Эллис Питерс

улицы холодным воздухом. Кадфаэль сразу заметил, что его молодой друг чем-то взбудоражен, хотя, будь на его месте кто-то другой, он вряд ли сумел бы уловить в лице Берингара какие-либо признаки волнения. Но от Кадфаэля не укрылась досадливая порывистость движений и наспех оброненное приветствие, а посему он прекратил помешивать отвар и внимательно посмотрел

сумей он тогда обуздать внезапное стремление докопаться до истины. «Надо бы поговорить с Ансельмом, пусть подберет для юноши книги», – напомнил себе Кадфаэль, сворачивая с пыльной дороги на зеленую тропку, спускавшуюся к берегу меж густого кустарника, покрытого свежей листвой, – замечательное прибежище для беглецов и лесного зверья. Опрятные огороды долины Гайи тянулись вдоль берега, от воды их отделяла изумрудная полоса

получаса после того, как тело Бонела обмыли, обрядили и отнесли в часовню

Кадфаэль, небось с таким жаром бы взялся – только и гляди, чтобы стены не рухнули. – Не забывай, брат, ты читаешь не для себя, а во славу Господа и Его святых, – промолвил Колумбанус с любовным