Ранние цивилизации Ближнего Востока. История возникновения и развития древнейших государств на земле

Как же можно интерпретировать развитие культуры в таком широком масштабе? С величайшей трудностью. Мы можем утверждать, что в те времена существовали связи между отдельными регионами Передней Азии и что эти связи были основаны на взаимном обмене товарами. Но достаточно ли этого утверждения для того, чтобы объяснить все имеющиеся у нас данные? Все, что мы знаем о древнем Ближнем Востоке в историческое время, когда определенные регионы были заселены конкретными этническими группами, наталкивает нас на мысль о крупномасштабной миграции населения. Если же говорить о процессах миграции на заре истории, то переселенцы должны были быть выходцами из поселенческой культуры, поскольку на этапе охоты и собирательства или кочевого скотоводства плотность населения не была достаточно высокой. Эти люди были выходцами из ядра культуры поселений, которое располагалось на окраинах Плодородного полумесяца и неминуемо расширялось из-за быстрого прироста населения. Мы рассмотрели, как происходило заселение Вавилонии; в Анатолии и Иране земледельцы также открывали новые территории, продвигаясь дальше и дальше от своих родных деревень. Поселения появились даже в совсем неблагоприятных климатических зонах, таких как Северный Негев в Палестине. Но остается нерешенным вопрос о степени участия культур Передней Азии в развитии неолитических культур Европы и остальных частей Древнего мира.

Протописьменный период в Шумере

Нечто совершенно новое появилось в мире, отправную точку и движущую силу развития которого нам только предстоит выяснить. Имеющиеся археологические данные не позволяют ответить на все возникающие вопросы. И это очень печально, поскольку эти вопросы касаются истоков цивилизации – города-государства в Шумере.

Эту цивилизацию отличают масштабная храмовая архитектура, достижения в скульптуре и рельефе и, что наиболее важно, самая первая система письменности в мире. Но, несмотря на новые черты, шумерская культура была продолжением последней фазы культуры Урука без видимого перехода. Новые города появились на том же месте, где стояли прежние поселения, шумерские храмы повторяют планы построек убейдского времени, а керамика представляет собой дальнейшее развитие традиций Урука.

Самые ранние этапы новой цивилизации лучше всего прослеживаются в Уруке. На месте более позднего святилища Э-Ана, где почитали покровительницу города, богиню любви, войны и планеты Венера Инанну, сохранились остатки древнейшего из сохранившихся храмов. Они были найдены в слоях V–IVb (нумерация археологических слоев иногда ведется сверху вниз, таким образом меньшие номера соответствуют поздним слоям, а большие относятся к хронологически более ранним уровням). Но еще в слое VI, под этим святилищем, были найдены большие скопления глиняных гвоздей, на подобие тех, что в более поздние времена использовали для крепления настенных панелей в самых значимых культовых постройках. Также была найдена храмовая ограда, которая относится по меньшей мере к тому же слою VI. Кроме того, в слое содержались оттиски цилиндрических печатей, более характерных для слоя IVb. Иными словами, несмотря на то что нам недоступны руины самого храма, можно говорить о сформировавшемся типе шумерских культовых построек.

Рис. 7. Храм в Уруке, слои V–IVb

Рис. 8. Храм в Уруке, слой IVa

Храм слоев V–IVb был величественным памятником. Он был возведен на фундаменте из известняка, защищавшем постройку от дождей и влаги, со сторонами 75,5 × 29 м, что в семь раз превышает размеры последнего храма убейдского периода в Эриду. Строительный материал для этого храма привозили с Аравийского нагорья, которое находится почти в 60 км от Урука. План храма в целом совпадает с планом святилища в Эриду – он имеет центральный неф и боковые помещения. К новым чертам постройки можно отнести Т-образную форму центрального нефа и три помещения, которые примыкают к коридору в верхней части буквы «Т»; помещение по центру могло быть святая святых богини и местом отправления ее повседневного культа. Точность и симметричность планировки этого «Известнякового храма» указывают на высокий уровень развития строительных навыков. Поблизости под прямым углом к Известняковому храму расположено небольшое святилище на низкой террасе. Эти постройки были разделены двором, стены которого были частично украшены мозаикой из трехцветных керамических конусов. Уровнем выше, в слое IVa, были также найдены два соединенных между собой храма, размеры первого (в большей степени реконструированного) составляют 84 × 53,6 м, второго – 55,5 × 22 м. С учетом помещения при входе они представляют собой комплекс внушительных размеров. В 300 м к северо-западу в слое IV был обнаружен так называемый Известняковый храм. Хотя он также был возведен на фундаменте из известняка, стены этого храма полностью отлиты из строительного раствора; эта строительная техника была крайне нетипична для архитектуры Месопотамии. Внешняя сторона стен и ограда двора были украшены каменной мозаикой и керамическими конусами. Можно лишь представить, каких огромных усилий требовали возведение и оформление этого храма.

