Buch lesen: «Вечное Зло»

Глава 1.

^{"Поиски группы туристов из пяти человек продолжаются. На месте последней стоянки группы были найдены вещи пропавших, а также дневник одного из членов группы, с описанием похода. Пока информация о содержании рукописных записей не разглашается"} – Газета Вестник N-ска.

Ивонинский сидел в своем рабочем кабинете и потирал виски, словно пытаясь прогнать головную боль и уложить в своем сознании то, что он только что прочитал. Не выходило.

В кабинете уголовки он остался один, его коллеги уже давно покинули рабочие места. На нём же был осмотр личных вещей, найденных в злополучной заброшенной деревне. И, пускай он не возлагал на него больших надежд, молодой лейтенант привык доводить все до конца. Среди туристического барахла в рюкзаках, поисковиками, действительно, был найден дневник. Вернее этакий ежедневник, с описанием походов, который вел один из членов группы. Дневником же его прозвали за самую первую запись, которая была написана со своеобразным черным юмором, но стала пророческой.

"Дорогой дневник!!!

Тьфу ты. Не то)

Привет, о единственный читатель сего опуса. Если ты читаешь это, значит я или пропал, или уже остыл и мне все равно на твою критику. Если я пропал, то этот ежедневник, возможно, поможет в моих поисках. Если же я остыл… Тогда он поможет узнать о последних днях моего бренного существования на этом голубом шарике.

Итак…Пока я для тебя лишь анонимный персонаж и ты не сопереживаешь мне, не интересуешься моей судьбой. Меня зовут Олег Л. Теперь ты знаешь, как меня зовут. Я не аноним. Но это…Это словно лишь название конфет на ценнике магазина или пластиковом пакетике, с весовой расфасовкой. Ты ещё не знаешь содержимое или вкус (если тебе приятнее эта аналогия) и ты, вполне вероятно, пройдешь мимо. Так давай я представлюсь чуть лучше.

Мне 27, по знаку зодиака – Стрелец, родился давно и далеко). Ну а если серьёзно – возраст верный, родился я в N-ской области, N-ске, где и проживаю. Или проживал (если уж найдено мое хладное, бренное тело и мой путь в этом мире окончен). Пару лет назад я увлекся "вылазками" в места (деревни, здания), которые по каким-либо причинам давно покинуты людьми. Поэтому я и пишу это предисловие, а дальше будут описаны основные события таких "вылазок". Чтобы… В общем, чтобы если что, не сгинуть без следа. Если вы случайно наткнулись на мои вещи, в которых был этот дневник или же нашли каким-то образом сам дневник – передайте его в соответствующие органы. Мне может требоваться помощь прямо в то время, пока твой взгляд скользит по этим строкам.

P.S. Прости за почерк, уважаемый читатель. Надеюсь, что ты смог разобрать мои каракули."

Ивонинский встал из-за стола. Кресло предательски скрипнуло, словно почувствовав облегчение – шутка ли – 90 кг с гаком. Потянулся. Пора домой – он и так задержался на службе. Домой. Пора домой.

Накинув на себя осеннюю куртку, младший лейтенант повернулся в сторону своего стола, словно силясь вспомнить что же он забыл…Дневник. Дневник он хотел взять домой и попробовать прочитать его, если ночка снова выдастся бессонной. Взяв в руки ежедневник с коричневой обложкой из кожзама, он покинул кабинет и закрыл его на ключ. Ключ в дежурку, а свое тело доставить домой. В свою тихую, маленькую однокомнатную квартиру. Берлогу, как неоднократно говаривала его мать всякий раз, когда их разговоры сводились к теме создания Ивонинским семьи.

"Да, берлога. Пускай. Зато в свои 26 не испытал что такое домашние скандалы, быт, который не каждый в силах вытерпеть, вечно недовольная жена и так далее – по списку", -эта мысль промелькнула в голове у Андрея Ивонинского, стоило ему подумать о доме. Сколько раз уже подобные разговоры возникали у него с матерью, но всякий раз он понимал, что донести свою позицию до мамы он не сможет, пока ее подруги, нянькающие внуков, не переживут разводов своих чад и не станут говорить о своих невестках-зятьках только лишь с негативом. Нет, не то чтобы он хотел всем несчастья на личном и семейном фронтах… Просто он хотел, чтобы этот вопрос не трогал его мать так же, как и его самого. Ведь объяснял же не раз: не против женитьбы то в принципе, но той самой просто не встретил пока еще – всему свое время.

