела на него и вдруг спросила
– А можно я… с вами?
Из-за фар – глаза его казались черными провалами на лице.
– Откуда ты так хорошо знаешь английский?
– Бабушка… бабушка была учительницей в школе… английского.
– А еще какие языки знаешь?
– Русский, украинский… – она помялась, – молдавский… немного
Неизвестный думал несколько секунд. Потом кивнул
– Хорошо…
Часть 1
.
Морена
Несколько лет спустя. Бейрут. 18 марта 201… года
Самолет уже приземлился. Громадный Аэробус-330 компании Эр Франс еще рулил по дорожкам, а она уже встала. Собрала свои вещи… их было немного, всего один чемодан. Она летит в первом классе, их выпустят первыми…
Сидевший в соседнем ряду бизнесмен-араб с восхищением смотрел на нее весь рейс… как только дыру глазами не прожег. Он знал, кто она… точнее, думал что знал. Христианская куколка с холмов Джунии, из хорошей, влиятельной христианской семьи, судя по всему – в ней течет и кровь бывших колонизаторов – французская. Скорее всего, и учится она во Франции, прилетела домой на выходные. По-настоящему совершенный экземпляр… любой нефтяной шейх, не торгуясь, отвалил бы калыма миллионов десять как минимум, а то и двадцать. Да только ливанские христиане скорее убьют дочь, чем отдадут ее за грязного араба, пусть и нефтяного шейха. Точно так же – не роднятся с арабами черкесы, которые во множестве бежали на Восток из Российской Империи во время завоевания Кавказа два века назад, и иранцы – которые считают себя потомками ариев, а арабов – потомками скотопасов.
Так что лучше закатать губу обратно и довольствоваться теми доступными русскими, чешками, польками, украинками и молдаванками, которых в Бейруте полно, в любом ночном клубе – а особенно в христианских кварталах. С тех пор, как на Украине какой-то киш-миш, а из Сирии – полно беженцев, цены на свободную любовь совсем упали…
– Месье…
Араб отстегнул ремень. Чмокнул губами похотливо и сунул француженке-стюардессе свою визитку… на безрыбье и рак – рыба. Гурия, которая не оставляла его весь полет, уже исчезла в кишке трапа, ведущей в аэропорт.
И все-таки, хороша. Ох, хороша…
***
Она первый раз была в аэропорту имени Рафика Харири, убитого террористами много лет назад ливанского премьер-министра; но все аэропорты одинаковы, и она давно научилась жить в западных городах. Поэтому она уверенно направилась к зеленому коридору, небрежно бросила пограничнику бордовый паспорт с коронным гербом Бурбонов.
Пограничник посмотрел на паспорт, потом на нее – поверх очков
– Ваше имя? – строго спросил он по-английски
– Графиня Мерседес де Сантьяго… – отчеканила она на том же языке
Пожилой пограничник снова посмотрел на паспорт, потом на нее. Та еще штучка… очки на поллица, в паспорте – полно виз, включая русскую и американскую. Испанка, но на английском говорит превосходно.
– Прошу вас снять очки.
Она сняла. У нее были глаза какого-то странного цвета, нечто среднее между серым и зеленым. Скорее зеленые. Очень красивая. И, несмотря на молодость очень уверенно держится. Надо бы записать в книгу, в Ливане всех приезжих женщин переписывают в специальную книгу, выясняют, где они будут жить – потому что проституции и так навалом. Но тут… не русская или украинка – а испанская графиня…
Он сунул паспорт под проектор. Подлинный. Нет, все-таки надо внести в журнал, а то мало ли…
– Цель вашего визита в Ливан?
– Туризм…
…
– Хочу съездить в долину Бекаа.
– В долине Бекаа может быть опасно.
Она пожала плечами, типично женским жестом
– Я знаю.
– Где планируете жить?
– Отель Мовенпик, – она назвала дорогой, пятизвездочный отель, один из лучших на побережье.
Что-то было не так, но оснований не пускать не было.
