Buch lesen: «Абдурахман Даниялов – выдающийся деятель Дагестана»

Абдурахману Даниялову

 
Над мраморной надгробною плитою,
Где мой товарищ старший погребен,
Стою я с непокрытой головою
И слышу, – окликает меня он.
Не может быть…
Не верно, это ветер
Гудит в высоковольтных проводах.
Коль друг мой не забыт на этом свете,
Он и на том не обратится в прах.
Я вижу силуэт его знакомый
Спокойно приближается ко мне.
Как прежде, Председатель Совнаркома,
Давай поговорим наедине.
Пусть отзвенело молодости стремя
И в гору скакуны несут не нас…
Абдурахман, стремительное время
Всем по заслугам должное воздаст.
Немало добрых дел в посмертном списке:
Дома, шоссе, плотины, города…
На этом строгом белом обелиске
Они б не поместились никогда.
Но в душах горцев им найдется место
Почетное, как старым кунакам,
В аулах наших горских, как известно,
Оно в гостиной возле очага.
Не раз я там встречал твои портреты
Из пожелтевших, выцветших газет,
Летели, как года, авторитеты,
Но ты остался в круговерти лет.
В названьи тихой улочки просторной
И в крике народившегося дня,
И в шепоте плененной речи горной
В родной земле…
И в сердце у меня.
Поэтому, склонившись над плитою,
Я говорю, прощаясь до поры:
– Хотя и скрылось солнце за горою,
Оно опять взойдет из-за горы.
 

Расул Гамзатов

Перевод с аварского М.Ахмедовой-Колюбакиной

Дореволюционная история Дагестана известна всему миру благодаря государственному деятелю, создавшему в истории многонационального края объединенное государство – имамат, талантливому стратегу и полководцу, реформатору и демократу, осуществившему идею принципа изначального равенства людей Шамилю. Словом, героическую историю Дагестана XIX века немыслимо представить без Шамиля. Точно также послереволюционную историю Дагестана невозможно представить без весьма одаренного, выдающегося политического и государственного деятеля, подлинного патриота и интернационалиста, дипломата, талантливого оратора, высокообразованного и высококультурного ученого и порядочного человека Абдурахмана Данияловича Даниялова.

К сожалению, модным стало сегодня очернять прошлое – нашу историю, какой бы она ни была. С помощью заокеанских, западных политиков, историков, философов, а также внутренних предателей Родины, прозападных средств массовой информации России, антисоветчиков разных мастей и «демократов» общественность страны забывает, что свою Родину, народ, историю и героев не следует поливать грязью. Они не только из пистолета стреляют на прошлое, но и пушкой.

В современном нашем обществе стало столько пены, что общественно-политическая жизнь напоминает какую-то нескончаемую «мыльную оперу», разбавленную из боевиков, олигархов, взяточников, наркоманов и проституток.

К сожалению, мы сегодня не находим гигантов духа ни в обществе, ни во власти, поэтому обращаем снова и снова свои взгляды в прошлое, где находим таких гигантов.

Именно к числу таких гигантов – выдающихся личностей страны и республики относится Абдурахман Даниялович Даниялов, столетие которого мы будем отмечать 22 августа 2008 года.

Горькое детство

Родной аул Данияловых Ругуджа Андалалского участка Гунибского округа в 1937–1944 годах был районным центром. Он славился прекрасными и талантливыми людьми. Это Анхил Марин, не терпящая лжи, вольнодумная поэтесса, боровшаяся за справедливость, воспевавшая свободу и смело бросившая вызов обществу. В эту же эпоху в Ругудже жил и другой талантливейший человек: музыкант, поэт, певец, атлетически сложенный, стройный красавец Эльдарилав. Его жизнь закончилась трагически. Бесценные произведения этих двух талантливых людей ушли в прошлое, оставив после себя, лишь отдельные кусочки, которые передаются из поколения в поколение.

