Ханс Русенфельдт

и позвонил Хансер. Ему требовалось подкрепление, надо было значительно расширить зону поиска. Как раз когда Хансер ответила, они подошли к месту, где едва заметные следы обрывались и сменялись круглым темным пятном, которое могло означать только одно. Они стояли на месте, где умер шестнадцатилетний мальчик. Где все и началось, и закончилось. Торкель поймал себя на том, что шепчет, объясняя

пороге чего-то значительного. В Уппсалевышел

ся чистейший идиотизм? Когда было решено, что следует заострять внимание на откровенной глупости и превращать ее не просто в норму, а в нечто вожделенное и достойное зависти?

происходит? Что мне теперь делать? Перемена

Женщин не должны насиловать и убивать у них дома. Они и так повсюду непрерывно подвергаются опасности. Им лучше переодеваться перед тем, как отправиться из ресторана домой. Им надо избегать подземных переходов, парков и безлюдных дорог. Не ходить в наушниках, слушая музыку с айпода. Их свобода передвижения ограничена, их возможности ограничены. Хотя бы в собственном доме они должны чувствовать себя спокойно.

Расслабленно.

Надежно.