Он штампанул паспорт
– Добро пожаловать в Ливан, графиня.
– Спасибо. Где можно арендовать машину?
– Вон там…
– Удачного дня, – она улыбнулась…
***
У стойки Герца она арендовала белый, почти новый AudiQ7, – большой внедорожник, в котором можно даже ночевать если приспичит, и в котором можно с комфортом добраться до единственного на Ближнем Востоке не искусственного горнолыжного курорта. Но внедорожник ей был нужен не для этого.
Расплатилась наличными – евро, конечно же. Ее международные водительские права были выданы в Испании и действительны на всей территории Европейского союза. Ей даже сделали скидку за страховку.
Но машина ей нужна была не для того, чтобы ехать на курорт. И в отель она заселяться пока не стала.
Машину она остановила в районе Хамра –одном из самых оживленных в Бейруте. Прямо в машине переоделась – графиня исчезла, теперь, если бы кто-то на нее посмотрел, то сказал бы, что перед ней типичная танцовщица из друзского казино – очки, но уже другие, джинсы, кофточка. Стоянка платная, она остановила такси, назвала адрес. Такси было – привычный для Ближнего Востока старый Мерседес. Когда он приехал по месту, она похлопала водителя по плечу. Тот обернулся. На его глазах она медленно разорвала купюру в пятьсот евро. У водителя глаза на лоб полезли – как и любой таксист, он всякого навидался, каких только пассажиров нет. Но чтобы такое…
Она протянула половину купюры ему.
– Хочешь получить вторую?
Водитель кивнул
– Вон в том доме на третьем этаже – живет оружейный дилер. Наверное, ты и без меня это знаешь. Иди и купи у него пистолет. Принеси мне. Пистолет нужен новый, в коробке. Лучше Глок. И коробка патронов…
– Мэм… это может быть дорого.
Она отсчитала еще две тысячи евро.
– Я знаю цены. Попробуешь скрыться, и мои друзья тебя найдут. Понял?
– Да, мэм
– Тогда иди.
Водитель вышел из машины, пошел по тротуару. Нерешительно оглянулся. На его глазах она сфотографировала номер его машины на телефон и махнула рукой – иди.
О, Аллах…
Утром водителя такси оштрафовала полиция… на том месте, где стоял его старый друг, стоял теперь какой-то осел незнакомый. Но он думал, что его неприятности кончились на сегодня. Ан, нет…
***
Когда он вернулся, этой дряни не было в машине.
Пакет с пистолетом жег руку. О, Аллах и куда теперь его девать? Продавец обратно не возьмет – дурак он что ли? Пистолет… только если домой принести, может и пригодится когда.
Таксист сплюнул и сел в машину. Тронул… и на углу улицы заметил ее.
– Ты купил?
Таксист кивнул
– Глоков не было. Но был Вальтер. Дилер сказал – это то же самое.
– Возможно…
Она вскрыла пластиковую коробку, набила магазин и профессионально отточенным движением загнала его в рукоять. Дослала патрон в патронник.
Таксисту показалось, что он сейчас получит пулю в спину
– Мадам, мне не нужны неприятности. Я отвезу вас, куда скажете, и все…
Она улыбнулась
– Скажи, тебе часто доводится возить людей за тысячу евро в час?
– Нет, мадам.
Она перебросила на сидение две купюры – половинку и еще одну целую. Заговорила на иракском варианте арабского, отчего водитель такси снова вздрогнул, от неожиданности и страха
– Иногда Аллах милостив к рабам своим, и посылает им даже не заработанное. Возможно, это не последний раз, когда тебе за час платят тысячу евро. Но если ты будешь болтать, такого уже никогда не случится. Ты меня понял?
– Да, мадам.
Когда на светофоре загорелся красный, она выскользнула из машины и исчезла.