У матери были свои аргументы: "Сынок высокий, плотный брюнет с голубыми глазами, далеко не урод, притягивает внимание представительниц противоположного пола, полицейский (хотя некоторых это наоборот отталкивало), а до сих пор холост. Вот у Марины-то Светка уже двоих родила, хоть и младше его. У Лены Евгений женился и теперь доволен: дом прибран, ужин к его приходу готов".

Но Андрей был непробиваем. Он стойчески отклонял все предложения познакомить его с дочерью соседки Любы, племянницей коллеги Натальи, да и с остальными «кандидатками» на должность жены.

За этими мыслями Андрей скоро вышел на парковку перед районным управлением МВД. Его старый, потрепанный жизнью тазик с болтами стоял там же, где хозяин оставил его утром и всем своим видом словно угрожал, что останется на этом же самом месте и этой ночью. Но нет. Чудовище отечественного автопрома завелось, утробно заурчав.

Осенний пейзаж за окном удручал, вгоняя в некий сплин. Красно-желтые листья оголили унылые силуэты стволов и веток деревьев, опав на мокрый, серо-синий асфальт. Лишь какая-то часть листьев все еще покоилась на деревьях, словно стараясь стыдливо прикрыть от глаз обнаженную древесину. Капли мелкого дождя падали медленно, словно не спешили покрывать и без того влажную твердь.

Мысли лейтенанта то и дело сбивались на нынешнее дело, прогремевшее в местных и региональных СМИ. Кто-то нагло слил информацию прессе, рассказав чуть ли не все подробности потенциального «висяка». Начальство начало «охоту на ведьм», но, как всегда в таких случаях, безрезультатно. Отчитало всех причастных каким-либо образом к этому делу- хорошо так отчитало, без вазелина. И все тут же начали создавать видимость активной и бурной деятельности. Бедный УАЗик ППСников, по рассказам коллег, чуть не развалился от заездов по заросшей, Богом забытой, деревне. И был бы от этого хоть какой-то толк. Но первоначальные находки так и остались тем результатом, на котором теперь и нужно строить догадки.

Андрей хоть и был самым неопытным опером отдела, но именно ему и досталось это дело. Висяк решили «навесить» на его плечи, считая, что его коллекция нераскрытых дел еще не приобрела характер кучи, за которою грозит серьезная взбучка. Но не угадали. Андрей решил взяться за дело со всей серьезностью, задвинув на второй план те дела, которые будучи у него в оперативной разработке имели хоть какие-то подвижки. Отдел по «потеряшкам» отфутболил это дело, указывая на то, что на месте последней стоянки группы была найдена окровавленная куртка с дырой от (предположительно) ножа, который был найден рядом. А это уже не просто исчезновение группы людей. Это криминал. Руководство согласилось. И теперь Андрей вынужден разбираться в этом деле, опираясь на помощь двух ППСников, чуть не раздолбавших УАЗик и участкового, в чью сферу ответственности и входила эта деревня. Как раз завтра и предстояла встреча с этим участковым, который, по рассказам коллег, сталкивавшихся с ним по службе, не просыхает, поэтому перед разговором его нужно опохмелить, если хочешь получить от него что-то большее, чем посыл на три общеизвестные буквы, служащие у нас в стране как ориентир для пешего эротического путешествия. Встреча с участковым Лысенко была пока первым и главным пунктом в списке на завтрашний день.

Домой Андрей попал быстро, видимо, вечер и пасмурная погода позитивно влияют на дорожную обстановку в городе. Квартира встретила тишиной, покоем, умиротворенностью. Берлога! Разогретый в микроволновке ужин был наспех проглочен после похода в душ. Телек что-то бубнил, создавая фон. Лейтенант же, как не пытался отстраниться от дела, все равно мыслями возвращался к нему. Пришлось взяться за чтение дневника.