Аул Ругуджа гордится славным сыном Героем Советского Союза Саидом Мусаевым, повторившим подвиг Александра Матросова в Крыму.

Наконец, аул Ругуджа стал известным не только Кавказу, России, но и Советскому Союзу.

22 августа 1908 года в этом же ауле у Данияла и Марин родился первенец, которому дали имя Абдурахман. Их семья была такой же бедной, как и большинство. Дети видели своего единственного кормильца отца, доброго, сильного и справедливого лишь по вечерам, когда он обессиленный возвращался домой и принимался за скудную еду. Его руки никогда не знали покоя, обрабатывая скудный клочок каменистой земли. Так, он от зари до зари гнул спину, мечтая о том дне, когда увидит, наконец, детей сытыми и одетыми.

Их отец был вторым сыном в семье Амирхамза, а мать родилась четвертой дочерью Хапиза, слепого человека, который наизусть знал Коран, отличался незаурядной слуховой памятью.

Шести лет Абдурахмана определили в мектеб, к дедушке Хапиз, который занимался учебой и воспитанием детей. В течение года Абдурахман успешно окончил мектеб, научился хорошо читать Коран, совершать молитвы и держать пост-уразу.

Маленький Абдурахман тяжело пережил смерть бабушки Чакар, которая очень любила его. Как вспоминал Абдурахман Даниялович, бабушка была исключительно нежная, красивая, обаятельная и любимая.

В десятилетнем возрасте в 1916 году умер отец, оставив двум сыновьям и дочери долги и недостроенную саклю. Он не мог унести с собой мечту о счастливой жизни. Мечта отца стала мечтой его детей. Она ходила вместе сними на заработки куска хлеба в сакли богатых, она помогла им сносить голод, согревала их в зимнюю стужу.

Абдурахман в семье был старшим, были еще младшие брат Гаджиали и сестра Аймисей. Это был 1917 год-время больших и сложных перемен по всей стране и в нашей республике.

Гражданская война, голод, холод, разруха и лишение 1918–1920 годов принесли много страданий и дагестанскому народу.

Через четыре года после смерти отца братья матери выдали замуж ее, и маленькие сироты остались на попечении дедушки Амирхамза, который был вынужден переселиться в недостроенный дом внуков и заниматься их воспитанием.

Дедушка Амирхамза отличался крутым характером и навсегда поссорился с братом их матери за то, что он выдал ее замуж за человека другого рода-тухума, у которого были взрослые дети.

К этому несчастию прибавилось другое горе, в 1919 году умер дедушка Амирхамза, и трое сирот остались одни со всеми проблемами. В своих воспоминаниях Абдурахман Даниялович пишет: «Все, что было у нас из живости либо продали, либо зарезали, и в наступившем 1920 году мы все трое жили на одном толокне и то не в достатке. Мы стали голодать и превратились в дистрофиков, голодная смерть стала неминуемой перспективой.»

К счастью, в это время молодая и неокрепшая Советская власть в Дагестане в первую очередь проявила заботу о детях-сиротах. И впервые в республике в ауле Чох в одном из конфискованных домов богача Мамилова был открыт детский дом, и все дети Данияловых 1920 году были определены в этот дом на полное государственное обеспечение, и что круто изменило их последующую жизнь. Здесь они получили еду, одежду, кров и самое главное будущее. В первые за многие годы их кормили мясом, пшеничным хлебом, они узнали, что такое чай, мыло, полотенце, простыни и нательное белье. Их окружили заботой и вниманием, которых они не имели даже при живых родителях.

Абдурахман здесь почувствовал заботу со стороны красных партизан Муртазали Сагитила и Шаран – Хаджи Давуда-воспитателей детского дома – о себе и всех детях, независимо от их национальной принадлежности. Они оберегали детей от сыновей кулаков, бывших царских офицеров, которых натравляли на детдомовцев их родители.