***
На соседней улице она купила карту и пару сотовых с рук – регистрацией тут мало заботились. Ауди стояла на том месте, где она и оставила ее. Она забралась в нее, переоделась – и снова стала графиней де Сантьяго. Проиграла в уме предстоящий план действий. Надо заселиться в Мовенпик. А машину надо отогнать в Казино дю Либан и оставить там на стоянке, вряд ли заметят. Пистолет спрятать… там обыскивают – но обыскивают шлюх, а не графинь. Обратно вернуться на такси…
Все это она продумала с хладнокровием опытного оперативника – хотя ей было всего двадцать шесть.
Решив, что она будет делать дальше, графиня завела мотор и тронула Ауди с места…
***
Ливан во многом похож на Истамбул начала нулевых. Массовая застройка, дорогая недвижимость и магазины, много запрещенных на Востоке азартных игр, секса и спиртного. Поставляя сюда водку, можно за год стать миллионером – шейхи, дорвавшись до спиртного, уничтожают его как кролики – салат. Поставляя сюда девочек можно стать миллионером еще быстрее – весь Ближний Восток ездит сюда отрываться. Казино здесь строят друзы – странная секта, и не мусульмане и не христиане, у которой азартные игры не запрещены. Проституция в стране стала национальной проблемой, «модельный опыт в Ливане» – значит, девушка торгует собой. Есть организованная проституция, есть индивидуалки на все вкусы, в том числе и очень дорогие. Цены на нефть не такие высокие, как раньше – но Аллах своих рабов в беде не оставит. Зимой сюда ездят кататься на лыжах – больше лыжных курортов поблизости нет.
Если вы хотите поиграть в лучшем казино Ближнего Востока – вам в Маамельтейн, это двадцать два километра от Бейрута по побережью. Розовый дворец – казино открылось в 1956 году и пережило страшную гражданскую войну, шедшую в стране пятнадцать лет. Туда ходят специальные автобусы – для шлюх. Все разговоры только на русском – восточноевропейки в основном тоже понимают. Интернационал…
Она решила играть девушку в более высокой лиге. Легенда была готова – учусь в Европе, денег на все не хватает, услышала от подруги про возможности, приехала подзаработать. Ничего противозаконного.
Потому – выйдя из отеля с большой сумкой, как будто бы за покупками, она прошла несколько кварталов, потом махнула рукой, став на край дороги.
– Такси!
Таксист нашелся сразу, у него была Тойота – универсал. Очень популярная машина на Востоке.
– Казино дю Либан, – назвала адрес она
Водитель понимающе ухмыльнулся – кого он туда только не возил.
– Двести тысяч лир1. Ты одна? Одной не дорого будет?
Она показала водителю купюры – только что поменяла у уличного торговца, который совмещал торговлю тканями с содержанием пункта хавалы. У него был хороший курс, поскольку зарабатывал он на другом.
– Поехали…
– Как скажешь…
– И назад не смотри…
– Как скажешь… – снова пожал плечами водитель
Конечно же, водитель подсматривал – не мог не подсматривать. Пассажирка – переоделась из пакета, джинсы оставила те же, а вот верх сменила. Накрасила губы. Надо сказать, что водитель возил всяких… обычно они набивались в машину втроем – вчетвером, чтобы разделить расходы на такси. Но эта пташка явно более высокого полета. Наверное, взяла такси, потому что обратно планирует возвращаться на Феррари или Бентли кого-то из местных богатеев. И Аллах свидетель, у нее это получится. Давно он не видел такой красавицы….
– Слушай… – проговорил он, косясь одним глазом на дорогу, а другой на зеркало заднего вида, – ты спешишь? Может, остановимся на полчасика? Тогда можешь совсем не платить.
Девушка усмехнулась и надела дизайнерские черные очки.
– Езжай. Я стою дороже, чем твоя таратайка…
Ну, нет так нет…
– Как скажете…
Про себя она подумала – двести тысяч ливанских лир, это больше ста долларов, где-то сто тридцать. Когда то она пошла бы и за меньшую сумму. Но те времена – остались давно позади, растаяли как дымка за кормой трансатлантического корабля….
Прошлое…
