Ольга Алексеевна Ярошинская

какая бы ей ни попалась невеста. Любая дурнушка расцветет и станет лучиться обаянием после того, как Эмма с ней

Как бы Найрин ни пыжилась, ей туда не доплюнуть. Знала бы она, что он с Мэди еще даже не спал, у нее бы глаза на лоб полезли. Но это просто пытка какая-то. Все равно что найти посреди пустыни кристально чистый родник и не иметь возможности напиться, потому что родник скромный и не готов.

. Они не злые и не хорошие, никакие

Но вот в глубине дома что-то громыхнуло, хрустнуло, и из окна появился ловец. – Тут паук размером с котенка, – радостно сообщил он. – И такой же пушистый. Хочешь посмотреть?

наполнила их стаканы. Точно как в том голом баре в Кристен-Файро. Вряд ли однажды они пойдут туда вновь, но Родерик и не хотел. Жизнь засверкала новыми гранями. – За новую жизнь, – произнес Моррен, поднимая стакан. – За новых нас, – поддержал Родерик.

В тихом бархате ночном порезвились мыши. Все изъели, шалуны, кот их не услышал. Сотни дырок, вот беда, небеса в прорехах. Не спешит их зашивать месяцнеумеха.

– Ты точно так же слюни пускаешь, – усмехнулась она. Брун повернулся к ней, побледневший

сколько влезет. – Ты видела моего отца. Он довольно молод, – продолжил он.

– Зачем вообще женились? – Его родители забили кабана, – пояснила Генри, – мясо на свадьбу было, чего ж не жениться

белые стены казались старым скелетом: время жадной птицей склевало его глаза, ветер и дикие звери сожрали плоть, а ливни смыли густую кровь.