« Деревня Лиходеевка. Вот наш пункт назначения на эти выходные. Как долго я ждал этого, кто бы знал! На одном форуме наткнулся на упоминание этой деревни, мол, покинута еще во времена революции. Еле нашел координаты этой деревни – пришлось постараться. Да и ехать то одному как-то не сильно хотелось. Пришлось долго уговаривать друзей – Игоря и Димку – сорваться в это местечко на выходные, но все же удалось их соблазнить брошенными избами и видами на уже канонический быть предков. Единственное, Игорь заикнулся про свою Наташу… От этого упоминая я чуть не хлопнул себя по лбу: это ж надо догадаться – тащить с собой в поход на места, далекие от цивилизации, эту Барби!!! Но в слух я ничего не сказа л- без машины Игорька я вряд ли доберусь до желанного места. Придется потерпеть эту натуральную ТП.»

Андрей ухмыльнулся этой записи, которая была сделана (судя по дате) за неделю до появления информации о пропаже группы. Ситуация же вполне обычная, хоть и высмеяна была уже не раз в быту. Но запись все-таки внесла хоть какую-то начальную информацию о составе группы и даже охарактеризовала как минимум одного члена группы как типичную ТП-Барби.

«Интересно… В протоколе такая формулировка прокатит?» – усмехнулся мысленно лейтенант.

Сон не шел, хоть день и выдался на редкость выматывающим. Время было не на стороне оперативника, ведь в вопросе поиска «потеряшек» важна каждая минута. Но Андрей старался не думать о деле именно как о розыске. Ему нужно будет установить все обстоятельства дела, а для этого он может лишь съездить на место событий. Это необходимо. А то ведь догадались передать дело сотруднику, который еще в деревне этой не был. Благо начальство выделило ему на завтра тех самых ППСников на УАЗике для поездки в деревню. Еще бы, конечно, в идеале, найти участкового Лысенко… Но почему-то данная перспектива не радовала молодого полицейского. В голове сразу возник образ этакого деревенского пропоицы в вытянутых в коленях трениках и непременно зимнем камуфляжном бушлате. Усмехнувшись еще раз, Андрей начал читать следующую запись в дневнике.

«Наконец- то определились окончательно кто едет. Игорь со своей ТПшкой, Димка, я сам, как предводитель всего кипиша (читай-главный подстрекатель) и….барабанная дробь! Рита. Да уж… Нет, я, конечно, понимаю, что «любовь» с Наташей у нас очень даже взаимная. Но такой подлянки я не ожидал. Взять свою подругу, которая только и делает что кидается на всех парней – это просто верх идиотизма. Надеюсь, Ритка не забыла наш прошлый разговор и томные охи-вздохи в мой адрес она всё-таки прекратит. На крайняк – Димка есть. Жаль, конечно, жертвовать другом, но спокойствие душевное дороже.

Завтра день окончательных сборов, закупки провизии и всякой всячины, необходимой для вылазки. Подготовимся и можно в путь- дорогу! К приключениям.

Провизию на себя решил взять Игорь, благо они с Наташкой живут в двух шагах от гипермаркета, мы же с Димкой на себя взяли спальники, палатки и прочую походную утварь. Что-то уже у нас есть, а недостающее приобретем по списку. Все равно на пару-тройку дней много брать и не надо. Да и те же спальники с палатками возьмем на случай, если деревенька совсем уж далеко от человеческого жилья. Прорвемся – не впервой».

Усталость все-таки взяла свое. Записная книжка упала из руки лейтенанта на пол, а сам же он погрузился в легкую дрёму, которая гарантировала ему наступление полноценного сна.

Глава 2.

Лес. Кругом шелест листьев от порывистого ветра. Ветки кустов плотной стеной окружают его. Чувство тревоги гонит вперед. Тревога сменяется испугом, испуг – страхом. Слышно, как за спиной ломаются ветки. Ломаются явно не из-за ветра, их ломают чьи-то усилия.