Рис. 9. Зиккурат Ану в Уруке (реконструкция)

Вблизи храма слоев V–IV, в более позднем слое III, были найдены остатки скромного прототипа зиккурата, который быстро превратился в более внушительную постройку (на этом месте около 2100 г. до н. э. при царях Ур-Намму и Шульги было возведено святилище Э-Ана). Помимо этого, в урукском святилище, посвященном верховному богу шумерского пантеона Ану, были обнаружены постройки, схожие с террасными храмовыми комплексами в Эриду. Точно такой же комплекс обнаружен в Телль-Укейре на севере Вавилонской равнины, на его стенах сохранились фрески с изображениями животных и людей в религиозной процессии.

От времени создания этих храмов также сохранились памятники глиптики – резные печати. Для доисторических периодов в Вавилонии и близлежащих землях были характерны простые печати, не позднее чем в урукском слое VI появились цилиндрические печати (небольшие цилиндры, поверхность которых была покрыта резным орнаментом; такие печати прокатывали по влажной глине и получали оттиск в виде прямоугольного изображения). Со временем цилиндрические печати распространились далеко за пределами Вавилонии, они пользовались неизменной популярностью на протяжении всей последующей истории древнего Ближнего Востока. По сравнению с ограниченным пространством обычной печати поверхность цилиндра предоставляла художнику большую площадь, где можно было разместить более распространенные и сложные сцены. Печати использовали в основном для опечатывания сосудов; в более поздние времена ими «подписывали» текст на глиняных табличках.

В протописьменной Месопотамии существовали четыре типа цилиндрических печатей. Мы рассмотрим некоторые из их особенностей, поскольку различие в содержании сцен и стилистике их исполнения, а также особенности географического распространения печатей позволяют сделать полезные исторические наблюдения. К первому типу относятся преимущественно крупные печати, на которых мастера вырезали сцены с реалистичными изображениями; резьба была довольно глубокой, и оттиск подобной печати был полноценным, с рельефным изображением. На печатях изображали сцены поклонения богам в храме или перед алтарем, религиозные процессии на лодках, сцены сражений (одна – с изображением колесницы) и сцены охоты или борьбы с дикими животными, нападающими на стадо; сцены с борющимися дикими животными, регистры с образами животных и «священным стадом» домашнего скота. Изображения сцен повседневной жизни встречаются довольно редко. Главное действующее лицо многих сцен – это правитель, его можно узнать по фигуре, размеры которой превышают высоту остальных персонажей, и внешнему облику: бородатый мужчина с длинными волосами, перевязанными лентой, он одет в передник, закрывающий тело от бедер до лодыжек. Такие печати составляют большинство из обнаруженных в Уруке. Их довольно редко находят в Северной Вавилонии и почти никогда не обнаруживают в районе Диялы. Второй наиболее распространенный в Уруке тип печатей содержал «геральдические» композиции, которые часто включали пары обращенных друг к другу животных. Иногда встречаются образы змей или фантастических животных с переплетенными шеями. Третий тип печатей, который был характерен для района Диялы и Северной Вавилонии, в Уруке встречается довольно редко. К нему относятся небольшие печати, сделанные из материалов, отличных от материала печатей первого типа. На них помещали услов ные изображения рыб, сосудов, животных с закрученными хвостами и странных паукообразных существ, зачастую переданные несколькими штрихами. Манера исполнения печатей грубая, без достаточной проработки. Четвертый тип печатей, также распространенный в районе Диялы и в Северной Вавилонии, сформировался к концу протописьменного периода. Для этих печатей характерен глубоко прорезанный абстрактный орнамент – четырехлистник, или мальтийский крест.

