Сладкие Валентины для Пышечки

1

– Ева, слышала про конкурс? – заходит ко мне моя помощница, Глафира.

– Какой ещё конкурс? – отрываюсь я от взбивания крема. – У нас и без конкурсов дел невпроворот.

– А как же, «Золотой венчик», пройдёт в этом году как раз в середине февраля. А финал – на День всех влюблённых, четырнадцатого.

– Да уж, в финал ещё пробиться надо, – бормочу я, аккуратно распределяя сливочный крем по коржу.

Аккуратно, ровным слоем, чтобы поверхность получилась идеально гладкой. Шёлковой.

За что, собственно, так и любят клиенты и покупатели мои пирожные и торты – за их гладкость и идеальность.

Вот, например, сейчас я делаю роскошный торт как раз на зимнюю свадьбу. Белоснежный, высокий, размером чуть ли не в мой рост, со вкусом клюквы и белого шоколада. И украшен он будет алыми сахарными розами.

Просто идеал.

– Ты знаешь, Глаша, я пас на этот раз. Сколько раз участвовала, уже куча призов, с меня хватит. А на День Святого Валентина у нас и так будет миллиард заказов. Кто их будет все делать? – смотрю я на свою помощницу.

У меня небольшая кондитерская, но она известна на весь город. Кондитерская Евы, – как её называют в народе.

– Как знаешь, наград и побед на разных конкурсах у тебя и так навалом, – соглашается со мной Глаша. – Пусть хоть раз что-то и братьям Мармеладовым достанется. Может быть они хоть в этом году первое место займут, а то ты их всегда обходила…

– Что?! Мармеладовы тоже будут участвовать?! – переспрашиваю я.

Ну что им всё неймётся.

Братья Мармеладовы. Мои злейшие враги и конкуренты.

Открыли три года назад свою кондитерскую и пытаются переманить дорогих клиентов своей золотой лепниной и зеркальными стенами с бархатными занавесками.

Хотя весь город знает, что мой шоколадный фондан самый лучший в городе, а трюфели – самые нежные и тающие во рту! А не в руках!

И теперь между мною и братьями Мармеладовыми идёт яростная непримиримая война. Стоит мне изобрести новый торт, как точно такой же появляется у них на витрине! Придумаю новую красивую упаковку, так и у них тут же появляется что-то подобное!

Ненавижу их!

Правда, им ни разу так и не удалось отобрать у меня золото на «Золотом венчике», и я остаюсь номер один. В этом городе и в своей профессии.

Хотя, если в этом году они снова участвует, совсем не хочется терять свою золотую медаль…

И вот, пока я размышляю, дверной колокольчик в моей кондитерской звякает, я поднимаю голову, чтобы приветствовать очередного посетителя, как вдруг у меня всё холодеет внутри.

Передо мной стоит один из братьев Мармеладовых. Иван. Смотрит мне в глаза и нагло улыбается.

Высокий, огромный: такими бицепсами на руках можно вымесить тонны теста. С лихо подкрученными усами над сладко-вишнёвой верхней губой.

От него пахнет корицей и кардамоном. И ещё хлебом, вперемешку с мужским терпким ароматом.

Всё его тело излучает уверенность и власть. Не будь он мои самым главным конкурентом я бы, пожалуй, не отказалась бы, чтобы он помял мои булочки… И я вспоминаю, когда вообще в последний раз кто-то делал со мной что-то подобное.

Что-то не припомню. Сплошная работа и дом. И одинокая холодная постель по ночам… какие уж тут булочки…

Но я мгновенно беру себя в руки и, приосанившись, так, что моя грудь, утянутая в мой фирменный халатик, гордо поднимается над прилавком, я со сладко слащавой улыбкой приветствую его:

– О, добро пожаловать. Как неожиданно! Решили купить настоящих булочек? Вы пришли по верному адресу! – язвительно добавляю я.

– Добрый день, Ева, – с наглой улыбкой приближается Иван ко мне, и нас разделяет только прилавок. – Булочки у вас на самом деле лучшие в городе, – с ухмылкой смотрит он в вырез моей униформы, в котором колышутся пышные груди, утопая в пенке белоснежных кружев бюстгалтера.

Его взгляд обжигает меня. Плавит…

Я чувствую, как покрываюсь румянцем, как карамельной корочкой, а внизу живота у меня кто-то разжёг жаркую печку…

А Иван тем временем добавляет:

– А вот калачи, пожалуй, лучшие у нас, у братьев Мармеладовых. Хотите попробовать? – лезет он куда-то в штаны, и я с ужасом смотрю на его вздыбленную ширинку.