Ноги сначала отказываются слушаться, но постепенно словно оттаивают и несут тело человека сквозь кусты. Глаза, привыкшие к окружающему мраку, способны различать ветки, которые словно нарочно царапают лицо и шею. Человек прикрывает лицо, чтобы не повредить глаза ветками.

Кусты выпускают его на ровную полянку, которая словно специально вырублена посреди леса, заросшего дикой порослью. На поляне подозрительно пусто – ни малейшего куста, деревца. Круг земли, покрытой опавшими листьями и пожухшей травой. Эти подробности дает рассмотреть свет Луны, которая весит буквально над головой. Полной Луны.

В центре полянки неглубокая ямка, словно рукотворная, вырытая людьми для только им понятных целей. Круглая ямка, на которой нет листьев, нет травы, сухих веток. Просто яма глубиной в штык лопаты, но от нее тянет ужасом. Волосы начинают вставать дыбом, на спине пробегают мурашки, да там и решают остаться, когда справа слышится рык. Сначала справа. Потом слева.

Рык приближается и из кустов выглядывают горящие глаза. Луна отражается в них ярко, словно подсвечивая ужас, скрывающийся в кустах. Рядом с первой парой глаз появляется вторая. Человек непроизвольно пятиться назад, сделав пару шагов. Но рык доносится и сзади. Человек резко разворачивается и снова видит горящие в кустах глаза. Теперь рык доносится со всех сторон, окружая человека и саму поляну.

Человек испуган до чертиков и еле сдерживает рефлекторное желание бежать сквозь кусты хоть куда-нибудь. Главное – подальше отсюда!

Но тут рык стихает. Стихают и все звуки, даже шелест листьев. Полнейшая тишина, которая давит на уши еще сильнее. В этой тишине прекрасно и отчетливо слышно, как бешено колотится сердце испуганного человека.

Вой. Тишину разрывает в клочья резкий и монотонный вой десятка, а то и нескольких десятков, волчьих пастей, что скрываются в кустах. Вой давит на уши, голова человека начинает кружиться так, словно его вот-вот покинет сознание, и он рухнет без чувств. Человек прикусывает зубами нижнюю губу, сильно, до крови. Боль помогает сохранить сознание, прогоняет подходящий обморок. Человек сплевывает кровь на землю. Кровь попадает прямо на землю вырытой ямы.

Вой стихает так же резко, как и начался. Но тут же треск веток усиливается, треск сопровождается глухими ударами чего-то тяжелого о землю. Словно в лесу бродит праотец слонов – мамонт.

Человек пугается еще сильнее и делает шаг по направлению к кустам, чтобы уйти, убежать прочь с этой поляны. Но… Его порыв прерывает рык из кустов.

Что бы ни было в лесу, чтобы не направлялось к нему – его не выпустят с поляны!

Топот гигантских и тяжелых шагов ближе: он уже не просто громок – он оглушает. Кусты ломаются за спиной, буквально в нескольких метрах.

– Наконец-то!!! Жертва! – доносится утробный голос, который не может принадлежать человеку. Голос словно состоит из десятков голосов разных тональностей, наложенных друг на друга. И при этом – глубокий и надрывный. – Теперь ты мой, Человечишка!!!

Человек, не смотря на сковавший его страх, пытается повернуться на голос. Но не успевает. Со всех сторон на него налетает стая серых теней, освещенных Луной. Луна отражается в белых, блестящих от слюны, клыках волков. Клыков, которые впиваются в плоть человека. Клыков, которые рвут человека на части, разбрызгивая кровь, которую впитывает земля в ямке по середине полянки.

Человек может только кричать. И он кричит.

***

Андрей проснулся от своих же криков. Кошмар.

Лоб покрывает холодная испарина, постельное белье впитало его пот и было влажным. Кошмар не отложился в памяти видеорядом, зато оставил гнетущее ощущение ужаса, испытанного в самом сне.

«Что за хрень? Давно мне кошмары не снились, твою мать!» – подумал Андрей, проводя рукой по лбу, смахивая пот. Слегка дрожащей рукой нащупал на прикроватной тумбочке мобильник.