Рис. 10. Оттиски печатей протописьменного периода

На рельефных изображениях того времени встречаются те же мотивы, что и на цилиндрических печатях первого типа: правитель сражается со львами или возглавляет процессию дароносцев богине Инанне или ее жрице. Эти изображения часто размещали на каменных сосудах, где художники могли свободно воплощать свое мастерство в технике высокого рельефа.

Скульптурных изображений сохранилось совсем немного: фрагмент фигурки (вероятно, портрета правителя), напоминающей по стилистике изображения на печатях и рельефах. Также известен фрагмент статуи женщины, размеры которой превышали натуральную величину: до нас дошла лишь ее голова; на ней можно разглядеть остатки головного убора с двойной короной из рогов – типичного атрибута богов в месопотамском искусстве. Плохая сохранность этого памятника особенно досадна, поскольку мы имеем дело с самым ранним из сохранившихся изображений богов в образе человека. Однако самым выдающимся произведением считается женская головка из Урука. Даже несмотря на повреждения, она дает представление о способности мастеров протописьменного периода реалистично передавать образы. Это прослеживается и на небольших фигурках животных, некоторые из них, вероятно, играли роль амулетов.

Но самым значительным достижением протописьменного периода, оказавшим наибольшее влияние на будущее человечества, стала разработка системы письменности. Ее появление подводит черту под всем тем, что было ранее, и открывает новую страницу истории. Это достижение дало название целому периоду: в протописьменный период появились первые письменные знаки. Когда это произошло? Наиболее ранние из известных документов относятся к слою IVa в Уруке, они представляют собой самую первую стадию развития письменности. Каждый из знаков был процарапан тонким тростниковым стилом на сырой глине. Некоторые из знаков были пиктографическими – схожие изображения встречаются на цилиндрических печатях первого типа (и что характерно, только на них). Однако большинство знаков определенно обобщает образ или значение слов, что делает их отличными от художественного языка изобразительного искусства того времени. Так, например, треугольного изображения женского лобка было достаточно для обозначения понятий «жена» или «женщина». При этом наблюдается устойчивая тенденция избегать сложных знаков (таких, как изображение человеческой фигуры в разных позах), которые были распространены в египетской иероглифике. «Авторы» этой письменности с самого начала стремились создать средство коммуникации для повседневного использования. Довольно скоро это письмо приобрело курсивную форму, далекую от изобразительности, и вскоре после конца протописьменного периода форма знаков совершенно перестала походить на первоначальную. Сначала существовало большое количество – около 2000 – знаков. К началу раннединастического периода, времени окончательного формирования письменности, в обиходе осталась лишь треть от числа первоначальных символов; исчезнувшие знаки не были заменены новыми, их отсутствие полностью компенсировали скрытые возможности письма.

По сути, клинопись была логографическим (идеографическим) письмом, где один знак или группа знаков соответствовали одному слову. Для повышения точности и увеличения коммуникативных возможностей такое письмо быстро развивало новые способы передачи информации. Идеограммы стали также использовать и для передачи омофонов (слов, схожих по звучанию, но имеющих разное значение), и вскоре появились специальные знаки для обозначения отдельных слогов. Это прослеживается на примере надписи на табличке из Джемдет-Наср (Северный Шумер), относящейся к тому же времени, что и документы из слоя IIIb в Уруке. В ней содержится личное имя Эн-лиль-ти. Его можно перевести как «(Пусть) Энлиль [верховный бог Ниппура в Центральной Вавилонии] (одарит) жизнью». Знак, обозначающий «жить», «оставаться живым», представляет собой изображение стрелы. Изначально его использовали для передачи шумерского слова ti, «стрела», и впоследствии этот знак стал омофоном ti(l), «жить» – слова достаточно абстрактного для того, чтобы передать его изображением. По тому же принципу в египетской иероглифике слово ḫpr, «становиться», «зарождаться», передавалось изображением скарабея ḫpr (в египетской системе письма передавались только согласные звуки). В слоговом письме звуки обозначаются конкретными знаками, которые следует читать как определенное сочетание звуков, а не как идеограмму. Но знаки, с помощью которых передавали звуки, не вытеснили символы, обозначавшие целые слова; в клинописи они сочетались. Эта особенность останется характерной для всех последующих систем письма, появившихся после исчезновения шумерской письменности, – аккадской, хурритской, хеттской и т. д. Последняя клинописная надпись была сделана в I в. н. э.: достижение протописьменного периода активно использовали в течение 3000 лет.