И все это взамен холодной, голодной, полубатрацкой, сиротской жизни в своем ауле под непрерывные упреки родственников. Образно говоря, из ада они попали в рай. Словом, еще неизвестно, какая была бы уготована ему судьбой, если бы в середине 20-х годов, в крайне тяжелое во всех отношениях время он не был бы определен людьми в детский дом.

Позже, вспоминая о безотрадном своем детстве, А.Д. Даниялов писал: «Я по далеким детским впечатлениям и сейчас, точно наяву представляю себе эти старинные холодные бедняцкие куриные сакли, в которых кизяк тлеет в середине комнаты, на камнях дым тянется в закопченную дыру в низко нависшем кривом потолке, а по вечерам тревожно потрескивают лучинки, выхватывая желтыми бликами обычные приметы бедности и горя» В детском доме Абдурахман стал душой всех ребят, везде и всюду их защищал, не давал их обижать. А детдомовцы уважали его как смелого и сильного мальчика.

Абдурахман и чувствовал, что он навсегда остался в неоплатном долгу и до конца своей жизни сохранил чувство глубокой благодарности к красным партизанам и ко всему талантливому и трудолюбивому населению аула Чох за ласку и теплоту, которыми он и другие дети были окружены в детдоме.

С укреплением Советской власти в горах в 1922 году детдом из аула Чох был переведен в окружной центр Гунибского округа село Гуниб.

Директором детдома в Чохе и несколько месяцев в Гунибе была некая Патимат Малекова, женщина своенравная, получившая гимназическое образование, свое дело знала хорошо, однако своему сыну прощала его издевательства над воспитанниками детдома.

Ее заменил Шуршил-Магома, молодой человек из аула Ругуджа, который оказался мало похожим на воспитателя и малограмотным.

Затем директорствовал Цурмилов из аула Шулани, который был грамотным, знающим свое дело, но детьми занимался редко.

Цурмилова на посту директора заменил Гаджи Шахназаров, высококультурный, не по горски нежный, скромный, чуткий человек.

Словом, и для Данияловых в Гунибе, хотя это были тяжелые для молодой республики голодные годы, детдом обеспечивали всем необходимым для сытного, качественного питания, дети были одеты и обуты добротно.

Но все три года в детском доме дети мало чему учились, кто-то знал аджам, а большинство детей были неграмотными.

В детдоме их было ровно сто мальчишек и девчонок с одной судьбой и одной дорогой.

В те годы в Гунибе была дислоцирована воинская часть, командиром которой был русский офицер Никитин, высокого роста голубоглазый блондин, обаятельный и простой. К нему горцы относились с уважением, и он, в свою очередь, соблюдал обычаи и традиции горцев, внимательно относился к населению, особенно детям.

Каждый день у красноармейцев бывали строевые занятия на центральной площади Гуниба, и детдомовцы часами смотрели на них, проявляя большой интерес к происходящему. И совершенно естественно, что шагать им тоже захотелось под флагом своего командира. Вскоре сами дети стали маршировать, а командиром «строевых занятий» был Абдурахман, который не совсем правильно отдавал команды по-русски. Не понимая смысла, он по-русски стал произносить первые выученные слова «шагом арш, направо, налево, кругом» и приучал воспитанников повторять действия красноармейцев. Это, конечно, выглядело смешным и забавным.

Узнав о подражании детдомовцев, Никитин выделил красноармейца, который взял шефство над ними, научил Абдурахмана более или менее правильно произносить слова команды, объяснял значения этих слов. Вскоре дети научились всему и с большим удовольствием проводили свои занятия, позволили им как то в день очередного праздника участвовать в демонстрациях. Они после митинга маршировали на площади, шли вслед за красноармейцами. Командуя детской дружиной, Абдурахман взял под козырек и шел впереди детдомовцев, не оглядываясь, стараясь не отставать от впереди идущих.