«Твою ж мать!!! Проспал!» – пронеслось в голове.

Стоило только начать подниматься с кровати – зазвонил телефон. «Приплыли…» – обреченно подумал Андрей, понимая, чей голос он сейчас услышит. Быстро взяв трубку и прижав телефон головой к плечу, произнес:

– Да, Анатолий Федорович.

– Ивонинский…Ты мне вот ответь сейчас, только быстро и без раздумий. Ты в край охерел, салабон?? Ты вчера плакался, что один не справишься в деревне?! Хорошо, пожалели тебя, идиота! А теперь ты где прохлаждаешься?! Тебя эти два клоуна уже ждут! – начал отчитывать подчиненного начальник отдела. По голосу, спокойному тону изложения мыслей и чувств начальника, Андрей понял, что попал он в немилость к начальству крепко и надолго. Врать в такой ситуации было смерти подобно, и не оставалось ничего иного, как склонить виновную голову – ее, как известно, меч не сечет.

– Я проспал, товарищ майор… – обреченно произнес полицейский.

– Ах ты прооосссспаааааалллл… Лапочка ты наша… Ребеночек несмышленый… А ну быстро собрался! Тебе 10 минут на сборы! Я отправил к тебе двух этих дегенератов. Они скоро будут у тебя. Смотри – не облажайся! – проорал в трубку явно недовольный начальник. В трубке раздался сигнал окончания вызова и наступила тишина – разговор был окончен.

Моральные подзатыльники от начальства подействовали как холодный душ – голова мгновенно прояснилась от остатков сна. Ивонинский сбегал в ванную, смыв под каплями контрастного душа весь пот, который покрыл его тело во время ночного кошмара.

Быстрые сборы всегда были «коньком» Андрея – каждая вещь в его квартире имела свое место, что всегда позитивно сказывалось на времени, затраченном на поиск в гардеробе вещей и переодевание. Выбор одежды, в сложившейся ситуации и при учете всех обстоятельств, был прост: плотные брюки-карго цвета хаки, черный осенний джемпер под горло и кожаная куртка-косуха. Обуть Андрей решил удобные и горячо любимые им черные с белым носком кеды широко известной фирмы и модели.

Последним штрихом сборов в Лиходеевку стал ежедневник-дневник Олега Л. и телефон, который не был подключён на ночь к зарядному устройству и поэтому показывал заряд лишь на 42 процента.

«Фиг с ним – при необходимости найду с чего позвонить», – подумал Ивонинский, заметив, что уснул он абсолютно позабыв про телефон.

К тому моменту, как он вышел на улицу, перед его подъездом уже стоял УАЗик с характерными надписями, буквально кричавшими о его принадлежности к ППС, чего нельзя было сказать о персонаже, который стоял рядом с пассажирской дверью спереди. Да, одет персонаж был в форму, но… Форма была мятая, весела на нем как на вешалке и была явно велика по размеру. Сам же ее обладатель был не высокого роста, примерно 160 см, с огненно-рыжими волосами и веснушками, покрывающими его лицо.

– Андрей Александрович, мы тут ждем Вас стоим! Где же Вы ходите! Нас послали за Вами, когда мы уже совсем отчаялись дождаться Вас в Вашем отделе, – быстрой скороговоркой, запинаясь, выпалил персонаж. Ивонинский, взглянув на него, тут же вспомнил, что родители видно за что-то мстили этому парню… Рыжая шевелюра, веснушки и имя…Антон. Антошка, блин.

– Как видишь, дождались же. Да и вариантов-то у вас все равно не было. Все лучше съездить в деревню на свежий воздух, нежели возить алкашей и бомжей до обезьянника всю смену, – усмехнулся Андрей, открывая заднюю дверь УАЗика. Водитель за рулем умудрялся даже слегка посапывать, что говорило о том, что ночи на сон ему явно было мало, и интерес к службе у сержанта ППС отсутствовал напрочь. Подзатыльник Андрея резко развеял дрёму сержанта. Имени водителя Андрей не знал, но зато о «косячности» этой неразлучной парочки слышал множество раз. О них ходили если не легенды, то присказки точно.