Самыми первыми письменными документами были ярлыки и хозяйственные заметки крупных храмов: такое-то количество коров, столько-то зерна и т. п. В те времена еще не было литературных произведений, исторических анналов; они появились только в середине раннединастического периода. В то же время в Уруке сохранились списки слов – свидетельства обучения письму, которое велось в школах или храмах. В Джемдет-Наср были найдены идентичные списки. Эти словники переходили из века в век вплоть до времен династии Аккада (около 2340 г. до н. э.), их использовали как учебники во всем Шумере, и эта традиция продолжала существовать в Аккаде, Эламе и Ассирии.

На каком языке были написаны эти документы? Иными словами, кто изобрел письменность? Самые ранние знаки были преимущественно идеограммами, знаками-словами, которые передавали значение слова, но не его звучание. Лишь когда эти знаки стали использовать как омофоны, или силлабограммы, мы можем получить представление о звучании слов. Мы «слышим» написанное и таким образом можем предположить, каким был разговорный язык. Так, в урукском слое IIIb язык письменности был шумерским. Этот вывод сделан на основании уже упоминавшегося имени Эн-лиль-ти, поскольку слова «стрела» и «жить» звучали одинаково только в шумерском языке. Но в самых ранних документах из слоя IVa случаи использования омофонов или силлабограмм не встречаются. Таким образом, мы не располагаем достаточными лингвистическими данными для определения языка создателей письма. В то же время у нас нет ни малейших оснований полагать, что в период между слоями III и IVa в Уруке сменилось население. Поэтому можно предположить, что самые ранние документы были также написаны на шумерском и что именно шумеры были создателями письменности и творцами первой цивилизации.

Откуда они пришли? Мы никогда не узнаем ответа на этот вопрос. Должно быть, они пришли вместе с остальными жителями Вавилонской равнины до начала протописьменного периода, то есть в доисторические времена. К сожалению, мы не можем получить достаточное количество информации из доисторических источников, чтобы ответить на все интересующие нас вопросы. Поэтому в этом случае археологические источники малоинформативны, то же можно сказать и о лингвистических данных. Шумерский относится к агглютинативным языкам, в которых при изменении грамматической формы в словах не меняются окончания, словоизменение осуществляется путем добавления к нему в соответствии с определенными правилами других таких же неизменяемых форм. К ближневосточным агглютинативным языкам относят эламский, протохаттский и хурритский-урартский, но ни один из них не родственен шумерскому. Не прослеживаются связи и с современными агглютинативными языками: финно-угорскими, тюркскими, монгольским, баскским (даже его изучали на предмет родственности с шумерским) – и различными языками Кавказа, в частности с грузинским. Агглютинативные языки различают по принципу добавления формантов: после или перед словом или обоими способами. В шумерском используются и суффиксы и префиксы, но к этому же типу относится грузинский и несколько других родственных языков в одной части света и баскский – в другой, что дает довольно большой географический диапазон для локализации места происхождения языка. Если и были языки, родственные шумерскому, они исчезли без следа. Шумерский, насколько мы можем судить сегодня, является уникальным.

Очевидно, что в протописьменный период шумеры стали главенствовать над остальным населением Вавилонии в области культуры, что прослеживается по археологическим памятникам, и в политической сфере, что представляется наиболее вероятным. Это не означает, что Вавилония стала моноэтничной. Кроме шумеров, в ней определенно жили носители семитских языков, поскольку в шумерском есть очень древние заимствованные слова семитского происхождения. К сожалению, идентифицировать тем же способом других соседей шумеров крайне сложно. В Вавилонской равнины существует множество топонимов, не имеющих этимологии или объяснения в шумерском языке или имеющих абсолютно нетипичную для шумерского форму, но наши знания довольно ограниченны, и мы не вправе делать сколь-нибудь серьезных заключений в этой области.

