Василий Головачёв

Единственный способ установить границы возможного — выйти за них.

обнял Ларина, вывел на дисплей памяти кюар-код граничного перехода

недовольно сказал Матоличев. – Не одни вы спецы по перехвату.

начнём стрелять, первыми они не нападут. – Да

– Нет, это я вспомнил законы Мерфи насчет определения принадлежности явления к конкретному классу явлений. Если оно зеленое или дергается – это биология. Если воняет – это химия. Если не работает – физика. Если непонятно – математика. И, наконец, если это бессмысленно – это либо экономика, либо психология.

начали чаще бить по медицинским и торговым центрам, – добавил Корнишов, тоже раненый, но не покидавший поста. – На это следует обратить внимание. Наша разведка докладывает, что у  бандерлогов кончаются боеприпасы, а  они почему-то стреляют чаще. И отвечать надо немедленно! Бледный от бессонных ночей, соломенноволосый

докладчик, и было интересно наблюдать за сменой впечатлений девушки, отражавшихся

США действительно можно было считать великим государством, но лишь с единственным уточнением: это было величайшее в истории человечества криминализированное образование – опухоль мира, в генетической основе которой сплавились все негативы поведения предков-переселенцев Старого Света, негодяев, бандитов, насильников и убийц.

ознакомился с нынешним состоянием дел на фронте, управляемом

– Водители говорят, что существует так называемый эффект тридцатого километра: водитель, выпивший для бодрости кофе, на тридцатом километре начинает засыпать.