– Воин, ты не прифигел ли спать на посту, ввереном тебе Родиной?! – спросил Ивонинский в шутку.

– Ээээ…Чё? Да я это… Не сплю… Я задумался! – нашелся с ответом персонаж, на автомате повернув ключ в замке зажигания, – Поедем чё-ли?

– Чё-ли, чё-ли. Не сидеть же тут в ожидании звонка от начальства, мил человек. Тебя кстати зовут как? – ответил Андрей, взглядом буравя затылок сержанта.

– Колян. Эээ, Николай, – ответил он и направил УАЗик по одному ему известному пути до точки назначения. Андрей обратил внимание, что сержант вполне здраво решил ехать в объезд, а не через центр города. Это внушало надежду на то, что путь до злосчастной деревни не займет много времени.

– Товарищ лейтенант, а скажите… Как Вы думаете – пропавшие ребята могут быть еще живы? – повернувшись в пол оборота спросил рыжий Антон.

– Антон, у меня имя есть. Зовут меня Андрей. Не выкай мне и не называй по званию. Пока мы заняты совместным делом, лучше общаться на «ТЫ». Просто не забывайте кто в нашей группе главный. А условности…К черту, – напутственным тоном произнес Ивонинский, – А на счет ребят… Вряд ли, Антон. Понимаю, приятнее думать, что ребята живы и мы их найдем. Но волонтеры и кинологи искали их два дня. Искали всерьёз. И было их много. Территория, которую прочесали поисковики, огромная в масштабах нашей области. Но не нашли ни чего, кроме куртки одной из девушек, ножа и вот этого вот дневника, – Андрей приподнял дневник, который он держал в руке с тех пор, как уселся на заднее сиденье.

– Значит, не могут? – желая получить однозначный ответ, спросил очередной раз Антон.

– Ну чё ты как маленький, Тоха! Сказано же тебе – нож, куртка в крови. Холодные они давно. Да небось еще и зверье их погрызть успело, – ответил вместо Андрея Николай, озвучивая один из вариантов развития событий.

– Тогда почему не было крови? Следов тел? Лишь какая-то куртка. Одна! А пропавших то пятеро! – не унимался рыжий.

– Антон, вы с Колей знаете и то больше меня. Вы там уже были. Я же сейчас вообще еду на место впервые. Как увижу место, увижу своими глазами что, где, как лежало – может быть и появятся хоть какие-то мысли о том, как все можно объяснить. Но, скорее всего, Коля прав.

После этих слов лейтенанта в УАЗике воцарилось молчание. Коля вел машину, стараясь ехать быстрее, но при этом аккуратно. Антон уставился в окно, высматривая пейзаж, который открылся после выезда из города. Андрей же открыл дневник и снова погрузился в чтение.

«Мы в пути!

Смысла описывать сборы не вижу, поэтому пропускаю этот не интересный отрывок в своем повествовании.

Дорога до деревни заняла у нас довольно длительное время – выехали утром, приехали уже под вечер. И это каких-то жалких 200 км. Дорога к Лиходеевке петляет и в какой-то момент она просто перестает быть дорогой, впрочем… Как и направлением. Остаются только лужи, ямы, грязь. Черт знает сколько раз нам с Игорем и Димой пришлось выходить и выталкивать внедорожник из очередной ямы, которая не пускала нас вперед – к цели. Ритка пару раз газанула так, что нам пришлось переодеваться – то количество грязи, которое скопилось из-за этого маневра на нас просто не поместилось бы в салоне.

Но как оказалось – это не самая большая проблема. Самая большая проблема ожидала нас в очередном озере грязи. Мы пробили колесо.

Как это произошло, мы так и не поняли, хотя и не до разбора этой мелкой, но досадной аварии нам было. Куда больше нас заботила сама замена колеса в данных условиях. Заботило – слабо сказано. Машина стояла в грязи, и поддомкратить ее было той еще задачкой. Но она была решена, пускай и отняла у нас порядочно времени.

