Ольга Алексеевна Ярошинская

какая бы ей ни попалась невеста. Любая дурнушка расцветет и станет лучиться обаянием после того, как Эмма с ней

– Ты точно так же слюни пускаешь, – усмехнулась она. Брун повернулся к ней, побледневший

выдала себя, когда зажгла светом реку, привела псов чаросветов к порогу Сумерек. Я помнила, как это было на левом берегу реки. Сегодня то же самое случится на правом. Первый сказал, они готовы сопротивляться. Эти годы не прошли даром. Тени учились сражаться и дадут отпор.

– Я бы хотел, чтобы вы еще раз взглянули на тело Максимилиана Олдброка. – Двадцатилетний труп? – уточнил доктор, возвращая часы назад в карман. – Это, конечно, очень заманчиво. Давайте проясним, этот вечер я собирался провести с одной вдовой, которая, хоть и не первой свежести дама, все же сохранилась несравненно лучше.

наполнила их стаканы. Точно как в том голом баре в Кристен-Файро. Вряд ли однажды они пойдут туда вновь, но Родерик и не хотел. Жизнь засверкала новыми гранями. – За новую жизнь, – произнес Моррен, поднимая стакан. – За новых нас, – поддержал Родерик.

проблем. – От водников проблем не меньше, – возразил анимаг в зеленом. – Рассказать, скольких патрульных убила Джемма Кристо? – Вы, анимаги, тоже хороши, – буркнул некромант. – К счастью, ваше правление закончилось. Уверен, следующим выберут другой луч. Если, конечно, ты, Шейра, не захочешь вступить в борьбу за трон. Тебе

Человек, который приходит в гости на рассвете, – подлая сволочь, это я тебе точно говорю.

Но вот в глубине дома что-то громыхнуло, хрустнуло, и из окна появился ловец. – Тут паук размером с котенка, – радостно сообщил он. – И такой же пушистый. Хочешь посмотреть?

В тихом бархате ночном порезвились мыши. Все изъели, шалуны, кот их не услышал. Сотни дырок, вот беда, небеса в прорехах. Не спешит их зашивать месяцнеумеха.

– То, что не убивает, делает нас сильнее, – ответил маг, осторожно погладив ее пальцы, и Тиль отняла руку. – Нет, – возразила она. – То, что не убивает, делает нас обозленными на мир, сломанными и в итоге одинокими.