Между тем очевидно, что шумерский язык не вышел за пределы Вавилонской равнины. В соседнем Эламе не использовали шумерское письмо. К концу протописьменного периода появление письменности у шумеров стало толчком для появления там собственной, протоэламской, системы письменности. Отсутствие какого-либо письма в Ассирии вплоть до династии Аккада (XXIV–XXIII вв. до н. э.) можно считать показателем того, что эта территория отличалась этническим составом населения и, возможно, политическим и экономическим устройством. Различные типы цилиндрических печатей и зоны их распространения указывают на то, что даже в долине Диялы, расположенной столь близко от Вавилонии, шумерская цивилизация распространилась лишь частично. Земли, находившиеся непосредственно к северу и востоку от Вавилонии, были заселены людьми, которые жили небольшими общинами. Такая картина отчасти сохранилась и в историческое время; так было и в доисторические времена, хотя еще в тот период появились крупные регионы, объединенные единой культурной традицией.

Таким образом, в протописьменный период шумеры были доминирующим народом в самой Вавилонии, но не за ее пределами. Территория их страны находилась в границах Вавилонской равнины. Поэтому в рамках этого исторического периода мы будем называть ее Шумерской долиной.

Судьба шумерского народа была предречена тем, что он не мог рассчитывать на увеличение своего числа за счет привлечения мигрантов, принадлежащих к их собственному или родственному этносу. Носители же семитского языка в Шумере, равно как и жители западных и северо-западных окраин, всегда могли рассчитывать на поддержку извне; они определенно могли стать доминирующей группой населения лишь за счет своей численности. Шумерскому народу грозила ассимиляция в среде носителей семитского языка, а шумерский язык должен был оказаться забытым. Что и произошло к 1900 г. до н. э. На подобном фоне достижения этого малочисленного и обреченного народа, которые продолжали оказывать влияние на все население Передней Азии вплоть до последних веков истории древнего Ближнего Востока, кажутся тем более значительными и заслуживают огромного уважения.

Протописьменный период в Шумере был временем огромного благополучия. Основными центрами являлись города, которые частично сложились за счет слияния близко расположенных сельских поселений. Установить точное количество таких городов довольно затруднительно. Вероятно, все значительные города Шумера сформировались к началу протописьменного периода. К ним относились Эриду, Ур, Урук, Бад-Тибира, Лагаш, Нина, Гирсу, Умма, Ниппур, севернее – Киш, Сиппар и Акшак. Главный центр находился на юге, в Уруке. Интересно, что, хотя первые укрепления появились еще в неолитическое время, шумерские города не были окружены стеной. Это может означать, что общая политическая ситуация в стране была довольно стабильной. Основой хозяйства шумеров было земледелие, которое обеспечивалось разработанной к тому времени системой ирригации. Не менее важную роль играло животноводство. Это отражено на рельефе, нанесенном на культовый сосуд из Урука, где изображено несколько видов злаковых, растущих над волнистой линией воды, а над ними показан регистр из выстроившихся в ряд овец. Сцены на печатях и каменных сосудах также указывают на основную роль земледелия в жизни страны. Для работы в поле использовали повозки, салазки и плуг. Важность животноводства и разнообразие видов одомашненных животных нашли отображение в искусстве и в еще большей степени – в письме, где для обозначения различных небольших одомашненных животных использовали более тридцати знаков; в их основе лежит знак для обозначения слова «овца». В отличие от более поздних времен в древности свинья не была табуированным животным.

В городах трудилось множество разнообразных ремесленников. Особенно многочисленными были мастера, специализировавшиеся на обработке камня, который использовали для строительства храмов, производства декоративных конусов для мозаики и бесчисленных сосудов. Красивые металлические сосуды и потрясающие фигурки животных указывают на высокий уровень мастерства обработки металла. Множество человек было занято производством кирпича; поскольку храмы требовали частого обновления, кирпичи и глиняные конусы для мозаики были постоянно востребованы. Судя по произведениям искусства из металла и камня, импортные материалы были в изобилии. По аналогии с более поздними периодами можно установить происхождение сырья: золото добывали в Мелуххе в долине Инда, лазурит привозили из афганского Бадахшана, камень для изготовления сосудов поступал из Иранских гор на востоке, серебро – с «Серебряной горы» (возможно, киликийского Тавра), источником меди был Маган на берегу Аравийского моря, древесину везли с восточных нагорий, леса которых значительно поредели к более позднему времени. Благодаря торговым путям Шумер был связан со всеми частями известного тогда мира. Предпочтение отдавалось торговле с востоком и юго-востоком; длительные переходы по морю были возможны до начала муссонных ветров благодаря развитым навыкам мореходства. Есть интересные находки и в северо-западном направлении. В Телль-Браке, расположенном у слияния рек Хабур и Джаг-Джаг, были найдены шумерские предметы, что можно интерпретировать как свидетельство попытки шумеров установить контроль над торговыми путями Верхней Месопотамии.