После замены колеса на запаску путь был продолжен. Но датчик топлива настойчиво рекомендовал нам заехать на заправку. Игорёк матерился, утверждая, что не понимает, куда делся бензин – перед поездкой он заезжал на заправку, но мы лишь списали это на то, что в таких дорожных условиях двигатель спалил больше, чем должен был.

Заправка нашлась через полчаса. Какая-то сельская, а-ля СССР. Игорь опасался заправляться на ней, но выбора у нас всё равно не было.

На заправке же работал лишь один мужик типичной деревенской наружности. Он абсолютно соответствовал антуражу разрухи и запустения самой заправки. Как и сами колонки – ржавые, с облупившейся краской – он своим видом указывал на то, что лучшие времена этих мест и их жителей явно давно канули в лету, если вообще наступали.

Мы с Димкой взяли на себя миссию по установлению контакта с сим представителем коренного населения. Мужик явно скучал и не был перегружен работой. Он сам спросил нас, куда мы направляемся и как это городских занесло в их Богом забытые края. Услышав про Лиходеевку, мужик словно ушел в себя, погрузившись в какие-то мысли, известные лишь ему одному. Но лицо его сделалось еще бледнее и стало похоже на стену заправки, которая была за его спиной. Когда он снова начал говорить, то свел диалог к тому, что Лиходеевка-то давно покинута и уже, скорее всего, превратилась в прах. Он начал советовать нам деревни и сёла по соседству, в которых (по его словам) можно найти постой, хорошую рыбалку и хоть какой-то отдых. А Лиходеевку же, мол, обходят стороной даже местные.

Мы с Димой переглянулись, усмехнувшись. Отнеслись к данному рассказу как к байке местных, которой они стараются напугать наивных и непуганых городских. Как к своеобразному фольклору. Заправившись и расплатившись – погрузились в машину.

Мы с Димой, как-то не сговариваясь, решили не говорить ребятам о словах «короля автозаправки». Дима молчал, молчал и я. Просто не придали этому значения.

Дальнейшая дорога, как не странно, была посыпана гравием, и было видно, что ее ровняли, не допуская на ней возникновения труднопроходимых участков. Это настолько обрадовало Игоря, что он разогнал машину до неприличной на такой дороге скорости в 60 км. Наташа начала испуганно причитать на переднем пассажирском, призывая Игоря ехать помедленнее.

То ли от злости, то ли от усталости, но он не слушал ее. Нёсся как угорелый. Остановил его лишь наш общий окрик.

Машина встала словно вкопанная на развилке. Нам нужно было повернуть направо, но почему-то посмотрев в ту сторону из-за плеча Игоря, я ощутил, как мое горло словно сдавливает невидимой удавкой. Вдруг резко захотелось свернуть влево, на дорогу, которая вела в какую-то Ольховку, если верить старому и выцветшему указателю. Игорь словно разделял мое ощущение и не спешил давить на газ.

Дорога, что вела туда, куда нам и было нужно, с обеих сторон была зажата лесом. Вековые деревья плотно обросли кустарником, из-за чего складывалось впечатление, будто дорога с двух сторон огорожена от остального мира стеной, которая была возведена самой природой по какой-то странной прихоти.

Из-за этого впереди царил полумрак. Этакая вечная тень в паре метров от пасмурной, но вполне светлой местности возле развилки по направлению в Ольховку.

Мы тронулись. Машина поехала как-то медленно, словно начинающий автолюбитель решился-таки проехать свои первые несколько метров. Грунтовка закончилась и началась простая просёлочная дорога. Лужи на ней были, но раскисшей грязи не было видно. Это лишний раз доказывало, что по направлению к деревне никто не ездит уже давно. Местами вместо колеи, накатанной когда-то колесами, прорастали островки уже пожухшей из-за осени травы.

Воздух внутри машины показался спёртым. Мы, не сговариваясь, приоткрыли окна. И снова нас ожидал сюрприз – ни звука. Не было звуков птиц, не шелестели ветки деревьев и кустов от ветра. Просто полная тишина. Природный вакуум. От этого ощущения пробежали мурашки по спине.

