Мария Галина

известен буквально каждой уважающей себя женщине, однако бывает психологическое насилие и без злодея: злодеем

не езжай на море лиза

я смотрела телевизор

там из труб течет мазут

там на свет воздушной линзы

рыбы черные ползут

там коварные грузины

без изделий из резины

ходят-бродят там и тут

и хватают белых дев

лапы грязные воздев

там немытые чучмеки

тешат злое естество

там готовят чебуреки

черт-те знает из чего

антисанитария там дороговизна

помнишь как с тобой мы в школе

в школьном буфете

подхватили палочку коли

бедные дети

так вот

может быть еще хуже

например амебная или ляблиозная дизентерия

к тому же

тем кто ездит к морю лиза

обеспечен ранний климакс

потому что этот климат

очень вреден для красы

женщин средней полосы

... а вам честно скажу, никогда не любила Тургенева. Есть в нем что-то… фальшивое. Россию он любил? Приезжал летом, поохотиться. Разве это – любовь? Это так, потешить ретивое. А жил во Франции, с этой… Чтобы Россию любить, в ней надо жить зимой, когда сугробы по обе стороны улицы в человечий рост… когда в Питере небо черное, пустое небо, страшное, а с него белый снег сыплется.

Какой смысл бояться, пока не началось? А когда начинается, бояться вообще смысла нет.

Пушкин задумчиво захлопнул записную книжку, отодвинул её от себя. Стихотворение обещало быть славным.

«Мороз и солнце, — подумал Пушкин, глядя в занавешенное окно, за которым неуловимо перемещались лёгкие тени, — мороз и солнце. Караулов непременно упомянет тонкое, эфирное, едва уловимое, но явственное ощущение января, во время коего возникли новые хрустальные строки maоtre. Добролюбов заявит, что в тёмном царстве безнадежной зимы правящего режима автор наконец узрел революционный луч света, решительно пронизывающий холод и тьму. Пирогов напишет: „Положительно с редкостным омерзением прочол очередное зимнее сопле Пушкина, пыльное и прошлогоднее, определённо вынутое из долгого ящика“…»