Центрами экономической жизни – земледелия и ремесла – были городские храмы. Конечно, не все храмы были столь значительны, как Э-Ана в Уруке; по самым скромным подсчетам, его постройки занимали площадь около 9 га. Распространение шумерского письма было обусловлено необходимостью учета хозяйственной деятельности храмов, которая стала столь обширной, что вряд ли кто-либо мог удержать в памяти все экономические операции. Все без исключения древнейшие глиняные таблички были найдены в пределах храмов, и каждая из них связана с учетом. Так мы пришли к выводу о причинах появления письма – общества с другой экономической структурой не испытывают потребности ни в изобретении собственной письменности, ни в ее заимствовании у других народов. На оттисках печатей и рельефах снова и снова встречаются изображения стад скота, помеченных специальными знаками как собственность бога (то есть храмов). В комплексе Э-Ана в Уруке были найдены мастерские гончаров, каменщиков, кузнецов, которые вкупе с большим количеством обнаруженных предметов дают представление об уровне специализации и разделения труда. Это одна из черт древнейшей цивилизации – значительная часть населения не была напрямую задействована в производстве пищи, многие ремесленники были заняты изготовлением предметов для местного рынка или на экспорт, где их обменивали на иноземные товары.

Во главе храмовой экономики стоял правитель, «человек в клетчатом переднике», которого изображали на цилиндрических печатях и рельефах. Нам неизвестно, как его называли в те времена. Возможно, его титулом было слово «эн», которое обычно переводят как «господин», что не вполне корректно, поскольку этот титул также подразумевает статус верховного жреца или жрицы. На сценах, где представлен «человек в клетчатом переднике», он показан именно в двойном статусе, объединяющем его сакральные и профанные обязанности (следует иметь в виду, что разделение «сакральное» и «профанное» введено в наше время, для древних людей его могло и не существовать, поэтому оно не должно создавать сложностей при изучении древней цивилизации). Нам также известно слово «лугаль» (дословно «большой человек», «хозяин»), но оно встречается только один раз – в урукском документе из слоя IIIb. На цилиндрических печатях «человек в клетчатом переднике» появляется и в образе «доброго пастыря» (этот титул использовали цари в более поздние времена): он кормит краюхами хлеба двух длиннорогих овец с длинной шерстью. Эта сцена, безусловно, имеет религиозный подтекст, поскольку она сопровождается символами богини Инанны – так называемыми связками тростника или опорами ворот, расположенными по краям симметричной композиции.

Мы обладаем источниками, с помощью которых можно проследить административную структуру шумерского «города-государства», начиная от протописьменного и вплоть до раннединастического периода. Во главе этой структуры стоял земной наместник городского бога. Наместник отвечал за постройку и содержание жилища бога (то есть храма) и празднование всех торжеств, связанных с культом этого бога. Он также надзирал за созданием и поддержанием ирригационной системы, без которой было бы невозможно возделывать поля бога (храмовые земли), и управлял многочисленными слугами бога (храма). Кроме того, он должен был защищать собственность бога (территорию города-государства) от внешней угрозы. То, каким образом выполнялись все эти обязанности, мы детально рассмотрим в главе, посвященной раннединастическому периоду.