– Что вы собираетесь делать? – лепечу я.

И уже представляю, как он достаёт из своих штанов румяный… Огромный… Судя по выпирающим формам…

– Вот, достаю калач, – протягивает он мне их кармана завёрнутый в салфетку кусочек хлеба. – Наш новый фирменный рецепт. Хотите попробовать? Можете его облизать, не бойтесь, – предлагает он мне, и я смотрю на Ивана в недоумении:

– Облизать?

– Ну да, мы его покрыли специальной глазурью. Секретный рецепт братьев Мармеладовых. Никто не может устоять.

Да он что, издевается?

Но калач на самом деле божественно пахнет и я, не удержавшись, пробую его на вкус. Провожу по нему кончиком языка.

Ммм, он на самом деле бесподобный! Что они вообще положили туда? Да за такой рецепт и убить не жалко!

– Ну как, нравится? – поглаживая свою ширинку, спрашивает мужчина, и я неуверенно отвечаю:

– Ну что же, обычный калач. И побольше ели. Точнее, вкуснее, – поправляю я сама себя.

Надеюсь, он не заметил этой крошечной оговорки по Фрейду…

– Да неужели? – сверлит он меня своим взглядом, под которым я таю и теку, как лимонная меренга. – А я к вам пришёл с предложением. Деловым предложением, – продолжает он. – Мы с братом хотим купить ваш бизнес.

Что?!

2

– Да как вы посмели! Немедленно уходите! – выпаливаю я. – Я не продаюсь! Или вы решили, что вы сможете купить всё, что угодно? – сверкаю я на него своими глазами. – Ну так вот, передайте своему брату, что Ева Эклерова не продаётся! – указываю я ему на дверь, и он с наглой ухмылкой отвечает:

– В этом мире всё продаётся, крошка…

Меня обдаёт жаром возмущения и я, сама не помня себя, кричу ему вслед:

– Не всё! Увидимся на конкурсе! На котором я снова вас уделаю! – злорадно добавляю я.

Ну вот, я это сказала.

В этом году снова придётся участвовать.

Но не могу же я им позволить обойти себя? Тем более после того, как они нагло пытаются отжать мой бизнес!

И вот я, нагруженная своими любимыми инструментами для выпечки и формами выгружаюсь из самолёта. В этом году конкурс «Золотой венчик» будет проходить на Красной поляне, и судя по тому, что моя помощница еле-еле нашла мне свободный номер на эти даты, народу приедет в этом году целая толпа.

Всего будет три этапа конкурса, три дня, и тот, кто сможет показать лучший результат, то т и станет победителем.

Все предыдущие годы я занимала первое место, и уверена, многие знаменитые кондитеры точат на меня зуб…

Я захожу в роскошный, обитый бархатом номер, расставляю свои чемоданы и расправляю свой белоснежный поварской халат: он мне точно принесёт удачу, я не сомневаюсь.

Пора принять душ и сходить на ужин, а потом лечь спать, пораньше перед ужасно сложным днём.

Я моюсь под тёплыми струями с ароматным мылом, пахнущим магнолией, и моё тело понемногу расслабляется, успокаивается… Как мягкое тесто, когда его нежно и аккуратно вымешивают…

Мои руки скользят по моей мягкой коже, лаская её, и я невольно вспоминаю того самого старшего брата Мармеладова Ивана, и его калач…

Ммм…

Я сама не замечаю, как мои пальчики проскальзывают у меня между ног и начинают нежно теребить мою крошечную виноградинку, и между бёдер у меня всё растекается сладким сиропом…

Вот я делаю круг подушечкой пальца, ещё и ещё, стон вырывается у меня из груди, я чувствую приближение бисквитной радости, как вдруг слышу возглас в ванной комнате:

– Пардон муа! Что вы делайть в моём номере?!

И чья-то рука резко отодвигает шторку душа в сторону!

И я вижу перед собой незнакомого мужчину, в джинсах. Рубашке и шарфике на шее.

И мне кажется, но почему-то его лицо мне смутно знакомо…

– Это мой номер! – неуверенно бормочу я, и вода из душа всё течет и течёт, обтекая всё моё аппетитное пышное тело мягкими струями…

– Нет, это есть мой номер! – уверенно делает шаг вперёд мужчина и грозно сверкает очами. – А вы есть Ева Эклерова, так? – вдруг произносит он.

И тут я вспоминаю, где видела его раньше: ну конечно же, это ведь Франсуа Крутон – знаменитый кондитер из Парижа! Который как раз планирует открыть свою пекарню прямо здесь, в Сочи, на Красной Поляне!