Сандра Бушар

ИСТОРИЯ АЛИНЫ – «ОТЕЦ МОЕЙ ПОДРУГИ» ИСТОРИЯ МАРИНЫ – «НЕ МОЙ ОТЕЦ» ИСТОРИЯ ОЛИ – «ОТЕЦ МОЕГО ВРАГА» ИСТОРИЯ АЛИНЫ – «ДРУГ МОЕГО ОТЦА»

одна живая душа не откликнулась на мои призывы о помощи. А все потому, что гул вокруг стоял зверский, словно на вокзале или в аэропорту. – Черт тебя дери, я в чемодане?! Мокрые, словно после душа, волосы облепили

прячется грязная девочка… – прорычал он, медленно проводя пальцем между моих

столом все испуганно затихли. Говорил главный. –

Дорогая – это которая не особо что-то из себя представляет. Для ее любви нужен только мужчина с тугим кошельком и… Все, собственно. А недоступная – это умная, Сонечка. С горящими глазами, уверенной походкой и энциклопедией в голове. Таких не мы выбираем, а они выбирают. И почти всегда это «читерство»

выключенным телефоном, еще и в… – поморщившись, он брезгливо

глухо выдохнул, притянул меня себе и нежно поцеловал. – Почти семь месяцев беременна, а я все поверить никак не могу, – мягко прошептал он мне. Не успела я ответить, как он

Владимир грустно рассмеялся: – Я не могу иметь детей, девочка. Тебе не о чем переживать. В тот момент моему мозгу было достаточно слов, я верила Орлову, как самой себе. Беспрекословно, как Богу. В общем-то, таким он и был для меня в тот момент. Скажи он спрыгнуть с крыши, спросила бы: «С какого этажа?», а не «Зачем?» Раскинув руки на бортики дивана, он любовался моей неопытностью через прищур

Хочу видеть твои глаза, когда ты кончаешь. Я вздрогнула от этих слов и сотряслась в оргазме, жалобные всхлипы утонули в его поцелуе. Конрад сделал еще пару толчков и излился в меня потоком горячей лавы. Так бурно, как никогда прежде. Его тело сокращалось долго, не давая разъединить эту странную связь, нужную мне сейчас до потери сознания. – Это… – язык во рту онемел, губы едва шевелились. – Это было странно. Мы в морозильной камере и должны мерзнуть. А не истекать потом, не находишь?