В источниках не упоминается масштаб политических объединений, которыми управляли города-государства. Культура Шумера имела огромное значение: шумерскую письменность использовали в Кише, в самой северной части Шумера; в то же время связанные с ней предметы впервые встречаются в урукском слое IVb, а во времена, которые соответствовали слою III, письмо уже использовали в храмах по всей стране; учебные словники, необходимые для обучения грамоте и использовавшиеся в разных частях Шумера, были похожи. Но ни один из этих фактов не доказывает политическое превосходство одного города над всей территорией. К сожалению, в поздней шумерской традиции не сохранилось достоверных знаний о периоде формирования их истории. В Шумерском царском списке говорится о пяти последовательных царских династиях, что правили страной со времени «когда царство опустилось на землю» до потопа. Столицами этих династий были Эриду, Бад-Тибира, Ларак, Сиппар на севере и Шуруппак (совр. Фара) в центральной части. Шуруппак был последней столицей, поскольку ее царь Зиусудра также известен как Ной в легенде о потопе. В действительности источником этого свидетельства о допотопных временах в царском списке была сама легенда о потопе, поскольку пять городов названы крупнейшими центрами, которые сущест вовали в момент, когда боги решили очистить человечество. В то же время археологические раскопки в Шуруппаке не подтверждают существование на его месте в протописьменный период города, хоть отдаленно похожего на Урук, а под руинами Бад-Тибиры вполне могут находиться остатки более древнего города. В «допотопной» части царского списка не встречается упоминание Урука и Лагаша. Урук назван столицей II династии после потопа, которой предшествовала династия из Киша (большинство из этих правителей носили аккадские имена, что указывает на разницу между югом и подверженным сильному семитскому влиянию севером). Обе эти династии, существовавшие одновременно, относят к раннединастическому периоду. Таким образом, царский список не содержит достоверных сведений о политической истории протописьменного периода.

С другой стороны, религиозная традиция шумеров более достоверно отражает ранние этапы истории. Мы уже отмечали, что в Эриду место поклонения богам оставалось неизменным начиная с убейдского периода; можно предположить, что это относится ко всем городам. Не обязательно, что сохранялась непрерывность отправления культа одного и того же бога или бога с одним и тем же именем. И конечно же нельзя утверждать, что представления о богах оставались неизменными на протяжении длительного времени. В большинстве случаев боги протописьменного периода известны по символам, скульптурным изображениям и надписям. Самыми распространенными символами были шестообразные предметы: к самым известным относятся «врата» или «связки тростника» Инанны в Уруке или «шест с пряжкой» урского бога Луны Нанны. Вероятно, это изображения тотемов. Как можно судить по фрагменту головы в божественной короне, существовали и антропоморфные образы богов. В документе, относящемся к урукской фазе IIIb, в одном квадрате размещены символы «праздник», «звезда», «Инанна», «день» и «восходить». Это можно прочитать как «праздник в день, когда восходит Инанна» (несомненно, имеется в виду гелиакический восход). Судя по всему, здесь, так же как и в более поздних текстах, Инанна ассоциируется с планетой Венера, что может указывать на уже свершившийся переход от тотема к антропоморфному божеству. Таким образом, символы стали относиться к божеству с обликом человека. В более поздней религиозной традиции Шумера некоторые боги упоминались с эпитетом «древний», они могли восходить к самым ранним религиозным культам. К «древним» относили следующих божеств: Нгатумду, «мать Лагаша»; Нисабу в Эреше, Нунбаршегуну в Ниппуре; Белили, сестру Думузи; и Билулу. Все они были богинями. Имена, значения которых нам понятны, шумерского происхождения: Нисаба обозначает «зерно», имя Нунбаршегуну содержит шумерское определение разновидности ячменя (hordeum rectum nigrum). Неизвестно, почитали ли этих богинь в протописьменный период. Стоит отметить, что во главе пантеонов ряда древнейших городов стояли богини. У богинь были мужья, имевшие существенно меньшее значение: в Лагаше были Нгатумду с супругом Нингирсу; в Нине – Нанше и Ниндара; в Кише – Нинту и Шулпа-иа. Инанна и Думузи (семитские Иштар и Таммуз), возможно, также относятся к этой категории, хотя в данном случае мужем богини является смертный человек. Положение мужчины и женщины в этих парах не соответствует традициям патриархальной семьи, известной по шумерским источникам. Однако так было не всегда: судя по надписи Уруинимгины, правившего Лагашем около 2350 г. до н. э., в древности существовал обычай полиандрии, который был упразднен при этом царе. Кажется логичным, что если в основе цивилизации были земледелие и скотоводство, то первые антропоморфные божества будут олицетворять богинь, подобных Нисабе (зерну) или Турдур (овце), от которых зависели плодородие пашни, плодовитость скота и благополучие в людских жилищах.