Ульяна Романова
5,5КAbonnenten
— Ты студент, а я преподаватель, Барсов! — она цедила слова, напуская флер учительского тона. — И немедленно оденься!
— Ты мой бывший преподаватель… — Одеваться я не собирался, наоборот, планировал уровнять счет в количестве одежды с Ариной в свою пользу.
— Это против правил!
— Каких правил? Мы не в универе. Я нравлюсь тебе, ты хочешь меня, и это взаимно. У тебя выбора нет — будешь моей, Родионовна!
— Барсов, я замужем!
— У всех, Арина Родионовна, свои недостатки. А если серьезно, я тут выяснил — разводишься ты. Так что убегай, не убегай, все равно догоню и…
— И что?
— И женюсь на тебе, училка!
Влюбиться в бывшую училку так, что крышу сносит? Могу, умею, практикую. Три года назад я пытался сделать ее своей, но был послан на хутор бабочек ловить, а она вышла замуж и уехала. Но судьба свела нас снова. И теперь она от меня никуда не денется!
Zitate
эпичная битва воспитания и природы.
Соня вдруг остановилась, подняла бензопилу повыше и медленно, чеканя шаг, пошла на нас. – А чего она так подмигивает странно? – заинтересовался Кей, пока я дергал ручку одной из дверей. – Тараканы жалюзи ремонтируют? – предположил я.
девчонок он не лапал, потому что Мишка очень сексуально озабочен, – процитировал я со смехом, готовясь к кипежу.
Я предлагал свою любовь! Ни наша жизнь, ни наша кровь Ее души не тронет твердой. Слезами только буду сыт, Хоть сердце мне печаль расколет!
заставляя положить голову ему на плечо, накрыл нас обоих пледом и снова по своей излюбленной привычке замер. Я поерзала, устраиваясь поудобнее
Плохо, Сергей Ильич, это когда женщина кричит «глубже», а у тебя писюн закончился,
настоящий мужик самоутверждается в большом мире, а не со своей женщиной. Это там, за дверью, ты можешь быть матерым хищником, воином и завоевателем, а дома с любимой женщиной намного приятнее быть просто любящим мужчиной
смешком отчитался, что лечение прошло относительно удачно, а злая и недовольная жертва нашего произ
Я тебя не отпущу
отправились ко мне. Уже дома Рома снова заключил меня в крепкие
Не потеряй нас
на скамейке напротив. Она прикрыла глаза и танцевала так, словно ее никто не