До самой Лиходеевки оставалось каких-то минут 20-30, но они тянулись долго, словно машина продолжала плестись. Я списал все это на свою впечатлительность и на сбившееся чувство времени. Часы же на телефоне показывали правильный отсчет, и это слегка успокоило моё внутреннее беспокойство. Но ожидал новый сюрприз. Не было сети. Телефон стал бесполезен.

Я сообщил об этом наблюдении ребятам с удивлением, ведь мой телефон раньше ловил сеть там, где самые последние модели новомодных производителей просто впадали в вечный поиск. Хоть одна палочка, но была. Тут же – по нулям.

Все, кроме Игорька, кинулись проверять свои мобильники. Результат тот же – Нет сети.

Через пару минут мы забили на это открытие. Перед нами предстала Лиходеевка.

Игорь остановил машину в самом начале деревни – возле первой избы. Мы все молчали, переваривая ощущения. Было с чего оторопеть.

Три четверти всех строений иссохлись и развалились. Но были и целые постройки, выглядевшие не покинутыми. Складывалось впечатление, что часть деревни все же жилая и запись на форуме, которая и привела нас сюда и утверждала о полной безлюдности данного поселения, оказалась чьей-то шуткой или ложью.

Игорёк сообщил, что мы приехали, и вылез из машины первым. Все остальные заворочались и стали следовать его примеру.

Главная улица деревни так же встретила тишиной. Уже начинало вечереть, и из-за этого вид деревни казался несколько зловещим. Мы устали с дороги и решили не медлить с ужином и подготовкой места для ночлега. Поэтому мы с Димой оставили девушек под опекой Игоря, возле машины, а сами решили проверить ближайшую к нам целую избу. Негромко переговариваясь, мы подошли к покосившейся ограде с пустым пространством на месте калитки.

Двор встретил нас абсолютной тишиной и запустением. Плотно прислонившись к избе, под окном стояла будка, возле которой ржавой змеей лежала цепь, которая раньше удерживала собаку на её посту. Сама же изба удивила сохранностью: бревна не рассохлись, хотя трещины были заметными, стекла в окнах были пыльными, но целыми.

Мы с Димой, подойдя к двери, все же решили перестраховаться и громким окриком позвали хозяев и постучали в дверь. Ответом была тишина.

Дима первым дёрнул за ручку двери, опережая моё желание войти в избу. Дверь отворилась с заметным сопротивлением, видать годы взяли своё, и дверь просто разбухла в дверном проеме. Ужасный скрип резанул по ушам – петли явно давно не знали смазки.

Немного помедлив, мы вошли в избу. Я включил фонарик на телефоне, дабы разогнать тьму, давно воцарившуюся в пустом жилище. Увиденное в самой избе соответствовало внешнему виду строения. Разрухи не было, хотя печь вряд ли была способна функционировать. Пахло сыростью давно не отапливаемого дома. Мебель же была представлена в виде старых, покосившихся от времени лавок и стола, сбитых грубо, но добротно. Сбитых из дерева, по-старинке. Это и уберегло нехитрые конструкции от полной негодности.

Даже доски пола были целы, что все же удивило меня. В моих ожиданиях, первый же мой шаг внутри дома непременно приводил сначала к хрусту доски, а затем и к тому, что ступня моя погружается под пол, пройдя сквозь ненадежное препятствие. Но пол был крепок и выдерживал меня и Диму, расхаживающих прогулочным шагом внутри старого строения.

Вторая же комната избы оказалась вообще пустой.

Так мы и определись с местом ночёвки.

Вернулись к машине и позвали девушек и Игорька в хоромы, которые должны были обеспечить нам кров на эти выходные.

Разместились, как и следует в таких случаях – мальчики в одной комнате, девочки в другой. Ужин был не хитрым, но с голодухи очень вкусным.

Пригодились лавочки и стол, который, как ни странно, даже не шатался. Напряжение, которое завладело нами в нелегком пути к этой избе в покинутой людьми деревне, спало и мы шутили, веселились и травили байки. Так и провели наш первый вечер в Лиходеевке.