Юлия Михайловна Герман

тон изменился? Словно стал резче. Конечно, я свалилась на него с этими неприятностями, он, видно, планировал

– Простите, задумался, – натянул улыбку, взяв себя в руки. – Добрый вечер, – поприветствовал собравшихся вокруг будущей четы Пересов. – Надеюсь, не помешал? – Пабло как раз рассказывал о том, какой конфуз с ним произошел со Стэнли Бёрч, когда он назвал его музыку феноменальной

– Тимур! Если бы ты сказал все прямо, то сэкономил бы нервные клетки и себе, и мне, – говорит она, но в ее голосе нет злости.

существовать, понимаешь? Я все лето пытался найти в других тебя. Не вижу никого. Я же тобой болен. – О, это я уже поняла, – вырывается смешок. – Только больной будет шантажировать женщину и метить ее спермой в общественных

ведь мы с папой бывали здесь, и ни разу не

унижаешь и издеваешься, вдвойне ненавижу! И за то, что спас! Грудь заложило. Каждый вздох давался с трудом

– Нравится тебе, конфета? – целовал шею и массировал попку. – Нравится, Мороз, нравится, –