Не обошлось и без конфуза. Когда Абдурахман уже подходил к трибуне, на которой стояло окруженное начальство, раздался хохот, и многочисленная толпа участников начала хлопать в ладоши. Оказалось, Абдурахман шел настолько вперед от своей дружины, что не заметил, что он оторвался от нее на более 20 метров.

Пребывание в Гунибе, общение с красноармейцами помогло Абдурахману выучить азы русского языка и буквы алфавита.

В начале 1923 года Наркомпрос ДАССР командировал в Гуниб инспектора Саида Омарова для отбора переростков-детей в Буйнакский интернат горцев. Директор детдома, рекомендуя нескольких детей, в том числе и Абдурахмана, сказал: «Даниялов умеет говорить по-русски, знает алфавит». Тогда Саид Омаров пригласил его к доске и сказал: «Напиши свое имя». Тогда он написал: «абдурахман». Когда ему указали на ошибку, он, естественно, смутился, и директор покраснел. Весной 1928 года Абдурахман, Гаджиали Данияловы, братья Султановы, Патимат Мусаева еще несколько человек попрощались с Гунибом в сопровождении красноармейца на военном фургоне, выделенном Никитиным, приехали в г. Буйнакск, в интернат горцев, а Патимат Мусаеву определили в интернат горянок.

Абдурахман явился в интернат во всем: сапогах, шинели, гимнастерке, буденовке, подаренных ему красноармейцами в Гунибе.

Выправкой, дисциплиной, сознательностью Абдурахман и впрямь был похож на бойца, своего шефа. Если к этому добавить его общительность, доброту и справедливость, нетрудно понять, почему выбор выпал именно на Абдурахмана, за что ребята избрали своим командиром.

Студенческие годы

Проучившись в интернате горцев в Буйнакске, Абдурахман продолжал учиться в педагогическом техникуме в Буйнакске. Летом, когда учащиеся разъезжались на летние каникулы, Абдурахман оставался заниматься русским языком. Тогда в центре города, на главной площади, возвышалась церковь, а чуть выше стояло здание первого педагогического техникума, а напротив располагался интернат горцев.

К сожалению, этих зданий в Буйнакске уже нет, снесли их в период так называемой антирелигиозной пятилетки и активного функционирования общесоюзного «Общества безбожников» в стране. У Абдурахмана было излюбленное место в сквере около церкви, куда отправлялся с учебниками русского языка, чернильницей и ручкой.

Ему везло, везло и на друзей. Одним из них был Эффенди Капиев, который заметил, как мальчик старается изучить русский язык, взял над ним шефство, которое продолжилось долго. Именно Капиеву обязан Абдурахман своей любовью к книгам, этим незаменимым помощникам и друзьям в жизни. Здесь же он познакомился с будущим легендарным Героем Советского Союза Магомедом Гаджиевым. Обучаясь в педагогическом техникуме, Абдурахман знакомится с произведениями классиков литературы: Тургенева, Гончарова, Толстого, Пушкина, Лермонтова. Особо стал увлекаться общественными дисциплинами, полюбил и комсомольскую работу. Бурно, как подавало для тех лет, началась комсомольская юность Абдурахмана. Он, вечно неугомонный, всегда был в центре событий, всегда на переднем крае за новую жизнь молодежи.

В 1923 году он вступил в комсомол.

Став студентом Буйнакского педагогического техникума, Абдурахман вел парней и девчат на субботники и культштурмы села, на борьбу с неграмотностью и пережитками прошлого. Под его началом ребята киркой и лопатой строили знаменитый Гунибский «балкон» и другие дороги, сеяли и снимали урожаи, ремонтировали жилища стариков и вдов. В 19 лет он был принят кандидатом в члены партии, а в апреле 1928 года избран в состав Буйнакского окружкома комсомола. В мае 1928 года Абдурахман окончил педагогический техникум и получил свидетельство за № 639 о присвоении квалификации преподавателя 1-ой степени и соответствующих групп школ – семилеток.